Драгоман российского консульства в г. Кашгар Г.Ф. Стефанович и восстание 1916 года

Размещено на http://www.allbest.ru/

Драгоман российского консульства в г. Кашгар Г.Ф. Стефанович и восстание 1916 года

Галиев В.В.

Важной составной частью персонала российских консульств в Синьцзяне являлись драгоманы. В дореволюционных источниках термин «драгоман» обозначал переводчика, однако в российском МИДе драгоманом называлась штатная должность в посольстве или консульстве. Безусловно, драгоманы занимались, в том числе и переводами, но это не являлось их основной деятельностью. Им приходилось выполнять те же обязанности в консульстве, что и остальному его персоналу.

Дипломатическая карьера практически всех российских консулов в Синьцзяне начиналась с должности именно драгомана[1]. Затем после работы на этой должности год или два, но не более двух лет сотрудник с должности драгомана переводился на должность секретаря, в большинстве случаев, другого российского консульства в Синьцзяне. Таким образом, в течение всей своей деятельности в Синьцзяне им доводилось служить со всеми другими российскими дипломатами в этом регионе друг друга они знали лично и не один год .

Драгоманы российских консульств занимались не только повседневной дипломатической работой в самом консульстве или в ходе поездок по консульскому округу. Порой им приходилось выполнять и весьма необычные поручения. Так в 1916 году драгоману консульства в Кашгарии Георгию Феофановичу Стефановичу приходилось дважды выезжать в командировки в города Аксу и Учь-Турфан по поводу бежавших в пределы Китая участников восстания 1916 года в Семиречье. По результатам своих командировок драгоманом был составлен отчёт, который вобрал в себя, помимо прочего и анализ сведений большой социологической базы[2]. Документ это интересен как с точки зрения определения уровня подготовки драгомана, определение круга его обязанностей и владения им ситуацией в консульском округе, так и с точки зрения отношения работников МИДа к таким крупным социальным конфликтам в российском приграничье как восстание 1916 года в Семиречье. По мнению Г.Ф. Стефановича «в начале июля 1916 года среди киргизов было заметно некоторое брожение и смущение, вызванное ожиданием призыва на тыловые работы. Из характера задаваемых ими вопросов было видно, что смущение вызывалось и селилось среди них злонамеренными лицами»[3]. Драгоман отмечал, что киргизы не верили, что их призывают лишь на тыловые работы и, тем более, что им будут платить за это деньги. Они считали, что будут посланы на фронт под пули.

Приводя сведения о начале восстания Г.Ф. Стефанович пишет, что «в Пишпекском уезде восстание началось 8 августа на северо-западе берега оз.Иссык-Куль с нападения на большое село Сазоновку»[4]. Однако вскоре, по словам Г.Ф. Стефановича, «прибывшие войска стали преследовать восставших. Первыми признали поражение восставшие вместе с киргизами дунгане, оказавшиеся в большинстве своём китайскоподданными, которые уже 15 августа бежали в Китай. И уже за ними последовали киргизы, перейдя границу Кульджинского и Кашгарского консульских округов»[5].

Российский драгоман приводит сведения о тех местах Кашгарии, куда выселились восставшие. Он отмечает, что основная масса киргиз хлынула в Уч-Турфанский и Аксуйский оазисы и только незначительная часть достигла Кашгарского уезда. Бежавшие в Кашгарский уезд киргизы были жителями Нарынского участка, малопричастные к восстанию. Их бегство было вызвано опасением пострадать от своих же соплеменников - восставших. В ходе выселения в Китай они практически не пострадали и не понесли потерь скота. Вскоре все они были под руководством консульства репатриированы в места своего постоянного проживания[6].

В район Учь-Турфана бежали активно участвовавшие в восстании киргизы из российских Пишпекского и Пржевальского уездов. По сведениям Г.Ф. Стефановича общее количество киргиз в Учь-Турфанском и Аксуйском районах составило 100-120 тыс. человек. Беженцы появились в Синьцзяне очень быстро в конце сентября - начале октября[7].

Тех кто дошёл до Уч-Турфана ждали большие лишения. Скот из-за отсутствия корма и перенесённых был утрачен почти полностью. «Потеряв свои стада - главное богатство и достояние - киргизы очутились здесь в бедственном положении. Они начинают продавать самое необходимое из домашнего обихода - кошмы, казаны, чайники, сёдла, уздечки и прочее. У них начинают появляться на почве недоедания эпидемии брюшного тифа, цинга и прочее. Чтобы избавиться от лишних ртов начинаю бросать на дорогах и местах стоянок малолетних детей, девочек и мальчиков свыше 12 лет продают местным сартам по 30-40 рублей (при курсе рубля в 3 тенге вместо 12)»[8].

По всей видимости, отражая мнение всего российского консульства в Кашгаре, драгоман выражал непонимание позиции российских приграничных властей и в частности Туркестанского генерал-губернатора, высказанную им в письме на имя Министра иностранных дел 6 ноября 1916 года, и включающую в себя 4 основных условия для возвращения восставших. Так Туркестанский генерал-губернатор требовал: выдачи русских пленных, выдачи оружия, выдачи руководителей восстания, изьявление покорности.

Драгоман считал, что лишь немногие из беженцев сумеют возвратиться в Россию самостоятельно. Основная же масса киргиз нуждается в помощи и поддержке, и после возвращения к местам своего постоянного проживания будут остро нуждаться в заботах администрации[9].

Очень важно было в создавшейся сложной обстановке выяснить позицию местных китайских властей. И драгоману как дипломатическому сотруднику удалось очень много сделать в этом направлении. Кроме того, драгоман должен был путём совместной работы с китайскими властями отстаивать интересы российских подданных, перешедших границу, в том числе и восставших.

Г.Ф. Стефанович сумел выяснил, что для китайских властей было неожиданностью массовый переход в середине августа российско-китайской границы и они не смогли оказать этому какого-либо противодействия. При этом интересно заметить, что по сведениям драгомана большинство перешедших границу дунган оказались китайскими подданными. Китайские власти были напуганы появлением большого количества традиционно враждебно относящихся к китайцам дунган на своей территории. И опасаясь возникновения волнений среди своих подданных - узбеков стали увеличивать число войск в Уч-Турфане. К моменту появления там беженцев в нём находилось только 60-70 солдат, а уже через месяц от 300 до 400 человек и только кавалерия. драгоман российский китайская власть

Освещая деятельность китайских властей в связи с восстанием в Семиречье 1916 года, российский драгоман докладывал, что в Уч-Турфан Синьцзянским губернатором был направлен Аксуйский даоин Чжу Жуй-чи, который в течении трёх месяцев находился в городе, пока не прекратился поток беженцев из России. С началом восстания российско-китайская граница Кашгарии была закрыта - посланные Г.Ф. Стефановичем и даоинем Чжу Жуй-чи в горы узбеки вместе с китайскими пограничниками не давали киргизам возможности перейти границу в течение 40 дней с начала восстания и лишь затем она была открыта.

Размышляя над мотивами действий китайских властей драгоман отмечает, что вероятно перед тем, как даоинь Чжу принял решение о снятии китайской пограничной охраны с перевалов и разрешении киргизам перейти границу даоинь получил крупную сумму денег от киргиз. В подтверждение своих слов он приводит тот факт, что киргизы каждой волости прежде чем вступить на китайскую территорию посылали к даоиню Чжу своих уполномоченных просить разрешения. Все они принимались даоинем Чжу благожелательно и разрешение выдавалось на условии уплаты ими денег, выдачи всего огнестрельного оружия и внесения значительного количества опиума. Лошади, рогатый скот и овцы забирались не только даотаем, но и всеми китайскими чиновниками, в размерах, не поддающихся учёту. Интересно, что все действия китайских властей и их злоупотребления были зафиксированы специальным протоколом, который подписали войсковой старшина[10] Бычков, Аксуйский российский аксакал и аксакал консульства. По свидетельству российского консула драгоман Стефанович собрал в Аксу и Уч-Турфане сведения о том, что китайские власти получили от руководителей восстания крупные взятки, однако документальных свидетельств этому не нашлось[11]. И даже после предупреждения консульства о необходимости выдать руководителей восставших даотай продолжал поддерживать с ними контакты, предупредил об опасности и помог бежать в горы, снабдив проводниками. В сводке секретных сведений российского консульства в Кашгаре за декабрь 1916 год сообщалось, что драгоман консульства Стефанович и войсковой старшина Бычков выяснили, что аксуйский даоинь Чжи помогает руководителям восстания в Семиречье братьям Шабдановым скрываются в горах между городами Кучар и Карашар[12]. Напротив, на просьбу российского аксакала и драгомана прислать в помощь несколько джигитов для задержания братьев Шабдановых китайские власти не отреагировали.

Интересовали российского дипломата и вопросы нахождения захваченного восставшими в России и переправленного в Синьцзян оружия. В соответствии с российско-китайскими договорами оно подлежало возвращению российскому правительству. Г.Ф. Стефанович полагает, что в руки даотая попало свыше 300 ружей из которых 100 винтовок.

По данным российского драгомана, успешная деятельность Аксуйского даоиня по урегулированию вопросов нахождения российскоподданных киргиз - восставших на китайской территории была настолько важна для китайских властей, что Синьцзянский губернатор Ян назначил даотая Чжи на должность даотая Кашгарии.[13]

Российский драгоман проявил глубокие и прочные познания в политической, социальной и экономической жизни Кашгарии в ходе разногласий с жандармским управлением города Верного. Когда жандармские агенты прибыли в Учь-Турфан и Аксу с целью выявить и проследить воздействие со стороны мусульман - китайских подданных на возникновение волнений в Семиречье, Г.Ф. Стефанович полностью отверг их подозрения. Он писал: «Заявляю: воздействия со стороны китайских мусульман, как руководителей на русских не может быть и речи. Китайское инородческое население, как по своему развитию, образованию, а главное по своим понятиям об отношениях властей к подданным и наоборот стоящие ниже русского населения, не могло занять такого положения, чтобы руководить в таких вопросах как религия и взять всё в свои руки»[14].

Интересно заметить, что российский генеральный консул в Кашгаре князь Д.В. Мещерский счёл докладную записку драгомана Г.Ф. Стефановича настолько полным и выверенным документом, что без исправлений отправил её в Азиатский департамент МИДа, и посольство в Пекине, снабдив лишь сопроводительной запиской. Деятельность драгомана Кашгарского консульства Г.Ф. Стефановича была столь результативной и значительной, что в сопроводительной записке консул ходатайствовал о награждении его орденом Святого Станислава 3-й степени. Мещерский пояснял, что во время двух своих командировок в Аксу и Уч-Турфан драгоман подвергался значительным лишениям и опасностям[15].

Деятельность драгомана российского консульства в Кашгаре Г.Ф. Стефановича по урегулированию всего комплекса вопросов связанных с пребыванием в Китае участников восстания 1916 года была настолько успешной, что уже 27 января 1916 года телефонограммой российский консул в Улясутае А.А.Вальтер ходатайствовал в МИД России о назначении его секретарём российского консульства в Улясутае[16]. Служивший до конца 1915 года секретарём консульства А.Я.Миллер был переведён на должность генерального консула в Урге и должность оказалась вакантной[17].

Можно отметить, что драгоманы, служившие в российских консульствах в Синьцзяне, выполняли не только работу по переводу документов или небольшую работу по консульству. Очень часто, помимо выполнения ими своих обязанностей в консульстве они заменяли отсутствующих членов консульства, а так же им поручалась деятельность, связанная с выездами по всему консульскому округу.

Литература

[1] Беренс Эдуард Людвигович - драгоман российского консульства в Улясутае в 1909г.

[2] Протокол №3 от 7 янв 1917г., составленный Стефановичем и Бычковым // Восстание 1916 г. в Киргизстане /Т.Рыскулов М.,1937. С.103.

[3]АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.1-2.

[4] АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.7.

[5] Докладная записка драгомана консульства в Кашгаре Стефановича // Восстание 1916 г. в Киргизстане /Т.Рыскулов М.,1937. С.113.

[6] АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.8.

[7] АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.8.

[8] АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.20.

[9] АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.20.

[10] Войсковой старшина - приравнивался в звании к подполковнику.

[11] АВП РИ Ф.143. Оп.491. Д.486. Л.23.

[12] АВП РИ Ф.143. Оп.491. Д.486. Л.6.

[13] Докладная записка драгомана консульства в Кашгаре Стефановича // Восстание 1916 г. в Киргизстане /Т.Рыскулов М.,1937. С.119.

[14] АВП РИ Ф.242. Оп.630. Д.28. Л.33.

[15] АВП РИ Ф.143. Оп.491. Д.1434. Л.242.

[16] АВП РИ Ф.143. Оп.491. Д.623. Л.102.; Звонарёв К.К. Агентурная разведка. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1918гг. Германская агентурная разведка до и во время войны 1914-1918 гг. Киев.2005. С.118.

[17] Миллер Александр Яковлевич (1868-1940) - дипломат. Служил в Персии, Бухаре, Монголии. Российский генеральный консул в Урге (1915-17). Автор работ по истории азиатских стран. В эмиграции в Париже.

1. Бруннерт Ипполит Семёнович, Пекин, студент, драгоман 1907-1917 С.24

2. Дьяков Алексей Алексеевич - драгоман российского консульства в Кульдже в 1905 г.

3. Федоров Владимир Михайлович- драгоман российского консульства в Кашгаре в 1913-1915гг.

4. Гагельстром Виктор Владимирович - драгоман российского консульства в Кашгаре в 1910-1912 гг.

5. Зилькевич А. - драгоман в Кульдже в 1916г.

6. Хионин Алексей Павлович - драгоман российского консульства в Улясутае в 1911-1913гг.

7. Колоколов Сергей Александрович - драгоман российского консульства в Кульдже в 1895г.

8. Кротков Николай Николаевич - драгоман российского консульства в Кульдже в 1897-1899гг.

9. Кузьминский Михаил Николаевич - драгоман российского консульства в Улясутае в 1906 г.

10. Лавдовский Владимир Николаевич - драгоман российского консульства в Кульдже в 1907-1910 гг.

11. Лучич Корнелий Васильевич - драгоман российского консульства в Улясутае в 1908 г.

12. Мещерский Дмитрий Викторович - драгоман российского консульства в Кульдже в 1901 г.

13. Соколов Афинаген Афанасьевич - драгоман российского консульства в Кульдже в 1913-1915 гг.

14. Соков Сергей Васильевич - драгоман российского консульства в Кульдже в 1894 г.

15. Стефанович Георгтий Феофанович - драгоман российского консульства в Кашгаре в 1916 г.

16. Толмачев Николай Сергеевич - драгоман российского консульства в Кульдже в 1912 г.

17. Успенский Константин Викторович - драгоман российского консульства в Кульдже в 1910-1911 гг.

18. Вальтер Александр Александрович - драгоман российского консульства в Кульдже в 1902-1904г.

19. Володченко Николай Николаевич - драгоман российского консульства в Кульджа в 1916 г.

Размещено на Allbest.ru