Политическая идеология и лозунги

Любая деятельность человека связана с удовлетворением его потребностей. Объект потребности, «отражаясь в голове» человека и побуждая его к действиям, «выступает в качестве мотивов», предполагающих более или менее осознанную цель этих действий. А поскольку хозяйственно-общественно-историческая деятельность человека детерминирована его потребностями, постольку мотивы (в смысле обратной связи), как форма проявления его потребностей, всегда означают нечто объективное, в чем эта потребность конкретизируется.

Сложные виды деятельности отвечают не одному, а одновременно нескольким действующим и взаимодействующим между собой мотивам, образуя разветвленную систему мотиваций действий и поступков человека.

С другой стороны, мотивы, как осознанная потребность, предопределяют сами объекты потребности и возможные пути ее удовлетворения; они (мотивы) находятся в прямой и обратной связи с идеей, которая представляет мысль, переходящую в действие. В свою очередь, идея как знание отражает объективную реальность и закономерность, созерцание действительности и определение путей ее изменения, поэтому всякая идея включает в свое содержание постановку цели перед человеком и определение практической материальной деятельности.

И поскольку идея «провоцирует» мотивационные процессы, побуждающие человека к практической реализации этой идеи и ее материальному воплощению посредством практики, постольку зарождение социальной идеи, ее диалектическое развитие и трансформация в идеологию (отношения идеологии) имеют чрезвычайно важное значение для общества.

Между тем, «движителями» всех перестроечных действий в обществе являются лозунги, которые представляют самые короткие рассказы, перенасыщенные политическим содержанием, олицетворяющие пропагандируемую идеологию и обозначенный ею курс перемен.

К сожалению, в настоящее время у разных авторов представления об идеологии (отношениях идеологии) не только весьма отличаются друг от друга, но часто прямо противоположны. Выражаются эти представления либо в форме ложного субъективного, искажающего действительность знания («ложное сознание», «отчужденное сознание», «невротизированное сознание», «застывшая пародия на реальность» и т.д.), либо в форме деидеологизации общества - полного отрицания идеологии как таковой - отрицания самой возможности ее научного описания, либо реидеологизации общества - теории, подчеркивающей позитивное значение идеологии и ее роль в обществе, сменившей в 70-х годах прошлого столетия дискредитировавшую себя идею деидеологизации; и, наконец, в форме конвергентной теории, пытающейся обосновать неизбежность построения при помощи идей деидеологизации и реидеологизации единого по своей социальной сущности гражданского общества на основе сближения капитализма и социализма.

Известно, что власть как таковая представляет собой право и возможность распоряжаться либо кем-нибудь, либо чем-нибудь, подчиняя своей воле и извлекая выгоды для себя, удовлетворяя собственные потребности и интересы. При этом следует помнить, что господство всегда осуществляется только через отношения собственности. Поэтому, например, «перестройка» и «приватизация», изначально задуманные как политический акт, направленный на смену общественных отношений собственности и, соответственно, на смену социально-экономической формации социализма на капитализм, в основе своей были направлены на проведение соответствующих экономических реформ.

Однако нужна идеология, нужны лозунги, способные убедить людей в необходимости проведения реформ подобного рода. И поскольку о сущностной составляющей таких реформ и отношений идеологии, оправдывающих эти реформы, «перестройщики» говорить не могли, поэтому основное внимание они сосредоточили на «надстройке», на ее переменной в большей части иррациональной составляющей. Все началось со знакомого, но абсолютно неопределенного и бессмысленного призыва «больше социализма». К этому времени «идеологи перестройки» успели присвоить лозунг о демократии и «запустили» его в обиход.

Несмотря на то, что сама по себе категория `демократия' (власть народа) абсолютно неопределенна, что диалектическим отрицанием ее является «диктатура» и что в пределе эти категории часто переходят одна в другую, в сочетании с призывом «больше социализма» они составили «гремучую смесь», которая в существенной степени способствовала разрушению основ социалистического общества, в базисе которого были общественные отношения общественной собственности и соответствующие отношения идеологии.

«Власть» и «свобода» являются диалектическими противоположностями и, по сути, предельными переходами одних отношений в другие. Злоупотребление властью есть предельный переход к диктатуре, и, наоборот, злоупотребление свободой есть предельный переход к демократии и далее к анархии. Таинство отношений власти и свободы, соответственно, отношений диктатуры и демократии заключается в том, что никто никогда не сможет указать, где на воображаемой оси «ноль», начиная с которого при движении в одном направлении мы будем иметь «в чистом виде» только отношения свободы и, так называемой, демократии и, наоборот, при движении в противоположном направлении будем иметь также «в чистом виде» только отношения власти и диктатуры. Во все времена любая государственная система управления брала на вооружение и использовала в практической жизни любого общества и отношения власти, и отношения свободы, однако соотношения между отношениями власти (элементами диктатуры) и отношениями свободы (элементами демократии), т.е. «дозировки» их, были разные.

Следует иметь в виду, что категория `демократия' и лозунги с упоминанием о ней в существенной мере иррациональны по самой сути. «Капиталистическое общество с необходимостью производит иррационалистические представления как отражение того обстоятельства, что капитализм вызвал к жизни общественные силы, которые он не в состоянии рационально (планомерно) регулировать и которые поэтому проявляются в общественных катаклизмах (кризисах, войнах и пр.) подобно слепо действующим силам природы»<sup>1</sup>. Между тем, «общественные силы <…> действуют слепо, насильственно и разрушительно, пока мы не понимаем их и не считаемся с ними»<sup>2</sup>. Иррационализм, религия, идеализм как обязательные атрибуты общественных отношений частной собственности, следовательно, капиталистического общества, являясь сущностными составляющими общественных отношений идеологии, защищающей частную собственность, всегда присутствуют при развитии буржуазной общественно-экономической формации, а в его начальной стадии даже в гипертрофированном виде, порождая лозунги иррационального толка: «демократия», «свобода», «равенство», «братство». и т.д. и т.п. Да, демократия - власть народа (народовластие), она (демократия) декларирует свободы, равноправие граждан, признает волю большинства как источника власти, но… что все это значит и как реализуется в реальной жизни? Где те объективные критерии, которые позволили бы в реальной жизни человеческого общества различить «демократию» и «недемократию», где на воображаемой прямой `власть (диктатура) - свобода (демократия)' тот самый «ноль», отталкиваясь от которого человечество смогло бы разрешить все свои проблемы и сомнения и как понять словосочетание `правовое государство', если мы, наконец, поймем, что отсутствие «Права» - это тоже «Право» и, следовательно, неправовых государств вообще не бывает по определению? На все эти вопросы нет разумного однозначного ответа, или другая крайность: у каждого индивида - свое понимание, свой ответ!

Более того, демократия как «надстройка», являясь производной от отношений собственности, многократно претерпевала изменения в соответствии с изменением общественно-экономических формаций (рабовладельчество, феодализм, капитализм, социализм).

Буржуазная демократия есть диктатура буржуазии, пролетарская демократия - диктатура пролетариата со всеми вытекающими отсюда лозунгами и последствиями. А поскольку отношения диктатуры есть отрицание отношений демократии и, наоборот, отношение демократии есть отрицание отношений диктатуры, следовательно, и диктатура, и демократия являются диалектическими противоположностями (отрицаниями)

и, по сути, предельными переходами одних отношений в другие, когда на числовой оси, представляющей в обоих направлениях бесконечную прямую, в одном конце сосредоточены все в концентрированном выражении атрибуты диктатуры, в другом, противоположном конце - все в концентрированном выражении атрибуты демократии, постольку становится ясно, что в категории `демократия' очень мало рационального и еще меньше конкретного.

Категория `демократия' как таковая не несет в себе абсолютного смысла, относительна и не конкретна и, более того, всегда содержит в себе элементы субъективного и иррационального, поэтому, принимая во внимание, что каждое поколение практически «учится демократии с нуля» (аналогично тому, как во все времена каждый хирург учится держать скальпель, а художник - кисть), постольку становится понятна чрезвычайная важность развития общественного интеллекта человеческого общества, человеческой цивилизации. Истинная демократия, как и идея построения общества без антагонизма, есть завоевание развившегося интеллекта человека.

Следует помнить, что в своей сущностной составляющей, предопределяемой отношениями собственности, отношения идеологии за всю историю человеческой цивилизации (7-9 тыс. лет, по Л.Г. Моргану) знают только два проявления:

- отношения идеологии, оправдывающие и защищающие общественные отношения частной собственности;

- отношения идеологии, оправдывающие и защищающие общественные отношения общественной собственности.

Причём отношения идеологии, защищающие общественные отношения общественной собственности, в своем диалектическом смысле явились в человеческую цивилизацию следствием развившегося интеллекта как отрицание отношений идеологии, базирующейся на отношениях частной собственности, привнесённой в человеческое общество из отношений животного мира.

Сегодня «перестройщики» в поисках выхода из идеологического тупика, являясь апологетами отношений частной собственности, следовательно, и соответствующих отношений идеологии, не находят разумного идеологического оправдания содеянному. А поскольку повлиять на сущностную составляющую идеологии и её отношения, которые писались несколько тысяч лет самой частной собственностью, не в состоянии, постольку используют они переменные, второстепенные, надстроечные составляющие категории `Идеология' вроде - духовности, дер - жавности, соборности, государственности и т.д., «подкрепляют» их лозунгами иррационального, неопределённого смысла, типа: «Больше социализма», «Новый социализм», «Демократия», «Свобода», «Правовое государство» и т.п. и, таким образом, «держат» людей в неведении происходящего.

Естественно, до бесконечности это продолжаться не может. В этом смысле показательны лозунги, при которых совершилась Великая Октябрьская социалистическая революция, основная сущность которой, напомним, сводилась к замене общественных отношений частной собственности на общественные отношения общественной собственности: «Земля крестьянам!», «Заводы и фабрики рабочим!» и т.д. Примечательна их конкретность! Показательно и то, что до сих пор не обнародована идеология и не обнародованы лозунги перестройки. Все дело в том, что перестройка - это реконструкция мира путём замены общественных отношений общественной собственности на общественные отношения частной собственности. Соответственно, порожденные «перестройкой» лозунги, являясь отрицанием лозунгов Великой Октябрьской социалистической революции, должны звучать так: «Земля - помещикам!», «Заводы и фабрики - капиталистам!» и т.д. и т.п. Поучительным примером является тот факт, что сегодня «доля государственной собственности стран Запада с наивысшим уровнем макроэкономической централизации.» (Бельгия, Франция, Германия Италия, Япония, Нидерланды, Великобритания.) достигает 50% и более, сохраняя устойчивую тенденцию роста на протяжении последних ста лет³.

Примечания