Особенности политического и социально-экономического развития Гонконга, Тайваня и Японии в XXI веке

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

на тему: "Особенности политического и социально-экономического развития Гонконга, Тайваня и Японии в XXI веке"

Теоретические рамки исследования и определения ключевых терминов

"События, которые катализируют общественные движения сегодня, зачастую являются международными". Katsificas. Op. Cit. P.3. Только в глобальном контексте возможно понять идейную составляющую тех процессов, которые мобилизуют большое количество людей к действию: шествию, митингу, демонстрации, протесту. В нашем современном мире, где в силу политических, экономических, социальных и технических изменений различные государства и народы все больше и больше начинают зависеть друг от друга, влияние смыслового поля схожих общественных идей становится все шире.

Для проведения анализа идейного содержания трех протестных движений, в первую очередь необходимо определить смысловые рамки ключевых терминов, использованных в исследовании. Наиболее важными понятиями для данного исследования выступают: общественное движение, коллективная идентичность, интернет как публичная сфера, идеология и социальное воображаемое.

"Стандартный взгляд на политику фокусируется на том, как общественная власть воплощается во властных институтах определенных государств, а также на государственных организациях на национальном и международном уровне". West D. Social movements in global politics. - Polity, 2013. P. 7. Однако, общественные движения зачастую существуют вне принятых политических институтов. Рассмотрение политической ситуации во всей ее комплексности, с учетом внутри-институциональной политики и вне-институциональной политики, позволяет рассматривать процесс "политического" в его полноценном виде.

"Формальные политические организации обычно имеют конституцию, правила для членов, процедуры по выбору лидеров и официальных лиц, общую программу и способы принятия решений о будущей политике и действиях". West. Op. cit. P. 16. С другой стороны, общественные движения - это, в основном, хаотичные, неструктурированные и неорганизованные политические формирования, которые редко имеют какие то конкретные правила и процедуры по выборы своих лидеров. Также как нет и никаких строгих правил по приему новых членов, членство - добровольно и неформально.

Ч. Тилли, в свою очередь, выделяет следующие ключевые признаки общественных явлений:

1) С момента их появления в 18 в. общественные движения существуют не как одиночные выступления, но как взаимодействующие между собой участники большой компании.

2) Общественные движения комбинируют три основных требования: программу, идентичность и положение.

3) Радикальность требований сильно отличается между движениями, между участниками одного движения и во время различных фаз движения.

4) Демократизация способствует появлению общественных движений.

5) Общественные движения утверждают суверенитет народа.

6) По сравнению с другими малыми формами общественной политики, общественные движения очень зависят от политических возможностей, прочности и эффективности.

7) Когда определенное общественное движение создается в определенной политической среде, моделирование, коммуникация и взаимодействие увеличивают их шансы на быструю адаптацию в схожей политической среде.

8) Формы, состав участников и требования общественных движений эволюционируют исторически.

9) Общественные движения как социальные институты, в свою очередь, могут исчезнуть или мутировать в другие политические формы. Tilly. Op. cit. P. 12.

Также важным для данного исследования выступает рассмотрение социального института общественного движения, как медиа. Таким образом, общественное движение, его действия, установки и идеологемы воспринимаются, как трансляторы определенной информации, что "открывает потенциал для того, чтобы движение прямо транслировало смысл через кодирование общественного пространства и путем инсценированной интервенции в него". Chesters G., Welsh I. Complexity and social movements: Multitudes at the edge of chaos. - Routledge, 2006., P. 6.

Путем создания и поддержания единого медийного пространства внутри и вокруг движения, общественные движения создают реальные и воображаемые сообщества с набором определенных ценностных установок для того, чтобы "защитить себя от быстрых социальных изменений, которые являются характеристичной чертой развития мирового капитализма, и от доминирующих социальных групп, которые лишили их свободы, равенства и единства". Schaeffer R.K. Social movements and global social change: the rising tide. - Rowman & Littlefield, 2014., P. 174.

Таким образом, под общественными движениями в данной работе будут пониматься социальные институты, существующие вне формальных политических институтов, которые зачастую не имеют четкой организационной структуры и правил для своих членов. Данные институты являются трансляторами информации и формируют вокруг себя единое информационное поле, помогающее сплачивать индивидов, находящихся в нем, путем отгораживания от социальных изменений и доминирующих политических групп. Существование и развитие таких форм политической активности сильно зависит от процессов демократизации, политических возможностей, прочности и эффективности. Данные движения существуют внутри общего дискурса, исторически эволюционируют и иногда мутируют в другие политические формы.

Для определения понятия коллективной идентичности общественного движения мы воспользуемся формулировкой Э. Лорана. "Коллективная идентичность - это интерактивное и коллективное определение, произведенное несколькими индивидами и связанное с ориентацией действия и полем возможностей и препятствий, в котором данное действие произведено. Оно строится через общее определение ситуации ее челнами, и это является результатом процесса переговоров и трудоемкой регулировки различных элементов, связанных с целями и средствами коллективного действия и его отношения к среде. Путем взаимодействия, переговоров и конфликтов по поводу определения ситуации, и создания рамок движения, участники создают коллективное "мы"". Gusfield J.R. New social movements: From ideology to identity. - Temple University Press, 2009. P. 15.

В контексте данной работы, интернет как новая "публичная сфера"Taylor. Op. Cit. P. 177. (или, точнее, единое пространство, где члены общества могут общаться посредствам различных медиа: печатных, электронных, а также общаться лично, чтобы обсудить общие интересы и таким образом сформировать единое мнение) рассматривается как фактор, который способствовал появлению новой платформы для молодых людей, где они могут обсуждать свое отношение к текущим политическим событиям и делиться различными, иногда анонимными взглядами.

"Важно также ввести в теоретическую базу работы термин "идеология". Здесь необходимо обратить внимание на сопутствующее "идеологии" понятие "идеологические инструменты". Под "идеологическим инструментом" нами будет пониматься в первую очередь текст потому, что текст несет в себе определенное сообщение, которое, в зависимости от употребления, может транслировать определенную информацию, отличную от непосредственного значения слова. По мнению Г.Д. Харутуняна, "Идеология является неотъемлемой частью слов потому, что они сами по себе несут смысл, способный мобилизовать людей к действию или заставить воспринимать мир определенным способом; также как принять формы господства или бороться с ними Harootunian H.D. Things seen and unseen: Discourse and ideology in Tokugawa nativism. - University of Chicago Press, 1988. p. 4.".

Используя терминологию Р. Барта, идеологические инструменты, принявшие форму слова, будут заменены термином "миф". Миф "может быть не обязательно устным высказыванием, но и оформиться в виде письма или изображения; носителем мифического слова способно служить все - фотография, кино, репортаж, спорт, спектакли, реклама". Барт Р. Мифологии: Пер. с фр //М.: Изд-во им. Сабашниковых. - 2000. С. 266.

Сам миф состоит из двух элементов: означающего - того, чем определенная идеологизированная информация будет обозначаться (например, фотография африканца в форме французской армии на обложке журнала) и означаемого - того, что данная внешняя "оболочка" обозначает (в данном случае, французскую империю). Барт. Указ. Соч. Стр. 266.

Следовательно, по сути, что угодно может выступать в роли "мифа" и нести идеологический посыл. Однако сам миф не является идеологией. Это лишь инструмент идеологической системы. "Интерпретация включена в литературный корпус: не существует "чистых" литературных объектов, которые не содержали бы элемента интерпретации, некой дистанции относительно своего непосредственного значения". Жижек С.. Возвышенный объект идеологии. - М., 1999, с. 155.

Любая интерпретация, заложенная в мифе, даже несущая оппозиционный по отношению к устоявшейся идеологии характер, является элементом самой идеологии. Точно так же, и господствующая, например, государственная, идеология не является самодостаточным феноменом, а лишь выступает структурой в составе более широкой системы. Значит, если идеология существует, то существование любой идеи невозможно рассматривать вне данной идеологии.

Таким образом, базируясь на работах континентальных философов и работ франкфуртской школы, в контексте данной работы, было дано следующее определение термина идеология. Идеология - это существующий в пространстве гиперреальности феномен, который воплощается в социальной действительности по средствам идеологических аппаратов в форме социальной практики (идеологического ритуала); это феномен, который предоставляет индивиду систему ориентационных ценностей, направленных на изменение способа восприятия мира индивидом, мобилизует потенциал общества к действию или бездействию, и формирует трансцендентный идеал посредством слова" Г. Папышев. Курсовая работа за 3 курс. "Трансформация идеологической системы Японии с периода позднего Токугава до 1945 года": М., 2015..

Заключительным ключевым термином для данной работы выступает понятие социального воображаемого. Согласно теории Б. Манфреда, в 18 и 19 вв. многие европейские монархии, находящиеся под религиозным влиянием, трансформировались в светские национальные государства, в результате вызовов со стороны новых общественных движений с новым "социальным воображаемым", которое в свою очередь строилось на трех основных идеях: равенство, свободное волеизъявление и расцвет больших городов. Steger M.B. The rise of the global imaginary: Political ideologies from the French revolution to the global war on terror. - Oxford University Press, 2008. Схожие идеи были представлены Дж. Кациафикусом в книге "Воображение Новых Левых: глобальный анализ 1968". Согласно автору, одной из главных причин, подвивших общественные движения 1968 г. К действию было изменение в само-идентичности протестующих, которое произошло в схожее время в разных точках мира. Новые ментальные установки, понимание жизни и новые ценности вывели людей на улицы, чтобы бороться за свои права. В то же самое время, несмотря на то, что большинство этих движений не были успешными, пост-эффект этих движений заключался в том, что изменились само-понимание и самоопределение среди гораздо более широкого населения, не только протестующих. Автор уверен, что подобные волнения являются "мировыми историческими событиями", которые объединяют и связывают людей из разных регионов мира вокруг схожих идей. Katsiaficus. Op. cit.

Таким образом, под социальным воображаемым можно понимать совокупность идей, верований, символов и выражений, которые объединяют представления людей о политике через пространство и время. Более конкретно данный термин был определен Ч. Тейлором: "социальное воображаемого - то, каким образом люди представляют свое социальное существование, как они сходятся с другими, что происходит между ними и их товарищами, их ожидания и более глубокие нормативные понятия и представления, которые лежат в основе этих ожиданий" Taylor. Op.cit. P. 171..

Важно также отметить, что социальное воображаемое представляет собой ту совокупность идей, которая в представлении индивида или группы индивидов сумела перейти из теоретического поля знания в практическое поле. Тем самым, социальное воображаемое - это то, как индивид представляет себе воплощение теории на практике.

Социальное воображаемое - это мощная сила, которая побуждает общество к социальным изменениям путем привнесения в общество идей о возможном прогрессе. Люди начинают верить в возможность нового общественного порядка и начинают предпринимать действия для его достижения. Однако, если желания индивидов, сформированные под действием социального воображаемого, остаются неудовлетворенными, то социальное воображаемое продолжает оказывать воздействие на обществе в форме революционного духа. Именно такое положение дел может в перспективе оказать серьезное влияние на политическую жизнь общества.

Закономерности в политическом, социальном и экономическом развитии Гонконга, Тайваня и Японии в XXI в.

Для того чтобы понять исследуемые общественные движения в глобальной перспективе необходимо рассмотреть процесс исторического развития региона Восточной Азии после Второй Мировой Войны во всей его комплексности и установить некие закономерности в развитии между странами региона. Необходимо установить закономерности в послевоенном развитии стран региона, понять на сколько страны Восточной Азии связаны между собой. Также необходимо проследить за ходом процесса демократизации в регионе и установить степень вовлеченности в политическую жизнь молодежи этих государств и их востребованность на рынке труда.

Основным общим фактором в развитии стран региона является большой скачок в экономическом развитии, который наблюдаются во всех странах региона. "Сегодня история японского экономического чуда попадает в тень экономического чуда Китая, который продемонстрировал впечатляющие успехи в экономической трансформации под властью коммунистической партии. Корея начала свой экстраординарный экономический рост под властью военного диктатора Пак Чон Хи, в то время как Гонконг сделал то же самое под британской колониальной властью. Учитывая столь большую разницу в политических системах, что общего можно найти среди историй успеха стран Восточной Азии?". Mahbubani K. From Confucius to Kennedy: Principles of East Asian Governance //EAST ASIAN VISIONS. - 2006. URL: http://siteresources.worldbank.org/INTEASTASIAPACIFIC/Resources/226262-1158262834989/EA_Visions_11.pdf.

Во многом разница между историями скачка в развитии этих стран связана со временем, когда у них начался экономический рост внутри функционирующей рыночной экономики. "В Японии этот процесс запустился раньше, чем в других регионах, в эпоху Мэйдзи, в то время как другие восточноазиатские экономики начали экономический рост после 2 Мировой войны. В Гонконге, Корее, Тайване и Сингапуре этот процесс начался в 1960-ые, затем в 1970-ые к ним присоединились страны-члены АСЕАН (Таиланд, Малайзия, Филиппины и Индонезия). В начале 1980-ых экономический рост начался и в Китае, который адаптировал политику открытого рынка и начал процесс перехода от плановой экономики к рыночной".

Однако несмотря на разницу во времени начала экономического роста "Япония, Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Гонконг и Китай и в меньшей степени страны Юго-Восточной Азии приняли общий набор законов и институтов, включая большое внимание к сельскому хозяйству и образованию на ранней стадии, а затем постепенное открытие их экономик путем увеличения товарообмена и привлечения капитала для создания технологий, в то время как поддерживалась макроэкономическая стабильность" Thorbecke E., Wan Jr H. Revisiting East (and South East) Asia's Development Model //Manuscript, Department of Economics, Cornell University. - 2004. URL: https://thorbecke.economics.cornell.edu/docs/EastAsia.pdf..

Так, К. Махбубани, бывший сингапурский дипломат, а ныне декан факультета публичной политики Национального Университета Сингапура считает, что одними из главных причин экономических чудес и других преобразований в странах региона выступали: изучение различных государственных и экономических практик западных государств, преемственность институциональных и законодательных практик между странами и непосредственная роль лидеров государств в применение данных практик и наработанных схем.

Он прослеживает как после войны идеи и практики, лежавшие в основе государственного управления в Японии эпохи Мэйдзи, стали повсеместно изучаться лидерами азиатских государств, в особенности Кореи и Сингапура. "Го Кен Сви, один из отцов основателей современного Сингапура, приложил много сил, чтобы понять реставрацию Мэйдзи. Очевидно, что Го Кен Сви пытался применить уроки, которые он выучил, изучая реформы Мэйдзи, в развитии Сингапура". Mahbubani. Op. cit.

После визита Дэн Сяопина в Бангкок, Куала Лумпур и Сингапур, именно сингапурская модель развития была перенята Китаем. "Он ожидал увидеть 3 города третьего мира, а увидел 3 города второго мира, лучше чем Шанхай или Пекин. После этого визита Дэн Сяо Пин работал еще больше в продвижении экономических реформ". Ibid.

Помимо преемственности институциональных практик важно отметить близкое географическое положение государств Восточной Азии. Также нужно иметь ввиду, что исторические связи между Китаем, Кореей и Японией существовали задолго до периода японской оккупации. "Во многих странах региона существуют большие китайские диаспоры, которые активно взаимодействуют с китайскими диаспорами в других странах, что часто значительно облегчает экономическое взаимодействие между государствами и транзакционные издержки." Throbecke. Op. cit. "Для японских предпринимателей торговля на Тайване была также легка, как торговля на южных японских островах Сикоку и Кюсю. Также существует большое количество подтверждений влияния тайваньских инженеров в Индонезии и китайских инженеров в Малайзии." Kojima K. Direct foreign investment: a Japanese model of multinational business operations. Croom Helm. - 1978. А японские инвесторы в Малайзии, в свою очередь, считают, что вести дела с китайскими малазийцами легче, чем с малазийскими малайцами. Smith, W. "Japanese Factories, Malaysian Workers", in: Jomo, K.S., (ed.), The Sun Also Sets, Petaling Jaya, Selangor: Institute for Social Analysis, 1983.

Для данного исследования важно отметить, что процессы демократизации протекают и воспринимаются в Восточной Азии иначе, нежели в странах Восточной Европы или Латинской Америки. В первую очередь это объясняется тем, что "в отличие от других регионов, некоторые страны Восточной Азии достигли беспрецедентного экономического роста и социальной модернизации под авторитарным правлением. Стремительный рост благосостояния при авторитарной власти значит, что обыкновенный житель Восточно-Азиатских стран имеет меньше стимулов отказаться от авторитарной власти в пользу демократии по сравнению с населением других авторитарных государств." Shin D.C., Tusalem R.F. East Asia //Democratization. - 2009. - С. 356-376.

Для рассмотрения тенденции к демократизации в Гонконге, Тайване и Японии мы обратились к результатам двух исследований процессов демократизации в Азии, проведенных организациями Freedom House и Asian Barometer. Так, Freedom House публикует статистику по определенной стране, в которой выставляет стране оценку от 1 до 7 по двум переменным, где 1 это лучший результат, а 7, соответственно, худший. Этими переменными являются гражданские свободы и политические права. В контексте данного исследования представляется уместным рассмотреть график зависимости данных переменных каждой рассматриваемой страны с 2002 г. (год, начиная с которого публикуется статистика для каждой страны, включенной в данное исследование) для нахождения закономерностей в показателях демократизации.

График 1. Гражданские свободы по данным Freedom House https://freedomhouse.org/report/freedom-world/freedom-world-2016.

На данном графике гражданских свобод в трех рассматриваемых регионах можно наблюдать, что с 2002 г. ни в одном из регионов не было драматических изменений в контексте гражданских свобод. Гонконг сумел повысить показатели гражданских свобод в начале первой декады XXI в. и с 2006 г. показатель не менялся. В Японии показатель гражданских свобод был таким же, как и в Гонконге с 2002 по 2013 гг., но затем улучшился. На Тайване самые высокие показатели были достигнуты с 2005 по 2009 гг., затем показатель стабилизировался на отметке 2, как и в Гонконге. В показателях гражданских свобод в Гонконге, Тайване и Японии сложно установить какую-то закономерность, можно лишь утверждать, что во всех трех странах этот показатель неизменно остается высоким на протяжении всего XXI в.

График 2. Политические права по данным Freedom House https://freedomhouse.org/report/freedom-world/freedom-world-2016.

В случае с политическими правами в трех регионах, ситуация имеет одно ключевое отличие. Если в Японии и Тайване показатели очень высокие, с минимальным колебанием графика, то в Гонконге уровень политических свобод остается неизменным на достаточно низком уровне. С другой стороны, однозначным сходством трех графиков является то, что показатели политических прав в трех регионах практически не меняются на протяжении всего рассматриваемого периода, что позволяет говорить об отсутствии каких-то мощных социальных или политических кризисов в регионах.

Таким образом, основываясь на показателях гражданских свобод и политических прав в трех регионах, можно сделать вывод о том, что во всех трех регионах наблюдается политическая и социальная стабильность, без каких-либо резких изменений. В то же само время, Гонконг, который входит в состав КНР на правах специального административного региона, значительно проигрывает в показателях политических свобод по сравнению с Японией и Тайванем, но и его показатели по этому параметру стабильны, хоть и низки.

После рассмотрения общих процессов демократизации в трех регионах, уместным представляется обратить внимание на показатель "свободы СМИ", что является одной из основ гражданского общества. Это также представляется важным для данного исследования, потому что интернет часто используется молодыми людьми как главное средство массовой информации, которое контролируется государством в гораздо меньшем объеме, нежели другие СМИ. Соответственно, установив степень демократичности "старых" медиа, мы сможем определить влияние интернета на трансляцию демократических ценностей в общество, как оппозиции традиционным СМИ.

В качестве данных вновь будут использованы данные Freedom House, которые измеряют "свободу СМИ" по трем показателям: политическому, экономическому и законному. По итогам выставляется оценка от 0 до 100, где 0- лучший показатель, а 100- худший.

График 3 оказывает четкую тенденцию к уменьшению свободы средств массовой информации, наблюдаемую во всех трех регионах. Это позволяет сделать выводы о том, что снижение свободной и объективной информации, публикуемой в "старых медиа" заставляет людей пользоваться интернетом для поиска релевантной и честной информации больше. Это, в частности, может рассматриваться как один из ключевых факторов в формировании общественных движений.

График 3. Свобода СМИ по данным Freedom House https://freedomhouse.org/report/freedom-press/freedom-press-2015#.Vx-53mumFeE

Так, чувствующие потенциальную угрозу к свободе СМИ, начинают обсуждать насущные политические проблемы онлайн, где существует множество способов оставаться анонимным, а само медийное пространство в меньшей степени затронуто государственной цензурой. Внешний вызов уменьшения свободы СМИ, таким образом, формирует почву для перехода политически активных граждан в интернет, где создается платформа для обсуждения и обмена мнениями, которая, в свою очередь, способствует становлению новых политических идентичностей.

Также важно отметить, что азиатское представление о демократии зачастую отличается от европейского представления. "В отличие от людей Запада, азиаты имеют тенденцию понимать демократию в ключе существенных результатов (социальное равенство и хорошее управление), а не в ключе процедурных аспектов демократии (нормы и процедуры и свободы)" Asian Barometer. Asian Barometer Survey Results. URL: http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results..

График 4. Понимание значения демократии в Азии по данным Asian Barometer http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results.

Следующим ключевым шагом в данном исследовании является рассмотрение отношений взаимозависимости между восточноазиатской молодежью и политическими реалиями каждой из стран. Также необходимо рассмотреть некоторые факторы, которые могут способствовать включенности молодежи в политическую жизнь или мотивировать их к политическому действию. Включенность молодежи в мир политики особенно важна в этом регионе, потому что "почти половина (45 %) населения Восточной Азии младше 30 лет, а в менее развитых странах региона молодые люди, заканчивающие образование, представляют собой огромный ресурс рабочей силы, который должен быть включен в быстро разрастающиеся экономики". Chu Y.H., Welsh B., Weatherall M. Democratic Citizenship and Asian Youth. URL: http://eastasiabarometer.org/publications//17af07f4f15106b597f0411b2dcf72c7.pdf. восточная азия развитие демократизация

Одним из главных отличий между современной восточноазиатской молодежью и предыдущими поколениями является разница в уровне образования. Так, поколение, рожденное после 1980 г. в среднем получает 12 и более лет образования, в то время как предыдущие поколения в среднем получали на год меньше: 10 лет для поколения 1960-ых и 11 лет для поколения 1970-ых, соответственно. Ibid. Уровень образования также оказывает большое влияние на заинтересованность в политике. "59 % молодежи с университетским образованием подтвердили, что они следят за политическими новостями, только 49 % их сверстников без университетского образования подтвердили, что следят за политическими новостями" Ibid.. Образование также оказывает большое влияние на понимания концепции демократии. График 5 показывает зависимость понимания демократии и уровня образования.

График 5. Понимание значения демократии в зависимости от уровня образования по данным Asian Barometer http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results.

Чем выше уровень образования, тем большее значение придается хорошему управлению и меньшее социальному равенству. Важно отметить, что уровень образования оказывает мало влияния на включение "свобод" в понимания концепции демократии.

Следующим принципиальным отличием является использование интернета молодыми людьми. Интернет кардинально изменил способы, которыми люди взаимодействуют друг с другом и получают информацию. В большей мере это касается молодого поколения, которые, по сути, росли вместе с прогрессом интернета. "Как мощное орудие для передачи, распространения и собирания информации, интернет позволяет своим пользователям получить огромное количество информации практически без какого-либо входного барьера". Huang M. The Youth's Civic Engagement: Social Capital, Psychological Involvement, and Partisanship. URL: http://eastasiabarometer.org/publications//47d4924f62df6b1e4d05edaa142402ac.pdf. По статистике, 60 % азиатской молодежи пользуются интернетом каждый день, в то время как только 35 % взрослых и 15 % пенсионеров пользуются интернетом каждый день. В развитых странах, таких как Япония, Тайвань и Южная Корея этот показатель для молодежи достигает отметки в более чем 90 %. Chu Y.H., Welsh B., Weatherall M. Democratic Citizenship and Asian Youth. URL: http://eastasiabarometer.org/publications//17af07f4f15106b597f0411b2dcf72c7.pdf.Результаты исследования, проведенные Asian Barometer, говорят, что "интернет использование позитивно коррелирует с психологическим вовлечением в политику и c чувством расширения гражданских прав и возможностей". Huang M. The Youth's Civic Engagement: Social Capital, Psychological Involvement, and Partisanship. URL: http://eastasiabarometer.org/publications//47d4924f62df6b1e4d05edaa142402ac.pdf. Таким образом, массовое использование интернета молодежью, на фоне снижения свободы СМИ во всех трех странах, позволяет утверждать, что интернет действительно является платформой для политических обсуждений, координации политических действий для молодежи и является важным фактором в формировании политического самосознания.

Современная азиатская молодежь более образована, у них есть доступ в интернет, который в гораздо меньшей степени ограничивает свободу слова по сравнению с другими медиа, но в то же время они сталкиваются с проблемой трудоустройства. "Безработица среди молодежи намного выше, чем среди взрослого населения во всех странах региона. Несмотря на то, что уровень безработицы среди молодежи в постиндустриальных странах региона еще не достигает показателей менее развитых Филиппин (46 %) и Индонезии (26 %), но он уже представляет большую угрозу правительствам этих государств. Уровень безработицы среди молодежи уже намного выше, чем среди взрослого населения в Японии, Тайвани и Южной Кореи, и это похоже на растущий тренд". Chu Y.H., Welsh B., Weatherall M. Democratic Citizenship and Asian Youth. URL: http://eastasiabarometer.org/publications//17af07f4f15106b597f0411b2dcf72c7.pdf.

Несмотря на высокий уровень образования и растущий уровень жизни, население Японии, Тайваня и Гонконга не испытывает большое доверие к государственным служащим и государственным институтам.

График 6. Уровень доверия к государственным институтам по данным Asian Barometer http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results.

В Японии показатель доверия возрастает, однако в Гонконге и Тайване остается на очень низких позициях. "Этот показатель доверия указывает на тот факт, что молодые люди не доверяют режиму в гарантии своих прав, контроле коррупции, одинаковом отношении к бедным и богатым или помощи в людских нуждах" Ibid.. Такое отсутствие поддержки собственного режима сказывается, в частности, в отсутствии гордости за свою страну. "Только малое количество молодых граждан демократических азиатских стран гордятся своим собственным правительством" Ibid..

Также подобного рода недоверие оказывает большое влияние на восприятие функционирования демократии в стране. Только около половины граждан Японии, Тайваня и Гонконга удовлетворены тем, как демократия функционирует в их государствах. Это может говорить о том, что "существует различие между демократическими ожиданиями граждан и реальной работы демократических институтов" Asian Barometer. Asian Barometer Survey Results. URL: http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results..

График 7. Уровень удовлетворенности функционированием демократии по данным Asian Barometer http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results.

В то же самое время, в Азии молодежь склонна считать свои политические возможности более высокими, чем старшее поколение.

График 8. Уровень веры в возможность участия в политической жизни по данным Asian Barometer http://www.asianbarometer.org/survey/survey-results.

Данная статистика позволяет говорить о том, что молодое поколение расценивает свои возможности на изменение политических реалий в стране выше, чем предыдущие поколения. Это, в свою очередь, говорит о том, что молодые люди более склонны к политическому действию для достижения своих политических целей. "Многие молодые люди чувствуют, что они могут понимать, участвовать и менять политику" Chu Y.H., Welsh B., Weatherall M. Democratic Citizenship and Asian Youth. URL: http://eastasiabarometer.org/publications//17af07f4f15106b597f0411b2dcf72c7.pdf..

В итоге, во всех трех странах региона показатели гражданских свобод остаются на очень высоком уровне и практически не изменяются в течение последних 15 лет. Показатели политических прав также не претерпевают значительных изменений за рассматриваемый период, однако этот показатель значительно ниже в Гонконге, по сравнению с Японией и Тайванем, что, безусловно, объясняется вхождением Гонконга в состав КНР на правах специального административного региона. Эта статистика позволяет говорить о том, что политическая и социальная ситуация в трех регионах одинаково стабильна и не предвещает никаких резких социальных или политических кризисов и потрясений.

Однако, несмотря на стабильность в политической и социальной сфере в контексте демократизации, во всех трех странах наблюдается постепенное ограничение свобод средств массовой информации. Этот процесс сопровождается ростом использования интернета, особенно среди молодежи, которая воспринимает интернет как свободное пространство, где могут обсуждаться темы, подвергшиеся цензуре в "старых медиа".

Касательно самого понятия "демократия" азиатская молодежь склонна трактовать этот концепт в утилитаристских терминах, придавая большее значение хорошему управлению и социальному равенству, нежели абстрактным свободам. Высшее образование, доступ к которому значительно облегчен у молодежи по сравнению с предыдущими поколениями, также оказывает влияние на восприятие демократии. Чем выше уровень образования молодого человека, тем более он склонен называть главным качеством демократии "хорошее управление".

Однако, высокий уровень безработицы среди молодежи и сопровождающее его недоверие к властным структурам сильно подрывает уважением к своему государству, снижает национальную гордость и заставляет сомневаться в функционировании демократических институтов. Неудовлетворенность политической ситуацией в стране, однако, не значит, что молодые люди не верят в свою способность влиять на политику. Напротив, среди молодых людей показатель веры в собственные силы для изменения политической ситуации в стране значительно выше, чем среди старшего поколения. Это, в свою очередь, предполагает, что молодые люди в большей мере склонны предпринимать политическое действие и становиться непосредственным политическим актором, потому что не сомневаются в самой возможности такого действия.

Таким образом, можно говорить о том, что к началу рассматриваемых протестов, в трех регионах наблюдалась схожая политическая ситуация, когда на фоне социальной и политической стабильности, молодежь начинала чувствовать, что демократические институты в стране начинают функционировать хуже. Тем самым подрывалось доверие к собственному правительству, а учитывая процесс снижения свободы средств массовой информации, интернет начинал восприниматься как лучшая платформа для обсуждения политических тем, которые практически не подвергались цензуре. Это, в свою очередь, позволяло молодежи чувствовать непосредственную возможность участия в политическом процессе и возможность изменять политические реалии, согласно своим идеям.

Литература

1. Barometer A. Asian Barometer Online-Datenanalyse. - 2015.URL: http://www.asianbarometer.org.

2. Democracy at 4 AM. URL: http://4am.tw/timeline/.

3. FreedomHouse. Freedom House Online data. - 2015. URL: https://freedomhouse.org.

4. Occupy central With Love and Peace.. URL: https://oclphkenglish.wordpress.com.

5. Pritchard P. In Their Own Words: The Interviews With Sunflower Movement Protestors. URL: http://www.therivetermagazine.com/in-their-own-words-the-interviews-with-sunflower-movement-protestors/.

6. Ralph K. In Their Own Words (Part 2): The Interviews With Sunflower Movement Protestors. URL: http://www.therivetermagazine.com/in-their-own-words-part-2-the-interviews-with-sunflower-movement-protestors/

7. Social Media Usage in Hong Kong: Statistics and Trends. URL: http://www.go-globe.hk/blog/social-media-hong-kong/.

8. Sunflower Movement (2014) Student Leader Chen Wei-ting's Speech on Ketagalan Avenue on Mar. 30// Запись в Facebook: 30 марта 2014. URL: https://www.facebook.com/sunflowermovement/videos/320829558042206/.

Источники на японском языке:

9. Garlo. Bravo SEALDs Japan 2015. Youtube. URL: https://www.youtube.com/watch?v=s0eGW9zXeWc

10. SEALDs. URL: http://www.sealds.com.

11. ђXЏZ‘м. –ЇЋеЋе‹`‚Б‚Д‚±‚к‚ѕ! SEALDs –l‚з‚М‹©‚С 2015 (Џt“¬‚М•—‚р‚В‚­‚й) //ЉwЏK‚М—F. - 2015. - №. 748.

Литература на русском языке:

12. Барт Р. Мифологии: Пер. с фр //М.: Изд-во им. Сабашниковых. - 2000.

13. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. - М., 1999.

14. Фуко М. Интеллектуалы и власть: статьи и интервью, 1970-1984: В 3 ч.: Избранные политические статьи, выступления и интервью. Часть 2/Пер. с фр. И. Окуневой под общ. ред. БМ Скуратова //М.: Праксис. - 2005.

15. Фуко М., Табачникова С., Франция Министерство иностранных дел. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. - 1996.

Размещено на Allbest.ru