Марксизм как методология изучения политики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Марксизм как методология изучения политики

В настоящее время марксистская теория занимает альтернативно-маргинальное положение как в системе социального знания в целом, так и в политологии в частности. Причем если в западной политологической традиции марксизм трактуется в качестве альтернативной методологии [13, с. 87-172], при этом его научный статус (несмотря на всю его критику) в целом не оспаривается, то в российской политической науке марксизм - явление явно маргинального порядка. Некоторые отечественные авторы вообще не рассматривают марксизм в качестве целостной, внутренне единой методологии исследования социально-политических явлений и процессов [4; 10]. По их мнению, марксизм в политологии выступает лишь как «широкий конгломерат (выделено автором - Д. Н.) различных теорий, учений, направлений, так или иначе связывающих себя с учением К. Маркса и Ф. Энгельса» [10]. Не интерпретируя марксизм в качестве целостной теории, автор «Современного политологического словаря» В. И. Даниленко определяет его как «собирательное понятие (выделено автором - Д. Н.) для обозначения мировоззренческих и гносеологических течений и позиций, ссылающихся на теорию общества, основанную К. Марксом и Ф. Энгельсом, или имеющих к ней отношение» [4, с. 469].

Подобное отношение к марксизму со стороны российского политологического сообщества, на наш взгляд, определяется двумя причинами.

Первая из них связана с генезисом отечественной политологии.

Возникновение политической науки в России, как известно, было обусловлено глубинной трансформацией общества, происходившей на закате советской истории.

Переход от модели реального социализма к капитализму привел к кристаллизации политики как сферы общественной жизни и появлению новых политических институтов. А поскольку «развитие общественных процессов вызывает к жизни и новые общественные науки» [9, с. 692], то в связи с этим возникла потребность в новой науке, которая бы позволила объяснить общее и особенное российской политики. При этом вполне закономерным образом новая наука в качестве формы общественного сознания отражала и воспроизводила специфику общественного бытия, выполняя как собственно познавательную функцию, так и функцию его (общественного бытия) идеологического обоснования.

Что касается марксизма, то, играя роль делегитимизирующего фактора по отношению к российской социальной действительности, он вполне логично был оттеснен на периферию социально-гуманитарного (и в том числе политологического) дискурса, обретя статус маргинальной теории.

В свою очередь степень неприятия марксизма в российской социально-гуманитарной науке (и в том числе политологии) была (и остается) более высокой по сравнению с западной наукой. Данная особенность обусловливается периферийностью российского общества и, как следствие, периферийностью его (общества) науки. Указанная связь (между периферийностью и неприятием марксизма) отчетливо проявляется внутри страны. Если в центре России социально-гуманитарный истеблишмент проявляет к марксизму в целом скорее безразличное отношение, то на периферии нейтральность сменяется негативизмом. В итоге марксизм начинает восприниматься российскими провинциальными гуманитариями с плохо скрываемыми раздражением и враждебностью.

Вторая причина неприятия марксизма российским политологическим сообществом носит, на наш взгляд, субъективный характер. Суть ее - с одной стороны, слабое знакомство с марксизмом, а с другой - его превратно-извращенное понимание. Указанные стороны диалектически взаимосвязаны и взаимообусловлены. Незнание марксистской теории приводило (и приводит) на уровне индивидуального сознания к подмене ее подлинного содержания симулякром (псевдомарксизмом). В свою очередь, вульгаризация марксизма, формируя негативную установку, препятствовала (и препятствует) усвоению его аутентичной основы.

На наш взгляд, сегодня марксизм является целостной социальной теорией, позволяющей с максимальной степенью репрезентативности изучать различные явления и процессы, протекающие в современном обществе.

Все вышеуказанное в полной мере относится и к возможностям марксистской теории исследовать явления и процессы, составляющие политическую сферу. Более того, сознательное игнорирование познавательных возможностей, предоставляемых марксизмом, его (марксизма) систематическая маргинализация, по меньшей мере, существенным образом обедняет современную (и в первую очередь российскую) политологию, резко сокращая ее возможности адекватно объяснять сущность (а не видимость) политических явлений и процессов.

Специфика марксистского подхода к исследованию политических явлений и процессов обусловлена лежащей в его основе и составляющей, таким образом, его онтологическое и гносеологическое «ядро» материалистической диалектикой.

Разработанная К. Марксом и Ф. Энгельсом материалистическая диалектика выступает в качестве мировоззренчески-философского базиса для выстраивания всего теоретико-концептуального «здания» марксизма. Причем для марксистской диалектики характерно именно целостное рассмотрение объективной реальности на основе единых, обязательных для всех ее элементов (экономики, политики, социальной сферы, культуры и т.д.) принципов и законов.

В свою очередь, познание, являясь также элементом действительности, подчинено все тем же принципам и законам материалистической диалектики.

Объясняя специфическое отличие материалистической диалектики от диалектики идеалистической, Ф. Энгельс указывал, что первая истолковывает мир как целостное единство составляющих его и подчиненных одним общим законам элементов. Он отмечал, что диалектика в этом отношении сводится «к науке об общих законах движения как внешнего мира, так и человеческого мышления: два ряда законов, которые по сути дела тождественны, а по своему выражению различны лишь постольку, что человеческая голова может применять их сознательно, между тем как в природе - до сих пор большей частью и в человеческой истории - они пролагают себе дорогу бессознательно, в форме внешней необходимости, среди бесконечного ряда кажущихся случайностей» [18, с. 367].

Сходным образом рассуждал и советский философ М. М. Розенталь, указывавший, что «само познание, его специфические закономерности, под которыми мы понимаем закономерности, относящиеся не к действительности непосредственно, а к характеру и способам движения познания к истине, также диалектичны и представляют собой формы проявления и конкретизацию общих законов диалектики в области мышления» [12, с. 120].

Вышеуказанные обстоятельства приводят к тому, что в марксизме происходит совпадение онтологии и гносеологии, когда диалектика объективной реальности получает выражение в форме диалектической логики познания данной реальности.

Что касается политики, то, являясь элементом объективной реальности, она в полной мере подчинена общим принципам и законам материалистической диалектики. В свою очередь, познание политических явлений и процессов воспроизводит данные принципы и законы на уровне мышления.

В качестве теоретической основы познания политической реальности марксизм, на наш взгляд, обладает четырьмя отличительными особенностями.

Во-первых, марксистская теория исходит из целостного взгляда на политику как на сферу, тесно взаимосвязанную и взаимодействующую с другими элементами общественной жизни. В связи с этим политические явления рассматриваются в неразрывной связи с процессами, протекающими в экономической, социальной и духовной подсистемах. При этом из всех указанных подсистем наиболее тесные связи политика имеет с экономикой.

По отношению к политической сфере экономика выступает в качестве ведущего фактора, оказывающего на нее (политическую сферу) решающее воздействие. Сам К. Маркс выражал данную мысль так: «…способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический (выделено автором - Д. Н.) и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, общественное бытие определяет их сознание» [7, с. 322].

Однако диалектика отношений экономики и политики не ограничивается императивным влиянием первой на вторую, но проявляется в обратном влиянии, оказываемом политической надстройкой на экономический базис. Данное «обратное действие государственной власти на экономическое развитие, - указывал Ф. Энгельс, - может быть троякого рода. Она может действовать в том же направлении… она может действовать против экономического развития… или она может ставить экономическому развитию в определённых направлениях преграды и толкать его в других направлениях» [Цит. по: 2, с. 11].

Отстаивая идею примата экономики по отношению к политике, основатели марксизма в соответствии с принципами диалектики высказывались категорически против экономического редукционизма, т.е. признания экономического фактора в качестве единственной детерминанты социальных (в широком смысле) изменений. Ф. Энгельс по этому поводу писал следующее: «…согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение - это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты - государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т.п., правовые формы и даже отражение всех этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм» [8, с. 512].

Кроме экономики, с точки зрения марксизма, политика активно взаимодействует и с иными элементами социальной реальности. Так, по мнению советских марксистов Ф. М. Бурлацкого и А. А. Галкина, «наряду с экономикой более или менее существенное влияние на политику оказывают другие факторы: географические условия, демографические и социально-психологические особенности и т.д.» [2, с. 11].

Вторая особенность марксистского подхода к объяснению политических явлений и процессов - исследование их (явлений и процессов) исторической природы, предполагающее не просто количественную, но качественную трансформацию. Исследуя движение (изменение) в работе «Диалектика природы», Ф. Энгельс писал, что «движение, рассматриваемое в самом общем смысле слова, т.е. понимаемое как способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут, обнимает собой все происходящие во вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и кончая мышлением» [17, с. 417]. Развивая данную мысль в работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», Ф. Энгельс указывал, что «для диалектической философии нет ничего раз и навсегда установленного, безусловного, святого. На всём и во всём видит она печать неизбежного падения, и ничто не может устоять перед ней, кроме непрерывного процесса возникновения и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему. Она сама является лишь простым отражением этого процесса в мыслящем мозгу» [18, с. 343-344].

Таким образом, политика предстает в марксизме не в качестве совокупности «застывших» метафизических форм, для которых характерна историческая неизменность, а в качестве системы диалектически взаимосвязанных и развивающихся во времени явлений.

Указанная особенность политической онтологии вполне закономерно проявляется и на уровне познания политической реальности. В связи с этим политологический дискурс предполагает: во-первых, исследование каузальных (причинных) оснований возникновения тех или иных политических явлений; во-вторых, изучение их исторического развития; в-третьих, рассмотрение их возможного будущего состояния.

Логика движения мысли в процессе политического познания повторяет логику развития реальных политических явлений, предполагая последовательное восхождение от абстрактного к конкретному.

Данный метод с точки зрения диалектической логики состоит из двух этапов. Для первого этапа характерно то, что «познание начинается с хаотического представления о целом, о предмете, с чувственного конкретного и идет по пути вычленения отдельных сторон от более сложных ко все более простым, пока не будет вычленено простейшее отношение» [3, с. 342-343]. В ходе второго этапа, «более или менее проанализировав простейшие, абстрактные отношения, исследователи пускаются в обратный путь, восходя ко всё более и более сложным отношениям. В результате хаос в представлении о целом уступает место систематическому, богатому внутренне едиными определениями знанию целого, конкретного в мышлении» [Там же, с. 342].

Образцом применения способа восхождения от абстрактного к конкретному является «Капитал» К. Маркса, и в особенности его первый том. В нем К. Маркс применяет указанный способ для анализа капиталистического способа производства. (При этом в самом «Капитале» данный метод представлен главным образом в виде восхождения от абстрактного к конкретному. В данном случае логика изложения материала в «Капитале» не соответствует логике исследования самого предмета). Начиная с выделения первичной абстракции (исходной «клеточки») - товара, ученый последовательно переходит к абстракциям более высокого порядка - потребительной стоимости, меновой стоимости, деньгам, прибавочной стоимости и т.д. Итогом восхождения от абстрактного к конкретному становится знание целостного, конкретного, внутренне единого предмета - капиталистического способа производства.

Порядок применения способа восхождения от абстрактного к конкретному в рамках политологического исследования соответствует общей логике использования данного метода.

Началом использования данного способа научного познания является чувственное освоение конкретного политического явления. С помощью данного освоения подлежащий исследованию политический объект входит в сознание исследователя, формируя в нем (сознании) разрозненную совокупность различных фактических данных.

Следующий этап - это собственно переход от совокупности фактов, фиксирующих объект в сознании, к абстрактной «клеточке», содержащей в скрытом виде все противоречия конкретного политического явления. Здесь важно указать, что темпоральность данного перехода отличается от темпоральности этапа накопления фактов. Если для второго характерна постепенность в фиксировании чувственных восприятий политического объекта и накоплении соответствующих фактов, то для первого характерен качественный «скачок», предполагающий резкий переход от совокупности предметного материала к исходной политологической абстракции. (При этом данный «скачок» вовсе не является априорным суждением о том или ином политическом явлении, основанном на спекулятивном «произволе» исследователя. Хотя формально он и выглядит как априорно-спекулятивный инсайт, в действительности же представляет собой интуитивное заключение, однако строго опирающееся на накопленные в сознании ученого политологические факты. Очевидно, что в данном случае действует диалектический закон перехода количественных изменений в качественные, когда «на основе изучения, исследования единичного, эмпирического производится обобщение, позволяющее вскрыть сущность, закон вещей» [12, с. 141]).

Наконец, последний этап связан с постепенным формированием в сознании исследователя в результате изучения субординированных политологических абстракций целостного знания внутренне единого и при этом многообразного конкретного политического явления.

Третья особенность марксистского рассмотрения политических явлений и процессов связана с пониманием единичного политического явления в качестве тождества, содержащего в себе противоречия [Там же, с. 130].

По мнению исследователей, «противоречие» является ключевой категорией марксистской диалектики [6, с. 257]. В свою очередь, закон единства и борьбы противоположностей - важнейший закон диалектического материализма [12, с. 127].

Согласно данному закону все политические явления и процессы (и в том числе процесс политологического познания) содержат в себе противоречия, образующие их сущностное единство. При этом противоположные стороны, составляющие конкретное политическое противоречие, не являются «внешними» по отношению друг к другу, а находятся во внутреннем сущностном единстве. «Единство противоположностей, - пишет М. М. Розенталь, - состоит в том, что каждое явление содержит в себе свое иное, свою противоположность и в силу этого данное явление “выталкивается” за границу своего бытия, оно в известном смысле тождественно с небытием» [Там же, с. 128].

В свою очередь, последовательное развитие противоречий, связанное со столкновением противоположных начал, обеспечивает динамику состояния политической сферы общественной жизни.

Наконец, четвертая особенность исследования политики с позиций марксистской теории связана с диалектикой общего, особенного и единичного [5; 14; 15].

В рамках марксистской диалектики каждый конкретный элемент объективной реальности (и в том числе политической) рассматривается в качестве единства всеобщих, особенных и единичных характеристик. При этом указанные свойства (всеобщее, особенное, единичное) конкретного связаны между собой не формально-логической связью, предполагающей их рядоположенность, а связью диалектической, основанной на их (свойств) взаимопроникновении. Так, особенное является проявлением всеобщего, в свою очередь, единичное есть проявление всеобщего и особенного.

Таким образом, познание конкретного явления или процесса (и в том числе политического) связано с исследованием его всеобщих, особенных и единичных характеристик. Так, например, современный российский капитализм как конкретный объект реальности обладает всеми указанными свойствами (всеобщими, особенными, единичными). В качестве момента всеобщности он воспроизводит закономерности и характеристики капиталистического способа производства безотносительно к страново-историческим условиям (производство прибавочной стоимости, тенденция нормы прибыли к понижению, классовый антагонизм, классовый характер политики и государства и т.д.).

Особенный характер российского капитализма (сырьевая ориентация экономики, тесная связь власти и собственности, слабое развитие инновационных технологий, значительная доля государственного сектора, относительно низкий уровень заработной платы и т.д.) обусловлен конкретными условиями периферийного положения России в мировой капиталистической системе.

Наконец, единичные характеристики российского капитализма (те или иные конкретные макроэкономические показатели, конкретный характер приватизационного процесса, динамика экономического развития и т.д.) связаны с конкретно-историческим фактором - функционированием системы российского периферийного капитализма.

Аналогичным образом может рассматриваться и конкретный политический институт, например российская «партия власти» «Единая Россия». Общая характеристика указанной структуры представлена тем, что, являясь политической партией, она («Единая Россия») призвана обеспечивать репрезентацию интересов определенных групп гражданского общества. В этом смысле «Единая Россия» выступает в качестве типичной партийной структуры. Особенные свойства «Единой России», обусловленные «периферийной» спецификой российской политики, проявляются в ее формате именно в качестве «партии власти». Данный специфический политический институт - «партия власти» - не является уникальным российским феноменом, а представляет собой типичную политическую структуру, существующую в странах «периферийного» капитализма (Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Азербайджан, Венесуэла, КНР, Индия и т.д.). В свою очередь, единичные свойства «Единой России» (конкретные электоральные результаты на выборах в Государственную Думу в 1999, 2003, 2007, 2011 гг., конкретная численность ее фракции в Государственных Думах различных созывов и т.д.) обусловливаются конкретно-историческими факторами - экономическим, социальным и политическим состоянием российского «периферийного» капитализма в период с 1999 по 2011 гг.

Подводя итог всему вышеуказанному, следует отметить, что марксизм является целостной методологией, позволяющей осуществлять всесторонний и глубокий анализ современных политических явлений и процессов.

На наш взгляд, сегодня марксизм должен занять достойное место в системе политического знания и рассматриваться не в качестве маргинальной теории, а в качестве равновеликой по отношению к основной политологической парадигме методологии. Ренессанс марксистской теории способен оказать плодотворное воздействие на политическую науку и существенно обогатить ее содержание новыми оригинальными и интересными концепциями.

общество марксизм политический

Список литературы

1.Бузгалин А. В. Что есть Россия? // Альтернативы. 2010. № 3. С. 4-22.

2.Бурлацкий Ф. М., Галкин А. А. Современный Левиафан: очерки политической социологии капитализма. М.: Мысль, 1985. 384 с.

3.Вазюлин В. А. Логика «Капитала» К. Маркса. М.: Современный гуманитарный университет, 2002. 390 с.

4.Даниленко В. И. Современный политологический словарь. М.: NOTA BENE, 2000. 1024 с.

5.Иванов С. Ю. Всеобщее, особенное и единичное как категории диалектической логики // Вестник Оренбургского государственного университета. 2009. № 10. С. 19-22.

6.Ильенков Э. В. Диалектическая логика: очерки истории и теории. М.: Издательство ЛКИ, 2010. 328 с.

7.Маркс К. Предисловие к «К критике политической экономии» // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения:

в 2-х т. М.: Государственное издательство политической литературы, 1949. Т. 1. С. 320-324.

8.Письмо Фридриха Энгельса Йозефу Блоху, 21[-22] сентября 1890 года // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения: в 9-ти т. М.: Издательство политической литературы, 1987. Т. 6. С. 512-514.

9.Пляйс Я. А. О генезисе, предмете и современном состоянии политической науки в России // Российская политическая наука: в 5-ти т. / под общ. ред. А. И. Соловьева. М.: РОССПЭН, 2008. Т. 5. 1995-2006 гг. С. 690-694.

10.Политология [Электронный ресурс]: словарь-справочник.

11.Розенталь М. М. Диалектика «Капитала» К. Маркса. М.: КРАСАНД, 2010. 592 с.

Размещено на Allbest.ru