Феномен политической мобилизации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Вне зависимости от того, в каком обществе человек живет, он с рождения является носителем определенных социальных ролей. Как говорил В.И. Ленин: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя».

Каждый индивид является носителем нескольких социальных функций, оперировать которыми он учится на протяжении всей жизни, проходя различные этапы социализации.

В современных государствах, индивид является заведомо встроен в некоторую политическую общность, являясь гражданином этой страны. Степень ожидаемого участия индивида в процессе принятия политических решений зависит от господствующего политического режима и формы правления. Но, так или иначе, даже в авторитарных государствах гражданин - часть политической системы, а гражданин - это определенная социальная функция, социальная роль.

Различные политические актеры заинтересованы в возможности влиять на действия индивида. В случае политических партий и различных политических организаций это влияние представляет собой, главным образом, возможность сделать из гражданина своего сторонника: сделать так, чтобы индивид пришел на выборы и проголосовал за эту партию, чтобы выступал на стороне данной политической силы в случаях проведения различных политических акций и т.п. В случае же государства влияние распространяется на различные сферы жизни общества. Сегодня даже убежденные либералы признают необходимость регулирования некоторых экономических и социальных процессов.

В связи с этим важно обратить внимание на феномен политической мобилизации, который в самом широком смысле можно охарактеризовать как инструмент, который используется для превращения индивида в субъекта социально-политической деятельности.

Проблема существования систем с различной степенью возможного политического участия индивидов и специфики их социализации разрешается в рамках выделения нескольких возможных подходов к данному вопросу. В рамках субъектно-объектного подхода - индивид включается в социальную жизнь, социализируется под давлением со стороны некоторых внешних сил. Такому типу социализации соответствует авторитарный тип политической мобилизации. Если же рассматривать проблему с точки зрения субъект-субъектного подхода, то социализация предстает в формате двусторонней коммуникации, взаимовлияния социолизирующегося индивида и внешних сил. В данном случае правомерно провести параллель с соревновательным типом мобилизации.

Рассматривая процесс социализации, можно выделить три аспекта этого процесса: 1) формирование личной идентичности (образа «я»), 2) обучение социальным ролям и навыкам межличностного общения; 3) формирование и трансляция навыков и культурных установок. При реализации каждого из этих направлений присутствуют элементы политической мобилизации.

Цель нашей работы - рассмотреть феномен политической мобилизации. Для этого необходимо решить следующие задачи:

1) рассмотреть существующие определения понятия политическая мобилизация.

2) Рассмотреть различные типы политической мобилизации.

3) Рассмотреть механизмы политической мобилизации.

4) Рассмотреть различные типы политического участия индивидов в процессе мобилизации.

Актуальность рассмотрения феномена политической мобилизации обусловлена несколькими моментами. Во-первых, падением влияния национальных государств и появлением на политической арене множества «неклассических» политических актеров. Во-вторых, ускорением темпа жизни, и как следствие, необходимостью адаптироваться к постоянно меняющейся среде, осваивать новые каналы социализации. В-третьих, увеличением той роли, которую сегодня с развитием новых технологий стала играть информация в жизни современного общества.

I. Политическая мобилизация

В литературе можно найти различные определения понятия политическая мобилизация. «Энциклопедический словарь» определяет понятие «мобилизация» (от лат. mobilis - подвижный) как «приведение кого-либо или чего-либо в активное состояние, сосредоточение сил и средств для достижения какой-либо цели». Социологические и политологические словари уточняют данный термин применительно к своей предметной области. Так в соответствии с «Социологическим словарем» одно из значений мобилизации таково: «направленный процесс активизации масс в целях решения чрезвычайных политических, военных, экономических и других целей». Специфика политической мобилизации, по мнению авторов этого же словаря, заключается в том, что данный процесс осуществляется «государством», «политическими партиями или движениями». «Политологический словарь» определяет «политическую мобилизацию» как «формирование поддержки тех или иных политических целей со стороны значительных масс населения». Этим же термином обозначаются действия населения, являющиеся следствием воздействия на него политических сил.

В определениях проводится четкое различие между субъектом и объектом политической мобилизации. В случае политической мобилизации как субъект может выступать государство, политические партии и любые другие политические организации. Таким образом, данному процессу могут быть даны следующие определения. Политическая мобилизация - сосредоточение и задействование субъектом (актором) политики различных материальных и людских ресурсов для достижения своих целей прежде всего путем создания массовой поддержки со стороны граждан, установления контроля над финансовыми и информационными источниками. Или - организация партиями и движениями высокого уровня политического участия своих сторонников для победы на выборах или для согласия с предложенными программами и мероприятиями.

Интересно, что в современной западной политологии в качестве факторов мобилизационного процесса чаще всего рассматривают негосударственные политические и общественные движения, что указывает на доминирующее представление о потенциально заинтересованных в мобилизации структурах, в число которых государство не входит. Так, в 1996 г. был создан международный журнал «Mobilization», специализирующийся в изучении социальных движений, протестных реакций и коллективного поведения. Но во многих странах, вне зависимости от того, как принято характеризовать существующий там режим и существующую политическую систему, можно в той или иной степени наблюдать признаки политической апатии общества, одним из характерных элементов которой является политический абсентизм. Принимая во внимание данный факт, неправильно исключать государство, говоря о политических факторах, использующих инструмент политической мобилизации. В качестве яркого примера того, насколько актуально сегодня увеличение политической активности граждан, можно привести недавний референдум в Швейцарии. Населению этой страны предстояло решить вопрос о запрете строительства минаретов на территории государства. Итог референдума - запретить подобное строительство - вызвал широкий резонанс в мировых СМИ, случившееся называли «самой крупной антиисламской акцией XXI века», «антиисламским демаршем, ударом по одному из главных фетишей европейского политического истеблишмента - толерантности и веротерпимости». Но если заметить, что явка на референдум составила всего лишь 53%, а решение было принято большинством в 57,5%, то оказывается, что решение, влияющее на имидж не только Швейцарии, но и всей Европы, было принято примерно четвертью населения этой маленькой страны (30,4%).

В этом контексте также можно вспомнить, какие оживленные дискуссии ведутся в российских СМИ о том, как привлечь население к участию в голосовании, на кануне каждых выборов.

Таким образом, политическая мобилизация активно используется в своей деятельности различными политическими факторами, в том числе и государством. Различные политические силы прибегают к этому инструменту вне зависимости от того, находятся ли они у власти или в оппозиции.

В зависимости от специфики того или иного исследования, в качестве объектов политической мобилизации можно рассматривать как отдельных индивидов, так и все население страны. Иногда говорят о неких конкретных мобилизуемых социальных группах, иногда упоминают понятие массы, то есть слабо организованное социальное образование. В процессе дальнейшего рассуждения мы еще будем говорить о возможных характеристиках объекта политической мобилизации.

В контексте современной политики идеал абсолютно автономного демократического участия рациональных индивидов может восприниматься лишь как утопия. Мобилизация оказывается необходимым социо-культурным и институциональным элементом социально-политической социализации. Собственно сущностью мобилизации следует считать доступ к новым формам социализации, к новым структурам социальных ролей и т.п. Выработка типа политической культуры, адекватного вызовам современности, неизбежно требует формирования определенных структур мобилизации.

Таким образом, следует говорить о том, что все современные политические системы предполагают смешение автономной и мобилизованной активности граждан в определенной пропорции, в зависимости от специфики политической культуры, социума и т.д. Конечно, спонтанная активность рядового гражданина в большей степени соответствует классическим, либерально-демократическим стандартам, чем активность мобилизованная. Но реальное функционирование современных политических систем показывает, что гражданин сплошь и рядом действует только в ответ на мобилизующий призыв элит и организаций.

Существует несколько видов классификации политической мобилизации. Так, например, различают авторитарную и соревновательную мобилизацию.

Ставя вопрос о природе политической мобилизации индивидов, большинство западных исследователей полагают, что такую мобилизацию следует рассматривать как активность, которая является следствием воздействия со стороны политических лидеров или организаций на индивидов и основана на подавлении или искажении свободных и рациональных политических предпочтений этих индивидов. Мобилизации противопоставляется автономное участие, которое понимается как результат рационального и не обусловленного какими-либо внешними факторами самоопределения индивидов.

Но данное описание лишь отчасти подходит для характеристики политической мобилизации, а именно - в случае, когда речь идут об авторитарном типе политической мобилизации. В рамках авторитарной мобилизации процесс аккумуляции общественных интересов подменяется работой по «политическому просвещению масс». Авторитарная мобилизация, в отличие от соревновательной, имеющей периодический (например, в связи с выборными кампаниями) либо избирательный (т.е. ориентированный на отдельные группы) характер, пронизывает всю систему общественной жизни. Наибольшей интенсивности она достигает, разумеется, при режимах тоталитарного типа.

В отличие от авторитарной мобилизации соревновательная мобилизация не подменяет автономной активности граждан и включает два взаимодействующих института: институт общественного мнения, мнения индивидуумов и групп и институт интересов власти, политических лидеров и организаций. Цель соревновательной мобилизации состоит в адаптации языка вторых к уровню интересов первых, а также в согласовании с общественным мнением персонального состава политических элит. Особо следует отметить, что соревновательная мобилизация возможна только в тех обществах, в которых модернизация развивается как самоорганизующий процесс. Отличительными чертами подобной социальной системы является наличие автономных и активно работающих институтов артикуляции интересов, а также однородный фон демократически ориентированной политической культуры. Частично это осуществляется децентрализацией системы управления; снижением уровня бюрократизации систем управления. В рамках последней должна проводиться политика последовательного разграничения собственно политических и административно-технических функций в системе управления. Передача политических функций в руки выборных органов и должностных лиц, повышение уровня открытости в деятельности правительств любого уровня, развитие структур самодеятельной гражданской активности и повышение уровня сотрудничества между ними и правительственными организациями - также способствует формированию политически активного субъекта подобных отношений.

В рамках западных соревновательных систем политические аспекты социальной мобилизации оказываются гармонично встроенными в структуры политической социализации граждан. Та ее сторона, которая направлена на активное и целенаправленное преобразование моделей политического поведения индивидов, имеет место на периферии гражданского участия, затрагивая по преимуществу маргинальные группы. В наибольшей степени к этому образцу приближается англо-американская система. Европейские континентальные системы сейчас тяготеют к этому типу, несмотря на сравнительно большую социокультурную сегментарность. типа.

Другая классификация процессов социальной мобилизации основана на выделении главного фактора, лежащего в их основании. Здесь наиболее общее разделение на два типа: конфликтная и позитивная.

Позитивная мобилизация строиться вокруг того потенциала, который несут в себе различные положительные эмоции. Упрощенно говоря, это мобилизация «за», а не мобилизация «против».

Наиболее ярким примером позитивной политической мобилизации является мобилизация с использованием государственных символов - гимна, флага, герба. Существование в массовом сознании устойчивых представлений о себе как о коллективной общности «мы», своем месте в мире, наличие общих ценностей и целей определяет степень интеграции масс и их способность к мобилизации. Национальная символика играет важнейшую роль в формировании данных представлений. Этим объясняется ее активное использование в критические моменты, требующие высшей степени мобилизации народа - на спортивных мероприятиях, в периоды ведения военных действий и т.п.

Позитивная мобилизация воплощается в политической реальности также в виде акций в поддержку той или иной политической силы. В качестве примера можно привести состоявшийся 31 января 2009 года митинг «Народ! Медведев! Путин! Вместе победим!" в поддержку антикризисных действий Президента Российской Федерации и Правительства РФ. В основе акции - положительное отношение собравшихся к политике, проводимой руководством страны.

Конфликтная же мобилизация основана на мобилизационном потенциале социальных конфликтов. В раде случаев именно энергия конфликтного восприятия социальной реальности становится основой для деятельного участия граждан. Мобилизационная активность массовых партий, опирающихся на традиции классовой политики, а также новых движений, родившихся на основе структур постклассового конфликта, служит примером преимущественно конфликтной мобилизации.

Структура нормативного консенсуса имеет очень большое значение для понимания социокультурных оснований, определяющих механизмы политической мобилизации избирателей. Ценностные ориентации и разногласия по ним представляют собой естественную почву для формирования идейно-политических предпочтений. А нормативный диссенсус в сочетании с определенным культурным и когнитивным фоном способен сформировать условия для чрезвычайно эффективных стратегий политической мобилизации.

Как известно, одной из возможных классификаций конфликтов является их деление на конфликты реалистичные и нереалистичные. Первые связаны с вполне определенными проблемами социалъно-экономического и политического развития и ориентированы на материальные интересы социальных групп. Умение управлять такими конфликтами может принести кандидату большие политические дивиденды. Однако нужно учитывать, что управление такими конфликтами требует огромных усилий и больших затрат. Гораздо удобнее иметь дело с конфликтами нереалистичными (идеологическими). Здесь нет непосредственных материальных интересов и денежных трат, это, по преимуществу, сфера политической риторики. Политику достаточно знать, чем недовольны избиратели и научиться играть на струнах их настроений. Развитие новых технологий и усиление роли информации в процессе реализации различными акторами своей политики приводит к все более частому и результативному использованию нереалистичных конфликтов в процессе мобилизации.

Интересно, что именно мобилизация конфликтного типа зачастую оказывается в основе использования такого популярного образа, как «образ врага». "Образ врага", искусно внедряемый в массовое сознание в ходе целостной системы мер агитационно-пропагандистского и административного характера, заставляет временно забыть или ослабить внутригосударственный конфликт по линии власть-общество, компенсировать серьезные ошибки правителя в экономической и социальной сферах. Перед лицом реальной или мнимой угрозы общецивилизационного (этнического, национального) масштаба, население демонстрирует слепую покорность правителю, если только последнему удается получить статус отца - защитника, вождя мобилизующего типа. Как показывает историческая судьба России и других стран, активизация в народном сознании "образа врага" дает колоссальный автономный ресурс прочности существующей политической системе.

Несколько примеров мобилизации «перед лицом врага» есть и в отечественной истории. Для осуществления колоссальных Петровских реформ предпосылкой стала Северная война, для отмены крепостного права - Крымская война, индустриальный цивилизационно-технологический рывок СССР в 30-е годы был бы невозможен без всеобщей убежденности в неизбежности грядущей войны, на фоне внутригосударственной активизации "классовых врагов".

Интересно, что еще в восемнадцатом веке шотландский мыслитель Девид Юм задавался следующим вопросом: «ничто не представляется более удивительным для тех, кто рассматривает человеческие дела философски, нежели чем та легкость, с которой меньшинство управляет большинством, и то безоговорочное смирение, с которой люди отказываются от собственных мыслей и аффектов в пользу мыслей и аффектов своих правителей. Если мы обратимся к исследованию, с как достигается это чудо, то обнаружим, что так как сила всегда на стороне управляемых, то правители в качестве своей опоры не имеют ничего, кроме мысли. Поэтому правление опирается на мысль; и это правило распространяется как на наиболее деспотичные и диктаторские правления, так и наиболее свободные и демократичные». Государство, политические элиты и организации, использующие политическую мобилизацию в своих целях, всегда искали способ с максимальной точностью просчитать ее результаты. В связи с этим феномен политической мобилизации всегда в той или иной степени находился в поле интересов исследователей. С течением времени в процессе развития человеческой цивилизации менялись и механизмы политической мобилизации.

Условно можно разделить различные механизмы политической мобилизации на те, в основе которых лежит некоторое механическое принуждение и материальные ресурсы, и на те, где работа идет на уровне идей.

Наиболее примитивным механизмом мобилизации можно считать различные формы принуждения. Рассматривая механическое принуждение в отрыве от других механизмов, становится очевидно, что в чистом виде это наименее действенный и наиболее ресурсозатратный способ мобилизации. В качестве наглядного примера, можно вспомнить известные заградительные отряды времен Второй мировой войны, которые размещались позади основных войск с целью предотвращения бегства военнослужащих с поля боя, поимки шпионов, диверсантов и дезертиров, возвращения в части бежавших с поля боя и отставших военнослужащих. Ясно, что проблему дезертирства невозможно было решить лишь таким способом. Основная роль отводилась идеологической работе.

Как пример мобилизации с использованием материального ресурса, можно привести некоторые приемы, которые используются для привлечения граждан на избирательные участки в нашей стране. Это такие акции, как «приди на выборы - получи подарок», раздача скидочных купонов на различную продукцию рядом с избирательным участком и т.п. В некоторых странах за неявку на выборы полагаются штрафы, что также является мобилизацией на основе принуждения.

В то же время идеологизацию и индоктринацию (насыщение определенным, угодным и выгодным правительству или политической организации содержанием массового сознания населения страны в социальном, идеологическом, политическом и психологическом планах в форме системы убеждений, образов, установок, стереотипов) можно рассматривать как крайне эффективные механизмы политической мобилизации. Нельзя отрицать тот факт, что именно идеология советского режима стала прочным фундаментом для мобилизации масс. Таким образом, в основе политической мобилизации лежит главным образом работа с идеями, информацией, работа с «умами».

Одним из последних шагов в этой области стала разработка во второй половине двадцатого века теории «малых миров».

Малый социальный мир формируется из определенного количества людей, находящихся друг с другом в постоянной связи. Связь может быть не прямой, но достаточно тесной - членов «малого мира» отделяют друг от друга несколько рукопожатий. Подобная структура обеспечивает высокую скорость передачи идей от одного участника «мира» другому. Соответственно вторым элементом необходимым для успешной мобилизации являются такие идеи, которые смогут спровоцировать необходимую реакцию у объекта мобилизации.

Можно привести несколько исторических примеров того, какую роль социальные сети играют в процессе массовой мобилизации. Разгон войсками митинга в Тбилиси накануне Первого съезда народных депутатов СССР в 1989 году, вызвал фантастический по силе эффект в малых мирах интеллигенции, которые существовали в академических институтах. В значительной мере этот эффект и послужил основой для политической мобилизации - создания мощного движения "Демократическая Россия". Другой пример: социальной основой фашизма в Германии стали братства ветеранов-фронтовиков Первой мировой. Именно эти социальные сети стали основой организаций штурмовиков - в них в основном были люди, вместе сражавшиеся на фронте. В 1929 году начало бурно развиваться фашистское движение. 1929 год, крах мировой экономической системы. Лопнули банки. Безотказно сработал образ, который был "вброшен" в сеть: виноваты во всем еврейские банкиры.

Потенциал образования подобных сетевых структур различен в разных исторических и социальных ситуациях. Для Европы в целом не характерно существование малых миров большого размера (порядка ста человек). В Швеции, например, не образуются локальные коммьюнити такой численности. А вот иммигранты, которые туда попадают, - иранские, иорданские, балканские, - образуют малые миры из нескольких сот человек, постоянно общающихся друг с другом. Сообщества, связанные с религиозными организациями, тоже очень различны. Прихожане православного храма часто даже не знакомы друг с другом. В то же время в исламском мире мечеть - центр социальной жизни района, она консолидирует тот самый малый мир, через который легко осуществить мобилизацию, что иногда и происходит.

Искусственно создавать малые миры и их сети теоретически возможно, но крайне сложно. Необходимо, чтобы люди были не только знакомы друг с другом, но и связаны чем-либо. Эти связи должны быть не идеологическими, а основанными на совместном проживании, общности повседневности.

Типичный сценарий сетевой мобилизации в основе имеет уже сформировавшуюся структуру. Особая роль принадлежит людям, имеющим большое количество знакомств, так как через них удобнее всего осуществлять первичное быстрое распространение идей.

С помощью модели малых миров и социальных сетей может быть с определенной долей вероятности успеха распространения мобилизующей информации. Нельзя забывать, что для успешной мобилизации необходимо соответственное качество распространяемой информации, ее высокий мобилизационный потенциал.

В рамках данной теории можно утверждать, что государство как субъект политической мобилизации находится в выигрышном положении по сравнению с другими политическими факторами, так как в его распоряжении находятся различные государственные учреждения, в рамках которых происходит социализация индивидов (школы, вузы, предприятия и т.п.). При этом эти учреждения одновременно являются примерами малых миров, так как связи меду входящими в них индивидами отличаются стабильностью и основаны на повседневных практиках. Каналы влияния на эти «малые миры» также стандартизированы - школьная и вузовская программа и т.п.

Но несомненно, что главный мобилизационный ресурс сегодня - это Интернет. Интересно, что именно в Интернет-среде получила реальное воплощение теория «малых миров» и социальных сетей. Речь идет о таких популярных социальных сетях как facebook, его русского аналога vkontakte.ru и odnoklassniki.ru, подобный же принцип лежит в основе общения людей в Интернет-блогах. В рамках этих ресурсов происходит непрекращающийся обмен информацией. Пользователи сознательно выходят во всемирную паутину, чтобы получить или передать другому информацию. Последняя может быть представлена в любом формате - видео, аудио, текст, а значит, в ее восприятии задействованы все органы чувств.

Совершенно очевидно, что Интернет является сегодня главным ресурсом для осуществления любых мобилизационных компаний. Подтверждение тому может быть тот факт, что все политические лидеры, заботящиеся о поддержании интереса к своей личности и своим идеям, ведут Интернет-блоги. В России подобная мода, как и использование социальных сетей, как основного ресурса для распространения мобилизационного призыва, появилось и стало популярным всего лишь несколько лет назад. Появляются первые специалисты по созданию, так называемых, медиа-вирусов. Последние чаще всего представляют собой видео, но могут иметь любой другой формат. Продукт превращается в медиа-вирус в случае, если его содержание интересно настолько, что при попадании в сеть Интернет происходит его быстрое потребление большим количеством пользователей (в случае с видео - просмотр, с аудио - прослушивание и т.п.). Последнее при этом обусловлено исключительно тем, что потребив продукт, пользователь не забывает о его существовании, а распространяет его среди своих знакомых, те, в свою очередь, распространяют среди своих и т.д. Содержание распространяемых материалов в редких случая имеет политический подтекст, но совершенно очевидно, какой мобилизационный потенциал содержат в себе подобные Интернет-ресурсы.

Особенности политической мобилизации и степени политического участия разных групп граждан: мобилизующиеся и внимательные граждане.

Основная цель и главный итог политической мобилизации - это политическое участие индивида. В зависимости от степени участия объекты мобилизации могут быть условно разделены на несколько групп. Одна из возможных классификаций подобного рода содержится в работе американского исследователя Дж.Розенау "Гражданство между выборами. Исследование мобилизуемого американца".

Всю совокупность избирателей этот автор определяет как "массовую публику" (mass public). Очевидно, что далеко не все избиратели в одинаковой степени демонстрируют свою вовлеченность в политическую жизнь. На фоне этой предельно широкой общности граждан, обладающих политическими правами, выделяется группа индивидов, которую Розенау называет "внимательная публика" (attentive public). По оценке автора, данная группа сравнительно малочисленна (в США составляет 10-15% от состава "массовой публики"), но именно она играет ключевую роль в политической жизни в демократических системах, так как способна ответственно определять результаты выборов. Розенау приводит такое характерное высказывание одного из вашингтонских лоббистов: "90% того, что происходит в течение сессии Конгресса, решается в день выборов. Основное русло законодательной деятельности определяется в этот день: по этому оно вне нашего контроля".

В действительной политической жизни "внимательная публика" предстает в виде трех "состояний" объекта мобилизации: 1)как неорганизованная аудитория, перед которой ведут дискуссию политические лидеры; 2)как организованная аудитория: группы, мобилизованные для определенного давления; 3)как электоральный суррогат, исследование реакций которого позволяет предсказать результаты выборов.

Розенау подчеркивает, что среди социально-психологических характеристик "внимательной публики" нет черт пассивности. "Внимание", свойственное этой категории граждан, автор рассматривает в качестве формы политического участия. Оно представляет собой разновидность "интенционального поведения, посредством которой индивид связывает себя с общественными делами". К показателям "внимания" (или "внимательности") относятся такие виды активности, как чтение газет, внимание к политическим новостям, разговоры с друзьями или родственниками о политике, письма, которые граждане направляют в разные правительственные и неправительственные организации, СМИ и т.п.

Следующей ступенью в выявлении мобилизационного потенциала граждан является их принадлежность к еще одной группе активного меньшинства -- "мобилизуемой публике" (mobilizable public). При переходе к этой ступени "политическая внимательность" трансформируется в "способность к мобилизации". Данное качество также рассматривается Розенау как форма индивидуальной связи с политикой. Но существуют и весьма существенные отличия. Прежде всего, для перехода от "внимания" к "способности мобилизовываться" необходим некий активный агент мобилизации, который обращается за поддержкой или побуждает к ней. Именно деятельность агентов мобилизации задает этому процессу специфическую поведенческую логику. Ее можно попытаться моделировать и предсказывать, так как "внимательный избиратель" способен и сам предложить политическим лидерам и организациям свою поддержку, но сделать это не в силу внешнего мобилизационного призыва, а реализуя характеристики своей политической "внимательности". Другими словами, "внимание" -- форма индивидуального социально-политического действия, в то время как "способность к мобилизации" -- форма социально-политического взаимодействия.

Представленный в исследовании Розенау сравнительный анализ оснований политического поведения у "внимательных" и "мобилизуемых" граждан позволяет проинтерпретировать "политическую внимательность" как более сложный вид вовлеченности в политику. Когда говорится о сложности, то имеется в виду, что "внимательность" представляет собой более рациональное, последовательное и устойчивое отношение к проблематике общественной жизни. Можно предположить, что за этой формой вовлеченности стоит социально-психологический образ, который характеризуется более высоким уровнем просвещения и информированности, навыками самостоятельного осмысления своего социального окружения, весьма высокой степенью приверженности к гражданским ценностям, терпимостью в сочетании со "здоровым" скептицизмом по отношению к мобилизационным призывам идеологов и политиков. Такой достаточно высокий личностный стандарт подтверждает и гипотеза Розенау о том, что по численности категория "мобилизуемой публики" превосходит "внимательную публику". "Внимательные" индивиды, вероятно, практически всегда входят в состав "мобилизуемой публики", но их отличает степень склонности к рациональному, взвешенному восприятию мобилизационных призывов. Они предлагают свою гражданскую поддержку как результат рационального согласия с таким призывом или же анализа сложившейся в обществе социально-политической обстановки, с учетом разнообразных мобилизационных призывов.

Граждане, которые входят в состав "мобилизуемой публики" за пределами группы "внимательных" индивидов, принадлежат, как можно предположить, к личностному типу, политическая вовлеченность которых носит более зависимый характер. Она является, в сущности, результатом внешнего (и часто иррационального) мобилизационного воздействия. Такие граждане - материал, используемый элитами при осуществлении авторитарного типа мобилизации.

Весьма существенным представляется затрагиваемый автором вопрос о размерах активных (вовлеченных) категорий избирателей в развитых демократических системах: с точки зрения политической стабильности ограниченность "внимательной публики" -- положительное явление, так как внезапное расширение ее относительной численности обычно является показателем грядущих политических катаклизмов.

Розенау в своем исследовании предлагает, исходя из потребностей теоретического моделирования процессов мобилизации, несколько скорректированное определение участия. Он полагает, что та или иная политическая принадлежность есть результат, в котором текущее поведение индивида, обусловленное его прошлым опытом и под влиянием настоящих социальных обязательств, взаимодействует с его установками и восприятиями и вырабатывает различные социально-политические ориентации: либо исключительно по отношению к личным проблемам, либо (по причине усилий агентов мобилизации или же по какой-либо другой причине) также и по отношению к одному или более вопросам общественной жизни.

Апатия, политическая "внимательность" и способность к мобилизации, как подчеркивает Дж.Розенау, вполне могут рассматриваться в контексте однородных теоретических моделей, так как они являются результатом одних и тех же факторов, действующих с переменным значением. Та или иная ориентация в политическом поведении зависит от интенсивности и направленности этих переменных.

политический мобилизация индивид ресурс

Заключение

Политическая мобилизация - инструмент, с помощью которого обеспечивается необходимое политическое участие населения. Как мы увидели, политическую мобилизацию следует понимать шире, чем просто механизм удовлетворения интересов политических элит. Политическая мобилизация исполняет важные социальные функции, влияя на формирование индивида как субъекта политического и социального действия, ориентируя его в новых формах социализации, вырабатывая новые типы политической культуры, адекватные вызовам современности.

Политическая мобилизация в тех или иных формах используется при любых политических режимах, любых формах правления. В зависимости от структуры и характеристик конкретного общества наблюдается различное соотношение между автономным участием, соревновательной и авторитарной мобилизацией.

Различие подход к использованию политической мобилизации можно наблюдать при рассмотрении механизмов последней. То, какие механизмы используются, зависит в частности от субъектов мобилизационного процесса и от той среды, в которой тот процесс протекает.

Сегодня новые технологии открывают новые возможности для использования механизмов политической мобилизации. Это одна из причин для изучения этого действенного инструмента политики. Кроме того, во многих странах мира формируется политические системы, в основе которых лежат демократические принципы. Соответственно для продуктивного функционирования подобной системы необходимо воспитание социально и политически активного индивида.

Список используемой литературы

1. В Москве 31.01.09г. состоялся митинг в поддержку антикризисных действий президента РФ и премьера Правительства РФ. 03.02.2009// aer.sao.mos.ru

2. Гончаров Д.В. Политическая мобилизация.// Полис. - 1995 - №6.

3. Левкович-Маслюк Л. Сети + образы = мобилизация.// http://offline.computerra.ru/2005/607/230350/

4. Литвиненко А.В. Интернет и механизмы социального контроля.// http://www.it-safety.org.ua/biblioteka/litvinenko_4.htm

5. Макурина Л.А. Мобилизационный потенциал российского гимна в сопоставлении с гимнами СССР и зарубежных стран.// http://www.rusrand.ru/naukadoklad/makurina.pdf

6. Не заметят разницы? Европа приподняла паранджу. Швейцарский референдум о минаретах стал событием мирового масштаба.// http://lenta.ru/articles/2009/12/01/suisse/

7. Ушакова С.Н. Социальная мобилизация как системная характеристика советского общества.// http://history.nsc.ru/publ/1/html/ushakova.htm

Размещено на Allbest.ru