Партии и парламенты Великобритании

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

Партии и парламенты

Алексей Громыко

Малые партии в современной Британии

Великобритания - первая из стран западного мира, история партийно-поли-тической системы которой ведёт свой отсчёт с XVII века. Тогда, в эпоху Реставрации, в годы правления Карла II (1660-1685), сформировались протопартии - тори и виги, которые в XIX веке по мере развития избирательного права превратились в партии современного типа - соответственно Консервативную и Либеральную. В начале XX века в утвердившейся двухпартийной системе либералы уступили место лейбористам, которые вместе с тори бессменно доминируют на политической сцене. Однако помимо них существуют и малые партии, в отдельные моменты истории игравшие значительную роль в политическом развитии страны. Новейший период их активизации пришёлся на последние 30 лет. В наши дни роль малых партий велика как никогда.

Мажоритарная избирательная система, типичная для Британии XX века, всегда была выгодна ведущим общенациональным партиям и дискриминировала малые. Она способствовала тому, что Консервативная и Лейбористская партии Великобритании (ЛПВ) стали “большими приходами”, то есть включали богатую палитру взглядов и течений. Однако масштабы внутреннего многоголосья имели свои пределы, обусловленные необходимостью сохранения целостности организаций. Для партий-лидеров было даже выгодно, чтобы на левом и правом политических флангах существовали альтернативные организации с неудобными для “больших приходов” взглядами. В нужный момент последние могли избавляться от тех, кто вносит раскол в их ряды, а те, в свою очередь, получали возможность свободно критиковать истеблишмент с платформы малых партий.

Бывали ситуации, когда в результате накопленного внутреннего напряжения появление новой малой партии не устраняло опасность раскола “большого прихода”, а увеличивало её. Яркий пример - образование в 1981 году Социал-демо-кратической партии (СДП) в результате откола части правого крыла ЛПВ. СДП по всем формальным параметрам уступала ЛПВ, однако стечение обстоятельств привело к тому, что она смогла, пусть и на короткое время, на равных соперничать с лейбористами. Ценой больших усилий ЛПВ сохранила своё место в двухпартийной системе, но урок был извлечён: при потере контроля за ситуацией внутри “большого прихода” малые партии могут бросить серьёзный вызов его целостности. Однако малая партия может быть не только фактором раскола, но и укрупнения. Так, Либеральная партия выиграла от объединения с СДП в 1988 году. Благодаря этому она заметно расширила электоральную базу и в трансформированном виде закрепила за собой статус “третьей партии” британской партийно-политической системы, избавившись от статуса малой партии.

Малые партии придают британской партийной системе дополнительный динамизм. Они мобильнее “больших приходов”, открыты для взаимодействия с другими политическими силами. Они критикуют политику ведущих партий с жёстких позиций, привлекают внимание к недостаткам и сбоям в их работе, мобилизуют те группы избирателей, которые считают, что политический истеблишмент игнорирует их мнение. Некоторые малые партии, например “зелёные”, действуют в “новом измерении”, то есть строят свою деятельность вокруг проблем, второстепенных с точки зрения традиционной британской двухпартийной системы: национальных, европейских, экологических и др. Малые партии служат индикаторами изменения настроений в обществе, рост или снижение их популярности сигнализирует об удачах или ошибках партийного “мейнстрима”.

Одни малые партии действуют в общенациональных границах, другие - в региональных. К первым относятся “зелёные”, Британская национальная партия, Партия независимости Соединённого Королевства. Вторые представлены организациями, действующими исключительно в границах одного из трёх британских национальных регионов - Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии: Плайд Камри (ПК), Шотландская национальная партия (ШНП) и партии Северной Ирландии Партийно-политическая система Северной Ирландии отличается большим своеобразием и выходит за рамки этого материала.. Следует сказать и о том, что вследствие либеральности установленной в Британии процедуры регистрации и деятельности политических организаций, помимо категории малых партий существует значительное количество мелких формирований, “карликовых партий”. Некоторые из них имеют эксцентричный, карнавальный характер, например Партия сумасшедшего монстра-лунатика The Monster Raving Loony Party.. Возглавлявшаяся в течение многих лет человеком по кличке Кричащий лорд Сач, она забавляла британцев своими выходками в дни избирательных кампаний.

Националисты Шотландии

Особую специфику партийной жизни в этом регионе страны придаёт Шотландская национальная партия (ШНП), образованная в 1934 году. Её програм-мное требование - восстановление суверенитета Шотландии, который та потеряла после заключения унии с Англией в 1707 году. Националистический характер организации и степень популярности, значительно превосходящая популярность националистов Уэльса, объясняются многовековой историей англо-шотландских противоречий. ШНП также характеризуется социал-демократической социально-экономической программой. Благодаря этим отличительным чертам партия располагалась в политической системе координат несравненно ближе к лейбористам, чем к тори, однако сепаратистская составляющая её национализма никогда не позволяла, за исключением единичных случаев, рассчитывать на сотрудничество с ЛПВ.

1970-е годы стали переломными в истории шотландского национализма. Важным фактором явилось открытие на шельфе Шотландии больших запасов нефти и газа. Развитие национального самосознания было стимулировано здоровым меркантильным интересом, а ШНП получила новые козыри для агитации. Националисты выступили под лозунгом “Шотландия - богатая страна, но бедное общество” и потребовали передать Эдинбургу прибыль от нефте- и газодобычи. На февральских выборах 1974 года ШНП завоевала сразу семь мандатов, а на октябрьских - 11. Набранные тогда 30% голосов - рекорд шотландских националистов, не побитый до сих пор.

Региональная и социально-экономическая политика правительства Маргарет Тэтчер и сменившего её в 1990 году Джона Мейджора была крайне непопулярна в Шотландии, особенно из-за централизации государственного аппарата и наступления на прерогативы местных органов самоуправления. Ответная реакция не заставила себя ждать - национальные движения на “кельтской периферии” (Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия) активизировались, и популярность ШНП росла как на дрожжах. На всеобщих выборах 1992 года доля полученных ею голосов по сравнению с 1987 годом увеличилась в два раза. Всё заметнее становилась роль партии на местных выборах. На первых выборах в Европарламент в 1979 году ШНП стала единственной малой партией за пределами Северной Ирландии, получившей представительство в Брюсселе. Солидную финансовую поддержку националисты получали из-за рубежа от шотландской диаспоры, включая актёра сэра Шона Коннери Закон 2000 г. о политических партиях, референдумах и выборах запретил британским партиям принимать пожертвования от иностранных граждан.. Всеобщие выборы 1997 года изменили политический ландшафт Шотландии: если лейбористы упрочили свой статус доминирующей партии региона, то консерваторы окончательно потеряли своё представительство. ШНП, увеличив количество своих депутатских мандатов вдвое, переместилась на третье место, а либеральные демократы - на второе.

Первые выборы в парламент Шотландии, расположенный в Холируде, старинном районе Эдинбурга, прошли в 1999 году. Их историческое значение подчёркивалось тем фактом, что предшествующее законодательное собрание было распущено без малого 300 лет назад. Создание парламента теоретически открывало путь к провозглашению независимости Шотландии, если даже для этого требовалось осуществление маловероятного сценария: приход к власти в регионе ШНП и её победа на референдуме по данному вопросу. На выборах, где была использована пропорциональная система голосования, ШНП уступила лишь лейбористам, сформировав вторую по численности депутатскую фракцию.

Расширение автономии Шотландии не изменило сути политической платформы ШНП. Хотя партия поддержала расширение автономии Шотландии, она по-прежнему рассматривала это как шаг на пути к полной независимости региона. В 1990-е годы к этому добавился и европейский фактор - ШНП с большим энтузиазмом поддержала идею “Европы регионов” как способ снизить свою зависимость от Англии. Со своей стороны, центральное правительство рассчитывало, что децентрализация власти в стране приведёт к ослаблению сепаратистских тенденций и лишит националистические организации значительной части электората.

Лейбористы были уверены в том, что большинство населения “кельтской периферии” не поддержит идею выхода из состава Великобритании. Действительно, результаты выборов в Шотландии показали, что, хотя националисты пользовались значительной поддержкой, они получили менее трети голосов. Внутри ШНП имелись значительные разногласия между фракциями “реалистов”, для которых полная независимость Шотландии была делом далёкого будущего, и “фундаменталистов”, рассматривающих независимость как практическую и непосредственную цель.

Всеобщие выборы 2001 года в Шотландии, как и по стране в целом, лишь незначительно отличались от исхода голосования в 1997 году. По-прежнему первенство было у лейбористов. Консерваторы - вторая крупнейшая партия страны - снова оказались отброшены в Шотландии на четвёртое место, пропустив вперёд и либерал-демократов, и националистов. Однако проблемой для националистов стала потеря голосов по сравнению с выборами в шотландский парламент. Не помогла им и развернувшаяся в ходе избирательной кампании дискуссия о финансовой взаимозависимости Англии и Шотландии. Группа шотландских экономистов выступила в печати с заявлением, что вразрез с общепринятым мнением субсидирующей стороной является не Англия, а Шотландия, через южную границу которой ежегодно утекает 1,2 млрд фунтов стерлингов The Scotsman, 21 May 2001..

После выборов в сложном положении оказался лидер ШНП Джон Суинни, сменивший в 2000 году на этом посту харизматичного Алекса Салмонда, ведь первое же испытание, с которым националисты столкнулись под предводительством нового лидера, закончилось неудачей. Дж. Суинни пообещал извлечь уроки и тщательно подготовиться к следующим выборам. Однако опросы общественного мнения показывали, что националистические настроения в Шотландии после расширения автономии пошли на спад. Несмотря на предпринятые усилия, результаты выборов в шотландский парламент второго созыва, состоявшиеся в 2003 году, принесли националистам разочарование. ШНП удержала твёрдое второе место после лейбористов, но ряды её фракции в Холируде поредели сразу на восемь человек.

Следующей пробой сил стали очередные евровыборы, прошедшие в 2004 году. В связи с расширением ЕС до 25 членов Шотландия теперь делегировала в Европарламент не восемь, а семь своих представителей. ШНП выступила против планов правительства передать ЕС контроль над рыболовством Шотландии, хотя всецело поддержала идею европейской конституции. Также жёсткой критике подверглась иракская политика Тони Блэра. Но вновь все предпринятые усилия оказались напрасными. Хотя и на этих выборах ШНП удержалась на втором месте после лейбористов, обеспечив себе прежние два мандата, она потеряла более 6% голосов.

Результаты выборов решили судьбу Дж. Суинни, под руководством которого партию уже в третий раз постигла серьёзная неудача. Он был вынужден подать в отставку и объявить о выборах нового лидера. Их беспрецедентным итогом стало возвращение к руководству ШНП Алекса Салмонда. В первый раз он занял этот пост в 1990 году и впоследствии превратил ШНП во вторую по значению партию региона. После своего переизбрания Салмонд поставил перед партией амбициозную цель - выиграть следующие выборы в парламент Шотландии в 2007 году.

Националисты Уэльса

Уэльс (на валлийском языке - “Камри”) был завоёван Англией в XIII веке и включён в её административную структуру в 1536 году, а националистическая партия региона - Плайд Камри (ПК) появилась в 1925 году. Националистические настроения в Уэльсе менее выражены, чем в Шотландии. В отличие от шотландских националистов среди их валлийских коллег идеи сепаратизма не популярны. Плайд Камри в своей пропаганде делает акцент не на выходе из состава Великобритании, а на идее обретения особого статуса в рамках концепции ЕС “Европы регионов”. Однако у ПК и ШНП есть принципиальное сходство: в отличие от националистических партий Северной Ирландии они апеллируют к электорату в целом и не делают ставку на этническую или религиозную идентичность. Чтобы подчеркнуть умеренность своих взглядов, ПК с конца 1990-х годов стала называть себя “партия Уэльса” вместо “партия уэльских националистов”. Её электоральная опора - жители северных и западных территорий региона, в которых порядка 20% местного населения владеют валлийским языком, одним из древнейших в Европе. В остальной части Уэльса доминируют лейбористы. Лингвистический фактор стал определяющим в стремлении валлийцев сохранить свою национальную идентичность и культурную самобытность. С 2000 года партией руководит депутат национальной ассамблеи Уэльса Уин Джонс, который сменил на этом посту Дэвида Вигли.

Первоначальное усиление националистических настроений в Уэльсе пришлось на вторую половину 1960-х годов. На всеобщих выборах в феврале 1974 года Плайд Камри получила 11% голосов и впервые провела в палату общин сразу двух своих представителей. Централизация механизма государственного управления, осуществлённая консерваторами в 1980-1990 годах за счёт местных органов власти, стимулировала недовольство Лондоном и националистические настроения в Уэльсе точно так же, как в Шотландии. В 1980-е годы под нажимом ПК правительство М. Тэтчер разрешило создание первого регионального телеканала на валлийском языке, а в 1993 году в государственных учреждениях валлийский язык был приравнен по статусу к английскому. В следующее десятилетие Плайд Камри превратилась во вторую по значению партию Уэльса.

ПК всегда была умеренно социалистической партией, которая традиционно располагалась слева от ЛПВ. Это отличие становилось тем заметнее, чем дальше вправо смещалась Лейбористская партия. В 1981 году концепция “общинного социализма” была инкорпорирована в программу партии. Так, в предвыборном манифесте 1997 года ПК выступила за повышение налогов на богатые слои населения, за государственное финансирование программы по созданию рабочих мест. После смены правительства она провела различие между своим “децентрализованным социализмом” и “государственным социализмом” лейбористов.

На всеобщих выборах 1997 года Плайд Камри активно поддержала предложения ЛПВ по расширению региональной автономии. За поддержкой ПК этой идеи стояло также соображение скорейшего подключения к концепции “Европы регионов”, применение которой снизило бы зависимость региона от центральной власти.

В 1998 году прошли исторические выборы в однопалатную ассамблею Уэльса - Сенедд. Ассамблея наделена прерогативой издавать лишь подзаконные акты в отношении законов, принятых палатой общин. В отличие от Холируда ассамблея не может изменять ставку подоходного налога, хотя Плайд Камри выступает за уравнение прав законодательных органов Шотландии и Уэльса в этом вопросе.

В Уэльсе, так же как и в Шотландии, стала использоваться пропорциональная система голосования. Лейбористы, доминировавшие в Уэльсе на всеобщих выборах 1970-1990 годах, в 1999 году рассчитывали на абсолютное большинство мест в ассамблее. Однако этим надеждам не суждено было сбыться в результате успешного выступления Плайд Камри. Валлийские националисты подтвердили свой статус второй по значению партии региона. Несмотря на то что лейбористам не хватило трёх мандатов до абсолютного большинства, Алун Майкл, лидер лейбористской организации в Уэльсе и новоиспечённый первый министр, сформировал правительство меньшинства, не вступая в коалицию с либеральными демократами.

Всеобщие выборы 2001 года стали первыми после создания органов автономии Уэльса. Как никогда раньше они продемонстрировали расхождения между характером развития общенациональной и региональной партийных систем. Так, либеральные демократы и лейбористы - партнёры по коалиции в Уэльсе - вновь превратились в непримиримых противников. Ведущие партии столкнулись с необычной для них ситуацией, когда на выборах разных уровней им приходилось следовать разной логике поведения. В целом выборы 2001 года выявили статус-кво в конфигурации политических сил Уэльса. Однако доля голосов ПК сократилась. Объяснялось это тем, что реализация программы автономии для Уэльса снизила злободневность националистической темы. В 2003 году состоялись новые выборы в ассамблею Уэльса. Их результаты подтвердили затухание интереса жителей региона к вопросу углубления деволюции (автономии). Хотя Плайд Камри вновь заняла второе место, сохранив титул главной оппозиционной силы региона, она потеряла пять мандатов, что стало главной новостью выборов и сильным ударом по перспективам.

На местных выборах в июне 2004 года националисты не смогли воспользоваться неудачами лейбористов. Не помогла им и антивоенная позиция в отношении Ирака. Они последовательно выступали против участия Британии в войне. За несколько дней до выборов ПК первой из парламентских партий призвала заменить войска коалиции на силы нейтральных стран под эгидой ООН. Слабое выступление в июне 2004 года стало очередной электоральной неудачей националистов. Прошедшие в том же месяце очередные выборы в Европарламент принесли им дальнейшие неприятности: Плайд Камри потеряла один из двух имевшихся у неё мандатов на фоне резкого снижения доли полученных голосов.

Леваки

Наиболее известной организацией, расположенной на политическом поле слева от ЛПВ, в течение многих десятилетий была Коммунистическая партия Великобритании (КПВ). Во второй половине 1980-х годов в КПВ обострились противоречия между “фундаменталистами” и “еврокоммунистами”. Идейные искания на левом крае британского политического спектра выплеснулись в те годы на страницы журнала “Марксизм тудей”. В 1988 году “фундаменталисты” провели съезд, на котором на базе принципа классовой борьбы и обновлённой программы “Путь Британии к социализму” была образована Коммунистическая партия Британии (КПБ), “истинная” наследница КПВ и наиболее крупная коммунистическая организация в стране после раскола последней.

Со своей стороны, ревизионистское крыло КПВ в 1989 году отказалось от программы “Путь Британии к социализму”. В новой программе был провозглашён принцип “открытой демократической партии нового плюралистического и радикального левого движения”. На выборах 1992 года коммунисты в последний раз выступали под вывеской КПВ. Однако газета “Морнинг стар” выходит по сей день как социалистическая “ежедневная газета левых сил”.

Ряд британских социалистических движений своими идейными корнями уходит в историю IV Интернационала, основанного Львом Троцким в 1938 году. Так, в 1955 году была создана Революционная социалистическая лига со своим собственным центральным комитетом и партийными конференциями. В отличие от других троцкистских объединений члены лиги - милитанты (наиболее решительно настроенные члены социалистического движения) - активно использовали тактику “энтризма” - проникновения в ряды ЛПВ для постепенного захвата партии изнутри и проведения антикапиталистической политики в интересах рабочего класса. Агитация троцкистов была особенно успешной в первой половине 1980-х годов в ряде местных партийных организаций, а пиком влияния стало установление контроля над городским советом Ливерпуля. Во второй половине десятилетия большинство членов лиги было исключено из ЛПВ.

Начиная с выборов 1997 года, милитанты и близкие к ним левые течения в Англии и Уэльсе выступали в составе Социалистической партии, а в Шотландии - Шотландской социалистической партии (ШСП). Её лидер Томми Шеридан на региональных выборах в 1999 году был избран в парламент Шотландии. Партия выступает за полную независимость региона, вывод с его территории ядерного оружия, за установление “шотландской социалистической республики”, национализацию транспорта и др. Шотландские социалисты критиковали ШНП за то, что те “вырядились в строгие костюмы”, то есть стали частью политического истеблишмента. Что касается Социалистической партии, то она одна из немногих социалистических организаций в Англии и Уэльсе, имеющих представителей в местных органах власти. Её визитной карточкой является активное участие в антивоенном движении, борьба против приватизации, за бесплатную систему образования, охрану окружающей среды.

В 1996 году в знак протеста против изменения социалистического характера Устава Лейбористской партии Артур Скаргилл, получивший известность в качестве руководителя Национального союза шахтёров и лидера забастовки горняков в 1984-1985 годах, стал одним из основателей Социалистической лейбористской партии (СЛП). По своей идейной направленности она была частью левого течения британского парламентского лейборизма, с точки зрения которого Лейбористская партия под руководством Тони Блэра отказалась от своей социалистической составляющей и полностью примирилась с капитализмом. Программа партии включала введение четырёхдневной рабочей недели, выход из состава ЕС и НАТО, отмену монархии и роспуск палаты лордов. Впервые партия выдвинула своих кандидатов на всеобщих выборах 1997 года и смогла набрать около 50 тыс. голосов, что было немало для протестной левой партии, но явно недостаточно для “альтернативы” “новому лейборизму”.

Рост недовольства политикой “новых лейбористов”, особенно в левом политическом спектре, всё же позволил СЛП собрать силы перед выборами 2001 года. По количеству кандидатов в парламент партия опередила другие социалистические организации. В целом по стране СЛП незначительно улучшила свои позиции по сравнению с 1997 годом, получив 57 тыс. голосов. Результаты выступления партии на двух последних парламентских выборах показали, что попытка Скаргилла создать альтернативу “новому лейборизму” потерпела неудачу. Свою роль сыграло не только основное препятствие для малых партий - мажоритарная система голосования, но и радикализм программы СЛП, который был неприемлем для подавляющей части избирателей. британия национальный партия парламент

В 2004 году ярким явлением на левом крае британской политики стала коалиция “Респект”, в названии которой - аббревиатура английских слов “уважение, равенство, социализм, мир, окружающая среда, сообщество и тред-юнионизм”. Как в случае с Социалистической лейбористской партией, её появление было реакцией на вытеснение “новыми лейбористами” остатков социалистических элементов из идеологии и практики британской социал-демократии. Если для образования СЛП толчком послужил пересмотр Устава Лейбористской партии, то поводом для образования “Респект” стало участие Британии в войне против Ирака.

Один из создателей нового движения - депутат палаты общин с многолетним стажем Джордж Галловей - был давним возмутителем спокойствия на левом крыле парламентской фракции лейбористов. Он был не только “старым левым”, не приемлющим направление реформирования партии, избранное Тони Блэром, но и активным участником антивоенного движения. В Великобритании Галловей стал самым известным противником санкций, введённых против Ирака после войны в Персидском заливе в 1990-1991 годах, называя их “одним из самых тяжких преступлений XX века”. В своей аргументации он опирался на данные ООН, согласно которым к 2002 году в результате торговой блокады в Ираке погибло 650 тыс. детей в возрасте до пяти лет, а общее количество жертв достигло 1,5 млн человек.

Галловей не защищал правящий режим, признавая его диктаторский характер, однако указывал на то, что множество других диктаторов успешно ладили с США. В ходе своих поездок в Ирак он не раз встречался с представителями руководства страны, включая Саддама Хусейна. Многие считали, что режим использует его в своих пропагандистских целях. Когда в 2002 году запахло новой войной на Среднем Востоке, Галловей энергично включился в работу созданной в Британии коалиции “Остановить войну!”.

В ходе агитации перед местными и евровыборами 2004 года “Респект” заняла более радикальную позицию по сравнению с либерал-демократами в отношении Ирака и адресовала свои избирательные послания в первую очередь участникам антивоенного движения и мусульманской общине Британии. Рефреном в предвыборных выступлениях представителей объединения был лозунг превращения евровыборов в референдум о недоверии правительству Тони Блэра в связи с войной в Ираке. Под каждым вторым номером в региональных избирательных списках коалиции был мусульманин. Другими пунктами в предвыборном манифесте коалиции было “нет” еврозоне и европейской конституции, демилитаризация Европы, широкая ренационализация в Британии, повышение налогов на крупный бизнес, значительное увеличение минимальной оплаты труда и др. Итоги голосования стали несомненным успехом “Респект”: в Англии, Уэльсе и Шотландии она получила более 250 тыс. голосов. Несмотря на это, мандатов в Европарламент ей выиграть не удалось, так же как и получить места в ассамблее Лондона. Дальнейшие успехи “Респект” зависят от того, удастся ли лейбористам восстановить доверие мусульманской общины Британии и перестать быть главной мишенью критики антивоенного движения.

“Сказать иммиграции нет!”

У современных ультраправых движений в Великобритании имеется немало предшественников. В 1930-е годы их деятельность носила пронацистский характер, а после Второй мировой войны на первый план вышла имперская тематика и лозунг “бремени белого человека”. Однако если раньше, в условиях расцвета Британской империи, эти настроения основывались на чувстве снисходительного превосходства над туземными народами, то с началом болезненного распада империи их сменили враждебность, неприязнь и агрессия. В 1960-е годы они трансформировались в восприятие Британии в виде осаждённой крепости, куда устремились многочисленные выходцы из бывших британских колоний. Эти настроения проникли в круги политического истеблишмента.

В 1968 году один из самых многообещающих консервативных политиков Инок Пауэлл был выведен Эдвардом Хитом из состава “теневого кабинета” за жёсткие высказывания в адрес иммигрантов. Выступая в Бирмингеме, Пауэлл сравнил Британию с Древним Римом, павшим под натиском варваров. “Словно римлянин, - патетически воскликнул он, - я представляю воды Тибра, бурлящие кровью”. Характерно, что с самого начала политики правого толка, эксплуатируя проблему иммиграции, обращались в первую очередь к слоям малоквалифицированных рабочих и сельских жителей, подверженных популизму. Показательно, что после отставки Пауэлла демонстрация в его поддержку была организована докерами.

Предсказания Пауэлла были опровергнуты историей: по расчёту британских демографов, именно Бирмингем, уступающий по населённости только Лондону и считающийся примером многокультурия в действии, станет первым городом в стране, где к 2007 году цветные жители, большая часть из которых исповедует ислам, превысят по численности белых. Несмотря на крушение политической карьеры Пауэлла, “твёрдая позиция” по вопросам иммиграции стала одной из отличительных черт политики Консервативной партии. Хотя в целом ей удавалось не переступать грань политической корректности, скандалы, связанные с расистскими высказываниями то одного, то другого тори, случались ещё не раз.

В 1980-е годы началась деятельность Британской национальной партии (БНП). Питательной почвой для роста популярности БНП было то же враждебное отношение к иностранцам, особенно к людям другого цвета кожи, которое подпитывало деятельность существовавших до неё похожих организаций. Разница заключалась в том, что если раньше проявление шовинизма и расизма было реакцией на проблемы, связанные с распадом Британской империи, то теперь оно было порождением процессов глобализации, которые в очередной раз в мировой истории привели в движение большие массы людей. Как и другие развитые страны, Британия по мере увеличения количества цветных жителей столкнулась с необходимостью создания общества культурного многообразия и терпимости. Однако на практике страна не всегда успевала адаптироваться к изменению состава населения, что в ряде мест приводило к росту напряжённости и столкновениям на этнической почве.

Первоначальные успехи партии были развиты после того, как её руководителем стал Ник Гриффин, выпускник факультета права Кембриджского университета. Он взял курс на повышение респектабельности партии, придание ей имиджа умеренно националистической силы, хотя суть организации осталась прежней. В настоящее время БНП выступает за прекращение “провалившегося” мультиэтнического эксперимента, но при условии согласия на это этнических меньшинств, а не путём их принуждения, выставляет себя защитницей рабочего класса “с белым цветом кожи” от “глобализма “новых лейбористов”. Суть политики партии отражена в размещённом на её сайте в Интернете материале под заголовком “Сказать иммиграции “Нет!”. “Если сегодняшняя демографическая тенденция продлится, - говорится в нём, - то мы, коренные британцы, через 60 лет превратимся в этническое меньшинство в собственной стране. …Мы призываем к незамедлительному прекращению всякой иммиграции и депортации незаконных иммигрантов, к введению системы добровольного переселения для законных иммигрантов… Мы запретим “позитивную дискриминацию”, которая превратила белых британцев в жителей второго сорта. Мы остановим поток “беженцев”, которые таковыми не являются или могут найти прибежище ближе к своим странам” www.bnp.org.uk/policies/html.

БНП ещё незадолго до парламентских выборов 2001 года казалась маргинальной силой, однако положение изменилось после волнений на расовой почве, прокатившихся в ряде городов северо-западной Англии в мае-июне. Например, в Лидсе причиной беспорядков послужил арест бангладешца, когда полиция, по словам очевидцев, применила чрезмерную грубость. Последовали столкновения азиатской молодёжи со стражами порядка, где фигурировали баррикады из горящих автопокрышек и “коктейль Молотова”. В опубликованном позже официальном отчёте об этих событиях говорилось, что белые расисты использовали имевшиеся противоречия для разжигания межэтнической розни.

Последствия этих вспышек насилия не замедлили сказаться на результатах прошедших парламентских выборов. По стране БНП поддержали более 47 тыс. человек. Партия стала единственной политической организацией (не представленной в палате общин), набравшей больше 10% в ряде избирательных округов.

К 2004 году присутствие БНП на политической сцене стало настолько заметным, что представители трёх ведущих партий были вынуждены провести серию совместных консультаций для обсуждения вопроса о координации действий, направленных против роста влияния ультраправых. Самую активную роль в проведении массовых акций протеста против БНП играли левые силы и профсоюзы. Особую озабоченность вызывала основательная подготовка ультраправых к предстоящим выборам в Европарламент и органы местного самоуправления, на которых они собирались выставить рекордное количество кандидатов. Результаты голосования в июне 2004 года подтвердили эти опасения. Хотя БНП не провела в Европарламент ни одного своего представителя, она заняла шестое место вслед за “зелёными”. Для неё это был вполне удовлетворительный результат, который позволял рассчитывать на большее в будущем. Что касается партий истеблишмента, то для них этот результат был скандальным, так как за организацию, которую они обвиняли в неофашизме и расизме, проголосовало более 800 тыс. британцев. (!)

Если запрет иммиграции и защита этнической чистоты “коренных жителей” страны были главными пунктами пропаганды британских ультраправых, то вторым по значению их приоритетом, вытекающим из первого, было враждебное отношение к Европейскому Союзу и призывы выйти из его состава. В этом БНП и близкие им движения смыкались в идейном плане с партиями антиевропейской направленности.

Новое измерение политики

“Зелёные” в партийной системе Великобритании представляют собой политическую организацию “нового измерения”, к которому относятся и некоторые другие малые партии. Они ведут свою историю с 1980-х годов. С тех пор “зелёные” сохранили тесные отношения с такими крупнейшими неправительственными организациями по защите окружающей среды, как “Друзья Земли” и “Гринпис”. В Великобритании они стали наиболее активными лоббистами альтернативных источников энергии, повышения налогов на авиатопливо, гуманного отношения к животным. “Зелёные” - непримиримые противники генномодифицированных продуктов питания и атомной энергетики.

Рефреном в истории партии были внутрипартийные противоречия между “реалистами” и “радикалами”. Первые выступали за традиционную партийную структуру с автономным руководством, активную роль в выборах всех уровней и взаимодействие с другими политическими силами, включая участие в коалициях. В арсенале “радикалов” значились акции гражданского неповиновения, допустимость внепарламентских ненасильственных методов борьбы, представление о партии в первую очередь как о группе давления, жёсткий контроль активистов за деятельностью руководящего звена. Характерная черта партийной организации - отсутствие фигуры лидера, обязанности которого исполняют два или более “основных представителя”.

Долгое время “зелёные” были малозаметной силой на британской политической арене, пока на выборах 1989 года в Европарламент не набрали 15% голосов, оттеснив на третье место либеральных демократов. Этот успех укрепил позиции тех, кто выступал за создание полнокровной партийной организации. Партия значительно расширила свою программу, выйдя за рамки экологической проблематики, стала избавляться от образа анархистов и безалаберных антиглобалистов. “Зелёные” выступают против присоединения Англии к зоне евровалюты, за демократизацию ЕС и повышение роли Европарламента, за устойчивую экономику, против перекосов глобального рынка, ратуют за права потребителей, находятся на переднем крае антивоенного движения, призывают к запрету оружия, содержащего продукты расщеплённого урана. Они противостоят лейбористскому правительству по вопросу приватизации отраслей социальной сферы. Видную роль “зелёные” сыграли в акциях протеста против войны в Ираке под лозунгом “Нет нефтяным войнам”. В июне 2004 года на местных и евровыборах они критиковали антивоенную позицию либеральных демократов за непоследовательность, ссылаясь на то, что те поддержали правительство сразу же после начала войны.

Введение пропорциональной системы голосования на выборах ряда уровней было на руку “зелёным”. На первых региональных выборах в мае 1999 года шотландские “зелёные” провели одного своего представителя в парламент региона, а в июле завоевали два мандата на евровыборах. Хотя по сравнению с евровыборами в 1989 году их поддержка среди избирателей заметно снизилась, они записали в свой актив более миллиона голосов. На выборах в Европейский парламент в 2004 году “зелёные” вновь получили два депутатских мандата. Удачными для них стали выборы в ассамблею Лондона, на которых им досталось три места в 2000 году и два - в 2004 году. Успехи, которых “зелёные” добились в последние годы, - большое достижение для партии, насчитывающей несколько тысяч человек.

“Кто правит Британией?”

Несмотря на то что политика присоединения Великобритании к ЕЭС была инициирована консервативным премьер-министром Гарольдом Макмилланом и успешно реализована его коллегой Эдвардом Хитом, к началу 1990-х годов под влиянием тэтчеризма часть тори превратилась в активных противников дальнейшего вовлечения страны в процесс европейской интеграции. В эти же годы Лейбористская партия проделала прямо противоположный путь и стала главной надеждой британских евроэнтузиастов. Либералы и сменившие их либерал-де-мократы были более последовательными сторонниками европейской интеграции, чем лейбористы, но в отличие от них не имели шансов стать правящей партией. В годы правления Джона Мейджера ряд консерваторов, в том числе члены парламентской фракции, стали выступать за выход из состава ЕС. Как по шаблону, заданному проблематикой иммиграции, эти противоречия вышли за рамки столкновения взглядов внутри Консервативной партии и стимулировали появление политических организаций, занимающих неприкрытые антиевропейские позиции.

В отличие от левых движений и “зелёных”, которые забирали голоса в основном у Лейбористской партии, и ультраправых, добивавшихся успехов за счёт всех, антиевропейцы представляли прямую угрозу для консерваторов, так как отнимали в основном электорат у них. Многие левые движения, находившиеся в оппозиции к ЛПВ, также были противниками участия Британии в ЕС и занимали евроскептические позиции, однако для них этот вопрос не был центральным. Кроме того, ими двигало принципиально иное соображение, чем то, которым руководствовались националистически настроенные евроскептики. Последних Европа не устраивала с точки зрения потери Британией национального суверенитета и притока в неё иностранцев; левые же считали, что ЕС стоит на службе крупного бизнеса и необоснованно запирает свои границы перед иммигрантами из “третьего мира”.

В 1995 году евроскептик и мультимиллионер сэр Джеймс Голдсмит создал Партию референдума, единственным пунктом программы которой было проведение в стране плебисцита по вопросу о членстве Британии в ЕС. На всеобщих выборах 1997 года партия оспаривала парламентские мандаты всех тех депутатов, кто не поддержал идею референдума. На предвыборную кампанию Голдсмит потратил 20 млн ф. ст. Несмотря на то что в палату общин не удалось провести ни одного представителя, поддержка партии была внушительной - 800 тыс. человек. Партия референдума имела хорошие шансы закрепиться на британской политической арене, однако этим надеждам не суждено было сбыться после неожиданной смерти Голдсмита.

В 1993 году была основана Партия независимости Соединённого Королевства (ПНСК), главным лозунгом которой стад выход Британии из состава ЕС при сохранении взаимовыгодных двусторонних отношений с европейскими соседями. Так же, как и Партия референдума, ПНСК действовала в относительно новом для британской партийно-политической системы измерении, в данном случае антиевропейском. Главный источник опасности для Британии и причина большинства её бед, с точки зрения ПНСК, - Брюссель, то есть евробюрократия, лишающая страну её суверенитета, недемократичность европейских институтов, их оторванность от нужд простых граждан. Характерные лозунги ПНСК: “Кто правит Британией?”, “Вернём британцам родину!”, “Восстановим контроль над нашими границами!” и т. п.

Однако, указывая на многочисленные недостатки в механизме функционирования ЕС, ПНСК с готовностью эксплуатировала ксенофобию, от которой не свободно британское общество, в данном случае в отношении Европы, исторические обиды и уничижительные национальные стереотипы, а демагогию использовала в качестве главного оружия агитации. На современном этапе ПНСК, помимо стратегической цели выхода из ЕС, выступает за сохранения фунта стерлингов в качестве национальной валюты, против присоединения к Европейской конституции, за ужесточение контроля над иммиграцией, в том числе из новых стран Союза. Она представляет собой политическое воплощение агрессивной и популистской стороны английского национализма, сторонники которого, как говорят в Британии, страдают синдромом “маленькой Англии”.

В то же время руководство партии стремится сохранить за ней имидж респектабельности, не допустить проникновения в её ряды экстремистских элементов, избежать ассоциации с ультраправыми. Однако противники ПНСК считают иначе: “Британская национальная партия может казаться самым опасным политическим врагом на крайне правом фланге, - пишет журнал “Трибьюн”, - но по существу ПНСК лишь прикрытое респектабельностью олицетворение тех же сил” Tribune, 18 June 2004. Platt Steve. Kilroy: just like Tebbit on speed. P. 10..

Деятельность ПНСК, как и Партии референдума, показала, что подспудное неприятие иностранцев до сих пор является достаточно массовым явлением в Британии. Она черпает свой электорат из большого “пула” недовольных “Европой”. Так, согласно опросу, проведённому в марте 2001 года, 71% респондентов поддерживали идею проведения референдума о выходе Британии из состава ЕС и 52% проголосовали бы за такой шаг. После 1997 года ПНСК переняла лозунг Голдсмита о проведении всенародного голосования по вопросу о членстве в ЕС и привлекла в свои ряды большинство бывших сторонников Партии референдума.

На парламентских выборах 2001 года ПНСК выступила под лозунгом “Кто правит Британией?”. Копируя тактику Партии референдума в 1997 году, она бросила вызов всем известным евроэнтузиастам, как консерваторам, так и лейбористам, если даже в ряде мест это означало конкуренцию с евроскептиками из других партий. Партии удалось собрать 390 тыс. голосов. Для правящей Лейбористской партии, в своё время обещавшей “поместить Британию в центр Европы”, это была пощёчина, так как сотни тысяч британцев голосовали за твердолобых евроскептиков. Эти голоса нельзя было представить исключительно как протестные, иначе они были бы более равномерно распределены между малыми оппозиционными партиями. Следовательно, дело было в серьёзных недостатках политики лейбористского правительства.

Как и другие малые партии, ПНСК выиграла от введения пропорциональной системы голосования на евровыборах. В 1999 году она впервые направила в Брюссель сразу трёх своих депутатов. Последовавший период конфликтов в руководстве организации не помешал ей одновременно умножать своё членство и расширить сеть местных отделений. К парламентским выборам 2001 года ей также удалось заполучить солидных финансовых спонсоров. К евровыборам 2004 года ПНСК пришла в своей лучшей форме. Ей удалось обеспечить поддержку со стороны популярных в Британии представителей шоу-бизнеса, включая актрису Джоан Коллинс. К этому времени членство партии превысило 20 тыс. человек. Небывалый, хотя и прогнозируемый успех ПНСК стал главной новостью выборов. Набрав 16% голосов, она оттеснила на четвёртое место либеральных демократов и в четыре раза увеличила количество своих евродепутатов - с 3 до 12 человек.

Ведущими лицами ПНСК, что свойственно и другим британским популистским движениям, включая БНП, являются не маргиналы, а представители истеблишмента. С 2002 года партией руководит Роджер Кнапман. Характерно, что до этого длительное время он был членом Консервативной партии, которую представлял в парламенте в 1987-1997 годах. Более того, он занимал высокие министерские и партийные посты, дослужился до должности правительственного “кнута”. Однако наиболее известный современный персонаж ПНСК - Роберт Килрой-Силк, который в отличие от большинства видных евроскептиков вышел из рядов Лейбористской партии. За его плечами - диплом Лондонской школы экономики, преподавание в университете, многолетняя работа в парламентской фракции ЛПВ, а затем блестящая карьера на телевидении в качестве ведущего развлекательной программы на канале Би-би-си. Незадолго до выборов 2004 года Килкой-Силк был уволен с телеканала за высказывания расистского характера.

На этот раз Килрой-Силк умело трансформировал свою известность телеведущего в политический успех, основанный на популизме, демагогии и эксплуатации глубинных страхов обывателя. Газеты называли его британским Берлускони, претендующим на роль защитника “простого человека” от “продажных политиков”, “брюссельских бюрократов” и “незваных иностранцев”. За Килрой-Силком стояли такие фигуры, как медийный магнат Ричард Десмонд - владелец “Экспресс Групп”, включающей газеты “Экспресс”, “Сандэй Экспресс” и “Стар”. Однако такие люди, как Десмонд, несмотря на своё богатство и закулисное влияние, не публичные политики, они мало узнаваемы и предоставляют другим возможность озвучивать свои мысли и осуществлять “чёрный” пиар.

На электоральном поле ПНСК граничит не только с консерваторами, но и с правыми радикалами. Её популярность стала следствием не столько политической конъюнктуры, сколько проявлением глубинной проблемы идентификации английской нации в условиях расширения региональной автономии и европейской интеграции, которые наложились на общее недовольство населения политическим истеблишментом, непоследовательный европеизм лейбористов и продолжающийся кризис Консервативной партии.

В последние годы укреплялась тенденция, в соответствии с которой малые партии левой направленности набирают голоса за счёт ЛПВ. “Зелёные” также добиваются электоральных успехов, отбирая голоса у лейбористов. Причина этого - в смещении Лейбористской партии вправо в ходе её модернизации при Н. Кинноке, Дж. Смите и Т. Блэре. Кроме того, положение слева от ЛПВ прочно заняли региональные националистические партии, а также североирландские Социал-демократическая и Демократическая юнионистская партии. Более того, по ряду вопросов позицию слева от лейбористов занимает “третья” партия страны - либерал-демократы. В отличие от них британские ультраправые и евроскептики переманивают избирателей не столько у лейбористов, сколько у консерваторов.

Роль малых партий в партийно-политической системе Великобритании за последние 30 лет значительно возросла. Если на всеобщих выборах 1970 года их поддержали более 3 млн избирателей, или более 10% проголосовавших, то в 2001 году - более 7 млн, или 28% проголосовавших. За тот же период количество выигранных ими мандатов в палате общин увеличилось с 12 до 81. Если в 1970-1980-е годы выделялась то одна, то другая малая партия или их комбинации, то позже давление на двухпартийную систему стало оказываться по всему фронту со стороны националистических, левых и правых организаций, партий “нового измерения”. После расширения региональной автономии в 1998-1999 годах многие малые партии не только вошли в законодательные ассамблеи Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии, но и в исполнительные органы власти. Неизбежно дальнейшее увеличение их значения и в Вестминстере.

Размещено на Allbest.ru