Власть это не просто система управления, подчинения и господства она является центральным феноменом политической жизни общества. Достижение власти, ее реализация и удержание - основная цель политической деятельности общества. Власть - способность одних участников отношений осуществлять свою волю по отношению к другим. Существует два фундаментальных взгляда на феномен легитимности власти. Зарубежная классическая политология в вопросе легитимности предстает в виде американской и западной традиции. Классические представления XX века о легитимности власти имеют под собой рационалистическую основу, которая характеризуется превалированием доктрины Разума. Обе теории построены на вере в торжество рационального социального устройства, на идее рационального и сознательного обустройства общества. Когда институт государства и власти стал более-менее обоснован, появлялись попытки ответа на абстрактный вопрос: «А по какому праву правят?». Однако история поиска ответа на философский вопрос берет свое начало задолго до трудов известных классиков Толкотта Парсонса и Макса Вебера.

Понимание власти, осознание ее природы не есть необходимость, а обязанность человека, ведь за ним стоит выбор своего будущего, именно им формируется легитимность власти.

Центральной проблемой политической науки и одним из главных объектов исследований является феномен политической власти. Данному вопросу уделяли внимание еще мыслители Древней Греции и Китая. Попытки осмысления понятия власти и моделирования теоретических построений на ее тему предпринимались уже тогда. Идеи Платона о необходимости разделения общества на касты с предоставлением исключительных прав на политическую власть мудрецам лишь один из бесчисленного множества примеров. «В традиционной философской, социологической литературе термин «власть» имеет несколько общеупотребительных толкований: власть - поле принуждения, господство одного субъекта над другим; власть - волевое отношение между субъектами, где воля одного определяет действия другого; власть как организационное, целенаправленное информационное воздействие одного субъекта на другие».

Наиболее полной представляется такая дефиниция: «Политическая власть представляет собой совокупность механизмов и средств, способов определяющего воздействия политических субъектов, в первую очередь государства, на поведение социальных общностей, людей, организаций с целью управления, координации, согласования, подчинения интересов всех членов общества единой политической воле посредством убеждения и принуждения».

Очевидно, что эффективность политической власти неразрывно связана с уровнем ее легитимности, от которой напрямую зависит доступный диапазон инструментов управления, позволяемых власти к применению. Стабильность и эффективность любой политической системы, равно как и политического режима, определяются уровнем ее легитимности. Правитель не может опираться исключительно на силовое принуждение - такое положение недолговечно и опасно для самого субъекта власти. Истинная стабильность достигается посредством осознанного признания, объяснения, оправдания управляемыми права управляющих на власть и на конкретные поступки. Такой компромисс позволяет политической и другим системам существовать и развиваться, одновременно повышая эффективность самого процесса управления. Он и составляет сущность понятия «легитимность власти».

«Легитимность власти (от лат. legitimus - законный) - признание обществом или большинством народа сложившейся системы власти как естественной, нормальной, соответствующей его воле и интересам».

При этом легитимация «не обладает юридическими функциями и не является правовым процессом. Легитимная власть основана на признании права носителей власти предписывать нормы поведения другим индивидам».

Так, легальная власть не обязательно является легитимной (как, например, в случае проведения нечестной избирательной кампании путем подтасовки голосов или устранения неугодных оппонентов, а также силового навязывания нормативно-правовой базы большинству), и наоборот (приход к власти в результате государственного переворота, незаконного по своей сути, новых политических лидеров, поддерживаемых большинством населения).

Степенью позитивного отношения граждан к действующей власти, ее политическому курсу, экономической политике, олицетворяемой идеологии, определяется уровень легитимности. Чем выше этот уровень, тем стабильнее политический режим.

Динамическое проявление легитимности выражается в легитимации. Легитимация является политическим процессом, происходящим помимо или по воле субъекта власти и выражающимся в укреплении авторитета властных структур. Обратный процесс, при котором происходит эрозия легитимности как утрата доверия населения, составляет сущность делигитимации. В своей самой острой фазе делигитимация способна привести к кризису легитимности политического режима и его дальнейшему свержению.

Вспомним этапы представления того что есть власть. Справедливость, и забота о благе подвластных - этим, властитель гарантирует себе легитимное правление, обретя любовь и почитание подданных. С другой же стороны властитель априори легитимен, его власть священна и закреплена авторитетом церкви. Поэтому оценка «незнающего» народа не уместна, да и никому не интересна. Августин Аврелий в своем учении обращал внимание на «зло в мире», говоря, что это «лишь недостаток добра, бытие совершенно» Августин Аврелий. О граде Божьем [Электронный ресурс]. Христианский теолог призывал принять государство. По его мнению, несмотря на греховных реализаторов, государство есть часть мира. Народу следует смириться, ведь правды на земле и справедливости он вряд ли дождется, и посвятить свои мысли о неминуемом царстве небесном.

Ожидания, того самого, царства затягивались. Что послужило набору темпа процессов секуляризации общественной мысли. В Эпоху возрождения, хотелось бы выделить Никколо Макиавелли с его остроугольными фигурами мысли. Мораль не есть двигатель действий правителя. Народ является объектом манипуляций со стороны тех, кто обладает большими ресурсами, даже тогда, когда считает, что своим мнением выбрал себе правителя. Добившийся власти, любыми средствами и способами - прав, обретя и право на любые действия. В этом у мыслителя ренессанса можно наблюдать некий вид легитимации, акцентирующийся на силе.

Характерные черты социальной философии эпохи Возрождения. С одной стороны, она направлена на прославление человека, возвышение его достоинств и уверенность в его силах. С другой стороны, ренессансное мышление не находит «выхода» на проблемы социального устройства «непосредственно» - а проблема легитимности относится к числу вполне конкретных социальных проблем. Дело в том, что она сущностно связана с восприятием народа как некоей целостности, способного сформировать свое мнение относительно социального устройства - то, что сегодня называется общественным мнением. Это общее мнение - общественное сознание - должно не просто сформироваться, но и получить определенность.

Революции родили понятие - общественное мнение. Представитель Нового времени Ф. Бэкон писал «И пусть ни один правитель не вздумает судить об опасности недовольства по тому, насколько оно справедливо; ибо это значило бы приписывать народу чрезмерное благоразумие, тогда как он зачастую противится собственному своему благу» Бэкон Ф. О смутах и мятежах [Электронный ресурс]. Его современники Дж. Локк и Т. Гоббс тоже не осыпали комплиментами народ, в самом общем смысле народ попросту глуп. Новое время расширило поле понимания государства, однако проблема легитимности сохранила прежнюю трактовку. Теория естественного договора Гоббса тому подтверждение Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского / Т. Гоббс. - М.: Мысль, 2001. С.224. Назначение правителя, а точнее монарха (Гоббс считал монархию совершенной формой правления) идет по пути согласования всем обществом, вопрос о том, насколько принятое решение является легитимным, остается открытым. Понятия легитимности и легальности сопоставляются, народу следует подчиняться законной власти, а гарантия законности, по Гоббсу, в наследственной передаче престола. Дж. Локк отвергает абсолютную монархию, так как не уверен в том, что сообщество, образованное с помощью соглашения не будет влиять на избранного ими правителя. Философ считает идеальными формами правления демократию, олигархию и конституционную монархию, они способны действовать во благо народа и при необходимости, легко сменяемы. Одним из первых Локк структурировал идею разделения властей, подчеркивая большую значимость народа как контролера государственной власти. Рассуждая о доверии к власти, он приблизился к феномену легитимности. Народ не только контролирует, но и дает оценку власти, в зависимости от которой необходимое подчинение может сойти на нет. Нет блага, нет доверия, а исход - нет подчинения. Оценка представлена Локком в виде наличия или отсутствия волнений, выраженных в народных бунтах, революциях. Казалось бы, британский философ первым формулирует проблему легитимности, да это действительно так, но он не уделил внимания причине недоверия, а так же не удается найти ответа на вопрос, знает ли народ в чем благо?

Философы, критично настроенные к власти, к государству, - философы эпохи Просвещения. Просвещение - это революционная риторика, прогресс, рационализм, разум, эпоха развития общественной мысли, представители которой: Монтескье, Вольтер, Руссо, Дидро, Кондильяк, Гольбах и многие другие. Просветители полагали, что к обществу справедливости приведет путь исключающий ту закоренелую религиозность, а точнее ее подмену наукой, знанием, законом. Здесь можно найти точку отсчета современного понимания легитимности.

Если власть справедлива и разумна, то она будет легитимной, одобрение со стороны народа есть критерий справедливости, иным путем установить которую невозможно. Поэтому, фиксируя несправедливость и беззаконие в обществе, можно подвергнуть сомнению и легитимность власти, что в свою очередь, дает народу право усомниться и в законности (легальности) власти, и действовать по своему усмотрению с целью эту власть сместить, заменив более справедливой. Можно сказать, что просветители создали источник, первый элемент в цепочке следствий, приведших к оправданию революций и уже их легитимации в общественном сознании.

Начало XIX века, сторонники французской монархии объясняют свое отличие от захватчиков власти в стране, апеллируя понятием «легитимность», тогда и был положен старт его активного применения. Понятие вводилось по причине резкой необходимости. Позднее, на Венском конгрессе, о легитимности говорили как о принципе политическом и правовом. Победители наполеоновского «режима» ставили вопрос о территории Франции, о том, в каких границах ей существовать. Французским дипломатом Ш. Талейраном было предложено обозначить дореволюционный строй Франции легитимным. Его задачей, как и других дипломатов, было сохранение территориальной целостности, отсюда - понимание легитимности в «территориальном» ключе. Запрещается изменять границы территории страны без согласия законного правителя, все отнятые территории должны быть возвращены. Порядок и устойчивость - священный принцип легитимности Талейран Ш. Мемуары [Электронный ресурс], - утверждает Талейран. Так легитимность укрепила свои корни в политической жизни.

Также французский дипломат формулирует следующую мысль О Социальной стабильности: «Социальная стабильность невозможна без легитимной власти, власть должна быть не только законной, но и признанной народом» Там же..

Макс Вебер, основоположник теории социального действия и его типологии, положил данную теорию в основу для объяснения разных социокультурных феноменов Вебер М. Основные социологические понятия [Текст] / М. Вебер // Избранные произведения. - М. : Прогресс, 1990. - С. 602 - 644.. Одним из таких феноменов является государство. Отходя от оценивания, Вебер не подразделяет понятие государства как позитивное или негативное явление. Он провозглашает его только как необходимую составляющую, однако его основной чертой он и называет власть, что его личностной концепции чуждо, потому что власть обычно выступает как подчиняющий фактор. По мнению М. Вебера, этот факт нельзя не учитывать, т.к. он постоянно действует и влияет на все сферы общественной жизни человечества.

В этом нет ни ненавистного отклика в сторону данного господствующего аппарата, по мнению мыслителей эпохи Просвещения, ни идей К. Маркса о государстве как методе установления неравноправия и эксплуатации в этом неравноправии конкретных классов. Констатируется лишь сам факт, зафиксированный с научной точностью. Поэтому это даёт М. Веберу создать некий системный механизм категорий политической науки, который в качестве ключевых понятий имеет термины "власть" и "легитимность".

По рассуждениям Вебера, государство является необходимым типом организации общественной жизни, нуждающейся в управлении, то есть как отношение подчинения. При этом важно не забывать, что основное понятие в его общесоциальной теории - идеальный тип, выступающий как важная, с методологической точки зрения, характеристика. Идеальный тип, относительно ко всем обсуждаемым в его теории явлениям, выступает как исследовательская конструкция, помогающая найти их главные качества и казуальные связи. Трудный вопрос о взаимодействиях между настоящими явлениями и их идеалистическими умозаключениями является отдельной темой для рассуждения. Лишь отметим, что очевидна его интеллектуальная важность для исследования общественно-политических связей, так как предоставляет нам возможность конкретно изучить сам каркас власти и принцип его действия в обществе.

М. Веберу удалось сформулировать фундаментальную дихотомию, касающуюся жизнедеятельности государства как организма и его взаимосвязи с народными массами. Государство - это необходимый элемент, но к нему нельзя испытывать любовную симпатию, оно действительно является главной основой террора и зависимости к нему. Однако существовать лишь в условиях тотального террора государство просто не способно, поэтому ему особенно важны системные установки, принуждающие человека смириться на добровольных началах, "влюбиться" в руку, существующую не только для того, чтобы приласкать индивида, но и для того, чтобы карать.

Такой метод, позволяющий смириться с необходимостью ограничивать свою волю и подчиняться, называется легитимностью. Поэтому данный механизм становится таким же важным, как само понятие государства. Не имеет конкретного значения, как государству получилось достичь данного результата. Главное - это установление действенного рычага, с помощью которого созданный общественный порядок понимается как соответствующий букве закона, и, соответственно, общество согласно подчиниться ему.

По мнению М. Вебера, легитимность - это «убежденность населения в том, что власть легальна. А это, в свою очередь, субъективный метод восприятия власти, основанный на официальном соответствии ее функций с законом, в результате чего население избирает способ действий. В итоге, легитимная власть предоставляет населению законы и веру в то, что жить по ним это правильно, а население данными поступками закрепляет легитимность власти» Вебер М. Основные социологические понятия [Текст] / М. Вебер // Избранные произведения. - М.: Прогресс, 1990. - С. 602 - 644..

По Веберу, легитимность необязательно является чертой, автоматически присущей социальному порядку. Общество должно воспринимать порядок как необходимый сам по себе, и не важно, по каким причинам это происходит. Причём возможной является случай, при котором поведением управляет традиция или обычай. Также легитимности соответствует целенаправленное, рациональное и сознательное действие.

Стоит особенно выделить введение Вебером в социальный анализ понятия ценности, являющейся не внешней универсальной целью, а в виде конкретного смысла, заключенного в рациональных поступках множества людей. То есть ценности - это то, чему в обычной жизни следует человек, наделенный разумом, чтобы понять, что действовать так - лучше и правильнее, и волей, чтобы такого рода поведение добровольно избрать. Все это в равной мере касается отношений общества с государством, которое должно объяснить гражданам, что именно оно может эти разумные цели им предоставить вместе с наиболее эффективными методами осуществления действий - законами.

Стоит признать, что в настоящем времени все большее количество действий становятся рациональными и, указывая на тенденцию рационализации общественной жизни, М. Вебер, отчетливо понимал, что большинство в повседневной жизни людей и общества в целом не отвечает критериям рациональности. Не следует забывать, что немецкий философ анализировал идеальные типы, накладывая на реальность искусственные системы. Поэтому, говоря о рациональных действиях, он вовсе не опровергал наличия в общественной жизни множества иррациональных случаев. На этой теоретической основе Вебер создал типологию легитимных способов осуществления власти.

Во-первых, модель традиционного господства, в которой зависимость осуществляется по обычаю и из веры в репутацию традиционного монарха или вождя. В глазах подчиняющихся масс такой правитель владеет опытом господства, унаследованным от великих предков. Только он знает, что для политического объединения лучше, если его предки с той же родовой фамилией мудро правили народом на протяжении большинства столетий. Отсюда и твёрдость власти, основанной на такого рода подчинении: общество не склонно менять свои привычки, консерватизм "с детства" у них, и, чтобы заставить людей поверить в то, что "всё будет хорошо", нужно довести их до крайней точки кипения. Рутинная организация традиционного господства не постоянна, но для ее преобразования необходима поистине выдающаяся личность, обладающая почти сверхъестественными качествами и умеющая управлять на основе харизматической модели господства.

Харизма - термин, означающий с греческого языка "божественный дар" и связанный в современной политической науке со способностями быть или казаться экстраординарным, имеющим знания и возможности, преобладающие над остальными. Сверхчеловеческий характер харизмы оправдывает власть над людьми, придавая им особый сокровенный и сакральный смысл. Харизматическое господство обладает огромным общественно-мобилизационным потенциалом, оно может внедряться как мощнейший ресурс политического влияния и манипуляции, а также это господство ориентировано на перманентные перемены, постоянные, достаточно радикальные изменения социальных устоев, а в таких условиях слишком сложно вести нормальную повседневную жизнь. Поэтому мобилизация в решающие повороты истории - задача харизматического правителя, а рутинное управление повседневной жизнью следует доверить другой личности. Это не значит, что народная масса должна очень скоро расстроиться в своём пророке и упразднить его священный статус. По сути, это эмоциональная привязанность индивидов лично данному вождю, а не той системе норм поведения, которую он воспроизводит. Из-за этого харизматические лидеры быстро теряют массовую поддержку, когда общественный порядок нового вида создан и утверждён.

Третий тип легитимного господства, выделенный Вебером, должен преодолеть недостатки тех двух типов, указанных выше. Править должен тот, чьё право утверждено законом. В данном случае легитимность ассоциируется с легальностью, и общественная организация приобретает чёткие черты системности, а порядок - обоснования в разуме и рациональную поддержку со стороны населения. Такая модель господства, по Веберу, называется легальной.

В реальной жизни ни один из указанных типов легитимности практически не встречается в чистом виде. Общество имеет дело с их неким гибридным сочетанием в той или иной пропорции. В целом концепция легитимности Вебера получила всеобщее признание и на ее основе построены более поздние теории. В то же время большинство современных ученых сходятся во мнении, что данную типологию не стоит воспринимать как раз и навсегда установленную исчерпывающую догму. Причиной к этому служит хотя бы факт ее некоторого устаревания и неприменимости к современной реальности.

В частности, по мнению Шлаковой Р.П. идеальные типы легитимности «лишены внутренней динамики, энергии развития, объемных структур и связи с другими сферами массового сознания и поведения». М. Доган даже утверждает, что типология Вебера «стала анахронизмом, так как власть в очень немногих государствах построена на традиции, с другой стороны, харизматический феномен становится чрезвычайно редким». Алексеева Т.А. делает акцент на том факте, что «традиционная власть сегодня существенно отличается от той, какой она была в начале столетия, а харизматические лидеры оказались крайне редким явлением». При этом харизма любого современного политика уже не подразумевает сакральной составляющей, о которой говорил Вебер. Таким образом, веберовскую классификацию следует рассматривать в качестве некоего схематичного отображения идеальных моделей, нежели неизменную данность.

Несколько модернизировать веберовскую концепцию удалось Д. Истону, американскому политологу, одному из соавторов теории политической системы. Ученый предложил различать три типа правомочности власти: идеологический, структурный и персональный. Идеологическая легитимация происходит посредством соответствия власти утвержденной в обществе идеологии. При этом сама власть, разумеется, является активным субъектом конструирования этой идеологической реальности через пропаганду и манипулирование общественным сознанием. Структурная легитимность базируется на доверии граждан нормам, механизмам и структурам, на основании которых функционирует политический режим. Легитимность власти данного типа достигается благодаря вере граждан в справедливость деятельности и воспроизводства власти на базе всеобщего компромисса. Персональную легитимацию обеспечивает обладающий соответствующими личностными и профессиональными качествами политический лидер. При этом в отличие от харизматической легитимности Вебера, персональный уровень легитимации Истона основан не на фанатичной и сакральной вере в сверхспособности лидера, а на осознанном и рациональном признании его заслуженного авторитета и профессиональных качеств. Кроме этого, в широком контексте ученый выделял два базовых типа поддержки власти: диффузный, основанный на аффективном и долговременном доверии базовым структурам политической системы без жесткой привязки к результатам ее деятельности, и специфический, представляющий собой краткосрочную оценку обществом власти в зависимости от конкретного политического курса. При этом Истон подчеркивал, что данные типы поддержки не взаимосвязаны. Так, кризис доверия власти не всегда незамедлительно приводит к утрате поддержки всей политической системы.

В условиях возрастающей технократизации политической сферы особенный интерес представляет собой исследование взаимосвязей между эффективностью и легитимностью режимов в рамках специфического (по Истону) типа. Применение методов математического моделирования позволяет с достаточно высокой точностью проследить корреляционные взаимосвязи между такими параметрами, как например, уровень материального благосостояния граждан и рейтинг политического лидера. В то же время концепция аффективного типа поддержки власти подводит теоретический базис под действие таких легитимизирующих факторов, как, например, удовлетворенность внешнеполитическим курсом государства, питающим национальное самоуважение граждан и обеспечивающим рост популярности правящего режима.

Саму проблему взаимоотношения категорий эффективности и легитимности политической власти одним из первых затрагивает американский политолог С.М. Липсет. Ученый практически отождествил данные свойства политической системы, увязав легитимность с культурными факторами, с одной стороны, и с институциональными и экономическими переменными, с культурой никак не связанными, - с другой. Из этого исследователь делал вывод о способности режимов накапливать легитимность в благополучные времена и тратить ее в кризисные периоды. Таким образом, легитимность можно рассматривать как определенный запас прочности политического режима, позволяющего ему в случае ухудшения общей конъюнктуры сохранять управляемость еще в течение какого-то времени. При этом С.М. Липсет сравнивал легитимность власти с доверием к валюте страны. По мнению американского политолога, достаточно экономически эффективная власть способна оставаться легитимной даже в условиях серьезного ограничения политических прав и свобод граждан.

Ему вторит Скиперских А.В., который в своей диссертации приводит этому такие примеры, как режим А. Пиночета в Чили и период правления Берда в Антигуа и Барбуде. Однако, как представляется, подобное отождествление эффективности и легитимности режима чрезмерно сужает категорию последней, в частности оставляя за скобками факторы аффективного типа поддержки власти по Истону. В этой связи автор диссертационного исследования придерживается точки зрения о необходимости разделять данные категории и изучать их взаимосвязи между собой.

Кроме того, такая технократическая легитимация имеет свои пределы, задаваемые устойчивыми стереотипами отношения населения к политической власти, о которых, в частности, упоминает профессор О.Ф. Шабров. При этом каждому народу свойственны свои уникальные стереотипы: от молчаливого повиновения «государю-батюшке» до требовательной позиции к «политикам-менеджерам». В этой связи в различных политических режимах легитимация власти путем повышения ее эффективности будет приводить к неодинаковым результатам.

Историческое усложнение политических систем требовало актуализации научных подходов к феномену легитимности, в том числе путем расширения классификации ее типов. Так, английский политический философ Д. Хелд разработал более расширенную типологию видов легитимности, куда включил: согласие под угрозой насилия, легитимность в силу традиции, согласие в силу апатии; прагматическое подчинение (поддержка в силу личной выгоды), инструментальное согласие (согласие, поскольку данный режим может служить инструментом реализации идеи общего блага), нормативное согласие, идеальное нормативное согласие. При этом сам ученый в качестве вариантов истинной легитимности рассматривал лишь идеальное и нормативное согласия, одновременно признавая, что в реальной жизни это практически недостижимо. В целом на практике корректно говорить о смешении вариантов, теоретически обособленных Хелдом. В то же время классификация Хелда создает обширную базу для анализа процессов легитимации власти, в том числе задействующих факторы силового, традиционного и элитарного порядка.

Однако не следует забывать, что в современном обществе отношение народа к лидеру и его политике по-прежнему остаётся преимущественно иррациональным и эмоциональным. Особенно это усиливается в чрезвычайных ситуациях. Во-первых, нужно помнить о необычайности легальности в трактовке М. Вебера. По сути, она официальна и искусственна, ее воплощение - рациональная бюрократия, действующая в соответствии с законом, который работает равным образом к каждому человеку, а любой бюрократ, как служитель этого государства, становится неким "рабом" закона. В этом случае государственное управление максимально эффективно, эта эффективность становится гарантией социального порядка, будучи очевидной каждому гражданину. Индивид видит в государстве не совсем то, чем оно является на самом деле - не механизм подчинения, а инструмент, решающий его персональные проблемы и именно для этого предназначенный. Право на насилие, как полагает в таком случае гражданин, делегируется государству, чтобы оно могло его защитить от тех, кто в той или иной мере нестабилен, потому что любой "порядочный" человек понимает свои интересы и готов сотрудничать с государством ради их достижения.

Разумеется, здесь неизбежен вопрос о том, как такой всеобщей рациональности можно достичь. И проблема имеет сразу два измерения, первое из которых связано с тем, что нужно где-то найти столь разумных граждан. При данном парадоксе вопроса, он решается довольно просто, во всяком случае, до тех пор, пока государство действительно рационально организованно: интересы гражданина и государства в данном случае идентичны. Намного труднее решить второй аспект проблемы: где взять такое государство? По сути, государство состоит из тех же граждан, и их рациональность и прагматизм не должны разом испаряться только по тому, что они допущены в сферу политики. К сожалению, М. Вебер убеждался в том, что этот не поддающийся разумному объяснению процесс все же происходит, и человек на государственной должности "теряет рассудок" в том, что касается отношений с другими, которые должны ему подчиняться. Каким образом решить этот вопрос, Вебер не объяснил, как не дано такое объяснение и по сей день.

По социологической теории Т. Парсонса власть имеет значение символически-обобщённого средства взаимосвязи, которое регулирует действия в социальной системе Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // THESIS. Весна 1993. - Т. 1. - Вып. 2. - С. 94 - 122.. Это теоретическое определение даёт глубже раскрыть проблему власти в социуме, которая связана с шаткостью и колебаниями властных взаимоотношений, в отличие от традиционных каузальных парадигм, в которых власть понимается, как специфическая черта управляющих оказывать конкретное влияние на подчинённых в индивидуальных или групповых типах взаимодействия. Функции власти основаны на назначении коллективно-обязательных решений. Понятие символического обобщения в термине власти, как постановил американский социолог, позволяет увидеть ту сферу, где находятся важные проблемы шаткости и колебаний. Власть в виде символических средств может обесцениваться или переоцениваться из-за несопоставления результата политических решений в структуре общественных запросов. Данное несоответствие является причиной серьёзных преград в проведении коллективно-обязательного решения. По Т. Парсонсу, процессы колебаний власти в социальной системе объясняются при помощи понятий экономической теории - инфляции и дефляции. Это терминологическое открытие Т. Парсонса является более подробной для разъяснения кризиса политической власти.

Инфляция власти - это обесценивание коллективно-обязательных решений, которое создаёт пустоту политической власти в социуме. Дефляция власти - это нехватка политических решений, которая сужает социальную область обращения политической власти. Использование этих понятий в социальном исследовании сильно увеличивает границы возможностей для изучения проблемы политической власти. Доказательства Т. Парсонса остались чисто абстрактными, но до сих пор стимулируют желание в раскрытии элементарных механизмов, запускающих процессы кризисных состояний инфляции и дефляции власти в обществе.

Американский социолог критикует представителей каузальных концепций в неточности понятия власти. Власть рассматривается ими в качестве любой обобщённой способности, при помощи которой можно достичь выполнения поставленных задач независимо от того, какие средства есть в наличии, а главное - без нахождения пути решения вопроса о том, насколько компетентен тот, кто решает проблемы и налагает обязательства. Во-вторых, в традиционных подходах неудовлетворительно решается вопрос соотношения аспектов принуждений и согласий во властных отношениях. Таким образом, власть базируется на принуждении или согласии. В-третьих, традиционный подход основывается на парадигме "нулевой суммы", которая, по мнению Т. Парсонса, неприемлема для общественных систем, обладающих повышенными уровнями комплексности.

Главные понятия теории действий и социальной системы Т. Парсонса строятся на положениях четырёх-функциональной концепции действия, на базе которых американский социолог создал теорию политической власти. Специфика общей системы действий в данной теории заключается в символичности: в употреблении таких символических систем как язык, верования, ценности и т.д. К общей системе действий относятся нормативность, которая ставит индивидуальные действия в зависимость от общепринятых норм и волюнтаризм, который предполагает конкретную независимость от условий окружающей среды и подчинение субъективному "определению ситуации". В сфере четырёхфункциональной концепции действия политическая подсистема находится во взаимоотношениях с экономической, социокультурной и интегративной подсистемами социума. Интегративная подсистема определяет обязательства, которые вытекают из лояльности к коллективам. Кроме того, есть ценностная приверженность, которая запредельна по своей основе (тогда как лояльность коллективу базируется на интересах). Нарушение ценностных обязательств определяется данным социологом как нелегитимное действие, а следование долгу, напротив, как дело чести. Продуктами политической подсистемы являются политические решения, оперативная ответственность и распределение незанятых ресурсов. Спрос со стороны других подсистем касается потребности в решении проблематики распределения важных ресурсов и в сведении конфликтов на нет. К особому понятию власти Т. Парсонс приходит методом проведения аналогий с функциями денег в хозяйственной подсистеме на основе общей теории символически обобщённых средств коммуникации (средств обмена). Теория символически обобщённых средств коммуникации - это вся суть занятий Парсонса проблемами отношений хозяйства и социума. Деньги в этой теории - это символически обобщённое средство, своеобразный посредник в обмене продуктами хозяйственной подсистемы с политической, интегративной и социокультурной подсистемами общества. Власть подобно деньгам, по трактовке социолога, предстаёт как символически обобщённое средство обмена политической подсистемы с её окружающей средой. Т. Парсонс связывает функцию политической подсистемы, состоящей в обеспечении условий для достижения целей общей социальной системы, с её специализацией, суть которой заключается в проведении коллективно-обязательных решений. Символически обобщённое средство для процесса принятия решений - это политическая власть. Легитимное приобретение и использование политической власти регламентируется специальными нормами, гарантируется консенсусом в интегративной подсистеме и закрепляется рациональными доказательствами в социокультурной подсистеме социума. Именно эти аспекты придают власти символически обобщённое свойство.

В случаях дефляции и инфляции происходит исчерпание веры в эффективность власти как средства решения актуальных общественных проблем. Инфляция власти сопровождается общественными беспорядками, разрушением социального и экономического института. Дефляция власти приводит к общественной нехватке политических решений. Это сужает область обращения политической власти. Политические решения принимаются только в интересах узких социальных групп. Преодоление кризисных явлений политической власти зависит от усиления конкуренции между политическими партиями за голоса избирателей, эффективности структуры правительства и т.д., восстанавливающих доверие к политической власти.

Итак, выделим три основополагающих положения по Т. Парсонсу: любое индивидуальное действие основано на субъективном выборе; социальные системы представляют собой комплекс нормативных правил, ценностей и верований; такие системы можно анализировать в терминах тех нормативных структур и функций, которые каждая из них выполняет в процессе эволюции систем.

Таким образом, власть должна опираться на народ, общество, а степень легитимности является показателем доверия общества к власти. Однако на что же власть может опираться, чтобы вызвать это доверие. Знаменитый немецкий политик и ученый Макс Вебер выделил всего четыре типа легитимности, или, как он их называл, господства.

Первый тип -- это легальность, или законность. Законность не самой власти, а то, что она сама подчиняется закону. И людей через это принуждает подчиняться закону. В этом случае закон -- это такое общее правило, которое всем указывает, что можно делать, а что нет.

Второй тип -- традиция, когда власть опирается на традиции. Не нами, как говориться установлено, не нам и менять. Такой тип легитимности, или господства был характерен для большинства царей царской России. При этом надо различать здоровый консерватизм и этот тип легитимности. Если в стране все отлично, тогда да, чего-то можно и не менять. Это здоровый консерватизм. В царской России же был охранительный консерватизм, который охранял существующую политическую систему со всеми его недостатками.

Третий тип -- харизматическое господство, когда власти доверяют из-за какого-то особенного вождя, который умеет производить на людей нужное ему впечатление.

легитимность политический государственный власть