Глобализация деятельности НАТО в современных условиях

Размещено на http://www.allbest.ru/

Глобализация деятельности НАТО в современных условиях

К.И. Байзакова, М. Иванова

Аннотация

В данной статье делается попытка обосновать глобальную роль НАТО в современных международных отношениях. Созданная в годы «холодной войны» Организация Североатлантического договора сформировалась как многофункциональный институт международного сотрудничества в сфере безопасности. Важнейшей задачей, выполняемой организацией, являлась подготовка к возможному вторжению на территорию государств Западной Европы со стороны враждебного блока - Организации Варшавского договора, а также отражение такого вторжения. После окончания «холодной войны» в условиях становления нового мирового порядка Североатлантический союз не мог продолжать своё существование в прежнем виде. Организация была поставлена перед необходимостью «создать себя заново», чтобы сохранить за собой место в глобальной архитектуре безопасности новой эпохи. Поэтому на рубеже 80-90-х годов ХХ века НАТО вступила в длительный период трансформации, в процессе которого можно условно выделить ряд этапов, связанных, прежде всего, с эволюцией Североатлантического альянса, которую легко можно проследить, проанализировав принятые им с 1991 года три Стратегические концепции, заложившие основы глобальной деятельности НАТО в современных условиях.

В конце ХХ - начале XXI вв. глобализация стала главным фактором, влияющим на мировую политику. Глобализация международной политики сегодня заключается не только в том, что повышается уровень взаимозависимости и взаимной уязвимости государств, но и в том, что внутренний суверенитет государств по все большему спектру политических направлений фактически ослабевает. Глобализация ограничивает поле деятельности правительств отдельных стран в плане возможности суверенного формирования своих обществ, изолированного решения проблем, затрагивающих национальную территорию.

Основы нынешних процессов глобализации были заложены Соединенными Штатами Америки сразу после окончания Второй мировой войны. В то время стратегия глобализации состояла из трех элементов: обеспечение безопасности, демократизация и экономическое развитие. В соответствии с данной стратегией были созданы и такие институты, как НАТО, ГАТТ, МВФ и Всемирный банк.

Сегодня, в условиях формирования современной системы международных отношений и тесно связанной с ней системы глобальной международной безопасности вопрос о глобализации деятельности НАТО и ее трансформации из региональной структуры безопасности в глобального игрока международных отношений представляется весьма актуальным.

Начало трансформации Североатлантического союза и его превращение в организацию, чья деятельность сегодня выходит далеко за пределы трансатлантического региона, было положено в 1991 году на Римском саммите НАТО, где была принята первая несекретная Стратегическая концепция, которая особо важное значение уделяла политическим аспектам обеспечения безопасности через развитие диалога и сотрудничества [1].

В этой принятой на закате «холодной войны» Стратегической концепции отмечалась необходимость преобразования альянса в соответствии с новой обстановкой и развитием сотрудничества со странами Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ). Вследствие самороспуска Организации Варшавского договора и распада СССР, НАТО, по выражению заместителя Генерального секретаря организации Роберта Дж.Белла, столкнулась с «трансформационным императивом», когда стало ясно, что новые реалии требуют постоянного развития и реформирования [2]. Тогда НАТО отказалась от концепции декларированного противника и взяла курс на развитие отношений с государствами бывшего социалистического лагеря и постсоветского пространства через механизм Совета Североатлантического сотрудничества (с 1997 года - Совета Евроатлантического партнерства) и основного инструмента его практической реализации - Программы ради мира.

В стратегической концепции 1991 года была особо подчеркнута необходимость глобального подхода Североатлантического союза к проблемам безопасности. В ней признавалось, что безопасность в современном мире основывается не только на военных факторах, но и на политических, экономических, социальных и экологических [1] . Тем самым в рамках Организации официально был закреплен расширенный подход к понятию безопасности, учитывающий наряду с военными политические, экономические, социальные и даже экологические ее аспекты.

В 1991 году в качестве новых задач Организации, не входящих ранее в содержание Североатлантического договора, были провозглашены: урегулирование кризисных ситуаций; миротворчество; расширение диалога со странами, не входящими в НАТО; а также обеспечение гибкости и мобильности вооруженных сил [1]. Именно в это время фактически была принята концепция глобальной ответственности НАТО, допускающая в некоторых случаях глобальное использование военной силы вне зоны ответственности блока, что впоследствии было официально определено в «Стратегической концепции НАТО» [3], принятой в Вашингтоне в 1999 году.

Новая, Вашингтонская, Стратегическая концепция Альянса стала символом новой линии поведения на ближайшие десятилетия нового века и началом наибольшей трансформации политики НАТО в условиях постконфронтационного периода. Принятие этой стратегии было оправдано появлением многочисленных локальных конфликтов, новых ракетных и ядерных держав, а также государств, потенциально опасных в плане разработки и применения оружия массового уничтожения.

К функциям НАТО отныне стали относиться: обеспечение безопасности и стабильности; создание институциональной основы для консультаций стран-членов; отражение общих угроз и коллективная оборона; антикризисное реагирование; развитие партнерства с другими государствами; а также поддержка мирных международных отношений и демократических институтов [3].

Главными угрозами были названы: глобальный терроризм и распространение ОМУ; региональные кризисы и конфликты; нестабильность в т.н. «несостоявшихся государствах»; облегчение доступа террористов к современным военным и гражданским технологиям; опасность перекрытия доступа к жизненно важным ресурсам [3]. При противодействии этим угрозам Альянс, соответственно, ориентировался на укрепление военного потенциала, в т.ч. для проведения более эффективных операций на удаленных театрах. При этом действующая концепция Альянса принципиально не менялась, но ее реализации был придан дополнительный импульс через более конкретную систематизацию угроз и расстановку новых акцентов.

В своем выступлении, посвященном принятию Концепции-1999, Генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана откровенно признал, что «наступило время адаптировать стратегическую концепцию к новым фундаментальным изменениям в Европе» [4]. Это высказывание положило начало концептуальному оформлению идеи о создании своего рода «глобальной НАТО» - военного союза, который бы расширил сферу своей ответственности на весь мир. Некоторое время спустя в Вашингтоне и Брюсселе эти планы получили название «глобализации структур евроатлантической безопасности» [5].

Знаковым событием в дальнейшей трансформации НАТО, а также в распространении зоны ее деятельности за пределы Европы, стали террористические атаки в США 11 сентября 2001 года, которые явились причиной принятия ряда важных документов, сыгравших не последнюю роль в придании деятельности Альянса глобального уровня.

В документах Пражского саммита 2002 года, в которых говорилось о «новой НАТО - с новыми членами, новыми потенциалами и новыми отношениями с нашими партнерами», было зафиксировано, что основное внимание должно уделяться повышению эффективности военного потенциала, перестройке стратегических командований, разработке и реализации программ модернизации, а также, при дальнейшем расширении, реформам организационной структуры [6].

В 2004 году на Брюссельской встрече руководителей альянса были приняты обязательства «повысить роль НАТО в качестве форума для консультаций в области стратегии и политики между союзниками и координации их действий» [7]. Такое решение было, в первую очередь, связано с недовольством ряда союзников действиями Вашингтона в Ираке, а также опасением, что НАТО утратит способность функционировать как механизм партнерства при принятии стратегических решений в предконфликтный период.

Состоявшийся в ноябре 2006 года Рижский саммит НАТО утвердил т.н. Всеобъемлющую политическую директиву, целью которой было определить приоритеты Организации на ближайшие 10-15 лет. В ней впервые было отмечено, что Альянсу необходимо иметь возможности «для реагирования на комплексные вызовы и проведение операций в пределах, за пределами, на периферии и стратегическом удалении от границ своих членов» [8]. Эта директива заложила основу существенному расширению круга задач НАТО. Так, особое внимание стало уделяться операциям по стабилизации и постконфликтному восстановлению на всех фазах кризиса, включая содействие в становлении собственных сил безопасности страны и поддержку гуманитарных миссий, что на практике было реализовано в формулировании новых задач, проводимой НАТО политики в Ираке и Афганистане.

В целом, в первое десятилетие XXI века трансформация, как общее название процесса реформ НАТО, затрагивала такие направления деятельности ее, как:

· расширение функций, задач и сценариев использования НАТО с учетом возникновения новых угроз;

· принятие новых концепций и инициатив, но на базе Стратегической концепции 1999 года (например, концепция борьбы с терроризмом, инициативы по усилению возможностей защиты от ядерного, биологического и химического оружия);

· дальнейшее реформирование военных структур и повышение их эффективности для использования в борьбе с новыми угрозами;

· расширение альянса;

· политическая составляющая, нацеленная, прежде всего, на проблематику, связанную с видением места и роли альянса;

· разработка новых форм сотрудничества вне рамок традиционных структур партнерства.

Таким образом, активизация усилий Альянса по реформированию организации была обусловлена, прежде всего, проблемами и перспективами расширения, проведением широкомасштабных военных операций в Афганистане и Ираке, а также растущими противоречиями между некоторыми европейскими союзниками и США в их планировании и проведении.

Новый этап эволюции Североатлантического блока начался в Лиссабоне в ноябре 2010 года и связан с принятием новой, ныне действующей Стратегической концепции, которая является наиболее ярким концептуально выраженным оформлением идеи «глобализации НАТО». Принятие данной концепции символизировало два важных события, имевших место в Североатлантическом союзе. Во-первых, она подводила итог деятельности Альянса за прошедшие с момента его создания 60 лет, а во-вторых - логически совпала с первым годом правления новой администрации Б. Обамы в США.

Принятая на Лиссабонском саммите новая Стратегическая концепция НАТО получила название «Активное вовлечение, современная защита». По своей сути, этот документ представляет собой четкое и решительное заявление о важнейших задачах и принципах НАТО, ее ценностях в меняющихся условиях безопасности и стратегических целях Североатлантического альянса на ближайшие десять лет. В Концепции представлены три важнейшие задачи НАТО - коллективная оборона, кризисное регулирование и безопасность на основе сотрудничества, а также подчеркивается солидарность Североатлантического союза, важность трансатлантических консультаций и необходимость постоянно осуществлять процесс реформ [9].

При детальном изучении данной концепции можно заметить, что формулируя свои цели и задачи, а также перечисляя механизмы и инструменты, которые Альянс намерен использовать для их достижения, НАТО позиционирует себя в качестве глобального актора международных отношений. Учитывая этот факт, «активное вовлечение», вынесенное в заголовок Концепции, может рассматриваться как всемерное усиление роли НАТО в качестве инструмента, механизма и гаранта складывающегося мирового порядка, а «современная защита» - как дальнейшее наращивание ее военной мощи.

Согласно Концепции-2010, основой деятельности Альянса наряду с другими направлениями, среди которых можно особо выделить миротворчество и гуманитарное сотрудничество, является военная составляющая. Поэтому все проводимые реформы направлены, в первую очередь, на повышение эффективности НАТО как военно-политического блока, способного реагировать на возникающие угрозы в глобальном масштабе. Об этом ясно свидетельствует заключительный раздел Концепции, который закрепляет следующее положение: «Будучи уникальным случаем в истории, НАТО является союзом в сфере безопасности, который располагает вооруженными силами, способными действовать совместно в любой обстановке; который может управлять операциями повсюду с помощью своей интегрированной структуры военного командования; который имеет в своем распоряжении ключевые средства, которыми по отдельности могут располагать лишь немногие из государств-членов союза» [9].

В дополнение к принятым на протяжении 1991-2009 гг. стратегическим документам Концепция-2010 официально закрепляет возможность НАТО проводить свои операции за пределами трансатлантического региона. В специальном разделе, озаглавленном «Безопасность через кризисное урегулирование», по сути, оправдывается любое вмешательство НАТО в кризисы и конфликты за пределами Североатлантического союза на том основании, что «они могут представлять собой прямую угрозу безопасности территории Альянса и его населения» [9]. Особо подчеркивается, что НАТО может активно вмешиваться в тот или иной кризис на всех его стадиях: до возникновения кризиса, в ходе кризиса и на посткризисной фазе.

Таким образом, в Стратегической концепции 2010 года можно проследить четко выраженную идею «глобализации НАТО». Она находит свое отражение в готовности блока реагировать на т.н. новые угрозы трансграничного характера, включая угрозу распространения ОМУ и международного терроризма и заканчивая наркотрафиком и угрозами техногенных катастроф, что дает основания говорить о глобальной деятельности НАТО в ее функциональном измерении. С другой стороны, очевидной становится и глобальность НАТО в плане институциональном, т.е. как организации, которая, используя механизмы расширения и партнерства, налаживает тесные связи с государствами, независимо от их географического расположения.

Тем не менее, несмотря на принятие очередной Стратегической концепции, расширяющей полномочия Североатлантического союза, отношение его ведущих членов к вопросу о глобализации деятельности НАТО остается неоднозначным. В то время как Америка предлагает своим партнерам по альянсу действовать глобально, Европа предпочитает заниматься региональными проблемами, что затрудняет адаптацию основного трансатлантического института к реалиям современности. Европейские члены НАТО время от времени соглашаются играть по правилам Соединенных Штатов, но при этом их восприятие новой концепции альянса отличается от американского. Великобритания, Франция и Германия, имеют различное видение новой роли НАТО вне сферы ее полномочий. Лондон, опасаясь германской гегемонии в Европе, стремится к дальнейшему укреплению «особых отношений» с Соединенными Штатами. Великобритания не выступала за уменьшение американское влияние в Европе после окончания «холодной войны» и безоговорочно поддержала действия НАТО на Балканах и силовую политику в Персидском Заливе, выступала на стороне США в вопросе проведения военных действий против Ирака и Ливии. Париж, оставаясь верным идее европейской военной и оборонной идентичности, считает, что ее формирование должно быть независимым процессом, а не шагом в укреплении трансатлантического союза. Берлин, демонстрируя свое желание строить отношения с США в рамках ЕС, солидаризируется с Францией и настороженно относится к новой роли НАТО [10].

К политике «эффективного и гибкого партнерства», одобренной в апреле 2011 года на берлинском совещании министров иностранных дел НАТО, была подключена Монголия. Последний же саммит НАТО в Чикаго в 2012 году еще раз подтвердил глобальную ответственность Альянса и его отход от бывшей в период 19491990 гг. традиционной однозначно евроатлантической направленности. В дополнение к существующим механизмам сотрудничества была принята политика новых партнерств вне атлантической зоны ответственности - т.н. «свобода рук» от Японии до Австралии и Новой Зеландии. Таким образом, новая политика «гибкого партнерства» стала охватывать не только сферы СЕАП, Средиземноморского диалога, Стамбульской инициативы по сотрудничеству, но и дальневосточный - монгольский «анклав», лежащий между Россией и Китаем. По мнению ряда французских экспертов, реформированный к 2020 году НАТО будет основываться на «укоренении» глобальной идентичности, которая будет проявляться в зоне Памира и Аденского залива, или в районе Африканского рога [11].

Итоги Чикагского саммита являются еще одним доказательством нового этапа в развитии Североатлантического альянса, заключающегося в его ориентированности на глобальный характер. НАТО постепенно приобретает идентичность глобальной организации, остающейся, как утверждается в Стратегической концепции 2010 года, «основным поставщиком стабильности в непредсказуемом мире» [9].

Таким образом, анализ эволюции НАТО, основанный на подробном изучении трех ее последних Стратегических концепций, позволяет говорить о том, что сегодня НАТО находится на пути очевидной трансформации из региональной структуры по обеспечению безопасности в глобального игрока современных международных отношений. Прогнозирование дальнейшей трансформации НАТО и глобализации ее деятельности на ближайшую перспективу заключается в существовании двух основных сценариев. Первый сценарий развития событий связан с функциональным расширением зоны ответственности Организации (functional globalization) и превращением ее в глобального стратегического актора, наподобие Организации Объединенных Наций [12]. Для этого в рамках НАТО и ее партнерских связей с другими государствами уже существуют все необходимые предпосылки - с 1990-х гг. военно-политическая составляющая Альянса значительно дополняется невоенным компонентом ее деятельности.

Согласно Стратегической концепции 2010 года, «двери членства в НАТО остаются полностью открытыми для всех европейских демократий, которые разделяют ценности НАТО, желают и могут взять на себя ответственность и обязательства членства и чье вступление в НАТО может способствовать общей безопасности и стабильности» [9]. В то же время, Североатлантический альянс активно наращивает сотрудничество с государствами, лежащими далеко за пределами Европы, используя механизмы Совета Евроатлантического партнерства и Партнерства ради мира, Средиземноморского диалога и Стамбульской инициативы по сотрудничеству. Все это позволяет говорить о втором сценарии «глобальной НАТО», условно называемом институциональной глобализацией (institutional globalization) [12]. В рамках Организации развитие данного сценария наблюдается с 2006 года и связано с активно продвигаемой США концепцией «альянса демократий». Главная суть этой концепции заключается в расширении количества членов путем присоединения оставшихся вне рамок НАТО европейских государств региона, а также углубления партнерских связей за счет демократических государств всего мира. североатлантический международный политика

Эти сценарии будущего относительно дальнейшего процесса глобализации деятельности НАТО настолько тесно связаны друг с другом, что нельзя точно сказать, что в настоящее время один из них явно доминирует. Из анализа Стратегической концепции 2010 года ясно, что сегодня трансформация НАТО происходит сразу по двум направлениям. Доказательством этому являются и события последнего десятилетия, начиная от вторжения войск НАТО в Афганистан в 2001 году и заканчивая военной операцией в Ливии в 2011 году (по первому сценарию), а также формирование новой политики «эффективного и гибкого партнерства» и расширение сотрудничества с другими международными организациями, в первую очередь, с ООН (по второму сценарию). Поэтому сегодня, опираясь на изложенный выше анализ Стратегических концепций, логично будет говорить о НАТО как о уже действующем в глобальном масштабе акторе современной системы международных отношений.

Литература

1. Римская декларация сессии Совета НАТО о мире и сотрудничестве. - Online: <http://www.lawmix.ru/abrolaw/13927/>

2. Достижения в процессе трансформации НАТО // Вестник НАТО. - Весна Источник: <http://www.nato.int/ cps/ru/ natolive/opinions 21939. htm?selectedLocale=ru>

3. Стратегическая концепция Североатлантического союза от 24 апреля 1999 года. - Online: <http://www.nato.int/cps/ru/ SID-04186F60-8B06CD99/ natolive/official textshtm>

4. Хавьер Солана: «НАТО не стремится быть мировым жандармом» // «Независимая Газета» (НГ), 01.1999. - Online: <http://www.uni-potsdam.de/ u/slavistik/zarchiv/0199wc/n011h15.htm>

5. Татарников В. НАТО: новый век - новая стратегия. - Online: <http://www.rau.su/observer/N04 99/4 08.HTM>

6. Декларация Пражской встречи НАТО на высшем уровне. - Online: <http://www.nato.int/docu/other/ru/2002/p02-127r. htm>

7. Размышляя о Рижской встрече на высшем уровне // Вестник НАТО. - 2006 (Зима). Источник: <http://www.nato.int/ docu/review/2006/issue4/russian/ art1.html>

8. Ключ к Всеобъемлющим политическим указаниям // Вестник НАТО. - Весна Источник: <http://www.nato.int/ docu/review/2007/issue1/russian/ art2.html>

9. Новая Стратегическая концепция НАТО «Активное вовлечение, современная защита». - Online: <http://nato.ucoz.ru/ index/strategicheskaja koncepcija nato 2010 goda/0-39>

10. Чукубаев Е.С., Иржанов М.А. Вопрос о глобализации деятельности НАТО. - Online: <http://www.rusnauka.com/10 DN 2012/Politologia/7 106238.doc.htm>

11. Воронин Е.Р Перспективы развития НАТО. Чикагский саммит: состояние и эволюция альянса. - Online: <http:// eurasian-defence.ru/ content/%D0%BF%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%BF%D0%B5%>

12. Tobias Bunde, Timo Noetzel. Unavoidable Tensions: The Liberal Path to Global NATO. - Online: <http://www. contemporarvsecuritvpolicy.org/assets/ CSP-31-2%20 BundeNoetzel.pdf>

Размещено на Allbest.ru