Вызовы пандемии и ответы российской системы образования: социально-политические аспекты

Размещено на http://www.allbest.ru/

Вызовы пандемии и ответы российской системы образования: социально-политические аспекты

М.А. Добрынина, А.И. Пирогов, Т.В. Растимешина

Анализируется, каким образом политический и административно-управленческий уровень образовательной системы реагирует на угрозы и вызовы пандемии и какие социально-политические эффекты вызывает эта реакция. В качестве одной из основных негативных тенденций изменения образовательной системы отмечается нивелирование части достижений длительного периода демократизации: существенное ограничение или приостановление доступа различных категорий граждан в образовательные учреждения и к образовательному процессу; усиление административного надзора над деятельностью учителей и профессорско-преподавательского состава вузов и образовательного процесса и др.

Ключевые слова: система образования, учебный процесс, пандемия, кризисное управление, демократизация, доступность образования.

The authors of the article analyze how the political and administrative level of the educational system reacts to the threats and challenges of the pandemic and what socio-political effects this reaction causes. One of the main negative trends in the educational system, the authors consider the leveling of some of the achievements of a long period of democratization: a significant restriction or suspension of access of various categories of citizens to educational institutions and to the educational process; the effort of administrative supervision over the activities of teachers and teaching staff of universities and the educational process, etc.

Key words: education system, educational process, pandemic, crisis management, democratization, access to education.

образование пандемия демократизация управление

Для содержания статьи особое значение имеют параметры времени и пространства, поэтому мы фиксируем особое внимание читателей на том, что она написана в октябре 2020 г. - в разгар второй волны пандемии коронавируса (COVID-19), охватившей весь мир. Наша статья имеет обзорный характер, и мы ставим перед собой цель проанализировать, каким образом политический и административно-управленческий уровень образовательной системы реагирует на угрозы и вызовы пандемии, какие социально-политические эффекты вызывает эта реакция уже сегодня и какие последствия наблюдаемых тенденций мы можем ожидать в краткосрочной перспективе.

Текущая ситуация в образовании может быть охарактеризована как кризисная, при этом сам кризис является достаточно глубоким. Весной 2020 г. кризис углублялся и усугублялся чрезвычайностью, неожиданностью ситуации. В весенний период 2020 г., в разгар первой волны пандемии, чрезвычайность ситуации проявлялась в том числе в том, что ни одна политическая система в мире не имела готовых и протестированных механизмов реакции на нее. Политические решения принимались, подвергались рефлексии и корректировке фактически в режиме реального времени; из политического управления в этой чрезвычайной ситуации оказалась фактически исключена компонента стратегического планирования и прогнозирования. Большинство решений носили тактический, ориентированный на краткосрочную перспективу характер. Именно в этой ситуации значительное число стран перевело свои образовательные системы на дистанционный режим работы, в терминологии международных организаций - прибегло к закрытию школ.

Дополнительные ноты в чрезвычайную тональность весенней ситуации, помимо самой идеи глобальной пандемии (и массовых жертв), вносил и особый драматизм, характеризовавший риторику, которую по удивительному совпадению применяли лидеры государств и наций при обращении к гражданам и подданным. Так, лейтмотивами речей королевы Великобритании, лидера Китая, президентов Франции и России, других лидеров был мем «Мы находимся в состоянии войны». Политики говорили, что их нации должны сплотиться для противостояния угрозе, звучали также такие слова, как «враг», «дать отпор», «мобилизация» и др. «Все проходит, и это пройдет. Наша страна не раз проходила через серьезные испытания: и печенеги ее терзали, и половцы, - со всем справилась Россия. Победим и эту заразу коронавирусную. Вместе мы все преодолеем», - в частности, сказал президент России в своем апрельском обращении к гражданам [1].

Спустя более чем шесть месяцев после объявления ВОЗ глобальной пандемии фактор чрезвычайности, на наш взгляд, уже не следует рассматривать как один из ключевых. Несомненно, кризис усугубляется и драматизм ситуации также не ослабевает, но уже сегодня это не является неожиданностью. Поэтому настало время абстрагироваться от эмоционального напряжения и общего драматизма происходящего во всем мире и в нашей стране и провести рефлексию.

В качестве исходного для наших рассуждений мы считаем необходимым зафиксировать следующий тезис. Решения, принимаемые в мобилизационном порядке и чрезвычайных условиях, встраиваются в парадигму глобальных изменений, происходящих во всем мире. То есть даже если текущие изменения неожиданны, а политические решения спонтанны, они, вне зависимости от наличия соответствующего понимания у самих политиков, станут отрезком непрерывной линии социальных изменений. В этом отношении нам близка позиция Юваля Ной Харари в его оценке недопонимаемой правительствами долгосрочности эффектов от принимаемых кризисных решений: «Решения, которые люди и правительства примут в ближайшие несколько недель, вероятно, будут формировать мир на долгие годы. Они будут влиять не только на наши системы здравоохранения, но и на нашу экономику, политику и культуру. Мы должны действовать быстро и решительно... учитывать долгосрочные последствия наших действий. Выбирая между альтернативами, мы должны задаться вопросом не только о том, как преодолеть непосредственную угрозу, но также и о том, в каком мире мы будем жить после шторма. <...> Многие краткосрочные чрезвычайные меры станут неотъемлемой частью жизни... потому что риск ничего не делать - больше» [3].

Зафиксируем также: ситуация по объективным параметрам остается кризисной, но уже не является чрезвычайной. Однако системы управления социальными процессами продолжают функционировать в режиме чрезвычайности: реагировать, но не рефлексировать и планировать. Соответственно, управляемые системы, в свою очередь, развиваются не только в условиях кризиса внешней среды, но и в условиях административной чрезвычайности и турбулентности. В связи с этим есть основания для опасений, что кризис рано или поздно пройдет, а управляемая система долгое время будет функционировать в парадигме эффектов от решений, принятых в мобилизационном угаре и даже в расчете, что «война все спишет».

В текущей чрезвычайной ситуации развития ученые уже выделяют несколько новых - негативных, регрессивных явлений и тенденций, характерных для всех стран. В частности, на фоне глобального, длительного и устойчивого, статистически фиксируемого уже несколько десятков лет снижения уровня насилия в период пандемии - в течение нескольких месяцев - наблюдается рост домашнего агрессивного поведения. На фоне экономической глобализации, продолжающегося объединения локальных рынков в глобальный конгломерат мы отмечаем краткосрочную самоизоляцию стран и регионов друг от друга. Несмотря на то что глобальной тенденцией в постиндустриальном обществе является длительный и устойчивый рост толерантности и солидарности, в наименее «зараженных» странах имеет место краткосрочное, но отмечаемое социологами усиление настроений ксенофобии по отношению граждан из Китая, Италии и США, т.е. наиболее пострадавших от пандемии. На фоне поступательного роста доступности образования мы наблюдаем тенденцию снижения доступности, усугубляющуюся снижением качества.

Что касается политических процессов, наиболее обсуждаемым представителями общественных наук явлением сегодня стало следующее: на фоне глобальной демократизации, усиления горизонтальных социальных связей и становления новых - партиципаторных форм демократии, постепенно дополняющих и даже замещающих в постиндустриальных странах классическую элитистскую модель демократии, наблюдается усиление авторитарных тенденций в государственном управлении. Точнее, некоторые решения и меры, принимаемые правительствами стран как с демократическими, так и с гибридными режимами, могут быть охарактеризованы как авторитарные.

Все тенденции в политическом управлении, которые можно назвать «отклонениями» от генеральной тенденции демократизации в демократических странах и усилением авторитарных идей в странах, режим в которых принято называть «гибридным», объединяет следующая особенность. Одним из основных «хештегов» борьбы политических институтов и органов административного управления с распространением нового вируса с первых недель и даже дней глобальной пандемии стало понятие «ограничение ради безопасности». Разные государства вводят различные меры, которые можно обозначить как ограничительные: на передвижения, в том числе трансграничные, на определенные виды деятельности, на близкие социальные контакты, на массовые мероприятия, в том числе политического характера, на доступ в образовательные учреждения.

Такие же контрдемократические тенденции, являющиеся прямым следствием ограничений и герметизации системы ради безопасности граждан, наблюдаются и в сфере образования. Мы видим достаточные эмпирические основания для отнесения к числу таковых следующие.

Существенное ограничение или приостановление доступа различных категорий граждан в образовательные учреждения и к образовательному процессу в связи с закрытием школ и университетов и переходом на онлайн-формы осуществления образовательного процесса

В данном контексте, на наш взгляд, следует говорить не только и не столько о педагогических и методических аспектах обучения в дистанционном или онлайн-формате (что не одно и то же, но соответствующие диспуты мы оставим специалистам в педагогической науке и междисциплинарных областях знания). Наиболее важной в социально-политическом отношении стала проблема доступа граждан разных стран к образованию, науке и преподаванию в самом широком смысле слова, а также ущемление образовательных прав и ограничение возможностей для различных категорий.

Переход на дистанционные формы обучения в нашей стране начинался с ограничения доступа сначала для студентов и школьников, затем для преподавателей и учителей, а потом и для административного персонала на их рабочие места.

В ряде стран и регионах Российской Федерации университеты не могли быстро справиться с переходом на обучение в дистанционном формате и решить множество острых вопросов, часть университетов не смогла перейти на онлайн-обучение ввиду отсутствия достаточных ресурсов для обеспечения достойного качества образовательного процесса в соответствии с ФГОС в онлайн-формате. Как с этой задачей справились (и как с ней справляются) университеты, которые относятся к числу ведущих в регионах, - остается открытым вопросом, изученным экспертами еще в недостаточной степени. Авторам представляется, что серьезная рефлексия на этот счет научному и образовательному сообществу еще предстоит, однако мы, как и большинство специалистов, пока очень далеки от заключения, что онлайн-образование в его нынешнем варианте может в полной мере обеспечить право граждан на доступ к образованию искомого качества.

Так, уже сегодня наблюдается эффект очень глубокой сегрегации университетов и студентов на основании самой возможности обеспечения доступа студентов к образовательному процессу в требуемом государством и заказчиком качестве (для платного обучения заказчиком можно считать как самого гражданина, так и потенциального работодателя). На наш взгляд, государственные органы могут и должны оказать поддержку (финансовую и организационную) всей системе образования с целью выравнивания ситуаций хотя бы в межрегиональном масштабе.

Вторая очевидная и отмечаемая всеми экспертами проблема заключается в снижении доступности образования для определенных категорий граждан (в первую очередь из малообеспеченных семей). В России, согласно данным Росстата, реальные располагаемые доходы населения снижаются уже более пяти лет, а макроэкономическая ситуация, продолжительный период вынужденного трудового бездействия и отсутствие государственной поддержки бюджетов домохозяйств в период пандемии дополнительно отрицательно сказались на уровне и качестве жизни граждан, необходимость перехода на онлайн-обучение стала причиной усиления сегрегации по имущественному признаку, поскольку «отсутствие доступа к технологиям или хорошей связи с интернетом является препятствием для продолжения обучения, особенно для студентов из малообеспеченных семей» [2]. В России эта проблема имеет также региональное измерение: в бедных регионах проблема доступности намного более ярко выражена по сравнению с Москвой и крупными городами.

Доступ к высшему образованию для граждан является одним из достижений и одновременно критериев демократического социального государства, каковым является Россия, в соответствии с Конституцией Российской Федерации. В этом отношении доступность должна пониматься как условие и критерий обеспечения прав граждан на равный и полный доступ к образованию. Соответственно, на наш взгляд, проблема доступности требует самого пристального изучения и решения на политическом федеральном уровне. Кроме того, опыт 2020 г. показал, что на уровне домохозяйств, образовательных учреждений и даже регионов нет искомых средств и ресурсов как для ее рефлексии, так и для ее разрешения.

Проблема доступности образования существует также в материально-прикладном аспекте. Ни для кого не секрет, что материальная база, научно-лабораторные комплексы российских вузов не отвечают требованиям к образовательному процессу в постиндустриальную эпоху торжества науки и интеллекта. Но пандемия стала причиной ограничения или полного закрытия доступа даже к имеющимся лабораторным комплексам, материалам, оборудованию, библиотекам. Риск цифровизации образования в ущерб его материализованности в лабораторном оборудовании отмечался экспертами и до наступления пандемии. В настоящее время руководство вузов, преимущественно, но не исключительно инженерного профиля, отмечает, что недоступность лабораторного и прочего оборудования сказывается не только на собственно качестве освоения профессиональных компетенций, но и на общечеловеческой и профессиональной социализации студентов и аспирантов.

В частности, огромной проблемой стала недоступность библиотек и лабораторий для молодых ученых и аспирантов. Для тех, кто находится только в начале длинного пути научного поиска, крайне важен научный дискурс и контекст, явленные в общении с коллегами и наставниками, в лабораторной деятельности, наставничестве руководителей научных проектов. В определенном смысле молодые ученые, еще не прошедшие первых стадий наукой социализации, также оказались серьезно ограничены в своих возможностях и правах на доступ к инструментам и средствам научного творчества, что в конечном счете может сказаться на количестве и качестве защищенных диссертаций.

Усиление административного надзора над деятельностью учителей и профессорско-преподавательского состава вузов и образовательного процесса

Централизация управления, усиление административного контроля и ограничение академической свободы (как на уровне учреждений, так и на уровне образовательного процесса) были достаточно устойчивыми тенденциями в российском образовании. Однако именно в условиях пандемии и перехода на дистанционные формы контроль администраций не только над содержанием или качеством образовательного процесса, но даже над процессом взаимодействия преподавателей и студентов стал, как отмечают представители преподавательского сообщества, навязчивым и чрезмерным. С одной стороны, усиление контроля есть нормальная, фактически неизбежная реакция бюрократии всех видов на административный шок и панику, вызванную как собственно пандемией, так и теми организационными перестройками, которые она вызвала.

Однако, как мы отмечали в начале нашей статьи, кризис усиливает и высвечивает те проблемы и тенденции, которые могли обозначиться и нарастать вне его пределов, усилиться в чрезвычайных обстоятельствах, но будут определять развитие системы еще длительное время. То, что сейчас, на втором этапе пандемии, административный контроль не только не ослабел, но, даже несмотря на ресурсозатратность и неэффективность бюрократических усилий, усугубился, дает нам основание предполагать, что эта чрезвычайная реакция на чрезвычайные же обстоятельства может стать частью жизни академии на длительный период. Чрезвычайные обстоятельства стали лишь триггером к ее усилению, но кризисная ситуация только ускорила и высветила тенденцию, проявлявшую себя ранее. Она заключается в гиперцентрализации, гипербюрократизации управления образовательной системой.

Усиление контроля над состоянием здоровья участников образовательного процесса

Эта тенденция проявляет себя, в частности, в фактически принудительном вакцинировании учителей и преподавателей вузов против гриппа и ОРВИ. В новой ситуации социологи и политологи заговорили об угрозе наступления биополитики. Авторы настоящей статьи относят себя к оптимистам во взгляде на биополитику. Мы полагаем, что в недалеком будущем в демократических странах будут реализованы только те программы, которые созревали задолго до пандемии, в том числе с тем, чтобы обеспечить безопасность (safety) граждан в обмен на их личную неприкосновенность. В этом отношении забота о безопасности граждан, проявляемая государствами (требующая как огромных дополнительных ресурсозатрат, так и временного ограничения части свобод), не является «отклонением» от демократизации. Если смотреть на эту проблему максимально широко, мы обнаружим, что эти действия государств являются следствием повышения значимости и цены человеческой жизни и гуманизации политики, наблюдаемых на протяжении десятилетий.

Иными словами, явно видно, что демократичные страны если и готовы пожертвовать свободами человека, то только ради его же безопасности. С этой точки зрения можно прогнозировать, что в странах, где жизнь и здоровье человека приобрели первостепенную значимость до и вне связи с пандемией, в перспективе право на конфиденциальность информации о здоровье одних людей будет естественным и демократически взвешенным образом ограничено правом на жизнь и здоровье других, и эта тенденция целиком и полностью укладывается в тенденцию демократизации и гуманизации политики.

Однако то, что для здорового организма демократии является благом, для автократии может стать основанием для усиления тоталитарных тенденций (здесь, на наш взгляд, себя проявляет эффект Матфея: «Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимущего отнимется и то, что имеет»). Поэтому опасения пессимистов от социальных наук также требуют взвешенной рефлексии.

В настоящее время опасность усиления авторитарного волюнтаризма существует и для России. Преподаватели ряда вузов отмечают, что «добровольные диспансеризации» и тотальное вакцинирование осенью 2020 г. проводилось в режиме компанейщины, в кратчайшие сроки, в мобилизационно-принудительном режиме, без учета возраста, физического статуса или общего состояния здоровья вакцинируемых. В качестве отдельного фактора, усиливавшего нагрузку на административный аппарат и снижающего право граждан на добровольное вакцинирование и соблюдение прав на медицинскую тайну, в октябре 2020 г. стала фактическая недоступность поликлинической амбулаторной помощи для «относительно здоровых» граждан из-за перегруженности медицинской системы вследствие пандемии.

Латентная дискриминация части студентов, родителей и представителей академического сообщества

В настоящей части мы хотим акцентировать те аспекты рассматриваемой нами проблематики, которым в настоящее время уделено чуть меньше внимания исследователей: ущемление прав граждан по возрастному и половому признакам.

Одним из весомых итогов пандемии стала сегрегация граждан по отношению к границе в 65 лет. Ряд российских вузов осенью 2020 г. пошел по пути фактического отстранения преподавателей старше 65 лет от образовательного процесса. Пожилых граждан часть работодателей обязала к осуществлению всей педагогической деятельности из дома и конвертации своего личного пространства в рабочее, лишив эту категорию работников (без законных и веских оснований) доступа в университеты. Руководство вузов ссылалось на Методические рекомендации MP 3.1/2.1.0205-20 «Рекомендации по профилактике новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в образовательных организациях высшего образования», утвержденные Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека 29 июля 2020 г. Часть пожилых преподавателей оказалась не в состоянии соблюсти по тем или иным причинам, не связанным с квалификацией или добросовестностью, все требования администраций и вынуждена была взять отпуска, больничные или даже уволиться. В то же время, поскольку большая часть учебного процесса в начале учебного года еще шла в традиционной форме, эта сегрегация усилила нагрузку (как учебную, так и эпидемическую) также и на преподавателей младше 65 лет, которые вели очные занятия (вне зависимости от состояния здоровья, семейного статуса или иных обстоятельств). Авторы настоящей статьи не могут оценить, какая из категорий имеет больше оснований для того, чтобы считать себя ущемленной в своих правах, полагаем, сам факт сегрегации дискриминирует обе категории. Более того, на наш взгляд, эта ситуация является живым примером несоблюдения базовых для правового государства принципов равенства или социальной справедливости.

Еще одним эффектом пандемии стало непомерное увеличение нагрузки на работающих женщин. В последние годы защита прав женщин не является политическим приоритетом и, на наш взгляд, эта ситуация свидетельствует об отказе на политическом уровне от части достижений советской эпохи в области феминизации. В то время как весь учебный процесс был перенесен на дом, нагрузка на женщин выросла беспрецедентно. Согласно данным Росстата, в России 25,7% домохозяйств образуют матери-одиночки и люди, находящиеся на их иждивении и попечении, т.е. не только дети, но и престарелые родители. В условиях, когда реальные располагаемые доходы домохозяйств повсеместно упали, женщины оказались вынуждены и вести хозяйство, и обеспечивать материально и организационно онлайн-обучение своих детей при невозможности сохранения привычного уровня и качества жизни. Даже в так называемых полных семьях эта нагрузка оказалась более чем значительной. Если при этом женщина работает преподавателем вуза или школьным учителем, осуществлять все трудовые обязанности из дома для нее оказалось более затруднительно, чем для мужчины.

В настоящей статье мы не касаемся социальных, методико-методологических, экономических или социальных проблем, которые проявили себя в системе образования в результате самой пандемии и управления образовательной системой в условиях кризиса. Их еще предстоит осмыслить и в научном, и в публичном дискурсах. Мы акцентировали только те явления, которые стали последствиями кризисного управления на социально-политическом уровне уже сегодня и повлияли на парадигму демократизации образования и образовательной системы. Мы далеки от того, чтобы считать выявленные нами тенденции вечными, а пессимистический сценарий развития системы единственно возможным. Однако события, происходящие в настоящее время в образовании, а также решения, принимаемые правительствами, имеют значение уже не только и не столько для выхода судна из шторма и сохранения его команды, сколько для состояния гавани (нашего социума и государства) и судна (российской системы образования и ее подсистем) после шторма. Поэтому негативные эффекты: растерянность капитанов, сбой в навигации, течи и пробоины, проявившие себя сегодня, - требуют осмысления в научном и публичном пространстве и реагирования на политическом уровне.

Литература и электронные ресурсы

1. Обращение В.В. Путина 8 апреля 2020 г.

2. COVID-19: нарушение образования и ответные меры: мониторинг Юнеско.

3. Yuval Noah Harari. The World After Coronavirus//Financial Times.

Размещено на Allbest.ru