Политические нововведения: ресурсное обеспечение в современном российском обществе

Автор описывает несколько схем освоения нововведений: целевую, веерную, симметричную/асимметричную, диффузную, хаотическую, очаговую, интроспективную, сетевую, порубежную, матричную. «Вес» политических нововведений гарантируется не только наличием обширных ресурсов и средств, но и активной социальной поддержкой, оказанной на местах [2. 1].

В диссертации уделяется внимание новым формам ресурсообеспечения, в частности виртуализации политического пространства с помощью интернет-технологий.

В обществе формируются обширные массивы неиспользуемых социальных ресурсов, что позволяет говорить не столько о существовании «общества упущенных возможностей», сколько о проблеме ресурсного обмена. Особенно это заметно при анализе социально-политического взаимодействия с точки зрения сетевого общества.

Субъекты социально-политического взаимодействия могут подключать альтернативные каналы ресурсного обеспечения, и тогда некоторые ресурсы можно будет восполнить, а отсутствие других - компенсировать за счет альтернативных. На практике это приводит к тактике сворачивания социальных программ, снижению масштабов нововведения.

При кажущейся простоте отбор ресурсов является трудоемким в поиске оптимальных вариантов формирования и использования ресурсов. Если это требование не выполняется или исполняется не в полном объеме, процессы освоения политических нововведений неквантифицируемы и в ряде ситуаций неуправляемы по своим исходам. Другой стороной инновационных ресурсов является неконтролируемость диффузных форм их пополнения в процессе использования.

Жизнестойкость инноваций, в том числе политических, обеспечивается при следующих условиях: нововведение адаптируется к существующей системе ценностей; инновация вводится в социум как часть традиционной политической культуры; в процессе адаптации изменяют (модернизируют) социальные и технико-экономические условия, сохраняют не только политический инновационный потенциал, но и общий для населения; инновация связана с принятием решений (директивных, конвенциональных и других форм).

На территории процессы формирования инновационных ресурсов могут быть связаны с этносоциальными предпочтениями титульного населения, «политическим вкусом» национальных и этнических меньшинств, социокультурными различиями.

В региональную инфраструктуру инновационной деятельности могут быть включены фундаментальные и прикладные разработки, региональная политика заимствования инновационных проектов и технологий (распространение результатов, трансфертное внедрение - перенос удачных этапов и технологий взаимодействия). Политические инновации получили развитие во многом благодаря тому, что способны трансформироваться из идейной оболочки в материальную форму, которая становится доступной для использования субъектами взаимодействия на территории [2. 1].

Автор характеризует схемы аккумулирования политических ресурсов. Многие социальные проекты современной России формулируются для населения как некий возврат к старым традициям, принципам недавнего прошлого (позднего царского или советского периодов). Парадоксальный, на первый взгляд, поиск новых лозунгов и установок в забытом прошлом позволяет инициаторам и участникам осуществлять нововведения в щадящем режиме.

Приоритеты той или иной схемы в условиях нововведений зависят от уровня и интенсивности социально-экономических и политических процессов, востребованности нововведений в обществе и в институте власти.

Менее притязательными в ресурсном обеспечении «со стороны» являются индивидуально-личностные ресурсы, используемые в политических нововведениях. Участники нововведений дозируют потребление личностно-волевого потенциала соразмерно внешним условиям, социально-экономической и политической обстановке и т. д.

На практике возникают трудности фиксирования и перенесения личного вклада человека в развитие и освоение нововведений. Эффект командной работы оттеняет долю, вклад отдельной личности. В процессах межличностной и межгрупповой адаптации ценности и предложения индивида могут нивелироваться под влиянием группового «синергетического эффекта».

В диссертации утверждается, что структура и характер деятельности организации, в которой реализуется конкретный индивидуально-личностный ресурс, влияют на инновационную готовность кадров [2. 1].

Объёмы и значимость социальных новшеств, осваиваемых обществом, способны стать источником нововведений. Подобное возможно при соблюдении в обществе принципа социально-политической востребованности нововведения с учетом силы непротивления или сопротивления нововведения заинтересованных сторон. Нововведения могут подавляться узурпирующей властью (П. А. Сорокин), либо общественной традицией (М. Вебер), либо конвенцией «игрой по новым правилам» (Т. Кун).

Развитие общества в условиях трансформации базовых институтов и организаций формируют специфические особенности сторон-участниц взаимодействия [2. 2].

В данной главе дается схема использования социальных ресурсов в социально-политическом взаимодействии и поэтапное изучение ресурсообеспечения.

Перестройка информационно-коммуникативных механизмов в принципе может затрагивать не включенные во взаимодействие слои и группы, те или иные группы власти, которые зачастую сопротивляются переменам, особенно если изменения носят динамичный инновационный характер.

Итогом непродуктивного использования субъектами своих возможностей является наличие упущенных ресурсов. Особенностью социальных ресурсов является их универсальный характер формирования и использования [2. 2].

Политическая социология исследует и отвергаемые формы, когда нововведения насаждаются в обществе вопреки желаниям и чаяниям основной массы населения (расизм, шовинизм, милитаризм и пр.). В результате могут возникать (искусственные или естественные по своей природе) барьеры освоения нового в обществе.

Известны примеры, когда политические нововведения могут представляться обществу в качестве безальтернативного варианта (приватизация, монетизация льгот, реформа электорального законодательства). Социальные последствия подобных нововведений известны и показывают, что дальнейшее развитие социально-политических процессов в обществе возможно в различных, подчас диаметрально противоположных направлениях.

Россия отличается неравномерностью освоения социальных и политических нововведений. Политические нововведения в РФ преодолевают, как минимум, три препятствия: собственную сложность нововведения; реальное действенное давление или противодействие нововведениям; индивидуальный уровень неприятия, «индивидуальную непереносимость» нововведений. Эти препятствия в социологической науке имеют измеряемые темпоральные характеристики, имеются методики их измерения, а, следовательно, и прогнозирования [2. 2].

Препятствием освоения политических нововведений могут стать особенности развития этнополитических процессов на территории. Так, уже около десяти лет актуализируется вопрос политического участия выходцев из Китая, проживающих на территориях Иркутской, Читинской и Новосибирской областей. Вероятно, что целесообразность объединения Усть-Ордынского АО с основной территорией Иркутской области во многом представляет акт укрепления территориально-административной целостности. Существует точка зрения, в том числе и ряда социологов, что территориально-административное деление России при спорных достоинствах способствует сквозной консолидации российского населения.

Характерными особенностями политических нововведений на мезоуровне можно назвать зависимость освоения нововведений от профессиональной стратификации, веса региона в сравнении с соседними территориями, демографического распределения человеческих ресурсов на карте региона, от тесноты межрегиональных связей, а также от пропорций городского и сельского населения и, соответственно от форм домохозяйства («красные пояса», шахтерские посёлки, бизнес-инкубаторы и пр.). На перспективу необходимо учитывать показатели внутренней и внешней миграции и прироста населения, речь идёт о тех людях, которым предстоит жить в предлагаемых условиях политических нововведений.

На локализованном уровне в освоении политических нововведений зримо проявляются личные мнения, предпочтения, свободы и ограничения, существующие в повседневной политической практике.

Локализация интересов субъектов, участвующих в освоении политических нововведении, может идти по таким признакам, как общность территорий, языки общения, профессии, социальные интересы, политические интересы, доход, материально-техническое состояние, территориальная стратификация и пр. [2. 2].

Вызовы и социальные ответы, которые бросает общество, не всегда остаются в центре внимания власти. Основная задача власти - услышать и зафиксировать эти сигналы. Ресурсная обеспеченность политических нововведений поддерживается социальными трансфертами - средствами распространения на территории заимствований и образцов, которые необходимы взаимодействующим сторонам.

Протяженность транзитивных состояний, несмотря на определяющий их социальный контекст, может персонифицироваться для каждого отдельного члена общества. Особенно это проявляется на этапе освоения нового (в механизмах социальной адаптации), если до перехода общество находилось длительное время в состоянии аномии. Отсутствие диалоговых форм взаимодействия в обществе подталкивает население к выбору безальтернативных, номинально одобряемых форм, или к социальной самоизоляции.

Транзитивное состояние общества опасно для нововведений, но именно в условиях переходов нововведения раскрываются в полном объеме. Социологи отмечали как парадокс тот факт, что значительный численный и видовой рост социальных проектов приходится на период коренных перемен (П.А. Сорокин, А.И. Пригожин) [2. 2].

В практике социоинженерного воздействия сделаны существенные качественные шаги по преодолению системной отчуждённости объекта социоинжениринга от окружающей действительности

По направленности социоинженерного воздействия предлагаются три группы схем взаимодействия: социоинженерное сопровождение властных проектов и инициатив; социоинженерное вмешательство, участие в пропагандистских акциях и контрпропаганде; «социоинженерная обработка», участие в формировании общественного мнения [2. 2].

Социоинженерное сопровождение в практическом исполняемом варианте подразделяется на проекты, технологии. Первые предлагают вариативность направлений в целом, технологии же гарантируют исполняемость отдельных этапов и технологическую гибкость системы в целом (Ю М. Резник, 1994; Г.А. Антонюк, 1986).

Существует практика внедренческих исследований в социоинженерной деятельности. Длительные постановочные эксперименты с контрольными этапами разбиваются изнутри на относительно самостоятельные социотехнические модули, которые в случае необходимости могут заменяться или заимствоваться из других социоинженерных проектов.

Технологии социологического сопровождения политических нововведений включают в себя: ориентированную на цель схему действий; ресурсную основу; выделенные самостоятельные этапы; структурные элементы функционирования новой схемы; анализ результатов; резерв коррекции [2. 2].

Практический интерес для исследователей и участников социально-политического взаимодействия представляют проблемы политического манипулирования. Практически ни одна выборная кампания не обходится без громких «разоблачительных» скандалов. Отметим, что «разочарования» в политическом манипулировании способны резко изменить отношение основной массы электората к фигурантам, использующим технологии манипулирования. Сиюминутный успех от применения манипулятивных технологий способен снизить социальное доверие население к власти [2. 2].

Технологизация представляет собой процесс оптимизации социального пространства с использованием возможных, имеющихся в наличии ресурсов и приемов. Политические нововведения, подаваемые как технологическая цепочка, имеют больше шансов на успех при наличии сбоев и нарушений в ходе освоения на практике [2. 2].

Диссертант предлагает модели использования социальных и политических технологий на территории: модель «роста социальных приоритетов», модель равновесного взаимодействия, модель активных политических технологий, модель использования технологий замещения. Для каждой модели определены актеры (взаимодействующие субъекты), каналы и коммуникации, ресурсы, механизмы усвоения и трансляции технологий.

Обоснование цикличности позволяет оптимизировать использование социальных и политических технологий, повысить устойчивость и эффективность социально-политического взаимодействия, снизить очевидные социальные риски и ошибки в измерениях [2. 2].

Представители власти, учитывая специфические возможности ресурсного обеспечения способны унифицировать ряд требований к формируемым политическим нововведениям. Социальные и политические ресурсы на территории могут быть мобилизованы без использования принуждения только в том случае, когда политически нововведения будут охватывать самые насущные, острые проблемы местного развития.

Использование политических нововведений предполагает двойную ресурсную оснастку: собственно «пакет» требуемых ресурсов и те средства, которыми обрастает нововведение в результате поэтапного освоения на территории. В этом заключается своеобразное достоинство и одновременно сложность, неоднозначность использования взаимодействующими сторонами социальных ресурсов. Среди причин, по которым некоторые политические нововведения неравномерно осваиваются, «буксуют» в обществе, в диссертации названы эффекты распределения интереса к перечисленным показателям: эффекты «социализации ресурсов»; качество социальных ресурсов; мобильность ресурсов; способность / готовность участников взаимодействия к использованию «внешних ресурсов»; историческую память населения на территории [2. 2].

Автор предлагает несколько критериев, которые учитываются при изучении особенностей социальных ресурсов на территории: родовая принадлежность; территория формирования, территориальная «привязка»; устойчивость запасов и средств; актуальность использования; характер использования социальных ресурсов (концентрированное применение; очаговое, районированное применение; адресное использование) [2. 2].

В качестве социальных ресурсов автор рассматривает также общественные коммуникации, адресную или ориентированную на массовые коммуникации информацию, человеческие ресурсы в аспектах труда и производства, демографических изменений, политических традиций, интеллектуальных возможностей и др. [2. 2].

Социальные ресурсы территории базируются на самостоятельной платформе, которая по существу обеспечивает выполнение большего количества практических задач социально-экономического развития, социализации, территориальной мобильности и др. Автор показывает превращение социальной политики в политический ресурс. Это возможно при условии тесного сближения административно-управленческой верхушки с «базовым слоем общества» (Т И. Заславская) [2. 2].

Третья глава называется «Ресурсное обеспечение политических нововведений в регионе». Она содержит три параграфа: 3. 1. Воспроизводство политических и социальных ресурсов региона; 3. 2. Репродукция социальных ресурсов в освоении нововведений; 3. 3. Взаимодействие населения с властью в осуществлении политических нововведений.

Автор определяет воспроизводство политических ресурсов как способность субъектов социально-политического взаимодействия в необходимом количестве и с нужным качеством повторно использовать заявленные политические ресурсы.

Воспроизводство рассматривается в качестве сущностной характеристики политических ресурсов, способных компенсироваться в различных объемах и с разной степенью интенсивности. Воспроизводство ресурсов связано с востребованностью ресурсов субъектами социально-политического взаимодействия.

Воспроизводство политических и социальных ресурсов - это восполнение использованных ресурсов публичной политики и привлечение дополнительных ресурсов для оснащения социально-политического взаимодействия субъектов, участвующих в инновационных процессах [3. 1].

К признакам воспроизводства политических ресурсов относятся: количественный рост или уменьшение; качественные изменения, которые в свою очередь могут быть одобряемыми или насильственными; технологизация использования политических ресурсов; доступность или ограниченность политических ресурсов для использования; общественная оценка использования ресурсов; мобильность политических ресурсов; востребованность данного ресурса и его социальная цена и др.

Среди перспективных методов изучения регионального ресурсного потенциала современные исследователи называют, в частности, метод социального картографирования территории. Социальное картографирование обладает существенными преимуществами: наглядностью и динамичностью представления социальной информации [3. 1].

В процессах социально-политического взаимодействия социальные ресурсы выполняют важнейшую функцию - координации социальных усилий по отношению к политической сфере общества. Осваивая местный уровень взаимодействия, субъекты политики вынуждены в числе возможных средств прибегать к использованию социальных ресурсов, располагающихся на территории [3. 1].

Социальная оценка использования политических ресурсов имеет особое значение, хотя не фиксируется политическими субъектами в официальных отчетах и документах. Некоторые политические ресурсы, например, выраженные в так называемых «нетрадиционных мерах», желании «сильной руки» и т. д., активизируются по прошествии определенного времени с подачи общества, то же касается использования ретроресурсов, вторичного ресурсооборота, моментов заимствования политических запасов и средств извне [3. 2].

Отмечая динамику использования политических ресурсов в ходе выборных кампаний, можно заметить определенный перекос в использовании кандидатами административных и организационных возможностей. Информационно-коммуникативные политические ресурсы отчасти замещаются целевыми информационными коммуникациями, когда участниками взаимодействия выстраивается «нужная» социальная сеть и поддерживаются (обслуживаются) наиболее эффективные каналы взаимодействия [3. 2].

Политические ресурсы получают «гарантии» эффективного использования в случаях, когда они применяются во взаимосвязанном блоке с другими запасами и средствами взаимодействующих сторон. Однако в обществе находятся основания для сдерживания разрозненных интересов участников.

На освоение политических нововведений в регионе влияют некоторые угрожающие факторы: межрегиональные политические конфликты (либо опасность их скорого возникновения); региональные политические конфликты; социокультурные барьеры восприятия нововведений; социально-экономические трудности развития регионов; демографические и миграционные процессы (политика в целом) на территории, баланс местного населения; территориально-географическая изоляция региона; сбои в системе отношений «центр - регионы».

Российские ученые активно подходят к проблеме объяснения «региональной электоральной специфики». В западной науке существует «экологическая школа избирательной географии». Модель избирательной географии основывается на поиске законов электорального поведения, тенденций в локализации избирателей и в социальной структуре территориальных сообществ. Устойчивость «географического измерения политики» изначально заложена в социальных и политических слоях, элитах, которые способствуют утверждению определенной идентичности, социализируют молодежь.

Модель «исторического травматизма» поднимает огромную по своей значимости проблему коллективной памяти в политике и проблему разрыва между быстрыми социальными сдвигами и медленными изменениями политической культуры. Периоды структурной инновационной гонки чередуются с периодами застоя и оттока качественных ресурсов [3. 2].

Обращение социологов к категории пространства становится необходимым в условиях транзитивного общества (А. А. Давыдовский, А. Ф. Филиппов и др.). Общественные структуры способны задавать темп и тон социально-политического взаимодействия. В ситуациях взаимодействия рядовые акторы являются носителями конструктивного или разрушительного для общества потенциала. Данный потенциал в силу неосвоенности может являться инновационным для многих участников взаимодействия [3. 2].

Далее автор раскрывает возможности активизации мобильной части социальных ресурсов в условиях освоения нововведений [3. 2].

Возмутителями политической стабильности и жизни могут стать внешние инновационные проекты. В мировой политической практике есть примеры переноса акцентов на внешний раздражитель - войны и революции, а в ряде случаев - лишь их угроза, забастовки и эпидемии. Вторым поясом, снимающим напряженность с местных уровней, являются разного рода общегосударственные идеи и национальные проекты. Наконец, третий уровень снижения остроты местных социально-политических вопросов, - это персонификация проблемы.

Развернутый анализ ситуации позволяет говорить о существовании варианта с диаметрально противоположными целями и задачами взаимодействующих сторон. Стороны взаимодействия могут быть представлены либо единым и непримиримым центром, либо в качестве разрозненной оппозиции. Активно используются самые разнообразные ресурсы и средства: от мирного неприятия в духе гандизма и до откровенно силовых (протестных) действий (Ю. Е. Растов, 1996). В исследовании предлагается рассматривать три заинтересованных стороны политического нововведения: структуры власти, целевую аудиторию, референтные группы.

Современные политические процессы характеризуются высокой динамикой, интенсивностью и разнонаправленностью социально-политического взаимодействия, многообразием используемых мер и средств (ресурсов), быстрой сменой актёров, частыми изменениями лозунгов, способов взаимодействия или воздействия. В результате различные субъекты социально-политического взаимодействия используют определенные политические ресурсы [3. 2].

Территории могут использоваться в качестве накопительных площадок, причем в обоих направлениях: и для концентрации ресурсов, и для их трансферта. Региональный профиль представляет интерес для исследователей по нескольким доводам: большинство проектов (или значительная их часть) направлены на решение актуальных вопросов именно на уровне регионов; самобытный характер социальных отношений и местная организация социально-политического взаимодействия способны преломлять последствия политических нововведений, создавать и поддерживать собственные уникальные идеи и пилотные проекты; общий суммарный отклик о результативности / действенности нововведений формируется на уровне регионов; специфические особенности территорий для исследователя разграничиваются наличием внутренних и внешних ресурсов, необходимых для внедрения политических нововведений [3. 2].

Автор предлагает критерии, по которым определяется использование региональных политических инноваций: соответствие предмету ведения круга потребителей; сравнительная эффективность - способность заказывать, производить блага, использовать выгоды концентрации и централизации ресурсов для выполнения определенных функций; соответствие механизмов использования политических ресурсов разделению полномочий между регионом и центром [3. 2].

Оценка функционального потенциала региона включает в себя анализ процессов трансформации результатов, преобразований, достигнутых с помощью нововведений. К примеру, численный рост высокообразованных специалистов не может служить индикатором эффективного использования интеллектуальных ресурсов. Необходим учет объектов исследования, территориальной доступности внешних потребителей и поставщиков ресурсов и услуг, трансактивных и трансфертных издержек [3. 2].

По мнению автора, формирование и освоение политических нововведений в обществе осуществляется по трем модельным схемам: стандартной (целевой), ресурсоемкой, свободной (открытой). В главе дается характеристика достоинств и ограничений данных модельных схем, а также ситуации, в которых они могут быть применены [3. 2].

На примере осуществления национальных проектов автор рассматривает объективные и субъективные барьеры в ресурсообеспечении. Выяснение настроений населения по поводу личного участия в национальных проектах показывает низкую готовность населения мобилизоваться для участия в национальных проектах [3. 2].

В диссертации рассматриваются отношения власти и населения через призму освоения и ресурсообеспечения политических нововведений [3. 3].

Социальные приоритеты и своевременная их активация в политический процесс способны поддерживать стабильно высокий мобилизационный уровень населения, особенно в ситуациях нарастания социальной аномии и прочих симптомах, говоря словами Эмиля Дюркгейма, - «коллективной печали» [3. 3].

Вопросы, возникающие в области социальной политики, представляют удобную «буферную зону» для участников социально-политического взаимодействия. Острота или актуальность определенных социальных проблем могут сниматься в процессе реализации приемов социальной политики, сглаживая при этом острые углы политических противоречий в современном обществе. В результате сбалансированное социальное развитие выступает гарантом эффективной политической деятельности.

Социальная сфера становится самостоятельной сферой отстаивания политических интересов. У населения появляется шанс непосредственно участвовать в формировании и осуществлении политики на местах. Участники взаимодействия используют различные информационные поводы для отображения актуальности социально-политической сферы и демонстрации отношения приоритетных кандидатов к социальным нуждам регионов.

В частности, выделялись различные местные проблемы: эффективность работы коммунальных служб территории (уборка территорий, вывоз мусора, зоны озеленения, рекреации); вопросы энергоснабжения (газ, электроэнергия); общая культура, речевой этикет; политический экстремизм в общественной жизни (политические граффити, асоциальная «вирусная» реклама), а также проблемы коммуникации на территории (дороги, транспорт, борьба за чистоту слова и т. д.).

Концентрация ресурсов на территории и их качество не имеют прямой зависимости от рейтинга региона в целом. Политические ресурсы, которые используются участниками нововведений для достижения общего результата, имеют разветвленную структуру и сложные типологические характеристики. Социальная цена нововведений и последствия освоения нового в регионах существенно различаются [3. 3].

Заключение. Политические нововведения в современной переходной России представляют симбиотическую составляющую западных демократических заимствований, старых советских политических приемов, а также постперестроечных, наиболее ценных в практическом плане практик социально-политического взаимодействия. Согласно циклам усвоения нововведений сейчас в России закладывается первый технологический этап освоения политических нововведений. Социальные, экономические и политические ресурсы в современном российском обществе формируются и используются в обстоятельствах продолжительных трансформаций.

Самыми «быстрыми» в соотношении «сигнал - отклик» являются информационные политические ресурсы, а также ресурсы СМИ и СМК. Самыми действенными ресурсами, несмотря на большие расходы и опасность снижения доверия населения, остаются административные политические ресурсы.

Помимо традиционных, хорошо зарекомендовавших себя политических ресурсов (административных, информационных и организационно-технологических и др.), есть основания выделять такие новые направления политического ресурсного обеспечения, как социоинженерное вмешательство («профессиональная смесь организационного проектирования и манипулятивных технологий») и виртуальные ресурсы.

Интерес представляют ресурсы социальной политики, которые стороны взаимодействия активно и повсеместно используют во взаимосвязи с экономическими, финансовыми, трудовыми и прочими запасами общества.

Интенсивность освоения политических нововведений и география их распространения зависят от региональных / местных условий. Изучение степени влияния региональной специфики на инновационные проекты позволяет синхронизировать результаты социологических исследований и построить ситуационную модель формирования ресурсов для политических нововведений на территории. Конкретные результаты, изменение компенсирующих условий нововведений, выявление социальных барьеров на пути к освоению нового способствуют измерению эффекта нововведения в краткосрочной и среднесрочной перспективе.

Среди социальных показателей, которые используют инициаторы политических нововведений, в диссертации выделяются: социально-демографические характеристики населения; уровень политической активности населения; восприятие информационных ресурсов, в т. ч. СМИ; узнаваемость политиков и политических проектов на территории и др.

Особая роль в ресурсообеспечении нововведений отводится информационным услугам и наличным инфоресурсам. Эффекты «социальной инерции» и информационного голода зачастую работают лучше, чем целевые адресные информационные программы. В то же время наблюдается деление информационных потоков на «доверительные» потоки и потоки с обратной связью. Первые передают, транслируют практически не искаженные установки нововведений, что полезно на начальных этапах освоения политических нововведений в обществе. Вторые позволяют наряду с потоком информации получать интеллектуальное содержание действий индивидов, которое представляется в обмене мнениями, политических дискуссиях, включенных социально-политические эксперименты.

Сегодня власть отходит от слепого копирования западных политических нововведений, но вместе с тем заметно возвращение к некоторым ретросхемам формирования и использования политических нововведений и ресурсов.

Социально-политическое взаимодействие - это самоорганизующийся процесс, имеющий разветвленную структуру ресурсообмена между участниками. Используя социальные ресурсы, участники социально-политического взаимодействия комплектуют перечень запасов будущих или действующих политических нововведений. Социальные ресурсы являются наиболее мобильными с точки зрения стратегий нововведений: они способны к постоянному воспроизводству при благоприятствующих условиях.

Среди особенностей использования социальных ресурсов в нововведениях в диссертации выделяется активная мобилизация этих ресурсов на начальной и финальной фазах освоения новых проектов. Это связано с необходимостью обозначить для населения актуальный уровень интересов и проблем территорий. Продолжительность привлечения социальных ресурсов в самостоятельном качестве фиксирует, кроме календарных графиков, социально-демографические характеристики населения на местах (естественную убыль / прирост, военные или эпидемические потери и пр.), интенсивность и напряженность социально-политического взаимодействия и т. д.

Взаимодействие сторон по поводу ресурсов носит повторяющийся характер, отличается преемственностью, способностью к тиражированию успешных и спорных исходов и практик. Еще одной особенностью в использовании социальных ресурсов является двойственный эффект применения. В масштабных социально-политических акциях теряются индивидуально-личностные качества участников, формируется своего рода «эффект масштаба». Однако продолжительное социально-политическое взаимодействие способно персонифицировать заслуги некоторых участников по ряду направлений совместной деятельности. Еще одна возможность - создание связей ассоциативного характера, закрепление индивидуальных стилей поведения участников.

Перспективным считаем построение региональной ресурсной модели, основанной на подвижности территориальных социальных ресурсов.

Инновационные социальные технологии выступают как важный элемент и результат творчества, направленного на улучшение механизма, повышение эффективности и качества труда, общественного производства, устойчивого социально-экономического развития страны. Особое значение инновационные социальные технологии приобретают в кризисные, переходные периоды, когда меняются формы и способы взаимодействия людей и возникает потребность в усовершенствовании управления, обновлении экономической, политической, духовной сфер общественной жизни, в их инновационном насыщении.

Политические нововведения представляют процесс и результат ресурсного оснащения социально-политического взаимодействия с учетом новых информационных технологий, сетевых и социоинженерных проектов и сопровождаются в ходе освоения социальными трансфертами и ресурсными заимствованиями с учетом региональной специфики.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях

1. Головацкий Е.В. Социальные ресурсы политических нововведений в российском обществе: монография / Е. В. Головацкий; отв. ред. д-р социол. наук, проф. Л.Л. Шпак. - Томск: Изд-во ТГПУ, 2008. - 12 п. л.

2. Головацкий, Е.В. Политические ресурсы: понятие, структура, использование (спецкурс лекций): учеб. пособие / Е.В. Головацкий; под ред. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. - 11 п. л.

3. Головацкий Е.В. Информационные технологии политических нововведений: формирование, освоение, сопровождение / Е.В. Головацкий // Гуманитарные проблемы современности: человек и общество: монография / Л. В. Бронник, Е. В. Булычева, Ю. В. Веселова и др. / под общ. ред. С. С. Чернова. - Книга 7. - Новосибирск: ЦРНС, 2009. - 0,9 п. л.

4. Головацкий Е.В. О реализации административных интересов в социально-политическом взаимодействии / Е. В. Головацкий // Сибирский социологический вестник. - Барнаул-Новосибирск, - 2005. - № 2. - 0,25 п. л.

5. Головацкий Е.В. Политические нововведения: инициативы власти и социальные трансферты в условиях транзитивного общества / Е. В. Головацкий // Социол. власти. - М., 2008. - № 2. - 0,6 п. л.

6. Головацкий Е.В. Освоение политических нововведений в обществе (социологическая экспертиза) / Е.В. Головацкий // Этносоциум. - 2009. - № 3. - 0,5 п. л.

7. Головацкий Е.В. Ресурсное оснащение политических нововведений (региональное измерение) / Е.В. Головацкий // Регионология. - 2009. - № 4. - 0,5 п. л.

8. Головацкий Е.В. Кумулятивные политические ресурсы в нововведениях / Е.В. Головацкий // Этносоциум. - 2009. - № 4. - 0,9 п. л.

9. Головацкий Е.В. Политические нововведения: социологические трактовки и внедренческие схемы / Е.В. Головацкий // Социол. власти. - М., 2009. - № 5. - 0,9 п. л.

10. Головацкий Е.В. Социальные ресурсы в образовательном пространстве региона // Философия образования. - Новосибирск, 2009. - № 4. - 0,7 п. л. (в соавт.)

11. Головацкий Е.В. Об использовании политических ресурсов в социальном взаимодействии / Е.В. Головацкий // Сб. тр. областной науч. конф. «Молодые ученые Кузбассу. Взгляд в XXI век». Гуманитар. науки. Т. 1. История, Социология, Экономика. - Кемерово: РИО СМУ Кузбасса, 2001. - 0,2 п. л.

12. Головацкий Е.В. Оптимизация политических ресурсов / Е. В. Головацкий // Социальная политика и местное развитие: тезисы Междунар. науч.-практич. конф. 17 апр. 2000 г., Кемерово. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2001. - 0,2 п. л.

13. Головацкий Е.В. Административные ресурсы и политическая практика территорий / Е.В. Головацкий // Местное развитие: теория и практика: тез. Междунар. науч.-практич. конф. Кемерово, апр. 2002 г. / отв. ред. д. с. н., проф. Л.Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2002. - 0,3 п. л.

14. Головацкий Е.В. Использование политических ресурсов региона в адаптации населения к нововведениям / Е. В. Головацкий // Местное развитие: теория и практика: тез. Междунар. науч.-практич. конф. Кемерово, апр. 2002 г. / отв. ред. д. с. н., проф. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2002. - 0,2 п. л.

15. Головацкий Е.В. Ресурсы социально-политического взаимодействия в регионе / Е. В. Головацкий // Материалы межрегионального науч.-практич. семинара «Устойчивое развитие: культура, технологии, образование». - Кемерово: Ин-т угля и углехимии СО РАН, 2002. - 0,15 п. л.

16. Головацкий Е.В. Влияние «административного фактора» на ход и результаты выборных кампаний / Е.В. Головацкий // Человек и общество: на рубеже тысячалетий: Междунар. сб. науч. тр. Вып. 16. / отв. ред. д.ф.н., проф. О. И. Кириков. - Воронеж: Гос. образоват. учреждение «Воронежский гос. педагогич. ун-т», 2002. - 0,2 п. л.

17. Головацкий Е.В. Информационно-коммуникативный блок ресурсов социально-политического взаимодействия (региональный аспект) / Е. В. Головацкий // Человек и общество: на рубеже тысячелетий: Междунар. сб. науч. тр. Вып. 16. / отв. ред. д.ф.н., проф. О.И. Кириков. - Воронеж: Гос. образоват. учреждение «Воронежский гос. педагогич. ун-т», 2002. - 0,2 п. л.

18. Головацкий Е.В. Ресурсы социально-политического взаимодействия на территории / Е. В. Головацкий // Человек и общество: на рубеже тысячелетий: Междунар. сб. науч. тр. Вып. 16. / отв. ред., д.ф.н., проф. О.И. Кириков. - Воронеж: Гос. образоват. учреждение «Воронежский гос. педагогич. ун-т», 2002. - 0,3 п. л.

19. Головацкий Е.В. Упущенные политические ресурсы / Е.В. Головацкий // Человек и общество: на рубеже тысячелетий: Междунар. сб. науч. тр. Вып. 18. / отв. ред., д.ф.н., проф. О.И. Кириков. - Воронеж: Гос. образоват. учреждение «Воронежский гос. педагогич. ун-т», 2003. - 0,3 п. л.

20. Головацкий Е.В. Упущенные политические ресурсы: социальные последствия / Е.В. Головацкий // Региональная национальная политика: исторический опыт и критерии оценки эффективности; материалы Междунар. конф. 23-27 нояб., 2003 г. Кемерово. Вып. 2. - Кемерово: Ин-т угля и углехимии СО РАН, 2003. - 0,35 п. л.

21. Головацкий Е.В. Региональная исследовательская сеть: роль в профессионализации студентов / Е.В. Головацкий // Проблемы обеспечения качества университетского образования: Материалы Всерос. науч.-методич. конф. (г. Кемерово, 3-4 февраля 2004 г.) - Кемерово: «Компания ЮНИТИ», 2004. - 0,2 п. л.

22. Головацкий Е.В. Административные ресурсы: возможности политического использования / Е.В. Головацкий // Факультетские. Вып. 1. Региональная власть и политика / отв. ред. д.с.н., проф. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004. - 0,2 п. л.

23. Головацкий Е.В. О результатах тестирования гуманитарных факультетов Кемеровского госуниверситета по социологическим наукам в 2003 году / Е.В. Головацкий // Факультетские исследования.. Вып. 1. Региональная власть и политика / отв. ред. д.с.н., проф. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004. - 0,15 п. л.

24. Головацкий Е.В. Современные политические процессы в регионах / Е. В. Головацкий // Материалы регионал. науч.-практич. Интернет-конференции Алтайской политологич. школы (АПШИ), июн. 2004. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2004. - 0,15 п. л.

25. Головацкий Е.В. О реализации административных интересов в социально-политическом взаимодействии / Е. В. Головацкий // Факультетские исследования. Вып. 2. Регион: власть, политика и местное развитие: материалы региональной науч.-практич. конф. / отв. ред. д.п.н., проф. О.В. Омеличкин, д.с.н., проф. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. - 0,2 п. л.

26. Головацкий Е.В. Мониторинговые исследования в пространстве социальных сетей: условия применения, возможности / Е.В. Головацкий // Факультетские исследования: Вып. 2. Регион: власть, политика и местное развитие: материалы региональной науч.-практич. конф. / отв. ред. д.п.н., проф. О. В. Омеличкин, д.с.н., проф. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. - 0,2 п. л.

27. Головацкий Е.В. Воспроизводство политических ресурсов: разработка понятия, сущностные признаки, проблемы невостребованности / Е.В. Головацкий // Факультетские исследования. Вып. 2. Регион: власть, политика и местное развитие: материалы региональной науч.-практич. конф. / отв. ред. д.п.н., проф. О. В. Омеличкин, д.с.н., проф. Л.Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. - 0,3 п. л.

28. Головацкий Е.В. Измерение социально-политического взаимодействия: социологический подход / Е. В. Головацкий // Факультетские исследования. Вып. 3. Региональная политика и социальные отношения / отв. ред. д.с.н., проф. Л. Л. Шпак. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. - 0,4 п. л.

29. Головацкий Е.В. Социальные и политические технологии: особенности взаимодействия и модели использования / Е. В. Головацкий // Современные социально-политические технологии в инновационных процессах: сб. науч. ст., УдГУ. - Ижевск, 2006. - 0,2 п. л.

30. Головацкий Е.В. К проблеме классификации политических нововведений в российском обществе (постановка вопроса) / Е. В. Головацкий // Факультетские исследования: материалы регионал. науч.-практич. конф.; отв. ред. д-р социол. наук, проф. Шпак Л.Л. - Вып. 4: Региональное развитие и политика. - Кемерово: ООО «Фирма Полиграф», 2007. - 0,4 п. л.

31. Головацкий Е.В. Проект инициативного жилищного товарищества: методика исследования / Е.В. Головацкий, М.Н. Большакова, И.Ю. Рассохина // Факультетские исследования: материалы регионал. науч.-практич. конф.; отв. ред. д-р социол. наук, проф. Шпак Л.Л. - Вып. 4: Региональное развитие и политика. - Кемерово: ООО «Фирма Полиграф», 2007. - 1,2 п. л. (в соавт.)

32. Головацкий Е.В. Освоение политических нововведений в российском обществе: обратная проекция / Е.В. Головацкий // Партнерство государства и гражданского общества в реализации административной, политической и образовательной реформ в России: сб. материалов Междунар. науч. конф. - Екатеринбург: УрАГС, 2007. - 0,5 п. л.

33. Головацкий Е.В. Приоритетные национальные проекты в Кузбассе (результаты исследования кафедры социологических наук КемГУ 2006-2007 гг.) / Е.В. Головацкий, М.Н. Большакова // Наука и образование: материалы VII Международ. науч. конференция. - Белово: ООО «Канцлер», 2008. - Ч. 4. - 0,5 п. л. (в соавт.)

34. Головацкий Е.В. Социальные ресурсы политических нововведений: источники и способы пополнения / Е.В. Головацкий // Инновации в современном мире: проблемы и перспективы. Ч. 1. Всерос. науч.-практ. конф. (30 март. 2009 г.) / отв. ред. А.А. Огарков [и др.]. - Волгоград - М.: ООО Глобус, 2009. - 0,3 п. л.

35. Головацкий Е.В. О выборе субъектами взаимодействия определенных политических ресурсов: условия и способы выделения / Е.В. Головацкий // Сб. материалов VI Всерос. науч.-практич. конф. / под общ. ред. С. С. Чернова. - Новосибирск: ЦРНС, 2009. - 0,3 п. л.

Размещено на Allbest.ru