Структура государственной власти в РК

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Республики Казахстан

Костанайский государственный университет им. А.Байтурсынова

Курсовая работа

На тему: «Структура государственной власти в РК»

Дисциплина Политология

Специальность 5В030100 - Юриспруденция

Выполнил: Шангареев Р., студент 1 курса

заочной формы обучения, СПО

Костанай, 2012

Содержание

Ведение

1. Государственная власть как особый институт

2. Системные свойства (признаки) государственной власти

3. Теория разделения властей как принцип организации и осуществления государственной власти

4. Практика воплощения положения принципа разделения властей в Конституции Республики Казахстан

Заключение

Список использованных источников

Введение

государственный власть политический экономический

В условиях социально-экономических и политических преобразований в Республике Казахстан в число приоритетных выдвигается проблема организации и механизма функционирования государственной власти.

Несомненно, становление молодого государства в Республике Казахстан связано с укреплением, прежде всего, социально-политического единства государственной власти. Это означает единую природу всех органов, составляющих государственный аппарат и призванных решать задачи и осуществлять функции государства в новых условиях. Единство государственной власти базируется на определенной организационной основе и функциональном разделении управленческого труда. Все органы действуют на основе Конституции Республики Казахстан, ее принципах и других законодательных актах. В структуре государственного аппарата выделяются отдельные системы органов со своими четко установленными функциями и полномочиями, взаимодействующих между собой и образующих в целом структурно-функциональную систему государства.

На высшем уровне обобщения (абстрагирования) государственная власть представляет наиболее важный атрибутивный признак государства. В публично-правовых отношениях с государственной властью связывается организационное, регулирующее воздействие на общественные отношения и связи, сознание и поведение людей, выраженное в официальной форме и направленное на достижение социально полезных целей. Механизм государственной власти представляет собой материализованное, непосредственное существование самого государства, ту реальную организационно-материальную силу, располагая которой государство властвует. Что и обусловило актуальность темы работы.

Цель научного исследования предполагает изучение с современных позиций юридической науки правовых основ государственной власти, а также выявление национальных особенностей организационной структуры государственного управления в Республике Казахстан.

Достижение обозначенной цели предполагалось осуществить через постановку и решение следующих задач:

- рассмотреть комплекс социально-правовых, политико-правовых характеристик государственной власти как особого института конституционного права;

- раскрыть системные свойства государственной власти;

- изучить категорию легитимности государственной власти с позиции политико-правового мышления;

- раскрыть содержание теории разделения государственной власти на ветви;

- проанализировать специфические свойства организационной структуры государственной власти Республики Казахстан

1. Государственная власть как особый институт

Государственная власть как явление изучается с социологических, политологических, психологических и иных позиций. В юридической литературе она изучается прежде всего как институт конституционного права, рассматриваются конституционное регулирование различных сторон, элементов этого института, способы (модели), организации государственной власти. Эти способы могут быть неодинаковы: в монархии они иные, чем в республике, в унитарном государстве они отличаются от федеративного, в одних странах могут быть созданы органы государственной власти на местах -- в административно-территориальных единицах, в других существует только местное самоуправление -- публичная власть территориального коллектива [1].Конституционные нормы, содержащие термин «государственная власть», обычно немногословны. К тому же чаще всего определение «государственная» отсутствует, говорится просто о власти или о суверенитете народа. Основные законы устанавливают, что власть исходит от народа (ст. 20 конституции ФРГ (Германии) 1949 г.), принадлежит народу (ст. 1 конституции Бразилии 1988 г.), народ осуществляет суверенитет (ст. 1 конституции Италии 1947 г.). Эти краткие формулировки получают развитие во многих главах и статьях основных законов, в текущем законодательстве о целях государственной политики, о системе органов государства и их взаимоотношениях, о методах их деятельности и др. В своей совокупности они образуют институт государственной власти, занимающий одно из важнейших мест в отрасли конституционного права.

Государственную власть следует отличать от политической. Конечно, государственная власть, взятая как единое целое, независимо от ее конкретных проявлений в различных ветвях власти, например в судебной, всегда имеет политический характер, но политическая власть не всегда является государственной. Политическая, но до образования Китайской Народной Республики еще не государственная власть существовала в течение почти трех десятилетий в красных, советских, освобожденных районах Китая под руководством Коммунистической партии, повстанческие органы десятилетие или более того осуществляли политическую власть в освобожденных от португальских колонизаторов районах Анголы, Гвинеи-Бисау, Мозамбика. С образованием соответствующих государств предгосударственная политическая власть переросла в государственную.

Объем конституционного регулирования отношений, связанных с государственной властью, в разных странах различен. В конституциях стран тоталитарного социализма (КНДР 1972 г., Кубы 1976 г., Китая 1982 г. и др.) обычно содержится социальная характеристика власти в связи с классами и социальными слоями общества, подробно говорится о целях государства, задачах государственной власти, об основных направлениях политики государства по отношению к различным социальным группам населения. В основных законах капиталистических и постсоциалистических государств, в современных конституциях развивающихся стран таких формулировок обычно нет, хотя и в них зачастую говорится о демократическом, социальном, правовом и даже социалистическом (Индия, Шри-Ланка и др.) государстве [2].

Обобщение конституционно-правовых норм на мировом уровне свидетельствует о том, что структура конституционно-правового института государственной власти складывается из различных норм, образующих его элементы. Это: 1) положения об источнике государственной власти и ее социальных носителях, субъектах («народ» в подавляющем большинстве конституций, «трудящиеся» или «трудовой народ», определенные классы в конституциях стран тоталитарного социализма, блок классов и социальных слоев, включающий трудящихся и определенную часть нетрудящихся, как говорилось об этом в конституциях стран Азии и Африки, придерживающихся социалистической ориентации); 2) положения о характере государственной власти (например, формулировка о диктатуре пролетариата в конституции Вьетнама 1980 г., замененной новой конституцией в 1992 г., положения о демократической диктатуре народа в конституции Китая 1982 г., статья, провозглашающая власть трудовых сил народа в конституции Египта 1971 г. в редакции 1980 г.); 3) положения о целях и принципиальных направлениях деятельности государственной власти (например, сосредоточение усилий на развитии, способном создать социалистические отношения в духе исламского наследия, как об этом говорится в конституции объединенного Йемена 1989 г.); 4) положения о структуре государственной власти (например, разделение ее на ветви законодательной, исполнительной и судебной власти по конституции Сирии 1973 г. и единство власти в руках органов типа советов по конституции Кубы 1976 г.); 5) положения об органах, осуществляющих государственную власть (например, различные органы законодательной, исполнительной, судебной власти по конституции США 1787 г. и органы государственной власти, государственного управления, суда, прокуратуры по конституции Китая 1982 г.); 6) положения о путях, формах, методах осуществления государственной власти (например, демократический централизм по конституции КНДР 1972 г. и нормы о партиципации граждан по конституции Колумбии 1991 г., которая говорит о «партиципаторном и плюралистическом государстве»).

Рассмотрим названные элементы более подробно.

Нормы об источнике государственной власти и ее социальных носителях в большинстве конституций ограничиваются положениями о принадлежности власти народу. К ним примыкают нормы о демократическом и социальном государстве. Иначе решается этот вопрос конституциями стран тоталитарного социализма, где принята концепция власти трудящихся. В первых же статьях этих конституций утверждается, что государственная власть принадлежит рабочему классу, крестьянам и интеллигенции (ст. 7 конституции КНДР 1972 г. упоминает также солдат, в конституции Афганистана 1987 г., принятой в период декларированной социалистической ориентации, упоминались также ремесленники и кочевники). Иногда в этом подходе есть исключения. Конституции Зимбабве и Танзании, действовавшие в период социалистической ориентации этих стран, говорили только о народе в целом, а конституция Египта, действующая в период капиталистического развития страны, содержит положения о власти трудовых сил народа.

Конституция Социалистической Республики Вьетнам соединяет оба этих подхода. С одной стороны, в ней говорится, что государственная власть принадлежит народу, что Вьетнам является государством народа, через народ и для народа, а с другой -- что основу народа составляет союз рабочего класса, крестьянства и интеллигенции (ст. 2).

Наконец, существует и третий подход, получивший выражение в конституциях, как правило, дарованных монархами, в странах с фактически неограниченной властью королей и султанов (Бахрейн, Катар, Саудовская Аравия и др.). Обычно в них провозглашается, что власть исходит от монарха (в Кувейте эти положения сочетаются с положениями о власти народа), иногда в конституциях мусульманских государств говорится, что суверенитет принадлежит Аллаху, а народ является лишь исполнителем его воли [3].

Формулировки конституций об источнике и социальных субъектах власти, несмотря на свою лаконичность, имеют принципиальное значение для всего конституционного законодательства. Если источник и субъект власти -- народ, то формирование органов, выражающих его волю, должно основываться на принципах всеобщего избирательного права, какие-либо ограничения тех или иных социальных групп в избирательных правах недопустимы. Если власть принадлежит определенному классу или трудящимся, то такие ограничения не только допустимы, но часто и неизбежны. Известно, что ограничения избирательных прав по социальному признаку практиковались в свое время во Вьетнаме, Китае, Монголии, Румынии, Танзании, Эфиопии и некоторых других странах (те или иные категории «эксплуататоров» лишались избирательных прав). «Контрреволюционеров» лишали избирательных прав в период социалистической ориентации в Анголе и Мозамбике, делается это и в современном Китае. Если по конституциям ведущим в союзе трудовых сил является рабочий класс, то возможно неравное представительство, когда этот класс считается более ценным выразителем воли трудящихся. Городское население, а по существу, рабочий класс, имеет и сейчас преимущественное представительство в Китае, причем в отношении к сельскому населению при представительстве в парламенте эта пропорция составляет 8:1, в провинциальных собраниях народных представителей (советах) -- 5:1.

Наконец, когда по конституциям власть исходит от монарха, то представительные органы, если они есть, имеют только консультативное значение (Кувейт), широко используются такие структуры (совет аш-шура, меджлис и др.), которые заменяют отрицаемые фундаменталистской мусульманской доктриной выборные народом органы.

Положения об источнике и социальных субъектах государственной власти непосредственно связаны с другим элементом этого института -- с нормами о ее характере. При использовании концепции народа как источника и субъекта власти в конституционном праве отсутствуют оценки ее классового характера, положения о привилегированных классах рассматриваются как антиконституционные, а пропаганда идей верховенства какого-либо класса, его властвования (например, концепция диктатуры пролетариата) иногда запрещена законами (порой законами о политических партиях). На деле, однако, реальная ситуация часто расходится с конституционными нормами о власти народа. В развитых капиталистических странах реальные рычаги властвования находятся в руках политической элиты, а опорой государственной власти обычно является «средний класс», стремящийся к стабильности и порядку. Во многих развивающихся странах господствует блок крупной буржуазии и помещиков (например, в Пакистане), блок финансовой буржуазии с полуфеодальной знатью (в Саудовской Аравии). В отдельных современных постсоциалистических странах реальные рычаги государственной власти находятся в руках блока крупных чиновников и формирующейся «новой буржуазии», нередко срастающейся с мафиозными структурами.

Другой подход к вопросу о социальных субъектах государственной власти существует в конституционном праве тоталитарных социалистических государств и был принят в странах социалистической ориентации. Перечень классов и социальных слоев, чьи интересы по тексту конституций выражает государство, находит свое естественное продолжение в концепции социальной диктатуры, т.е. власти определенного класса или блока классов и социальных слоев. Впервые в истории конституций это получило выражение в формулировках о диктатуре пролетариата, пролетариата и беднейшего крестьянства. В настоящее время таких положений в конституциях уже почти нет (сохранилось лишь в КНДР, во Вьетнаме исключено в 1992 г.), но в Китае применяется термин «демократическая диктатура народа». Слово «демократическая» призвано смягчить крайне негативное значение термина «диктатура», а упоминание о народе придает последней более широкую социальную основу (по официальным толкованиям в состав народа, особенно в прошлом, могли включаться не только трудовые классы и слои населения, но и часть «эксплуататоров» -- национальная буржуазия).

Еще более широкое значение концепция власти-диктатуры получила в прежних конституциях стран социалистической ориентации, где использовался, правда, не всегда, термин «революционно-демократическая диктатура». Речь шла о власти разнородного блока социальных сил, в состав которого включались все патриотические классы и слои населения. Перечень этих сил был неодинаков (в одних странах упоминалась только «неэксплуататорская буржуазия», в других -- армия, ремесленники, чиновники), но основу блока, как утверждалось в конституциях, составлял союз рабочих и крестьян (ст. 2 конституции Бенина 1977 г.).

На деле в странах тоталитарного социализма властные рычаги были сосредоточены в руках иерархической структуры органов правящей коммунистической партии, директивам которых подчинялись советы, осуществлявшие по конституциям «полноту власти», а в странах социалистической ориентации власть была сосредоточена в руках узкой верхушки руководителей, еще более персонализирована, чем это было в социалистических странах (нередко полнотой власти обладал президент -- генеральный секретарь, председатель правящей, почти всегда единственной партии, действия которого иногда имели волюнтаристский и непредсказуемый характер).

Положения о целях и направлениях деятельности государственной власти как элемент рассматриваемого конституционно-правового института присущи большинству конституций мира. В конституциях прежних эпох они ограничивались краткими формулировками о заботе о благе народа, но в современных конституциях капиталистических стран (португальской 1976 г., испанской 1978 г. и др.) содержатся развернутые формулировки. В конституции Италии 1947 г. говорится о задаче устранять препятствия, которые мешают участию трудящихся в политической, экономический и социальной организации страны. В основных законах стран тоталитарного социализма и некоторых развивающихся стран содержится зачастую большой перечень мероприятий, которые должна осуществлять государственная власть, имеются особые разделы и главы, посвященные директивным принципам политики государства. В конституциях стран тоталитарного социализма обычно говорится о целях строительства социализма, рациональном распределении средств потребления и накопления, осуществлении планирования, обеспечении прогресса образования, науки, техники, культуры, повышения производительности труда. В ст. 4 конституции Китая 1982 г. в качестве задачи государства сказано и о планировании рождений. В развивающихся странах нередко говорится о целях создания справедливого общества и повышения благосостояния народа (Бразилия), ускоренного экономического развития (Бангладеш), ликвидации эксплуатации человека человеком (Алжир), создания социалистических отношений на основе исламских ценностей (Йемен).

Конституционные положения о структуре власти обусловлены общим концептуальным подходом к типу политической системы в данной стране. В условиях плюралистической системы основные законы закрепляют принцип разделения властей, тоталитарная система исходит из принципа единства власти. Оба эти подхода могут находить различное выражение в системе органов государства [4]. Вопросам об органах государства, их взаимоотношениях посвящено много конституционных норм, по своему объему они занимают в институте государственной власти доминирующее положение. Их удельный вес просто несравним ни с одним другим элементом этого института: в отличие от отдельных статей, посвященных, например, характеру государственной власти или ее задачам, регулирование системы органов, их взаимоотношений занимает обычно несколько глав в основном законе. Если принята концепция разделения властей, то государственные органы строятся в зависимости от их характеристики как законодательных, исполнительных и судебных; на местах тоже могут быть государственные органы -- они представляют власть центра, государственную власть. Другой подход существует в странах тоталитарного социализма и был принят в некоторых так называемых странах социалистической ориентации: органами государственной власти в специальном, конституционно-правовом значении этого понятия считались только представительные органы типа советов. Другие органы, включая правительство, характеризуются не как органы государственной власти, а как органы управления, правосудия, прокуратуры и др.

Последний элемент института государственной власти -- нормы, характеризующие методы ее деятельности. В теории государства и права принято обычно различать методы либерализма (убеждения, демократические методы) и насилия (принуждения, авторитарные методы). В конкретных отраслях права используется более дробная классификация. Анализируя конституционные нормы зарубежных стран, можно установить, что государственная власть широко применяет методы стимулирования или поощрения (например, положения конституций стран тоталитарного социализма о поддержке государством кооперирования крестьян), дозволения (нормы о возможности проводить без уведомления полиции мирные собрания в закрытых помещениях), охраны (различные гарантии прав личности), требований (регистрация политических партий в некоторых странах обязательна), запрета и, соответственно, ответственности за его нарушение (запрещение предварительной цензуры).

2. Системные свойства (признаки) государственной власти

Известно, что понятие складывается из основных, существенных черт и признаков тех явлений, которые отражаются в данном понятии. Поэтому чтобы раскрыть понятие государственной власти, первостепенно необходимым представляется рассмотрение и раскрытие тех специфических черт и признаков, которые присущи государственной власти.

Как представляется, они заключаются в следующем.

Во-первых, государственная власть, как и любая власть, - это способность или возможность при помощи каких-либо средств воздействовать на чье-то поведение, распоряжаться или управлять кем-то, подчинять своей воле других. Именно так или почти так чаще всего определяется власть. И хотя ее иногда отождествляют с государственной властью, рассматривая в качестве либо политического господства, либо системы государственных органов, либо облеченных властными полномочиями государственных служащих, власть тем не менее понятие достаточно широкое, поскольку этим понятием охватываются самые разные виды власти, включая и государственную.

Во-вторых, государственная власть является разновидностью социальной власти, т.е. власти общественной, власти, которая возникает и проявляется в отношениях между людьми. Как разновидность социальной власти государственная власть - это способность или возможность воздействовать не вообще на чье-то поведение, а на поведение людей, распоряжаться или управлять не вообще кем-то, а людьми и их объединениями, подчинять своей воле не вообще кого-то, а опять же людей.

В-третьих, государственная власть - это публичная власть, т.е. власть, которая носит не частный, а всеобщий, всенародный характер. Она распространяется на общество в целом, на всех его членов и все их объединения.

Нередко государственную и публичную власть отождествляют, полагая, что публичная власть - это и есть власть государственная. Между тем государственная власть - не единственная разновидность публичной власти. К последней следует отнести, например, власть первобытного общества, которая тоже носила всеобщий, всенародный характер, являлась властью всего общества и распространялась на всех его членов. Поэтому не случайно отдельные государствоведы предпочитают называть государственную власть особой публичной властью или публичной властью особого рода. Но так или иначе государственная власть - это власть публичная, в связи с чем ее нужно рассматривать как способность или возможность осуществлять управление, руководство обществом.

В-четвертых, государственная власть - это власть политическая. Ее политический характер выражается в том, что она является властью государства, организации политической, и функционирует в социально неоднородном обществе, обществе, разделенном на различные социальные группы: классы, сословия, страты и т.д.

В научной и учебной литературе государственную и политическую власть часто отождествляют, подчеркивая, что политическая власть - это и есть власть государственная. Определенные основания для такого отождествления существуют, поскольку политическая власть первоначально возникает как власть государственная и долгое время пребывает только в этом качестве. Связано это с тем, что государство явилось исторически первой политической организацией, просуществовавшей в единственном числе достаточно длительное время. Однако постепенно в обществе сформировались и другие политические организации (например, политические партии), власть которых тоже приобрела политический характер. Поэтому государственная и политическая власть - это, как представляется, не совсем одно и то же, поскольку кроме государственной существуют и могут существовать другие формы политической власти. Однако вне зависимости от того, как решается вопрос о соотношении государственной и политической власти, государственная власть всегда была и остается властью политической, исходя из чего ее следует рассматривать как способность или возможность осуществлять политическое руководство обществом.

В-пятых, государственная власть - это легитимная власть. Легитимность государственной власти, как принято считать, выражается прежде всего в признании этой власти населением страны в качестве публичной. Поскольку государственная власть является властью общества, общество, население страны должно признавать эту власть в качестве таковой, считать ее своей властью и подчиняться ей. В случае, если общество не признает существующую государственную власть, отвергает ее, эта власть не имеет права на дальнейшее существование и должна быть заменена другой государственной властью. Поэтому государственная власть должна иметь кредит доверия у населения.

Получение кредита доверия у населения, по-другому легитимация государственной власти, имеет несколько форм. Чаще всего, вслед за немецким политологом М.Вебером, выделяют три таких формы: традиционную, харизматическую и рациональную. Традиционная легитимация основана на действующих в обществе обычаях и традициях, нередко связана с ролью религии, с личной, племенной или сословной зависимостью. Харизматическая легитимация обусловлена особыми (нередко приписываемыми) качествами тех или иных государственных деятелей. Благодаря этому, такие государственные деятели становятся символами нации и пользуются, как правило, всеобщей поддержкой населения. Рациональная легитимация опирается на разум. Население поддерживает государственную власть, руководствуясь собственной оценкой деятельности этой власти. Основу такой легитимации составляют не лозунги и обещания действующей власти, а ее практические дела, направленные на благо общества.

Легитимность государственной власти помимо признания ее населением характеризуется также легальностью. Легальность означает законность государственной власти и предполагает формирование, организацию и функционирование государственной власти в соответствии с действующим в стране законодательством: конституцией и другими нормативными правовыми актами. Легальность входит в состав легитимности и является ее юридическим выражением.

Легитимность -- сущностное свойство государственной власти. Термин «легитимность» исторически возник в начале XIX в. во Франции для характеристики государственной власти как власти законной (при этом власть Наполеона рассматривалась как власть самочинно узурпированная и, значит, нелегитимная). С течением времени объем содержания этого термина расширился. Легитимность стала означать не только законность происхождения и способа установления власти, но и такое состояние власти, когда граждане (подданные) государства признают (согласны, убеждены) право данной власти предписывать им тот или иной способ поведения. Из последнего также следует, что существующие государственные институты по крайней мере не хуже, чем любые другие возможные институты, и поэтому им нужно подчиняться.

Большой вклад в теоретическую разработку понятия легитимности внес Макс Вебер.

Согласно разработанной им и ставшей классической теории, легитимность характеризуют два фундаментальных признака: признание власти, реализуемой существующими институтами государства, и обязанность индивидов ей подчиняться. Одновременно с этим сущностная характеристика легитимности состоит в том, что это именно представление (убеждение) граждан о государственной власти, присутствующее в их сознании. Макс Вебер выделял три основных типа легитимности:

-- легитимность, базирующаяся на традиции («традиционная», например, монархическая, власть);

-- легитимность, основанная на харизме (священном даре), которой обладает лидер, вождь;

-- легитимность, основанная на рациональном (демократическом) устройстве и процедурах государственной власти.

В традиционной легитимности власти обычно выделяют герон-тологическую (власть старейшин), патриархальную (власть вождя племени), патримониальную (власть монарха) и другие разновидности.

Харизматическая власть базируется на личной преданности вождю, пророку (Будда, Мухаммед, Цезарь, Наполеон, Ленин, Сталин, Гитлер, де Голль) людей, убежденных в их необыкновенном даре. Власть харизматического лидера чаще не подкреплена легальным (установленным законом) правом на обладание неограниченной властью, что вынуждает его постоянно подтверждать гражданам свою харизму [8].

Рациональная легитимность -- это легитимность государственной власти, при организации и реализации которой строго соблюдаются права человека, общие правовые принципы и правопорядок в целом. Здесь также выделяются демократическая легитимность (власть соответствует волеизъявлению управляемых) и технократическая легитимность (власть сообразуется со способностями управляющих).

Очевидно, что в чистом виде ни один из указанных типов легитимности не существует. Каждому государству соответствует то или иное сочетание типов легитимности.

Сегодня веберовская типология имеет, скорее, историко-познавательную ценность и не является в полной мере актуальным инструментарием современных исследований государства и политической системы. Ушли в прошлое монархические режимы времен Вебера и XIX в. Современные монархии, хотя и продолжают олицетворять единство нации, сколько-нибудь существенной политической роли не играют (исключение составляют исторически переломные моменты, как это было в нашем веке в Испании или Бельгии), закончился (надеемся) и период широкого распространения харизматических лидеров. Исторический опыт убедительно показал, что харизматические вожди очень быстро перерождаются в тиранов, а их харизма -- в хорошо организованный культ возвеличивания лидера.

Одновременно со сказанным современная рациональная (легальная) легитимность оказывается далеко не однозначным, но многогранным и многоплановым явлением. Обычно в последнем выделяются четыре разновидности:

-- плюралистические демократии, которые признаются большинством граждан как легитимные;

-- авторитарно-бюрократические режимы, где основные права и свободы соблюдаются лишь частично;

-- тоталитарные режимы, не поддерживаемые большинством граждан государства;

-- режимы, относительно которых не существует ни признания, ни неприятия тех, кому принадлежит власть. Это беднейшие страны Азии и Африки, где бессмысленно даже ставить вопрос о легитимности власти, поскольку эта проблема отсутствует в сознании людей.

Наряду с типологией обычно выделяются основания (источники) легитимности власти. К ним относятся:

-- идеологические принципы и убеждения граждан в государственной власти (политическом строе) как самой справедливой и передовой;

-- привязанность к структурам (механизму) и нормам государственной власти, которая базируется на доверии к традиционной и устоявшейся системе власти (традиции парламентаризма в Великобритании, к примеру);

-- преданность власти благодаря положительной оценке личных качеств субъектов власти (президента, премьер-министра); в отличие от харизматической легитимности, здесь в основу кладется рациональный расчет граждан в их отношении к политическому лидеру (президент США должен обладать персональной легитимностью, но совсем не обязательно быть харизматическим вождем);

-- политическое (или государственное) принуждение; оно существует при любом политическом режиме, но, очевидно, чем ниже уровень легитимности, тем сильнее принуждение; в то же время есть граница в использовании силы, перейдя которую государственная власть обретает силу не как источник легитимности, а наоборот, как фактор ее неминуемого падения.

Можно говорить о степени (уровне) легитимности государственной власти. Очевидно, что власть не может быть одинаково легитимна для всех слоев населения, во всех своих проявлениях (субъектах, действиях). Причем чем ниже уровень легитимности, тем больше насилия необходимо для удержания власти [9].

Режим может оставаться легитимным при выраженном недоверии к отдельным институтам или руководителям государства. Сам президент может быть непопулярным, но это отнюдь не означает недоверия к институту президентства. Если президент избран в соответствии с закрепленными в конституции демократическими процедурами, то реализуемая им государственная власть легитимна, несмотря на степень доверия к нему населения [10]. Сказанное означает необходимость разграничения понятий легитимности власти и доверия к политическим (государственным) институтам или популярности их руководителей. Интересно, что по результатам опроса, проведенного в США в 1988 г., парламентарии внушали меньше доверия, чем риэлторы, журналисты-газетчики, владельцы похоронных бюро, но больше доверия, чем коммивояжеры и мелкие торговцы недвижимостью [11].

С понятием легитимности тесно связаны проблемы делегитимации государственной власти, особенно актуальные для сегодняшнего Казахстана. Основные предпосылки делегитимации казахстанской власти лежат, как представляется, в сфере духа, имеют идейные подтексты. Суть происходящих процессов состоит в нарушении консенсуса, который традиционно лежал в фундаменте нашего государства и власти. Ускоренное вхождение в европейский дом, способствует тому, что подавляющая часть населения оказывается за чертой бедности, в обстановке бесправия. Властвующая элита и связанные с нею немногочисленные социальные группы замыкаются в себе и в итоге теряют поддержку населения. Любовь к Отечеству со стороны элиты, в том числе культурной, ставится в зависимость от того, насколько страна соответствует мировым демократическим стандартам. Отсюда недалеко и до оправдания применения насилия власти над «непросвещенным» народом, не желающим добровольно идти по пути «прогресса». В результате все чаще наблюдается разрыв между идеями демократии и социально-политической практикой, склоняющейся к авторитарному режиму.

Политико-правовой фон, на котором обостряются проблемы делегитимации -- нарастающая бюрократизация, коррумпированность чиновничества, криминализация общества в целом [12]. Ввиду неразвитости институтов гражданского общества в стране практически не действует контроль «снизу» за исполнительной властью. К этому добавляется затянувшаяся реформа судебной власти. В итоге открылась и активно эксплуатируется возможность «конверсии власти в богатство». В виду чего, сказанное свидетельствует, скорее, не о делегитимации, а о кризисе власти.

В-шестых, государственная власть - это власть территориальная. Как и государство, она действует только в пределах территории страны. При этом центральная власть действует в пределах всей территории страны, региональная - в пределах территории соответствующего региона (например, в пределах территории субъекта федерации), местная - в пределах территории соответствующих административно-территориальных образований (города, района, села и т.д.).

В-седьмых, государственная власть - это суверенная власть, власть, обладающая суверенитетом. Суверенитет государственной власти выражается в ее верховенстве внутри страны и независимости на международной арене. Верховенство проявляется в том, что государственная власть как бы возвышается над любой другой социальной властью в стране и при определенных обстоятельствах (например, в случае нарушения действующего законодательства) может эту власть запретить. Кроме того, верховенство государственной власти проявляется и в том, что только она может распространять свое действие на всю территорию страны и всех, кто на этой территории проживает или находится. Независимость же государственной власти состоит в ее праве самостоятельно решать все вопросы международного характера.

В-восьмых, государственная власть - это власть, которая осуществляется при помощи различных, в том числе и специальных, средств и методов.

Средства осуществления власти - это то, на что опирается государственная власть в процессе своего функционирования, то, с помощью чего она реализуется, претворяется в жизнь. Выше уже отмечалось, что специфическими средствами осуществления государственной власти являются государственные органы (государственный аппарат) и нормы позитивного права. Вместе с тем для осуществления своей власти государство может использовать и другие средства, например, различные негосударственные объединения, средства массовой информации, ту или иную идеологию, нормы морали и другие неюридические нормы, религию и т.д. То есть арсенал средств, на которые может опираться государственная власть, весьма разнообразен и зависит от конкретных условий ее осуществления.

Наконец, методы осуществления власти - это те приемы, которые использует государственная власть в целях подчинения своей воле поведение и деятельность подвластных. Традиционно государственная власть использует два основных метода - метод убеждения и метод принуждения, как правило, сочетая их. Метод убеждения основан на использовании идейно-нравственных средств воздействия на поведение человека. Он предлагает целенаправленную культурно-воспитательную работу, связанную с разъяснением государственной политики, идеологическую обработку населения, другие приемы привлечения подвластных на свою сторону. Метод принуждения связан с психологическим, материальным или физическим воздействием государственных органов и должностных лиц на поведение людей с целью заставить их действовать по воле властвующих субъектов. В отличие от метода убеждения он носит более жесткий характер и выражается в применении организованной силы государства. Государственное принуждение всегда связано с ограничением свободы человека, с безусловным навязыванием ему государственной воли.

Как было отмечено, государственная власть, как и любая власть, может осуществляться, используя самые различные средства и методы. Это могут быть сила авторитета, традиции, идеология, религия, пропаганда, поощрительные меры и т.д. Вместе с тем государственная власть располагает и своими, специальными средствами и методами, которых нет ни у одной другой социальной власти. К специальным средствам осуществления государственной власти относятся органы государства, в своем единстве образующие государственный аппарат, и нормы позитивного права, т.е. правила поведения, установленные или санкционированные государством. К специальным методам осуществления государственной власти относятся разнообразные методы государственного принуждения, вплоть до применения физического насилия и подавления.

Рассмотрев основные черты, признаки государственной власти, подытожим вопрос о ее понятии определением. Оно может быть, например, таким: государственная власть - это способность или возможность государства осуществлять политическое руководство обществом при помощи различных, в том числе и специальных, средств и методов. Хотя в данном определении не все из отмеченных признаков получили отражение, его, тем не менее, можно использовать в качестве рабочего определения государственной власти.

3. Теория разделения властей как принцип организации и осуществления государственной власти

Ключом к трактовке конституционных статей об организации власти в Республике Казахстан (а в широком плане всего государственного строя) служит принцип разделения властей. Принцип этот не нов, он был выдвинут на рубежах Новой истории, когда нарождавшаяся буржуазия боролась с абсолютной властью монарха и его дворянского окружения, когда в руках монарха была сосредоточена вся полнота власти, причем не ограниченная, что значительно тормозило и затрудняло развитие класса буржуазии. Впервые принцип разделения властей был разработан англичанином Джоном Локком и французом Шарлем Луи Монтескье, и поэтому их имена закономерно связывают с выдвижением исходных идей.

Идеи Локка и Монтескье неразрывны со временем, когда они жили и творили. Но и сегодня принцип разделения властей следует изначальным положениям: «Если власть законодательная и исполнительная будут соединены в одном лице или учреждении, то свободы не будет, так как можно опасаться, что монарх или сенат станет издавать тиранические законы для того, чтобы так же тиранически применять их.

Не будет свободы и в том случае, если судебная власть не отделена от власти законодательной и исполнительной».

За прошедшие столетия принцип разделения властей - разумеется, в развитии и постоянном совершенствовании, с учетом условий отдельных стран - выдержал испытания временем и ныне занимает ведущее место в конституционном конструировании властных структур, распределении функций и полномочий между ними. Он современен и актуален и в третьем тысячелетии нашей эры. Этот принцип прежде всего демократичен: он предусматривает такую организацию государственной власти, которая позволяет эффективно влиять и отражать интересы как большинства, так и меньшинства населения, его различных групп - национальных, религиозных.

Обращает на себя внимание организационно-правовой потенциал принципа разделения властей. Его реализация предполагает не только выявление и необходимое обособление функций управления делами государства, но и адекватную институционализацию этих функций, создание и развитие государственных учреждений, относящихся к различным властям и составляющих вместе с тем единый комплекс осуществления государственной власти. Разделение властей, далее, тесно связано с формированием правовой системы, в которой, с одной стороны, выделяются определенные группы юридических норм, а с другой стороны, устанавливается иерархия их отношений. Это вносит упорядоченность, согласованность и стабильность в развитии права, повышает его эффективность.

Долгое время теория разделения властей рассматривалась советской наукой исключительно как буржуазная (реакционная), как «нелепость вроде квадратуры круга» и по этой причине отрицалась. Государственная власть, реализуемая как единое целое (здесь и единая компетенция советов и их органов), с необходимостью приводила к абсолютному доминированию исполнительной (партийно-административной) власти и ее аппарата, сосредоточению в последнем всех функций государственной власти (законодательной, исполнительной, судебной) и в конечном счете к диктаторской узурпации власти особым слоем людей. Сказанное не означает, что рассматриваемая концепция отрицает необходимость разделения труда, функций между различными органами государства. Но это именно «прозаическое деловое разделение труда», которое приводит к формированию различных групп органов.

Механизм государственной власти требует комплексного, системного исследования, что означает необходимость рассмотрения его составных элементов (институтов) не только в их взаимосвязях и взаимоотношениях (статика), но и в процессе функционирования (динамика). Можно ли говорить о целостности механизма государственной власти? Ответ на этот вопрос далеко не прост. Представляется возможным говорить о целостном механизме государственной власти и в тоталитарном, и в демократическом государстве, т.е. способ взаимосвязи между элементами (институтами) механизма государственной власти может быть различным, но обеспечивающим его целостность и единство. В то же время понять то качество, которое объединяет элементы (институты) в единое целое, нельзя, анализируя только эти элементы, оставаясь в рамках (пределах) механизма государственной власти. Необходимо выйти за указанные рамки, пределы во внешнюю окружающую среду -- политическую систему, гражданское общество -- и исследовать роль, назначение механизма государственной власти в этой среде. Изменения внешней среды, роли и назначения в ней механизма государственной власти должны вести к изменению способа взаимосвязи между элементами (институтами) механизма государственной власти, и наоборот. В противном случае теряется целостность последнего [5].

Современное правовое государство призвано обеспечивать не просто формальную законность, но и справедливость, «основанную на признании и полном принятии высшей ценности человеческой личности и гарантируемую учреждениями, образующими структуры, обеспечивающие ее наиболее полное выражение» (п. 2 Документа Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ). К элементам справедливости относятся: свободные периодические выборы; представительная по своему характеру форма правления, при которой исполнительная власть подотчетна избранным законодательным органам или избирателям; обязанность органов государственной власти соблюдать конституцию и действовать совместимым с законом образом; четкое разделение между государством и политическими партиями; деятельность исполнительных и судебных органов в соответствии с. системой, установленной законом; вооруженные силы и полиция под контролем гражданских властей и подотчетны им; закон -- гарантия прав человека и его основных свобод, соответствующих обязательствам по международному праву и др.

Элементом (ячейкой) механизма государственной власти является субъект (носитель) государственной власти. Элементы механизма различным образом объединяются, формируя институты (органы, формы непосредственной демократии и т.д.). Это государственные институты, и поэтому в них не включаются институты гражданского общества. Чтобы стать государственной, политическая власть должна стать публичной, т.е. политической волей, отражающей господствующие в обществе социально-групповые интересы. Ей должен быть придан общеобязательный, юридически закрепленный характер. Политическая воля должна быть проведена через нормы права, установленные государством.

Институты государственной власти формируются на основе разделения властей -- структурообразующего и функционального принципа рациональной организации и контроля. Данный принцип имеет давнюю историю. Вот как его формулировал в 1748 г. французский просветитель Монтескье: «Политическая свобода объекта представляет собой уравновешенность ума, возникающую из понимания, которое каждая личность имеет о своей безопасности. Для того чтобы иметь эту свободу, требуется, чтобы правительство было организовано таким образом, дабы люди не боялись друг друга [6].

Когда законодательные и исполнительные силы объединены в одном и том же человеке или в одном и том же органе магистратуры, то свобода невозможна, так как могут возникнуть опасения, что тот же самый монарх или сенат сможет ввести тиранические законы, использовать их тираническим образом.

Опять же свободы быть не может, если судебная власть не разделена с законодательной и исполнительной. Если она объединена с законодательной властью, жизнь и свобода субъекта будут подвержены произвольному контролю, судья тогда превращается в законодателя. Если она объединена с исполнительной властью, судья может поступать со всей ожесточенностью угнетателя». Наиболее полное и последовательное отражение данный принцип нашел сначала в конституциях штатов (Вирджинии -- в 1776 г., Массачусетса -- в 1780 г. и др.), а затем и в федеральной Конституции США в 1787 г. Разделение властей представляет собой гораздо большее, чем просто обеспечение разделения государственных органов. Разделение властей должно сопровождаться системой сдержек и противовесов. Джеймс Мэдисон -- главный «архитектор» Конституции США -- говорил, что до тех пор, пока органы государственной власти «не будут связаны и переплетены до такой степени, чтобы предоставить каждому из органов конституционный контроль над другими, максимально требуемый уровень разделения, как сущность свободного правительства, никогда на практике не сможет быть организован надлежащим образом».

В классическом варианте (в качестве такового можно рассматривать, например, США) механизм государственной власти представлен парламентом, президентом и органом конституционной юрисдикции. Конституция США (ст. 1) наделяет парламент (Конгресс) не вообще законодательной властью, но строго определенными, а значит, ограниченными полномочиями. «Конгресс не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии или запрещающего свободное исповедание оной либо ограничивающего свободу слова или печати либо право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб» (поправка 1). «Действие привилегии приказа habeas corpus не должно приостанавливаться... не должны приниматься законы ex post facto» (раздел 9 ст. 1) -- таковы некоторые нормы Конституции, прямо ограничивающие законодателя.

Внутри Конгресса также предусмотрена определенная система сдержек и противовесов. Смысл учреждения верхней палаты (Сената) наряду с нижней (палатой представителей) состоял в рассматриваемом плане в том, чтобы первая сдерживала популистские настроения народных представителей в нижней палате, предохраняла Конгресс от быстро и стихийно меняющегося общественного мнения. В то же время именно палата представителей имеет исключительное право возбуждать импичмент -- процедуру привлечения к ответственности должностных лиц федеральных органов власти (кроме военных ведомств), совершивших правонарушения или проступки. Выборы палат Конгресса или Президента являются, раздельными и не совпадающими по времени.

Важной гарантией независимости и целостности Конгресса как законодательного органа является свобода парламентских речей и прений, иммунитет депутатов от ответственности за выступления в Конгрессе. Организационное разделение различных ветвей власти запрещает совмещение должностей в законодательных (нельзя быть также членом верхней и нижней палат одновременно), исполнительных и судебных органах. Заметим, что согласно разделу 6 ст. 1 Конституции США члены Конгресса не вправе занимать те гражданские должности в федеральных государственных органах, которые были созданы законом Конгресса, принятым во время действия их мандата, или по которым были в это время увеличены должностные оклады. Как здесь ни вспомнить российских законодателей, свободно переходивших в правительство и обратно.

Важную роль в системе сдержек и противовесов применительно к нормотворческому процессу играют, с одной стороны, право отлагательного вето Президента, а с другой -- законодательное вето Конгресса (о судебной власти будет сказано ниже). Объектом президентского отлагательного вето являются законопроекты, резолюции и решения, принимаемые совместно обеими палатами Конгресса. В случае несогласия с указанными документами Президент вправе вернуть их той палате, в которую они были внесены, вместе с посланием, где содержатся соответствующие возражения. Вето Президента может быть преодолено, если законопроект будет повторно одобрен обеими палатами Конгресса квалифицированным (2/3) большинством голосов каждой из палат. При этом первоначально законопроект мог быть принят простым большинством голосов, т.е. процедура преодоления вето значительно сложнее, чем обычная законодательная процедура одобрения законопроектов. Не случайно только около 3% всех президентских вето были когда-либо преодолены Конгрессом.

Обе палаты Конгресса вправе совместно принимать так называемые совпадающие резолюции, которые могут содержать предписания Президенту или главам федеральных министерств и ведомств об аннулировании принятого правительством административного акта или о прекращении действия каких-либо полномочий, делегированных им ранее. Речь идет о законодательном вето Конгресса на административное правотворчество. Исполнительная власть, согласно ст. 2 Конституции США, принадлежит только Президенту; его полномочия прямо определены в разделах 2 и 3 Конституции. Так, Президент является верховным главнокомандующим вооруженными силами, но при этом объявление войны -- исключительное право Конгресса (что, впрочем, не мешало США вести необъявленные войны против Вьетнама, Лаоса и т.д.).