Теоретико-методологические аспекты институционализации элитологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Теоретико-методологические аспекты институционализации элитологии

Грищенко Михаил Александрович аспирант кафедры политологии и этнополитики Южно-Российского института-филиал «Российской академии народного хозяйства и государственной службы

при Президенте Российской Федерации»

Аннотация

В статье рассматриваются теоретико-методологические особенности становления элитологии как самостоятельного научного направления, приводится конкретизация философско-элитологического контекста в теоретико-элитологическом дискурсе и исследуется методология элитологических исследований. Определяются основные доктринальные подходы к элитологическому направлению в политологии и выявляются основные научные центры, изучающие элиты. Одним из таких центров выступает ростовская элитологическая школа.

Ключевые слова: элитология, философия элитологии, элитологические школы, теория политики, элитологические доктрины, методология элитологии.

In article theoretical-methodological features of formation of an elitology as independent scientific direction are considered, the specification philosophical- elitology a context is given in a teoretikal discourse and the methodology of the elitology's researches is investigated. The main doctrinal approaches to the direction of elitology in political science are defined and the main scientific centers studying elite come to light. As one of such centers the Rostov school of elitology.

Keywords: еlitology, philosophy of elite, schools of elitology, policy theory, doctrines of elitology, methodology of elitology.

элитология научный политология доктринальный

Современная элитология является одним из динамично развивающихся научных направлений. Проблемы изучения элит на протяжении многих веков были в центре внимания многих исследований, так как они тесно связаны с проблемами государственного управления.

Как отмечает А.И. Турчинов, успехи развития общества определяются комплексом факторов. Среди них ключевое место принадлежит механизмам воспроизводства и востребования кадрового (профессионального) потенциала, формирования лидерских способностей, нравственных и профессиональных качеств тех, кого принято называть словом «административно-политическая элита», тех, кого граждане отождествляют с представителями государственной власти. Можно с большой долей истины утверждать, перефразируя известную поговорку - «скажи мне - кто твой друг и я скажу - кто ты», - покажите мне вашу элиту, и я скажу, почему вы так живете. И в этом выражении кроется весьма глубокий смысл, поскольку люди, представляющие государство, правящие политические партии ответственны за состояние дел, как в государственных институтах, так и в обществе в целом [1].

Этимология термина «элита» подразумевает, что в элиту априори должны входить лучшие. К сожалению, фактически принадлежность к элите определяют совершенно другие параметры, особенное внимание уделяется личной лояльности лидеру, деньгам, силе, случайности, происхождению и т.п. Поэтому в адрес тех или иных представителей элит появляются высказывания о недостойности принадлежности к элите.

Данный подход, обычно именуемый оценочным, в политических науках перестал использоваться, и элиту стали интерпретировать не в соответствии с тем, являются ли ее представители лучшими в своем роде или нет, а лишь как лиц, имеющих соответствующий статус в политической системе, что дает им возможность влиять на принятие ключевых политических решений.

Но следует при этом помнить, что при определении принадлежности политика к элите по статусным позициям в политической системе все-таки важным фактором является его аксиологическая составляющая.

Как замечает Е.Б. Шестопал, соответствуют или не соответствуют элиты вызовам времени, тем не менее, способности и возможности, профессионализм и моральные качества элиты являются определяющими при оценке власти рядовыми гражданами и влияют конкурентоспособность всей политической системы, ее устойчивость и возможности ее модернизации. Поэтому, наряду с анализом объективных характеристик представителей политической элиты, политология не может не задаваться вопросом о субъективных параметрах ее оценки. Такую задачу можно решить только на пересечении проблемных полей собственно политологического и психологического анализа [2].

Существуют разные элиты, к примеру, в элитологии обычно выделяют несколько видов элит. Наиболее популярным является деление на политическую, экономическую, военную, научную, культурную, религиозную, спортивную и другую элиты. Так, взаимодействуя между собой, они могут находиться в состоянии либо соподчинения, либо конкурентной борьбы [3].

Еще один важнейший теоретический и не менее важный с практической точки зрения вопрос, касающийся элиты - это вопрос о каналах и механизмах ее рекрутирования [4]. Этот вопрос важен в первую очередь с точки зрения легитимации элиты. Если в прежней советской системе всем (и представителям элиты, и рядовым гражданам) были понятны правила игры, то в постсоветской политической системе эти механизмы уже в который раз «перенастраиваются» заново. Если в обществе нет прозрачных и всем понятных правил отбора на высшие политические позиции, то это ведет к недоверию элите со стороны граждан, - с одной стороны, и к дефициту профессиональных и опытных кадров, к короткой скамейке запасных, - с другой стороны.

И та непрозрачность, а нередко и несправедливость (по оценке граждан), которые сопровождают «возгонку» представителей элит на политический Олимп (термин Паркинсона) серьезно подрывают доверие к элитам [5]. Поэтому анализ биографических траекторий представителей элиты, каналов и механизмов рекрутирования выполняет важную задачу, проясняя, откуда и как пришли на свои посты высшие представители политической элиты страны, за счет каких психологических качеств им удалось занять свои посты.

Комплексные проблемы элитогенеза и необходимость междисциплинарных исследований требуют институционализации элитологии путем выделения ее из политологии в самостоятельное научное направление. Эта мысль постоянно звучала в выступлениях участников Первого Всероссийского элитологического конгресса, проводимого 7-8 октября 2013 г. в городе Ростове-на-Дону на базе Южно-Российского института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.

А.В. Понеделков и А.М. Старостин отмечают, что институционализация элитологии проходит на нескольких уровнях [6].

Во-первых, на концептуально разнообразном доктринальном уровне, где А.М. Старостин, заостряя внимание на философских основах элитологии, отмечает, что «философия элитологии, определяя ее в первом приближении, это социально-когнитивная область, основывающаяся на принципах приоритетного направляющего воздействия на процессы изменений социального бытия со стороны «продвинутых» (выделяющихся интеллектуальными, коммуникативными и волевыми качествами) социальных групп - элит. Либо - это принцип заметного влияния на усложняющееся социальное развитие, в перспективе все усиливающееся, элитных групп, опирающихся на осознанно развиваемые и культивируемые, усложняющиеся духовные практики (социальная демиургия при посредстве социальной цефализации)» [7]. Последние замечания составляют существо философии элитологии: социальный конструктивизм, базирующийся на решениях и действиях социальных «мозговых центров».

Что касается конкретизации философско-элитологического контекста и его воплощения в конкретный теоретико-элитологический дискурс, то речь может идти о той или иной коллективной или авторской элитологической концепции. Обозревая те из них, которые появились в нашей элитологической мысли и получили известность: концепции региональных элит СанктПетербургской и Ростовской научных элитологических школ, концепцию этнократических элит М.Х. Фарукшина, концепцию социально-

управленческих типов взаимодействия элит А.Е. Чириковой и Н.И. Лапиной, культурно-исторических типов элит О.В. Гаман-Голутвиной или концепцию ценностной обусловленности деятельности элит А.К. Магомедова, практически везде просматривается не только выход в широкий социальнополитический контекст, но и достаточно конкретная характеристика российских политических процессов того или иного исторического периода. Иными словами, мы имеем дело и с конкретно-теоретическими, и с парадигмальными элитологическими конструктами, в совокупности создающими содержательный образ российской политики, реконструированной с позиций элитологии [8].

Что касается мировой элитологии и, прежде всего, политической элитологии, то здесь фигурируют две базовые элитологические доктрины: иерархическая (Р. Миллс) и полиархическая (Р. Даль).

В российской элитологии присутствует свой вариант, фиксирующий разнообразие моделей взаимодействия элит, который может быть обозначен как полицентрическая.

Кроме того, следует говорить и о том, что в западной политологии и политической социологии доминирует институциональная (неоинституциональная) доктрина в элитологических исследованиях, в то время как в российской элитологии, отталкиваясь от институтов, в итоге апеллируют к лидерам и лидерским командам, отчетливо сознавая слабость российских политических институтов и их достаточно формальную роль в элитогенезе.

Такого рода доктринальная амбивалентность порождает инструментальную и экспертную амбивалентность в процессе операционализации концептов. Часть российского элитологического научного и экспертного сообщества исходит из институциональной идентификации российских элит. Другая часть идентифицирует их в качестве неполноценных элит и антиэлит.

По мнению А.В. Понеделкова и А.М. Старостина, более доктринально репрезентативной выглядит позиция о незавершенности процессов институционализации элитогенеза, обозначая российские элиты в качестве протоэлитных сообществ. Более адекватной моделью в этом случае будет все же полицентричная модель элит в многосоставном российском обществе [9].

Важным, но недостаточно разработанным в элитологии выступает экспериенциальный аспект. Он обозначен в современной эпистемологии и философии науки в связи с изучением влияния рациональных, внерациональных и контекстуальных факторов, неотделимых от деятельности субъекта: «Экспериенциальный подход учитывает опыт взаимодействия субъекта с объектом, особенности всех уровней познания - эмпирического, теоретического и обыденного… Таким образом, наука получает новый аспект видения субъекта со стороны анализа процессов восприятия и концептуализации им мира и реализации этого опыта в языке» [10].

Применительно к элитологическим исследованиям данный аспект был обозначен нами еще в первых изданиях учебных курсов, посвященных политической элитологии [11], в качестве принципа методологической референтности. Обсуждая сложности элитологических исследований, в особенности российских, где изучаемый объект погружен в существенной мере в паутину неформальных и теневых связей, мы еще в конце 90-х гг. отметили, что все эти сложности подхода к объекту компенсируются тем жизненным опытом, который имеет исследователь, погруженный в политикоадминистративную среду: многолетнее «включенное наблюдение» за деятельностью элиты; биографический метод, применяемый к субъектам региональной элиты, которых исследователь знает и чувствует в течение многих лет; герменевтические и семантические расшифровки текстов и действий политических руководителей Центра и различных регионов, выявляющие подлинные мотивы, а не прикрываемые социальной мимикрией; понимание степени серьезности намерений лидеров и умение отличать их от политической игры, рассчитанной на восприятие дальнего окружения и масс населения, - без этого трудно сейчас интерпретировать эмпирические данные, полученные в анкетных опросах или контент-анализе.

Наиболее референтными для элитологов в этом плане источниками являются: информированные и давно работающие с политиками журналисты; эксперты - представители элиты, склонные к рефлексии и аналитической деятельности; сами элитологи последовательно (а не эпизодически) отслеживающие политические и административные элиты [12].

При построении источниковой и методической базы эмпирических исследований в современной элитологии место репрезентативности занимают методологические требования референтности и релевантности [13].

Несколько в другом ракурсе рассмотрел проблему экспериенциальности в элитологии Дж. Хигли. Он обратил внимание на значимость опыта исследователя в процессе теоретических обобщений эмпирических данных: «Очередные исследования общественного мнения, эксперименты в области поведения, измерения, таблиц данных, математические уравнения и т.п. позволяют нам приблизиться к пониманию того, что является возможным в политике, не больше, чем такой эмпиризм способствовал первоначальному развитию биологии и физики. Прогресс в развитии современной науки, так же как и в античной философии, зависит от творческих и рациональных интеллектуальных усилий ее наиболее выдающихся представителей» [14].

Дальнейшая разработка обозначенных нами областей, касающихся развития элитологического знания и познания как сложной многоуровневой и разноплановой системы, позволяет сделать новые шаги к формированию конструктивной и авторитетной отечественной элитологии [15].

В современной политологической литературе, как у нас в стране, так и за рубежом, нет недостатка в фундаментальных работах, посвященных категории «политических элит» [16,17,18]. Но ее трактовки достаточно противоречивы.

Главный спор ведется лишь вокруг того, каких акторов можно включить в политическую элиту.

Элитология в современной России развивается и количественно, и качественно. Такой вывод наглядно подтверждается опубликованным к Элитологическому Конгрессу обзором диссертаций, проведенным Я.А. Пляйсом.

Он отмечает, что «среди политологических центров нашей страны, которые уделяют особое внимание элитологической тематике, по-прежнему выделяется ростовская школа элитологов, руководимая заслуженным деятелем науки РФ и всех республик Северного Кавказа, доктором политических наук, профессором А.В. Понеделковым и доктором политических наук, профессором А.М. Старостиным. Занимаясь изучением элит более 20 лет, опубликовав немало работ по элитологии, коллектив школы основательно занимается изучением различных аспектов этой большой темы, в том числе применительно к Северо-Кавказскому региону, крайне важному и сложному не только в этническом отношении, но и политическом и социальноэкономическом.

Как показывают мои (Я.А. Пляйса - авт.) исследования и наблюдения, таких школ элитологов, как ростовская, сейчас в России больше нет. Это не значит, разумеется, что больше нет исследователей или центров, которые целенаправленно, профессионально и основательно занимаются изучением элит. Для примера сошлюсь на центр Ольги Крыштановской.

Но школ в истинном понимании этого слова (с руководителем, последователями, концепцией, четким направлением исследований, достигнутыми и опубликованными результатами) к большему сожалению, еще раз повторю, больше нет.

Есть, правда, зародыши или ядра, не успевшие еще развиться, но их, конечно, недостаточно. Нужны настоящие школы. Хотя бы несколько на нашу огромную страну» [19].

Нельзя не согласиться с мнением Я.А. Пляйса, что в становлении элитологии как научного направления еще существует множество проблем, и попытки изучать элиту только через призму политической науки изначально ограничивают как ракурс исследования, так и методологический инструментарий. Элитология выходит на междисциплинарный уровень, перед ней открываются новые научные горизонты и говорить, что свою политическую функцию, я имею ввиду элитизм как противовес марксистскому эгалитаризму, еще рано. Для дальнейшего развития данного научного направления необходимы разработки новой парадигмы на базе существующих концепций и направлений в элитологии.

Литература

Турчинов А.И. Кадровая политика и административно- политическая элита современной России // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ РАНХиГС, 2013. - С.

59.

Шестопал Е.Б. Субъективные параметры оценки российской политической элиты // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ РАНХиГС, 2013. - С. 51.

Артюхин О.А., Большакова Е.М Экономические Аспекты Российского элитогенеза. // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2012. № 4. - С. 173.

Крицкая А.А. Институционализация государственной кадровой политики в России (к вопросу преемственности) // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2013. № 4. - С.185.

Шестопал Е.Б. Субъективные параметры оценки российской политической элиты // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ РАНХиГС, 2013. - С. 54.

Понеделков А.В., Старостин А.М. Современные элиты: доктринальный, прикладной и экспериенциальный аспекты// Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием.

Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ РАНХиГС, 2013. - С. 13

Старостин А.М. Философия элитологии: статус научного направления и базовые проблемы / Философия элитологии. Сб. научных трудов. - Ростов н/Д.: Дониздат, 2013.

Старостин А.М., Швец Л.Г. Факторы релевантности в современных элитологических исследованиях // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС . № 1. 2012. - С.118.

Понеделков А.В., Старостин А.М. Современные элиты: доктринальный, прикладной и экспериенциальный аспекты // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ РАНХиГС, 2013. - С. 17.

Масалова С.И. Когнитивный и экспериенциальный подходы в современной парадигме философии науки / Философия и наука: проблемы развития и преподавания. - Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2009. - С. 57-58.

Понеделков А.В., Старостин А.М. Введение в политическую элитологию. - Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 1998.

Ашин Г.К., Понеделков А.В., Старостин А.М., Кислицын С.А. Основы политической элитологии. Изд. второе. - М.: URSS, 2013. - С. 217-218.

Старостин А.М., Швец Л.Г. Факторы релевантности в современных элитологических исследованиях // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2012. № 1.

Хигли Дж. Элиты, внеэлитные группы и пределы политики:

теоретический ракурс // Элиты и общество в сравнительном измерении. - М.: РОССПЭН, 2011. - С. 31.

Понеделков А.В., Старостин А.М. Современные элиты: доктринальный, прикладной и экспериенциальный аспекты// Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ

РАНХиГС, 2013. - С. 20.

Dogan M., Higley J Elites, Crisis and Regimes in comparative perspective Analysis.In: Elites, Crisis and the Origine of regimes Lanham; Bulder: New York: Oxford, 1998.

Бурдье П. Социология политики М.,1993 - С. 55-56.

Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России: персональный состав и тенденции эволюции. М., 2004.

Пляйс В.Я. Размышления об элитологической теории транзитного общества и новой элите для современной России // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Ред.-изд. гр.: В.В. Рудой (руков.) и др. Том 1. - Ростов н/Д.: Изд-во ЮРИФ

РАНХиГС, 2013. - С. 21. Literature:

Turchinov A.I. Personnel policy and administrative and political elite of modern Russia // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. - Rostov-on-Don, 2013. - Page 59.

Shestopal E.B. Subjective parameters of an assessment of the Russian political elite // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. - Rostov-on-Don, 2013. - Page 51.

Artyukhin O.A., Bolshakova E.M Economic Aspects Russian elitogy // Public and municipal administration. Scientific notes of SKAGS. 2012 . No. 4. - Page 173.

Kritsky A.A. Institutsionalization of the public personnel policy in Russia (to a continuity question) // Public and municipal administration. Scientific notes of SKAGS. 2013. No. 4. - Page 185.

Shestopal E.B. Subjective parameters of an assessment of the Russian political elite // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. - Rostov-on-Don, 2013. - Page 54.

Ponedelkov A.V., Starostin A.M. Modern elite: doctrinal, applied and experience aspects // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. - Rostov-on-Don, 2013. - Page 13.

Starostin A.M. Filosofiya of an elitology: status of the scientific direction and basic elitology's problem / Philosophy. Rostov-on-Don, 2013.

Starostin A.M., Shvets L.G. Relevance factors in modern the elitology's researches // Public and municipal administration. Scientific notes of SKAGS. No. 1. 2012. - Page 118.

Ponedelkov A.V., Starostin A.M. Modern elite: doctrinal, applied and experience aspects // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. Rostov-on-Don, 2013. - Page 17.

Masalova S.I. Cognitive and experience approaches in a modern paradigm of philosophy science / Philosophy and science: development and teaching problems. Rostov-on-Don, 2009. - Pages 57-58.

Ponedelkov A.V., Starostin A.M. Introduction in a political elitology. Rostov-on-Don, 1998.

Ashin G.K., Ponedelkov A.V., Starostin A.M., Kislitsyn S.A. Bases of a political elitology. M., 2013. - Pages 217-218.

Starostin A.M., Shvets L.G. Relevance factors in modern the elitology's researches // Public and municipal administration. Scientific notes of SKAGS. No. 1. 2012. - Page 120.

Higley J. Elite, extra elite groups and limits of policy: a theoretical foreshortening // Elite and society in comparative measurement. M: ROSSPEN, 2011. - Page 31.

Ponedelkov A.V., Starostin A.M. Modern elite: doctrinal, applied and experience aspects // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. Rostov-on-Don, 2013. - Page 20.

Dogan M., Higley J Elites, Crisis and Regimes in comparative perspective Analysis.In: Elites, Crisis and the Origine of regimes Lanham; Bulder:

New York: Oxford, 1998.

Bourdieu P. Sociology of politician. M., 1993 - Pages 55-56.

Gaman-Golutvina O.V. Political elite of Russia: members and tendencies of evolution. M, 2004.

Plyce V.Ya. Reflections about the elitology theory of transit society and new elite for modern Russia // Elitology of Russia: current state and development prospects: materials of the First All-Russian elitology congress with the international participation. Edition V.V. Rudoy. Volume 1. Rostov-on-Don, 2013. - Page 21.

Размещено на Allbest.ru