Иерархичность системы высшего образования Германии: историографический анализ

Внешние аккредитационные агентства, которые по результатам аккредитации присваивают вузу определенный статус, могут представлять собой закрытые ассоциации или «клубы», условием членства в которых является прохождение аккредитации. Аккредитация и рейтинги имеют разные методики расчета и разные метрики.

Стимулом к дальнейшему развитию дифференциации выступает активно развивающийся частный сектор высшего образования [12]. Александер Миттерле, Роберт Райсц и Манфред Шток полагают, что вертикальную стратификацию высшего образования необходимо ожидать в первую очередь в сфере частного сектора [42]. Сектор государственных вузов ограничен имеющимися у него ресурсами и возможностями, а также обязательством по обеспечению права граждан на получение высшего образования и свободного выбора образовательного учреждения. В связи с этим государственные вузы не могут устанавливать для абитуриентов слишком высокие требования. Частные вузы, наоборот, ориентированы на разработку и реализацию особых (элитных) образовательных программ. Дифференциация системы высшего образования по признаку формы собственности вузов пока прослеживается слабо, но активно влияет на стратификацию по другим признакам.

Роланд Блох, Райнхард Крекель, Александер Миттерле и Манфред Шток актуализируют роль еще одного измерения дифференциации вузов - интернационализации. Внешнюю и внутреннюю интернационализацию в высшем образовании Германии сегодня можно рассматривать как отдельный критерий вертикальной дифференциации, через призму которого преломляются результаты научно-исследовательской и образовательной деятельности вузов, а также сфера их управления. Ученые установили, что кооперация с международными партнерами, объемы входящей и исходящей академической мобильности, англоязычные образовательные программы и т. д. являются конкурентными преимуществами вузов [41].

Таким образом, можно утверждать, что в настоящее время в системе высшего образования Германии отсутствуют институциализирован- ные критерии для дифференциации вузов, однако наблюдается прочная тенденция выстраивания неформальной иерархичности вузов с признаками горизонтальной стратификации. Изучение иерархичности вузов Германии в контексте интернационализации, развития частного сектора, оценки вступительных требований влечет за собой необходимость фундаментальной проработки методологии и комплексной аналитической работы. Формирование профилей вузов, развитие маркетинговых стратегий, появление в образовании частного сектора знаменуют собой отход от всеобщего равенства образовательных программ и вузов и стимулируют институциональные различия последних [6]. Создание национальных рейтингов образовательных программ и вузов - показатель стремления государства и научного сообщества отобразить особенности сложившейся неформальной дифференциации системы высшего образования Германии.

Перспективы развития дифференциации высшего образования в Германии и России

В отношении иерархичности систем высшего образования России и Германии можно провести определенные параллели. В Германии традиции классического университетского образования обусловили однородность системы высшего образования, а в России эта система формировалась и длительно развивалась в условиях плановой экономики, централизованного управления и высокостратифицированной структуры учреждений с разными миссиями, разными региональными и промышленными фокусами и с разным качеством [43]. Из советского времени система российского высшего образования унаследовала неформальную отраслевую дифференциацию вузов, а также их типологизацию, представленную академиями, институтами и университетами. Согласно М. М. Юдкевич в современной системе российского высшего образования миссии вузов разных типов стали менее понятны. Это приводит к большой неформальной дифференциации вузов каждого типа и формирует гетерогенность высшего образования и по качеству, и по институциональным признакам [43].

Значительный импульс развитию дифференциации системы российского высшего образования придали 1990-е годы. В системе высшего образования с началом социально-экономических перемен появился сектор частных вузов, претерпевший значительные изменения за три прошедших десятилетия. Градация формальных статусов университетов была преобразована. Так, сегодня существуют следующие категории университетов: федеральные и национальные исследовательские; особый правовой статус имеют МГУ и СПбГУ; отдельной, но пока законодательно не утвержденной категорией университетов являются опорные университеты, концентрирующие научно-образовательный потенциал региона и вносящие вклад в его экономику.

Доминирование в системе российского образования формальной дифференциации определяется ведущей ролью государства по отношению к другим игрокам высшего образования: академическому сообществу и рынку труда [16]. Однако одновременно с этим отмечается рост степени свободы вузов, особенно в части выбора методов управления, организационной культуры, инструментов кадровой политики и финансового менеджмента, определения миссии и стратегии развития. Либерализация сферы управления образовательных организаций формирует предпосылки для появления разных моделей поведения вузов, и эти модели рассматриваются Е. А. Князевым и Н. В. Дрантусовой в качестве потенциальных критериев для горизонтальной дифференциации в системе высшего образования России [16]. В современных авторских классификациях вузов критериями для их горизонтальной дифференциации выступают: научная и инновационная деятельность (И. В. Абанкина, Ф. Т. Алескеров, В. Ю. Белоусова); финансовое положение (И. В. Абанкина, Т. В. Абанкина, Е. А. Николаенко); управленческий потенциал (Т. Л. Клячко); особенности организации процесса стратегического управления (Н. Л. Титова); направления обучения и их специализация (Д. П. Платонова). Соответственно можно заключить, что интерес исследователей к данной теме и поиск подходов к описанию многообразия вузов свидетельствуют о складывающейся вертикальной и горизонтальной дифференциации российской системы высшего образования.

Результаты историографического анализа системы высшего образования Германии демонстрируют обусловленность ее вертикальной и горизонтальной дифференциации историческими факторами. Отсутствие вертикальной дифференциации в системе высшего образования в Германии до начала XX века было детерминировано влиянием стандартов университетского образования, а также развитостью смежных с высшим образованием областей: среднего профессионального образования и внеуниверситетских научных организаций. Ниша высшего образования, границы которой по полюсам обозначены данными областями, концентрирует в себе академическое образование, что создало основу для формирования в ней однородной среды. В плоскости горизонтальной дифференциации система высшего образования Германии тем не менее представлена широким многообразием, и прослеживается дальнейшее развитие данной тенденции. Оперируя понятиями из теории Б. Кларка, объяснение этому факту можно найти в активной деятельности стейкхолдеров высшего образования (в Германии это крупная промышленность и банковский сектор, инициировавшие создание новых типов вузов и образовательных программ).

Общемировая конкуренция элитных университетов усиливает давление на национальные системы высшего образования и обуславливает становление вертикальной дифференциации в гомогенных системах или укрепляет ее в гетерогенных. В Германии тенденция вертикальной дифференциации коснулась наиболее консервативного сектора образования - университетского. Данные процессы стимулируются посредством реализации программы «Инициатива превосходства». В русле общего тренда формирования сектора высокорейтинговых университетов федеральное правительство Германии инициировало этот проект, несмотря на определенную критику академического и научного сообщества. Так, исследователь Бернхард Цюмек отмечает, что если в немецкой системе отдельные университеты станут считаться элитными учреждениями, то это будет означать «конец истории немецких университетов» [44, с. 175]. Университетам - участникам данного проекта на конкурсной основе выделяются средства на реализацию программы развития. Формально статус университета - участника программы не меняется, но возникает определенный признак элитарности.

Развитие системы российского высшего образования тоже осуществляется в контексте общемировой парадигмы поддержки высококонкурентных университетов. В настоящее время усилия государства направлены на формирование группы конкурентоспособных университетов в рамках программы поддержки вузов «5-100», что создает предпосылки для вертикальной дифференциации. Участие в данной программе, а также присвоение университетам формализованных статусов (национальный исследовательский, опорный) осуществляются на конкурсной основе, чем стимулируется становление в системе высшего образования определенной иерархии, в основе которой - критерии престижа университета, показатели научно-исследовательской деятельности, объемы финансирования и др.

Структура системы высшего образования отражает сегодня вектор формирования узкого сектора конкурентоспособных в мировом масштабе университетов. Реализуемая в этом направлении концепция не распространяется на университеты, не вошедшие в соответствующие программы поддержки, доля которых - наибольшая. В связи с этим мы полагаем, что целесообразно многовекторное развитие учреждений высшего образования. Для реализации такой стратегии необходимо выстроить для разных ролей вузов четкую иерархию задач, на основе которой будет осуществляться формирование их миссии. Сегодня обозначаемые приоритеты развития высшего образования релевантны для каждого вуза в равной степени: интернационализация, усиление международной деятельности, перевод научно-исследовательской деятельности в международную плоскость. Без учета специфики высшего учебного заведения и особенностей региона, без соответствующей подготовки научно-педагогических и административных работников это приводит к формализации показателей деятельности вузов, нецелесообразному использованию их ресурсов и к снижению качества обучения. Наличие стратифицированной системы высшего образования позволит распределить задачи и обеспечить более тесную его связь с рынком труда, оптимизировать в условиях массовизации высшего образования его стоимость в зависимости от целей стейкхолдеров [16] и более точно отвечать потребностям абитуриентов из разных социальных групп и с разным уровнем способностей.

Заключение

Исторически возникшее представление о системе высшего образования Германии как об однородной в настоящее время становится менее категоричным. В действительности бинарная система высшего образования сегодня имеет четкие признаки неформальной вертикальной и горизонтальной дифференциации. Исследователи связывают такой тренд с изменением парадигмы общей оценки эффективности вузов, которая делает их единственными ответственными за результаты своей деятельности и ставит в условия конкуренции между собой как на национальном, так и на международном уровне [6].

В Германии сектор высшего образования, который был четко отграничен по своим полюсам развитой системой среднего профессионального (дуального) образования и сектором внеуни- верситетской фундаментальной науки, предопределил некий стандарт академического высшего образования. Научно-исследовательский профиль данного стандарта базировался на принципах свободы исследований, независимости научного знания, обеспечивая высокий академический уровень подготовки элиты. Благодаря использованию единых подходов к организации доступа к высшему образованию, а также взаимному признанию присваиваемых степеней сформировалось «сословное равенство» образовательных институций на национальном уровне. Экспансия сектора образования, сопровождавшаяся запросом новых социальных групп, способствовала появлению нового типа учреждений высшего образования, которые впоследствии все равно стали равняться на университетские стандарты образовательной и научно-исследовательской деятельности.

Формализованная дифференциация системы высшего образования представлена разными типами вузов. Несмотря на фактическое и юридическое признание вузами присваиваемых степеней бакалавра и магистра, доступ в бакалавриат и магистратуру абитуриентов регулируется типом полученного ими аттестата.

Обращение к неформальной дифференциации системы высшего образования Германии позволяет представить ее в качестве широко стратифицированного пространства, формирование которого обусловлено рядом факторов: появлением сегмента частного высшего образования, ростом внутренней и внешней конкуренции через создание внутринациональных рейтингов, широкой автономией вузов и общей тенденцией к интернационализации.

Сфера научных исследований становится все более ощутимым фактором вертикальной дифференциации университетов - иерархичности. Такой принцип дифференциации, инициированный реализацией программы «Инициатива превосходства», распространяется в данное время на финансовую и имиджевую сферы университетов [14]. Возможно, в будущем вертикальная дифференциация университетов окажется предметом их качественной дифференциации.

Более выраженная неформальная дифференциации вузов наблюдается в отношении образовательной деятельности. В настоящее время такая дифференциация реализуется не только в одномерном измерении, но и в двухмерном: по направлениям подготовки (образовательным программам) - в горизонтальном измерении и по репутации и эффективности данных программ в разных вузах - в вертикальном измерении.

Таким образом, в истории высшего образования Германии прослеживается четкая тенденция перехода от системы однородной к системе стратифицированной. Отвечая вызовам времени и запросам рынка труда, высшее образование сохраняет в Германии признаки формальной гомогенности на фоне становления неформальных иерархий вузов.

Список литературы

1. Altbach P. G. Responding to massification. In: P. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification. Global perspectives on higher education, Rotterdam, Sense Publishers, 2017, pp. 1-12. DOI: 10.1007/978-94-6351-083 -7_1.

2. Triventi M. The role of higher education stratification in the reproduction of social inequality in the labor market. Research in Social Stratification and Mobility, 2013, no. 32 (1), pp. 45-63. DOI: 10.1016/j.rssm.2013.01.003.

3. Reimer D., Pollak R. Educational expansion and its consequences for vertical and horizontal inequalities in access to higher education in West Germany. European Sociological Review, 2010, no. 26 (4), pp. 415-430. DOI: 10.1093/esr/jcp029.

4. Lee S. J., Mьller L. Institutional stratification and its effects on wages of higher education graduates in Germany and South Korea. European Journal of Higher Education, 2019, no. 9 (4), pp. 433-451. DOI: 10.1080/21568235.2019.1666290.

5. Mьnch R., Schдfer L. O. Rankings, diversity and the power of renewal in science: A comparison between Germany, the UK and the US. European Journal of Education, 2014, no. 49 (1), pp. 60-76. DOI: 10.1111/ejed.12065.

6. Mechanismen der Elitebildung im deutschen Bildungssystem Ausgangslage, Theoriediskurse, Forschungsstand / H. H. Krьger, W. Helsper, R. Sackmann [et. al]. Zeitschrift fьr Erziehungswissenschaft, 2012, no. 15 (2), S. 327-343. DOI: 10.1007/s11618-012-0271-2.

7. Bloch R., KreckelR., Mitterle A., StockM. Stratification through internationality in German higher education. In: C. Maxwell, U. Deppe, H.-H. Krьger, W. Helsper (eds.), Elite education and internationalisation: From the early years to higher education, Palgrave Macmillan, 2017, pp. 257-278. DOI: 10.1007/978-3-319-59966-3.

8. Protsch P., Solga H. The social stratification of the German VET system. Journal of Education and Work, 2016, no. 29 (6), pp. 637-661. DOI: 10.1080/13639080.2015.1024643.

9. Allmendinger J. Educational systems and labor market outcomes. European Sociological Review, 1989, no. 5 (3), pp. 231-250. DOI: 10.1093/oxfordjournals.esr.a036524.

10. Teichler U. Hochschulstrukturen im Umbruch. Eine Bilanz der Reformdynamik seit vier Jahrzehnten. Frankfurt; New York: Campus, 2005. 372 S.

11. Kreckel R. Zwischen Spitzenforschung und Breitenausbildung. Strukturelle Differenzierungen an deutschen Hochschulen im internationalen Vergleich In: H.-H. Krьger, U. Rabe-Kleberg, R. T. Kramer, J. Budde (eds.), Bildungsungleichheit revisited. Bildung und soziale Ungleichheit vom Kindergarten bis zur Hochschule, Wiesbaden, VS-Verlag fьr Sozialwissenschaften, 2010, S. 235-256.

12. Wolter A. The expansion and structural change of postsecondary education in Germany. In: P. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification, 2017, S. 115-126. DOI: 10.1007/978-94-6351-083-7_10.

13. Teichler U. Between over-diversification and overhomogenization: Five decades of search for a creative fabric of higher education. In: B. M. Kehm, B. Stensaker (eds.), University Rankings, Diversity, and the New Landscape of Higher Education, Rotterdam, Sense Publishers, 2009, pp. 155-181. DOI: 10.1163/9789087908164_011.

14. Kreckel R., Stock M. Hochschulbildung, akademische Forschung, vertikale Differenzierung: historische Entwicklungspfade in Deutschland, Frankreich und den USA, Preprint, June 2018. URL: https://www.researchgate. net/publication/325596919_Hochschulbildung_akademische_ Forschung_vertikale_Differenzierung_Historische_ Entwicklungspfade_in_Deutschland_Frankreich_und_den_ USA (дата обращения: 01.12.2019).

15. Altbach P. G. Global perspectives on higher education. Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 2016. 352 p.

16. Князев Е. А., Дрантусова Н. В. Дифференциация в высшем образовании: основные концепции и подходы к изучению // Университетское управление: практика и анализ. 2012. № 5. C. 43-52.

17. Clark B. R. Academic differentiation in national systems of higher education. Comparative Education Review, 1978, no. 22 (2), pp. 242-258.

18. Unangst L. Diversification and differentiation in postsecondary Education: What the research shows. In: Ph. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification. Global perspectives on higher education, Rotterdam, Sense Publishers, 2017, pp. 13-25. DOI: 10.1007/978-94-6351-083-7_2.

19. ПлатоноваД.П. Горизонтальная и вертикальная дифференциация системы высшего образования в России // Университетское управление: практика и анализ. 2015. № 4. С. 19-30.

20. Hartmann M. Eliten und Macht in Europa. Ein internationaler Vergleich. Frankfurt: Europдische Verlagsanstalt, 2007. 268 S.

21. Hochschulen in Zahlen 2019. URL: https://www. hrk.de/fileadmin/redaktion/hrk/02-Dokumente/02-06- Hochschulsystem/Statistik/2018-05-17_Final_fuer_ Homepage_2018.pdf (дата обращения: 02.02.2020).

22. Leuze K. How structure signals status: Institutional stratification and the transition from higher education to work in Germany and Britain. Journal of Education and Work, 2011, no. 24 (5), pp. 449-475. DOI: 10.1080/13639080.2011.596524.

23. Kreckel R. Die Forschungspromotion. Internationale Norm und nationale Realisierungsbedingungen. In: N. Huber, A. Schelling, S. Hornbostel (Hrsg.), Der Doktortitel zwischen Status und Qualifikation, IFQ-Working Paper, 2012, no. 12, S. 141-160.

24. Kant I. Der Streit der Fakultдten. Leipzig: Verlag Philipp Reclam, 1984. 152 S.

25. Stichweh R. Die Universalitдt wissenschaftlichen Wissens. In: K. Gloy, R. Zur Lippe (hg.), Weisheit - Wissen - Information, Gцttingen: V&R Unipress, 2005, S. 177-191.

26. Statistisches Bundesamt, Bildung und Kultur: nichtmonetдre hochschulstatistische Kennzahlen 1980-2018. Wiesbaden: Metzler-Poeschel, 2019. 678 S. URL: https:// www.destatis.de/DE/Themen/Gesellschaft-Umwelt/Bildung- Forschung-Kultur/Hochschulen/Publikationen/Downloads- Hochschulen/kennzahlen-nichtmonetaer-2110431187004. pdf; jsessionid=00CE1677CA0E46F1921F1C75936E8397. internet742? blob=publicationFile (дата обращения: 31.01.2020).

27. АнанинД.П. Нетрадиционные студенты в системе высшего образования Германии // Преподаватель XXI век. 2017. № 2. С. 31-41.

28. Trow M. Reflections on the transition from elite to mass to universal access: forms and phases of higher education in modern societies since WWII. In: J. J. F. Forest, P. G. Altbach (eds.), International Handbook of Higher Education, New York, 2006, Bd. 1, pp. 243-280. DOI: 10.1007/978-1-4020-4012-2_13.

29. OECD, Education at a Glance 2017: OECD Indicators. Paris: OECD Publishing, 2017. 453 p. DOI: 10.1787/eag-2017-en.

30. Mьller W., Pollak R. Weshalb gibt es so wenige Arbeiterkinder in Deutschlands Universitдten? In: R. Becker, W. Lauterbach (eds.), Bildung als Privileg, Wiesbaden, Springer Verlag fьr Sozialwissenschaften, 2007, S. 305-344. DOI: 10.1007/978-3 -531-90339-2_11.

31. Hьther O., Krьcken G. Higher education in Germany. Recent developments in an international perspective. Cham, Springer, 2018. 263 p. DOI: 10.1007/978-3-319-61479-3.

32. Schubert F., Engelage S. Bildungsexpansion und berufsstruktureller Wandel. In: A. Hadjar, R. Becker (hg.), Die Bildungsexpansion. Erwartete und unerwartete Folgen, Wiesbaden, VS Verlag, 2006, S. 93-121.

33. Schimank U. Hochschulforschung im Schatten der Lehre. Frankfurt a. M.; New York: Campus, 1995. 364 S.

34. Schimank U., Winnes M. Jenseits von Humboldt? Entwicklungspfade des Verhдltnisses von Forschung und Lehre in verschiedenen europдischen Hochschulsystemen. Die Krise der Universitдten (hrsg. E. Stцlting, U. Schimank). Wiesbaden: Westdeutscher Verlag, 2001. S. 295-325.

35. Pressemitteilung Nr. 026 vom 21. Januar 2020. Statistisches Bundesamt. URL: https://www.destatis.de/DE/ Presse/Pressemitteilungen/2020/01/PD20_026_213.html (дата обращения: 31.01.2020).

36. Schulabsolventinnen/-absolventen und Schulabgдnger/innen nach Art des Abschlusses. URL: https://www. datenportal.bmbf.de/portal/de/Tabelle-2.3.14.html (дата обращения: 31.01.2020).

37. KreckelR. Rahmenbedingungen von Hochschulpolitik in Deutschland. In: D. Simon u. a. (hrsg.), Handbuch Wissenschaftspolitik, Wiesbaden, Springer VS, 2016, 2 Aufl., S. 59-77.

38. Mцller T., Schmidt M., Hornbostel S. Assessing the effects of the German Excellence Initiative with bibliometric methods. Scientometrics, 2016, no. 109, рр. 2217-2239. DOI: 10.1007/s11192-016-2090-3.

39. Gehlke A., Hachmeister C.-D., Hьning L. Der CHE Numerus Clausus-Check 2019/20. Eine Analyse des Anteils von NC-Studiengдngen in den einzelnen Bundeslдndern. CHE Arbeitspapier, 2019, no. 223, 41 S.

40. Bloch R., Mitterle A. On stratification in changing higher education: the «analysis of status» revisited. Higher Education, 2017, no. 73 (6), pp. 929-946. DOI: 10.1007/ s10734-017-0113-5.

41. Bloch R., Kreckel R., Mitterle A., Stock M. Stratifications of higher education in Germany. Zeitschriftfьr Erziehungswissenschaft, 2014, no. 17 (suppl. 3), pp. 243-261. DOI 10.1007/s11618-014-0531-4.

42. Mitterle A., Reisz R. D., Stock M. Vertical differentiation within the private higher education sector: An explorative study of stratification in German higher education. Zeitschrift fьr Erziehungswissenschaft, 2018, no. 21 (3), pp. 671-691. DOI: 10.1007/s11618-017-0803-x.

43. Yudkevich M. Diversity and uniformity in the structure of Russian postsecondary education. In: Ph. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification. Global perspectives on higher education, Rotterdam, Sense Publishers, 2017, pp. 127-139. DOI: 10.1007/978-94-6351-083 -7_11.

44. Zymek B. Prozesse der Internationalisierung Bildungssystem. Von der Beharrungskraft und Auflцsung nationaler Strukturen und Mentalitдten. Zeitschrift fьr Pдdagogik, 2009, no. 55 (2), S. 175-193.

References

1. Altbach P. G. Responding to massification. In: P. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification. Global perspectives on higher education, Rotterdam, Sense Publishers, 2017, pp. 1-12. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-94-6351-083-7_1.

2. Triventi M. The role of higher education stratification in the reproduction of social inequality in the labor market, Research in Social Stratification and Mobility, 2013, no. 32(1), pp. 45-63. (In Eng.). DOI: 10.1016/j.rssm.2013.01.003.

3. Reimer D., Pollak R. Educational expansion and its consequences for vertical and horizontal inequalities in access to higher education in West Germany, European Sociological Review, 2010, no. 26(4), pp. 415-430. (In Eng.). DOI: 10.1093/ esr/jcp029.

4. Lee S. J., Mьller L. Institutional stratification and its effects on wages of higher education graduates in Germany and South Korea, European Journal of Higher Education, 2019, no. 9 (4), pp. 433-451. (In Eng.). DOI: 10.1080/21568235.2019.1666290.

5. Mьnch R., Schдfer L. O. Rankings, diversity and the power of renewal in science: A comparison between Germany, the UK and the US, European Journal of Education, 2014, no. 49 (1), pp. 60-76. (In Eng.). DOI: 10.1111/ejed.12065.

6. Krьger H. H., Helsper W., Sackmann R., Breidenstein G., Brцckling U., Kreckel R., Mierendorff J., Stock M. Mechanismen der Elitebildung im deutschen Bildungssystem Ausgangslage, Theoriediskurse, Forschungsstand, Zeitschrift fьr Erziehungswissenschaft, 2012, no. 15 (2), S. 327-343. (In Ger.). DOI: 10.1007/s11618-012-0271-2.

7. Bloch R., Kreckel R., Mitterle A., Stock M. Stratification through internationality in German higher education. In: C. Maxwell, U. Deppe, H.-H. Krьger, W. Helsper (Eds.), Elite education and internationalisation: From the early years to higher education, Palgrave Macmillan, 2017, pp. 257-278. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-3-319-59966-3.

8. Protsch P., Solga H. The social stratification of the German VET system, Journal of Education and Work, 2016, no. 29 (6), pp. 637-661. (In Eng.). DOI: 10.1080/13639080.2015.1024643.

9. Allmendinger J. Educational systems and labor market outcomes, European Sociological Review, 1989, no. 5 (3), pp. 231-250. (In Eng.). DOI: 10.1093/oxfordjournals.esr. a036524.

10. Teichler U. Hochschulstrukturen im Umbruch. Eine Bilanz der Reformdynamik seit vier Jahrzehnten. Frankfurt; New York: Campus, 2005. 372 S. (In Ger.).

11. Kreckel R. Zwischen Spitzenforschung und Breitenausbildung. Strukturelle Differenzierungen an deutschen Hochschulen im internationalen Vergleich. In: H.-H. Krьger, U. Rabe-Kleberg, R. T. Kramer, J. Budde (eds.), Bildungsungleichheit revisited. Bildung und soziale Ungleichheit vom Kindergarten bis zur Hochschule, Wiesbaden, VS-Verlag fьr Sozialwissenschaften, 2010, S. 235-256. (In Ger.).

12. Wolter A. The expansion and structural change of postsecondary education in Germany. In: P. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification, 2017, S. 115-126. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-94-6351-083-7_10.

13. Teichler U. Between over-diversification and overhomogenization: Five decades of search for a creative fabric of higher education. In: B. M. Kehm, B. Stensaker (eds.), University Rankings, Diversity, and the New Landscape of Higher Education, Rotterdam, Sense Publishers, 2009, pp. 155-181. (In Eng.). DOI: 10.1163/9789087908164_011.

14. Kreckel R., Stock M. Hochschulbildung, akademische Forschung, vertikale Differenzierung: historische Entwicklungspfade in Deutschland, Frankreich und den USA, 2018, available at: https://www.researchgate.net/ publication/325596919_Hochschulbildung_akademische_Forschung_vertikale_Differenzierung_Historische_ Entwicklungspfade_in_Deutschland_Frankreich_und_den_ USA (accessed 01.11.2019). (In Ger.).

15. Altbach P. G. Global perspectives on higher education. Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press, 2016. 352 p. (In Eng.).

16. Knyazev E. A., Drantusova N. V. Differentsiatsiya v vysshem obrazovanii: osnovnye kontseptsii i podkhody k izucheniyu [Differentiation in higher education: the main concepts and approaches to study]. University Management: Practice and Analysis, 2012, no. 5, pp. 43-52. (In Russ.).

17. Clark B. R. Academic differentiation in national systems of higher education, Comparative Education Review, 1978, no. 22 (2), pp. 242-258. (In Eng.).

18. Unangst L. Diversification and differentiation in postsecondary education: What the research shows. In: Ph. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification. Global perspectives on higher education, Rotterdam, Sense Publishers, 2017, pp. 13-25. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-94-6351-083-7_2.

19. Platonova D. P. Gorizontal'naya i vertikal'naya differentsiatsiya sistemy vysshego obrazovaniya v Rossii [Horizontal and vertical diversity in Russian higher education]. University Management: Practice and Analysis, 2015, no. 4, pp. 19-30. (In Russ.).

20. Hartmann M. Eliten und Macht in Europa. Ein internationaler Vergleich. Frankfurt: Europдische Verlagsanstalt, 2007, 268 S. (In Ger.).

21. Hochschulen in Zahlen 2019, available at: https:// www.hrk.de/fileadmin/redaktion/hrk/02-Dokumente/02-06-Hochschulsystem/Statistik/2018-05-17_Final_fuer_ Homepage_2018.pdf (accessed 02.02.2020). (In Ger.).

22. Leuze K. How structure signals status: Institutional stratification and the transition from higher education to work in Germany and Britain. Journal of Education and Work, 2011, no. 24(5), S. 449-475. (In Ger.). DOI: 10.1080/13639080.2011.596524.

23. Kreckel R. Die Forschungspromotion. Internationale Norm und nationale Realisierungsbedingungen. In: N. Huber, A. Schelling, S. Hornbostel (Hrsg.), Der Doktortitel zwischen Status und Qualifikation, IFQ-Working Paper, 2012, no. 12, S. 141-160. (In Ger.).

24. Kant I. Der Streit der Fakultдten. Leipzig: Verlag Philipp Reclam, 1984. 152 S. (In Ger.).

25. Stichweh R. Die Universalitдt wissenschaftlichen Wissens. In: K. Gloy, R. Zur Lippe (hg.), Weisheit - Wissen - Information, Gцttingen, V&R Unipress, 2005, S. 177-191. (In Ger.).

26. Statistisches Bundesamt, Bildung und Kultur: nichtmonetдre hochschulstatistische Kennzahlen 1980-2018. Wiesbaden: Metzler-Poeschel, 2002, 678 S., available at: https://www.destatis.de/DE/Themen/ Gesellschaft-Umwelt/Bildung-Forschung-Kultur/ Hochschulen/Publikationen/Downloads-Hochschulen/ kennzahlen-nichtmonetaer-2110431187004.pdf; jsessionid=00CE1677CA0E46F1921F1C75936E8397.internet742? blob=publicationFile (accessed 31.01.2020). (In Ger.).

27. Ananin D. P. Netraditsionnye studenty v sisteme vysshego obrazovaniya Germanii [Non-traditional students in German higher education system]. Prepodavatel XXI vek [Lecturer of 21^st centure], 2017, no. 2, pp. 31-41. (In Russ.).

28. Trow M. Reflections on the transition from elite to mass to universal access: forms and phases of higher education in modern societies since WWII. In: J. J. F. Forest, P. G. Altbach (eds.), International Handbook of Higher Education, New York, 2006, vol. 1, pp. 243-280. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-1-4020-4012-2_13.

29. OECD, Education at a Glance 2017: OECD Indicators. Paris: OECD Publishing, 2017. 453 p. (In Eng.). DOI: 10.1787/ eag-2017-en.

30. Mьller W., Pollak R. Weshalb gibt es so wenige Arbeiterkinder in Deutschlands Universitдten? In: R. Becker, W. Lauterbach (eds.), Bildung als Privileg, Wiesbaden, Springer Verlag fьr Sozialwissenschaften, 2007, S. 305-344. (In Ger.). DOI: 10.1007/978-3 -531-90339-2_11.

31. Hьther O., Krьcken G. Higher education in Germany. Recent developments in an international perspective. Cham: Springer, 2018. 263 p. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-3-319-61479-3.

32. Schubert F., Engelage S. Bildungsexpansion und berufsstruktureller Wandel. In: A. Hadjar, R. Becker (hg.), Die Bildungsexpansion. Erwartete und unerwartete Folgen, Wiesbaden, VS Verlag, 2006, S. 93-121. (In Ger.).

33. Schimank U. Hochschulforschung im Schatten der Lehre. Frankfurt a. M.; New York: Campus, 1995. 364 S. (In Ger.).

34. Schimank U., Winnes M. Jenseits von Humboldt? Entwicklungspfade des Verhдltnisses von Forschung und Lehre in verschiedenen europдischen Hochschulsystemen. In: Stцlting, U. Schimank (hrsg.), Die Krise der Universitдten. Wiesbaden: Westdeutscher Verlag, 2001, S. 295-325. (In Ger.).

35. Pressemitteilung Nr. 026 vom 21. Januar 2020. Statistisches Bundesamt, available at: https://www.destatis. de/DE/Presse/Pressemitteilungen/2020/01/PD20_026_213. html (accessed 31.01.2020). (In Ger.).

36. Schulabsolventinnen/-absolventen und Schulabgдnger/innen nach Art des Abschlusses, available at: https://www. datenportal.bmbf.de/portal/de/Tabelle-2.3.14.html (accessed 31.01.2020). (In Ger.).

37. Kreckel R. Rahmenbedingungen von Hochschulpolitik in Deutschland. In: D. Simon u. a. (hrsg.), Handbuch Wissenschaftspolitik, Wiesbaden, Springer VS, 2016, 2 Aufl., S. 59-77. (In Ger.).

38. Mцller T, Schmidt M., Hornbostel S. Assessing the effects of the German Excellence Initiative with bibliometric methods, Scientometrics, 2016, no. 109, pp. 2217-2239. (In Eng.). DOI: 10.1007/s11192-016-2090-3.

39. Gehlke A., Hachmeister C.-D., Hьning L. Der CHE Numerus Clausus-Check 2019/20. Eine Analyse des Anteils von NC-Studiengдngen in den einzelnen Bundeslдndern. CHE Arbeitspapier, 2019, no. 223, 41 S. (In Ger.).

40. Bloch R., Mitterle A. On stratification in changing higher education: the «analysis of status» revisited, Higher Education, 2017, no. 73 (6), pp. 929-946. (In Eng.). DOI: 10.1007/s10734-017-0113-5.

41. Bloch R., Kreckel R., Mitterle A., Stock M. Stratifications of higher education in Germany, Zeitschrift fьr Erziehungswissenschaft, 2014, no. 17 (suppl. 3), S. 243-261. (In Ger.). DOI 10.1007/s11618-014-0531-4.

42. Mitterle A., Reisz R. D., Stock M. Vertical differentiation within the private higher education sector: An explorative study of stratification in German higher education, Zeitschrift fьr Erziehungswissenschaft, 2018, no. 21(3), S. 671-691. (In Ger.). DOI: 10.1007/s11618-017-0803-x.

43. Yudkevich M. Diversity and Uniformity in the Structure of Russian Postsecondary Education. In: Ph. G. Altbach, L. Reisberg, H. Wit (eds.), Responding to massification. Global perspectives on higher education, Rotterdam, Sense Publishers, 2017, pp. 127-139. (In Eng.). DOI: 10.1007/978-94-6351-083-7_11.

44. Zymek B. Prozesse der Internationalisierung Bildungssystem. Von der Beharrungskraft und Auflцsung nationaler Strukturen und Mentalitдten, Zeitschrift fьr Pдdagogik, 2009, no. 55 (2), S. 175-193. (In Ger.).

Размещено на Allbest.ru