Пропорциональная персонализированная избирательная система как альтернативная электоральная модель для местных выборов в Украине

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 324:342.829

Пропорциональная персонализированная избирательная система как альтернативная электоральная модель для местных выборов в Украине

А.А. Авксентьев

Харьковский национальный университет им. В.Каразина, г. Харьков, Україна, E-mail: toshinho@rambler.ru

Авторское резюме

В представленной статье автором анализируется пропорциональная персонализированная избирательная система в контексте ее возможного использования на ближайших местных выборах в Украине. Наиболее известен и успешен пример применения рассматриваемой системы на общенациональных выборах в Германии: для оперативной адаптации модели к украинскому контексту рекомендовано несколько упростить и видоизменить избирательный механизм. Результаты выборов зависят не только от электоральных предпочтений избирателей, но и от формата избирательной модели. Любая система может приводить к искажению волеизъявления избирателей, усиливая диспропорциональность сформированных органов власти и местного самоуправления. В статье обосновываются основные преимущества пропорциональной персонализированной системы, среди которых и снижение (по сравнению с действующей системой) диспропорциональности советов. Целесообразность внедрения предложенной модели объясняется также рядом положительных эффектов, к которым должно привести ее использование: в частности, лишение руководителей парторганизаций монополии на определение «проходных» и «непроходных» кандидатов; появление дополнительных стимулов для активизации работы кандидатов в округах и их частичного отказа от примитивной «стратегии отождествления» с субъектом выдвижения; увеличение представительности сформированных местных советов. Также в ходе анализа сделан акцент на перспективах внедрения пропорциональной персонализированной системы в Украине с точки зрения ее соответствия интересам ключевых политических субъектов, влияющих на принятие решения об изменении электоральной модели.

Ключевые слова: избирательная система, пропорциональная персонализированная система, диспропорциональность, внутрипартийный рейтинг, одномандатные округа, открытые списки, электоральная однородность.

Статья поступила в редакцию 06.04.2015

Авксентьев Антон Александрович - аспирант Харьковский национальный университет им. В.Каразина Адрес: 61022, м. Харьков, пл. Свободы, 4 E-mail: toshinho@rambler.ru

пропорциональный персонализированный политический украина

Proportional personalized electoral system as alternative electoral model for local elections in Ukraine

А.А. AVKSENTIEV

V. N. Karazin Kharkov national university, Kharkiv, Ukraine, E-mail: toshinho@rambler.ru

Abstract

In the given article the author analyses proportional personalized electoral system in the context of its possible use in the next local elections in Ukraine. The use of the examined system on the national elections in Germany is the best known and successful. For efficient adaptation of this model to Ukrainian context it is recommended to slightly simplify and modify election mechanism.

The election results not only depend on electoral preference of voters but on format of electoral model. Any system can lead to distortion of voters will expression increasing disproportion between formed authorities and local self-government. In this work we establish the main advantages of proportional personalized electoral system, among which there is decrease (in comparison with the effective one) of board disproportion. The reasonability of suggested model implementation is also explained with a number of positive effects, to which the use of this model must lead, in particular, deprivation of party organizations leaders of monopoly on determination “passing” and “no passing” candidates, appearance of additional stimuli for activization of candidate's work on districts and their partial refusal from primitive “identification strategy” with the nomination subject, increase of formed local boards imposing. During the analysis we also underlined prospective of introduction of proportional personalized electoral system in Ukraine from the point of view of its correspondence with the interests of key political subjects, influencing the decisions in changing of electoral system.

Key words: electoral system, proportional personalized electoral system, disproportion, inner-party rating, single-seat electoral district, open list, electoral homogeneity.

Avksentiev Anton Aleksandrovich - postgraduate V. N. Karazin Khartov national university Address: 4, Svobody Sq., Khartov, 61022, Ukraine E-mail: toshinho@rambler.ru

Постановка проблемы. Поиск оптимальной избирательной системы является одной из важнейших задач для любого государства с демократическим политическим режимом. Украина в данном случае не является исключением, а контекст предстоящих местных выборов многократно усиливает актуальность темы. Понимание того, что на конечные результаты выборов влияют не только предпочтения избирателей, но и сама электоральная формула, давно вышло за узкие рамки экспертной среды. Во многом предопределяющая исход выборов роль избирательной системы осознается и лидерами находящихся у власти политических партий. Это означает, что электоральная модель, по которой пройдут местные выборы, будет выбираться не только на основании объективных преимуществ той или иной системы, но и исходя из конъюнктурных краткосрочных интересов основных парламентских политических сил. Тем не менее, выработка рекомендаций по внедрению конкретной избирательной модели для предстоящих местных выборов представляется актуальной и перспективной исследовательской задачей.

Анализ исследований и публикаций. В современной западной политологии изучению избирательных систем и эффектов от их внедрения посвящено множество исследований. Начиная с середины 50-х годов ХХ века и классической работы М. Дюверже «Политические партии», электоральные модели традиционно изучаются в контексте их влияния на различные составляющие политической системы (в частности, партийную). Большой вклад в развитие исследований, посвященных избирательным системам, внесли Д. Рэ, Дж. Сартори, А. Лейпхарт, Д. Фаррелл, П. Норрис, Г. Кокс, Р. Таагепера, М. Шугарт, А. Блэис, М. Уоллерстайн и другие ведущие политологи.

Учитывая высокую степень актуальности проблематики электоральной инженерии для Украины, прямой выход темы на практику, неудивительно, что многие отечественные исследователи сосредоточили свое внимание именно на избирательных системах. При подготовке статьи мы ориентировались на разработки украинских ученых, в частности, исследования Ю. Шведы, А. Романюка, А. Фисуна, М. Рыбачука, Л. Гонюковой, М. Ставнийчук, Т. Бевз, Б. Райковского, И. Жданова. Особого упоминания заслуживает монография Ю. Ключковского «Избирательные системы и украинское избирательное законодательство», в которой описывается электоральная модель, предложенная в формате законопроекта тремя народными депутатами еще в 2003 году [1]. По сути, «система Гавриша-Йоффе-Дашутина» является наиболее близкой к предложенной нами модели среди всех когда-либо обсуждаемых в украинской экспертной и общественно-политической среде.

Целью исследования является комплексный анализ пропорциональной персонализированной (смешанной связанной) избирательной системы как возможной альтернативы существующей электоральной формуле. Следует подчеркнуть, что в статье обосновываются перспективы пропорциональной персонализированной системы только в контексте ее возможного использования на местных выборах - для парламентских выборов в том виде, в котором модель предложена ниже, она, по нашему мнению, непригодна.

Изложение основного материала. Еще в первой половине 2014 года многие эксперты, политики, общественные активисты высказывали свое недовольство сохранением параллельной смешанной избирательной системы для парламентских и местных выборов. После проведения досрочных выборов в октябре 2014 года количество критиков действующей электоральной модели увеличилось. Среди основных претензий, предъявляемых к избирательной формуле - коррупционная составляющая при формировании партийных списков, нечестная борьба (в том числе и прямой подкуп избирателей) в одномандатных мажоритарных округах, высокий уровень диспропорциональности системы (в ряде случаев депутатами избирались кандидаты, которых поддержало около 20-25% проголосовавших, при том что явка в этих округах колебалась на уровне 50-55% - то есть де-факто кандидата-победителя поддержал лишь каждый десятый) [4].

В отечественной научной среде еще задолго до 2014 года много внимания уделялось диспропорциональности сформированных при мажоритарных и смешанных системах советов. Проанализировав объемный эмпирический материал использования электоральных моделей в разных странах, украинский политолог Ю. Шведа пришел к следующему выводу: «Деформація результатів виборів є сильнішою в системах, які засновані на мажоритарній формулі, слабшою навпаки в системах, які застосовують пропорційну формулу» [6, с. 297]. Кроме того, справедлива и следующая претензия к мажоритарным системам: их базовый принцип «победитель получает все» приводит к увеличению поляризации и усилению политической нестабильности, что особенно опасно для гетерогенных обществ, в которых отсутствуют длительные демократические традиции [2]. В то же время характерной чертой некоторых отечественных исследований стал их излишне абстрактный характер: опыт использования системы в каком-либо государстве гипотетически переносился на Украину без учета особенностей контекста. В том числе практически всегда нивелировался фактор ангажированности субъектов, принимающих решение об изменении избирательной системы. Очевидно, что парламентские силы руководствуются не столько объективными критериями справедливости и разумности систем, сколько ожидаемой личной выгодой от их использования. Этот разрыв между абстрактным и конкретным, между теорией и практикой существенно ослаблял аналитический потенциал подобных исследований. Например, мажоритарные модели (и их составляющие) в теории выгодны, в первую очередь, партиям с регионально неоднородной поддержкой. На практике же главным бенефициаром мажоритарной составляющей в Украине всегда является партия власти, контролирующая административный ресурс. Соответственно, при попытке отменить мажоритарную систему (или ее составляющую в рамках смешанной параллельной модели) высока вероятность встретить сопротивление как со стороны депутатов, представляющих мажоритарные округа, так и со стороны партии власти. Безусловно, подобные решения могут быть приняты, но они будут являться результатом определенных компромиссов под давлением других заинтересованных сил. В равной степени это касается развернувшейся в 2014-2015 году дискуссии об «открытых списках» - нет никаких видимых рациональных причин для руководителей партий отдавать право определения очередности кандидатов в списках избирателям. Соответственно, и такое решение может быть принято только как результат давления со стороны общественности. Несмотря на закрепление «открытых списков» в «коалиционном соглашении», есть все основания полагать, что на ближайших выборах либо будут введены «квази-открытые списки», либо очередность кандидатов по-прежнему будет определять руководство соответствующей организации партии. Таким образом, кроме объективных критериев оценивания систем, следует принимать во внимание и реалистичность внедрения той или иной модели.

Перейдем непосредственно к рассмотрению пропорциональной персонализированной (смешанной связанной) электоральной формулы. Наиболее известен пример ее использования на общенациональном уровне в Германии - именно в немецкоязычной традиции принято называть смешанную связанную систему «personalisiertes Verhaltniswahlrecht», то есть пропорциональной персонализированной (далее мы будем обозначать рассматриваемую модель ППС). Избирательная система Германии включает в себя две связанные между собой составляющие - мажоритарную (кандидаты конкурируют в одномандатных округах) и пропорциональную (избиратели голосуют за региональные списки партий). Основная идея модели состоит в том, что все мандаты распределяются по результатам голосования в «пропорциональных» (партийных) бюллетенях, но личный состав половины депутатского корпуса определяется по итогам голосования за мажоритарных кандидатов. В случае если партия победила в N округах, а по пропорциональной части ей положено K мест, и N > K, в системе предусмотрены «дополнительные мандаты» («Uberhangmandate»), из-за которых количество депутатских мест в парламенте не фиксированное, а «плавающее». Так в 2002 году было избрано 603 депутата, в 2005 г. - 614, в 2009 г. - 622 [7]. В 2012 году, чтобы уравновесить «дополнительные мандаты» (выгодные для партий, у которых результаты в округах лучше, чем реальный уровень общенациональной поддержки) были введены «компенсационные мандаты» («Ausgleichsmandaten»). Помимо Германии, ППС в разных национальных модификациях используется в Новой Зеландии, Албании, Боливии, Венесуэле, Мексике и Лесото [5].

Для внедрения системы уже на предстоящих местных выборах в Украине предлагается несколько упростить модель: в частности, отказаться от «плавающего» количества мест в совете и механизма «дополнительных» и «компенсационных мандатов». Из других отличий от немецкого образца наиболее существенно следующее: предлагается ввести понятие «внутрипартийного рейтинга». В этом рейтинге кандидаты от одной партии, баллотирующиеся в разных округах, выстраиваются в порядке убывания в зависимости от набранного процента голосов.

Рассмотрим алгоритм применения ППС. Административно-территориальная единица, местный совет которой избирается согласно ППС, разбивается на N одномандатных мажоритарных округов, где N равно количеству мандатов. Каждый избиратель получает два бюллетеня для голосования: в первом он должен выбрать из участвующих в выборах партий, во втором - из баллотирующихся в его мажоритарном округе кандидатов. Следует сразу сделать оговорку, что избирателям в смешанной связанной и смешанной параллельной системах предписывается практически одно и то же. Основные отличия проявляются на этапе подведения итогов и определения результатов выборов. Во-первых, все N мест в совете распределяются только в соответствии с результатами голосования за партии - результаты выборов в одномандатных округах при определении количества мандатов для каждой партии не учитываются. Для перевода голосов в мандаты считаем целесообразным сохранить действующий «метод Хэйра» - он же «метод Гамильтона» или «метод наибольших остатков». Что касается проходного барьера, то это тема для отдельной дискуссии, хотя, по нашему мнению, на местных выборах вполне можно отказаться от «формальных барьеров», ведь их функции будут выполнять арифметические, «фактические барьеры».

Затем, после того как все N мест в совете распределены между партиями, следует определить персональный состав совета. Для этого каждая прошедшая в совет политическая сила составляет «внутрипартийный рейтинг» своих кандидатов, в котором все ее выдвиженцы в округах отсортированы в порядке убывания в зависимости от полученных ими результатов. Если партия заработала право на K мандатов в совете, то их получают кандидаты, занявшие первые К мест в ее «внутрипартийном рейтинге» (при этом им совершенно необязательно быть победителями в своих округах).

Отметим основные преимущества ППС.

Система обеспечивает максимально возможную пропорциональность советов и соответствие состава органа местного самоуправления электорально-партийным предпочтениям избирателей. Как известно из теоремы Балинского-Янга, ни одна электоральная формула не может во всех случаях гарантировать строгое соответствие параметров «голоса»-«мандаты» [8]. Тем не менее, индекс диспропорциональности совета, сформированного согласно ППС, при прочих равных будет существенно ниже, чем аналогичный показатель искажения предпочтений избирателей при других системах (особенно с влияющей на баланс мажоритарной составляющей).

Система сохраняет связь депутатов с округами, что считается едва ли не основным преимуществом моделей с мажоритарной составляющей. Эксперты справедливо отмечают, что закрепление депутатов за округами особенно важно при формировании местных советов. Соответственно усиливается мотивационный аспект для кандидатов, которым недостаточно использовать «стратегию отождествления» с партией, а надо работать на личный рейтинг.

Фактически упраздняется понятие «партийный список», который давал неограниченную власть утверждающим его руководителям, приводил к расцвету внутрипартийной коррупции и позволял кандидатам, не прилагая особых усилий, «прятаться» в его проходной части. ППС же де-факто руководствуется тем же принципом, что и системы с открытыми списками - персональный состав прошедших в совет фракций зависит от воли избирателей, а не председателей местных парторганизаций.

ППС, в отличие от систем с открытыми списками или несколькими многомандатными округами, чрезвычайно проста и понятна для избирателей, а главное - практически не отличается от действующей системы. Радикальные процедурные нововведения могли бы вызвать у избирателей затруднения, открывая заинтересованным субъектам широкое пространство для манипуляций и фальсификаций. Однако в данном случае избирателям предстоит выполнить практически тот же алгоритм, с которым они сталкивались на последних местных выборах, а также на парламентских выборах 2012 и 2014 годов.

Для того чтобы анализ был сбалансированным, отметим недостатки ППС.

Теоретически возможна ситуация, когда от каких-либо округов не будет ни одного представителя, а от других - двое и больше. Лишь реальная апробация системы позволит компетентно судить о вероятности возникновения таких эффектов, но предположительно ситуации «пустых округов» должны возникать не чаще, чем в 5-7% случаев. Решением этой проблемы должно стать закрепление «вторых депутатов» (то есть прошедших в совет от округа, от которого прошел еще как минимум один, набравший больше голосов кандидат) за «пустыми округами» соответствующим решением совета.

ППС оставляет пространство для манипуляций, связанных со снятиями депутатов и электоральной неоднородностью административно-территориальной единицы. У руководителей парторганизаций остается лазейка, чтобы самим предопределить, кто именно будет «проходным», а кто - нет. Появляется она в силу особенностей электоральной географии региона: некоторые округа традиционно больше симпатизируют одним политическим силам, другие - их оппонентам. Зная эти особенности, можно ставить «нужных» кандидатов на «удобные» округа, и все же это даст им лишь незначительную фору. Что касается снятий кандидатов, то они могут достаточно существенно исказить внутрипартийные рейтинги, однако и этот недостаток не является критическим, ведь все кандидаты находятся в равных стартовых условиях и могут свободно договариваться с выдвиженцами от партий-конкурентов по электоральной нише.

ППС не в состоянии ответить на обвинения моделей с мажоритарной составляющей в их способствовании подкупу избирателей. Впрочем, по нашему мнению, подобные претензии к мажоритарным и смешанным системам не совсем корректны: схемы прямого и непрямого подкупа активно применяются как кандидатами, так и партиями. Следовательно, борьба с торговлей голосами или раздачей продуктовых наборов не относится непосредственно к выбору электоральной формулы, а, скорее, связана с другими аспектами проведения выборов (в частности, предусмотренными законодательством санкциями).

ППС не оставляет места «самовыдвиженцам», предполагая что субъектами выдвижения кандидатов могут быть только партии (причем только те, которые присутствуют в первом бюллетене). Это достаточно существенный недостаток модели, но в то же время лишь мизерный процент конкурентоспособных «самовыдвиженцев» на парламентских выборах 2012 и 2014 годов были действительно дистанциированы от партий и могли претендовать на статус независимых кандидатов.

Мы считаем, что при абстрагированном от контекста рассмотрении эта процедура действительно оптимальна для большинства уровней местных выборов (областные, городские и районные советы). При этом модель тем лучше работает, чем однороднее в электоральном плане административно-территориальная единица. Однако этого недостаточно, чтобы считать анализ завершенным - необходимо рассмотреть, насколько компромиссной является ППС для ключевых политических субъектов, влияющих на принятие решений об изменении избирательной системы. Важно понять, в какой степени электоральная модель соответствует их интересам, и насколько реалистичным является подобный формат реформирования избирательной системы. Под такими субъектами, оказывающими решающее влияние на принятие решений об избирательной системе, мы понимаем, прежде всего, группу влияния, ориентированную на Президента Украины, и команду Премьер-министра.

Определим три ключевых требования, предъявляемых к системе со стороны власти:

Система должна уменьшать вероятность победы контрреволюционных оппозиционных сил (электоральных преемников «Партии Регионов») в областях «зоны риска» (юго-восточный пояс «Харьков - Одесса»).

Система должна минимизировать потери от снижения поддержки партий власти (особенно остро этот вопрос стоит для «Народного Фронта» [3]).

Система должна обновиться: сохранение старой модели на уже вторых партийных выборах после свержения режима Януковича будет выглядеть некой консервацией старых порядков и правил игры, что может нанести серьезный имиджевый и электоральный удар по обеим париям.

Мы считаем, что использование ППС на предстоящих местных выборах удовлетворяет все три условия. Шансы на формирование лояльного к центральной власти большинства в регионах «зоны риска» при такой модели на порядок выше, чем при сохранении параллельной смешанной системы. При этом в базовых для партий власти регионах удастся активизировать работу их кандидатов, которым теперь будет недостаточно заниматься «партийным франчайзингом» и «паразитировать» на партийном рейтинге. А такая активизация кандидатов, в свою очередь, принесет дополнительные голоса самим партиям.

Выводы

В ходе исследования была комплексно проанализирована пропорциональная персонализированная (смешанная связанная) избирательная система в качестве альтернативы существующей электоральной модели для проведения местных выборов в Украине. Использование пропорциональной персонализированной системы приведет к более справедливому формированию местных советов, так как существенно снизится индекс диспропорциональности органов местного самоуправления. Преодоление искажающего разрыва между партийными предпочтениями избирателей и итоговой конфигурацией совета мы считаем ключевым преимуществом предложенной модели. Также система создает дополнительные мотивационные стимулы для кандидатов, которым придется бороться не только с прямыми конкурентами от других партий в округе, но и заочно соревноваться с однопартийцами в других округах. Введение пропорциональной персонализированной системы позволит лишить руководителей соответствующих местных организаций партий монопольного права на определение очередности кандидатов в списке. Именно для решения этой задачи многие эксперты рекомендовали прибегнуть к инструменту «открытых списков», однако предложенная нами модель в процедурном и организационном плане на порядок проще и не должна вызвать никаких затруднений у избирателей.

Список литературы

1. Ключковський Ю.Б. Виборчі системи та українське виборче законодавство: монографія [Текст] / Ю.Б. Ключковський. - К.: «Час Друку», 2011. - 132 с.

2. Макаренко А.С. Виборча інженерія в умовах політичної нестабільності [Текст] / А.С. Макаренко // Вісник ХНУ імені В.Н. Каразіна. Сер. «Питання політології». - 2014. - № 1132. - С. 54-59.

3. Соціально-політична ситуація в Україні: березень 2015 року [Електронний ресурс] // Київський Міжнародний Інститут Соціології. - Режим доступу: http://www.kiis.com.ua/?lang=ukr&cat=reports&id= 511&page=1

4. Результати позачергових виборів народних депутатів України 2014 р. [Електронний ресурс] // Центральна виборча комісія України. - Режим доступу: http://www.cvk.gov.ua/pls/vnd2014/wp039?PT001F01=910

5. Фісун О.А. Електоральні системи: показники ефективності та варіант для України [Текст] / О.А. Фісун, У.І. Мовчан // Вісник ХНУ імені В.Н. Каразіна. Сер. «Питання політології». - 2012. - №1007. - С. 40-46.

6. Шведа Ю.Р. Вибори та виборчі системи. Європейські стандарти та досвід для утвердження демократії в Україні [Текст] / Ю.Р. Шведа. - Львів, 2010. - 462 с.

7. Штефуца В.О. Виборча система ФРН як інституційна основа формування представницьких органів влади та механізм артикуляції інтересів громадян: федеральний та земельний вимір [Електронний ресурс]: автореф. дис. ... канд. політ. наук / В.О. Штефуца. - Режим доступу: http://www.irbis-nbuv.gov. ua/cgi-bin/irbis_nbuv/cgiirbis_64.exe?C21COM=2&I21DBN=ARD&P21DBN=ARD&Z21ID=&Image_file_ name=DOC/2011/11SHVTZV.zip&IMAGE_FILE_DOWNLOAD=1

8. Balinsky M. Fair representation [Text] / M.L. Balinsky, H.P. Young. - New Haven, London: Yale University Press, 1982. - 195 p.

References

1. Klyuchkovskiy Yu. B. Viborchi sistemi ta ukryinske viborche zakonodavstvo: monografiya (Electoral systems and Ukrainian electoral law: monograph). Kiyiv: «Chas Druku», 2011, 132 p.

2. Makarenko A.S. Viborcha inzhenerIya v umovah politichnoyi nestabilnosti (Electoral engineering in conditions of political instability). Visnik V. N. Karazin Kharkiv National University, seriya «Pitannya politologiyi», 2014 no. 1132, pp. 54-59.

3. Sotsialno-politichna situatsIya v Ukrayini: berezen 2015 roku (Socio-political situation in Ukraine: March 2015). Kiyivskiy Mizhnarodniy Institut Sotsiologiyi. Regime to access: http://www.kiis.com.ua/?lang=ukr&ca t=reports&id=511&page=1

4. Rezultati pozachergovih viboriv narodnih deputativ Ukrayini 2014 r. (The results of Ukrainian off-year elections of deputies, 2014). Tsentralna viborcha komisIia Ukrayini. Regime to access: http://www.cvk.gov.ua/pls/ vnd2014/wp039?PT001F01=910

5. Fisun OA., Movchan U.I. Elektoralni sistemi: pokazniki efektivnosti ta variant dlya Ukrayini (Electoral systems: effectiveness activities and option for Ukraine). Visnik V. N. Karazin Kharkiv National University, seriya «Pitannyapolitologiyi», 2012 no. 1007, pp. 40-46.

6. Shveda Yu. R. Vibori ta viborchi sistemi. Evropeyski standarti ta dosvid dlya utverdzhennya demokratiyi v Ukrayini (Elections and electoral systems. European standards and experience for consolidation of democracy in Ukraine). Lviv, 2010, 462 p.

7. Shtefutsa V.O. Viborcha sistema FRN yak institutsiyna osnova formuvannya predstavnitskih organiv vladi ta mehanizm artikulyatsiyi interesiv gromadyan: federalniy ta zemelniy vimir: avtoreferat disertatsiyi na zdobut- tya naukovogo stupenya kandidata politichnih nauk (FRG electoral system as institutional base of formulation of representative body of power and mechanism of citizen's interests articulation: federal and agrarian dimension: author's abstract of dissertation to get candidate's degree of political science). Regime to access: http:// www.irbis-nbuv.gov.ua/cgi-bin/irbis_nbuv/cgiirbis_64.exe?C21COM=2&I21DBN=ARD&P21DBN=ARD&Z2 1ID=&Image_file_name=DOC/2011/11SHVTZV.zip&IMAGE_FILE_DOWNLOAD=1

8. Balinsky M. Fair representation H.P. Young. New Haven and London Yale University Press, 1982, 195 p.

Размещено на Allbest.ru