Основные постулаты классической геополитики

По мнению Шмита, развитие «номоса» Земли должно привести к появлению государства-континента. Большое пространство государства-континента Шмитт рассматривал как новую форму наднационального объединения, основанного на геополитическом, стратегическом и идеологическом союзе, на культурной и этнической автономии, входящих в него народов, которые объединены лишь в силу политической необходимости. Он вводит понятие «тотальное государство», чтобы конкретизировать возможные формы такого пространства. Образование «тотального государства» -- это вершина в развитии континентальной государственности. Такое государство придерживается «законов войны», согласно которым из военных действий исключены все мирное население и частная собственность, а в сражениях участвуют только профессиональные военные. По мнению Шмитта, морские страны не способны создать «тотальное государство», они ориентируются на «тотальную войну», где действует образ «тотального врага» по принципу «кто не с нами, тот против нас». В тотальную войну погружаются целые страны, она становится по сути своей гражданской, кровопролитной, самоистребительной [1].

2.4.4 Модель «друг - враг»

Геополитическая доктрина К. Шмитта опирается на разработку двух основополагающих дихотомий: Восток -- Запад и Суша -- Море.

Ценность политики, по Шмитту, состоит не в том, что она может привести к умиротворению и благополучию, а скорее в том, что забвение различия «друг -- враг» может привести к упадку. В этой части его концепции следует отметить заметное влияние идей Мэхэна.

Согласно Шмитту, страны Моря и страны Суши -- это противоположные и враждебные по отношению друг к другу цивилизации, народы которых по-разному осваивают и организуют свое жизненное пространство.

Цивилизационный дуализм Земли и Моря он обозначает с помощью двух библейских чудовищ -- Бегемота (оно воплощает в себе сухопутных тварей) и Левиафана (олицетворяет всех водных и морских). Применительно к «силам Суши» он использовал название Бегемот, а к «силам Моря» -- Левиафан. Он сравнивает символы Моря и Суши -- Корабля и Дома. «Корабль -- основа морского существования людей, подобно тому, как Дом -- это основа их сухопутного существования».

Шмитт пришел к выводу о сущностной противоположности «номоса» Земли «номосу» Моря. «Номос» Моря -- это реальность, враждебная традиционному обществу.

Для раскрытия диалектического характера полярности цивилизаций Моря и цивилизаций Земли К. Шмитт использует механизм «вызов -- ответ», который способен адекватно описать историческую ситуацию.

Человечество начинает осознавать абсолютную ценность мира природы и ограничить необузданность технических инноваций. Резкое ухудшение экологической ситуации приводит к тому, что даже чистая вода и чистый воздух стали дефицитными. Оказалось, что заменить природную среду нельзя, следовательно, ее нужно сберечь, а это означает прежде всего необходимость остановить экспансию Абсолютной Техники путем перехода к принципиально другой организации культурного пространства -- перехода от иконографии Моря к иконографии Суши.

Шмитт предостерегает об опасности цивилизационной катастрофы, обусловленной нарушением равновесия между Морем и Землей, что связанно с переходом от «старого номоса» планеты (когда доминировало море) к «временному».

Шмитт отмечал, что цивилизация все дальше уходит от Почвы, с которой Шмитт прочно связывал государство, социальную организацию и право. Построив летательные аппараты, космические корабли, Человечество все больше отрывается от Почвы.

Шмитт видел три варианта выхода из нарушенного равновесия между Почвой и состоянием цивилизации.

Первый состоит в том, что в ходе противостояния между Землей и Морем останется победитель, который станет единственным хозяином мира.

Второй предполагает попытку поддержать структуру равновесия «старого номоса», т.е. сохранить превосходство Моря, присовокупив к его морскому превосходству еще и сухопутное и воздушное. Однако при подобном развитии ситуации, по Шмитту, может появиться «фигура партизана» Суши как последнее действующее лицо истории, которое всеми средствами будет стремиться защитить «сухопутный порядок», сопротивляясь тотальному наступлению Моря. Гипотезу Шмитта об особой роли «фигуры партизана» как представителя Континента, остающегося верным «номосу» Земли, можно рассматривать как попытку реванша Востока Западу.

Шмитт предвидел, что терроризм фундаменталистских групп станет в XXI в. той реальной силой, которая заставит по-новому взглянуть на все существовавшие способы геополитического передела мира. «Партизан» разрабатывает новую этику войны, в которой не участвуют традиционные вооруженные силы. «Партизан» верен духу Континента и его традициям и способен сражаться даже в одиночку до конца, защищая континентальный порядок против «торгашеского духа Моря».

Третий вариант основывается также на идее равновесия, которое будет базироваться на основе нескольких блоков, образующих Большие независимые пространства, которые установят между собой согласие в поддержании порядка на планете [2].

2.4.5 Теория «большого пространства»

Разрабатывая гипотезу Больших пространств, Шмитт считал принцип имперской интеграции выражением логического и естественного человеческого стремления к синтезу: человеку свойственно обобщать свои представления о мире, государству -- стремиться к максимальному охвату территорий. В борьбе за контроль над пространством решающее геополитическое значение имеет экономическое проникновение, принятие несколькими государствами единой куль туры. Большое пространство находится под господством государства, имеющего идею-силу. Во взаимоотношения между Большими пространствами Шмитт предлагал включить в международное право. В качестве примера Большого пространства он рассматривал пространство двух Америк, объединенных идеей-силой -- доктриной Монро.

В истории США можно отметить стремление к строительству североамериканской империи. В 1803 г. США купили у Франции Луизиану. В 1812 г. попытались завоевать Британскую Северную Америку (на территории Канады), но потерпели поражение со стороны Британии, а в 1845 г. после войны против испанской Мексики присоединили к себе Техас. Это положило начало экспансии в Тихом океане: в 1850 г. в состав Соединенных Штатов включена Калифорния.

Рост богатства и вооружения дал толчок идее, что Соединенным Штатам принадлежит естественное право на территории Нового Света, или, по крайней мере, моральная обязанность взять их под защиту. В 1823 г. президент Джеймс Монро (1758--1831) заявил, что США не потерпят европейской колонизации западного полушария и любую попытку проявить здесь свое влияние будут считать враждебным актом. Эта доктрина Монро была выражением интересов национальной безопасности и неограниченной американской экспансии.

Применительно к Германии, по Шмитту, Немецкое Большое пространство должно опираться на пангерманскую идею.

Геополитические идеи К. Шмитта оказались достаточно востребованными практикой, были весьма пророческими, он сумел предсказать многие ключевые измерения в геополитике XX в.



3. Французская и англо-американская классическая школы

3.1 Классическая геополитика французской школы

3.1.1 Теория географического поссибилизма или «география человека»

Основателем французской школы геополитики был географ Поль Видаль дела Блаш (1845-1918). С 1898 и до конца жизни он возглавлял кафедру географии в Сорбонне. Свои геополитические взгляды Блаш изложил в работах «Картина географии Франции» (1903), «Восточная Франция» (1917) и «Принципы географии человека» (1922).

В отличие от немецкой школы геополитики с ее жестким географическим детерминизмом ведущую роль в историческом процессе он отводил человеку, его воле и инициативе, активным действиям в рамках природного комплекса.

«Антропологическая школа» политической географии Видаль де ла Блаша была альтернативой концепции социал-дарвинизма Ратцеля, исходившей из приоритетного влияния на политику государства его географического положения. Эта полемика отражала соперничество между Францией и Германией на европейском континенте, стремление Франции блокировать германскую экспансию.

В представлении Блаша политическая история имеет пространственную и временную составляющую, географическую и историческую составляющую. Отталкиваясь от этой позиции Видаль де ла Блаш разработал геополитическую концепцию «поссибилизма» (от лат. possibilis-- возможный). Согласно этой концепции, в политической истории имеются два аспекта -- пространственный (географический), отраженный в окружающей среде, и временной (исторический), сконцентрированный в человеке.

Он предлагал рассматривать географическую среду, климат, почву как некую «возможность» -- потенциал, который способен стать реальным политическим фактором, но может и остаться нейтральным. Согласно поссибилизму это зависит от человека, проживающего в пределах данного пространства. В работе «Картина географии Франции» он обращал внимание на взаимосвязь почвы и крови. В этой связи Блаш придавал решающее значение ценности человеческой свободе и чувству истории в геополитической борьбе.

Утверждая «чувство свободы» человеческой воли, он противопоставлял его «чувству пространства» немецких. Это отличает французскую школу геополитики от немецкой.

Главную роль в складывании мирового геополитического пространства, согласно Блашу, играли коммуникации. По его мнению, основу мирового цивилизационного процесса составляли взаимодействующие локальные или расширяющиеся пространственные «ячейки» (или очаги), в рамках которых складывались своеобразные «образы жизни».

Взаимодействуя между собой путем «революционных вспышек», «ячейки» пространственно расширялись. В процессе взаимодействия теснота контактов вела к подражанию, заимствованию. Способность к творческому восприятию и усвоению внешних влияний стала основой богатства и динамизма европейской цивилизации.

Видаль дела Блаш разработал тезис о постепенном преодолении противоречий между континентальными и морскими державами. В противовес немецкой теории о борьбе стран моря и континента, уже в начале XX в. Блаш считал неизбежным преодоление противоречий между морскими и континентальными державами благодаря расширению сети коммуникаций. Поэтому в работе «Восточная Франция» он провозглашает свой основной тезис: «Взаимопроникновение Земли и Моря -- универсальный процесс». Воплощением этого тезиса стал блок Антанта

(Тройственное согласие) 1904--1907 гг. и объединение в ходе Первой мировой войны против Германской коалиции более 20 государств: Великобританию (талассократия), Францию (в большей степени талассократия, чем теллурократия), Россию (теллурократия), позже и США (талассократия). Антигитлеровская коалиция включала СССР (теллурократия), США (талассократия), Великобританию (талассократия), Францию (в большей степени талассократия, чем теллурократия), Китай (теллурократия) и другие страны.

Блаш считал возможным создание в будущем мирового государства, как результат взаимодействия государств, в основе которого должны быть интересы человека. В перспективе каждый житель Земли должен осознать себя «гражданином мира». Для оценки геополитического положения великих держав Блаш использовал позиционный принцип.

Существенное место в исследованиях Видаль де ла Блаша занимает проблема инкорпорирования земель Эльзаса и Лотарингии, вновь отошедших к Франции после Первой мировой войны. Он предложил превратить эти территории, где большинство жителей говорят на немецком языке, в зону взаимного сотрудничества между Францией и Германией [2].

3.1.2 Геополитика европейской интеграции

Жак Ансель (1882--1943) был учеником Видаль де ла Блаша и придерживался его идей. Он был противником военного способа решения геополитических интересов государства, экспансионизма и империализма, отвергал идею доминирования одной нации над другой.

За критику немецкой геополитики оправдывавшей империалистическую политику Германии в 1941 г. он был помещен в концентрационный лагерь Компьень и умер вскоре после освобождения.

В книге «География границ» (1938) Ж. Ансель предлагал рассматривать изменение границ как результат необходимости и желательности. Граница, по Анселю, -- это результат равновесия между жизненными силами двух народов. При этом границы между государствами он рассматривал в качестве временной периферии, а не строгих барьеров. Они трактовались как политические «изобары», отражающие баланс международной власти и способные к изменениям. Единственным естественным рубежом он считал рубеж отсутствия людей. Согласно Анселю, путь к прогрессу лежит через создание гибких группировок, которые были бы признанием основных человеческих реалий и вкладом в общее благосостояние, как экономическое, так и культурное. Это обеспечивало бы существование порядка, при котором величие одной нации не было бы совместимо со свободой всех других наций.

3.1.3 Альберт Деманжон и геополитический закат Европы

Предметом анализа Альберта Деманжона (1872--1940) -- ученика Блаша, были сдвиги в геополитической структуре мира, возникшие после Первой мировой войны.

Предметом особого беспокойства Деманжона было падение роли Европы в международных делах. В книге «Упадок Европы» (1920) он анализирует причины смещения баланса сил в мире, приведшие Европу на периферию глобальной политики. По прогнозам Деманжона, геополитическая структура мира должна быть трехполюсной: США, Япония и объединенная Европа. После Первой мировой войны США превратились в мирового лидера. Япония стала региональной державой, которая доминирует в пределах «Нового Средиземноморья» -- Тихоокеанского региона. И лишь Европа скатывалась на периферию под давлением континентальных противоречий и геополитического раскола, что вызывало у него беспокойство. В ситуации упадка Европы значительную опасность для нее представляла милитаризация исламского мира. Противостоять этим угрозам могла только объединенная Европа, идея которой широко обсуждалась в 1920-е годы. Деманжон был яростным сторонником европейской кооперации [2].

В 1922 г. австрийский граф Куденхове-Калерги выдвинул идею объединения Европы. В 1923 г. была опубликована его книга «Пан-Европа», а в июне 1924 г. ее автор обратился с открытым письмом к французским парламентариям, в котором изложил свой проект. В нем констатировалась необходимость объединения Европы перед лицом трех сил -- СССР, США и Великобритании. Советскому Союзу, из-за его «социальных экспериментов», не находилось места в Европе, взамен ему отводилась роль «моста» между Европой и Китаем. Ядро союза должны были составить примирившиеся Франция и Германия, которая противостояла бы агрессии с Востока.

В октябре 1926 г. состоялся первый «Паневропейский конгресс», на котором было объявлено о создании «Паневропейского союза». Почетным председателем Союза стал известный политический деятель Аристид Бриан (министр иностранных дел Франции). Членами союза были такие политические деятели, как Э. Эррио, Л. Блюм, Э. Даладье, П. Бонкур (Франция), Я. Шахт, К. Вирт (Германия), Ф. Бейкер (Великобритания), немецкие писатели Т. и Г. Манны, французский поэт П. Валери, испанский философ X. Ортега-и-Гассет, всемирно известные ученые А. Эйнштейн, 3. Фрейд и др.

В конце 20-х годов А. Бриан выдвинул проект европейского объединения. Проект предполагал сохранение независимости и суверенитета всех участников союза: в нем использовались такие понятия, как «общий рынок», «европейское сообщество».

По мнению Деманжона, геополитическая ситуация в Европе после Первой мировой войны является шагом назад, ведущим к автаркии и будущим конфликтам. Только политика интеграции и объединения государств могла предупредить упадок Европы.

Позже, в 30-е гг. XX в., изменился геополитический ландшафт на европейском континенте, баланс сил «победителей и проигравших». В условиях экономического кризиса 1929--1933 гг. заметно ослабло положение Франции как великой державы. Последствия кризиса усугубляли процесс зарождения фашизма и рост опасности со стороны Германии, стремящейся к реваншу. Выход из этой ситуации Деманжон видел не только в более эффективном использовании национальных ресурсов, модернизации промышленности и сельского хозяйства в пределах самой метрополии, но и призывал к проведению более рациональной колониальной политики. Причем колонизация трактовалась им в рамках концепции «front de coloni sation» как национальная ревитализация, т.е. оживление. Деманжон считал необходимым вкладывать больше капиталов в колонии, поощрять эмиграцию в них.

В противостоянии океанических и континентальных стран (дихотомия «Суша -- Море») он отдавал предпочтение «морской ориентации» Франции, которая в то время в отличие от Германии имела колонии и могла развивать с ними торговые отношения.

3.2 Классические концепции англо-американской школы

Истоки англо-американской школы восходят к работам А. Мэхэна и X. Маккиндера. В достижении глобального доминирования их взгляды заметно различались: первый делал упор на морскую мощь, а другой -- на сухопутную. Несмотря на это, они были едины в своих доктринальных основах. Оба презрительно оценивали демократию и враждебно относились к свободной торговле и самому коммерческому классу. Мэхэн мог одобрительно говорить об использовании морской торговли в качестве источника английской экономической мощи, но в его схеме именно контроль над морями играл решающую роль в восхождении и могуществе Британской империи. А Маккиндер был убежден в том, что экономическая мощь государства никак не зависит от свободной торговли. По его мнению, классические теории разделения труда не только вредны, но и попросту опасны, поскольку свободная конкуренция на мировых рынках чревата войной.



3.2.1 Концепция морской мощи

Основы американской геополитики были заложены в работах адмирала морского флота, а затем преподавателя истории военного флота в Военно-морском колледже в Нью-Порте (США) Альфреда Тайера Мэхэна (1840--1914). Теоретические разработки Мэхэна были направлены на превращение США в самую сильную военно-морскую державу.

Основными его работами являются «Заинтересованность Америки в морской силе» (1897), «Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю: 1793--1812», «Проблема Азии и ее воздействие на международную политику», «Морская сила и ее отношение к войне» и особенно «Влияние морской силы на историю (1660--1783)» (1890)

Теоретические исследования А. Мэхэна являются во многом обобщением его практической деятельности в качестве флотоводца и политического деятеля.

Прикладной характер работ А. Мэхэна еще при жизни оказал большое влияние на внешнюю политику американских президентов Мак-Кинли (1897--1901) и Теодора Рузвельта (1901 -- 1909), способствовал формированию военной доктрины США. Геополитическая концепция Мэхэна определила основные геополитические ориентиры для США на протяжении XX столетия [4].

Его работы оказали влияние на формирование военно-морской стратегии Третьего рейха. Германский кайзер Вильгельм II старался наизусть выучить труды Мэхэна и распорядился разослать их во все военные и судовые библиотеки страны.

Книга А. Мэхэна «Влияние морской силы на историю. 1660-1783» была трижды опубликована на русском языке (в 1896, 1941 и 2002 годах).

Геополитическая теория Мэхэна основана на том, что мировая история есть процесс противостояния и борьбы морских и континентальных держав, а судьбы государств определяются их морской мощью. Идею преимущества морской державы над континентальной и постоянства полярности «латинской расы над славянской» он выводил из исторического опыта Европы и США.

Методология геополитического анализа Мэхэна с позиции морской силы опирается на учет шести основных геополитических факторов, которые определяют планетарный статус государства и влияют на морскую мощь нации:

- Общее географическое положение государства, его открытость морям и возможность морских коммуникаций с другими странами. Способность флота государства угрожать территории противника. Протяженность сухопутных границ и способность контролировать стратегически важные регионы.

- Физическая конфигурация» государства, прежде всего очертания морских побережий и наличие необходимого количества портов, от которых зависит процветание торговли и стратегическая защищенность страны.

- Общая протяженность береговой линии.

- Численность населения страны, которая важна для оценки способности государства строить флот и обслуживать корабли.

- Национальный характер, проявляющийся в способности народа заниматься торговлей, поскольку морская сила основывается на мирной и широкой торговле.

- Политический характер правления, от которого зависит ориентация лучших природных и человеческих ресурсов на создание морской силы; способность правительства управлять государством и завоевывать территории.

По Мэхэну, главным геополитическим фактором силы в международной политике является использование морей и контроль над ними.

Морская сила государства основывается на свободе морской торговли, которая выступает главным инструментом политики, поскольку торговля позволяет накапливать ресурсы и богатства в стране. Гарантией обеспечения свободы торговли выступает военно-морской флот. Сливаясь, экономические и военно-политические факторы, усиливают друг друга.

В основе морской силы лежит сочетание трех факторов:

- производство и обмен товаров через водные и морские пути;

- навигация, реализующая обмен товарами;

- колонии, обеспечивающие циркуляцию товарообмена на мировом уровне.

При благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэхэн, в действие вступает формула морской силы государства: N + ММ + NB = SP, т.е. военный флот + торговый флот + военно-морские базы = морское могущество.

Основная цель концепции морской силы Мэхена состояла в обосновании необходимости превращения США в мировую морскую державу и расширении участия в мировой политике.

Важное место в геополитической теории Мэхэна занимает «стратегия анаконды». Принцип «анаконды» был разработан американским генералом Мак-Клелланом в период Гражданской войны в США (1861--1865).

Смысл стратегии в борьбе с экономическими центрами, а не с армиями и заключается в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым линиям, которые по степенно сужаются, как кольца «анаконды».

По мнению Мэхэна, евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует удушать путем сокращения сферы их контроля над береговыми зонами и ограничения возможностей выхода к морским пространствам. На планетарном уровне это означало, во-первых, изоляцию континентальной части условного противника от морских берегов, во-вторых, недопущение образования коалиций государств с той же целью.

Теоретическая концепция «анаконды» на протяжении послед них 150 лет является основой геополитической стратегии США. Мэхэновская стратегия «анаконды» реализовывалась в поддержке Антантой Белого движения по периферии Евразии, а во Второй мировой войне -- в военно-морских операциях стран--участниц антифашистской коалиции против государств оси «Берлин--Рим--Токио». Особенно рельефно эта стратегия проявилась в период холодной войны в «сдерживании» СССР с помощью военно-политических блоков, опоясавших его территорию. В 1981 г. военно-политическое руководство США разработало, приняло, а затем реализовало концепцию «передовых рубежей». Ее основная цель заключалась в применении принципа «анаконды», т.е. изоляции континентальной мощи СССР, сковывании его вооруженных сил по периметру всей территории, а во внешнем кольце -- в создании постоянной ракетно-ядерной угрозы.

В XXI в. «стратегия анаконды» используется на постсоветском пространстве, чтобы вытеснить Россию с удобных береговых зон Прибалтики, Черного моря и с побережья Тихого океана.

Мэхэн был приверженцем американского президента Джеймса Монро (1758-1832), объявившего сферой жизненных интересов США все Западное полушарие и декларировавшего интервенционизм в Центральную и Латинскую Америку, в Тихоокеанский регион («доктрина Монро», 1823). Мэхэн считал, что США -- государство «морской судьбы», которая заключается в стратегической интеграции всего американского континента, а впоследствии и в установлении мирового господства. Он рассматривал США как мировую державу будущего, а укрепление их военно-морской мощи -- как средство выполнения имперского предназначения [2].

В работе «Заинтересованность Америки в морской силе в настоящем и будущем» Мэхэн указывал, что для превращения Америки в мировую державу ей следует:

- активно сотрудничать с британской морской державой;

- препятствовать германским морским претензиям;

- бдительно следить за экспансией Японии в Тихом океане и противодействовать ей;

- координировать с европейцами совместные действия против народов Азии.

По мнению Мэхэна, главную опасность для «морских держав» представляют континентальные государства Евразии -- прежде всего Россия и Китай, затем Германия. Борьба с Россией рассматривалась им как долговременная стратегическая задача США.

По мнению Мэхена американо-британский альянс позволил бы нейтрализовать Германию и противодействовать Японии на Тихом океане. В результате образовался бы стабильный баланс мировой талассократической власти.

Мэхэн безоговорочно поддерживал Испано-Американскую войну (1898) и захват США Филиппин, Гавайев, Карибского региона и Панамы в качестве новых жизненно важных баз и описывал это как «стратегию голубой воды», под которой понималось воздержание от ведения сухопутных боев и максимальное использование сил военно-морского флота. Это было время, когда США вышли за рамки доктрины Монро и стали осуществлять захваты новых территорий за пределами американских континентов.

В качестве ключевой геополитической структуры в мировой политике и в борьбе за мировое влияние Мэхэн считал «северную континентальную полусферу», южная граница которой маркируется Суэцким и Панамским каналами. Это граница наибольшей интенсивности мировой торговли и политической активности. Наиболее важный пространственный элемент внутри этой полусферы в пределах Евразии -- Россия как доминантная континентальная держава.

Зону между 30-й и 40-й параллелями на азиатском континенте Мэхэн рассматривал как некий «спорный пояс» между Россией и «морскими державами». Фактически этот «спорный пояс» охваты вал пространство между 30-й и 50-й параллелями и включал в себя русский Дальний Восток. Доминирование «морских держав» в этом регионе, согласно Мэхэну, могло обеспечиваться путем создания цепи ключевых баз на суше вдоль периферии Евразии.

Для расширения американского влияния Мэхэн придавал большое значение реализации технологических проектов за пределами США, таких как Панамский канал и железные дороги на территории Китая (стратегическая важность Панамского канала с точки зрения контроля за морскими путями и по сей день велика).

Победа в холодной войне с СССР окончательно закрепила успех стратегии «морской силы». В этом смысле американская геополитика весьма убедительно дока зала, что идеи становятся материальной силой, осуществляясь на практике.

3.2.2 Теория Хартленда (сердцевинной земли)

Большой вклад в формирование классической геополитики внес Хэлфорд Маккиндер (1861-1947) английский географ и геополитик, член Тайного совета (орган советников британской королевы), член палаты общин, британский посланник в Южной России у генерала Деникина (1919-1920), профессор Оксфордского университета, директор Лондонской Экономической Школы. Он был первым ученым, разработавшим глобальную геополитическую модель, которая оказала существенное влияние на британскую и американскую стратегическую мысль.

Ключевое значение Маккиндер придает завершенности формирования геополитической целостности мира к концу XIX -- началу XX вв. Земной шар, по Маккиндеру, превратился в замкнутую политическую систему глобального масштаба. Всякий взрыв общественных сил отзовется громким эхом на противоположной стороне земного шара, в итоге разрушению подвергнутся любые слабые элементы в политическом и экономическом организме Земли, а не организме только отдельного государства.

Геополитическая доктрина Маккиндера основана на исторической конфронтации у континентальных и океанических держав, которую он предложил рассматривать в пространственно-временном аспекте. По его мнению, в основе сложного комплекса межгосударственных отношений лежат постоянные изменения в равновесии сил.

X. Маккиндер пытался объяснить взаимосвязь пространственных отношений и исторической причинности. В своей первой работе по геополитике «Британия и Британские моря» (1902) он предпринял попытку оценить место Британии в геополитической структуре мира.

В докладе на заседании Королевского географического общества 25 января 1904 г. «Географическая ось истории», Маккиндер сформулировал четыре основных принципа своих геополитических воззрений:

- Географические факторы оказывают непосредственное воздействие на ход исторического процесса.

- Географическое положение во многом определяет потенциальную силу или, наоборот, слабость государств.

- Технический прогресс изменяет географическую «среду обитания» государств и отражается -- позитивно или негативно -- на их потенциальном могуществе.

- Евразия оказывает стратегическое влияние на глобальные политические процессы [5].

Согласно Маккиндеру, планетарное пространство структурировано в виде системы концентрических кругов, в центре которой находится «географическая ось истории», или «осевой ареал». Ввиду особых качеств евразийского пространства Маккиндер считал его «осью истории» и видел в Евразии основную мировую силу. В этом докладе Маккиндер еще не использовал термин «Хартленд», лишь мимоходом, через дефис, упоминается «the heart-land of the Euro-Asia», а формулировал его как «географическая ось истории», «осевой ареал».

Считается, что термин «Хартленд» в геополитику был введен в 1915 г. британским географом Дж. Фэйгривом, который независимо от Маккиндера пришел к ряду основных сходных идей.

В работе «Демократические идеалы и реальность» (1919 г.) Маккиндер окончательно сформулировал концепцию «хартлэнда» (сердца Земли). Европу, Азию и Африку он включал в Мировой остров.

Одна из главных идей Маккиндера -- выделение осевого (сердцевинного) региона планеты, или Хартленда. Маккиндер отмечал, Хартленд -- это цитадель Мирового острова, а «шторм» начинается из пределов Хартленда. Только Хартленд имеет достаточно прочную основу для концентрации силы с целью угрожать свободе мира изнутри цитадели евразийского континента. Морские страны не могут вторгнуться в эту цитадель, а попытки окраинных стран всегда заканчивались неудачами (например, шведского короля Карла XII, Наполеона).

Согласно модели Хартленда, мир делится на два геополитических полушария: континентальное и океаническое. В историческом плане центры силы в этих двух полушариях Земли могут меняться, но противостояние неизбежно. Соотношение сил между полушариями зависит от развития технологии, прежде всего транспортной, которая обладает способностью изменять физические свойства пространства Земли.

Под хартлэндом понималась центральная часть Евразии, которая оценивалась как гигантская естественная крепость, недоступная для морских империй и богатая природными ресурсами, поэтому Маккиндер считал ее «осью миро вой политики».

Хартленд окружен береговыми приморскими территориями «внутреннего полумесяца», протянувшейся от Западной Европы через Ближний и Средний Восток, Индокитай в Северо-восточную Азию. Острова и континенты за пределами хартлэнда образуют «внешний полумесяц» морских держав, включающий обе Америки, Австралию, Океанию, Африку южнее Сахары, Британские острова и Японию.

В работе «Демократические идеалы и реальность» был дополнительно введён восточноевропейский «стратегический Хартленд», в территорию которого были включены бассейны Черного (кроме Малой Азии) и Балтийского морей. На востоке он граничит с Хартлендом. Территория Хартленда была расширена за счет включения в него Тибета и Монголии на востоке и Центрально-Восточной Европы на западе с учетом прогресса в развитии сухопутного и воздушного транспорта, роста населения и индустриализации. Стратегически Хартленд на западе включает Балтийское море, Дунай, Черное море, Малую Азию и Армению. Дорога к господству над Мировым островом лежит через овладение Хартлендом.

Особое место в границах хартлэнда отводилось России. В центре Хартленда лежала значительная часть России от Белого и Балтийского морей до Каспия, Байкала и Северо-Восточной Сибири. Она, по выражению Маккиндера, «земля сердцевины». Отсюда известный тезис: кто контролирует хартлэнд, тот контролирует весь мир.

Маккиндер опасался усиления позиций России на евразийском континенте, создания коалиции с Германией. Такое развитие событий было бы способно, во-первых, ослабить мощь стран «внешнего полумесяца» и, во-вторых, создать угрозу их морским коммуникациям.

Главную задачу британской геополитики Маккиндер видел в том, чтобы не допустить образования стратегического континентального союза вокруг «географической оси истории». По его мнению, государства «внешнего полумесяца» должны стремиться оторвать от хартлэнда максимум береговых пространств и поставить их под свой контроль.

План Маккиндера, по его замыслу, должен был способствовать реализации идеи создания «санитарного кордона» вокруг Советской России, выдвинутой лордом Дж. Керзоном в период заключения Версальского мира.

После его назначения лордом Дж. Керзоном в 1919 году на пост представителя Британской империи в Южной России, Маккиндер в течение двух лет пытался осуществить план дробления России на множество отдельных государств. Таким путем, считал он, можно было бы остановить «долгую историю российского экспансионизма». Маккиндер сравнивал стремительное распространение идей большевизма по евразийскому континенту с пожаром в прерии, который стремительно движется к границе Индии.

В работе «Демократические идеалы и реальность» Маккиндер предложил для предотвращения следующей мировой войны создать блок независимых стран, расположенных между Германией и Россией. Однако этот зыбкий «средний ярус» -- Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Чехословакия и Румыния, образованный в целях защиты Запада, был полностью разрушен в 1938--1939 гг.

В 1943 году в статье «Круглый мир и достижение мира» Маккиндер из состава Хартленда исключил «Леналенд» (территория Сибири к востоку от Енисея, вокруг реки Лены), который был отнесён им к «поясу бросовых земель», опоясывающего Хартленд с востока, юга и уходящего далее в Сахару. На западе Хартленд теперь совпадает с предвоенными границами СССР.

В статье «Завершенность земного шара и обретение мира» (1943 г.) Маккиндер выделил из состава Хартленда регион Lenalend, богатого природными ресурсами, предполагал его включение в зону берегового пространства, которое может быть использовано морскими державами против Хартленда. В этой статье он существенно переработал свою модель с учетом мировой ситуации. Она отражала союз СССР, США, Великобритании и Франции. Хартленд теперь был тождествен с СССР и объединялся с Северной Атлантикой, включающей «Межконтинентальный океан» (северная часть Атлантического океана) и его «бассейн» в составе Западной Европы и Англо-Америки со странами Карибского бассейна (используется терминология Маккиндера).

Исходя из своих пространственно-структурных построений, Маккиндер вывел три максимы:

- Кто управляет Восточной Европой, тот управляет Хартлендом.

- Кто управляет Хартлендом, тот командует Мировым островом.

- Кто управляет Мировым островом, тот командует всем миром.

В 1943 г. в статье «Земной шар и достижение мира» (1943) Маккиндером была впервые выдвинута концепция северного атлантизма, связанная с недоверием к СССР. При этом он вновь возвращался к своей геополитической идее Хартленда. Маккиндер прогнозировал глобальный конфликт как противостояние между «центральным материком», который ассоциировался с Советским Союзом, и державами «внешнего полумесяца» -- США, Англией и Японией. Прибрежные страны Межконтинентального (Средиземного) океана, отмечал Маккиндер, объединившись, смогут сбалансировать могущество державы, занимающей господствующее положение на «материковой сердцевине» в пределах Хартленда (СССР). Несколько позже эта идея нашла воплощение в стратегии послевоенного периода, в частности, в создании Северо-Атлантического военного блока - НАТО.

В своем геополитическом завещании Маккиндер призвал западных лидеров сплотиться вокруг концепции «атлантической цивилизации» и сообща противостоять коммунизму.

Вторая мировая война, казалось бы, завершилась установлением «справедливых и нерушимых» границ между западной и восточной частями Европы, и ее можно было бы принять за границу Хартленда, но на рубеже 1989--1990 гг. эта разделительная линия также была разрушена [4].

3.2.3 Модель «Хартленд-Римленд»

Николас Спайкмен (1893--1944) - географ, директор Института международных отношений в Йельском университете был теоретиком новой американской геополитики в 30--40-е годы XX в.

Спайкмен был сторонником глобальной системы безопасности США, названной им «интегрированным контролем над территорией» и отстаивал идею активного вмешательства США в дела Евразии. С позиции интересов безопасности США Н. Спайкмен объединил идею Мэхэна о «морской мощи» и теорию Хартленда Маккиндера.

В своем труде «Стратегия Америки в мировой политике: Соединенные Штаты и баланс силы» (1942 г.) Спайкмен дал оценку и прогноз развития событий в результате Второй мировой войны и считал возможной войну США с СССР, война действительно произошла, но только «холодная».

Главные направления американской геополитики Спайкмен видел в том, чтобы:

а) сохранить Германию и Японию как военные державы, не допустить советско-китайского союза, так как союз двух огромных континентальных держав не позволит будущему англо-американо-японскому союзу контролировать мир;

б) не допустить объединения Европы, так как эта мощная федерация государств ослабит в конце концов мировые позиции США.

В 1944 г. посмертно была опубликована небольшая книга Н. Спайкмена «География мира». Основная идея книги сводилась к тому, что на евразийском континенте находится большое количество центров силы, которые активно влияют на глобальную безопасность, поэтому их объединение в любого рода коалиции недопустимо для США.

Спайкмен считал ключевой зоной всего мира в Евразии Римленд (от rim -- дуга, обод), зона географически соответствующая «внутреннему полумесяцу» в теории Хартленда Маккиндера. Теория Спайкмена получила название «Хартленд-Римленд». Она включает прибрежные государства Евразии. Эта гигантская «материковая кайма» -- «спорный пояс», «буферная зона конфликта между континентальными и морскими державами» -- подлежала «интегрированному контролю», поскольку здесь осуществляется противостояние между океанической гегемонной державой (США) и владельцем Хартленда (СССР).

В подражание Маккиндеру Спайкмен выдвинул свои максимы:

- кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию;

- кто контролирует Евразию, тот контролирует мир.

Как известно Вторая мировая война развивалась по Маккиндеру. Сильное давление из Хартленда в западном, восточном и южном направлениях привело к еще большему его контролю над Евразией. Одним из геополитических итогов Второй мировой войны стало образование под контролем Хартленда огромного блока континентальных держав, превышавших по площади империю Чингисхана.

Влияние работ Н. Спайкмена на современную геополитику США было значительным. Развитием его идей являются практически все концепции периода холодной войны, которые обосновывали правоту модели Хартленд-Римленд. В связи с этим она стала идеологическим инструментом творцов внешней политики послевоенной Америки.



Заключение

Геополитика имеет достаточно длительную непростую историю. Во второй половине XIX столетия начинается эпоха классической геополитики - её обособления и становления в качестве самостоятельной науки.

Предельная идеологизация геополитических концепций привела к тому, что данная наука попала в зависимость к радикальной идеологии нацизма. Данный период 1930-х - 1940-х гг. в развитии геополитики исследователи склонны выделять особо, поскольку именно этот период поставил исследователей перед необходимостью пересмотра основных положений.

Во второй половине XX века произошло становление различных школ геополитики, имеющих мощную теоретическую основы. В США, Канаде и странах Западной Европы были созданы национальные центры исследования геополитических проблем, занимающиеся не только теоретическими изысканиями, но и вносящие огромный вклад во внешнеполитические стратегии этих государств.

Кардинальные перемены в мире, связанные с наступлением постиндустриальной эпохи вообще и началом формирования информационного общества в частности. Ускорившийся процесс глобализации поставил перед геополитикой новые задачи: борьбу с новыми глобальными угрозами; преодоление противоречий между странами «золотого миллиарда» и «третьим миром»; создание новой структуры международной экономической, политической и правовой систем; строительство нового постбиполярного миропорядка.

Использование современных подходов: структурно-функционального, неоинституционального, системного, социокультурного и др. позволило геополитике существенно расширить свой предмет и методологию и превратиться в смежную дисциплину на стыке политологии, географии, истории, социологии, психологии, философии и пр.

В ходе выполнения данного работы были изучены основные классические школы геополитики, даны характеристики и оценка основных идей каждой из школ, выделены основные недостатки и преимущества различных теорий, сделаны соответствующие выводы и, таким образом, была достигнута поставленная цель исследования сущности и особенностей развития различных школ геополитики.



Список использованных источников

1. Геополитики и геостратеги: Хрестоматия / Под ред. Б. А. Исаева. СПб., 2004. Ч. 2. Классики геополитики. Кн. 1, 2. С. 23-34.

2. Виттфогель К. Геополитика, географический материализм и марксизм // Под знаменем марксизма. 1929. № 2-3. С. 18-19, 21-25, 27-36, 38, 40-42.

3. Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. Мыслить пространством. М., 2000. С. 33-37, 43-50, 58-60, 61-66, 91-98.

4. Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М., 2002. С. 62-94.

5. Нартов Н.А. Геополитика. М., 2003. С. 46-80, 81-104, 105-128.

6. Тихонравов Ю.В. Геополитика. М., 1998. С. 73-140.

Размещено на Allbest.ru

...