Политические элиты и федерализм

Размещено на http://www.allbest.ru/

Благовещенский государственный педагогический университет Историко-филологический факультет

Политические элиты и федерализм

Эзри Григорий Константинович, магистрант

научный руководитель Донченко Алексей Иванович, доктор культурологии, профессор, заведующий кафедрой Всеобщей истории, философии и культурологии Благовещенского государственного педагогического университета

Благовещенск

Аннотация

политический элита федерация

В статье анализируется роль политических элит в федерациях. Делаются следующее выводы. Во-первых, что федерация является, в первую очередь, союзом институциализированных политических элит сегментов (субъектов) многосоставного общества. Во-вторых, что способ рекрутирования политических элит, взаимоотношения власти и собственности, господствующие в конкретном обществе, являются критерием классификации федераций.

Ключевые слова: федерация, субъект, сегмент, многосоставное общество, политическая элита, регион

В литературе по политологии, как правило, понятия «федерация» и «федерализм» не отождествляются. Федерация должна существовать де-юре, а федерализм может присутствовать в политической практике де-факто. Федерализм - это либо культура, идеология, которая может иметь место и в различных децентрализованных унитарных государствах. Либо конкретный феномен децентрализации власти. Например, деление налогов на общегосударственные и региональные, т.н. бюджетный федерализм. Но в некоторых источниках понятия «федерализм» и «федерация» не дифференцируется. В таком случае они концептуально отождествляются [18; 28]. Как представляется, верны обе модели сосуществования понятий «федерация» и «федерализм». Их конкретное значение зависит от ситуации и контекста.

Политические элиты являются одним из важнейших элементов государственного механизма, ведь именно элита принимает все жизненно важные государственные решения. Феномен политической элиты противоречив. С одной стороны, политическая элита - это деперсонализированная масса, выступающая единой системой с общей идеологией, интересами и коллективным сознанием. С другой стороны, политическая элита - это конкретные люди со своими частными мнениями, взглядами, интересами.

На противоположной стороне находится народ, управляемые. Народ, безусловно, по современным политическим воззрениям имеет право контролировать власть, политическую элиту. Формы и методы этого контроля вопрос совершенно другой. Ответ на него зависит от выбора конкретной политической системы. Самая радикальная проблема - это право народа на восстание для свержения тирании. С одной стороны, народ имеет право на восстание, ведь народ в демократическом государстве является источником власти, он легитимирует политическую элиту, а ее свержение является самым радикальным способом делигитимации. С другой стороны, народ не имеет право на восстание, ведь, если народ легитимирует политическую элиту, то политическая элита a priori такова, каковой ее хочет видеть народ.

Народ, как и политическая элита, является одновременно деперсонализованной массой с коллективным сознанием и частными лицами со своими индивидуальными сознаниями. Политические элиты, народ, вообще любые коллективы и группы людей, как показал К. Маркс на примере человеческого рода и индивидуального человека, человек и группа, в которую он входит, диалектически связаны, у человека и группы одна сущность, которая меняется с течением времени. Человек одновременно выступает как индивид и член группы. Право на восстание также диалектично. Временами люди совершают восстания, временами политические элиты и их отдельные представители совершают государственные перевороты. Последствия (победа одних и поражение других) легитимируются последующей за событием политической и социально-экономической практикой.

На практике в устоявшихся политических режимах люди, как право, восстаний не совершают, а политические элиты не совершают государственные перевороты. В случае несогласия с правительством люди могут организовывать различные акции протеста, забастовки. Однако на практике часто случается так, что решением правительства довольны не все. В обществе множество мнений и групп, поддерживающих то или иное мнение. Как правило, отсутствие единства мнений не ведет к кризису современных политических систем. Одно из возможных объяснений - диапазон различия в мнениях не столь высок, люди терпеливо относятся к мнению, которое отличается от их собственного.

Другое возможное объяснение - всякая оппозиция, как отметила Д.Э. Гаспарян, уже включена в систему, является ее частью. Оппозиция институализирована. Это связано с тем, что идеология оппозиции и власти стала общей. Оппозиция утратила радикализм [7, c. 171-176]. Кроме того, как показал П. Бурдьё в работе «Политическая социология», институты общественного контроля такие (например, СМИ, общественные организации, профсоюзы) не контролируют власть, а лишь воспроизводят штампы уже сложившейся системы. Сложившейся систему французский социолог именует понятием «поле». «Поле» просто самовоспроизводится. Массы молчат, а политические элиты выступают лишь коллективно, поле их деперсонализирует [3].

Как кажется, диалектически верна другая точка зрения. Действительно, «поле» контролирует производство новой информации, ее восприятие. Но так же верно и то, что общество способно контролировать власть. Пусть это и представляет практическую сложность, но это возможно. И контроль происходит даже в акте самовоспроизводства поля. Так происходит, потому что каждый человек, включенный в ту или иную группу, остается индивидуумом. Его действия мотивируются диалектическим единством индивидуального и коллективного сознания.

В обществе множество мнений и интересов, что определяет его партийную основу. В парламентах это разнообразие мнений и интересов представляется политическими партиями. Каждая партия выражает мнение своего электората, определенного социального слоя. А. Лейпхарт дифференцированный, сегментированный характер общества обозначил термином «многосоставного общество». Из этого понятия А. Лейпхарт выводил и определение федерализма. По его мнению, при федерализме сегменты многосоставного общества привязываются к территориям. При федерализме сегменты общества пользуются определенной автономией [2, c. 25; 16].

Федерации состоят из квазигосударственных образований, субъектов. Однако субъекты не всегда имеют территориальную привязку. Это характерно для современной Бельгии. Если для французского и нидерландского языкового сообществ возможно подобрать территориальные эквиваленты (Валлония и Фландирия, но они и сами по себе являются территориальными субъектами), то для немецкого языкового сообщества и столицы Брюсселя таких эквивалентов нет [23; 24]. То есть возможна такая федерация, в которой субъекты не имеют территориальной привязки. Значит, для субъекта федерации территориальная привязка сама по себе не играет решающей роли. Территория, безусловно, важна, как, например, экономический ресурс, но не как детерминанта субъектности. Конечно, Бельгия является исключением из правила. Но прецедент показателен для сущности федерализма.

С точки зрения элитологической теории считается, что государство создается благодаря политическим элитам и благодаря элитам функционирует. Такая точка зрения представляется верной с марксистской точки зрения в следующем аспекте. Государство способствует эксплуатации господствующим классом непосредственных производителей материальных благ. Однако проблемой остается взаимодействие политической и экономической элиты, степень их срощенности. Другая проблема - влияние степени такой срощенности на роль государства в эксплуатации непосредственного производителя господствующим классом. Видимо, решение этой проблемы тоже диалектично. Полное отождествление политической и экономической элиты (как и самоустранение государства из жизни общества) ведет к олигархии, что фактически упраздняет государство, т.к. эксплуатация перестает им опосредоваться. Определенная степень разделения политической и экономической элиты способствует сохранению государства. Полное упразднение элиты, господствующего класса ведет к уничтожению государства.

Олигархия возможна только в обществе с частной собственностью. Богатейшие люди - частные собственники (экономическая элита) становятся политической элитой (или политическая элита вообще не вмешивается дела предпринимателей). Возможна и обратная ситуация. Политическая элита, пользуясь своим привилегированным положением, присваивает себе собственность. В таком случае право собственности обеспечивается местом в политической иерархии. В данном случае имеет место феномен власти-собственности, описанный Васильевым. По своей сути синонимами данного феномена являются азиатский способ производства К. Маркса, восточная деспотия, гидравлические общества Виттфогеля. То есть частная способность и власть-собственность являются двумя различными, так сказать, «способами производства» политических и экономических элит.

Общества, основанные на частной собственности (и сущностно близких ей формах) порождают федерации греко-римского, европейского, американского образца. В этих федерациях олигархи отделены от власти, хотя, с марксистской точки зрения, эксплуатируют трудящихся через государство опосредованно. Общества, основанные на власти-собственности, порождают «феодальные» федерации. В таких государствах чиновники исполняют роль олигархов. «Коллективный олигарх» прямо эксплуатирует трудящихся. «Коллективный олигарх» и есть государство. В данном случае под «феодализмом» понимается не общественно-историческая формация, а форма федерального государства с присущим ей механизмом рекрутирования политических элит.

Феодализм как форма государства (политико-правовая трактовка феодализма) основывается на вассально-ленных отношениях (иерархия политической элиты и объем собственности, положенный каждому представителю политической элиты в зависимости от места в иерархии) и соответствующая военная организация [27]. Эволюция обществ, социально-экономическая и политическая структура которых определяется феноменом власти-собственности, описывается в литературе, например [5, с. 5-40; 6; 21]. В перспективе такие общества допускают элементы частной собственности, имитируют соответствующий социально-экономический и политический строй, но привилегированное положение политической элиты в вопросе владения собственности сохраняется, частная собственность защищается слабо.

Феодальным государствам присущ феномен феодальной раздробленности по принципу дробления на участки земли, привязанные к феодалам, т.е. лицам, занимающим определенное место в феодальной иерархии. В значительном числе феодальных государств, которые не находятся в состоянии феодальной раздробленности присущ клановый характер существования феодалов на региональном уровне. В феодальных государствах, равносильно в государствах, организованных на принципах власти-собственности, регионализация происходит при ослаблении центральной власти. То есть в таких государствах процесс федерализации происходит при ослаблении центральной власти. Ослабление центральной власти процесс относительный: сила и слабость определяется балансом взаимоотношений центр - регионы.

Нерегулярный характер территориальных владений феодалов, как и возможность феодализма, основанного не на собственности на землю (для кочевников, например, решающее экономическое значение имели стада разводимых ими животных) говорит о не тождественности федерализма (союза субъектов) союзу территорий.

Государства, в основании которых находится принцип частной собственности, как правило, являются демократическими. Регионализация, федерализация таких государств не является признаком их слабости, принципом слабости их центральной власти. Федеральные элиты таких государств оказывают поддержку местным элитам в процессе субъективации регионов.

Таким образом, федерация (союз субъектов) не обязательно является союзом территорий. Для построения государства требуется политическая элита. В этой связи логичнее говорить о федерации как о союзе политических элит. В данном случае элит как обезличенной массы. Личность, индивидуальность имеет значение in concreto, т.е. на практике. Однако в данном случае речь должна идти об инстициализированной политической элите. В противном случае может произойти смешение элиты и контрэлиты, как группы, находящейся за пределами властных институтов субъектов и федерации в целом. Окончательные решения способна принимать лишь институциализированная политическая элита. Региональные элиты связаны с конкретными регионами, как минимум, осознанием своей связи с регионами.

Связь с регионом определяется механизмом рекрутирования политических элит. В случае феодализма, власти собственности - это связь элиты с местом через собственность, которой она владеет как часть политической иерархии. Привязка к регионам в таком случае тоже нетожественна управлению какой-либо территорией. В случае частной собственности элита легитимируется выборами, либо местные олигархи без выборов (или с имитацией таковых) занимают местные органы власти. Так же возможна культурная связь элит с регионами: элиты этнических и языковых регионов, не всегда привязанные к конкретным территориям. Как отметил Р.Ф. Туровский, «Когда говорят, что в определенном государстве развит регионализм, это означает, что в нем имеются влиятельные политические силы регионального уровня, которые ведут борьбу за расширение региональной автономии» [30], подчеркнув тем самым значительную роль элит в федерализации и регионализации.

Сегменты «многосоставного общества» А. Лейпхарта при таком подходе к федерации (федерация как союз институциализированных региональных элит) не всегда будут являться субъектами федерации. Социальные слои в обществе в некотором смысле имеют свою политическую элиту, т.к. их интересы представлены в парламенте партиями. В парламенте партии воспроизводит как бы все общество целиком. Однако в парламенте получается смешение представительств различных социальных групп. Партии (политические элиты социальных слоев) вне парламентской деятельности не существуют. Политические элиты регионов могут быть и не партийными. Как это, например, случается при феодальной раздробленности. Если, конечно, не считать партиями группы, сложившиеся вокруг определенной лиц с весомым общественным положением и классы-партии. Региональная политическая элита (как и федеральная) внутри себя может дробиться по партийному принципу, как это имеет место в региональных парламентах.

История федеративного движения началась еще в период разложения первобытного строя в эпоху военной демократии. В этот период заключались союзы племен. О союзах племен северо-американских индейцев на основе трудов Моргана рассказал Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Основную управленческую роль в союзах играли вожди и старейшины. Демократический элемент был представлен собраниями мужчин, способных носить оружие [12, c. 213, 229-230, 232, 321; 20, с. 86-99].

Вожди племен и старейшины в силу своего привилегированного положения отчуждали в свою пользу значительную часть прибавочного продукта. Часто вождь был жрецом, потому был свободен от всякой деятельности. Он получал продукты даром, но в случае его старости, болезни, неурожая и т.п. лицо, бывшее вождем, устранялось и заменялось новым. В число управляющих попадали удачливые воины, окружение вождя. Вожди-жрецы, вожди-военные предводители, военная аристократия аккумулировали в своих руках основные управленческие функции.

Первобытная экономика строилась на дарообмене: на дар необходимо было ответить еще большим даром. В ходе таких дарообменов часто съедалось большое количество пищи, материальные предметы теряли свое производственное значение, ставясь объектами престижного потребления. Дарообмен позволял проникнуть в число элиты т.н. бигменам, которые не входили в число элиты, но благодаря серии дарообменов приумножали свое богатство. Они фактически становились ростовщиками: однажды оказав помощь соплеменникам, они получали от них ее постоянно. По такому же принципу росло отчуждение прибавочного продукта в пользу военной аристократии. Добровольные подарки, совершаемые в силу традиции, со временем становились обязательными платежами [12, c. 36, 106, 116-117, 119, 121-122, 200, 217, 219-221, 236-237, 383, 385, 544; 20, c. 23-178]. На стадии военной демократии государства еще не было, а политическая элита фактически была срощена с экономической. Появление купечества и «настоящего» ростовщичества привело к частичному разделению политической и финансовой элиты.

Античная эпоха привела к появлению полисных федераций. В полисные федерации входили античные полисы в тот период, когда государственность перешагнула рубеж небольшого коллектива граждан, проживавшего на контактной территории. Каждый полис являлся сам по себе государством. Каждый полис имел свою собственную институциализированную политическую элиту. Народное собрание легитимировало политическую элиту. Часто власть в полисах захватывали тираны или олигархи. Это приводило к изменению конституции. Соответственно легитимация власти политической элиты происходила лишь де-факто: правительство законно, если не свергнуто, т.е. как бы одобрено народом.

Демократический, олигархический, тиранический режимы не были помехой федералистскому движению. Обычно объединялась полисы с однотипной конституцией. Македония стремилась к объединению с полисами с тираническими режимами, Спарта и Рим с олигархическими, Афины с демократическими. Олигархический и демократический режимы содержали в себе наибольший демократический элемент. В полисах с тиранами во главе не собирались Народные собрания. В федерациях не было полностью жесткой привязки полиса к определенной территории. Если полис вступил в союз, но в ходе военных действий был разрушен врагами союза, то граждане полиса переселялись на земли одного из союзников, уничтоженный полис не исключался из союза, но сохранял свое представительство в союзном Народном собрании и союзном Совета.

Полис был общинной и государством, состоявшим из граждан, которые одновременно являлись собственниками, как правило, земли в полисе. Было возможно, что лица, терявшие собственность, лишались гражданства. Был возможен и обратный вариант: потеря собственности не означала потерю гражданства. То есть в полисе не было жесткой привязки гражданства и собственности. Связь собственности и гражданства, связь полиса и участка земли носила диалектический характер и зависела от конкретно-исторических обстоятельств.

При феодализме (в традиционном марксистском понимании) в эпоху его расцвета в Западной и Восточной Европе нормой была феодальная раздробленность с фактической автономией крупных земельных собственников. Политическая знать того времени (дворяне), часть собственности являлась властью-собственностью, передавала свою власть и собственность по наследству или приобретала власть и собственность на поле боя. Фактическую автономию своих владений могли обеспечить только «дворяне шпаги», т.к. только они имели многие атрибуты самовластных монархов. Характерной чертой того времени являлось приниженное положение короля. Постепенное изъятие иммунитетных привилегий во Франции и увеличение числа «дворян мантии» прекратило процесс самовоспрооизводства феодальной политической элиты.

В Германии (Священно-Римской империи) процесс централизации шел медленнее. Поэтому Германия дольше Франции (фактически до канцлера Отто фон Бисмарка) оставалась раздробленной, состоявшей из полунезависимых монархий. Образование таможенного союза и последующее создание Германской империи сохранил за местной политической элитой ее господство в регионах, а вместе с этим и федеративный статус Германии, который сохраняется у нее до сегодняшнего дня (с перерывом на диктатуру А. Гитлера).

Польша (Речь Посполитая) не смогла даже начать процесс централизации. Крупные феодалы (магнаты) желали сохранения своего автономного положения. Мелкие феодалы, находящиеся у них на службе, пользовались властью на местах на сеймиках в поветах. Кроме того, сохранялось деление знати на польскую и литовскую, таковым было деление армии и государственной территории.

В городах, многие из которых владели автономией, были свои магистраты - органы самоуправления. Их самоуправление сохранилось со времен античных полисов. Высшей властью в городах, как правило, пользовались богатейшие семьи. Как, например, семья Медичи во Флоренции. Автономии городов способствовало то, что короли опирались на них в борьбе с феодалами. Однако не было полного тождества экономической и политической элиты. Во-первых, права феодалов строились на власти-собственности, кроме них были и купцы, и ростовщики. Во-вторых, хоть богатейшие семьи пользовались властью в городах, но не все одновременно. Кроме того, была не одна богатейшая семья, что вызывало между ними конкуренцию. В-третьих, кроме богатейших семей были и другие группы влияния, цеха, например, или богатые и известные мастера, которые фактически и руководили цехами [11, с. 98-302; 13, c. 32-109; 14, c. 5-85; 15].

До середины XX века в Индии, как в и современной Малайзии, сохранялись бывшие феодальные княжества в составе федераций. В Малайзии султанаты сохраняются до сих пор. В них сохранилась прежняя политическая элита в лице бывших феодальных правителей территории. В Малайзии часть территории является штатами, в которые назначаются губернаторы, остальная территория управляется султанами. В современных Объединенных Арабских Эмиратах регионы тоже управляется наследственными эмирами [8; 10; 29].

Интерес представляет история Китая. Китай до н.э. и в первые годы н.э. был разделен на ряд царств, единство которых обеспечивалось наличием общекитайского императора. Объединение Китая на постоянной основе привело к дифференциации политической элиты. В среде феодальной элиты появились группировки, хоть и привязанные к территориям, но эта привязка не всегда совпадала с существовавшими административными границами. Группировки могли объединять несколько административных районов. Это проявилось в японо-китайской войне, в которой роль китайской армии исполнили солдаты, обмундированные и обученные на западный манер по инициативе одного из первых китайских сановников того времени Ли Хунчжана. Война складывалась для Китая неудачно, в войне принимали участие лишь прибрежные провинции (они находились под контролем Ли Хунчжана), а политическая элита других провинций считала войну с Японией внутренним делом прибрежных провинций.

После Синьхайской революции 1911 года в Китае началась перманентная Гражданская война, осложненная японской интервенцией. В Китае существовало центральное правительство, но оно не контролировало власть на местах. Власть на местах взяли различного рода группировки политической элиты - «милитаристские клики». Китай утратил фактическое единство, но оставался одной страной. Правительство Гоминдана объединило Китай, но значительная часть милитаристских клик сохранило власть на местах. Окончательно справились с региональными группировками политической элиты одновременно с окончанием коммунистической революции Мао Цзедуна. Однако группировки политической элиты появились в коммунистическом Китае вновь. Некоторые из них привязаны к регионам Китая. Кроме того, современный Китай имеет элементы автономии в своей административно-территориальной структуре: автономные районы и специальные административные районы (САР). В САР свои политические элиты в рамках системы «одна страна - две системы» [4; 17; 19; 26].

Дифференцированный состав по региональному принцу политических элит характерен и для современной Европы. В составе Великобритании Шотландия и Северная Ирландия пользуются самоуправлением (имеют свои законодательные органы и министерства), элементами самоуправления пользуется Уэльс (компетенция его законодательного органа по сравнению с компетенцией таковых органов Шотландии и Северной Ирландии сильно ограничена). В Испании самоуправлением пользуется все регионы (автономные сообщества), однако в Каталонии и стране Басков лидирующую роль в местных парламентах имеют партии, стремящейся к независимости данных территорий. Каталония, страна Басков, Галисия имеют максимальный уровень автономии в рамках испанского законодательства [1; 9].

Высокий уровень региональных политических элит в системе государственного управления характерен для Бельгии. В Бельгии представители региональных политических элит в соответствии со своей конституционной компетенцией представляют Бельгию в соответствующих учреждениях Европейского союза (ЕС). ЕС представляет собой федерацию ряда европейских государств, которые сохранили в составе союза свой государственный суверенитет. ЕС состоит из различных государств: федераций, децентрализованных унитарных и унитарных централизованных государств [12; 13; 24].

Каудилизм в Латинской империи возник в XIX веке после обретения независимости рядом государств континента. Каудильо становились военные, богатые и влиятельные креолы. Каждый каудильо создавал собственную армию, вокруг них образовывались «клиентелы», «клиентам» каудильо оказывали помощь. В государственном масштабе каудильо выстраивались в иерархию: от каудильо региональных до каудильо общегосударственного [25]. Иерархизированность каудильо, их отношение к власти и собственности, как кажется, схоже с таковым в обществах, основанных на принципах власти-собственности. То есть каудилизм имел внутри себя (имманентно) черты власти-собственности как в явлении, феномене.

В результате проведенного анализа, мы приходим к следующим выводам:

1) Сегментированное общество способно создать федерацию. Не каждый сегмент такого общества способен иметь свою собственную институциализированную политическую элиту. Наличие институциализированной политической элиты делает сегмент субъектом.

2) Федерации могут возникать как в обществах, основанных на принципах частной собственности, так и на принципах власти-собственности. Федерация при частной собственности - следствия сегментированности общества и демократии. Федерация при власти-собственности - следствие ослабления центральной власти, сегментирования политической элиты.

3) В обществах, основанных на частной собственности, сегментированность общества является предпосылкой федерации. В обществах, основанных на власти-собственности, сегментированность политической элиты является предпосылкой федерации. В обоих случаях критерием федерации является региональная сегментированность политических элит.

4) Федерация в данной статье трактуется не юридически, а с элитистской точки зрения, т.е. как союз региональных (субъектных, сегментных) политических элит. При такой трактовке федерализация, регионализация, децентрализация, федератизм размываются до наличия институциализированных политических элит сегментов и соответствующего конкретно-исторического и политического, экономического, социального и культурного контекста. Главное, чтобы политическая элита осознавала себя как элиту данного сегмента, как элиту субъекта.

5) Политическая элита сегмента, что бы сегмент был субъектом, должна быть институциализированной. Институциализированная в том смысле, что представители такой политической элиты находятся в составе официального регионального органа власти, но на неофициальном уровне существуют представители элиты, способные их заменить в органах власти, кроме того, существует союзная им региональная экономическая элита.

6) Способ рекрутирования политических элит в обществах, основанных на принципах частной собственности, и обществах, основанных на принципах власти-собственности, существенно отличается. Это является основанием для историко-элитистской классификации федераций.

Список литературы

1. Авилова, А. Испания: новая модель отношений между центром и регионами. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://vasilievaa.narod.ru/4_3_97.htm (дата обращения: 10.09.16).

2. Богатырева, Л.В. Политические партии в системе отношений «центр-регионы» в 2000-е гг. (на примере ЦФО): дисс. … канд. полит. наук: 20.00.02 / Людмила Вячеславовна Богатырева. М., 2013. 201 с.

3. Бурдьё, П. Социология политики. Пер. с фр., сост., общ. ред. и предисл. Н. А. Шматко. М.: Socio-Logos, 1993. 336 с.

4. Вайсс, В. За власть в Китае борются несколько группировок. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.russiapost.su/archives/57357 (дата обращения: 10.09.16).

5. Васильев, Л.С. История Востока. В 2-х т. Т. 1. М.: Высшая школа, 1998. 307 с. С. 5-40.

6. Васильев, Л.С. Феномен феодализма. Общественные науки и современность, № 6, 2007. C. 148-161.

7. Гаспарян, Д.Э. Введение в неклассическую философию. М.: Россия политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. 398 с.

8. Государственный строй - ОАЭ. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://russians.rin.ru/cgi-bin/rus/view.pl?id=1067&idr=435&a=fa

9. Ежевский, Д.О. Организация регионального и местного самоуправления в Великобритании. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.vestnik-mgou.ru/Articles/Doc/4333 (дата обращения: 10.09.16).

10. Индия - Английская колония. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://lib7.com/narody-juzhnoj-azii/1526-indija-anglijskaja-kolonija.html (дата обращения: 10.09.16).

11. История Германии : учебное пособие : в 3 тт. / Под общ. ред. Б. Бонвеча, Ю. В. Галактионова. -- М.: КДУ, 2008. -- Т. 1: С древнейших времен до создания Германской империи / Л. П. Белковец, С. А. Васютин, |Е. П. Глушанин и др.; отв. ред. С. А. Васютин и Е. П. Глушанин; сост. науч.-справ, аппарата А. А. Мить. -- 544 с : ил., [8] с : цв. ил.

12. История первобытного общества. Эпоха классообразования. Отв. ред. Ю.В. Бромлей. М., Наука. 1988. 568 с.

13. История Франции в 3-х томах. Т. 1. Отв. ред. А.З. Манфред. Из-во «Наука». М., 1972. С. 32-109.

14. Краткая история Польши. С древнейших времен до наших дней. Отв. ред. В.А. Дьяков. М.; Наука, 1993. - 528 с.

15. Кузнецов, И.Н. История государства и права Беларуси: Учебно-справочное пособие. Мн., 2006. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://pdf.kamunikat.org/10362-1.pdf (дата обращения: 10.09.16).

16. Лейпхарт, А. Многосоставные общества и демократические режимы. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.civisbook.ru/files/File/Leiphart_1992-_1.pdf (дата обращения: 10.09.16).

17. Ли Хунчжан или политическая история Китая за последние сорок лет. Сочинение Лян Цичао. Перевели с китайского А.Н. Вознесенский и Чжан Читун. С предисловием Чжан Чинтуна. Комиссионер военно-учебных заведений. С. - Петербург, Колокольная, собств. дом, 14. 1905. 346 с.

18. Пивентьев, А.С. Федерация: понятие и сущность - многообразие подходов. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.edit.muh.ru/content/mag/trudy/06_2010/05.pdf (дата обращения: 10.09.16).

19. Марков, М. Синьхайская революция. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.rotfront.su /синьхайская-революция/ (дата обращения: 10.09.16).

20. Маркс, К., Энггельс, Ф. Полное собрание сочинений в 50-ти т. Издание второе. Т. 21. М., Государственное изд-во политической литературы, 1961. 782 с.

21. Нуреев, Р.М. Власть-Собственность в современной России (как проблема зависимости от траектории предшествующего развития). [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://ecsocman.hse.ru/text/16207476/ (дата обращения: 10.09.16).

22. Орнмонбеков, Ж.Т. Бельгийская модель федерализма: особенности и перспективы. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.kazanfed.ru/publications/kazanfederalist/n9/10/ (дата обращения: 10.09.16).

23. Орнмонбеков, Ж.Т. Многосоставные общества в федеративных политиях Бельгии и Швейцарии: сравнительный анализ: автореф. дисс. … канд. полит. наук: 23.00.02 / Жоомарт Тынымбекович Ормонбеков. М., 2008.

24. Побединский, И.М. Роль федерализма в европейской интеграции. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://cyberleninka.ru/article/n/rol-federalizma-v-teorii-evropeyskoy-integratsii (дата обращения: 10.09.16).

25. Посохина, О.И. «Государственный» каудилизм. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.indiansworld.org/Latin/history_latin_america23.html (дата обращения: 10.09.16).

26. Система административного деления Китая. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www.febras.ru/partnery/kitaj/201-sistema-administrativnogo-deleniya.html (дата обращения: 10.09.16).

27. Сущность феодализма и проблема его происхождения в исторической науке. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://redstory.ru/world/skaz1/04.html (дата обращения: 10.09.16).

28. Трусин, С.В., Шевченко, Е.Б. Федерация и федерализм: сходство терминов и различие содержания. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://cyberleninka.ru/article/n/federatsiya-i-federalizm-shodstvo-terminov-i-razlichie-soderzhaniya (дата обращения: 10.09.16).

29. Туровский, Р.Ф. Генезис федерализма и исторические модели федерализма. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://freebooks.site/uchebnik-teoriya-politiki/genezis-federalizma-istoricheskie-modeli.html (дата обращения: 10.09.16).

30. Туровский, Р.Ф. Регионализация в многосоставном обществе. [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://freebooks.site/uchebnik-teoriya-politiki/regionalizatsiya-mnogosostavnom-obschestve.html (дата обращения: 10.09.16).

Размещено на Allbest.ru