Конструирование политики в переходный период: концептуальные основы и стратегии осуществления

Апробация результатов диссертационного исследования. Материалы диссертации использовались автором на лекциях и семинарских занятиях по политологии и политическому анализу в Уральской академии государственной службы. Основные результаты работы докладывались и обсуждались на международных конференциях, проводившихся в Уральской академии государственной службы: “Роль политических партий и общественных организаций в формировании органов власти в соответствии с интересами различных групп населения (30-31 октября 2003 г.)”, “Политическая наука и государственная власть в Российской Федерации и новых независимых государствах” (2004 г.); на IV Российском философском конгрессе “Философия и будущее цивилизации” (24-28 мая 2005 г.) и на ежегодных международных конференциях “Государственное управление в XXI веке: традиции и инновации”, проводимых в МГУ им. Ломоносова (факультет государственного управления, 2006- 2009 гг.).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень ее разработанности, формулируются объект, предмет, цель и задачи работы, ее методологические основы. Во введении определяется теоретико-методологическая и практическая значимость исследования, раскрывается его научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе “Проблема медиации в контексте трансформации политической теории” анализируются причины трансформации политической теории в информационном обществе и необходимость формирования теории мезоуровня, также определяется роль концепции конструктивизма в становлении теории мезоуровня и устанавливается взаимосвязь конструирования и медиации в мире политического.

В первом параграфе “Коммуникативные образы политики и эволюция политической теории” исследуются основные противоречия политической теории, вызванные переходом к информационному обществу, в котором все большее значение в политике приобретают неинституциональные практики. Процессы трансформации политических отношений и эволюции политической теории идут с разной скоростью, в связи с этим обстоятельством возникает конфликт между когнитивным содержанием теории политики и реально осуществляемыми политическими технологиями.

На первый план в политике информационного общества выходит коммуникация, причем не ее техническая составляющая (средства и технологии производства, движения и хранения информации), а социокультурная (символическая). Информационная природа коммуникации и управления делает их взаимозависимыми, изменение в одной сфере ведет к трансформации другой. Средства массовой коммуникации, выступая в качестве функционального субъекта (актора) политического процесса, меняют тем самым параметры и принципы организации управления в политической сфере. Коммуникация утрачивает свой былой вспомогательно-технический статус и превращается в функциональный элемент формирования и самопрезентации политической сферы. Изменение роли коммуникации как в общественной системе в целом, так и в политике настоятельно требует соответствующих изменений в политической науке. В первую очередь нуждается в трансформации существующий тип политической теории как теории макроуровня.

Трансформация политической теории, с нашей точки зрения, заключается в переходе от теории макроуровня к теории мезоуровня. Формирование нового типа политической теории требует новых принципов ее построения. Теории мезоуровня отличаются, во-первых, междисциплинарным характером, что позволяет рассматривать явления политического мира средствами целого комплекса научных дисциплин, а во-вторых, согласно определению Р.Мертона, широким использованием гипотез и моделей, подтверждение которых невозможно только посредством теоретических построений, без привлечения эмпирического материала смежных научных дисциплин. Политика как предмет теоретического исследования была и остается теоретическим конструктом, различие же между предметом теории макроуровня и предметом теории мезоуровня задается способом конструирования того и другого. В случае макротеоретического конструирования политики (как предмета познания) первичной является принципиальная модель политики, создаваемая на основе исходных постулатов и принципов, принятых в рамках классической парадигмы науки. И уже затем первичная модель политики дополняется специфическими “гранями”, “проекциями”, имеющими характер частного и смягчающими разрыв и неизбежный конфликт между теоретической абстракцией и реальностью, а также позволяющими устанавливать междисциплинарные связи. В случае мезотеоретического конструирования политики первичной является область социокультурных оснований и предпосылок политики. Это означает, что связанные с реальной политикой (политикой как действием) феномены представляют собой не частное и особенное по отношению к ней, не отдельные и вторичные (производные) “грани” и проекции политики как объекта познания, а с самого начала включены в формируемый теоретический образ политики, оказывая существенное воздействие на его формирование и интерпретацию (понимание).

С нашей точки зрения, концептуальным решением вопроса о соотношении коммуникации и политики, в частности, об эффективной политической технологии общественного тела, поставленного М.Фуко, является трактовка политики как структурно-информационного поля. Структурно-информационное поле - это специфический срез политики, через призму которого последняя выступает как деятельность по достижению и поддержанию согласия, стабильности и порядка в обществе. Основное назначение структурно-информационного поля заключается в согласовании интересов противодействующих сторон и урегулировании возникающих на этой почве конфликтов. В его границах напряжение между сторонами конфликта, заключающее в себе возможность деструктивного развития событий, трансформируется в позитивную энергию совместного целерационального действия. Границы структурно-информационного поля и его конструктивный, созидательный потенциал во многом определяются сложившимися в данном обществе культурными традициями, в частности, устоявшимися и получившими форму обычая процедурами разрешения конфликтов. Отсюда можно сделать вывод, что шаг вперед в развитии теории предполагает обращение к истории, обращение не только к истории политической науки, но в первую очередь - к истории феномена политики, протоформам его возникновения.

Второй параграф “Структурный и историко-генетический аспекты проблемы медиации” посвящен исследованию причин перемещения процедур медиации с микроуровня личных отношений на мезоуровень публичной политики.

В известном смысле переход к теории мезоуровня ставит исследователя в ситуацию начала, и в историко-генетическом, и в логико-методологическом отношении. Выход за пределы сложившихся представлений об основаниях политики открывает для теоретического исследования новое пространство, которое ранее оставалось вне поля зрения политической теории. Это своего рода первичный срез политики, непосредственно смыкающийся с общественным телом, то есть массивом межличностных взаимодействий, в которые вступают индивиды, движимые базовыми для человеческого существования естественными потребностями. Политическое как таковое является производным от этой структуры, является системным качеством, синергетическим эффектом, который возникает в результате взаимоналожения друг на друга этих элементарных связей.

Одним из системообразующих принципов (факторов) воспроизводства и, соответственно, возникновения политического является феномен медиации. Побудительным мотивом медиативного взаимодействия акторов является конфликт интересов, не разрешимый в рамках принятых процедур и правил. Наличие подобного рода проблемы, связанной с неэффективностью техник официального урегулирования конфликта, переводит взаимодействие двух акторов из публичной сферы в частную, придает этому взаимодействию неинституциональный характер. Иными словами, медиация оказывается за пределами институциональной структуры, что позволяет отнести ее к неинституциональным практикам. В основе медиативных процедур лежит первичное конструирование пространства, в рамках которого происходит ценностный обмен. Обмен ценностями снимает существующее напряжение и позволяет сторонам найти точки соприкосновения.

Рассматриваемая как элементарный акт социального взаимодействия двух акторов, медиация представляет собой цикл. Ее внутреннее строение отвечает формуле: конфликт - диалог - согласие. Во-первых, это означает, что содержанием медиации является переход взаимодействия акторов из одного состояния - в другое. В процессе этого перехода взаимодействие акторов меняет не только направленность, но и характер, причем меняет под влиянием самих участников взаимодействия. В этом смысле медиация есть общесоциальный способ самоорганизации и самоуправления. В процессе медиативного взаимодействия его стороны самостоятельно, исходя из своих интересов, ценностных предпочтений и наличных обстоятельств, осуществляют взаимные уступки и на этой основе устанавливают границы и условия совместного существования и регулируют взаимоотношения. Это во-вторых. В-третьих, это означает, что медиация является процедурой: она обладает свойством повторяемости и потому может быть типизирована. Во всяком случае, между медиацией и институциональной сферой не существует принципиальной границы, поскольку типизация может выступать в качестве промежуточной ступени формирования института. Медиация совместима с той или иной совокупностью институтов и находится в комплементарном (дополнительном) соотношении с ней.

Изучение феномена медиации представляет интерес с точки зрения политической теории, так как медиация является основой конструирования структурно-информационного поля политики. Медиацию можно определить как своеобразную “протополитику”, которая вместо практики силового разрешения конфликтов вводит процедуры диалога и технологии достижения согласия посредством переговоров и тем самым способствует укреплению и росту синергетического потенциала общества. Политика, руководствующаяся задачами согласования интересов и выработки общезначимых целей, опирается на созданную медиацией матрицу согласования интересов. Феномен медиации наряду с другими неинституциональными практиками образует область структурных и генетических предпосылок политики, составляющих основание ее существования и функционирования в рамках большого сообщества. В сфере протополитики формируется потенциал политической системы общества, задаются границы возможного в политике.

Соединяя в себе две функции - достижения согласия и первичного конструирования отношений равенства, медиация выступает в качестве функционального элемента структурно-информационного поля политики, получающего институциональное закрепление. В связи с этим действенность достигнутых в рамках медиативных процедур соглашений гарантируется не только доброй волей и согласием участников переговоров, но и нормативными ресурсами общества и государства.

Появление в составе медиации институциональной составляющей снимает прежнее различие, резкую границу между медиацией как неинституциональной практикой и институциональными структурами. Медиативное пространство не только лежит в основе конструирования политики, но и определяет границы структурно-информационного поля. Это кардинально меняет ее статус: из процедуры, осуществляемой на микроуровне социальной системы, она превращается в процедуру мезо- и макроуровня.

Во второй главе “Медиация, идеология и дискурс в конструировании политики в переходный период” разработаны вертикальная и сетевая модели коммуникации, определяющие различные способы взаимодействия институциональных структур и неинституциональных практик и степень их комплементарности в рамках той и другой модели. На этой основе в диссертации выделяются две основные стратегии конструирования политики в переходный период: медиативная и идеологическая.

В первом параграфе “Особенности влияния медиации на политику в вертикальной и сетевой моделях коммуникации” разрабатываются модели, на основе которых исследуется влияние способов организации взаимодействия институциональных структур и неинституциональных практик на границы структурно-информационного поля политики. Теоретически возможные варианты соотношения между институциональными структурами и неинституциональными практиками опираются на классификацию видов взаимодействия формальных и неформальных институтов, данную Г.Хелмке и С.Левитски: комплементарный, согласующий (accommodating), конкурентный и замещающий (substitutive). Исходя из этого, выделяются вертикальная и сетевая модели коммуникации.

Для вертикальной модели коммуникации характерны замещающий и конкурентный способы организации взаимодействия институциональных структур и неинституциональных практик. Институциональные структуры и неинституциональные практики не взаимодействуют, а противостоят друг другу. В рамках вертикальной модели государство является главенствующим элементом общественной системы. Вследствие этого границы структурно-информационного поля политики совпадают с границами государственного управления, а политика отождествляется с осуществлением государственных полномочий.

Устанавливаемые институциональными структурами официальные ограничения сужают пространство легального функционирования неинституциональных практик. Согласование интересов с помощью медиативных процедур рассматривается в вертикальной модели как дисфункция, поэтому медиация вытесняется функцией поддержания порядка с помощью силовых и административных ресурсов. Невостребованность медиативных механизмов в вертикальной модели коммуникации приводит не к регулированию конфликтов, а к их подавлению. Тактика подавления конфликтов переводит внутрисистемные кризисы в латентную форму, обусловливает неэффективный и декоративный характер политики. Ближайшим следствием формализации политики становится распространение неформального регулирования возникающих противоречий посредством неинституциональных практик. Перемещение процедур медиации в “теневую” сферу нарушает процесс типизации нового опыта разрешения конфликтов (нового социального знания) и его последующей институционализации, что рано или поздно приводит систему в точку бифуркации.

В основе сетевой модели социальной коммуникации лежат такие способы организации взаимодействия между институциональными структурами и неинституциональными практиками, как комплементарность и согласованность. Структурно-информационное поле политики в данной системе не ограничено рамками публичной сферы, а представляет собой системный продукт взаимодействия различных социально-политических групп. Комплементарность институциональных структур и неинституциональных практик обеспечивается перемещением процедур медиации на мезоуровень общественной системы, в сферу публичной политики и государственного управления.

Cетевая модель - это современная форма государственного управления, отличная от иерархической и рыночной. В сетевой модели, где на первый план выходят не унификация, а автономия, разнообразие и самоуправление, все большую роль, помимо государства, начинают играть другие институты системы публичного управления. В этом случае государство играет роль функционального центра, координирующего взаимодействие акторов. Координация политических взаимодействий и сохранение целостности системы осуществляется за счет институционализации процедур медиации. Медиация как основа структурно-информационного поля политики в сетевой модели способствует росту синергетического потенциала общественной системы, ее способности к самоорганизации и к изменениям.

Границы структурно-информационного поля политики в рамках каждой из моделей предопределяют особенности функционирования политики в переходный период. Общим для обеих моделей в данной ситуации является ослабление институциональной структуры и выход на первый план “протополитических” механизмов согласования интересов акторов - неинституциональных практик и связанных с ними процедур медиации.

Во втором параграфе “Стратегии конструирования политики в переходный период” анализируется влияние моделей коммуникации на выбор стратегии конструирования политики в переходный период.

Трансформация политических систем в переходный период обусловлена тем, что объем и темп изменений, совершающихся в области неинституциональных практик, начинает значительно опережать регулирующие и упорядочивающие возможности институциональных структур, приводит к нарушению внутрисистемного баланса между разнообразием и порядком. Происходит смещение управленческих и властных полномочий и ресурсов от центра к периферии и доминирование неинституциональных практик, в которых заключается потенциал дальнейшего развития системы, в том числе - новое социальное знание. Новое социальное знание, аккумулирующееся в неинституциональных практиках, выступает основным инструментом конструирования политики в переходный период, которое включает в себя два этапа: семиотический и институциональный.

Основное назначение первого (семиотического) этапа связано с распространением нового социального знания как материала, на основе которого создаются когнитивные схемы (модели) политического действия. Второй этап, этап институционализации, предполагает нормативное закрепление заданного на первом этапе вектора динамики политической системы.

Выбор стратегии конструирования политики должен быть соотнесен с той или иной моделью коммуникации, ибо она оказывает серьезное влияние на содержание и взаимосвязь семиотического и институционального аспектов конструирования политики. Оптимальные условия для перемещения процедур медиации на мезоуровень общественной системы, в сферу публичной политики и государственного управления складываются в рамках сетевой модели коммуникации. В границах вертикальной модели коммуникации семиотический и институциональный аспекты конструирования выступают не в виде последовательно сменяющихся этапов, а как два параллельных и относительно независимых процесса. В рамках этой модели семиотические конструкции политики, в первую очередь ее когнитивные схемы, функционируют в обществе обособленно от политических технологий осуществления власти, а институциональное проектирование осуществляется вне контекста неинституциональных практик и обновляющегося социального знания. В данной ситуации медиация остается процедурой протополитики, ограниченной микроуровнем общественной системы, и не получает распространения на ее мезоуровне, в сфере публичной политики. В соответствии с этим, в диссертации выделяются медиативная и идеологическая стратегии конструирования политики в переходный период.

Характерными чертами стратегии медиативного конструирования политики являются: доверие и ориентация на сотрудничество, свобода интерпретации социального знания, большое разнообразие информационных источников. Последовательный характер данной стратегии конструирования предопределяет особенности институционального проектирования. Распространение процедур медиации на мезоуровень осуществляется в рамках институционального проектирования, получившего название “выращивание институтов”. Под выращиванием понимается поддержка естественной эволюции института. “Выращивание институтов” осуществляется с учетом социокультурных особенностей политической системы и предполагает институциональные компромиссы. Институциональный компромисс - это форма осуществления медиации на мезоуровне общественной системы, в сфере публичной политики и государственного управления. Условием институциональных компромиссов является ведущая роль комплементарного и согласующего способов организации взаимодействия между институциональными структурами и неинституциональными практиками.

Стратегия идеологического конструирования политики реализуется в рамках вертикальной модели коммуникации. Она направлена на быстрое формирование новой институциональной структуры без промежуточных этапов, путем заимствования институтов из других политических систем. Основу институционального проектирования при данной стратегии конструирования политики образует установка на технологии радикальной и бескомпромиссной трансформации, нечто вроде “шоковой терапии”. Процесс трансплантации новых институтов осуществляется при этом без учета социокультурного контекста политики, а сами они предоставлены стихии вновь формирующихся политических отношений. Отказ от институционализации процедур медиации приводит к конкурентному взаимодействию между заимствованной институциональной структурой и неинституциональными практиками, когда каждая из сторон стремится к подавлению, вытеснению и замещению другой.

Вследствие разрыва между неинституциональными практиками и заимствованными институциональными структурами возникает эффект доминирования над последними со стороны семиотических конструкций. Этот эффект вызывает коренное изменение функционального назначения политики. Продуктом идеологического конструирования является “новая политика”, которая представляет собой инверсию политики в классическом смысле слова, когда институциональная структура вытесняется фигурой вождя, монополизировавшего (вместе со своим политическим окружением) право на использование неинституциональных практик и неформальных процедур в сфере публичной политики. Теперь в основе политического регулирования социальных взаимодействий лежит не нормативно-ценностный обмен, а личная преданность вождю как системообразующий принцип “новой политики”. В результате существующие в обществе противоречия не разрешаются, а носят латентный характер, и уход вождя приводит к кризису политической системы.

В третьем параграфе “Дискурсивно-идеологическое конструирование политики в современной России” проблемы конструирования политики в период осуществления демократических реформ 1990-х годов рассматриваются с точки зрения сформированных моделей вертикальной и сетевой коммуникации.

Для российской политической действительности, как современной, так и относящейся к недавнему советскому прошлому, преобладающими являются характеристики вертикальной модели коммуникации. В силу того, что медиативное конструирование в России не имело системных предпосылок и устойчивой традиции, взаимодействие между институциональными структурами и неинституциональными практиками носило характер конкурентной борьбы, регулируемой с помощью инструментов идеологического конструирования.

Одним из таких проявлений открытого конфликта была перестройка, которая завершила кризис и институциональное разложение советской системы. Разрушение институциональных структур, распад единого территориального пространства СССР - все это лишило эффективности основной инструмент властвования советской бюрократии - стратегию идеологического конструирования. Неизбежным выходом из ситуации в условиях ослабления вертикали стал переход от вертикальной к сетевой модели, который потребовал институциональной перестройки российской политической системы.

Основу формирования политики в современной России составляет стратегия дискурсивно-идеологического конструирования. Дискурс является составной частью структурно-информационного поля политики, и по своей сути он инструментален и технологичен. Однако развитие современных информационных технологий меняет роль дискурса по отношению к политике. Если ранее он выполнял вспомогательную функцию нормативно-идеологической поддержки проводимого политического курса, то в настоящее время он выступает в качестве основного инструмента конструирования политики. Функциональная дифференциация современного общества, когда нарастающие различия между его подсистемами (экономика, политика, культура, социальные структуры) размывают принцип структурного единства, выводит на передний план сетевую коммуникацию, основными характеристиками которой являются динамизм и открытость взаимодействия множества акторов, объединенных общим интересом. Равноправие и добровольное сотрудничество участников сетевой коммуникации предполагают одновременное циркулирование множества потоков информации, поэтому структурно-информационное поле политики оформляется в виде гипертекста. Особенностью гипертекста является отсутствие единого кода, функцию которого в каждом частном случае выполняет предшествующий текст по отношению к последующему. Гипертекст существует как совокупность тестов и интертекстуальных связей между ними. Динамический характер сетевой коммуникации требует формирования гибкой системы правил, обеспечивающей как интертекстуальные связи внутри политического поля, так и взаимосвязи гипертекста с социальной средой. Данная система правил, или дискурс, структурирует пространство гипертекста. Дискурс может задавать направление движения от текста к тексту, создавая тем самым образцы политического поведения, и от текста к контексту, актуализируя тем самым одни политические проблемы и снимая с повестки дня другие. Соотношение интертекстуальных и контекстуальных связей, превалирование того или иного типа связей в функционировании гипертекста (структурно-информационного поля) зависит от модели коммуникации. В условиях сетевой коммуникации данные связи важны в равной степени, в вертикальной модели на первый план выходят интертекстуальные связи, а взаимосвязь политических текстов с социальной средой (контекстуальные связи) уходит на второй план. В связи с этим можно сделать вывод, что в вертикальной модели конструирование структурно-информационного поля политики в виде гипертекста носит дискурсивно-идеологический характер.

Дискурсивное конструирование политики в современной России неразрывно связано с возникновением в политическом пространстве новой фигуры - политический консультант. На семиотическом этапе конструирования политики роль политических консультантов связана с распространением новых терминов и понятий, фиксирующих новые социальные знания, среди представителей политического мира, системы государственного управления и населения. Ориентация на сетевую модель предполагает, что основой взаимодействия политических акторов служат переговоры. В качестве одного из способов переговоров между государством и обществом можно рассматривать процедуру выборов. Однако необходимо заметить, что при попытке создания сетевой модели формирование институциональных структур осуществляется по аналогии с вертикальной моделью: доминирует технология трансплантации институтов, а не их выращивания. Для эффективного функционирования сетевой модели необходим не только выбор адекватной технологии институционального проектирования, но и укоренение принципа комплементарности во взаимодействии институциональных структур и неинституциональных практик. Невостребованность медиации в российской политической системе обусловливает доминирование семиотической составляющей над институциональной при конструировании политики. На институциональном этапе конструирования основная задача политконсультантов сводилась к созданию и распространению на политическом рынке образа кандидата, а не к проектированию институциональной структуры.

Институциональный этап конструирования демонстрирует несогласованность между процессами институционального проектирования и когнитивными схемами. Существующий разрыв между провозглашаемыми в ходе выборов приоритетами (задачами) деятельности системы государственного управления и режимом их рутинной деятельности по окончании выборов позволяет охарактеризовать состояние политического консалтинга как кризисное. Попытки сохранить вертикальные коммуникативные связи в рамках складывающейся сетевой модели коммуникации и встроить их в пространство гипертекста приводят к функциональному раздвоению системы государственного управления. Она вынуждена одновременно решать разнородные типы задач, связанных, с одной стороны, с проведением политических выборов (сетевая модель) и, с другой стороны, с выполнением рутинных обязанностей (вертикальная модель).

“Новая политика”, являющаяся результатом идеологического конструирования политконсультантов, усиливает архаичность власти, способствует росту влияния неформальных, в том числе теневых структур, появлению стихийных перемычек между горизонтальными связями разных уровней. Сближение бюрократии с теневыми структурами - это стихийный способ взаимодействия между институциональными структурами и неинституциональными практиками. Усиление коррупции объясняется, в том числе, необходимостью решать рутинные проблемы и неподготовленностью как правовой базы, так и бюрократической структуры к вновь возникающим проблемам.

Неинституциональные практики в переходный период получают активное распространение в пространстве “теневых” отношений, находящихся вне государственного и политического контроля и регулирования. Вследствие этого оказывается крайне низкой эффективность трансплантированных институтов демократии, условием успешной деятельности которых является комплементарный характер взаимодействия институциональных структур и неинституциональных практик, а не их противостояние. Конкуренция между заимствованными институтами и наличными неинституциональными практиками усиливает роль дискурсивно-идеологического конструирования. В силу ценностного и идеологического вакуума, характерного для современного российского общества, дискурс функционально заменяет идеологию, получая тем самым дополнительные политические и социальные коннотации.

Однако функциональное и во многом ситуативное (“ad hoc”) взаимодействие новых институциональных структур и неинституциональных практик, сконструированное посредством идеологического дискурса, не перерастает в институциональный порядок. Любое внешнее воздействие может вызвать дисфункцию политической системы, существующей в режиме неустойчивого равновесия. В силу этого политконсультанты были вынуждены выполнять задачи “аварийной бригады”, прогнозируя возможные отклонения от режима деятельности системы и предлагая меры по их исправлению. Двойственный и противоречивый характер политических реформ 90-х годов во многом был обусловлен выбором модели коммуникации, которая и определила основные характеристики новой политической системы. Логическим завершением дискурсивно-идеологического конструирования политики стала административная реформа, которая закрепила выбор вертикальной модели коммуникации в качестве основополагающей. Данные изменения обусловили тенденцию к свертыванию деятельности политконсультантов, поскольку медиаторы и медиативное конструирование не востребованы в условиях вертикальной модели коммуникации.

В заключении диссертационной работы автором подводятся общие итоги теоретического исследования, формулируются выводы.