Внешнеполитический менталитет и методология его изучения

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

ОМСКИЙ ИНСТИТУТ (ФИЛИАЛ) РОССИЙСКОГО

ГОСУДАРСТВЕННОГО ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Контрольная работа по дисциплине

«Глобализация как геополитика в экономике»

Вариант № 2

Внешнеполитический менталитет и методология его изучения

Омск, 2011 г

Содержание

Введение

1. Внешнеполитический менталитет

2. Многомерная модель внешнеполитического менталитета

3. Методология исследования внешнеполитического менталитета

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Особенность реформ в России состоит в том, что они проводятся «сверху» в качестве формирования «ответов» на «вызовы» западноевропейской цивилизации в русле догоняющей модернизации. При этом используются такие управленческие стратегии, которые в большей степени ориентируются на желаемые образцы общественного устройства, чем на социокультурные возможности российского социума. В результате кратковременные периоды общественной эйфории от «захватывающих дух преобразований» сменяются разочарованием и отторжением реформ в массовом сознании.

Опыт реформ в России и в других странах свидетельствует о том, что они должны соответствовать духовным интенциям жизнедеятельности людей и легитимизированы их политическим менталитетом[8]. В связи с этим А.С.Панарин отмечает, что новейшие социальные формы - рыночная экономика, парламентарная демократия, правовое государство, которые пытаются заимствовать современные российские модернизаторы, не являются культурно нейтральными.

«Эти структуры только на поверхности выступают как безразличные к менталитету социальные технологии. На самом деле они имеют глубинную социокультурную основу, которую модернизаторам предстоит выявить, прежде чем принимать решения о переносе их на почву своей культуры. Культура выступает, с одной стороны, как традиция, способная тормозить определенные новации, если они не соответствуют ее «архетипам». С другой стороны, она выступает как «церковь» - инстанция, которой дано легитимизировать те или иные начинания, давать им духовную санкцию, освящать или, напротив, «отлучать» их». Кроме того, реформаторы в России, сетующие «на консерватизм российского массового сознания, сопротивляющегося благонамеренному реформаторству», испытывают нетерпеливое желание поскорее переделать российский менталитет».[14]

Проблема переделки российского менталитета неизбежно ставит вопрос: не приведет ли посягательство на этот духовный «инвариант» бытия к ситуации «псевдоморфоза» (разрушающему влиянию заимствованной культуры на культуру-реципиента), к опасным социальным деформациям и социальной напряженности[13].

Особенностью цивилизационного развития России выступает то, что доминантной формой ее интеграции выступает государственность, задающая единое нормативно-ценностное пространство, легитимизирующее представление о самом государстве как «демиурге» российской действительности. В силу этого в России доминирующим оказался такой особый тип общественно-исторического субъекта, как «Homo Politicus», который обнаруживает постоянную готовность перемещать решение социальных проблем из сферы гражданских отношений в сферу государственно-политических[9]. Большая роль, принадлежащая в российском обществе тем духовным интенциям жизнедеятельности, которые носят политический характер, делает актуальным изучение этих «инвариантов» бытия, охватываемых в настоящее время термином «политический менталитет».

Методологическая актуальность изучения внешнеполитического менталитета связана с тем, что это понятие в настоящее время широко используется в различных отраслях социально-гуманитарного знания. Однако содержательные границы этого понятия, методологические возможности использования его в исследовательской практике еще не определены. Многозначность термина «политический менталитет» в настоящее время свидетельствует скорее не о методологическом плюрализме, а о том, что многие исследователи просто не затрудняют себя методологической проработкой обоснованности использования этого понятия.

В России интерес к проблемам менталитета обнаружился несколько позже и был обусловлен прежде всего кризисом марксистской методологии социального познания, в рамках которого повседневная жизнь человека не рассматривалась в качестве самостоятельного измерения социального бытия. Специфика российского менталитета стала широко обсуждаться отечественными философами и представителями других отраслей социально-гуманитарного знания в начале 90-х гг. в ходе очередного витка модернизационного процесса в России. Большую роль в этом сыграли «круглые столы», организованные редакцией журнала «Вопросы философии», а также научная конференции «Россия в поисках идентичности», состоявшаяся в Институте философии РАН[15].

1. Внешнеполитический менталитет

Осознание эвристической значимости понятия «менталитет» в исследовательской практике привело отечественных ученых, привыкших к работе с жестко заданными по содержанию категориями, к необходимости определения сущностных характеристик этого понятия. В связи с тем, что в западной литературе термин менталитет обозначает самые разнородные явления, то, как считают некоторые отечественные исследователи, опираться исключительно на иностранную литературу по этому вопросу нецелесообразно[12].

Однако и в отечественной литературе не оказалось более или менее приемлемого определения понятия «менталитет», поскольку метатеоретическая его сущность оказалась элиминированной. Определением этого понятия занимались в первую очередь представители специализированных отраслей социально-гуманитарного знания, и поэтому внимание акцентировалось на тех или иных проявлениях человеческой субъектности.

Что касается понятия «внешнеполитический менталитет», то немногочисленные его определения, имеющиеся в современной литературе даются, как правило, в соответствие с общими представлениями о том, что такое менталитет.

Одни ученые, рассматривая внешнеполитический менталитет как область психологической жизни людей, считают, что он проявляется через систему взглядов, оценок, норм, умонастроений, которые основываются на имеющихся в данном обществе знаниях и верованиях (В.Н.Иванов, М.М.Назаров). Другие под внешнеполитическим менталитетом понимают совокупность установок, эмоций и настроений разнообразных политических субъектов, составляющих стиль их мышления и проявляющихся непосредственно в политической активности (Ю.С.Борцов, И.Д. Коротец., В.Ю. Шпак). Некоторые исследователи внешнеполитический менталитет отождествляют с символическим уровнем обыденного внешнеполитического сознания (А.В.Лубский).

Рассматривая внешнеполитический менталитет в контексте сознания, Е.Б.Шестопал выделяет в его структуре два блока элементов: мотивационные (потребности, ценности, установки, чувства) и познавательные (знания о политике, информированность, интерес, убеждения, способ мышления). И.В.Мостовая и А.П.Скорик в политическом менталитете выделяют четыре «слоя»: коллективно-бессознательный, рефлексивный, архетипический, ценностный.

Даются также интегральные определения внешнеполитического менталитета как совокупности мироустановок, привычек мышления, нравственных ориентаций, верований, манер поведения, характерных для какой-либо общности людей или конкретного индивида, обусловленных отношением к властным структурам и их оценкой (Т.В.Беспалова, В.Ю.Верещагин).

2. Многомерная модель внешнеполитического менталитета

Прежде чем разрабатывать многомерную модель менталитета, надо определить тот смысл, который вкладывается в предикат «внешнеполитический».

В русском языке слово «политика» используется в нескольких смыслах: 1) как внешнеполитическая жизнь общества; 2) как стратегия деятельности в определенной его сфере: 3) как управление общественными делами; 4) как форма общественного сознания; 5) как наука и искусство.

Подобная многозначность термина «внешняя политика» всякий раз требует уточнения значения, в котором он употребляется, тем более, что сами представления о политике за более чем двухтысячную эпоху претерпели значительные изменения.

В современной политологической литературе существуют самые различные определения политики. Это - 1) сфера деятельности государства; 2) деятельность, направленная на согласование общезначимых интересов и достижение коллективных целей; 3) сфера общественных отношений, в которых отражаются интересы больших групп людей и в которых задействована внешнеполитическая власть; 4) сфера взаимодействия различных групп, реализующих свои интересы с помощью институтов власти; 5) осуществление влияния и власти; 6) форма господства; 7) способ разрешения конфликтов; 6) управление общественными делами; 7) профессия, связанная с принятием решений; 8) деятельность по принятию общественно значимых решений с учетом разницы интересов; 9) сфера борьбы за завоевание всемирной власти; 10) сфера управления, целью которой является мобилизация материальных ресурсов и людей для достижения коллективных целей; 11) социальная активность, связанная с производством и распределением ресурсов; 12) направление деятельности, на основе которой формируются задачи, принимаются и выполняются решения; 13) участие в делах других государства, определение форм, задач, содержание его деятельности; 14) целенаправленное участие больших масс людей, организованных социальных групп в делах государства, в решении проблем, относящихся к жизни общества в целом; 15) игра, основу которой составляют общезначимые интересы и ценности [2].

В связи с таким многообразием интерпретаций термина «внешняя политика» некоторые исследователи вообще отказываются от самой возможности определения этого понятия, полагая, что политика настолько многогранное и противоречивое явление, что выразить его сущность в каком-то одном высказывании просто невозможно.

При построении многомерной модели внешнеполитического менталитета важно определить многоуровневую и содержательную структуру.

В содержательном плане внешнеполитический менталитет представляет собой совокупность осознанных и неосознанных внешнеполитических представлений, ценностей и установок определенных социальных общностей в сфере внешнеполитической повседневности.

Внешнеполитические представления - это образные знания о внешнеполитической реальности, которая непосредственно нами не воспринимается. В литературе отмечается, что социально-психологическим условием внешнеполитических представлений является сохранение в памяти следов прошлых воздействий и их актуализация. Память обеспечивает непрерывность и преемственность познавательной деятельности. «Припоминание» есть «отнесение образа к созерцанию, и притом в качестве подведения непосредственного единичного созерцания под то, что по своей форме является всеобщим, под представление, имеющее то же самое содержание...»[6].

3. Методология исследования внешнеполитического менталитета

Категориальный анализ понятия внешнеполитического менталитета позволяет создать его многомерную модель эвристического характера и использовать эту модель при изучении его социальных спецификаций.

Широкое использование понятия «менталитет» в различных отраслях современной науки было обусловлено возникновением неклассической парадигмы социального познания, предметом которой является мир повседневной жизни и дорефлексивных форм обыденного сознания, а целью - исследование «живых» социальных коммуникаций и жизненных практик [4].

При определении сущности внешнеполитического менталитета можно использовать идеи, которые разрабатываются в таких направлениях социально-гуманитарного знания, как история ментальностей, семиотика, теория «карнавальной» культуры, теория социальной информации, историческая и культурная антропология.

История ментальностей является центральным моментом антропологически ориентированной исторической науки, программа создания которой была задумана и реализована школой «Анналов» (М.Блок, Л.Февр, Ж.Дюби, Ж.Ле Гофф, Ф.Бродель, Р.Мандру, Ф.Ариес). При изучении ментальностей основное внимание уделяется мыслям, чувствам, ценностям и нормам поведения индивида и социальных групп, «разлитым» в культуре и обыденном сознании, и которые, по большей части, не осознаются людьми.

Внешнеполитический менталитет имплицирован в языке и в других знаковых системах, поэтому при определении сущностных его характеристик можно использовать идеи семиотики, в первую очередь, тартусско-московской школы, которая занималась проблемами изучения культурных «кодов», принятых в том или ином сообществе и находящим свое выражение в различных текстах (Ю.М.Лотман, В.В.Иванов, Б.А.Успенский) [5].

Большую роль в этом плане играют также идеи М.М.Бахтина, автора теории «карнавальной» культуры, описывающей повседневное поведение «безмолвствующего большинства», в области которого «проговариваются» неосознаваемые его культурные пласты.

Фундаментальным свойством самоорганизующихся общественных систем является способность аккумулировать и передавать жизненный опыт, используя его для адаптации к среде. Носителями политического менталитета выступают политические символы, которые усваиваются в процессе социальной коммуникации. Теория социальной информации позволяет объяснить социальный механизм передачи политического менталитета.

Историческая и культурная антропология также ориентирована на изучение потаенных пластов общественного сознания, тесно связанных с повседневной жизнью человека и его жизненными ориентациями.

Методологическое значение этих направлений социально-гуманитарного знания в плане категориального анализа понятия политического менталитета и разработки его многомерной модели состоит в том, что они ориентируются на поиск таких представлений и ценностей, определяющих обыденное сознание и повседневное поведение человека или социальных общностей, которые лежат как бы «ниже» господствующих идеологий, порой не подвластных и даже противоречащих им [10].

В современной философской и научной литературе сложилось три подхода к определению содержания понятия «менталитет». При первом подходе менталитет рассматривается как совокупность повседневных осознанных представлений, символических образов и ценностей (В.Н., Иванов, М.М.Назаров, Д.Фильд и др.). При втором подходе акцент, наоборот, делается на коллективно-бессознательных, архетипических его компонентах (А.Я.Гуревич, И.В.Кондаков, А.П.Марков и др.). В рамках третьего подхода подчеркивается, что менталитет - это область как сознательного, так и бессознательного, при чем осознанные элементы менталитета неразрывно связаны со сферой бессознательного, которое может рассматриваться исключительно как коллективное (И.Г.Дубов, Г.Г.Дилигенский, С.И.Самыгин, Л.Д.Столяренко, Е.Б.Шестопал и др.) [11].

Высказывается также мнение о том, что менталитет - это нечто общее, лежащее в основе как сознательного, так и бессознательного, логического и эмоционального, т.е. глубинный (и поэтому труднофиксируемый) источник идеологии, разума и веры (М.Рожанский). Существует и представление о менталитете как наиболее константной глубинной части социальной информации, определяемой традицией и культурой и трансформирующейся из поколения в поколение (М.Ю.Шевяков)

В современной литературе понятия «менталитет» и «ментальность» используются в качестве синонимов. Однако высказывается мнение о необходимости различать эти понятия. Так, В.В.Козловский под менталитетом понимает способ когнитивной и поведенческой ориентации, а под ментальностью - архаические ценности, предрасположенности и духовные коды деятельности.

При изучении структуры внешнеполитического менталитета большое значение имеет концепция бинарных оппозиций К.Леви-Стросса, согласно которой структура любого сознания состоит из элементов, которые кажутся несовместимыми. В современной литературе также отмечается, что менталитет как специфический вид сознания состоит из ряда бинарных оппозиций, и это в функциональном плане обеспечивает возможность выбора наиболее подходящих к данным условиям его элементов (М.Ю.Шевяков).

Рассматривая содержание внешнеполитического менталитета с точки зрения политической психологии, Е.Б.Шестопал выделяет в нем две структуры: мотивационную (потребности, ценности, установки, чувства) и познавательную (знания, информированность, интерес, убеждения, способ мышления), которые тесно переплетаются между собой. О.Г.Усенко менталитет образно представляет в виде строительной конструкции, фундамент которой - сфера «коллективного бессознательного», а крыша - «уровень самосознания индивида». Структуру менталитета образуют «картина мира» и «кодекс поведения» [1].

Представляя менталитет как выражение «упорядоченности ментальности», В.В.Козловский в ее структуре выделяет: системы значений; ценности; типичные, интеллектуальные и аффективные реакции; коды культуры; формы принятого и отвергаемого поведения; социальные представления; габитус.

Анализируя содержание внешнеполитического менталитета в рамках социологии культуры, И.В.Мостовая и А.П.Скорик выделяют в нем четыре «слоя»: коллективно-бессознательный, рефлексивный, архетипический, ценностный.

При определении содержательной стороны внешнеполитического менталитета некоторые исследователи в первую очередь обращают внимание на то, что это - совокупность образов и представлений (А.Я.Гуревич). В этом случае внимание фиксируется на когнитивном содержании менталитета. В других случаях подчеркивается не только когнитивный, но и аффективный характер его содержания (Р.В.Манекин). В третьих - содержание менталитета сводится к ценностным коллективным ориентациям (О.В.Бондаренко). Существует также мнение, что менталитет находится глубже когнитивной, ценностной и аффективной сфер человеческого сознания и поведения и представляет собой предрасположенность, внутреннюю готовность человека действовать определенным образом (Р.Раульф) [3].

При разработке многомерной модели внешнеполитического менталитета учитывалась критика концепции А.Я.Гуревича, который предлагает рассматривать менталитет как «мировидение». Такое определение менталитета, по мнению Л.Н.Пушкарева и А.А.Горского, содержит элементы пассивности и созерцательности. Они полагают, что менталитет - это мировосприятие и самосознание. Такое понимание менталитета подразумевает не только картину мира, существующую в сознании каждого, но и активное отношение к окружающей действительности.

Необходимым условием категориального анализа понятия «внешнеполитический менталитет» является соотнесение его с рядом категорий, традиционно используемых в философии внешней политики: внешнеполитическая идеология, политическое сознание и внешнеполитическая культура.

Некоторые исследователи рассматривают менталитет как теневую структуру идеологии, отождествляя ментальное и идеологическое.. Несомненно, что идеология, как теоретическое и ценностное знание влияет на конкретное содержание менталитета, но важнее другое: от менталитета зависит, какая именно идеология будет восприниматься на уровне массового сознания (Т.В.Беспалова, В.Ю.Верещагин, В.В.Козловский, И.В.Мостовая, А.П.Скорик). внешнеполитический менталитет категориальный

В целом под внешнеполитической идеологией понимают систему специализированного теоретического знания о целях и идеалах общественного развития, политических способах их достижения. В этих знаниях фиксируются ценностные ориентации различных внешнеполитических сил по поводу сложившихся общественных отношений и возможности их внешнеполитической трансформации. (К.Мангейм, Г.Моргентау, Ю.Г.Волков, П.С.Гуревич, В.И.Коваленко, А.И.Костин и др.).

Внешнеполитическое сознание в строгом смысле слова представляет собой систему осознанных теоретических представлений и повседневных образов политической реальности.

Понятие внешнеполитической культуры по-разному определяется как в зарубежной, так и отечественной литературе (Г.Алмонд, С.Верба, М.М.Назаров). При этом во внешнеполитическую культуру включают и внешнеполитическое сознание, и внешнеполитическое поведение. Однако в целом доминирует представление о ней как совокупности ценностных политических ориентаций и норм внешнеполитического поведения (В.О.Рукавишников) [7].

Развести категории «внешнеполитическая идеология», «внешнеполитическое сознание» и «внешнеполитическая культура» с понятием внешнеполитического менталитета, на наш взгляд, позволяют такие оппозиции, как «теоретическое-обыденное (посведневное)» и «сознательное-бессознательное (архетипическое)».

Внешнеполитический менталитет - это совокупность обыденных (повседневных) осознанных и неосознанных представлений, ценностей и аттитюдов (установок), характерных для той или иной социальной общности. При этом методологически важно подчеркнуть, что представления, ценности и аттитюды (установки) на осознанном и неосознанном уровнях зачастую представляют собой бинарные оппозиции. Бинарность внешнеполитического менталитета обусловлена тем, что его неосознанные структуры являются устойчивыми образованиями, менее подверженными изменениям. Осознанные структуры политического менталитета, наоборот, более динамичны и склонны к диверсификации.

При построении многомерной модели менталитета нужно определить тот смысл, который вкладывается в предикат «внешнеполитический». В современной отечественной и зарубежной литературе даются самые различные определения политики в зависимости от методологических ориентаций исследователей (А.А.Дегтярев).

При определении предметной области «внешнеполитического» мы будем исходить из рассмотрения мира политики в рамках деятельностного и системного подходов. В рамках первого подхода политику можно интерпретировать как деятельность, связанную с непосредственным управлением общественными отношениями и процессами. В рамках второго подхода - как подсистему общества, которая производит и воспроизводит обязательные образцы жизнедеятельности людей, облекаемые, как правило, в правовую форму. Управленческая функция политики как подсистемы состоит в том, что она целенаправленно регулирует отношения и процессы в различных сферах общества в части его общезначимых целей и интересов. Исходя из такого представления о внешней политике, предметную область «внешнеполитического» можно представить в виде триады: «управление - институты (организации и нормы) - курс». Предметная область «внешнеполитического» может быть раскрыта на основе списочного критерия, т.е. определения тех явлений общественной жизни, которые имеют непосредственное отношение к этой триаде. Это государство, власть, свобода, демократия, автократия, закон, право, партия, лидер, порядок, справедливость, реформы и т.п.

Заключение

Внешнеполитические представления - это знания о внешнеполитической реальности, в которых осуществляется «конкретизация абстракций», внешнеполитические понятия воплощаются во внешнеполитические образы. При этом в образы внешней политической реальности включается и внутренний мир людей (Э.Дюркгейм, Ж.Пиаже, С.Московичи, Ш.Розенберг, Г.Г.Дилигенский,). В современной литературе выделяют различные типы внешнеполитических представлений: стихийно-рациональные, рефлективные и инертно-фаталистические. Одной из форм внешнеполитических представлений является воображение как процесс создания новых образов на основе переработки и творческого преобразования повседневных политических знаний. Эти образы служат основой внешнеполитических мифов и внешнеполитических утопий (Э.Кассирер, Е.Шацкий, К.Мангейм, И.И.Кравченко, Н.С.Щербинина и др.).

Понятие внешнеполитических ценностей в современной литературе часто интерпретируется настолько широко, что оно выступает синонимом внешнеполитического менталитета в целом. Анализ использования категории «ценность» в зарубежной и отечественной литературе позволил дать дефиницию понятия «внешнеполитические ценности», опираясь прежде всего на идеи У.Томаса, Ф.Знанецкого, М.Рокича и М.С.Кагана. Внешнеполитические ценности - это предпочтения, выражающиеся во внешнеполитических нормах и идеалах. Внешнеполитические нормы представляют собой определенные предписания, стандарты внешнеполитического поведения и внешнеполитического участия. Внешнеполитический идеал можно определить как совершенный образец внешнеполитической действительности и как высшую цель внешнеполитической деятельности (В.Е.Давидлвич).

Понятие внешнеполитических установок было сформулировано на основе идей и подходов, предложенных в отечественной социальной психологии (Д.Н.Узнадзе, А.Г.Асмолов, Г.Г.Дилигенский, Е.Б.Шестопал).

Внешнеполитическая установка - это предрасположенность, готовность осуществлять определенные внешнеполитические действия. Внешнеполитический аттитюд носит осознанный, внешнеполитическая установка неосознанный характер. Внешнеполитические аттитюды и установки непосредственно связаны с осознанными и неосознанными потребностями и сформированными на их основе внешнеполитическими интересами. В исследовательской практике различают внешнеполитические «установки на ситуацию» и внешнеполитические «установки на объект».

В структуре внешнеполитических аттитюдов и установок обычно выделяют когнитивные или познавательные; эмоциональные, или аффективные; поведенческие, или конативные элементы. Поэтому внешнеполитические аттитюды и установки не следует отождествлять с политическими стереотипами, поскольку последние являются когнитивными образованиями, а аттитюды и установки, кроме когнитивности, обладают мотивационным содержанием. При этом внешнеполитические представления выполняют функцию когнитивного, а внешнеполитически ценности - аксиологического мотива внешнеполитического поведения

Внешнеполитический менталитет обладает синкретичностью, и поэтому выделение в его структуре внешнеполитических представлений, ценностей и установок носит сугубо методологический характер, дающий возможность построить его многомерную модель эвристического типа.

Список используемой литературы

[1] Алексеев Т.А. Политическая философия.- М.: 2007

[2] Алеманн У. фон. Определение политики // Политология. Краткий тематический словарь. Вып. 1. М., 1992; Общая и прикладная политология. М., 1997; Панарин А.С. Политология. М., 1997; Ильин В.В. Политология. М., 1999.

[3] Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта.- Новосибирск: 1998.

[4] Василик М.А., Вершинин М.С. Политология. Элементарный курс: Учеб. пос.- М.: Гардарики, 2001.

[5] Воробьев К.А. Политология: Учеб. пос.- М.: Академический проект, 2005.

[6] Гегель Г. Энциклопедия философских наук. М., 1977.

[7] Грушин Б.А. Массовое сознание.- М., 1987.

[8] Российская историческая политология. Ростов-на-Дону. 1998.

[9] Ильин В.В., Панарин А.С., Бадовская Д.В. Политическая антропология. М., 1995.

[10] Ирхин Ю.В., Зотов В.Д., Зотова Л.Д. Политология: Учебник.- М.: Юристъ, 2001.

[11] Мальцев В.А. Основы политологии: Учебник. - М.: ИТРК РСПП, 1998, 2002.

[12] Ментальность россиян. (Специфика сознания больших групп населения России). М., 1997.

[13] Самыгин С.И., Столяренко Л.Д. Общественные настроения и будущее России // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1996. №3.

[14] Российская ментальность (материалы «круглого стола») // Вопросы философии. 1994. №1.

[15] Россия и Запад: взаимодействие культур (материалы «круглого стола») 1992. №11.

Размещено на http://www.allbest.ru