Террористические аспекты политической борьбы в традиционном обществе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Террористические аспекты политической борьбы в традиционном обществе

Аннотация

Отсутствие базовых условий для выделения терроризма общего потока внеправовых насильственных действий традиционном обществе.

Отдельные признаки террористической активности: политический характер применяемого насилия; единичность и выборочность насильственных действий; временная и пространственная локальность применяемого насилия.

Элементы террористической деятельности в традиционном обществе. Борьба за власть в правящем слое российского государства, в ходе которой применялось: насильственное устранение находящегося у власти лица. Исключение одного или нескольких претендентов на высший пост в переходный период, насильственными методами.

Политика государственного терроризма Ивана VI, в период «опричнины». Применение внеправовых методов насилия: наложение «опалы», убийства отдельных представителей элиты и массовый террор по отношению к населению отдельных территорий.

Элементы террористической деятельности в религиозных конфликтах в периоды: крещения Руси и последующего распространения христианской веры; раскола русской православной церкви в XVII в.

Элементы стихийной террористической борьбы в городских восстаниях XIII в. и массовых крестьянских движениях XVII - XVIII вв.

Борьба с терроризмом в традиционном российском обществе Соборное уложение 1649 г. Приказ тайных дел, Преображенский приказ, Тайная канцелярия, Тайная экспедиция.

Текст лекции

Терроризм - это деятельность насильственная, внеправовая, индивидуальная и, как правило, против заведомо более сильного противника, в качестве которого выступает государственная власть. При этом террористическая деятельность состоит из отдельных, локализированных во времени и пространства насильственных актов: убийств, похищений, уничтожения или захвата собственности, цели которых: вызвать страх перед угрозой последующих насильственных действий, дезорганизовать органы государственного управления и, в конечном счете, заставить государственную власть воплотить в жизнь намерения террористов.

В традиционном обществе отсутствуют базовые условия для выделения терроризма из общего потока внеправовых насильственных действий. Прежде всего, крайне слабо выражено индивидуальное сознание, понятие личности формируется сочетанием семейных, родовых, территориальных, корпоративных и сословных связей. Противостояние личность-власть в этих условиях невозможно. Соответственно нет и индивидуального террора по отношению к власти. Но при возникновении противоречий между властью и коллективом, организованным по родовому, территориальному, социальному или религиозному принципу, со стороны противостоящего власти коллектива возможны действия насильственного характера, имеющие целью воздействовать на власть, показать ей свою силу и нежелания подчиняться. Некоторые из этих действий, обращенные на представителей государства и правящего слоя, могут иметь признаки террористической деятельности. Собственно же отделение индивидуального сознания от коллективного в России произошло во второй половине XVIII в. - в дворянском сословии и не ранее II четверти XIX в. - для выходцев остальных слоев населения - разночинцев.

Еще одно важное условие появления терроризма - наличие развитого права и правового сознания в обществе, которые террорист отрицает, ставя себя и свою волю над правом. При существовании устного права, основанного не на законе, а на обычаях, любое действие, понимаемое в настоящее время как терроризм, было бы рассмотрено в плане соответствия традиционным нормам поведения. А угроза насилием в обществе устного права - естественное действие в отношениях между социальными группами, поколениями и отдельными личностями. Отсюда - принцип талиона («око за око, зуб за зуб») принятый во всех догосударственных и раннегосударственных образованиях. Именно этот принцип, наряду с новым - регулируемыми законом штрафами - провозглашает Правда Ярослава - первый правовой документ на Руси (1015 г). Только появление закона и последующее становление системы права может привести к мысли о возможности нарушения закона с политической целью - воздействовать на власть в своих интересах. Соответственно мы не можем говорить о каких-либо проявлениях терроризма на Руси ранее XI в. Первым же сводом законов, в который были включены преступления, направленные против государственной власти стало Соборное уложение 1649 г.

Наконец, третье важнейшее условие появления терроризма, как самостоятельной формы политической борьбы - это институализация государственной власти. Террористам необходимо иметь объект воздействия - те структуры, которые должны выполнить их требования. Другим словами нужна договаривающаяся сторона, становящаяся таковой под угрозой совершения теракта или входе его исполнения. Этой договаривающейся стороной может быть только государство, обладающее, по Веберу, монополией на санкционированное (легитимное) насилие. Терроризм невозможен, пока право на насилие имеют все те, кто способен его присвоить. До XIII в. государственная власть проявлялась в деятельности только одного института - княжеской (великокняжеской) власти. После установления ордынского ига новыми институтами стали представители ханской власти: баскаки, послы, предводители ордынских ратей. С конца XV в., после обретения самостоятельности, важнейшими институтами российской государственной власти становятся великокняжеская власть с Думой, приказами и воеводским управлением на местах. Соответственно меняется и правящий слой: от князей с боярами и дружинниками к сложной иерархической системе, включающий, помимо великокняжеской (с 1547 г - царской) династии, бояр, окольничих, дьяков, дворян, житьих людей, детей боярских и других категорий «служилого класса», а также государственных служащих (подьячих).

Таким образом, формирование предпосылок появления терроризма, как самостоятельной формы происходило на протяжении XI - XVII вв. и завершилась только к началу XIX в. Тем не менее, на протяжении всей российской истории, начиная с XI в. в насильственных действиях по отношению к институтам государственной власти и представителям правящего слоя (а также в деятельности самих представителей государственной власти), можно заметить некоторые признаки террористической деятельности, к числу которых можно отнести:

а) политический характер применяемого насилия;

б) единичность и выборочность насильственных действий;

в) временная и пространственная локальность применяемого насилия.

Все проявления насилия с признаками террористической деятельности можно распределить по нескольким аспектам, выявляющим цели, причины и содержание элементов терроризма в деятельности противостоящих власти групп населения.

I. Борьба за власть в правящем слое.

В традиционном российском обществе террористические методы в борьбе за власть использовались в целях:

1. Насильственного устранения находящегося у власти лица, с заменой его на лицо, более соответствующее интересам той группы, которая использовала террористические методы. Под устранением в данном случае понимается: убийство, захват с принуждением к отречению от власти, нанесение тяжких физических повреждений исключающих или сильно затрудняющих исполнение властных полномочий.

2. Исключения одного или нескольких претендентов на высший пост в переходный период, насильственными методами, включающими: физическое устранение конкурента и принуждение претендента на власть к отказу от продолжения борьбы.

Рассмотрим случаи использования террористических методов борьбы за власть в истории России.

Убийство Бориса и Глеба. В Древней Руси IX - начала XI в. наследование власти великого князя не регулировалось ни законом, ни обычаем. Сын легендарного Рюрика Игорь смог стать великим князем только после смерти своего родственника и воспитателя Олега. Святослава Игоревич не имел конкурентов, а вот его младший сын Владимир Святославович пришел к власти в Киеве в ходе вооруженной борьбы с участием дружины, наемных варягов и народного ополчения Новгорода. Смерть Владимира в 1015 г. неминуемо должна была привести к новой междоусобной борьбе между его сыновьями. Возможными претендентами на великокняжеский престол были: Борис, любимец Владимира, помогавший ему в последние годы правления и командовавший старшей дружиной отца в походе на печенегов; новгородский князь Ярослав и Тмутараканский князь Мстислав Храбрый. Формально старший сын Владимира Святополк, не имеющий авторитета в династии и социальной поддержки в Киеве, обратился к верным ему боярам столичного пригорода и те убили первого из наиболее вероятных кандидатов, князя Бориса. Вслед за этим посланцами Святополка был убит и родной брат Бориса Глеб. Таким образом, вместо естественного, в то время, вооруженного противостояния дружин Святополк использовал прямое физическое устранение братьев-конкурентов с помощью наемных убийц, за что и был прозван Окаянным. Смерть самого Святополка в 1019 г., после того как он проиграл решающую битву Ярославу Мудрому, тоже может вызывать подозрения в использовании террористических методов. Согласно официальной версии (подготовленной при участи великого князя Ярослава) Святополк умер в бегах, от божественной кары. Но если верить скандинавской «Пряди об Эймунде», то приходится признать, что варяжский наемник Эймунд ос своим отрядом выполнил пожелание Ярослава и убил его конкурента, названного в саге Бурицлейвом.

Какие черты разыгравшейся между 1015 и 1019 гг. борьбы за киевский престол могут свидетельствовать об первом в истории России использовании террористических методов?

1. Князь Святополк Окаянный совершил втайне подготовленное убийство конкурента, что вошло в противоречие и с родовой традицией честного вооруженного противостояния и новой, только формирующееся традицией христианского поведения.

2. При совершении убийств были использованы наемники, а не официальные должностные лица.

3. Убийство Бориса и Глеба было личным решением, никак не связанным с поступками жертв. Более того, Борис к моменту убийства успел отказаться от борьбы за престол, а Глеб на него не претендовал. Таким образом, убийства Бориса и Глеба были проявлением силы, заведомо большей, чем требовалось в конкурентной борьбе. Тем самым они были нацелены на устрашение и дезорганизацию других возможных претендентов.

4. Убийств Бориса ставило киевлян в безвыходное положение: они должны были признать своим князем Святополка, не желая того.

Ослепление Василко Требовальского. Христианская традиция, утвердившаяся на Руси в XI в, а также культ невинноубиенных братьев Бориса и Глеба, ставших первыми русскими святыми покровителями княжеской династии, не позволял в дальнейшем использовать убийство конкурента в междукняжеской борьбе. На его место пришел способ, многократно опробованный в Византии - ослепление. В 1097 г. внуки Ярослава мудрого на Любеческом съезде договорились о прекращении взаимных междоусобиц, приняв решение: «каждый держит отчину свою». Однако князь Владимира Волынского Давыд Игоревич сумел убедить великого князя Киевского Святополка Изяславича в том, что Требовальский князь Василко Ростиславович готовит захват убийство и Давыда и Святополка с последующим захватом их вотчин. Великий князь Святополк приказал схватить князя Василко, но не получив поддержки от киевлян и духовенства не решился на насильственные действия и выдал пленника князю Давыду. Вскоре после этого, по приказу Давыда, два конюха и некий «торчин» Берендей ослепили князя Василко. Таким образом, ослепление Василко вопреки договоренностям, закрепленным решениями Любеческого съезда, а также мнению советников великого князя и призывам церковных деятелей, стало частным насильственным актом по дезорганизации конкурента.

В этих действиях можно усмотреть и другие признаки террористической деятельности: а) преднамеренный сговор князей по устранению (пусть даже и надуманной) угрозы: б) внеправовой и нелегитимный характер их действий.

Убийство Андрея Боголюбского. Сын Юрия Долгорукого, первый князь, не оставшийся править в Киеве, после его захвата и основавший великое княжение во Владимире, был убит в 1175 году, в результате заговора, организованного «Кучковичами» - сыновьями боярина Кучки, казненного Юрием Долгоруким за неповиновение. Убийство не было переворотом, поскольку у заговорщиков не было собственной кандидатуры на владимирский престол. Но оно не было и простым актом мести за убитого отца. Оно было инспирировано самой сильной политической группировкой Ростово-Суздальского княжества - ростовским боярством. Князь Андрей, перенеся столицу княжества из старинного Ростова в «молодой» город Владимир, разорвал связи с ростовским боярством и старшей отцовской дружиной и стремился править «самовластно». Убийство Андрея открывало ростовским боярам возможность для приглашения на престол нового князя, не имеющего корней в Ростово-Суздальской земле, и, значит, политически слабого. Так и произошло. Были приглашены князья из смоленской династии Ростиславичей - Мстислав и Ярополк, но те проиграли в вооруженном противостоянии братьям Андрея Михалко и Всеволоду. В этом сюжете мы можем найти еще один признак террористической деятельности, которого не было в первых двух - демонстрацию силы. Если бы задуманное вдохновителями заговорщиков сбылось и на престол сели приглашенные князья, не имеющие к тому же собственного удела, они были бы вынуждены править с оглядкой на возможность нового заговора, а, значит, цель ростовских бояр была бы достигнута.

Феодальная война. Случаи использования террористических методов со стороны носителей власти или законных претендентов на нее крайне редки. Во-первых, легитимные действия с использованием государственного аппарата насилия гораздо эффективнее действий с опорой на небольшой круг частных лиц, тайком решившихся на насилие. Во-вторых, террористические действия со стороны облеченных государственной властью лиц, подрывают сами основы государственной власти и авторитет ее носителей. Именно это произошло в первых двух случаях приведенных ниже. Святополк Окаянный не смог укрепится в Киеве даже с помощью польских войск. Давыда Игоревича на съезде в Уветичах (1100 г.) лишили его вотчины - Владимира Волынского.

Но бывают обстоятельства, когда государственное насилие становиться невозможным или неэффективным. Именно так случилось в период между 1425 и 1453 гг., известный как «Феодальная война». Она велась за титул великого князя Владимирского и Московского между внуком Дмитрия Донского Василием II с одной стороны и его дядей Юрием Дмитриевичем с сыновьями Василием Дмитриевичем Косым и Дмитрием Дмитриевичем Шемякой - с другой. По обычаям княжеского дома Рюриковичей право на Московский великокняжеский престол после смерти Василия I перешло к его младшему брату Юрию, но по завещанию самого Василия - к его старшему сыну Василию Васильевичу. По ярлыкам хана Большой орды право на власть в Москве в разное время получали Василий II и Дмитрий Шемяка. Население Москвы поддерживало Василия II, но его неудачные действия в отношении Орды эту поддержку ослабили, а сам он попал в плен к хану. Князья соседних земель: Твери и Можайска поддерживали то одну, то другую сторону. В этой связи вопрос о том, кто из потомков Дмитрия Донского: Василий II, Василий Косой или Дмитрий Шемяка должен быть Московским великим князем не мог быть решен в легитимных формах. Именно в эту эпоху вновь были использованы террористические методы в борьбе за власть:

– 1436 г. Василий II захватил в плен и ослепил Василия Косого;

– 1446 г. Вернувшийся из ордынского плена Василий II, отправился на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. Дмитрий Шемяка, захватил Москву, повелел схватить и ослепить великого князя.

– 1453 г. Изгнанный из Москвы Дмитрий Шемяка обосновался в Новгороде, откуда угрожал Московским землям. По одной из версий, прибывший из Москвы дьяк Степан Бородатый, сумел договориться с одним из бояр Шемяки об устранении последнего. Шемяка умер, отравленный собственным поваром.

Гипотетические акты политического терроризма в борьбе за власть. Во второй половине XV и в I половине XVI вв. при московском великокняжеском (царском) дворе происходили события, в которых можно увидеть косвенных признаки террористических действий, направленных против представителей правящей династии, или приближенных к ним лиц. К числу таких действий можно отнести:

– Смерть Ивана Ивановича Молодого, старшего сына и соправителя Ивана III в 1490 г., в возрасте 32 лет, после неудачного лечения болезни ног венецианским врачом Леоном. Устранение Ивана молодого, могло стать первым шагом к утверждению в качестве наследника сына Ивана III и Софьи Палеолог Василия.

– Смерть вдовы Василия III и матери Ивана Грозного Елены Глинской в 1538 г., в возрасте примерно 30 лет, предположительно от отравления. При малолетнем Иване IV утвердился режим «боярского правления» во главе с Шуйскими и Бельскими.

– Смерть первой жены Ивана IV Анастасии Романовны Захарьиной-Юрьевой в 1560 г., также в возрасте около 30 лет и тоже, предположительно, отравленной ртутью и мышьяком. Анастасия, наряду с воспитателем царя митрополитом Макарием могла оказывать решающее воздействие на поведение Ивана Грозного и принимаемые им решения.

В период «опричнины» (1565 - 1572 гг.), в качестве обоснования государственного террора, по отношению к самым разным слоям населения, от ближайших помощников Ивана времен «Избранной рады», до населения целых городов, постоянно звучали обвинения в «измене», заговорах, стремлении бояр «извести» государя, так как «извели» его мать и жену. Реальных актов насилия, направленных против самого царя или его приближенных не зафиксировано. Вероятнее всего, здесь перед нами первый случай полномасштабного использования государственным лицом обвинений в терроризме, для оправдания собственных внеправовых террористических действий главы государства (см. ниже). А вот смерть последнего из сыновей Ивана Грозного - Дмитрия Ивановича - дала повод к обвинению в террористических действиях «государевых приказных людей» дьяка Михаила Битюгова, его сына Данилу, а также Никиту Качалова и Осипа Волохова. Специальная комиссия во главе с боярином Василием Шуйским, посланная в Углич, к месту гибели царевича пришла к выводу о том, что смерть Дмитрия «учинилась Божьим судом», но общее мнение было иным: смерть Дмитрия была выгодна Борису Годунову на пути того к царскому трону.

Смутное время. В этот период политическая борьбы вышла за рамки узкого круга приближенных к престолу лиц. Вооруженное противостояние нескольких социально-политических сил, сопровождалось уже не единичным, а массовым насилием. Вместе с тем, обострившаяся до предела борьба за власть могла находить свое выражение и в попытках физического устранения соперников. Наиболее яркими эпизодами с возможными признаками террористической деятельности стали: смерть князя Скопина-Шуйского и убийство Лжедмитрия II.

Михаил Васильевич Скопин-Шуйский, племянник царя Василия Шуйского в 1609 - 1610 гг. разгромил войска Лжедмитрия II, снял осаду с Троице-Сергиева монастыря, разбил несколько польских отрядов и вступил в Москву 12 марта 1610 г. героем-освободителем. После одного из пиров, устроенных в честь отважного полководца, он почувствовал себя плохо и через две недели скончался в возрасте 23 лет. Молва обвинила в отравлении князя Михаила самого царя Василия Шуйского и его невестку Екатерину Скуратову-Шуйскую, однако прямых доказательств устранения конкурента Василием Шуйским нет.

Лжедмитрий второй был убит в Калуге, начальником татарской стражи, касимским царевичем Петром Урусовым. Однако это убийство не было политическим. Оно не планировалось конкурентами Лжедмитрия и не преследовало цель устранения претендента на власть в стране. Петр Урусов отомстил Лжедмитрию за то, что тот приказал убить его отца, хана Ураз-Муххамеда, пытавшего увести своих подданных на службу к королю Сигизмунду.

В XVIII веке основной формой политической борьбы стали дворцовые перевороты с использованием силы гвардейских полков. В этих действиях отсутствует главный признак терроризма - давление на власть для достижения собственных целей. Единственный случай, в котором этот признак может быть обнаружен - убийство Павла I в ночь с 11 на 12 марта 1801 г. Поскольку наследник престола Александр Павлович был лишь вовлечен в заговор и до самой последней минуты сомневался в необходимости переворота, убийство его отца стало способом подтолкнуть Александра к принятию власти и показать, в чьих интересах эту власть необходимо осуществлять.

Подводя итоги анализу признаков террористической деятельности в борьбе за власть в традиционном обществе, можно утверждать, что все рассмотренные случаи не были терроризмом в его современном понимании. В них отсутствует система действий, а также их политическое и идеологическое обоснование. Кроме того, современный терроризм воздействует на власть извне, в то время как во всех рассмотренных случаях, те, кто применял насилие, и те, кто был его объектом, находились внутри властных отношений. Стремление устранить или ослабить конкурента вызывало потребность в однократном внеправовом физическом насилии, в котором можно усмотреть отдельные черты террористической деятельности. Однако использование террористических методов представителями властной элиты - это скорее показатель неразвитости политических форм борьбы, а не сознательного выбора в пользу терроризма.

II. Государственный терроризм.

Словарь «Террор и террористы» дает такое определение понятию «государственный терроризм»: «Под государственным терроризмом, как внутриполитическим явлением, понимают действия государственных органов правопорядка (полиции, контрразведки и др.) против собственного народа с целью подавления и запугивания оппозиции. Такой Г. Т. включает в себя незаконные задержания, пытки, тайные похищения и убийства людей. Нередко государство использует для этого и негосударственные террористические структуры». Это определение абсолютно точно описывает политику, проводимую Иваном IV в тот период его правления, который принято именовать «опричниной». Не вдаваясь в двухвековые споры о целях и содержании политики опричнины, остановимся на ее проявлениях.

В 1565 г., при разделении всей территории российского государства на «земщину» (находившуюся по формальным управлением царя, думы и Земских соборов) и «опричнину» (личные земли Ивана IV), были созданы «опричный» двор (аппарат управления») и «опричное войско», численность которого разные источники определяют в диапазоне от 500 до 5000 человек. И «двор» царя и его личная гвардия были выведены из системы государственного управления. Опричное войско, с самого начала его формирования и до ликвидации в 1572 г., существовало как внеправовой инструмент насилия, «подавления и запугивания». Состав войска, подбираемого по принципу личной преданности царю, его внешний вид (черный цвет формы, метлы и собачьи головы), демонстративное игнорирование общепринятых норм поведения - все это стало набором продуманных шагов по выделению аппарата личного насилия из общества и государственных структур.

В политике опричнины тесным образом перелились террор по отношению к различным слоям населения, применяемый с использованием формально правовых процедур (проведение следствия, суда и последующего наказания) с собственно террористическими методами, используемыми главой государства. К последним необходимо отнести:

1. Выселение представителей «земщины» из опричных земель, проводимое насильственно, в демонстративно унизительной для выселяемых форме, с лишением всего имущества.

2. Наложение «опалы» на отдельных лиц, главным образом из окружения царя», с применением целого спектра внеправовых насильственных действий: заключения под стражу, пыток, лишения имущества, ссылки опальных и представителей их семьи.

3. Убийства представителей правящего слоя российского государства, предпринятые без суда, по личному приказанию Ивана Грозного. Наиболее громкими и, выражаясь современным языком «резонансными», стали убийства боярина Федорова, подозреваемого в организации заговора (1567 г.); опального митрополита Филиппа (Колычева) одним из доверенных лиц царя М.Л. Скуратовым-Бельским (1569 г) и уничтожение в том же году семьи двоюродного брата царя - Владимира Андреевича Старицкого.

4. Массовые убийства и другие формы насилия, чинимые опричниками, при вступлении войск царя в «опальные» города. Только по официальным донесениям в походе опричного войска через города Тверь, Торжок и Новгород было убито более 1500 человек. В исторической литературе встречается мнение о том, что число убитых было на порядок выше.

Формальным признанием внеправового характера насильственных действий опричников стало запрещение этого слова в России в 1572 г. и приказание, данное послам за рубежом - отрицать существование этого явления в жизни страны. терроризм насильственный власть

III. Элементы терроризма в религиозных конфликтах.

Распространение религиозных взглядов с использованием возможностей государства - один из самых действенных факторов, подталкивающих к террористической деятельности. Даже попытки убеждения проповедью часто воспринимаются искренне верующими людьми, как вторжение в их мир, как стремление к нравственному и психологическому насилию. Если же введение новой религиозной системы становиться частью политики государства, то этот переход неизбежно сопровождается применением силы, значительно превосходящей тот отпор, который могут оказать разрозненные общины верующих. Ответом часто становится террор по отношению к адептам навязываемой религии.

Крещение Руси. При введении на Руси христианства на рубеже X - XI вв. параллельно с убеждением было использовано и государственное в насилие. Уже при крещении киевлян Владимир заявил, что тот, кто не явится на берег реки для проведения обряда «противен мне будет». В Новгороде насильственные методы насаждения христианства привели массовому сопротивлению горожан, убийству жены и родственников великокняжеского воеводы Добрыни, разрушению первой построенной церкви. При описании последующего принятия христианства в русских землях летописец использует оборот «на крещенье приводили по всем градам и селам», что свидетельствует о насильственном проведении обряда и сообщает также, что детей забирали их семей и отдавали в обучение священникам, а родители «плакали по ним как по мертвым».

В этой связи показательно сообщение летописи о том, что при Владимире «умножилось сильно число разбойников», но великий князь не решался их казнить. Эту нерешительность в летописец объясняет новым христианским мировоззрением великого князя. Однако возможно и другое объяснение. В летописи сообщается, что именно епископы новой для Руси христианской церкви обратились к Владимиру с вопросом «почто не казнишь их» (разбойников) и добились замены штрафов на казнь. Такая явная заинтересованность епископов в вопросах великокняжеского суда может свидетельствовать о том, что сопротивление введению новой религии приняло формы стихийного терроризма: убийства священников, сожжения и разграбление церквей. Писать впрямую об этом монах-летописец не мог или не захотел, но он написал в завуалированном виде об ужесточении государственной политики, по отношению к «разбойникам», среди которых, можно предположить, было большое количество тех, кого сейчас бы назвали террористами.

Волхвы. Под 1071 годом в Повести временных лет рассказана история о двух «волхвах», заявивших, что женщины «держат» в себе продовольственные продукты и поэтому нет на земле «обилья» продуктов. В доказательство они, делая надрезы на плече, «доставали» из женщин рыбу, хлеб и мед. По Волге и Шексне, от Ярославля до Белоозера, прокатилась волна убийств женщин из богатых семейств, часть совершаемых самими волхвами, частью ими инспирируемых. Убийства сопровождались изъятием имущества семей убитых в пользу волхвов и их сподвижников. Таким образом, можно говорить о фиксации летописью признаков возникновения тоталитарной секты с террористическим уклоном. Руководители секты эксплуатировали страхи населения, связанные с голодом и введением новой религии. Они обманом и насилием держали в страхе часть населения, используя методы внушения и террора. Секта была уничтожена воеводой князя Святослава Ярославича Яном Вышатой. Он разбил вооруженный отряд, сформированный волхвами, заставил Белозерцев выдать ему руководителей секты, пытал их и затем разрешил родственникам убитых женщин отомстит за них. Волхвы были повешены.

Раскол в русской православной церкви. В истории России XVII в. мы встречаемся с явлением хорошо знакомым в современности по деятельности тоталитарных сект - терроризмом, направленным на самоуничтожение. В данном случае (в отличие от политических и религиозных террористов, приносящих себя в жертву с целью уничтожить врага), в качестве жертв насилия выступают только и исключительно члены религиозного объединении, подвергаемого гонениям со стороны государства. При этом самоуничтожение обставляется таким образом, что вина за него падает на представителей государства.

В истории «раскола» русской православной церкви много попыток насильственного противостояния официальной церкви и государству. Наиболее значимая из них - сопротивление монахов Соловецкого монастыря правительственным войскам, длившееся с 1667 по 1676 гг. Много сторонников «старой веры» было среди участников крестьянской войны под руководством Степана Разина. Но самым широким и самым ярким способом насильственного сопротивления стал «автотерроризм», применяемый в общинах староверов, отказавшихся от каких-либо контактов с государством.

Первые акты самосожжения стали своеобразным ответом на государственные казни «еретиков». Лидер старообрядцев протопоп Аввакум приветствовал такой способ сопротивления власти, назвав тех, кто пошел на самосожжение «самовольными мучениками», а сами акты самоуничтожения «добрым делом». Первый случай массового самосожжения произошел в 1679 г. в Тюмени, где покончили с собой примерно 1700 человек. Всего же до 1690 в результате самосожжений погибло около 20 тысяч человек. И хотя формально акты самосожжения предпринимались для «спасения души», самих погибающих в огне фактически они были насильственной формой выражения протеста против политики государства, насаждающего «никонианскую» веру. Насилие, в случаях массовых самосожжений, проявлялось в том, что: а) решение о самосожжении принимались лидерами общин, остальные же должны были ему следовать; б) решение принималось за несовершеннолетних членов общин, в том числе и маленьких детей; в) на взрослых членов общин оказывалось психологическое давление; г) в случае если решимости покончить с собой не хватало, к «отступникам» применялось и физическое насилие.

Таким образом, по совокупности признаком мы можем отнести акты массового самосожжения к особой специфической категории терроризма, в результате применения которого пострадавшими являются только те, кто выражает протест.

IV. Стихийный терроризм в социальных движениях.

Социальный протест в традиционном обществе выражается в самых разных насильственных формах: бунтах, восстаниях, крестьянских войнах. Чаще всего степень организации протеста очень невелика и в ходе бунта или крестьянской войны предпринимаются такие стихийные насильственные действия против представителей правящего слоя, в которые можно соотнести с терроризмом.

В 1068 г., киевляне, изгнав великого князя Изяслава Ярославича (потерпевшего поражение от половцев) разграбили княжий двор. В 1113 г. сразу после смерти великого князя Святополка Святославича жители Киева разграбили двор тысяцкого Путяты и дома иудеев-ростовщиков. В 1175 г. после убийства великого князя Андрея Боголюбского толпа избила его «посадников, тиунов, детских и мечников»; дома их были разграблены. Погромы, возникающие при внезапном ослаблении власти - явление частое. К терроризму они имеют косвенное отношение, поскольку в них явно просматриваются корыстные мотивы. Но одна черта, проявившаяся в этих погромах, выявляет в действиях толпы черты терроризма. Отвечая на насилие государственное собственным стихийным насилием, толпа выбирает в качестве объекта людей: а) представляющих власть и б) связанных с властью, а также их имущество. Таким образом, происходит персонализация объекта насильственных действий, свойственная террористической деятельности, а соответственно и цель этих действий формулируется не как перемена власти, а как насильственное воздействие на властные структуры, что также свойственно терроризму.

Еще более наглядно террористическая сторона стихийных городских восстаний проявляется в изгнании горожанами купцов-«бессременов» в середине XIII в. Вскоре после установления ордынского ига и проведения ордынской переписи населения, сбор дани на Руси был передан на откуп мусульманским («бессерменским») купцам. В 1262 г. жители Ростова, Владимира, Суздаля, Ярославля и Переяславля изгнали бессермен, причем, по крайней мере, один из них - бывший монах Зосима, перешедший в мусульманство и ставший бессерменом-откупщиком - был убит, и тело его было брошено «псам и воронам». По сообщению одной из летописей (Типографской), тогда же был убит и посол ордынского хана Титям. Стихийные народное сопротивление политике Орды привело к важному результату - отмене системы откупов и передаче сбора дани русским князьям.

Прошло четыре столетия и в городских восстаниях XVII в. мы опять встречаем проявления стихийного терроризма по отношению к лицам, близким к власти. В 1606 г. в результате боярского заговора был убит Лжедмитрий I. Сразу вслед за этим начались погромы и убийства поляков, прибывших на свадьбу Лжедмитрия и тех из россиян, кто был тесно связан с самозванцем. За одни сутки в Москве были убиты (по разным подсчетам) от полутора до трех с половиной тысяч человек, а их дома были разграблены. В 1648 г. во время «соляного» бунта толпой были убиты думный дьяк Назарий Чистой, начальник Земского приказа Леонтий Плещеев и окольничий Петр Трахиниотов. Более 30 домов бояр, дьяков и купцов было разграблено.

То, что бунт может и не сопровождаться насильственными террористическими действиями, наглядно демонстрируют события «медного» бунта 1662 г. Тогда, разграбив двор купца Василия Шорина, бунтовщики никого не убили. А вот в стрелецком бунте 1682 г. убитых считали десятками, среди них - 6 бояр, 2 думных дьяка, 2 полковника, 2 врача.

Таким образом, можно утверждать, что в традиционном обществе стихийное и кратковременное сопротивление власти (бунт) во многих случаях сопровождался стихийным же всплеском терроризма, выражавшимся в а) убийстве или избиении лиц, ответственных за ухудшение положение народа; б) грабеже их имущества.

В крестьянских войнах XVII - XVIII стихийный терроризм стал одной из главных форм сопротивления власти. Причем, можно выделить два вида стихийного терроризма. Первый - массовые убийства представителей власти при занятии восставшими того или иного населенного пункта. Так при захвате Астрахани войском Разина только в одну братскую могилу при Троицком монастыре были сброшены тела 441 убитого из числа воевод, приказных людей и стрельцов, оставшихся верными власти. Казаки Емельяна Пугачева, заняв Казань, действовали так же как столетие до него разинцы: 2057 домов, 25 церквей и 3 монастыря было разграблено и сожжено. 300 человек были убиты или ранены, еще 500 пропали без вести. Еще 300 человек были повешены в Саранске, а в Саратове Пугачев приказал повесить всех найденных в городе дворян.

Второй вид стихийного терроризма - это убийства помещиков, приказчиков и управляющих крестьянами, а также жителями небольших городков, переходивших на сторону повстанцев и разграбление их имущества. Точный учет этим действиям ни в XVII, ни в XVIII вв. не проводился, поэтому о количестве убитых и нанесенном ущербе можно говорить лишь в относительных цифрах. В большинстве районов охваченных крестьянским движением во время выступлений Василия Уса и Степана Разина (XVII в.), Кондратия Булавина; Железняка («колиивщина») и Емельяна Пугачева дворяне и представители власти (воеводы, приказные) истреблялись поголовно.

V. Борьба с террористической опасностью - первые шаги.

Осознание специфичности террористической деятельности государством приходило постепенно с нарастанием террористической угрозы. Поскольку до XIX в. терроризм не существовал в качестве самостоятельной, осознанной обществом и властью, опасности, а был «растворен» в других формы насильственной деятельности, то и борьба с терроризмом начиналась как вид деятельности по охране личности монарха и противодействия попыткам покушения на нее. Так в главе 2 («О государевой чести и как его государское здоровье оберегать») Соборного уложения 1649 г. впервые в российском законодательстве были установлены наказания за преступления, которые можно соотнести с понятием терроризм. Первая статья этой главы гласила: «Будет кто каким умышлением учнет мыслить на государьское здоровье злое дело, и про то его злое умышленье кто известит, и по тому извету про то его злое умышленье сыщется допряма, что он на царское величество злое дело мыслил, и делать хотел, и такова по сыску казнить смертию». А статья 4 предусматривала наказание за умышленные поджоги, совершенные с политической целью: «А будет кто умышлением и изменою город зажжет, или дворы, и в то время, или после того зажигальщик изыман будет, и сыщется про то его воровство допряма, и его самого сжечь безо всякого милосердия». В 1654 г. надзор за всеми делами «по слову и делу государеву» был возложен на Приказ тайных дел. Подьячий Посольского приказа Григорий Котошихин в своем сочинении «О России в царствование Алексея Михайловича» так описал этот приказ: «… а в нем сидит диак, да подьячих с 10 человек, и ведают они и делают дела всякие царские, тайные и явные … А устроен тот Приказ при нынешнем царе, для того чтоб его царская мысль и дела исполнилися все по его хотению, а бояре б и думные люди о том ни о чем не ведали».

После смерти царя Алексея Михайловича Приказ тайных дел был упразднен. Но в 1697 г. надзор за всем политическим делами был возложен Петром I на Преображенский приказ, созданный первоначально для управления потешными полками. Руководили Приказом князь Ф.Ю. Ромодановский (1686--1717 гг.) и князь И.Ф. Ромодановский (1718--29 гг.) В 1715 г. Петр I подписал «Артикул воинский», в котором было зафиксирована расширительная трактовка преступлений, которые можно соотнести с понятием терроризм. Статья 19 артикула гласила: «Есть ли кто подданный войско вооружит или оружие предприимет против его величества, или умышлять будет помянутое величество полонить или убить, или учинит ему какое насильство, тогда имеют тот и все оныя, которыя в том вспомогали, или совет свой подавали, яко оскорбители величества, четвертованы быть, и их пожитки забраны. … Такое же равное наказание чинится над тем, которого преступление хотя к действу и не произведено, но токмо его воля и хотение к тому было, и над оным, которой о том сведом был, а не известил». Статья 20 Артикула предусматривала смертную казнь посредством отрубания головы тому, кто «против его величества особы хулительными словами погрешит»; а в 23 статье назначалась смертная казнь тому, кто «дерзает оного бить или грабить, или вредить оному, которой от его величества, от фельдмаршалов, или генералов, охранительной лист … имеет, кто б он ни был, приятель или неприятель», то есть всем тем, кто попытается применить насилие к лицам находящимся на государственной службе».

В 1718 г. Петр I дополнил московский Преображенский приказ Тайной канцелярией, базирующейся в Петербурге. За семь лет существования Тайной канцелярии (до смерти императора в 1725 г.), ею было расследовано двести восемьдесят дел. За этот же период Преображенский приказ рассмотрел 2028 дел. Большая часть из них инспирировалась доносами, которые впоследствии не удавалось обосновать. В 1729 г. Преображенский приказ был ликвидирован. Его преемницей стала Канцелярия тайных розыскных дел, созданная императрицей Анной Иоановной в 24 марта 1731 г., Во главе Канцелярии был поставлен генерал А.И. Ушаков, руководивший Тайной канцелярией Петра I и помогавший князю Ромодановскому в Преображенском приказе, после ее упразднения. Московской «конторой» Канцелярии руководил генерал-адъютант С.А. Салтыков.

21 февраля 1762 года император Петр III подписал указ, в котором говорилось: «… отныне Тайных розыскных дел Канцелярии быть не иметь, и оная совсем уничтожается, а дела, есть либо иногда такие случались, кои до сей Канцелярии принадлежали б смотря по важности, рассмотрены и решены будут в Сенате». Однако незадолго до этого (12 февраля), он создал Тайную экспедицию, к которой перешли все дела политического сыска. Подчинялась Тайная экспедиция генерал-прокурору, а ее работой непосредственно руководил обер-секретарь Сената С.И. Шешковский, служивший до этого секретарем Тайной канцелярии.

Императрица Екатерина II не только сохранила Тайную экспедицию, но и усилила ее значение, руководя ее работой через Шишковского и генерал-прокурора А.А. Вяземского. В качестве органа политической охраны Тайная экспедиция проводила дознания по всем политическим дела и должна была стараться предупреждать возможные угрозы государству. С 1762 по 1796 гг., в Тайной экспедиции было рассмотрен 862 дела, а в период правления Павла I (c начала 1797 по март 1801) - 721. Около половин всех этих дел можно отнести к числу политических, поскольку они проходили по разделам: измена, «оскорблении величества» и политический сыск.

2 апреля 1801 г. император Александр I расформировал тайную экспедицию, перепоручив ее дела I и V департаментам Сената.

Размещено на Allbest.ru