Фактор этнической идентичности и формирование этнонациональных государств

Размещено на http://www.allbest.ru/

2

Фактор этнической идентичности и формирование этнонациональных государств

Блещик А.В.

В статье автор рассматривает влияние фактора этнической идентичности на процессы формирования государств. По результатам исследования предлагается типизация государств на основе различных групповых идентичностей: этнической (национальной), религиозной и идеологической.

Ключевые слова: нация, суверенитет, этническая идентичность, этнонациональное государство, этнос.

этническая идентичность религия суверенное государство

В последнее время все чаще из уст как политиков, так и ученых можно услышать призывы к отказу от доктрины национального (этнонационального) государства: высказывается точка зрения о том, что национальный подход к раскрытию сущности некоторых государственно-правовых явлений попросту утратил актуальность, так как современное государство носит уже наднациональный характер, оно сориентировано на интересы индивида, а никак не нации, этноса [1, 2]. Под предлогом равенства всех людей утверждается идея отказа от национального многообразия. Тенденции эти, по нашему убеждению, носят выраженный политический характер, но это отнюдь не является основанием для их игнорирования.

Государство, являясь, с точки зрения сторонников органической теории, самостоятельным «живым, естественным организмом» [3, ст. 156], вместе с тем выступает сегодня главенствующей формой организации человеческого общества и основным субъектом международной политики. Исследованию государства как социального, экономического, культурного или даже космического феномена посвящено множество юридических, философских, экономических, социологических и других исследований. Даже в рамках юридической науки не сложилось единого, универсального взгляда на природу государства: весьма поверхностный анализ основных методологических подходов к его исследованию обнаруживает разнообразие существующих позиций по вопросу о сущности государства, его признаках, функциях, предпосылках его образования и перспективах его дальнейшего развития. Однако при этом науке удалось сформулировать самые общие теоретические положения, принимаемые большинством исследователей. Примером такого конвенционально принятого теоретического положения является выделение государственного суверенитета в качестве одного из сущностных признаков государства.

Сам термин «суверенитет» в государственно-правовом смысле был впервые введен в XVI веке французским мыслителем Жаном Боденом [4]. Потребность в оформлении концепции государственного суверенитета в Западной Европе Нового времени связывается рядом авторов (в частности, Г. Еллинеком [5], Г. Дж. Берманом [6]) с определенными объективными историческими обстоятельствами, в том числе с господством католической церкви и ее влиянием в Европе, колоссальным внешнеполитическим воздействием Священной Римской империи на европейские государства той эпохи, а также влиянием крупных феодалов на власть монархов. Как утверждает Т.Ф. Кряклина: «задача преодоления этих сил обусловливала необходимость теоретического обоснования суверенной власти государства, олицетворяемой монархом» [7, ст. 7].

Как полагает С.И. Архипов, «теория суверенитета… имеет лишь один смысл - она доказывает необходимость признания в качестве самостоятельного правового лица государство» [8, ст. 387]. По мысли исследователя, в целях персонификации государства государственный суверенитет производили от личности главы государства - монарха. С развитием государства и гражданского общества понятие суверенитета преобразовывалось, дополнялось. Если изначально олицетворением суверенной власти являлся сам монарх, то впоследствии возникла концепция суверенитета народа, а затем стали говорить о суверенитете нации. В дальнейшем под суверенитетом уже понималось «верховенство и независимость государственной власти, проявляющиеся в соответствующих формах во внутренней и внешнеполитической деятельности государства» [4]. В современной российской правовой доктрине принято выделять государственный, национальный и народный суверенитет. Более подробно рассмотрим каждый из них.

Государственный суверенитет можно охарактеризовать как «верховенство государственной власти внутри страны и ее независимость во внешней сфере, то есть полнота законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории, исключающая всякую иностранную власть, а также неподчинение государства властям иностранных государств в сфере международного общения, кроме случаев явно выраженного и добровольного согласия государства на ограничение своего суверенитета» [9, ст. 380]. А.Н. Кокотов подходит к определению государственного суверенитета через признак самостоятельности государства в определении своего статуса: «государственный суверенитет, - пишет он, это не только самостоятельность и верховенство, но и в первую очередь способность в одностороннем порядке в результате свободного выбора изменить свой внутренний и внешний статус» [10, ст. 73].

Народный суверенитет - это «политико-правовое свойство народа, заключающееся в его верховенстве и полновластии в решении внутренних дел в рамках государства и его независимости при взаимоотношении с другими народами, обеспечиваемое полнотой суверенных прав народа во всех сферах общественной жизни и реализуемое через систему институтов демократии» [11, ст. 28]. Обратим внимание на то, что народный суверенитет в приведенной выше дефиниции определяется через категорию «полновластие». Это дает основание полагать, что народный суверенитет носит синкретный, неделимый характер, он неограничен и абсолютен [12].

Говоря о национальном суверенитете, надо отметить, что «в основе происхождения большинства государств, в частности современных государств, лежит стремление к национальной самоидентификации и легитимации народа на определенной территории, стремление, которое также влечет возникновение национального суверенитета» [13, р. 15]. По мнению одного из видных советских специалистов по проблеме национального и народного суверенитета Ю.Г. Судницына, «национальный суверенитет - политико-правовое свойство нации (народности), в силу которого она путем свободного волеизъявления самостоятельно и свободно от других наций определяет свой политический статус и осуществляет свое экономическое, социальное и культурное развитие на основе неотъемлемого права каждого народа на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного национального государства…» [11, ст. 29].

Здесь, как видно, акцент сделан на механизме реализации национального суверенитета через самостоятельное определение нацией своего политического статуса, а это созвучно с теми признаками государственного суверенитета, которые были выделены впоследствии А.Н. Кококтовым. Именно это важное положение выстраивает логическую связь между понятиями национального, народного и государственного суверенитета. В продолжение своей мысли о взаимосвязи и соотношении рассматриваемых понятий А.Н. Кокотов замечает: «… в государственно организованном обществе национальный суверенитет выражается как народный суверенитет либо как его определенная модификация. Носителем народного суверенитета является не любой народ, а народ государственно организованный как общегражданская корпорация, представляющая собой субъект власти в своем государстве» [11, ст. 34].

В ходе своих рассуждений о природе народного и национального суверенитета, мы активно оперируем понятиями «народ», «нация», «этнос». Впрочем, в рамках заявленной темы нельзя не коснуться вопроса определения этих понятий и не заострить свое внимание на проблеме классификации различных этнических единиц. Прежде всего обратимся к понятию «народ», так широко используемому не только в юриспруденции, но и других социальных науках, а также в быту. Следует сразу оговориться, что конституционно-правовое понимание этой категории не в полной мере соответствует обыденному, бытовому ее пониманию. Как отмечает О.Е. Кутафин, «С юридической точки зрения, понятие «народ» отождествляется с понятием «граждане» и определяется как принадлежность данной ассоциированной в рамках единого государства совокупности людей к соответствующему государству» [14, ст. 316]. Как видно из приведенного определения, с позиций юридической науки, понятие «народ» не вписывается в систему этнических категорий, то есть категорий, определяющих виды общностей, основанных прежде всего на биологическом (генетическом) или социально-культурном сходстве индивидов. Аналогичной точки зрения придерживаются и другие ученые, отмечая, однако, существующую неопределенность в понимании термина «народ» в международном праве, где он зачастую выступает синонимом термину «нация» [9, ст. 229]. Фактически можно говорить о том, что понятие «народ» в том смысле, как понимают его большинство исследователей юристов, соответствует понятию «население», а разница между этими терминами состоит в том, что населением обычно называют совокупность людей, проживающих на некоторой территории, не имеющей национально-государственного статуса [15], в то время как народ - это «физический субстрат государства» [14, ст. 316].

Слово «этнос» имеет греческое происхождение и означает «народ». Однако, как известно, в греческом языке имеется несколько лексем, которые мы переводим русским словом «народ», в частности, «демос» - это народ в смысле гражданской общности и «лаос» - в смысле населения некоторой территории. Слово «этнос» же имеет общий корень со словами «этос» и «этика», что закономерно обнаруживает особое значение этноса как культурного феномена.

Согласно определению Л.Н. Гумилева под этносом следует понимать «естественно сложившийся на основе оригинального стереотипа поведения коллектив людей, существующий как энергетическая система (структура), противопоставляющая себя всем другим таким же коллективам, исходя из ощущения комплиментарности» [16, ст. 611]. Заметим, что оригинальная концепция этногенеза, предложенная крупнейшим советским и мировым ученым-этнографом Л.Н. Гумилевым, нередко выступает объектом научной критики со стороны историков, этнографов и философов. Однако в приведенной дефиниции нашли отражение уже ставшие классическими признаки этноса: естественность и единство происхождения этноса; наличие стереотипа поведения представителей этноса; противопоставление представителями этноса себя другим, иноэтничным элементам (комплиментарность). Кроме указанных признаков нередко выделяются также общность языка [цит. по 17, ст. 8], открытость этноса [17, ст. 10], социально-культурный (но не биологический) характер общности [17, ст. 10], общность мотива для образования группы (стремление привязать себя к мощной культурной целостности, и тем самым «избавиться от опыта поражения» [цит. по 10, ст. 11]).

Ключевым в определении понятия «этнос» следует считать то, что этнос - это первичная социальная группа, представляющая собой основную социальную нишу индивидов [10, ст. 8] и отличающаяся сравнительно высоким уровнем внутригруппового доверия. С позиции ряда исследователей, одним из принципиальных признаков этноса можно считать наличие единой территории его формирования и проживания [16, ст. 219]. Разумеется, в истории находится великое множество примеров того, как группы индивидов сохраняли свою этническую идентичность, не имея при этом собственной земли и будучи вынужденными постоянно менять место своего пребывания. Однако в то же время нужно помнить, что собственно этническая идентичность у представителей этих групп формировалась в конкретных географических пределах, так, например, цыганский этнос формировался в центральных районах современной Индии, а затем в районе Северного Пенджаба. С нашей точки зрения, тесная связь между этносом и территорией, им населяемой, привела в итоге к тому, что большинство современных государств в мире были или являются национальными, то есть никакая другая социальная идентичность (будь то идентичность религиозная или идеологическая) не является столь мощной предпосылкой для формирования государств.

В связи с этим скажем, что, например, А.Г. Дугин склонен рассматривать этнос в качестве койнемы, то есть базовой инстанции общества, его неделимой первоосновы [17, ст. 15, 18]. Такой вывод представляется небесспорным, особенно если речь идет о рассмотрении юридических аспектов национальной политики и этнических отношений в обществе и государстве. Следует полагать, что «этнос» - это категория, лежащая скорее в плоскости социологии или истории, нежели в плоскости правовой науки, поскольку сам этнос как явление действительности зачастую не может быть зафиксирован с помощью формальных (в том числе юридических) критериев. Дело в том, что этнос - предельно широкое по объему понятие, в которое включаются понятия иных этнических единиц: племени, народности и нации.

В советской этнографии, как, впрочем, и других науках, безраздельно господствовала марксистская методология, склонная рассматривать все социальные процессы сквозь призму экономических отношений. В связи с этим принято было считать, что процесс формирования наций детерминирован прежде всего развитием экономических отношений между индивидами, относящимися к одной этнической группе, созданием единого национального рынка. Утверждалось, что «в отличие от племени, являющегося категорией этнографической, характерной для первобытно-общинного, родового строя, нация составляет категорию историческую, возникшую впервые лишь в эпоху подымающегося капитализма» [18, ст. 393]. Исходя из типов хозяйствования, преобладавших в тех или иных национальных общностях, выделялись капиталистические (буржуазные) нации и нации социалистические.

Этот подход не утратил актуальности и по сей день, однако сегодня, анализируя в том числе западные источники, мы можем видеть и альтернативные подходы, не увязывающие напрямую формирование наций с экономическим фактором. Так, в частности, по мнению Г. Гегеля нация является общностью людей с единым национальным характером, который находит свое выражение в «национальном духе». По мысли философа, национальный дух выступает в роли ступени развития мирового духа, что в историческом процессе находит выражение в создании нацией своего национального государства, которое «есть непосредственная действительность отдельного и по своим природным свойствам определенного народа» [цит. по 19, ст. 18]. У Гегеля, как и у других представителей немецкой классической философии, формирование наций является закономерным результатом исторического развития. Следует полагать, что такой подход избран немецкими философами в связи с той конкретной политической обстановкой, - раздробленность и отсутствие единого германского государства - в которой они жили. Стремление к созданию мощной германской державы вдохновляло их на поиск философских оснований для призыва к немецкому государственному единству. В этой связи П.А. Оль и Р.А. Ромашов замечают: «Если во Франции, уже сложившемся национальном государстве, идея нации связывалась со стремлением к классовому единству под лозунгом «Свобода! Равенство! Братство!», то в политически раздробленной Германии это прежде всего идея этнического единства» [19, ст. 21].

Принимая во внимание существующее (и отчасти представленное выше) разнообразие идей, концепций и подходов к пониманию и исследованию нации как особого рода этнической единицы, можно предположить, что этнос пребывает в форме нации тогда и только тогда, когда он психологически, экономически и социально готов к образованию собственного национального государства. Иными словами только государственно организованные или готовые к государственной организации этнические сообщества могут претендовать на получение статуса нации и, как следствие, субъекта международного и национального права, по крайней мере, в части права на самоопределение.

Для того чтобы составить полную картину, бегло рассмотрим теперь другие (дополитические) виды этнических единиц: племя и народность. «Племя - тип этнической общности и социальной организации доклассового общества. Отличительная черта племени - существование кровнородственных связей между его членами, деление на роды и фратрии» [цит. по 10, ст. 17]. Из приведенного определения, в котором, к слову, также использован марксистский научный дискурс, видно, что племя - это форма этноса на стадии его раннего развития, где биологический фактор (кровное, генетическое родство) имеет преимущественное значение перед фактором социальным (наличие общей культуры, этнической комплиментарности). Что же касается народностей, то по мнению А.Н. Кокотова, «это этносы, включенные в культурные поля крупных наций» [10, ст. 18], поскольку по уровню своей социальной сложности народность предшествует нации, будучи сходной с последней по большинству критериев: биологических, социальных, культурных и экономических.

Чуть ранее мы уже подходили к мысли о том, что в основе государственно организованного (впрочем, и догосударственного) общества и, как следствие, в основе самого государства лежит определенный социально-психологический фактор, способный превратить не имеющую внутренней организации совокупность индивидов в социальную группу. Таким фактором выступает ощущение причастности индивида к этой группе, то есть его групповая идентичность. Анализируя историю зарождения и развития обществ и государств древности, средневековья и нового времени, мы можем выделить несколько видов такой групповой идентичности:

1. родовая (племенная) идентичность, предполагающая объединение всех членов группы в один род (племя). Родовая идентичность выступает консолидирующим фактором в социальных группах дополитического (догосударственного) периода развития человечества;

2. религиозная идентичность, связанная с принадлежностью всех индивидов, включенных в социальную группу, к одной религиозной конфессии. Этот фактор сплотил, например, представителей разных народов и культур в период расцвета Византии, православной империи, в которой, по выражению Л.Н. Гумилева «этнос по Христу» расширился настолько, что превратился в суперэтнос, а течения христианской мысли стали символом самоутверждения этносов» [16, ст. 453];

3. национальная (этнонациональная) идентичность предполагает отнесение всех участников группы к единому этносу. О роли этого фактора в процессе образования национальных государств мы скажем чуть ниже;

4. идеологическая идентичность - идентичность, которая в качестве социального фундамента предлагает идеологию, единую систему ценностей и взглядов, принятую всеми членами группы. Именно идеологическую идентичность в основе государства рабочих и крестьян видел В.И. Ленин, говоря о том, что: «признавая равноправие и равное право на национальное государство, он (пролетариат - А.Б.) выше всего ценит и ставит союз пролетариев всех наций, оценивая под углом классовой борьбы рабочих всякое национальное требование, всякое национальное отделение» [20, ст. 383]. Примером государств, в основу которых была положена идеологическая идентичность, может служить Советский Союз или Соединенные Штаты Америки.

Как показывает история, утрата групповой идентичности в государственно организованном обществе - например, идеологической идентичности в СССР - ведет к распаду самой социальной группы, а следовательно, и к распаду или коренному преобразованию государства. Нами уже отмечалось, что фактор этнической идентичности является сильнейшим в ряду государствообразующих факторов в том числе в связи с привязанностью этноса к земле, определенной этнической территории. Это обстоятельство на протяжении всей истории человечества возбуждало стремление ненациональных государств, то есть государств, основанных на религиозной или идеологической общности индивидов к утверждению квазиэтничности - искусственному конструированию этнической идентичности или приданию религиозной (идеологической) идентичности этнической формы. Результатами таких попыток стали уже упоминавшийся нами гумилёвский «этнос по Христу» в Византии или хорошо известный нам из недавнего прошлого «многонациональный советский народ». Однако практика показала, что квазиэтничность, являясь чаще всего творением политиков, обречена на провал, а ее создание в целом бесперспективно.

Обратимся к вопросу формирования государств под влиянием фактора национальной (этнонациональной) идентичности. Формирование национальных государств - длительный исторический процесс, который протекал в Европе на протяжении тринадцати столетий с момента падения Рима вплоть до образования новых независимых национальных государств на руинах великих европейских империй, таких как Россия, Австрия или Турция. Как замечает Рудольф Рокер, «после падения Рима почти повсеместно в Европе возникли варварские государства, которые удерживали территорию убийствами и насилием и уничтожали основы культуры» [21]. Разумеется, спорадически создаваемые варварами государственные образования нельзя назвать национальными государствами в силу отсутствия в них сколько-нибудь выраженной этнической идентичности да и вообще государствообразующего этноса.

В течение пяти веков (с X по XV век) Европа переживает «эпоху свободных городов и федерализма» [21]. В этот период вся политическая и культурная жизнь европейцев проходит преимущественно в крупных средневековых городах-государствах, обладающих высокой степенью автономии и предоставляющих своим гражданам широкие права. Отсутствие тесных связей между городскими сообществами средневековой Европы на фоне уже возникшей общеевропейской западно-христианской религиозной идентичности препятствовало формированию европейских наций, поскольку сдерживало развитие экономических отношений и не давало возможности образоваться собственно нациям - гомогенным социальным общностям, связанным общей историей, культурой, традициями, средой обитания и формами хозяйствования.

Еще одним тормозом на пути формирования наций и, как следствие, национальных государств стало отсутствие на данном этапе развития психологии европейца ощущения причастности его к определенному этносу. Как отмечает Б.Ф. Поршнев, формирование самосознания этноса, то есть коллективного «мы» возможно только вследствие осознания и принятия коллективного «они», то есть чужеродного элемента: «это осознание достигается лишь через антитезу, через контраст: «мы» - это те, которые не «они»; те, которые не «они», это - истинные люди» [22, ст. 82]. Именно в связи с отсутствием постоянных межобщинных связей между средневековыми городами их жители не ощущали своего этнического, национального «мы». Однако «вторжения монголов и тюрок в восточноевропейские страны и семисотлетняя война небольших христианских государств на севере Пиренейского полуострова с арабами в значительной степени послужили развитию сильных государств на востоке и западе континента» [21]. Иными словами, национальное государство осознает себя суверенным, то есть государством в полном смысле этого слова, только тогда, когда оно сопротивляется внешнему воздействию иного государства или иной власти вообще, о чем мы уже говорили, рассматривая историю зарождения такого явления, как государственный суверенитет. Добавим, что еще достаточно долго после образования первых национальных государств шел процесс оформления новых европейских наций, почти всегда приводивший к возникновению новых государств и распаду крупнейших европейских империй.

Таким образом, анализ теоретических положений и исторических фактов показывает, что концепциянационального (этнонационального) государства не изжила себя. Ярким свидетельством тому являются попытки конструирования квазиэтничности, а также рост сепаратистских настроений в разных частях света и продолжающийся распад неэтнонациональных государств. Вместе с тем мы видим, что фактор этнической идентичности не единственный, но наиболее мощный фактор в процессе формирования государства. Это в том числе косвенно подтверждается и тем, что в научном сознании государствоведов до сих пор жестко фиксируется связь государственного и национального суверенитета.

Литература

1.По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»: Постановление Конституционного Суда РФ от 07.06.2000 № 10-П // Собрание законодательства РФ. 2000. № 25. Ст. 2728.

2.По запросу группы депутатов Государственной Думы о проверке соответствия Конституции Российской Федерации отдельных положений Конституций Республики Адыгея, Республики Башкортостан, Республики Ингушетия, Республики Коми, Республики Северная Осетия - Алания и Республики Татарстан: Определение Конституционного Суда РФ от 27.06.2000 № 92-О // Собрание законодательства РФ. 2000. № 29. Ст. 3117.

3.Авакьян С.А. Конституционное право России. Учебный курс: учебное пособие: в 2 т. Т.1. М.: Норма: Инфра-М, 2011.

4.Архипов С.И. Субъект права: теоретическое исследование. СПб, 2004.

5.Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М.: Изд-во МГУ: Издательская группа ИНФРА-М - НОРМА, 1998.

6.Большая Советская Энциклопедия [электронный ресурс] // Режим доступа: URL: http://bse.sci-lib.com/article107296.html (дата обращения 03.02.2013)

7.Бьюкенен, П. Дж. Смерть Запада / Патрик Дж. Бьюкенен; пер. с англ. А. Башкирова. М.: АСТ, 2007.

8.Вопросы теории и практики публичной власти: Коллективная монография. Екатеринбург: Издательский дом УрГЮА, 2005.

9.Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли / Свод № 3. Международный альманах / сост. Н.В. Гумилева; Пред. коммент., общ. ред., карты А.И. Куркчи. М.: Танаис ДИ-ДИК, 1994.

10.Дугин А.Г. Этносоциология. М.: Академический проект; Фонд «Мир», 2011.

11.Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.

12.Кокотов А.Н. Русская нация и российская государственность. Екатеринбург, 1994.

13.Краткий философский словарь / Под. ред. М. Розенталя и П. Юдина. М., 1954.

14.Кутафин О.Е. Избранные труды: в 7 томах. Том 1. Предмет конституционного права: монография. М.: Проспект, 2011.

15.Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 20. М., 1988.

16.Марченко М.Н. Государство и право в условиях глобализации. М.: Проспект, 2009.

17.Марченко М.Н. Проблемы общей теории государства и права: учебник: в 2 т. Т. 1. Государство. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2010.

18.Национальное государство: политико-правовые проблемы формирования и развития: Коллективная монография; под. ред. Т.Ф. Кряклиной. Барнаул: Изд-во ААЭП, 2002.

19.Оль П.А., Ромашов Р.А. Нация (генезис понятия и вопросы правосубъектности). СПб.: Издательство юридического института (Санкт-Петербург), 2002.

20.Поршнев Б.Ф. Социальная психология М.: Изд-во «Наука», 1979.

21.Юридический энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.Е. Крутских. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ИНФРА-М, 2003.

22.Hallet R. Brazelton. The Nature of Russian Federalism and the Impact of Nationalisms. Central European University, Budapest, Hungary, 2004.

23.Rocker R. Nationalism and culture. Volume 1. Chapter 5 The rise of the national state [электронный ресурс] // Режим доступа: URL: http://www.struggle.ws/wsm/ws/2003/ws77/rocker.html (дата обращения 03.02.2013)

Размещено на Allbest.ru