Развитие политического режима Республики Турция к. ХХ – нач. XXI вв.

Это стало возможно благодаря тому, что основные политические игроки сошлись на фокальной точке. На данном этапе игры были возможны несколько эквилибриумов: ПСР могла сконцентрироваться на принятии законов исламистского характера или же выйти за пределы стереотипного для исламистских (в той или иной степени) партий поведения.

Однако фокальной точкой стало то равновесие по Нэшу, на котором сошлись ожидания всех игроков - принятие законопроектов, способствующих ускорению вступления Турции в Евросоюз. Данный эквилибриум дал всем игрокам возможность рассчитывать на больший выигрыш, чем другие стратегии, превратив «игру» в борьбу с положительной суммой.

После 2007 г. произошел сдвиг в сторону плохого равновесия. ПСР попыталась вывести армию за пределы политического, что сделало возможным применение с ее стороны триггерной стратегии.

В силу того, что «игра» (развитие политического режима Турции конца ХХ - начала XXI вв.), которая рассматривалась в работе, является продолжением «игры», начатой еще 1945 г. с введением многопартийности, автор счел необходимым рассмотреть все стадии эволюции предмета анализа исследования.

Диссертант, рассмотрев весь период с введения многопартийности, что при действующей процедуре выборов означало появление политической конкуренции, до парламентских выборов 2011 г., пришел к выводу, что турецкий переход действительно может быть представлен в виде повторяющейся «игры».

Стратегия Инёню, по которой многопартийность была объявлена для выполнения обязательств перед внешним актором (США), которая на самом вместо демократизации режима предполагала переход от диктатуры к «мягкой» форме авторитарного правления, оказалась не работоспособной. Правящая коалиции (РНП и армия) не смогла сохранить монополию на власть и вместе с тем стимулировать оппозиционную деятельность. Институциональное нововведение в виде неконкурентной многопартийности, привело к противоречивым последствиям, а именно к появлению реальной политической борьбы. ДП смогла играть роль «назначенной» оппозиции всего 1 срок (1946-1950 гг.), на следующих выборах, разобравшись в реальном соотношении сил, избрала новую стратегию - вышла из правящей коалиции и заменила РНП в качестве «осевого актора» и стала собирать вокруг себя новую коалицию в лице местных элит.

Однако попытки ДП изменить институциональную систему с целью закрепления своего доминирования натолкнулись на нежелание армии, которая обладала монополией на триггерные стратегии, терять свою власть. Конфликт был решен силовым методом. Армия вернула к власти своего союзника в коалиции к власти, а ДП была запрещена. После переворота 1960 г., правящая коалиция модифицирует институциональную систему, для того, чтобы не допустить изменения в соотношения сил в пользу оппозиции, которой уже является ПС, наследница запрещенной ДП.

В дальнейшем с каждым военным переворотом продолжался процесс ужесточения институциональной системы и вместе с ней самого режима, для сохранения позиций правящей коалиции. После переворота 1960 г. армия легализовала свое участие в политике путем создания СНБ. Одновременно, трансформировалась правящая коалиция. Армия усилилась как политический актор, решила противоречия внутри себя, совершив военный переворот 1971 г.

После того как Исмет Паша покинул пост главы РНП, она трансформировалась в социал-демократическую партию. Одновременно уход из политики военного генерала означал то, что армия будет воспринимать РНП всего лишь как одного из возможных союзников. Неспособность РНП создать правительство национального согласия, что поставило под угрозу политические и экономические интересы армии, заставило военных закончить отношения со своим союзником.

После переворота 1980 г., который стал вторым переходом, и новых изменений в институциональной структуре выборы отошли на второй план, так как де-факто управление страной осуществлялось СНБ, который стал невыборным исполнительным «суперорганом», а роль «осевого» актора должен был выполнять президент страны, выбираемый из лиц лояльных или подконтрольных армии. Армия стала безоговорочно главным политическим актором. Однако успешная экономическая деятельность Озала, позволила ему сначала формировать свое правительство, позже стать президентом республики и на короткий срок до его смерти в 1993 г. отобрать монополию на власть у армии: это ему удалось благодаря введению должности губернатора и назначению на пост главы Генерального штаба лояльного себе военного.

После смерти Озала режим диктатуры, практикующей выборы, стал жестче, чем режим при первом переходе. Он просуществовал до «постмодернистского» военного переворота 1997 г., когда армия, потеряв монополию на власть, вернула ее не силовым методом, а через обращение в конституционный суд, что означало, что армия отказалась от роли доминирующего актора под давлением внешнего фактора.

Третий раз важные изменения, которые изменили характер «игры», в институциональную структуру были внесены в 1997 г., когда для ускорения процесса интеграции Турции в Евросоюз армия согласилась на минимизацию политической роли СНБ в управлении страной. Однако президент, избираемый на 7 лет, сохранил за собой роль «осевого» актора, имея права вето на любые законопроекты принятые парламентом.

С 1997 по 2007 гг. не имелось никаких противопоказаний для установления режима «минимальной» демократии, когда соотношение сил равновесно, то есть устанавливается приемлемое для всех игроков соотношение сил, которое через децентрализованные интеракции приводит к складыванию институционального порядке, при котором заведомо известно, что борьба будет всегда с ненулевой суммой и будет проходить в рамках принятых всеми процедур. С 1997 по 2007 гг. просуществовал режим «минимальной» демократии, однако он так и не консолидировался, так как ПСР, которая сформировала однопартийное правительство благодаря экономической неэффективности правительства Эджевита, в 2007 г. попыталась изменить соотношение сил в свою пользу с целью закрепить свое свою монополию и не допустить альтерацию.

Партия Эрдогана понимая, что теряет свою электоральную поддержу из-за все больше нарастающего пессимизма по поводу вступления Турции в Евросоюз избрала оптимальную для себя стратегию - она повторила то, что сделала Партия «Родина» во главе с Озалом, чтобы сделать возможным принятие ряд законов исламистского характера. Сделать главу партии президентом не удалось, после повторных выборов президентом стал второй человек в партии, что привело к активизации конфликта между армией и ПРС.

Данный конфликт, в рамках которого решается судьба институциональной системы, после того, как Гюль стал президентом республики, вышел на активную фазу и будет продолжаться, пока одна из сторон не одержит победу. Важное значение для понимания сути данного конфликта имеет референдум по вопросу о поправках в действующую Конституцию страны, который состоялся 12 сентября 2010 г. по инициативе ПСР. Данные поправки были приняты.

ПСР в 2010 г. продолжила реализацию стратегии судебного преследования отдельных военных чинов, которые являются ярыми сторонниками лаизицма и не поддерживают политику данной партии. В долгосрочной перспективе данную стратегию можно рассматривать, как подготовку к «генеральному сражению» между армией и умеренными исламистами: заключение под стражу значительного количества руководящего состава армии должно было ослабить армию и свести сопротивление полной ее ликвидации как политического актора.

На всеобщих выборах 12 июня 2011 г. ПСР одержала безоговорочную победу и сформировала однопартийное правительство, она не смогла обеспечить себе простое конституционное большинство, столь необходимое ей для дальнейшего изменения институциональной структуры. Но с точки зрения повторяющейся «игры» она не смогла гарантировать себе монополию на определение правил «игры». Это означает, что принятия проекта новой конституции партии Эрдогана придется договариваться с конкурентами, чтобы сформировать необходимое большинство. Если у нее получится сделать это, то мы будем иметь дело со вторым пактом в политической истории Республики Турция. С точки зрения структуры политического режима рассматриваемой нами страны данные выборы не принесли никаких изменений правил «игры».

Доминирующей стратегией на данный момент для ПСР является завершение игры, то есть переформатирование правил «игры» и начало новой «игры», институциональная структура которой будет определена ею или, как минимум, будет являться результатом пакта с частью конкурентов. Для партии Эрдогана очень важна замена кемализма как инситуциональной системы на новую, определяемую членами данной партии как демократическую. Если при новой системе сохранится конкуренция в качестве корректирующего или основного стимула, то у Турции будет возможность выйти из плохого равновесия. В противном случае, новый режим будет зеркальным отражением старого режима - «мягкой» авторитарной формой правления.

После построения «дерева игры» было определено, что «игра» повторялась 12 раз. При этом менялось соотношение сил между сторонами, доминирующие стратегии, роли, выполняемые «игроками», способы реализации тех или иных доминирующих стратегий и доминантных ролей, но неизменными оставались основные участники и институциональная система, которая определяла количество игроков, набор возможных действий и карту выплат по ним.

С точки зрения эволюции политического режима республики Турция диссертант выделил несколько важных узловых точек, формирующих политические смыслы и содержание рассматриваемых в исследовании процессов:

1946 г. - актуализация конкуренции;

выборы 1950 г. - конкуренция стала реальной;

переворот 1960 г. - армия показала, что цена силового решения намного ниже, чем потеря монополии на определение правил «игры»;

переворот 1980 г. - выборы остаются как корректирующий стимул, но уже не определяют характер «игры»;

«мягкий» переворот 1997 г. - равновесие в игре, возможность консолидации минимальной демократии;

президентские выборы 2007 г. - установление плохого равновесия, завершить игру любой ценой становится доминирующей стратегией ПСР, именно это делает ее антогонистом армии, а не идеологические противоречия.

Соответственно, было выделено 6 этапов развития политического режима Республики Турция. Последний еще не завершился. Последние два этапа приходятся на основные временные рамки данного диссертационного исследования. Они примечательны тем, что именно на них сработал эффект обучения. Это проявилось в следующем: исламистская сила, научившись на опыте своих предшественниц, воспроизвела Паретто-оптимальную стратегию, благодаря которой 3 раза подряд формировала однопартийное правительство. Что еще важнee, благодаря эффекту обучения система достигла равновесия, системы децентрализованного стратегического действия, сохранность которой гарантирует только лишь институциональная структура. Однако равновесие оказалось волатильным и из-за манипуляций ПСР с правилами «игры» стало плохим.

В третьей главе «Взаимосвязь между политическим и экономическим режимами» определено влияние экономической составляющей на характер политической борбы, рассмотрен весь путь турецкой экономики к рынку и выделены его основные этапы, рассмотрены экономические реформы разных политических акторов, их результаты через призму обеспечения платежеспособности страны и эффективного (приемлемого для большинства) распределения благ и политические последствия реформ для их инициаторов и реализаторов.

При рассмотрении развития турецкой экономики начиная с конца Второй мировой войны можно выделить циклы подъема, которые завершались кризисами 1958, 1970, 1977, 1994, 1998, 2001 и 2008-2009 гг. В каждом случае новому периоду роста предшествовала кульминация политической борьбы в виде военных переворотов 1960, 1971, 1980, «постмодернистского переворота» 1997 г., перехода к минимальной демократии в 2002 г., и непосредственно с последним политическим кризисом, который актуализировался весной 2007 г., связано обострение борьбы между армией и ПСР.

Автор пришел к выводу, что в Турции запланированный еще при Ататюрке переход к рыночной экономике, который должен был обеспечить эффективное и приемлемое для всех распределение благ при сохранении платежеспособности государства, был начат параллельно с трансформацией режима (переход от авторитарного режима к режиму минимальной демократии, для которого характерно появление политической конкуренции, имеющей институциональные последствия). Экономический переход, как и политический, растянулся на долгий период, но в отличие от последнего был более последовательным и был завершен в 2007 г.

В рамках экономического перехода диссертант выделил 3 этапа, которые различаются моделями осуществления экономических реформ, их характером, соотношением сил сторонников тех или иных путей развития и результатами мер, которые были реализованы:

Первый этап был самый долгий (1950-1980 гг.). Стратегия осуществления экономических реформ была промежуточной. Это проявлялось в противоборстве двух игроков, которые видели разные пути способствования развитию рыночной экономики. Первая группа - РНП, вторая ДП и ее наследники, развитый город и отсталая деревня. Первая группа выступала за индустриализацию и за замещение импорта, вторая же группа - за развитие в первую очередь аграрного сектора и за ориентацию экономики на экспорт. Так как соотношение сил между ними было равным, а достижение компромисса между сторонами было невозможным, то все проводимые меры саботировались одной из сторон и не доводились до конца. Турция находилась на периферии мирового рынка, а ориентированность на замещение импорта делала экономику данной страны слишком чувствительной к внешним изменениям. Повторяющиеся экономические кризисы, позволяли армии вмешиваться в политику и возвращать к власти своего союзника РНП. За данный период были эффективные экономические реформы, но они носили краткосрочный стабилизационных характер, инициировались МВФ, а приводились в жизнь режимами хунты, что приносило военным значительные политические дивиденды.

Второй этап (1981-1993 гг.) привел к либерализации экономики Турции, в рамках данного этапа следует выделить 2 периода. Для них одинаково характерна модель осуществления экономических реформ, когда соотношение сил в пользу реформаторов и слабые противники реформ не могут препятствовать их осуществлению. Для первого периода, который совпадает с периодом правления режима хунты (1981-1983 гг.), характерны реформы, которые сделали турецкую экономику открытой, они были инициированы МВФ как часть стабилизационной программы. За данный период также произошло превращение Тургута Озала из бюрократа и кризисного менеджера в одного из сильнейших политиков за историю Турции. Он создает свою политическую партию и формирует правительство, что приходится на второй период (1984-1993 гг.). Озал создал современную экономику Турции, главным отличием которой стала ориентация на экспорт. Благодаря своей успешной экономической политике, которая изменила соотношение сил в политической борьбе с армией в его пользу, ему удается вытеснить на короткий период из политики и ограничить сферу ее компетенций только вопросами безопасности и обороны. Однако часть кардинальных долгосрочных мер, начатых им, после его смерти не были доведены до конца из-за неэффективного управления в экономической сфере. По этой причине экономика Турции оставалась волатильной.

Третий этап (2002-2007 гг.) завершил процесс перехода к рыночной экономике, начатый при Озале. ПСР смогла сформировать в 2002 г. однопартийное правительство и практически без препятствий реализовала свое видение экономических преобразований, благодаря которым решила проблему волатильности экономики Турции. Подтверждением этому может служить то, что она вышла из мирового экономическая кризиса с минимальными потерями. Меры носили кардинальный характер и увеличили элемент государственного регулирования в экономике. Экономика рассматриваемой нами страны добилась значительных темпов развития и вышла из мирового кризиса, сохранив свою платежеспособность без помощи МВФ. Успешная экономическая политика и успех в распределении благ позволили ПСР приступить к изменению политического институционального порядка и играть на равных с армией.

Выявлена прямо-пропорциональная связь между результатами экономической деятельности имкубента и его электоральной поддержкой, чему способствует значительная дифференциация распределения благ внутри страны.

Автор, опираясь на последние наработки теории игр считает, что разделение на политический и экономический режимы является чисто теоретическим и при определении характеристик любой игры важнее институциональная структура, которая ею движет. Экономика является частью политической «игры», так как нет различий в институциональной структуре этих условно разделенных сфер. Различаются лишь блага, которые производятся этими сферами: общественные и частные. Могут не совпадать их формы производства, распределения и последующего потребление. При этом разницу между авторитарным и демократическим режимами можно свести к тому, что в последнем общественные блага принадлежат обществу, а не узкой группе акторов, каждый потенциально может производить частное благо и, самое важное и условие консолидации, взаимная конвертация благ ограничена и строго контролируется правилами «игры».

Как показал проделанный в последней главе анализ для Турции к. ХХ - нач. ХХI вв. нельзя говорить о наличие вышеперечисленных условий.

Что касается периода после 2007 г., из-за завершения перехода к рыночной экономике, экономическая составляющая исчерпала себя. ПСР в поисках потенциального релевантного ресурса в борьбе за власть сосредоточилась на внешней политике. Стратегию «живи и давай жить другим» (live-and-let live system), которая определяла последние годы внешнюю политику Турции, не желавшую выполнять в полном объеме свои обязательства по НАТО по противодействию РФ (в ходе грузино-югоосетинского конфликта в августе 2008 г.) и Ирану, заменила новая стратегия. Правительство ПСР стала реализовывать новую внешнюю политику: от приоритета партнерских отношений с соседними государствами над стратегическими договоренностями оно перешло к стратегии активного превращения Турции в региональную державу.

В заключении подводятся выводы, исходя из поставленной цели и задач исследования.

Последние два этапа из шести выявленных приходятся на основные временные рамки данного диссертационного исследования. Они примечательны тем, что именно на них сработал эффект обучения.

Данный эффект сработал для отдельного игрока и для системы в целом. Исламистская партия, научившись выстраивать правильную стратегию на ошибках своих предшественниц, воспроизвела парето-оптимальный набор действий, благодаря которым три раза подряд формировала однопартийное правительство. В политической системе эффект обучения проявился в установлении равновесия в результате децентрализованных стратегический действий. При этом сохранность данного состояния гарантируется только лишь институциональной структурой. Однако эквилибриум оказался недолговечным и из-за попыток ПСР изменить правила «игры» переместился в отрицательную плоскость.

Данное исследование позволило по-новому посмотреть на развитие политического режима Турции и переосмыслить некоторые традиционные взгляды на это явление. Что же касается институциональной системы политических процессов в Республике Турция, то ею остается кемализм, несмотря на попытки ПСР вывести из всех основных юридических актов ссылки на кемализм как на наследие авторитарного прошлого. Для реализации данной задачи был задуман проект новой конституции, которая должна была заново определить правила «игры». Однако последние выборы показали, что в до 2015 г. ПСР не сможет сформировать их без учета институциональных предпочтений других политических сил. Поэтому автор считает, что новая конституция либо станет новым пактом, и при этом будет сформирован новый альянс во главе с ПСР в качестве «осевого» актора, что маловероятно. Либо «игра» продолжится еще как минимум до 2015 г., и вопросы о роли армии и религии в политических процессах придется решать в рамках существующей институциональной системы, то есть кемализма.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Гусейнов О.Г. Влияние экономической составляющей на характер политической борьбы в Турции // Вестник РГГУ. Серия «Политология. Социально-коммуникативные науки». М., 2011. №1. - (0,9 п.л.)

Гусейнов О.Г. Возможность совместного существования гражданской власти и армии в Турции: теоретико-игровой анализ // Вестник РГГУ. Серия «Политология. Социально-коммуникативные науки». М., 2012. №1. - (0,6 п.л.)

Размещено на Allbest.ru