Новые подходы к проблеме глобального гражданского общества и "сетевых революций" в контексте постижения вопросов ноосферологии и концепции парадигмальных образов и символов эпох и цивилизаций

Размещено на http://www.allbest.ru/

НОВЫЕ ПОДХОДЫ К ПРОБЛЕМЕ ГЛОБАЛЬНОГО ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА И “СЕТЕВЫХ РЕВОЛЮЦИЙ” В КОНТЕКСТЕ ПОСТИЖЕНИЯ ВОПРОСОВ НООСФЕРОЛОГИИ И КОНЦЕПЦИИ ПАРАДИГМАЛЬНЫХ ОБРАЗОВ И СИМВОЛОВ ЭПОХ И ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Масаев М. В. доктор философских наук,

профессор кафедры философии и социальных наук

Вышедшая в Симферополе в 2011 г. в издательстве “ДИАЙПИ” монография известного крымского философа, доцента Виктора Владимировича Буряка посвящена в частности рассмотрению вопросов становления идеи гражданского общества, комплексному исследованию феномена культурной глобализации. Автором изучены и экспонированы историко-культурные предпосылки гражданского активизма, представлена эволюция идеи гражданского общества в современном глобализирующемся мире. Рассмотрены условия реализации идеи и практик гражданского общества в условиях цифровой эпохи. Показан позитивный потенциал развития социальных сетей для укрепления глобального гражданского общества. Указаны риски, связанные с расширением функций сетевых практик. Книга адресована специалистам в области социальной философии, исследователям медиасферы, интернет-журналистики, философской антропологии и политологии. Также она будет полезна аспирантам, магистрам и бакалаврам гуманитарных и естественнонаучных специальностей (с. 2).

Дело в том, что парадигмальный образ будущей цивилизации будет во многом строиться на основаниях так называемого инфомационного общества как части нооосферной реальности и в этой связи рецензируемая монография чрезвычайно важна и актуальна.

Достаточно интересна предложенная автором структура работы. В первом разделе - “Гражданское общество как социальная идея европейской культуры” - предлагается рассмотрение следующих вопросов: исторический анализ феномена гражданского общества (с. 15); эволюция гражданского общества: от локальных контекстов к глобальному социальному активизму (с.26); природа и специфика глобального гражданского общества: операциональность понятия (с. 33); проблема измеримости глобального гражданского общества: компаративные исследования (с. 38); диспозитив глобального гражданского общества: утопия, реальность, и гиперреальность социального (с. 43).

Раздел 2 монографии - “Глобальное гражданское общество в цифровую эпоху” - говорит о таких проблемах как: информационная революция как условие эволюции глобального гражданского общества (с. 47); цифровая эпоха и социально-технологическое ускорение (с. 55); интернет и формирование социокультурной среды (с. 58); парадигма сетевого общества в глобализирующемся мире (с. 69); феномен социальных сетей: экономические эффекты и общественно-политические процессы (с. 78); глобальная мобилизация и её социальные импликации (с. 82).

Раздел 3 - “ “Арабская весна” и “Лондонское лето” в зеркале сетевых революций” - включает такие подразделы: коммуникативная активность в глобализирующемся мире: свобода выражения и проблема конфиденциальности (с. 93); “твиттерные революции”, или: кого пугают социальные сети? (с. 100); Sheeple и сетевые хомячки: риски манипулятивных стратегий в медиасфере (с. 104); глобальные трансформации и “Чёрные лебеди” Насима Галеба (с. 106); “Арабская весна”, “Лондонское лето” и твиттеризация социальной активности 2010-2011 годов (с. 110). сетевой общество гражданский глобальный

Таким образом, перечень проблем, предложенный Виктором Владимировичем для рассмотрения, весьма обширен и интересен.

Во введении показательно следующее замечание автора: “Формирование гражданского общества во многих странах мира и расширение глобализованных социальных сетей оказались ключевыми составляющими осуществления проекта - “глобальное гражданское общество” (с. 5).

Автор монографии считает, что взаимодополняемость таких факторов, как глобальность, информационные технологии и расширение сетевых сообществ “создаёт позитивную динамику эволюции общественного контроля над государственными бюрократическими структурами и гарантирует устойчивость социально-экономического развития демократического общества... ”. (с. 7).

“Автор рассматривает перспективы цифровой демократии в трёх отношениях: как миф, как идеализированную утопию и как дистопическое будущее. В отличие от оптимизма журналистов и правозащитников, он доказывает, что информационные сети - это отнюдь не “территория свободы”. А “власть предержащие” в онлайне мало чем отличаются от “властей” в оффлайне. Информационные сети только создают иллюзию гомогенного эгалитарного производства. Видимо, в некоторой степени это так и есть. Однако так же справедливо будет утверждать, что киберпространство, скорее, “территория борьбы за свободу”, как и реальное политическое пространство” (с. 10).

Достаточно интересны рассуждения автора о преодолении т. н. избыточной политизации идеи и практик гражданского общества в настоящее время (с. 18).

Поэтому не случайно “идея “гражданского общества” как ключевой социально-политический императив и общественно-значимая цель оказались сегодня привлекательны не только и не столько в западноевропейской социально-правовой культуре, но и в большей степени в “новых демократиях” Центральной Европы и Восточной Европы, в Латинской Америке и Восточной Азии. При этом произошла политическая “децентрация” понятия, благодаря тому, что появился новый концепт с новым содержанием - “глобальное гражданское общество” (global civil society)... ”. (с. 28).

Показательны также рассуждения В. В. Буряка о всё большем влиянии, которое гражданское общество оказывает на формирование “третьего экономического сектора”: “Эта тенденция становится постепенно ведущей в формировании стратегий, которые направлены на достижение альтернативных социальных и глобальных гражданских инициатив.... Постепенно словосочетание “гражданское общество” стало востребованным в идеологических и манипулятивных дискурсах, наряду с “демократией” оказалось элементом прикладной политики. Эти соблазнительные эмансипирующие идеи, понятия и словосочетания стали идеологическими “ферментами” так называемых “цветных революций” (см. также: [1; 2]). “Гражданское общество”, “права человека” и “демократия”, на наш взгляд, являются важнейшими концептуальными и идейно-политическими ресурсами трансформации постиндустриального общества. Однако их принудительная имплантация в доиндустриальные и “квазипостиндустриальные” общества может привести к политико-социальному регрессу и экономической стагнации. Это специальная тема: “Экспорт революций” и экзистенциальные риски для неустойчивых социумов” (с. 30-31). Данная мысль. По большому счету, совпадает с мыслью известного политолога профессора А. С. Панарина: “Глобализм, опирающийся на не имеющую отечества диаспору международного финансового хищничества, грозит миру откатом: в экономике - от производительного принципа к спекулятивноперераспределительному, ростовщическому; в политике - от плюралистической системы международного равновесия, базирующейся на принципе национального суверенитета к беззастенчивому диктату носителей “однополярности” [3, с. 11; 4, с. 293-294; 5].

Достаточно показателен раздел “Проблема измеримости гражданского общества: компаративные исследования” (с. 38-43). Автор начинает данный раздел с тезиса о том, что “Дискуссии о демократии, её природе, значении для прогрессивного человеческого развития не прекращаются уже более двух тысяч лет.. Вопросы о природе и значимости гражданского общества также имеют длительную интеллектуальную историю” (с. 38). Интересно, что, как подчёркивает Виктор Владимирович, гражданское общество “конституируется “на разных скоростях” в зависимости от исторических, культурных и экономических условий. Политико-культурные метафоры “Запад” и “Восток”, “Север” и “Юг” охватывают фундаментальные различия между регионами мира. Их различия складывались тысячелетиями, исторические, культурные, экономические и политические особенности сказываются на темпах и направленности гражданских инициатив. Поэтому характерны исследования, учитывающие специфику и особенности, а также перспективы построения гражданского общества в Китае.” (с. 39). При этом В. В. Буряк ссылается на сборник работ под редакцией Тимоти Брука “Гражданское общество в Китае” [6]. В данном контексте, на наш взгляд, было бы уместным добавить, что раз речь идёт о гражданском обществе в Китае, а с точки зрения большинства политологов, в Китае демократии нет, полезно было бы порассуждать о новых векторах и горизонтах понятий “демократия” и “диктатура” как определённых парадигмальных символах [7-8] в контексте постижения проблем гражданского общества и корреляцией проблем и концептов демократии, диктатуры и гражданского общества.

Показательны рассуждения В. В. Буряка об угрозе феномену “глобальное гражданское общество”: “Слово глобализация стало настолько частотным в академической сфере, журналистике и политической риторике, что иногда воспринимается как ничего не значащее клише.. ”. (с. 40). Тут, обратившись к сфере умозаключений по аналогии и концепции парадигмальных образов эпох, цивилизаций и народов [9], следует, вероятно, интерпретировать, трансформировать восприятие слова “глобализация” как “ничего не значащее клише” в понятие “символ- симулякр”, т. е., по сути дела, “глобализация” превращается в симулякр, кажущийся символ или ничего не значащее клише. Однако такое восприятие, как верно полагает рецензируемый нами автор, таит в себе угрозу дальнейшего неправильного оперирования понятием и как следствие возможных ошибок. То же самое - с “гражданским обществом” и “глобальным гражданским обществом”. В одной из наших работ, посвященных категории среднего класса и рассмотрения его с точки зрения симулякра справедливости капиталистического общества [10], вышеприведенные рассуждения можно интерпретировать путём умозаключения по аналогии таким же образом: оперирование понятием “среднего класса” как весьма частого в академической сфере, журналистской и политической среде иногда можно воспринимать как “ничего не значащее клише”, “политический гаджет”, и по сути дела симулякр, кажущийся символ.

Весьма интересны рассуждения автора рецензируемой работы о том, что “разнообразные социальные импликации глобальных изменений - это, несомненно, актуальная тема” (с. 43-44), приводя в пример работу Рафаэля Каплинского, который рассматривал механизмы накопления социального груза бедности и неравенства как побочных эффектов планетарных трансформаций [11]. В данном контексте вышеизложенные мысли можно подтвердить работой, вышедшей в известном научном журнале “Новая парадигма” под названием: “Деньги: от символа реального богатства к пустому символу” [12], где феномен денег (на примере доллара США) рассматривается с позиций трансформации от символа реального богатства к пустому символу, а эта трансформация также в числе прочих моментов объясняет вышеозначенные механизмы накопления социального груза бедности и неравенства как побочных эффектов планетарных трансформаций. Тем более, что “Гражданское общество, а таем более глобальное гражданское общество, не существует само по себе. Есть историко-культурный, социальнополитический и экономический контекст” (с. 45). Поэтому В. В. Буряк приводит в пример книгу Албрехта Шнейбеля и Яна Аарта Шолте “Гражданское общество и глобальные финансы” [13]. Именно эти авторы посвятили свою книгу “экономическому, а точнее, финансовому аспекту формирования гражданского общества в планетарном измерении” (с. 45).

Довольно интересно звучит подраздел Раздела 2 - “Глобальное гражданское общество в цифровую эпоху”, а именно - “Информационная революция как условие эволюции глобального гражданского общества” (с. 4855). Тут уместно вспомнить забытый многими (особенно молодыми) философами тезис о “революциях как локомотивах истории” [14, с. 86]. Тем интереснее риторика автора, пытающегося создать определенный синтез понятий революции и эволюции, что может озадачить многих авторов, традиционно заявляющих о вечной оппозиции понятий “революция” - “эволюция”, которые с определенной долей вероятности можно включить в перечень вечных глобальных парадигмальных образов - бинарных оппозиций [15]. Но эта авторская риторика также говорит в пользу новизны рецензируемого исследования и может быть интерпретирована в пользу автора, особенно теми исследователями, которые не подвержены духу воинствующего консерватизма. В этом контексте безусловно интересен приведенный В. В. Буряком пример, что Дэвис, Миллер и Рассел используют модель информационной революции для изучения роста потенциала современных бизнес-стратегий [16].

“Глобализированные социальные сети становятся дополнительным ресурсом для личностной самореализации.... Инвестиции движутся туда, где возможна наибольшая прибыль за короткое время работы капитала. Это необходимое условие действия процесса глобализации: финансовой, экономической и политической. Горизонтальный трансфер артефактов, символов, образов и идей в эпоху глобализации способствует расширенному воспроизводству постматериальных ценностей” (с. 52) (см. также: [17]).

Подраздел, названный В. В. Буряком “Цифровая эпоха и социально-технологическое ускорение”, содержит достаточно много весьма интересных наблюдений и рассуждений автора. В частности, Виктор Владимирович подчеркивает:

“Компьютеризированная информация как основа общества будущего помогает формировать новые суперсистемы, успешно конкурируя даже с такой традиционной для индустриального общества сферы, как производство товаров. Именно тогда знание высокотехнологическое может создавать новое знание, которое может быть применено в любой сфере человеческой деятельности. Производство знания, его хранение и скоростная передача на основе высоких информационных технологий становятся основным ресурсом человечества” (с. 55).

Достаточно интересны рассуждения В. В. Буряка об Интернете с точки зрения заложенного великим В. И. Вернадским учением о ноосфере: “Некоторые исследователи считают, что наиболее очевидной и эффективной формой расширения ноосферы сегодня является Интернет (см. также: [18]).

Можно сказать по-другому. Интернет - это технологическая глобальная инфраструктура производства ноосферной реальности. Это несомненно одно из величайших технологических событий рубежа ХХ и ХХІ столетий. Некоторые историки Всемирной паутины начинают хронологию событий с середины девятнадцатого века” (с. 58) (см. также: [19]).

Весьма интересно наблюдение В. В. Буряка о влиянии глобализации и ускоренного развития Интернета на экономику:

“Глобализация и ускоренное внедрение Интернет в различные сферы современного общества особенно явно сказалось на экономике. На этой основе стали возможными новые виды экономической деятельности, в частности, специалистами уже несколько лет исследуется так называемая “виртуальная экономика”.

. Интернет - это не только глобальная информационная магистраль, но также инструмент глобализации финансов, международного менеджмента, маркетинга, экономического развития в целом согласно Когуту (см. также: [20]).

В глобальной информационной сети уже давно функционируют виртуальные супермаркеты и виртуальные банки, оперирующие собственной виртуальной валютой. Виртуальная экономика не занимает определённого места в географическом пространстве. Она имеет тенденцию к освоению виртуального и физического пространства. Стратегия виртуальной экономики заключается в том, чтобы расширять экономическое пространство, используя всё большее число коммуникативных инструментов и масс- медийных ресурсов. Сегодня новые информационные и коммуникационные технологии делают возможным организацию рабочего места где угодно: дома, на отдыхе, в автомобиле и самолёте. Сегмент цифровой экономики постоянно растёт, показывает Бруссо (см. также: [21]).

При этом система аутсоринга - виртуальные товары, виртуальные производственные мощности, виртуальный труд, виртуальная организация, виртуальные деньги - ускоряют экономические трансакции. Поэтому получается, что компьютерные технологии становятся главным средством и информационной средой экономической деятельности. Виртуализация экономики вызывает к жизни коммерциализацию информационного пространства, где осуществляется обмен деловой информацией и полный экономический цикл” (с. 60-61).

Интересно ещё одно наблюдение Виктора Владимировича: “Информационная среда как медиареальность расширяется и тяготеет к коммуникативно-жанровому синкретизму. Такие тенденции вызывают опасения в среде культурологов, социологов, психологов. Первоначальный образ Сети как пространства для реализации абсолютной свободы уже не работает. Цензура и поднадзорность в Сети - это факт... ” (с. 64).

“На формирование культурного пространства в пределах ноосферной реальности большое влияние оказывает высокотехнологичная информационная среда” (с. 65).

“В области политической деятельности и управления социально-экономическими процессами информационные технологии создали условия для эффективной обратной связи между обществом и государством. Уже во многих странах существуют формы так называемой “электронной демократии”, “электронного правительства” и “электронных муниципалитетов”. В цифровую эпоху возникают новые формы институционализации, возникают предпосылки формирования “виртуального государства”, показывает Джейн Фонтин” (с. 67) (см. также: [22]).

В разделе 3 “Арабская весна” и “Лондонское лето” в зеркале сетевых революций” В. В. Буряк подчёркивает: “Любая социальная система рано или поздно становится объектом надзора, контроля и манипуляции. Современное сетевое общество, конечно же, не исключение. Работы на тему “социального паноптикана” со времен публикации исследования Мишеля Фуко “Надзирать и наказывать” (см. также: [23]) всё чаще обращаются к теме тонких (soft) высокотехнологичных контролирующих инструментов. Культура контроля - это новая парадигма, расширение методов криминальной безопасности в направлении контроля над всем обществом” (с. 94) (см. также: [24].

Показательны рассуждения автора и о так называемой “твиттерной революции” (с. 97).

“Поскольку экзистенциальные планетарные и социально-экономические риски для человечества существуют, то широко востребованы теории катастроф и кризисов. Потому, что на всех социальных уровнях идёт явная или скрытая борьба за власть (социальнополитическую, экономическую, интеллектуальную, эстетическую и этическую), есть и будет процветать “конспирология как строгая наука”. Это относится также и к феномену революций новой волны (“цветочных” и “твиттерных”). Для того, чтобы не стать заложником алармистских и думерских (doomsday scenario) настроений, не объяснять все трансформации в общественной жизни, основываясь только на “теориях заговора”, нужно постоянно “включать мозги”, а вернее, переключать их на скептический режим работы. Разумеется, заговоры и сговоры были, есть и будут. Манипулятивные практики стары, как человеческое общество. Но есть и зеркальные / зазеркальные заговоры, и сопротивления манипуляциям, и стратегические ошибки “заговорщиков”. А кроме того, имеют место также случайности и спонтанные события, связанные с “человеческим факторам”. Любые революции (в том числе и “цветочные”) имеют комплексный характер. Украинский опыт апробации “цветочных революций” в публицистической оптике рассматривает Ю. А. Катунин” (с. 107-108) (см. также: [25]).

Примечательны рассуждения В. В. Буряка и в заключении монографии: “Кто и почему боится социальных сетей? Кто и как может осуществлять легитимный эффективный контроль потоков информации? Нужен ли контроль за “контролёрами”? Вопросы не праздные, ответы различны в зависимости от групп пользователей.... Темы “народ и власть”, “злоупотребление властью”, “контроль со стороны гражданских объединений” в условиях цифровой эпохи, несомненно будут иметь продолжение как в практическом, так и в теоретическом планах” (с. 123124).

Таким образом, рецензируемая монография является весьма интересным, ценным и принципиально новым исследовательским подходом к рассматриваемому комплексу проблем. В. В. Буряк поставил поистине актуальные задачи для текущего и последующего разрешения. Скажем ему за это большое спасибо!

Список использованных источников

1. Масаев М. В. Цветная политика в системе парадигмальных образов и символов эпох (философско-исторические и психологические аспекты) / М. В. Масаев // Культура народов Причерноморья. 2005. № 64. С. 106-109.

2. Масаев М. В. “Цветная политика” в системе парадигмальных образов и символов эпох / М. В. Масаев // Масаев М. В. Curriculum vitae парадигмальных образов и символов эпох и цивилизаций. Монография / М. В. Масаев. Симферополь: ДОЛЯ, 2011. 512 с. С. 227-233.

3. Панарин А. С. Искушение глобализмом. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. 416 с.

4. Панарин А. С. Двойные стандарты “цивилизованного общества” // Масаев М. В. Краткая хрестоматия историософской мысли // Масаев М. В. Философия истории. Учебно-методическое пособие. / Министерство образования и науки Украины.

5. Министерство образования и науки Автономной республики Крым. Республиканское высшее учебное заведение “Крымский гуманитарный университет” / М. В. Масаев. Симферополь: Доля, 2008. 304 с. С. 293-298.

6. Масаев М. В. “Искушение гобализмом” как один из элементов парадигмального образа современной цивилизации в свете концепции А. С. Панарина (философско-исторический аспект) // Материалы Ш Международной научно-теоретической конференции “Социально-политические и культурные проблемы современности” (26 марта 2010 года, г. Симферополь). Симферополь: ДИАЙПИ, 2010. 860 с. С. 479-481.

7. Brook, T. and Frolic B. M. (eds.) Civil Society in China (Studies on Contemporary China) / editors: Timothy Brook B. Michael Frolic. NY.: M. E. Sharpe, 1997. 244 p.

8. Масаев М. В. Демократия как символ капиталистического переустройства общества (философско-исторический аспект в свете учения Конфуция чжень-мин и концепции парадигмальных образов и символов эпох и цивилизаций) / М. В. Масаев // Культура народов Причерноморья. 2009. № 154. С. 141-150.

9. Масаев М. В. Что символизирует понятие диктатура (философско-исторические подходы в свете учения Конфуция чжень-мин и концепции парадигмальных образов и символов эпох, цивилизаций и народов) / М. В. Масаев // Культура народов Причерноморья. 2010. № 193. С. 41-54.

10. Масаев М. В. Curriculum vitae парадигмальных образов и символов эпох и цивилизаций. Монография / М. В. Масаев. Симферополь: ДОЛЯ, 2011. 512 с.

11. Масаев М. В. Экономическая категория среднего класса как симулякр справедливости капиталистического общества / М. В. Масаев // Сучасна економічна теорія та пошук ефективних механізмів господарювання / Матеріали IV Міжнародної науково-практичної конференції (11-12 березня 2011 року). Сімферополь. Саки: ПП “Підприємство Фенікс”, 2011. 417 с. С. 75-78.

12. Kaplinsky, R. Globalization, Poverty and Inequality: Between a Rock and a Hard Place / Raphael Kaplinsky. L. NY.: Polity, 2007. 216 p.

13. Масаев М. В. Деньги: от символа реального богатства к пустому символу” / М. В. Масаев // Нова парадигма. 2012. Вип. № 105. С. 87-100.

14. Schnabel A. and Scholte J. A. (eds.) Civil Society and Global Finance (Warwick Studies in Globalization) / editors: Albrecht Schnabel and Jan Aart Scholte. NY., L.: Routledge, 2002. 320 p.

15. Маркс К. Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. Т. 7. С. 5-110.

16. Масаев М. В. Вечные глобальные парадигмальные образы- бинарные оппозиции (Теллурократия - Талассократия, Восток - Запад, Коллективистическое общество - Индивидуалистическое общество) / М. В. Масаев // Культура народов Причерноморья. 2008. № 148. С. 44-50.

17. Davis, J., Miller, G. J., Russel, A. Information Revolution: Using the Information Evolution Model to Grow Your Business / Jim Davis,

18. Gloria J. Miller, Allan Russel. Hoboken, NJ.: Wiley, 2006. 224 p.

19. Savicka, A. Postmaterialism and globalization: the specificity of value change in the post-communist milieu / Savicka, Aida. Vilnius: Research Institute of Culture, Philosophy and Arts, 2004. 163 p.

20. Giovannetti, E., Kagami, M. and Tsuji, M. (eds.) The Internet Revolution: A Global Perspective (Department of Applied Economics Occasional Papers) / editors: Emanuele Giovannetti, Mitsuhiro Kagami and Masatsugu Tsuji. NY.: Cambridge University Press, 2003. 292 p.

21. Moschovitis, C. J. P., Poole, H., Schuyler, T., Senft, T. M. History of the Internet: A Chronology, 1843 to the Present / Christos J. P.

22. Moschovitis, Hilary Poole, Tami Schuyler, Theresa M. Senft. Santa Barbara, California: ABC-CLIO, 1999 - 312 p.

23. Kogut, B. (ed.) The Global Internet Economy / editor: Bruce Kogut. Cambridge, Massachusets: The MIT Press, 2004. 536 p.

24. Brousseau, E and Curien, N. (eds.). Internet and Digital Economics: Principles, Methods and Applications / editors: Eric Brousseau and Nicolas Curien. Cambridge: Cambridge University Press, 2007. 822 p.

25. Fountain, J. E. Building the Virtual State: Information Technology and Institutional Change / Jane E. Fountain. Washington, D. C.: Brookings Institution Press, 2001. 256 p.

26. Foucault, M. Discipline and Punish: The Birth of the Prison / Michel Foucault. NY.: Vintage, 1979. 333 p.

27. Garland, D. The Culture of Control: Crime and Social Order in Contemporary Society / David Garland. Chicago: University of Chicago Press, 2002. 336 p.

28. Катунин Ю. А. “Украинское зазеркалье”: ироническая теория “майданологии” / Ю. А. Катунин. Симферополь: Феникс, 2010.

Размещено на Allbest.ru