Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 327 Политология

Институт специальной педагогики и психологии zeinabb1000@list.ru

Опыт осмысления феномена постсоветского пространства

Бахтуридзе Зейнаб Зелимхановна, к. полит. н.

Аннотация

постсоветский пространство политический мировоззрение

Статья посвящена феномену постсоветского пространства как уникальной реальности современной мировой политики. Автор пытается обосновать сво? видение данного феномена, следуя за логикой исторического процесса. Несмотря на наличествующий материал по теме, представления исследователей неоднозначны, и вопрос требует дальнейшего осмысления не только с точки зрения политических процессов, но и для формирования объективного мировоззрения граждан, которые некогда называли себя гражданами Советского Союза.

Ключевые слова и фразы: постсоветское пространство; интеграция; феномен; новый миропорядок; СССР; трансформация; конфликты; международные отношения.

Annotation

The article is devoted to the phenomenon of post-soviet area as a unique reality of modern international politics. The author makes an attempt to substantiate her view of this phenomenon following the logic of historical process. Despite the existing material on the topic the beliefs of scientists are ambiguous, and the issue should be investigated further not only from the point of view of political processes but also to form the objective world view of the citizens, who once called themselves the citizens of the Soviet Union.

Key words and phrases: post-soviet area; integration; phenomenon; new world order; the USSR; transformation; conflicts; international relationships.

Предостережения Джузеппе Боффа относительно последствий развала СССР («От СССР к России. История неоконченного кризиса. 1964-1994». М., 1996 г.) оказались пророческими. Автор утверждал, что после распада СССР неминуемо последует обострение этнических конфликтов и вооруженных столкновений между различными республиками бывшего Союза, а также внутри каждой из них. Россия не сможет отказаться от своих интересов на постсоветском пространстве. Не останутся в стороне и другие страны, ведь «все территории бывшего Союза, вовлеченные ныне в кровавые столкновения или конфликты, чреватые войнами, являются одновременно регионами значительных природных и энергетических ресурсов, минерального сырья, которые интересны многим» [2]. Итальянский историк был уверен, что «все крупные государства, граничащие с территориями бывшего СССР, будь то Турция или Иран, Китай или Япония, не могут оставаться равнодушными к судьбе этих территорий… не могут проявлять равнодушия и более далекие страны, такие как те же Соединенные Штаты или европейские державы. Правда, -- и многие подчеркивают это -- ныне для решения этих проблем нет необходимости вводить войска и занимать территории. Куда более эффективны движения капиталов. И все-таки трудно оставаться спокойными, веря, что процессы такого масштаба могут проходить без применения средств насилия и только мирным путем» [Там же]. Действительно, борьба за доступ к ресурсам в условиях очевидной слабости и незрелости структур новых государств стала серь?зной проблемой.

Ещ? тогда, в 1994 году Дж. Боффа отмечал, что намечаются драматические международные противоречия, а коль скоро эти противоречия «пересекутся с этническими и национальными конфликтами», то последует неизбежный взрыв. Одно из таких противоречий исследователь связывал с «намерением Североатлантического альянса поглотить все страны Центральной и Восточной Европы вплоть до границ, которые несколько лет назад были границами Советского Союза» [Там же]. Мы, современники, можем свидетельствовать: к сожалению Джузеппе Боффа оказался прав, его худшие опасения оправдались.

Возвращение к событиям прошлого, дабы понять и объяснить закономерность происходящего ныне, вызывает бесконечные дискуссии и яростные споры, приводящие порой к трагическим результатам. Переписывание истории - явление отнюдь не новое, как известно, «мифологизация значимых для нации исторических событий создает новую историческую действительность» [3, с. 48]. При этом, «искажение, фальсификация,… отсутствие особого критического осмысления триады Їегография-история-мировая политика?, отказ от поиска взаимоприемлемых оценок прошлого, одностороннее прогнозирование будущих векторов политики без уч?та взвешенных характеристик пережитого в былые времена - вс? это отягощает межгосударственные отношения, привносит немало трудностей в гуманитарное и духовное взаимодействие стран и народов…» [10, с. 114].

Постсоветское пространство - уникальный феномен, поэтому, несомненно, существует необходимость его объективного изучения и исследования.

Сам термин «пространство» неоднозначен. В широком смысле слова «пространство» - свойство реальности, выражающееся в ее протяженности, структурности, сосуществовании и взаимодействии ее элементов. В более узком смысле, в частности, с позиции геополитики, пространство является не количественной, но качественной категорией, и структура пространства предопределяет структуру политической истории.

Есть мнение, согласно которому термин «постсоветское пространство» не нес?т в себе никакой содержательной характеристики, используется просто как определение территории бывшего Союза.

В сво?м геополитическом прогнозе (1997 г.) А. С. Панарин отмечал, что «постсоветское пространство - это геополитическое поле, оно обладает рядом особых качеств, в частности, оно защищено системой явного или неявного протекционизма» [6].

Существует крайне резкая критика применения термина «постсоветское пространство». Например, бывший министр иностранных дел Великобритании (2007-2010 гг.) Дэвид Милибанд считал, что «Россия пытается использовать концепцию, так называемого Їопстсоветского пространства?», тем самым демонстрируя свои права на эту территорию. В интервью Би-би-си Милибанд подч?ркивал, что России пора перестать думать о себе как о пережитке Советского Союза [5].

Насколько объективно отрицание факта существования постсоветского пространства? Как минимум это территория, которую занимают республики, входившие ранее в состав СССР. Факт существования постсоветского пространства вовсе не противоречит утверждению господина Милибанда о том, что «Украина, Грузия и другие… - это независимые суверенные страны, обладающие собственным правом территориальной целостности» [Там же]. Взгляд на действительность сквозь призму идеологической борьбы иногда серь?зно затмевает свет истины.

Если СССР можно было назвать советским пространством, то теперь это пространство, которое ранее занимала распавшаяся держава, вполне может именоваться постсоветским, т.к. движение истории определяет отношение между временем и пространством. Материя сохраняет сво? состояние в пространстве, подвергаясь при этом изменениям под воздействием времени.

Можно, конечно, предложить другой термин для территорий, входящих ранее в состав СССР, но это не изменит факта существования этих территорий.

Многие из бывших союзных республик, пытаясь «убежать» от советского прошлого, стараются найти новые пути развития, делая акцент на интеграцию в европейское сообщество, на приобщение к западным ценностям. Эти попытки связаны также с желанием преодолеть негативные последствия как существования в рамках Советского Союза, так и распада этой мощной сверхдержавы. Данное явление получило название «постсоветский синдром» [1, с. 21]. Авторы этого термина предсказывают логическую неизбежность объединения на огромном постсоветском пространстве, т.к. необходимость именно такого рода консолидации отвечает современным реалиям [Там же, с. 23].

Постсоветские государства, несмотря на национальную специфику, имеют много общих черт, а также ряд проблем, связанных со становлением и укреплением государственности.

Наиболее актуально и значимо сейчас то, какие тенденции окажутся сильнее в пределах постсоветского пространства: интеграционные или дезинтеграционные? То есть возникает необходимость определить потенциальную устойчивость взаимоотношений большинства постсоветских республик как одной из локальных систем современных международных отношений.

После распада советской системы регионы постсоветского пространства стали форсировать прямые контакты со странами Запада, Ближнего Востока, с Турцией. Тот факт, что эти попытки стали осуществляться в обход России, вполне объясним и понятен и может вызвать разве что сожаление об утраченных связях и доверии, но то, что эти попытки идут вразрез с законами геополитики (в частности, с законом усиления пространства), вызывает реальные трудности и кризисные состояния, которые мы наблюдаем.

Базовыми принципами геополитики являются не столько вариативные факторы, меняющиеся вместе с прогрессом, сколько некоторые «инварианты», связанные со статусом государства в географическом измерении. Независимость коллективных субъектов (народов и государств) от географического пространства может возрастать в перспективе прогресса, но она никогда не становится полной: география - это такой тип наследственности, который можно облагородить, но нельзя полностью изменить [6].

Любопытно, что события 1991 года называют нецивилизованным разводом между Россией и странами, входящими ранее в состав СССР. Употребление данного сравнения не кажется случайным. Слово «развод» также неоднозначно, как и те события, которые происходили и происходят на былых просторах Советского Союза. С одной стороны, явно видится связь с распадом некогда большой и, казалось бы, дружной семьи. Действительно, одной из особенностей подобных ситуаций является обращение к прошлым обидам, которые не могут быть забыты сторонами, отсюда бесчисленные упр?ки и поиск виновных.

Можно говорить о разводе мостов, в результате которого рухнули не только политические связи, но в ряде случаев культурные и экономические. Эти потери не просто велики, они невосполнимы. В том числе это жизни, прожитые и растраченные на бессмысленные метания под лозунгами тех, кто оказался на политическом олимпе.

Развод как синоним слова «мошенничество» заставляет задуматься о принципах мировой политики и закулисных играх международных отношений.

Государства, особенно на постсоветском пространстве, имеют не простую историю взаимоотношений. Прошлое вызывает бесконечные дискуссии и яростные споры, приводящие порой к трагическим результатам. Обращение к истории, дискредитация исторической реальности на всех уровнях, поиск в ней новых и новых аргументов, способных оправдать любые политические решения, - вс? это стало излюбленным оружием наших современников.

Возникает парадокс, с одной стороны, прошлое нас объединяет, а с другой - оно, вернее его бесконечные интерпретации с разных позиций, вбивает клин раздора и недоверия. В то время как в очертаниях грядущего мы угадываем неизбежность объединения. Может быть, настало время прекратить битву за прошлое и строить настоящее, опираясь на картину желаемого будущего? Это одно из необходимых условий интеграции на постсоветском пространстве.

Используя термины синергетики, следует отметить, что после распада СССР постсоветское пространство оказалось в процессе нестабильности и становления нового качества. Соответственно, субъекты взаимодействия оказались в состоянии бифуркации. Как известно, «итог процесса зависит от запаса инерционных сил старой системы и от соотношения их с силами, возникшими в результате бифуркации» [4, c. 66].

Синергетика со всей очевидностью свидетельствует, что для сложных систем, как правило, существует несколько альтернативных путей развития и характерно отсутствие ж?сткой предопредел?нности. Любопытно, что настоящее состояние системы определяется не только е? прошлым, но и формируется из будущего, в соответствии с грядущим порядком, основы которого закладываются сегодня. Синергетика позволяет утверждать, что природа политических кризисов многогранна, а политика как многоуровневая система весьма восприимчива к резонансным явлениям. Согласно утверждениям И. Пригожина, «понимание общих принципов организации эволюционного целого имеет большое значение для выработки правильных подходов к построению сложных социальных, геополитических целостностей, к объединению стран, находящихся на разных уровнях развития, в мировое сообщество» [8, с. 18].

Пытаясь ответить на вопрос о том, что же победит, логика распада или логика единения, мы осозна?м, что для выживания, сохранения своей целостности и идентичности в эпоху трансформирующейся реальности, в период очередного кризиса цивилизации необходима интеграция, диалог культур, взаимодействие во всех сферах и на всех уровнях. Взаимодействие во имя достижения общих целей и задач, и здесь не должно быть места поиску виноватых, приклеиванию ярлыков, переписыванию истории. Инстинкт выживания не чужд субъектам мировой политики и международных отношений. «Спрятаться и изолироваться в евразийском пространстве негде; оно ставит народы, его населяющие, перед дилеммой: либо тесный союз и общность исторической судьбы, либо нескончаемая вражда» [6].

Формирование нового мирового порядка «способно стать результатом лишь объединенных усилий большинства членов мирового сообщества. Такая трансформация потребует радикальной перестройки международных отношений, самого сознания политических элит и социумов» [9, с. 163].

Путь от «принудительного униформизма старой биполярной модели к будущей качественно новой интеграции» лежит «через промежуточный этап более или менее продолжительной диверсификации этносов, пытающихся достичь идентичности через обособление» [7, с. 109].

На пути к миру, согласию и единению множество миражей отвлекают нас от нашей цели, которая начинается с осознания того, что все мы - жители одной планеты.

Список литературы

1. Бадалян Л., Криворотов В. До Запада далеко. Грузия в Евразии - миф или отложенная реальность? // Однако. 2012. 1 октября. С. 20-24.

2. Боффа Дж. От СССР к России. История неоконченного кризиса. 1964-1994 гг. [Электронный ресурс].

URL: http://scepsis.net/library/id_894.html (дата обращения: 30.01.2014).

3. Герман Р. Э. Историческое прошлое в структуре политического мифа: анализ теоретического наследия // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 11 (37). С. 46-49.

4. Данакари Р. А. Этническое бытие как проблема политической философии: опыт теоретико-методологического исследования // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 6 (20): в 2-х ч. Ч. II. С. 63-69.

5. Милибанд Д. Лондон: постсоветского пространства больше нет [Электронный ресурс]. URL: http://news.bbc.co.uk/ hi/russian/international/newsid_7558000/7558484.stm (дата обращения: 31.01.2014).

6. Панарин А. С. В каком мире нам предстоит жить? Геополитический прогноз, сделанный в 1997 году [Электронный ресурс]. URL: http://derzava.com/art_desc.php?aid=277#ixzz26ZBgr3kJ (дата обращения: 10.02.2014).

7. Панарин А. С. Философия политики. М.: Новая школа, 1996. 424 с.

8. Пригожин И. Переоткрытие времени // Вопросы философии. 1989. № 8. С. 3-19.

9. Сирота Н. М. Глобальный миропорядок: акторы и тренды становления // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 4 (30): в 3-х ч. Ч. I. C. 157-164.

10. Ягья В. С. Мир и Россия в начале второго десятилетия ХХI века // Актуальные проблемы мировой политики в ХХI веке: ежегодный альманах. СПб.: СПбГУ, 2013. Вып. 6. С. 56-134.

Размещено на Allbest.ru