Значение произведения А. де Токвиля для современной политической науки

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПЛАН

Введение

Глава I. Особенности политической системы США XIX в. на примере произведения А. де Токвиля «Демократия в Америке»

1.1 Революция европейского общества в XIX в. как реализация просвещенческого идеала свободной личности

1.2 Интерпретация государственной власти А. де Токвилем в контексте взаимоотношений человека и общества

Глава II. Значение произведения А. де Токвиля для современной политической науки

2.1 Анализ подхода А. де Токвиля к определению демократии и ее признаков

2.2 Значимость идей А. де Токвиля для политической науки XIX-ХХ в.в.

Заключение

Список литературы

ВВЕДЕНИЕ

Демократия и по сей день является гордостью американской нации, основные принципы которой начинают оформляться во время событий Великой французской революции (1789 г.). К этому моменту оформляется Конституция США, а вместе с ней -- Декларация независимости. Французский политический деятель Алексис де Токвиль (1805-1859) был одним из первых, кто отметил уникальность создаваемой американскими властями системы, впоследствии интерпретированной им как демократия. В истории XIX век позиционируется как переходный от устоявшихся классических порядков к инновационным и революционным -- конец данного столетия выдался для перемен во всех сферах общественной жизни наиболее благоприятным. К 60-70-м годам XIX века в Европе уже стихает период национально-освободительных движений и революций, продолжавшийся несколько десятилетий, и европейская наука ощущает острую нехватку новых движущих сил, теоретической базы, которая бы стояла на страже прогрессивного исторического развития. Благодаря этому стимулу в рамках общественных наук возникают такие разнонаправленные течения, как экзистенциализм, прагматизм, структурализм, позитивизм и другие, корни которых мы можем обнаружить и в американской мысли. В целом, для США этот насыщенный век стал особенно знаменательным, поскольку с его началом они прочно закрепили за собой стутус державы, функционировавшей как организованное целое, а в должность президента вступил Томас Джефферсон -- один из основателей государства и соавтор вышеупомянутой Декларации независимости.

После посещения Америки в 1831 году А. де Токвиль изложил свои впечатления о ее политической системе в трактате «Демократия в Америке» (1835-1840), составленном в двух частях и являющемся объектом исследования в этой работе. Данное произведение представляет большой интерес, поскольку объединяет в себе проблематику общественных идеалов французской нации эпохи Просвещения и особенности зарождающейся американской демократии. Предмет исследования -- соотношение феноменов свободы и демократии новоиспеченного американского государства, признаки демократии и ее ключевые элементы в разрезе их восприятия де Токвилем. Поскольку целью работы является исследовать процесс создания фундамента демократического строя в США на примере произведения де Токвиля «Демократия в Америке», возникает необходимость выполнения анализа общей исторической ситуации на рубеже XVIII-XIX веков; изучения особенности революционных движений Европы, ставших ярчайшим примером установления новых порядков, а также раскрыть соответствие идеала свободной личности в европейской философской мысли и его прогрессирующего аналога в американском обществе. Также, следует рассмотреть понятие государственной власти; обосновать базовые признаки демократии и ее основные гарантии для индивида в американском обществе XIX века; в качестве вывода определить значимость идей А. де Токвиля для политической науки XIX-XX веков и современной информационной эпохи.

В качестве теоретической базы исследования использована разносторонняя научная литература следующих авторов: P. Manent, S. Wolin, H. Brogan, H. Mitchell, R. Boesche, S. Kessler и др., а также русскоязычные работы по данной тематике -- Веремчук Л. П., Гребениковой Ю. А., Дементьева И. О., Дуана Д., Жирова М. С., Казаковой О. Ю., Федорина С. Э., Юкласовой А. В. и др. Предпочтение отдается источникам зарубежных исследователей, а также материалам научно-практических конференций за последние десять лет, так как именно они отражают новейшее видение анализируемой мною проблематики. Исследование выбранной темы проводится при помощи нескольких методов: диалектического, структурно-функционального, метода анализа и синтеза, а также системного.

Научная новизна моей исследовательской работы заключается в углублении знаний об особенностях становления демократического строя в США, наиболее систематизированных французским либералом А. де Токвилем.

Актуальность работы определяется необходимостью переосмысления наследия А. де Токвиля в связи с наметившимся переходным периодом в современной философской и политической мысли, а также все более нарастающим размыванием границ между демократией, свободой и анархией.

ГЛАВА I. ОСОБЕННОСТИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ США XIX В. НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ А. ДЕ ТОКВИЛЯ «ДЕМОКРАТИЯ В АМЕРИКЕ»

1.1 Революция европейского общества в xix в. как попытка реализации просвещенческого идеала свободной личности

Проблема социальной революции стала ядром исследований известного французского историка первой половины XIX века, существенное влияние на которого оказали современные ему революционные изменения внутри европейского общества. Отдельные вспышки революции были объединены им в лаконичное название «Великая демократическая революция» Веремчук Л. П. Алексис Токвиль о предыстории и причинах американской революции XVIII // Известия алтайского государственного университета, 2012, с. 52., охватившая весь христианский мир и нашедшая в каждом из его проявлений свое конкретно-историческое место. Французская перестала быть «опытом» демократии с 1799 года, когда Наполеон утвердил военную диктатуру. И первой современной демократией оказались США -- только после этого можно было рассматривать демократию на основании прочного опыта. Американская революция конца XVIII века стала одной из таких форм реконструкции вышеупомянутого христианского мира. Прежде всего, в своем труде де Токвиль повествует о том, что развитие деспотизма в демократическом обществе начинается с тирании большинства. Он утверждает, что в новом обществе люди, обретшие свободу и равенство, перестали быть связаны друг с другом кастами, сословиями и другими объединяющими признаками, именно поэтому каждый из них стал заботиться о своих личных интересах, что привело к индивидуализации общества. Он говорит, что «каждый из них, взятый в отдельности, безразличен к судьбе всех прочих» Там же.. Эти свободные люди стремятся воплотить свою свободу в «маленьких и пошлых радостях» -- государство же старается обеспечить людей этими «радостями».

Де Токвиль сравнивает власть с родительской заботой именно потому, что она лишает людей необходимости думать самим, стремиться к верховенству и берет на себя управление делами граждан, но при этом действует ради общего блага и позволяет людям удовлетворять свои потребности. Таким образом, у каждого отдельного гражданина все реже появляется нужда в проявлении своей воли и, в конце концов, он перестает пользоваться свободой выбора. Токвиль утверждает, что сами люди не стремятся это исправить потому, что считают общество слабым, и так как все равны, среди них не находится кого-то, обладающего достаточным мужеством для улучшения общественного положения. Следовательно, происходит процесс усиления государственной власти и ослабления гражданского общества. Люди же в таком обществе просто выполняют требования государства и не имеют ничего против этого, потому что чувствуют себя под его защитой. Если мы возвратимся к общественнному договору, как основополагающему принципу возникновения государства, то обнаружим, что, невзирая на общность предмета исследования, все ее теоретики усматривали целесообразность создания государства по-своему: Н. Макиавелли и Т. Гоббс единодушно признавали необходимость пресечения антагонистических умонастроений между людьми насильственными подавляющими методами; Дж. Локк ратовал за создание регулирующего органа для обеспечения безопасности изначально свободного и разумного населения; Б. Спиноза занял промежуточную позицию между вышеперечисленными авторами, предоставляя государству роль строгого, но справедливого судьи, действующего по методу «кнута и пряника»; Ж.-Ж. Руссо и вовсе предостерегает от создания гражданского строя, так как он подготавливает почву для появления частной собственности, которая непременно будет служить «яблоком раздора».

Целью его поездки в США было изучение и описание того, как функционируют американские учреждения, появившиеся после революции, а средством этого стало изучение работы пенетенциарной системы и посещение американских тюрем. Ни для кого не секрет, что Токвиль восхищался американской политической системой, в частности тем, что власть сосредотачивалась в руках большинства, возглавляли которое наиболее просвещенные классы. Демократические законы, а также возможность граждан подниматься по социальной лестнице вызывали у него неподдельный интерес и преклонение. Американские исследователи конца прошлого столетия подчеркивают, что ближе всего Токвиль был к идеям Д. Дидро, Ш. Монтескье и, опираясь на вышеизложенную договорную теорию возникновения государства, -- Дж. Локка: «Он свято верил, что правительство устанавливает контроль над индивидами и направляет их действия, но при этом не становится тираном, а выступает по своей инициативе в их интересах» P. Manent, Tocqueville and the Nature of Democracy (Lanham MD, 1996). p. 148.. Таким образом, мы можем предполагать, что Токвиль, как и Локк, усматривал, что до возникновения государства люди гармонично сосуществовали друг с другом, но им был необходим некий регулятор, позволяющий двигаться на пути к построению цивилизации и общественному прогрессу. Индивиды мирно сожительствуют друг с другом, но они требуют защиты своей жизни, свободы, права на выбор, - всего того, ради чего заключается общественный договор. Для гармоничного функционирования общества главным условием является разделение властей, исходя из которого государство и церковь не вмешиваются в политику друг друга. Соответственно, общественный строй должен нести в себе воспитательный элемент, внедряемый государством: только таким образом можно достичь благих возможностей индивида, опирающегося на полученные опытным путем знания.

Затрагивая проблематику соотношения свободы и равенства, философ и историк обратил внимание на то, что большинство имеет достаточное влияние, чтобы отразить любое сопротивление, объединив все силы общества. Но одновременно де Токвиль также отмечает, что в американском обществе ограничена свобода слова и воли. Он аргументирует это тем, что люди, не разделяющие мысли большинства, считались чужаками, таким образом, по мнению философа, проявлялась диктатура в демократии. Он также утверждает, что большинство, стоящее у власти, подавляет проявления критических взглядов на свои действия, именно поэтому граждане могли услышать правду лишь от иностранцев, которые не являются частью американского социума. Токвиль заметил, что среди американцев нет великих писателей, причиной чему, по его мнению, является отсутствие возможности у неверующих выразить свои мысли. Кроме того, одной из важнейших проблем американского строя (в частности, он указывал на белое население Юга Америки) историк называл наличие рабства, ведущее к нарушению столь необходимого баланса в обществе. В качестве примера де Токвиль ссылался на североамериканских жителей, добротную долю которых составлял средний класс c таким же усредненным интеллектуальным уровнем. Образование колоний, на его взгляд, также негативно отражается на обществе, в котором, как результат, начинаются всплески буржуазной идеологии.

Де Токвиль исследовал те явления, которые приходят на смену средневековым устоям, чуждым демократическим ценностям. Он утверждал, что равенство и свобода противоречат друг другу, как в идеологическом, так и в социальном аспектах тех людей, которые придерживаются этих воззрений. Поэтому либерализм всегда аристократичен и элитарен, а демократический эгалитаризм всегда есть усредняющее массовое, а потому плебейское явление. Демократия содержит два непримиримых требования о свободе и равенстве, и это противоречие может привести к падению демократии. Опыт французской революции учит, что принцип равенства может победить принцип свободы, а демократия может принести элиту в жертву равенству. Свобода, согласно Токвилю, означает минимальное вмешательство власти в жизнь гражданина. Чем выше уровень свободы, тем меньше производится вмешательства со стороны властей и механизмов общественного контроля (первичных групп и социальных институтов) в сферу личных свобод личности; чем выше такое вмешательство, тем меньшей свободой обладает индивид.

Таким образом, историк и политический деятель пришёл к заключению, что существование конституционного режима, конституционной монархии или либеральной республики, обусловлено существованием добровольных объединений. Большинство аспектов общественной жизни США организованы не посредством государственного принуждения, а в рамках спонтанных, добровольных усилий. Поэтому он искал в США общественные организации, способные контролировать правящее большинство и сдерживать его демократическими процедурами. Токвиль всевозможными способами демонстрировал, как действует принцип добровольного объединения в различных секторах американского общества: в церкви и в общественных объединениях нет иерархической системы организаций, а существует множество организаций, которые основаны на добровольном членстве. Результатом этих добровольных объединений стал плюрализм с существованием многих общественных центров власти. Эти общественные центры становятся эффективной преградой на пути распространения правительственного произвола и диктатуры Ї большинства или меньшинства. Также эти общественные организации уравновешивают давление заинтересованных групп и не позволяют чрезмерного накопления властных полномочий государственными институтами. Противоречивые требования равенства и свободы уравновешивают друг друга в добровольных общественных организациях, и как следствие этого, можно осуществлять свободу без отрицания принципа равенства: «Таким образом, Токвиль объяснял отсутствие диктатуры в Америке добровольным плюрализмом» H. Brogan, Alexis de Tocqueville: Prophet of Democracy in the Age of Revolution, A Biography (London, 2006). P. 36..

Потенциально демократия более опасна для свободы, чем монархия или аристократия. «Авторитет монарха -- чисто физический, он контролирует дела подданных, не подчиняя их мыслей, но у большинства -- власть и физическая, и моральная; она подавляет не только бунт, но и несогласие» S. Wolin, Tocqueville Between Two Worlds (Princeton NJ, 2001). P. 284.. Демократический деспотизм «более экстенсивный и более мягкий, не прибегая к пыткам, заставляет людей деградировать». Токвиль особенно подчеркивает трудноразличимый (так как действует подспудно) род деспотизма в демократии: власть общественного мнения, подавляющая непопулярные взгляды. Без ужасов аутодафе человек неортодоксально мыслящий обнаружит, что его карьера закрыта, он подвергнут остракизму и презрению сограждан; друзья, даже убежденные в его невиновности, отстранились, «чтобы самим не пострадать». Более всего тревожит Токвиля этот «мягкий и тихий террор» Там же, P. 285., который не казнит человека, а просто не дает ему жить, не тиранизирует, а давит, изнуряет и отупляет людей, «пока народ не превращается в стадо, робкое и усердное, а правительство -- в пастуха». Созерцая столь неизбежное превращение, Токвиль испытывал «священный ужас», и его отношение к этому неизбежному было двояким. Он остро чувствовал ценность личности, ее уникальность - и посредственность, алчность и тривиальность в демократии угнетали его. «Когда я вижу бесчисленную массу существ, похожих друг на друга, где никто не выше и не ниже, я содрогаюсь от этого единообразия и хочется сожалеть о прошлом» H. Mitchell, `Alexis de Tocqueville and the Legacy of the French Revolution', in F. Fehйr (ed), The French Revolution and the Birth of Modernity, (Berkeley CA, 1990), 240-63.. Но несмотря на это Токвиль заканчивает книгу ноткой надежды: «Может быть, равенство менее возвышенно, но оно более справедливо, и в этой справедливости -- величие и красота» Там же, P. 242.. Однако Токвиль не считает человека беспомощным пленником слепых сил -- истории, расы, почвы и климата. «Верно, что каждый находится внутри фатального круга, через который не перешагнуть, но в пределах этого круга человек свободен и могуч. То же относится к обществам. Мы не можем помешать равенству, но от нас зависит, к чему оно поведет -- к свободе или к рабству, к варварству или к просвещению, к нищете или к процветанию» Там же, P. 242.. Если бы Токвилю довелось жить в современной постиндустриальной информационной эпохе, породившей феномен повсеместного общества потребления, то, возможно, он изменил бы свою точку зрения.

Таким образом, мы заключаем, что сердцевина демократии -- принцип равенства, неумолимо торжествующий в истории. Если перспективы демократии и равенства (понимаемого как равенство общественного положения разных индивидов, идентичность их стартовых возможностей в сферах экономической, социальной, политической жизнедеятельности) у Токвиля никаких особых забот не вызывали, то судьбы индивидуальной свободы в условиях демократии, напротив, очень волновали. Он считал, что торжество равенства как такового отнюдь не фигурирует как стопроцентная гарантия воцарения свободы. Другими словами, всеобщее равенство, взятое само по себе, автоматически не приводит к установлению такого политического строя, который твердо оберегает автономию индивида, исключает произвол и пренебрежение правом со стороны властей. Свобода и равенство, по Токвилю, представляют собой явления разноуровневые, соответственно, отношения между ними неоднозначные. Как следствие, и отношение людей к ним тоже различное. Во все времена люди предпочитают равенство свободе. Для Токвиля очевидна величайшая социальная ценность свободы. В конечном итоге лишь благодаря ей индивид получает возможность реализовать себя в жизни, она позволяет обществу устойчиво процветать и прогрессировать: «Кто ищет в свободе чего-либо другого, а не ее самой, тот создан для рабства»; «Люди, живущие в эпоху равенства, естественно, питают расположение к центральной власти и охотно расширяют ее привилегии; однако в том случае, если эта власть полностью соответствует их интересам и неосознанным стремлениям, доверие к ней почти не имеет границ и люди, отдавая что-то власти, полагают, что дают это себе» S. Kessler, `Tocqueville's Puritans: Christianity and the American Founding', 54(1992) Journal of Politics, pp. 776-792.. Данные положения звучат несколько необычно, так как они оформили первую попытку сконструировать новый строй гражданского общества, однако, и по сей день определенная часть американского общества воспринимает их как неотъемлемые атрибуты своей счастливой жизни внутри государства. Далее мы поведем речь об интерпретации понятия «государственная власть» Токвилем и о краеугольных камнях ее взаимодействия с человеком и обществом.

1.2 ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ А. ДЕ ТОКВИЛЕМ В КОНТЕКСТЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА

Проблема государства и государственной власти занимала умы мыслителей и политических деятелей с древнейших времен. С течением времени мнения кардинально трансформировались, обнаруживая в вышеназванных феноменах то орудие тирании, то своеобразную «субстанцию», которая направлена на сплочение народа во благо исторического процесса. В ходе прочтения произведения Токвиля мы можем найти множество противоречивых моментов, в которых он одновременно нахваливает американскую власть и указывает на ее минусы -- первым из них оказалось ограничение свободы. Историк приходит к выводу, что стремление государства к установлению равенства неминуемо ведет к ограничению свободы, в чем демократия не может реализовать себя до конца. Развитие политических отношений способствует частичному подавлению свободы и формированию равенства среди представителей американского общества -- таким образом, демократия представляется Токвилю «деспотом» R. Boesche, The Strange Liberalism of Alexis de Tocqueville, (Ithaca NY, 1987). P.81. , который на деле становится страшнее тирании.

Опасность деспотического перерождения демократии особенно велика в тех странах, где отсутствуют традиции политической свободы. «Когда равенство вводится среди народа, который никогда не знал или уже давно не знает свободы, как это наблюдается на европейском континенте, -- писал Токвиль, -- то старые национальные привычки сразу и как бы путем естественного тяготения сочетаются с привычками и взглядами, которые порождает новый общественный строй, при этом все власти как бы сами собой стремятся к центру, сосредотачиваясь в нем с удивительной быстротой, и государство сразу же достигает крайних пределов своей силы, тогда как частные лица так же быстро доходят до последней черты бессилия» Там же, P. 85.. Важным во взглядах Токвиля является его отношение к государственному устройству или, точнее, к проблеме централизации и децентрализации. В другом своем философско-историческом трактате под названием «Древний уклад и революция» политик подчеркивал, что централизация является фактором, парализующим всю общественную жизнь. И потому, как в период абсолютизма, так и после революции главным препятствием для утверждения свободы и демократии была именно централизация -- сосредоточение всех вопросов общественной жизни в компетенции центральной власти. Как приверженец демократии и свободы, французский мыслитель был убежден, что они являются ценностью сами по себе. Люди, которые видят в свободе исключительно средство достижения материальных благ, никогда не смогут удержать ее надолго. Согласно Токвиль, стремление к свободе -- это свойство далеко не всех народов, а только тех, которые созданы для нее, ненавидят, как зло, саму зависимость, как в свободе не только материальные блага, которые она им дает, но видят в ней самой такое драгоценное и необходимое благо, теряя которое ничем нельзя утешиться, и владение которым является наивысшей наградой. Настоящая любовь к свободе присуща немногим -- это свойство людей особой, большой души, которые находят высшее наслаждение, по словам Токвиля, в праве говорить, действовать, дышать без притеснений, подчиняясь только Богу и закона.

В самом начале, как мы и говорили, в центре его внимания прежде всего оказалась Франция -- его родное отечество, раздираемое противоречиями и за свою историю успевшее пройти как через монархическую, так и республиканскую форму правления. Опираясь на ретроспективный анализ политического развития общества, Токвиль пришел к выводу о неизбежности наступления демократии во всем мире. Интересным остается тот факт, какое содержание получает понятие государства в работах французского мыслителя. Для него это прежде всего социальное устройство общества, характер общественных взаимоотношений, над которыми выстраивается адекватная им форма политического устройства. Первым государством, которому в полной мере удалось воплотить принципы демократического устройства общества, были, по Токвилю, именно Соединенные Штаты. А коль скоро наступление демократии в мировом масштабе было неизбежно, то ознакомление с положительными и отрицательными чертами демократического устройства становилось крайне актуальной и насущной проблемой. Следует отметить, что изначально у него не было представления об идеальном демократическом устройстве. Французский мыслитель говорит не о том, как должно быть, а о том, как это было. Таким образом, эталоном демократически устроенного общества становятся сами Соединенные Штаты на том уровне развития, на котором они находились к моменту прибытия туда Токвиля. Путешествие длилось около года и по возвращении историк издал книгу под названием «Демократия в Америке».

Несмотря на политическую направленность мысли Токвиля, в своей концепции демократии он опирается на традиционную философию истории, согласно которой Провидение направляет исторический процесс в сторону увеличения «равенства условий». Речь идет не о равенстве в обладании материальными благами, но о стирании различий в отношении закона. Упразднение такого рода различий ведет к равенству в социальном представительстве, что, в свою очередь, ускоряет социальную мобильность и циркуляцию общественного богатства, а политическая система, где осуществляется подобный вид равенства, называется демократией. Движущая сила демократии -- стремление к материальным благам. В основе ее лежит не добродетель (как считал Ш. Л. Монтескье), но интерес, который так направляет индивидуальный эгоизм, что он обусловливает всеобщее процветание. Соперничество в достижении богатства обеспечивает социальную стабильность, что делает демократическое общество менее уязвимым для социальных катаклизмов. Токвиль, однако, предостерегал против появления нового деспотизма, находящего себе почву в обществе, где резко возрастает сфера частной жизни. В условиях равенства роль государства резко возрастает. Оно монополизирует всякую власть, пользуясь «любовью к порядку», присущей демократии. Мягкое давление нового абсолютизма ведет к деградации человека, протекающей, тем не менее, вполне безболезненно. Особую роль в этом процессе Токвиль отводит общественному мнению. Будучи защитой против своеволия государства, оно превращается в инструмент принуждения индивида. Так называемая «тирания большинства» S. Kessler, `Tocqueville's Puritans: Christianity and the American Founding', 54(1992) Journal of Politics, pp. 776-792. оказывается более эффективной, чем прошлые формы абсолютизма. Таким образом, можно предположить, что Токвиль усматривал гоббсовско-локковский вариант развития нового государства, которое одновременно дарует и отбирает у людей свободу. Не исключено, что примером для вышеуказанной позиции стала древнекитайская философия легизма, призванная сотворить из человека полностью послушный и беспрекословный механизм, запрограммированный на служение государю. Как мы помним, для достижения этой цели бесчеловечно сжигались библиотеки и образовательные заведения, заживо были казнены тысячи конфуцианцев, чья позиция оказалась радикально противоположной.

В отличие от перечисленных нами ранее мыслителей, просветитель Руссо не поддерживал идею создания государства, закономерно порождающего частную собственность: «Тот человек, который, окопав и огородив данный участок земли, сказал: „это -- мое“, был настоящим основателем гражданского общества. Государство обязано своим происхождением неравенству между людьми, вызванному развитием производительных сил. Но, раз возникнув, оно с своей стороны служит источником неравенства» Сидорина Т. Ю. Истоки политики социального государства в теории общественного договора (Ж.-Ж. Руссо, Т. Гоббс и другие) // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, № 3 (29) / 2014. С. 94-103.. Как мы видим, Токвиль, напротив, не проявлял такого негативного отношения к материальной собственности, которая в определенной мере является залогом демократического государственного строя. И если, например, Гоббс на страницах «Левиафана» повсеместно удерживает членов общества от борьбы и распрей, то, например, Н. Данилевский закрепляет за данными процессами элементы прогрессивного развития. Неограниченная власть государства, подавляющая неограниченную власть индивида, препятствует расширению границ познания, к которым призывал Бэкон. Если мы отвлечемся буквально на секунду на работу Э. Кассирера «Опыт о человеке», то найдем там родственные мысли. Свободный по природе своей индивид не должен плыть по течению подобно упавшей ветке, это неумолимо приведет его к угасанию, а вот противодействие внешним условиям и диалектическое мышление способны помочь нам открыть для себя новые истины. Таким образом, мы сталкиваемся с вопросом о степени реализуемой борьбы, ведь она с легкостью в любой момент может перерасти в войну, нарушающую целостность государства. Проводя сравнительный анализ между представителями более ранней философско-исторической и политической мысли, мы с уверенностью можем сказать, что единства в воззрениях на государство и государственную власть, как такового, нет. На сегодняшний день можно с уверенностью сказать, что информационное потребительское общество (не только американское) исправно следует гоббсовской теории «войны всех против всех». И это неудивительно, ведь эпоха двадцать первого века привнесла повсеместную дегуманизацию и тотальный нигилизм на фоне переворотных исторических событий. Кроме того, желание обладать всеми материальными благами в угоду фальшивым прихотям моды превратило социум в массу. Несмотря на то, что ее участники реализуют свою жизнедеятельность внутри государства и более-менее в рамках правовых установок, прославляя демократию. Агрессивность, страх, корыстолюбие до сих пор являются движущими силами, активаторами для совершения противоправных поступков, возвращающих общество к изначальному пещерному состоянию. Теперь обратимся, непосредственно, к самому понятию демократии в теории Токвиля, которое было сформулировано с опорой на американский строй XIX века.

ГЛАВА II. ЗНАЧЕНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ А. ДЕ ТОКВИЛЯ ДЛЯ СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ

2.1 Анализ подхода А. де Токвиля к определению демократии и ее признаков

Специфика и радикальная новизна политической мысли Токвиля состоят в попытке совмещения идей классического либерализма с идеей демократии, понятие которой наполняется у него принципиально новым содержанием. Вся предшествующая политическая философия рассматривала демократию, прежде всего, как форму правления, при котором утверждается суверенитет народа. Токвиль узрел в демократии нечто большее -- беспрецедентное историческое событие, особое общественное состояние, определенный тип социальной связи. Существеннейшей чертой демократии является, по Токвилю, равенство, которому посвящен п. 1.1. нашей исследовательской работы; демократическое общественное состояние априори лишено иерархии, за исключением иерархии общественных функций; в отличие от общества аристократического типа, в нем ослаблены социальные связи. Индивид демократического общества, с одной стороны, освобождается от цепей личной зависимости, но, с другой стороны, он остается изолированным, затерянным в толпе. Таким образом, демократическое общество постоянно воспроизводит индивидуализм на всех уровнях своего бытия. Токвиль отличает демократический индивидуализм от эгоизма как страстной, чрезмерной любви к самому себе, заставляющей человека относиться ко всему на свете лишь с точки зрения личных интересов и предпочитать себя всем остальным людям. В политической плоскости демократия выступает как торжество идеи народовластия, в соответствии с которой каждый индивид обладает равной долей власти и участвует в управлении государством. Демократический индивид подчиняется обществу потому, что признает полезным для себя союз с себе подобными и понимает, что данный союз не может существовать без власти, поддерживающей порядок. Гражданские отношения -- свобода и равенство, управляющие всеми аспектами человеческой жизни, осознаются в то же время как отношения естественные (от природы все люди равны и свободны). Демократия в своей политической плоскости столь же двойственна, как и демократическое общественное состояние: она освобождает от произвола личного правления, но при этом исчезают и все «промежуточные звенья» Дуан Д. Республиканский империализм Токвиля // Ретроспектива: Всемирная история глазами молодых исследователей, с. 96., представляющие собой сдерживающие моменты на пути усиления централизации и бюрократизации власти. Изначальная двойственность демократического принципа заключается в том, что он содержит в себе в качестве возможности возникновение и истинно народного государства, способствующего процветанию страны и населяющих ее людей, и образование так называемого «государства-деспота», «государства-жандарма»: демократия, по Токвилю, всегда оставляет возможность для разрыва социальной и политической ткани общества. Оценивая специфику Французской революции, Токвиль отмечает, что подлинная социальная революция началась еще в далеком XI в., когда абсолютизм начал подавлять феодальную вольницу. При старом порядке аристократия была оттеснена от управления новой бюрократией, задушившей муниципальную свободу. Централизованная власть подавляла всякую ячейку самостоятельности. В этом заключается парадокс -- внешний разрыв с абсолютизмом тех, кто делал революцию, лишь маскировал преемственность тенденции. Революция только ускорила процесс централизации власти. Рецептом против этого победного шествия государства Токвиль считает создание гражданских и политических объединений, которые должны ограничить представительство центра в местном управлении. Однако одни эти институты недостаточны в борьбе с эксцессами «мажоритарных страстей» H. Mitchell, `Alexis de Tocqueville and the Legacy of the French Revolution', in F. Fehйr (ed), The French Revolution and the Birth of Modernity, (Berkeley CA, 1990), p. 254.. Только мораль и религия -- последние оплоты демократии -- могут еще противостоять «материалистическому головокружению» Там же, p. 255..

«Демократия в Америке» -- это одновременно эмпирическое описание функционирования американской демократии, сборник общих мнений о функционировании государства и осмысление государственно-правового прошлого европейских стран. В этой работе Токвиль сформулировал теорию демократии, изложил взгляды на такие ключевые проблемы, как соотношение равенства, свободы и существования противоречия между ними. Главная идея труда -- признание исторической неизбежности упадка аристократии, а также постоянного и неуклонного движения в направлении свободы и демократии. Понимая равенство как демократию, он отмечает: «Несмотря на все недостатки, правления демократии все же более, чем когда-либо способно содействовать процветанию ... общества». Вместе с тем, Токвиль большое внимание уделял организации государственной власти, что при демократии имеет особенно большое значение. В частности, анализируя американскую государственно-правовую систему, он подчеркивал важное значение теории разделения властей, которая нашла закрепление в американской конституции. Авторы Конституции США, по словам Токвиля, четко понимали необходимость того, чтобы помимо народа существовало определенное количество властей, которые, не будучи абсолютно от него независимыми, пользовались бы, однако, в своей сфере весьма значительной степенью свободы -- так, чтобы, подчиняясь направлению, которое указывает большинство, они могли бороться с его случайными желаниями и не соглашаться на его опасные требования. В этом смысле он особо отмечает независимость судебной власти, которая, опираясь на принцип верховенства конституции перед обычными законами, защищает основы гражданской и политической свободы от посягательств со стороны законодателей. Однако, Токвиль подчеркивает, что недостаточно закрепить те или иные положения в конституции, поскольку устройство государства зависит также и от других факторов. Он, в частности, писал, что Конституция США подобна тем прекрасным творениям человеческой мудрости, которые дают славу и богатства своим изобретателям, но остаются ненужными в других руках, и отмечал, что Мексика, например, скопировала американскую конституцию, но постоянно переходит то от анархии к военной деспотии, то от военной деспотии к анархии. О факторах, обусловливающих успех американской демократии, Токвиль пишет: «Физические причины имеют меньшее влияние, чем законы, а законы -- намного меньше, чем обычаи (мораль)» Веремчук Л. П. Алексис Токвиль о предыстории и причинах американской революции XVIII // Известия алтайского государственного университета, 2012, с. 52.. Под последним он понимает всю совокупность знаний, представлений, мыслей и идей, из которых образуется обычный образ жизни. Демократизм американской общественной жизни и стабильность политического устройства объясняются, согласно Токвилю, демократизмом американских обычаев (морали). Корни свободы и демократизма американских обычаев мыслитель видел, прежде всего, в системе общественного самоуправления, которая сложилась исторически в Новой Англии. И именно в традиции общественного самоуправления содержатся корни народного суверенитета и утверждения на практике принципов свободы. Однако, ни хорошие законы, ни другие факторы не спасли Америку от состояния, которое Токвиль интерпретировал как «тиранию большинства». По его мнению, существует высший закон -- «справедливость», которым установлены «границы права каждого народа» и одновременно право каждого индивида апеллировать «от верховной власти народа к верховной власти всего человечества» Там же, P. 314.. Однако, в отличие от своих предшественников, которые пользовались понятием «тирания большинства» преимущественно для критики демократических законов, Токвиль видел «тираническое» проявление американской демократии, главным образом, -- в господстве общественного мнения. Это мнение в связи со стремлением каждого получить поддержку других граждан в условиях демократии неизбежно становится мнением масс и поэтому обладает колоссальной принудительной силой, которую невозможно сравнить ни с какими законами. Ученый подчеркивал: «Массе нет необходимости прибегать к законам, чтобы наказать тех, кто думает иначе -- ей достаточно выразить свое неодобрение, и чувство гнетущей одиночества и бессилия доведет их до отчаяния» Веремчук Л. П. Алексис Токвиль о предыстории и причинах американской революции XVIII // Известия алтайского государственного университета, 2012, с. 50.. И далее: «Когда люди равны по своему положению, то всегда общественное мнение огромной силой давит на разум каждого индивида, она руководит им, охватывает и подавляет его, это зависит не столько от политических законов, сколько от состава самого общества». Поэтому, как бы не были уравновешены и распределенные власти в демократическом обществе и как бы юридически не гарантировались основные гражданские права и свободы, высказывать мнения, противоречащие мнению массы, становится чрезвычайно трудно. Итак, освободившись от тирании государства, американцы создали в обществе свою собственную тиранию -- тиранию однообразного мышления и поведения людей, не терпит инакомыслия. Вместе с тем, Токвиль отметил ряд факторов, которые смягчают «тиранию большинства» в Соединенных Штатах Америки. Среди них он особо выделяет тот авторитет, которым пользуются в этой стране юристы. Хотя, в условиях американской демократии они составляют привилегированную касту и является аристократами по способу мышления, манерам и вкусам (в частности, испытывают инстинктивную любовь к порядку и формальностям различного рода, неприязнь к действиям масс и т.п.), одновременно по интересам и происхождению сами принадлежат к народу и поэтому пользуются его доверием и избираются на все, более или менее значимые государственные должности. В результате, влияние юридической профессии выходит далеко за пределы судейской или адвокатской деятельности. Язык права, таким образом, в известной степени становится обыденным языком, а юридическое мышление все больше проникает в сознание масс. В этом аспекте важная роль принадлежит суду присяжных, когда народ или некоторая его часть поднимается до уровня судей. Таким образом, четких признаков демократии у Токвиля мы обнаружить не можем, поскольку он стал свидетелем непривычного исторического действа, которое никем не было отнесено к определенной категории и вообще, в принципе, не имело четкого названия.

2.2 ЗНАЧИМОСТЬ ИДЕЙ А. ДЕ ТОКВИЛЯ ДЛЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ XIX-XX В. В.

А. де Токвилю на Западе посвящена огромная литература. Изданы десятки книг; сотни статей разбросаны по страницам специальных журналов и академических сборников. Но точку ставить еще рано: наследию этого выдающегося французского историка, политического мыслителя и писателя уготована судьба быть постоянно востребованным в динамично меняющемся мире Запада. Почти полтора столетия прошло с момента его смерти, возвысились и пали могущественные режимы, обанкротились казавшиеся вечными идеологии, а мысль Токвиля продолжает волновать на Западе историков, социологов, политиков. Современная ситуация в литературе о Токвиле, которую можно без тени сомнения назвать «историографическим взрывом», явилась следствием постепенного возвращения его наследия широким кругам западноевропейских интеллектуалов. Это возвращение, конечно, имело иную природу, нежели те, в буквальном смысле, возвращения наследия, которые испытала российская образованная публика на рубеже 1980-1990-х годов по отношению к неугодным советскому режиму историкам, философам, литераторам. На Западе Токвиля никто никогда не запрещал, и под возвращением в данном случае понимается переосмысление его творчества в новых контекстах, актуализация его идей, относящихся, казалось бы, к давно минувшей эпохе.

Процесс этот начался после Второй мировой войны, когда в условиях становления биполярного мира в западных странах активизируется поиск адекватного ответа на идеологический и политический вызов с Востока. Советский марксизм утверждается в качестве господствующей идеологии ряда стран, находившихся под гегемонией СССР. Личность Карла Маркса становится своеобразным символом этой идеологии; теперь каждый последователь Маркса из западных интеллектуалов вольно или невольно вынужден был отмежеваться от него: Э. Фромм, Ю. Хабермас, Р. Арон создают образ «неканонического» Маркса, пытаются вписать его в контекст западной истории ХХ века. Другой стороной этого поиска становится разработка альтернативной политической теории и, что, может быть, важнее, -- методологии политической науки. Для этих целей идеально подходил А. де Токвиль с его либеральными взглядами, презрением к голым теоретическим схемам, незапятнанной политической репутацией. Таким образом, процесс возвращения научной общественности к Токвилю на Западе предопределялся двумя внешними явлениями: поиском альтернативного символа, соразмерного К. Марксу в области идеологии, а также разочарованием в мессианской идее коммунизма, которым отмечены 1950-1960-е годы в среде западных интеллектуалов.

Совершив, по примеру Токвиля, путешествие в США, французский философ Ж. Бодрийяр издал в 1986 году книгу «Америка», наполненную реминисценциями из сочинений французского политика. Однако, вопреки Токвилю, Бодрийяр объявил, что американский мир никак не может быть понят Европой, а американский опыт не подлежит воспроизведению. Неверие Бодрийяра в возможное взаимопонимание двух миров обусловливает его неверие в способность общества измениться коренным образом. Призыв Токвиля к рефлексии о себе и других, к открытости и ответственности за диалог неизбежно актуализируется в условиях постмодернистского распада ценностей и размывания границ. «Конец истории» оборачивается потребностью в духовном обновлении западного общества. Фатализм, присущий теоретикам «пост-истории», принципиально неприемлем для последователей Токвиля. «Истинные друзья человеческой свободы, как показал Токвиль, сопротивляются концу истории во имя подлинного величия человеческой индивидуальности» R. Boesche, The Strange Liberalism of Alexis de Tocqueville, (Ithaca NY, 1987). P.112.. Таким образом, на фоне глубоко разработанной темы жизни и творчества А. де Токвиля западная историография характеризуется сегодня признанием актуальности его политической мысли и методологии. С одной стороны, активизируется переосмысление творчества французского историка в контексте «конца истории», а с другой -- происходит переосмысление европейского исторического опыта ХХ века в границах дискурса самого Токвиля. Здесь объект исследования смещается с его личности на политическую теорию, общественную мысль.

демократия революция политический токвиль

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итог своего исследования, мне хотелось бы отметить, что во времена путешествия А. де Токвиля и для него самого строящаяся демократическая система США была подобна серьезному и масштабному эксперименту, обреченному либо на победу, либо на поражение. Тем не менее, ему удалось занять промежуточное положение между данными двумя полюсами -- сам Токвиль неоднократно приходит к выводу, что четких очертаний и границ формирующаяся демократия не имела в то время, поскольку благодаря ее постулатам была вероятность превратить общество в массу, оперирующую примитивными мыслительными конструкциями и стремящуюся к тотальному равенству, вредящему истинной свободе. Также стоит сказать, что Токвиль в некоторой степени, все же, возлагал на американское общество надежды по воскрешению просвещенческих идеалов свободы, равенства и братства -- всех тех элементов, на которых зиждилась философия, постепенно отходящая от повсеместной религиозности. В целом, все происходившие наравне с американской демократией процессы ознаменовали нарастающую секуляризацию, хотя, необходимо признать, что религия все еще сохраняла довольно крепкое влияние на умы как политических деятелей, так и рядовых представителей будущего общества потребления. Несмотря на слаженность принципов свободы и равенства в мысли эпохи Просвещения, Токвиль усматривал в них две противоборствующие стороны, дисбаланс которых неизбежно приведет Америку на порог новой деспотии. Скорее, своим трудом «Демократия в Америке» Токвиль хотел не только продемонстрировать положительные и отрицательные моменты демократического строя, который постепенно сменял колониальные порядки, но и предостеречь от чрезмерного злоупотребления вышеизложенными принципами, которые в пиковой своей стадии могут нанести вред обществу.

Библиография

1. Веремчук Л. П. Алексис де Токвиль о монархии старого порядка (в контексте анализа исторических предпосылок Великой французской революции) // Вестник Томского государственного университета, 2009. С. 174-176.

2. Веремчук Л.П. Алексис Токвиль о предыстории и причинах американской революции XVIII // Известия алтайского государственного университета. 2012. С. 52-56.

3. Веремчук Л. П. Алексис де Токвиль о революции 1848-1849 гг. во Франции // Вестник Томского государственного университета, 2007. С. 111-113.

4. Дуан Д. Республиканский империализм Токвиля // Ретроспектива: Всемирная история глазами молодых исследователей, 2010. С. 95-102.

5. Жиров М. С., Гребеникова Ю. А. Генезис социального партнерства как феномена социокультурного пространства современной России // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. 2014. № 22 (193). Выпуск 30. С. 154-161.

6. Казакова О. Ю. Французский взгляд на Россию (Г. де Бомон «Россия и Соединеные Штаты с экономической точки зрения») // Вестник Брянского государственного университета, 2012.

7. Сидорина Т. Ю. Истоки политики социального государства в теории общественного договора (Ж.-Ж. Руссо, Т. Гоббс и другие) // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, № 3 (29) / 2014. С. 94-103.

8. Юкласова А.В. Токвиль и проблемы демократии в Америке // Вестник Самарского государственного университета. 2015. № 5 (127). С. 160-165.

9. R. Boesche, The Strange Liberalism of Alexis de Tocqueville, (Ithaca NY, 1987).

10. H. Brogan, Alexis de Tocqueville: Prophet of Democracy in the Age of Revolution, A Biography (London, 2006).

11. S. Kessler, `Tocqueville's Puritans: Christianity and the American Founding', 54(1992) Journal of Politics, pp. 776-792.

12. P. Manent, Tocqueville and the Nature of Democracy (Lanham MD, 1996).

13. H. Mitchell, `Alexis de Tocqueville and the Legacy of the French Revolution', in F. Fehйr (ed), The French Revolution and the Birth of Modernity, (Berkeley CA, 1990).

14. S. Wolin, Tocqueville Between Two Worlds (Princeton NJ, 2001).

Размещено на Allbest.ur