Ментальная модернизация: pro et contra

Следуя логике последнего определения, характерного для классических теорий модернизации Важен тот факт, что модернизация является продуктом и традицией западной научной мысли; ее проблематика в XX веке рассматривалась в рамках структурно-функционального анализа Т. Парсонса, Р. Мертона, в теориях модернизации Ш. Эйзенштадта, Б.Хозелитца, Э.Шилза, М.Леви, в теориях конвергенции С. Хантингтона, Дж. Гэлбрейта, У. Ростоу, концепциях неомодернизации и постмодернизации Дж. Александера, Р. Инглегарта, Э. Тирикьяна, и т.д. , общество современное есть общество западного формата, продукт экономического либерализма и неоконсерватизма. Тогда для «незападных» стран модернизация (вопреки утверждениям ее сторонников) приобретает не естественный, а искусственный характер процессов достижения заранее заданного результата сознательной деятельности интеллектуальных и политических элит. Другими словами, в данном ракурсе модернизация представляет собой вторичный процесс имитации заданного образца-шаблона, принятие ценностей, институтов и ценностно-культурных моделей западной «современности», стремление полностью им уподобиться, что обостряет вопрос национально-цивилизационной идентичности того или иного социума в ходе его развития и вряд ли обладает серьезным потенциалом с точки зрения наиболее эффективной модели для России.

Второе значение сегодня носит скорее информативный характер в отношении становления западной социально-политической модели общественного развития, поэтому может быть применено лишь с определенными оговорками в качестве исторической базы. А, вот, трактовка модернизации как совокупности объективных социальных трансформаций Трактовка модернизации как эволюционного, закономерного процесса, в ходе которого общество последовательно прогрессирует от более простых форм социальной организации к более сложным, дифференцированным соответствует ранней традиции зарубежной социологии М. Вебера, Э. Дюркгейма, О. Конта, Г. Спенсера и др. в сторону современности, рычага развития и саморазвития общества и его отдельных сфер деятельности в условиях смены эпох Карлинская Е.В. Уроки прошлого и реалии настоящего для формирования механизма решения проблем модернизации России на примере Китая. Доклад на XI Международной научной конференции «Модернизация России: ключевые проблемы и решения». Москва. 17 декабря 2010 г. ИНИОН РАН., представляется достаточно функциональной и действительно может быть использована не только в качестве рабочей дефиниции, но и в качестве одного из инструментов построения модели общественного развития применительно к сегодняшнему социально-политическому контексту.

Но процессы социальных изменений с точки зрения их эффективности должны протекать в соответствии с конкретным набором ценностных, культурных критериев, отвечающих характеру идентификационных структур общественного сознания, другими словами, на базе идейно-ценностной парадигмы, которая позволит определить направленность вектора поступательного развития, ответив на вопросы: «что есть современность?», «каковы его определяющие (аксиологические) критерии?» и т.п., которые для России до сих пор остаются открытыми.

Модернизация versus «идеологизация». С самого начала (40-60-е гг. XX в.) обоснования модернизации в качестве научной концепции развития общества, она, как и ее результат общество «модернити», окончательно закрепила себя в социально-политическом дискурсе в качестве полярной конкурентной альтернативы советской модели, что породило своего рода дихотомическое противостояние «идеологизация - модернизация», которое до сих окончательно не разрешено.

Недостатки российской версии системы «западного формата» 90-х гг. привели к тому, что в течение последних лет в рамках отечественного научного дискурса наблюдается ревитализация дискредитированной в результате краха советского социально-политического пространства категории идеологии и соответствующих процессов, что вновь заставляет задуматься над соотношением процессов (нео)модернизации и новой идеологизации, а также их эффективности, своевременности и необходимости для России.

Отталкиваясь от того, что модернизацию с полным основанием можно отнести к разряду продуктов синтеза классического либерализма, его неомодификации, а также неоконсерватизма англо-саксонской традиции середины XX века в духе технократизма, их совокупной системы принципов В числе ключевых принципов модернистских концепций можно назвать следующие: крайняя индивидуализация, вплоть до атомизации общества; дифференциация, формализация всей совокупности человеческих связей; абсолютизация власти науки и экспертов (меритократия), рост профессиональной специализации и формального образования и т.д. , представляется целесообразным пересмотреть ее идеологическое противостояние с альтернативными консервативной и социалистической системами с целью поиска их функционального баланса.

Если обратиться к рассмотрению форм противостояния консерватизма и «модернизма» В данном случае «модернизм» используется в качестве условного обозначения системы идейно-ценностных принципов и критериев, на которых базируется вся совокупность процессов модернизации западного образца. , то основной задачей становится поиск баланса между инерцией, стагнацией первого и избыточный динамизмом, рационализмом второго. Уже на втором этапе эволюции теорий модернизации (60-70-е гг. XX в.) стало очевидным, что традиция (один из основных принципов консерватизма) не только не препятствует развитию, но, напротив, адаптирует универсальные концепции к потребностям конкретных социумов. Конечно, в данном контексте не следует путать идеологию «консервации», ригидного охранительства и консерватизма; традиционализма и традиции, которая может послужить инструментом взаимной адаптации моделей общественного развития и культурных аспектов, идентификационных структур в массовом сознании через преодоление идейно-аксиологического конфликта, своего рода «культуршока».

Следующая антитеза идеологического характера: социализм - модернизм, особенно интересна и актуальна сегодня, учитывая, что в течение длительного периода именно социалистическая модель оставалась единственной жизнеспособной альтернативой и конкурентом модернизации западного типа для всего советского пространства и целого ряда стран третьего блока. Значительный потенциал социализма, его особая привлекательность признавались даже таким классиком теорий модернизации, как Ш. Эйзенштадт, который отмечал следующие и сегодня актуальные его особенности: а) сильная ориентация на то, чтобы соотнести будущее с настоящим; б) всемерное подчеркивание ведущей роли коллективного начала и социальной справедливости; в) подчеркивание тесной связи между социальным, политическим и культурным порядками и цели построения нового общества, а соответственно и обоснование таких целей на основе трансцендентных критериев и идеалов, включаемых в базовую культурную модель; г) подчеркивание возможности активного участия социальных групп в формировании нового социального и культурного порядков; д) сильная универсалистская ориентация Eisenstadt S. Modernization: Protest and Change. N.Y., 1966. - P. 131-132; Эйзенштадт Ш. Новая парадигма модернизации. распад ранней парадигмы модернизации и пересмотр соотношения между традицией и современностью. Цит. по Ерасов Б.С. Сравнительное изучение цивилизаций http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Eras/55.php.. Причем, именно социализм в отличие от модернизма давал возможность многим неевропейским странам, особенно их элитам, включить универсалистские элементы современности в свою новую, коллективную идентичность без отказа как от специфических компонентов своей идентичности, так и от глубоко негативного отношения к Западу Eisenstadt S. Revolution and Transformation of Societies: A Comparative Study of Civilizations.- New York, 1978. - P. 183-184..

Эта идеологическая борьба теряет свою актуальность сегодня в период перехода к обществам качественно нового типа (природы), что ярко иллюстрирует пример Китая, где успешно реализуется синтез двух моделей в виде «социалистической модели модернизации»^: «социалистическая модернизация в КНР представляет собой китайскую модель модернизации, базирующуюся на теории строительства социализма с «китайской спецификой», которая является результатом осуществленного правящей политической элитой Китая синтеза марксистских представлений о развитии общества, конфуцианских социально-политических представлений о гармоничном общественном развитии (в частности о построении общества «малого благоденствия» - «сяо кан»), а также капиталистических техник и методов в области экономического реформирования» Хэ Цзопин. Социально-экономические основы социалистической модернизации в КНР. Автореферат дисс. на соискание уч. степени к.соц.наук - М., 2011 . Этот опыт должен быть учтен в сегодняшней России с точки зрения потенциала использования технологий модернизационных процессов западного образца при сохранении специфики ментальной сферы.

Российская версия: реалии и перспективы. В отношении (нео)модернистских концепций в российском общественно-политическом дискурсе на данный момент сложились две противоположные точки зрения: ее сторонников - (нео) западников и противников консервативного и социалистического толка. Среди первых популярна точка зрения, согласно которой в России на данный исторический момент не сформировалась социальная, экономическая, политическая и ментальная среда для протекания процессов (нео)модернизации: сырьевая модель экономики противоречит (пост)индустриальной; этатистская традиция подавляет прогрессивность либеральной мысли; общинные, коммунальные ценности «душат» ценности индивидуальной свободы, личной ответственности, самореализации и т.п. Вторые же трактуют модернизацию в качестве модели чуждой и, следовательно, нежизнеспособной и неадекватной для России, объясняют это тем, что индустриализация давно прошла; общество носит светский характер; традиции были сведены к минимуму еще в ходе антибуржуазной трансформации, и т.д. Более того, несмотря на множество оговорок в концепциях неомодернизации Например, «капитализм западного типа» и «незападного типа», «обратимость» и «необратимость» модернизации, ее «экзогенный» и «эндогенный» характер и т.д. , они также недостаточно соответствуют российской политической и культурной традиции.

Очевидно, что абсолютизация ни первой, ни второй точки зрения не представляется эффективной, действительно, все зависит от ответа для России на следующие вопросы: что есть для нас (нео)модернизация, если это движение к современному обществу, то, что это за общество и, наконец, какова система ценностных координат (критериев), определяющих его функционирование.

Следуя логике обоснованной выше рабочей дефиниции модернизации как совокупности прогрессивных изменений в обществе, сегодня можно констатировать, что это явление существует в России, по крайней мере, уже три столетия См. Межуев В.М. Ценности современности в контексте модернизации и глобализации // Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение» - 2009. - №1. - http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2009/1/Mezhuev.. Первую волну справедливо связывают с петровскими преобразованиями - досоветский этап; результатом второй волны стало построение мощного государства, социалистической модели советского образца, которая длительное время блокировала возможность превращения страны в периферию западного (капиталистического) мира - советский этап; и, наконец, крах социализма советского образца положил начало нынешней, третьей волне модернизации, совпадающей с новыми технологическими изменениями в западных обществах, как своего рода ответ на них - постсоветский этап.

Важнейший сдвиг, который произошел в теориях модернизации на третьем этапе с точки зрения потенциала их применения в сегодняшней России, заключался в том, что крах коммунистического пространства, и, соответственно, единственной по силе и значимости конкурентной модели, позволил смягчить рамки (и критерии) «общества современности» через признание возможности национальных проектов (нео)модернизации. Т.е. помимо «универсальной неомодернизации» стала обосновываться возможность «альтернативной неомодернизации» Саква Р. Смысл 1991 года и вызов неомодернизации. Доклад на Международной конференции «История новой России: двадцать лет спустя (1991-2011). Москва. 19 октября 2011 г., учитывающей цивилизационные аспекты идентичности того или иного социума с целью предотвращения негативных эффектов «западного стандарта» - затяжные социально-политические кризисы, дезориентация в сознании, как следствие хаос и социальная аномия.

Так что же для России современное общество; это общество будущего или настоящего; модернизация и есть современность или это различные понятия? Подобные вопросы требуют глубокого социально-философского осмысления, но даже в первом приближении очевидно, что в отличие от российского западному обществу вообще свойственно при любых условиях осознавать себя современным, что и позволяет ему развиваться, следуя логике собственной жизни, а не пытаясь имитировать чей-либо опыт; для Запада новое уже сложилось, наличествует в действительности, а современность - это то, что «здесь, сегодня и сейчас».

Для России же «тема исторической отсталости России от Запада, ее «несовременности» в сравнении с Западом - стала основной темой российского западничества -- всех его поколений, включая нынешнее» Там же.. Подобная абсолютизация западной модели общественного развития чревата серьезными негативными последствиями, в первую очередь, в ментальном пространстве российского социума, как результат кризиса национально-цивилизационной идентичности, через во многом принудительные попытки вживления чуждой модели развития и соответствующих идентификационных структур в сознании. Ярким примером этого варианта служит кризисный постперестроечный период начала 1990-х гг., когда на остатки идентификационных структур советского образца попытались «примерить» идеологические конструкты либерального (неолиберального) проекта (в т.ч. западного варианта модернизации), результатом чего стало отторжение последних, формирование негативной идентичности, идеологический вакуум, национальный нигилизм и т.д.

Если взять за основу определение современности как наличия у людей осознания и принятия собственной цивилизационной идентичности, тогда поиск и выработка адекватной реалиям постсоветского социума социально-политической модели, отвечающей состоянию ментального пространства, требует учесть следующее: очевидный синтез досоветских, советских и либеральных идентификационных структур в общественном сознании россиян, одновременно соответствующий трехполюсному характеру российского идеологического пространства: консерватизма, социализма, либерализма и их модификаций, разумный баланс которых позволит определить новую идейно-ценностную парадигму в качестве основы общественного развития страны в дальнейшем.