Характеристика двухпартийной системы США

Размещено на http://www.allbest.ru/

29

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Соединенные Штаты Америки, несмотря на продолжающиеся уже много лет разговоры аналитиков и экспертов различных сфер деятельности множества стран о приближающимся крахе, продолжают оставаться страной номер один в мировой экономике, демократических основах и военной промышленности. И хотя официальный девиз государства звучит в переводе на русский как «на Бога уповаем», американцы как никто лучше следуют её русскоязычному продолжению о необходимости собственных действий. Примером этого служит политическая система США, сложившаяся в результате исключения неэффективных методов политических технологий, основе которой лежит противостояние интересов двух партий, каждая из которых охватывает широкий круг вопросов электората. В нашей стране в последнее время наметились явные предпосылки к заимствованию подобного рода представительства партий. Поэтому изучение особенностей политического процесса США способно показать какие возможные изменения ждут политические институты России.

Двухпартийная система -- тип партийной системы, при котором только две политические партии («партии власти») имеют реальные шансы выиграть выборы. Обычно это означает, что все или почти все выборные парламентские места занимаются депутатами двух партий, получающих большинство голосов, а также то, что эти партии попеременно формируют правительство в парламентских демократиях или получают президентский пост в президентских. Коалиционные правительства достаточно редки в двухпартийных системах, хотя каждая из двух партий сама по себе может быть и коалицией.

Двухпартийные системы чаще всего появляются в ситуациях, когда выборная система, используемая в голосованиях, заметно уменьшает возможности третьей и меньших партий, например, в ситуациях, когда количество голосов, полученных партией в целом по стране, не прямо пропорционально количеству мест, которые партия получает в парламенте. Такая ситуация, например, бывает при выборах по одномандатным округам. Двухпартийная система широко распространена в англоязычном мире, например, в Великобритании и США. За время существования Соединенных Штатов там сменилось пять партийно-политических систем (1790 -- 1810-е; 1820 -- 1840-е; 1850 -- 1890-е; 1890 -- 1930-е годы; с 1930-х годов до наших дней). При этом третья, четвертая и пятая системы включали в себя одних и тех же участников -- Демократическую и Республиканскую партии. Взаимодействия этих партий, а также отношения между ними и политической системой и обществом в целом в наибольшей мере воплотили модель, характерную для американской двухпартийной системы. На всех исторических этапах данная модель занимала одно из главных, а нередко -- и центральное место в политической жизни США.

Цель работы - характеристика двухпартийной системы США.

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ И ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ

История возникновения и развития партий и партийных систем в западном мире неразрывно связана со становлением парламентаризма -- основного института буржуазной демократии. Партия в широком смысле слова -- как группа единомышленников, стремящихся к общей цели, -- известна с древнейших времен.

Термин «партия» ведет свое происхождение от латинского pars, partis, переводящегося как часть. Появление партий, а точнее протопартий, относится к Античному миру, когда в Древней Греции и в Древнем Риме возникают особые группы людей, отражавшие интересы различных социальных слоев. Однако эти группы не были организационно оформлены, не располагали строго определенной системой взглядов, не имели программных установок и в деятельности своей замыкались на решении ограниченных задач. Первые политические партии появились в конце XVI в. в Голландии в период, последовавший за буржуазной революцией, и были связаны с борьбой за власть между республиканцами и оранжистами. В период английской буржуазной революции в середине XVII в. оформление политических партий сопровождалось борьбой умеренных (О. Кромвель) и левеллеров (Лильберн). Эти политические группы имели программные документы, позволявшие рассматривать их в качестве политических партий.

Интенсивной партийной борьбой отличалась политическая жизнь Франции конца XVIII в., в которой активно участвовали, монархисты, жирондисты, якобинцы, эберисты, положившие начало политической терминологии - левые, правые, центр.

В середине XIX в. почти во всех странах Западной Европы возникли парламенты, которые, согласно конституциям, должны были представлять народ в целом, а не отдельные классы, группы, направления. Однако, вопреки этому, парламенты отражали социальную реальность с ее противоречиями и антагонизмами.

Массовые политические партии в Европе начали формироваться во второй половине XIX века. От политических клубов они отличались тем, что были ориентированы на осуществление постоянного, длительного и широкого политико-идеологического воздействия на общество, на рекрутацию в свой состав как можно большего числа членов, оперировали значительным арсеналом средств политической деятельности: агитация, пропаганда, политическое просвещение, воспитание и т. д.

Первой массовой политической партией (1861) явилась либеральная партия Англии; в 1863 году возникла первая массовая рабочая партия -- Всеобщий Германский Рабочий Союз, основанный Лассалем. К концу XIX века массовые партии (в основном -- социал-демократические) формируются в большинстве стран Западной Европы.

Возникновение и развитие политических партий в странах Западной Европы и США в XIX в. являлось исторической необходимостью, следствием нарастания классовых противоречий и отражения их в сознании классов и общественных слоев и групп.

Политические партии занимают одно из важнейших мест в жизни общества. Без них при демократическом режиме невозможно самоосуществление государственной власти. Политические партии различных направлений и оттенков в зависимости от обстановки либо выступают в качестве правящих, либо играют роль лояльной оппозиции, которая в любой момент сама может сформировать правительство. Подобная смена ролей наблюдается во всех странах с сильными социал-демократическими партиями.

1.1 Исторические предпосылки зарождения двухпартийной системы

Партийные системы зарубежных стран отличаются значительным разнообразием, что объясняется наличием социальных, национальных, исторических, религиозных и иных особенностей, свойственных каждому государству. Каждая из этих систем имеет свой путь становления и борьбы за власть. К их числу относятся и партии, традиционно борющиеся за первенство в политической жизни США.

Одобрение федеральной Конституции заложило фундамент американского национального государства. Оно обрело жизнь после первых национальных выборов и начала деятельности в 1789 г. федеральной исполнительной, законодательной и судебной власти. Для складывания национальной политической системы принципиальное значение имело также образование национальных политических партий, последовавшее сразу за возникновением национального государства. Именно эти два института -- национальное государство и национальные политические партии -- составляли основу американской политической системы и обеспечили ее жизнедеятельность. Причем национальные политические партии достаточно быстро выработали нормы взаимоотношений и «распределение ролей», которые превратили их самих в систему. Состав участников этой двухпартийной системы на протяжении американской истории неоднократно менялся, но некоторые фундаментальные принципы, сложившиеся изначально, сохранились на протяжении последующих столетий.

В Соединенных Штатах Америки изначально отсутствует партийное законодательство как таковое. В конституции США 1787 года и 27 поправках к ней не содержится никаких намеков на создание и деятельность политических партий.

Первое национальное правительство США было создано еще на внепартийной основе. Формирование политических фракций началось вскоре после того, как Д. Вашингтон принес президентскую присягу и палата представителей и приступили к работе. По иронии судьбы, Вашингтон, ярый противник фракционных размежеваний, назначил на два ключевых поста в правительстве -- министра финансов и государственного секретаря -- создателей будущих политических партий-соперниц 34-летнего А. Гамильтона и 46-летнего Т. Джефферсона. Зарождение первых политических партий происходило вопреки острому неприятию партий и партийной борьбы практически всеми американскими политическими лидерами. Неизменно отрицательно относились к разделению политиков на партии федералисты, находившиеся у власти с 1789 по 1801 г. В отношении своих оппонентов, джефферсоновских республиканцев, они употребляли чаще всего определение фракция, в которое в англо-американской политической традиции вкладывался отрицательный смысл.

Гамильтон приравнивал «фракционную» деятельность республиканцев к раскольнической, направленной на разрушение федерального Союза. Вашингтон перед своей отставкой с поста президента в «Прощальном обращении» к нации объявил «дух партий» злейшим врагом американского единства. Наконец, в период пребывания на президентском посту Д. Адамса (1797-1801) федералисты, навязав законы об иностранцах и мятеже, попытались с их помощью пресечь или по крайней мере ограничить оппозицию. Республиканцы были представлены ими «иностранные агенты», «французская фракция» (республиканцы, в отличие от федералистов, ориентировались во внешней политике не на Великобританию, а на Францию).

Отрицательным было отношение к партиям и партийному противоборству и у джефферсоновских республиканцев. Один из их видных идейно-политических лидеров, Д. Тейлор, доказывал, что наличие соперничающих политических партий противоречит природе республиканского строя, и предлагал даже, если потребуется, внести поправку в федеральную Конституцию для пресечения опасных партийных размежеваний. Ф. Френо, ведущий республиканский издатель, даже в 1799 г. полагал, что искоренение невежества и заблуждений, настойчивая просветительская деятельность исключат партийные размежевания. Лидер Республиканской партии Джефферсон подводил под отрицательное отношение к партиям философское обоснование. Подобно другим американским просветителям-демократам, он грезил об утверждении в стране вслед за достижением независимости и победой республиканского строя царства разума, основой которого стали бы классовый мир и политическое единство. Он был убежден, что противоречия между богатыми и бедными, имущественные контрасты и сословные различия характерны для европейских обществ, а не для Соединенных Штатов, поэтому в североамериканской республике нет социально-экономической основы для подлинной вражды и соперничества партий. Джефферсон предпочитал, чтобы разделения на партии вообще не существовало в США: «Если бы мне пришлось вознестись на небеса с партией, я бы предпочел отказаться от этой чести». Заступая в 1801 г. на президентский пост, Джефферсон произнес ставшую знаменитой «примиренческую» фразу «Все мы республиканцы, все мы федералисты», которая, однако, в контексте его выступления и мировоззрения означала не что иное, как желание поглотить Федералистскую партию, растворить ее в Республиканской. При подобном отношении лидеров североамериканской республики к партиям и партийной оппозиции возможности для их развития должны были, казалось бы, оставаться весьма узкими. Но в действительности процесс складывания политических партий и вызревания принципов двухпартийности просматривается с конца XVIII в. весьма отчетливо. Фракционные размежевания, давшие толчок зарождению Федералистской и Республиканской партий, обозначились в Конгрессе США уже в 1789--1790 гг. В 1792 г. разделение политических деятелей Соединенных Штатов на две противоборствующие партии становится реальным фактом. В мае 1792 г. министр финансов Гамильтон гневно указал, что Мэдисон и Джефферсон возглавили фракцию, составившую оппозицию правительству, «подрывающую основы хорошего управления, создающую опасность для Союза, мира и счастья страны». В июне Джефферсон в письме Мэдисону с нескрываемым раздражением указывал, что Гамильтон «осмеливается называть Республиканскую партию фракцией».

Напор и блестящие способности Гамильтона, сумевшего увлечь своей философией и планами президента Вашингтона и занявшего в первом американском правительстве фактически позицию премьера, побуждали Джефферсона и Мэдисона к быстрым контрдействиям, в первую очередь к созданию максимально широкой антигамильтоновской коалиции. В 1791 г. ими был создан своего рода организационно-идеологический центр: таковым оказалась «National Gazette», ставшая главным печатным органом Республиканской партии (Гамильтон начал издание газеты, отстаивавшей интересы его фракции, еще в 1789 г.). В том же году Джефферсон и Мэдисон установили первые политические контакты с политическими единомышленниками из влиятельных американских штатов. В ходе «ботанического путешествия» (поводом для него послужило знакомство с флорой и фауной Нью-Йорка и близлежащих штатов) они вступили в тесные контакты с Д. Клинтоном, А. Бэрром, другими антигамильтоновцами. Очень скоро опорными центрами Республиканской партии стали три штата-- Виргиния, Пенсильвания и Нью-Йорк. Организационные усилия по цементированию собственной партии предпринимались и федералистами, но их успехи были скромнее. До 1796 г. формирование обеих партий происходило по преимуществу через Конгресс США, импульсы от которого шли «вниз», в легислатуры штатов. Большинство делегатов, прибывавших в национальный Конгресс, не имели четких партийных привязанностей. Лидеры республиканцев и федералистов начинали активно склонять их на свою сторону. Эти же лидеры налаживали связи с влиятельными политиками различных штатов, стремясь заручиться их поддержкой на федеральных выборах. В 1796 г. республиканская фракция в Конгрессе США впервые выдвинула национального кандидата на президентских выборах. С этого времени президентские выборы, как и выборы в Конгресс, стали вестись на основе открытого партийного соперничества. Наметилась институционализация двух политических партий, которая, однако, еще не была закреплена созданием партийных организаций в штатах. Партийная деятельность направлялась политической элитой неформальными эпизодическими собраниями республиканцев и федералистов, получившими на английский манер название кокусов, в Конгрессе США. Постепенно формирование политических партий и их деятельность стали перемещаться в штаты. Партийные организации достаточно прочно утвердились в штатах в период федеральных выборов 1800 г. Первыми их смогли создать республиканцы. Они не только использовали традиционные корреспондентские комитеты, с помощью которых поддерживались связи между отдельными штатами, но и создали разветвленную систему партийных организаций, направлявших избирательную кампанию в округах, графствах, городах. Так, в Виргинии возник постоянный комитет республиканцев из пяти человек, руководивший избирательной кампанией в штате от ее начала и до окончания. В Пенсильвании подобные комитеты появились уже и на более низких уровнях. В Нью-Йорке комитеты Республиканской партии были организованы в каждом из семи городских округов. Примеру республиканцев Виргинии, Пенсильвании и Нью-Йорка последовали и в других штатах и городах. Федералисты и в 1800 г. продолжали уступать республиканцам в развитии и укреплении своей организационной структуры.

В целом же организационное оформление двух партий отставало от их идеологической и политической активности. В идейно-политических баталиях партий и закладывались основы их взаимоотношений, в которых обозначались контуры двухпартийной системы. Соперничество двух партий было принципиальным: спор шел о выборе пути развития нации, только что обретшей независимость и государственность. По имени лидеров федералистов и республиканцев альтернативные пути были названы «гамильтоновским» и «джефферсоновским». В глазах некоторых американских историков эта альтернатива выступила как антагонизм аристократических и капиталистических интересов, с одной стороны, и демократических и аграрных -- с другой. Другая группа американских историков склонялась к выводу, что разногласия между федералистами и республиканцами носили функциональный характер, а суть их взаимоотношений характеризовалась в первую очередь консенсусом. Согласно моему заключению, взаимоотношениям партий были присущи как консенсус (согласие по ряду основополагающих вопросов), так и альтернативность. Разногласия первых национальных партий носили реальный и глубокий характер, но конфликт федералистов и республиканцев не был антагонистическим. Смена первых вторыми у кормила власти в 1800 г. носила мирный конституционный характер и сопровождалась как обновлением, так и преемственностью общественно-политического курса. Первые разногласия федералистов и республиканцев возникли по экономическим вопросам. Экономическая программа федералистов, предложенная Гамильтоном в качестве правительственной, была изложена в докладах «Об общественном кредите» (14 января 1790 г.), «О национальном банке» (13 декабря 1790г.), «О монетном дворе» (28 января 1791 г.), «О мануфактурах» (5 декабря 1791 г.). Она означала серьезную трансформацию федерализма образца 1787--1788 гг., вызвав перегруппировку в буржуазно-плантаторском блоке и разделение политической элиты на Федералистскую и Республиканскую партии.

Мероприятия Гамильтона Федералистской партии, направленные на поощрение промышленности и включавшие серию протекционистских мер, отвечали в первую очередь интересам предпринимателей и финансистов. Что касается средних и мелких собственников, в том числе владельцев рассеянных мануфактур, то им в планах правительства, по заключению отечественного исследователя В. Ушакова, места не нашлось.

В отличие от федералистов джефферсоновские республиканцы выступали прежде всего от имени аграрных слоев. Фактически первые национальные партии защищали разные пути развития капитализма США: федералисты - финансово-индустриальный, а республиканцы - аграрный. При этом последние выступали выразителями аграрной идеи, выраженной в широкой демократической форме. Идеал утверждения в стране правления «фермеров, фермерами и для фермеров» высказывали не только Джефферсон и его единомышленники, но и умеренные представители Республиканской партии. Этот идеал, находившийся в противоречии с утверждением в руководстве партии плантаторов-рабовладельцев, сохранялся тем не менее в ее идеологических заповедях, позволяя собирать вокруг партии широкие слои фермерства южных, северо-восточных и центральных районов (мелкотоварные и натуральные хозяйства западных районов Пенсильвании и Нью-Йорка, например, были для республиканцев на протяжении всего рассматриваемого периода одной из главных опор).

Если в экономических платформах федералистов и республиканцев обращает на себя внимание в первую очередь альтернативность, то в их политических воззрениях и позициях заметен консенсус в трактовке американских первооснов. Гамильтоновские федералисты и джефферсоновские республиканцы преодолели конфликт, характеризовавший отношение их предшественников, федералистов и антифедералистов, к Конституции США и центральному правительству. Обе партии, по сути, провозгласили верность федеральному государственному устройству, Конституции 1787 г. и основополагающим политическим принципам, восторжествовавшим на завершающих этапах Американской революции. Это проявилось как в идеологии, так и в политической практике партий-соперниц. Уже названия выпускавшихся двумя партиями газет -- джефферсоновской «National Gazette» («Национальная газета») и гамильтоновской «Gazette of the United States» («Газета Соединенных Штатов»), как и созвучные фамилии их редакторов -- Френо и Фенно, -- как бы символизировали их единство в отношении государственных основ США. Джефферсоновские республиканцы с самого начала недвусмысленно заявили о намерении сопротивляться гамильтоновским федералистам в рамках сложившейся государственно-политической системы. Избрав подобную форму политической оппозиции, Джефферсон и его партия заложили краеугольный камень двухпартийной системы США -- консенсус в поддержании и упрочении государственно-правовых основ Соединенных Штатов. Республиканская партия с особой решительностью противостояла попыткам обвинить ее в антифедерализме и тем более называть ее «антифедералистской». Она даже доказывала, сравнивая отношение двух партий к федеральной Конституции, что действительными антифедералистами являются Гамильтон и его последователи.

Федералисты, в свою очередь, отвергали обвинения в антиреспубликанизме, а некоторые из них даже предлагали дополнить название партии определением «республиканская», чтобы нейтрализовать притязания оппонентов на монополию в защите республиканских принципов. Но между партиями Гамильтона и Джефферсона имелись и достаточно серьезные политические различия. Гамильтон и его сторонники выступили за упрочение принципов и институтов, соответствовавших интересам верхнего класса, и одновременно за консервацию или за ограничение демократических преобразований Американской революции. Федералисты зарекомендовали себя, помимо всего прочего, в качестве партии порядка. Джефферсоновские республиканцы, напротив, проявили себя сторонниками развития демократических нововведений Американской революции, распространения демократических прав и свобод на новые слои населения. Политическая стратегия джефферсоновцев обеспечила им более широкую массовую базу и явилась важной причиной оттеснения республиканцами федералистов с господствующих позиций в политической системе страны в начале XIX в.

Хотя внутренняя политика республиканцев существенно отличалась от федералистской, сохранилась и преемственность во многих сферах государственной деятельности. Джефферсон-президент был куда умереннее Джефферсона-просветителя. Он отказался от программы развития США по чисто аграрному пути и, руководствуясь прагматическими соображениями, проводил политику поощрения торгово-промышленного развития США. Тарифы ограждали молодую американскую промышленность, ресурсы государства использовались для развития судоходства, дорожного строительства. Республиканцы не тронули Национальный банк -- цитадель финансовой буржуазии Новой Англии.

Сильное влияние на внутриполитическое положение США оказывал ход международных событий. Войны в Европе, несшие смерть и разорение миллионам людей, обогащали американских торговцев. Флот США увеличился с 1789 по 1807 г. более чем в шесть раз. Крупнейшие состояния выросли на доходах от внешней торговли. США снабжали продовольствием все воюющие страны. На этой почве обострились отношения США с Францией и Англией.

В последующие годы противоречия между США и Англией настолько усилились, что привели к войне 1812-- 1814 гг. Британское правительство стремилось взять реванш, снова поставить США в зависимость от Англии. Война с Англией отграничила первый этап партийно-политической истории США. Политика республиканских администраций, учитывавшая нужды торгово-промышленного развития США, выбивала почву из-под ног федералистов как соперничавшей партии. Война 1812--1814 гг., в которой федералисты заняли проанглийскую позицию, окончательно смела их с политической арены. Наступившее единоличное господство республиканской партии, известное под именем «эры доброго согласия», было временем политической перегруппировки, учитывавшей изменения соотношения сил в правящих классах.

«Эра доброго согласия» продлилась недолго. На рубеже 30-х годов на развалинах республиканской партии возникла двухпартийная система «виги -- демократы». Соперничавшие партии были очень пестры по своему социальному составу. У демократов преобладал плантаторско-фермерский блок (столь разнородные силы на время объединила оппозиция северной буржуазии и общая заинтересованность в экспансии на западные земли). Опорой вигов были торгово-промышленные круги Севера и часть плантаторов, связанная с ними коммерческими узами.

В 40-х годах XIX в. на авансцену политической жизни выдвинулся вопрос о рабстве. Ни виги, ни демократы не были способны разрешить его. В 1848 г. была основана весьма влиятельная радикальная партия фрисойлеров (от слов free soil -- свободная земля), девизом которой было «Свободная земля, свободное слово, свободный труд, свободные люди». Фрисойлеры требовали запрета распространения рабства на новые территории. Двухпартийная система вступила в полосу кризиса.

ГЛАВА 2. СТАНОВЛЕНИЕ И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ МЕХАНИЗМОВ ДВУХПАРТИЙНОЙ СИСТЕМЫ

Партийно-политическая система США институционализировалась в качестве двухпартийной в конце XVIII в. Обе национальные партии -- федералисты и джефферсоновские республиканцы -- были буржуазными, а их соперничество отражало конфликт двух главных социально-экономических сил страны -- торгово-промышленного и аграрного капитала. Они не встречали сколько-нибудь серьезной политической оппозиции ни “справа”, ни “слева”, так как в молодом американском государстве имелись широкие возможности для вхождения представителей всех социальных слоев в класс собственников.

В основе соперничества вигов и демократов в середине XIX в. также лежал конфликт собственнических интересов -- на этот раз в форме противоречий между “старыми” и новыми группами буржуазии. Вследствие сохранения указанных выше обстоятельств, социально-экономических условий для появления реальной оппозиции этим партиям не было. Однако, поскольку ни виги, ни демократы не смогли развязать “гордиев узел” проблемы рабства, ее решения начали предлагаться за рамками двухпартийной системы. Республиканская партия, образовавшаяся в 1854 г., сумела, в первый и последний раз в американской истории, одержать победу на национальных выборах над обеими главными партиями. Но эта победа не привела к формированию трехпартийной системы: республиканцы встроились в двухпартийную систему, их главным оппонентом стала трансформировавшаяся Демократическая партия, а виги вообще сошли с политической сцены.

В конце XIX -- начале ХХ в., когда двухпартийная система США оказалась не в состоянии гибко среагировать на радикальные вызовы времени, в стране возникла реальная почва для складывания левых партий -- как эгалитаристских, так и социалистических. Самыми влиятельными из них были Популистская и Социалистическая партии, собиравшие на президентских выборах до 10% голосов. Этого было явно недостаточно для победы, но хватило для того, чтобы дать толчок серьезным преобразованиям либерально-демократического толка.

Американская двухпартийная система не раз подтверждала эффективность либерального маневра как средства нейтрализации радикальных тенденций. Особую склонность к такого рода маневрам традиционно демонстрирует Демократическая партия. В частности, в начале 1970-х годов леволиберальная стратегия демократов стала важной причиной ослабления “новых левых”. Республиканцы -- более консервативная партия, но и они постоянно доказывают, что привержены демократии -- главной американской ценности -- ничуть не меньше своих оппонентов. Ярким примером успешной борьбы названных партий за массы с помощью демократических реформ стало закрепление в их политической практике такого специфического механизма, как первичные выборы. После 1968 г. отбор кандидатов в выступали почти исключительно независимые кандидаты, по тем или иным президенты посредством праймериз утвердился в подавляющем большинстве штатов.

Конечно, было бы ошибкой видеть в гибкости двухпартийной системы единственную причину слабости в США “третьих” партий, но отрицать значение данного фактора тоже невозможно. С 1940-х годов в качестве “третьей силы” на американских выборах соображениям отколовшиеся от одной из главных партий. Иногда они создавали собственные политические организации, критиковали демократов и республиканцев “слева” и “справа”, что, впрочем, не мешало последним завоевывать ключевые выборные посты.

Группа американских ученых во главе с С.Розенстоуном попыталась, опираясь на современные количественные методы, выявить закономерности голосования американцев за третьи партии в период с 1840 по 1980 г. Обнаружилась зависимость такого голосования от различных экономических факторов (даже от колебания цен на зерновые культуры). Вместе с тем выраженную склонность голосовать за третьи партии продемонстрировала лишь одна категория неблагополучных американцев -- безработные. Все другие выбирали между демократами и республиканцами. В целом можно констатировать, что в новейшее время большинство американцев, к каким бы социальным слоям они ни принадлежали, не подвергали сомнению способность двухпартийной системы эффективно решать встающие перед страной проблемы.

2.1 Консенсус и альтернативность

Фундаментом взаимоотношений Демократической и Республиканской партий США выступают два принципа -- консенсус и альтернативность. Согласие в оценке основ американского общественного строя, политической системы и политической культуры обеспечивает эволюционное развитие социума и преемственность в функционировании его институтов. Альтернативность предлагаемых партиями способов усовершенствования общества, стимулирования экономического роста, достижения социальных компромиссов и стабильности создает реальное соперничество на политическом рынке, предоставляет американцам возможность выбора лучшего политического “товара”, ослабляет или нейтрализует конкурентоспособность мелких политических “продавцов”. Нарушение консенсуса чревато потрясением общественных устоев, кризисом государственно-политических институтов, перерастанием латентных социальных конфликтов в реально осязаемые. Ослабление, не говоря уже об исчезновении, альтернативности угрожает утратой монополии ведущих партий, усилением позиций “третьих сил”.

Становление принципа консенсуса происходило в эпоху первой (федералисты -- джефферсоновские республиканцы) и второй (виги -- демократы) двухпартийных систем; уже тогда социально-политическая модель, оформившаяся в период образования США, не подвергалась сомнению. Но одним из компонентов этой модели было рабовладение, которое, как показал исторический опыт, несовместимо с либерально-демократическим капитализмом, а значит -- и с двухпартийностью, являющейся в первую очередь его институцией. Только ликвидация рабовладения, закрепление буржуазных либерально-демократических ценностей позволили принципу консенсуса утвердиться в полной мере. С тех пор главными основаниями согласия стали: (1) неприкосновенность частной собственности и свободное распоряжение ею; (2) господство рынков капитала, товаров и свободного труда; (3) федерализм, незыблемость федеративного государства; (4) политический плюрализм, правовое государство и разделение властей; (5) неотъемлемость гражданских и политических прав личности; (6) приоритет гражданского общества по отношению к государству.

В ходе общественно-исторических трансформаций нередко возникала потребность дополнить сферу консенсуса новыми составляющими, необходимыми для сохранения экономической, социальной и политической стабильности. Например, в ХХ в. такой составляющей оказалось социальное государство. Его проводником в годы Нового курса выступала Демократическая партия. Республиканцы в течение двух десятилетий сопротивлялись включению данного принципа в сферу двухпартийного консенсуса, но начиная с 1950-х годов они признали, что без него невозможна социально-экономическая стабильность США. В дальнейшем на основы социального государства не посягал ни один из президентов-республиканцев, при том что некоторые из них (в частности, Р.Рейган) подвергали его жесткой критике.

Расширение консенсуса отражает стремление каждой партии вовлечь в сферу своего влияния максимальное число избирателей, в т.ч. тех, кто традиционно поддерживает ее политического соперника. Это обстоятельство объясняет, почему во главе партий редко оказываются политики с идеологическими пристрастиями крайнего толка, а их появление, как правило, оборачивается серьезными политическими поражениями.

Однако консенсус внутри двухпартийной системы имеет пределы. Чрезмерное согласие не в меньшей мере угрожает ее устойчивости, нежели его отсутствие. Для оптимального функционирования двухпартийной системы необходимо наличие альтернативы и в политике, и, что еще важнее, в идеологии.

В новейшее время идеологию Демократической партии неизменно характеризуют как либеральную, а Республиканской -- как консервативную. Принимая эти определения, укажу, что в США со времен Ф.Д.Рузвельта либерализм по сути равнозначен социал-либерализму, а консерватизм зиждется на постулатах классического, или индивидуалистического, либерализма. По данным социологических опросов, в конце 1980-х годов 38% демократов и 10% республиканцев считали себя либералами. Одновременно 65% республиканцев и 27% демократов квалифицировали свои взгляды в качестве консервативных. Большинство демократов поддерживали расширение системы социальных гарантий, а большинство республиканцев высказывались против. Подавляющая часть демократов одобряла расширение поддержки афроамериканцев, тогда как республиканцы полагали, что для черной расы сделано уже достаточно.

В практической политике между двумя партиями существует своеобразное разделение труда: роль Республиканской партии традиционно состоит в высвобождении предпринимательской активности и расширении экономической свободы, что ведет к углублению неравенства; задача Демократической партии -- ликвидация крайностей или смягчение последствий такого развития. В результате установилось чередование консервативных и либеральных политических циклов: консервативный цикл, стимулирующий экономический рост за счет усиления социальной дифференциации, уступает место либеральному, в ходе которого проводятся в жизнь принципы социальной справедливости; но когда перераспределительный механизм начинает угрожать экономическому росту, на смену демократам вновь приходят республиканцы. Таким образом, соперничество республиканцев и демократов поддерживает своеобразный баланс между экономической свободой и социальной справедливостью.

Среди множества политических функций, которые выполняют американские партии, основными являются следующие две.

2. Идеологическая аккумуляция и формулирование (артикуляция) социально-экономических интересов и настроений избирателей. Некоторые исследователи утверждают, что американские партии сугубо прагматичны и интерес к идеологиям им чужд. С этим трудно согласиться. Если американские партии и прагматичны, то только в том смысле, что они пытаются реагировать на настроения масс и не отпугнуть обывателей жесткими идеологическими конструкциями. Но их прагматизм вполне совмещается со стремлением рационализировать социально-экономические запросы тех слоев населения, на которые они опираются, т.е. дать им идеологическое выражение. Программы и платформы партий, трактаты, буклеты, памфлеты и сочинения лидеров носят идеологический характер, в них систематизируются цели и задачи, осмысливается прошлое и обосновываются перспективы развития в соответствии с определенным мировоззрением. При помощи собственных, достаточно цельных, идеологий республиканцы и демократы воздействуют на обыденное сознание масс, обучают их ценностям либерализма и консерватизма, обеспечивающим поддержание, упрочение и, если необходимо, модификацию первооснов американского миропорядка. В связи с этим можно говорить, что партии выполняют функцию социализации американского населения, прививают ему нормы, обычаи, традиции, ценности, присущие американской политической культуре.

2. Организация политического процесса и воздействие на него. Республиканцы и демократы в равной степени заинтересованы в соблюдении правил игры во время выборов, при смене политических команд у руля власти и в ходе управления государством. Они направляют политический процесс в легально-конституционное русло, препятствуют возникновению политического насилия, революционности, а также иных сбоев, угрожающих нормальному функционированию политической системы. И республиканцы, и демократы являются сугубо системными партиями, пресекающими внесистемные отклонения и девиации.

Некоторые российские ученые отмечают и адаптивную функцию двухпартийной системы, которая заключается в приведении политической надстройки в соответствие с меняющейся социально-экономической средой. Кроме того, они указывают на то, что американские партии играют роль связующего звена между правящим классом и государством, а также между различными ветвями и уровнями государственной власти. Данные функции вполне вписываются в число тех, которые в политологии принято обозначать в качестве регулятивной и интегративной.

2.2 “Критические” выборы и изменение расстановки политических сил

Упорядоченные взаимоотношения внутри двухпартийной системы время от времени нарушаются, и тогда происходят важные политические изменения, теоретически осмысленные американскими учеными с помощью концепций “критических выборов” и “партийно-политических перегруппировок”. Эти концепции (в приложении к истории двухпартийной системы США) получили классическое воплощение в трудах В.Ки и У.Бернхэма и затем были развиты другими исследователями.

В американских условиях “критические выборы” выступают важным механизмом политической модернизации, альтернативой насильственным (революционным) способам решения острых общественных проблем. К категории “критических” обычно относят такие общенациональные выборы, которые происходят в обстановке общественно-политического кризиса, серьезно меняют соотношение основных политических сил и политический курс страны. Главные признаки “критических выборов”: (1) необычайно высокая активность избирателей; (2) рост участия и влияния третьих партий; (3) идеологическая поляризация двух главных партий; (4) существенное перераспределение электората между политическими партиями; (5) смена политической элиты; 6) серьезное изменение политического курса.

“Критическими”, например, принято считать президентские выборы 1932 г. Им предшествовал глубокий экономический кризис, бросивший вызов двухпартийной системе США. Этот вызов был принят Демократической партией и ее лидером Ф.Д.Рузвельтом, решительно отвергшими многие традиционные для Америки экономические, социальные и политические постулаты. Кейнсианская программа экономического регулирования и социальные реформы обеспечили демократам поддержку рабочего класса и его организаций, а также расово-этнических меньшинств и значительной части городских и сельских средних слоев. Это была новая коалиция избирателей -- сторонников социального либерализма, соединившего в себе индивидуалистические и коллективистские ценности. Социально-либеральная коалиция сохранялась до 1960-х годов, когда многие либералы стали переходить на консервативные позиции.

2.3 Современный этап двухпартийной системы

Современный этап эволюции двухпартийной системы, начавшийся в 1960-е годы, вызывает острые споры среди ученых. Смена партийных предпочтений американских избирателей, обозначившаяся в 1968 г. и усилившаяся в последующие десятилетия, в немалой степени была обусловлена крупными политическими просчетами демократов. Демократическая партия утратила многих прежних сторонников, выступив за расширение гражданских и политических прав черных американцев. Ее новая, более радикальная программа социальных реформ (материальной и страховой поддержки бедных), обеспечив ей симпатии самых уязвимых слоев населения, вызвала недовольство представителей среднего класса, а также части рабочих, которые стали “дрейфовать” в сторону Республиканской партии. Наконец, поддержка демократами нонконформистских требований (полного равноправия женщин, права на аборт, легализации нетрадиционных сексуальных ориентаций и нетрадиционной семьи) ослабила их влияние среди “охранителей” моральных устоев общества.

В результате к началу 1990-х годов доля американцев, идентифицирующих себя с Демократической партией, сократилась с 52 до 36%. В свою очередь, число сторонников Республиканской партии увеличилось с 25 до 29%. С 23 до 35% выросло и количество американцев, определяющих себя в качестве политически “независимых”.

Серьезное влияние на партийные предпочтения американских избирателей оказывает их социальная принадлежность. Особое значение имеют следующие типы социальных групп: (1) социально-экономические классы (высший, средний, низший); (2) расово-этнические общности; (3) религиозные конфессии (протестанты и католики).

Высший класс и верхушка среднего симпатизируют Республиканской партии, тогда как низшие слои среднего класса и малообеспеченное население -- Демократической (что, конечно, не отменяет неоднородности и изменчивости партийных ориентаций внутри каждого класса). Многие представители творческой интеллигенции отдают голоса демократам и разделяют либеральные ценности, поэтому консерваторы считают, что средства массовой информации, сферы образования и культуры “захвачены” либералами, не способными выражать мнение и волю нации.

Черные американцы в подавляющем большинстве (до 90%) голосуют за демократов. Во второй по численности “небелой” этнической группе -- испаноязычной -- тоже больше сторонников Демократической партии, в связи с чем злые языки стали называть последнюю партией расово-этнических меньшинств. Вместе с тем соотношение предпочтений белых американцев составляет в среднем 6 : 4 в пользу Республиканской партии.

Что же касается крупнейших религиозных групп, то католики более склонны поддерживать демократов, а протестанты -- республиканцев.

Для обеих американских партий характерны организационная неоформленность и распыленность, отсутствие фиксированного членства и обязательных членских взносов. Тем не менее у них никогда не было недостатка в сторонниках, богатых спонсорах и активистах, посвящающих партийной работе всю свою жизнь. В условиях США существует немало стимулов, привязывающих к партиям крепче, чем железная дисциплина. Большинство высших государственных должностей -- президента, губернаторов, конгрессменов, министров, послов и ряд других -- практически невозможно занять, не участвуя в деятельности одной из главных партий.

У тех американцев, которые не преследуют карьерных целей, есть свои мотивы для партийной привязанности. Главный из них связан с тем, что между партиями имеются реальные различия и от того, какая из них находится “у руля”, зависит содержание социально-экономической политики, а также степень учета интересов различных социальных слоев и групп.

Начиная со второй четверти XIX в. высшим органом каждой партии выступает ее национальный съезд, собирающийся в год президентских выборов. В новейшее время характер съездов стал более демократичным, особенно после того, как право выдвижения кандидатов в президенты было доверено рядовым сторонникам, использующим механизм первичных выборов. К концу ХХ в. праймериз стали предрешать исход национальных партийных съездов: кандидат, добившийся победы на большинстве первичных выборов, утверждается кандидатом в президенты национальным съездом.

Партия-победительница, придя к власти, делится, по сути, на три фракции: президентскую и две законодательные -- сенатскую и палаты представителей. При этом отношения между фракциями далеко не безоблачны. Фракционные размежевания возникают не только в связи с разными функциями ветвей власти. Очень часто их причиной оказываются идейно-политические разногласия внутри партий, что, однако, имеет не только “негативную” сторону (например, раскол во время голосования по важным вопросам). Наличие разных подходов к решению проблем расширяет ряды сторонников, формируя образ подлинно общенародных партий -- и Демократической, и Республиканской.

Приведенные выше факты могут создать впечатление, что двухпартийная система США в ходе своей эволюции превратилась в оптимальную модель выражения как общенациональных, так и групповых интересов. Пожалуй, наиболее весомым аргументом в пользу такого мнения является то обстоятельство, что двухпартийная система практически вытеснила с исторической сцены “третьи” партии. Но несмотря на свою идейно-политическую “всеядность”, эта система отнюдь не отражает сегодня всего спектра социальных идей и позиций. С середины ХХ в. в США резко активизировалась деятельность групп интересов, которые в определенной мере выполняют функции исчезнувших “третьих” партий.

Если первоначально среди групп интересов доминировали организации бизнеса, то со второй половины ХХ в. их состав становится более демократичным и плюралистичным. Это дало основание авторам одного из наиболее авторитетных курсов по сравнительной политологии объявить Соединенные Штаты классическим “образцом глубоко плюралистичной системы групп интересов”.

К числу самых влиятельных групп интересов относится Американская ассоциация пенсионеров, возникшая в 1958 г. За годы своего существования она увеличила численность с 1 до 33 млн. членов и создала мощное лобби в Вашингтоне. Ассоциацией были подготовлены тысячи законопроектов по улучшению пенсионного и социального обеспечения, многие из которых одобрены; она выступает надежным гарантом сохранения и упрочения сложившейся системы помощи пожилым американцам.

Успешно действуют объединения, отстаивающие интересы потребителей, в частности Американская федерация потребителей, основанная в 1967 г., и организация “Гражданин-общественник”, созданная в 1971 г. Обе они практикуют судебные иски против компаний и правительственных органов, ущемляющих права массового потребителя. Среди влиятельных групп интересов оказались и объединения в защиту окружающей среды: численность “Гринпис” составляет сегодня порядка 15 млн. человек. Эффективными лоббистскими политическими структурами стали объединение “Общее дело”, инициировавшее принятие серии законов, направленных на демократизацию деятельности Конгресса США, а также женские организации, в первую очередь Национальная организация женщин.

Новые группы интересов не претендуют на роль политических партий и альтернативы двухпартийной системе. Но их деятельность служит доказательством того, что даже такая совершенная партийно-политическая модель, какой, безусловно, является двухпартийная система США, не в состоянии выполнить всех функций гражданского общества, заменить или подменить его и что только инициатива и самодеятельность граждан может обеспечить жизнеспособность демократии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящее время республиканская партия имеет сильные позиции на северо-востоке страны, ее поддерживают, как правило, средние и обеспеченные слои населения, преимущественно белые избиратели. У демократической партии сильные позиции на Юге, часто ее избирателями являются бедные слои населения, а также чернокожие и испаноязычные.

Партии не имеют фиксированного членства, членских билетов, но имеют разветвленный партийный аппарат в каждом штате и в столице. Деятельность партий и их партийных аппаратов мобилизуется по мере приближения выборов. Практически невозможно стать членом Палаты представителей, сенатором, губернатором штата, президентом США без поддержки партии (т. е. не будучи ее кандидатом) и ее организационных структур (аппарата). Во время праймериз идет борьба внутри каждой партии за право стать ее официальным кандидатом (в Конфесс по округу, в губернаторы, президенты). Окончательно вопрос о кандидате решают рядовые члены партии путем голосования (в округе, штате, масштабе страны).

Когда от каждой партии определяется единственный кандидат на выборную должность, начинается второй этап: борьбу уже непосредственно за должность ведут два кандидата - от демократической партии и от республиканской.

На всех выборных должностях, включая президента США, республиканцы и демократы периодически сменяют друг друга. Соперничество партий заставляет выборных лиц всегда быть "в форме". В то же время, поскольку цели партий схожи, государственный курс в целом остается тем же.

В США предпринимались попытки создать другие партии, помимо демократической и республиканской, выдвинуть "третьего кандидата", но все они заканчивались провалом. "Третьи" партии имели временный характер, были маловлиятельны и быстро рассыпались, не сумев поколебать сложившуюся двухпартийную систему.

Правда, в последние годы в среде американистов все чаще высказывается мнение, что значение партий сокращается, что их вытесняют другие политические институты, в первую очередь -- группы интересов и комитеты политического действия. Да, партии действительно уступили часть своих функций институтам гражданского общества, но их роль в политике и влияние на систему политической власти сохраняются. Организация и проведение выборов, разработка и выдвижение программ социально-экономического и политического развития нации, рекрутирование политической элиты -- по-прежнему прерогативы ведущих партий. В Соединенных Штатах невозможно подняться на вершину власти, не участвуя в работе одной из них.

Список использованной литературы

двухпартийный политический консенсус

1. Иванян Э.А. Двухпартийная система как основа политического процесса США.-М., 2000

2. Перегудов СП, Трипартистские институты на Западе и в России: проблемы обновления // Полис.- № 3, 2007..

3. Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию: Учебник для студентов высш. учеб. заведений.3-е изд. перераб. и доп.-М.: Аспект Пресс, 1996.-447с.

4. Политология. Учебное пособие для вузов /Под ред. Радугина А.А. - М.: Центр, 2002.-336 с.. Тема 10, с. 190-203, тема 14, с. 255-268.

5. Соргин В.В. Двухпартийная система США: преемственность и обновление.- М., 2001

Размещено на Allbest.ru