Концепт "патриотизм" в годы Первой русской революции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Институт истории и международных отношений

Южный федеральный университет

Концепт «патриотизм» в годы первой русской революции

Николаева Наталья Дмитриевна

г. Ростов-на-Дону

Патриотизм: определение понятия

Существует огромное количество толкований понятия патриотизм. От самых простых -- «патриотизм есть любовь к Отечеству, преданность ему, стремление своими действиями служить его интересам» [1], до многогранных -- «патриотизм есть исторически сложившаяся и диалектически развивающаяся прежде всего на основе материального производства категория социальной философии, в которой отражено положительное отношение людей к своей Родине, включающая патриотическое сознание, деятельность, отношения, организацию и реализующая мировоззренческую, методологическую, коммуникативную, ценностную и другие функции» [2, 87]. Современные российские обыватели, отвечая на вопрос «Что есть патриотизм?», также дают различные объяснения этого понятия: любовь к Родине, преданность своей стране; уважение к истории страны и памяти прошлых поколений; готовность к самопожертвованию ради своей страны; любовь к родной природе; бережное отношение к культуре своего народа; постановка традиции (местные, религиозные, национальные и др.) выше общероссийских интересов; пренебрежительное отношение к другим народам; стремление изолироваться от других народов мира» [3, 125].

Вопрос состоит в том, каким образом понимался патриотизм в начале XX в., во времена Первой русской революции. Подходило ли его понимание под вышеописанные характеристики или же имело место специфическое восприятие патриотизма? Для ответа на данный вопрос необходимо обратить внимание на некоторые факторы.

Патриотизм времен Первой русской революции предполагает определенную специфику изучения в силу обстоятельств хронологического характера - ввиду неразвитости кинематографа, гипотетически имевшего возможность представить красноречивый визуальный ряд, и ввиду отсутствия непосредственных носителей патриотических настроений того времени (современников уже нет в живых). Соответственно, мы можем опираться на ограниченный круг, представленный несколькими категориями нарративных источников -- политико-правовыми документами, СМИ, биографическими источниками.

Под политико-правовыми документами мы понимаем программы и программные документы партий, официальные правительственные и церковные акты. СМИ - разнонаправленная периодическая печать: от прогосударственной до оппозиционной периодики. Биографические источники - мемуары и воспоминания лиц - участников событий 1905-1907 гг. Преимуществом всех вышеперечисленных источников является тот факт, что они созданы непосредственно в период Первой русской революции (1905-1907 гг.).

Остановимся на категориях источников более подробно. Политико-правовые документы представляют собой комплексные источники информации, в которых четко, структурированоотражено отношение к России и российским реалиям их создателей - представителей интеллигенции (под этим термином мы понимаем «общественную прослойку, в которую входят лица, профессионально занимающиеся умственным трудом» [4]) и духовенства («социальная прослойка, состоящая из профессиональных служителей религии» [5]). Вместе с тем, данные источники информации являются лаконичными, т.е. они не отражают эмоциональную оценку, а являются скорее средством воздействия (агитации) на эмоциональное мировосприятие обывателей - на обширные слои населения, представленные, в первую очередь, рабочими и крестьянами, а также на «собратьев» в лице интеллигенции.

В свою очередь, эмоциональная оценка российских реалий, сформированная посредством влияния партийцев, РПЦ и других организаций, представлена в биографических источниках. В качестве наиболее ярких примеров таковых нами будут проанализированы воспоминания рабочих, участвовавших в оппозиционных организациях. Эти источники весьма субъективны, что позволяет проследить, насколько «высокие» идеи партийной интеллигенции о российских реалиях и будущем России преломлялись в процессе восприятия их простыми обывателями (рабочим людом). Несомненным плюсом является ситуативность биографических источников - они зачастую отражают те моменты, которые не зафиксированы ни в СМИ, ни, тем более, в официальных документах политических организаций.

СМИ как источник для изучения патриотических настроений интересны и в то же время опасны своей чрезмерной политической ангажированностью. Газеты времен Первой русской революции можно условно разделить на две большие категории - проправительственные, намеренно сгущавшие краски относительно оппозиционеров, и антиправительственные, намеренно выставлявшие в самом темном свете правительство и своих политических конкурентов. С одной стороны, это осложняет работу с такими источниками ввиду их чрезмерной субъективности; с другой стороны, такой «черный пиар» представляется интересным по причине того, что мы можем наблюдать методы и способы демонстрации представлений о настоящем и будущем России с различных точек зрения. В отдельную подкатегорию мы выделим сатирические журналы, в которых были представлены, чаще всего, стихи и визуальные образы, характеризующие пороки России, не дающие стране идти в ногу со временем.

Анализ вышеперечисленных источников мы проводим при помощи методики когнитивного картирования. Под когнитивным картированием нами понимается выявление каузальной (причинной) структуры текста (например, для анализа кризисных политических ситуаций или же моделирования мышления политика) [6, 93]. Очевидно, период Первой русской революции являлся кризисной политической ситуацией. Необходимо отметить следующее: в своем исследовании мы рассматриваем политически ангажированные тексты, написанные соответствующими субъектами. Патриотические настроения периода Первой русской революции были тесно сопряжены с политической ситуацией в стране - соответственно, нарративные источники информации можно подвергать анализу на предмет моделирования мышления, но не политика, как такового, а политически ангажированного субъекта, коими являются все, выражаясь современным языком, гражданские активисты того времени.

В качестве объекта исследования в данной работе выделен концепт «патриотизм». Под концептом понимается «содержательная сторона словесного знака (значение - одно или некий комплекс ближайше связанных значений), за которой стоит понятие, принадлежащее умственной, духовной или жизненно важной материальной сфере существования человека, выработанное и закрепленное общественным опытом народа, имеющее в его жизни исторические корни, социально и субъективно осмысляемое» [7, 606]. Соответственно, предметом исследования выступает наполнение содержанием концепта «патриотизм» в годы Первой русской революции. Когнитивное картирование предполагает построение схемы взаимосвязей между переменными содержания патриотизма. В качестве таких переменных выступают: объект патриотических чувств, факторы, влияющие на патриотические чувства, уровень мотивации на основе патриотических чувств, антипод объекта патриотических чувств, представления об идеальном устройстве России.

Под объектом патриотических чувств мы понимаем отдельное лицо, социальный слой или группу людей, которые в сознании групп или классов вызывает наиболее сильные эмоции патриотического характера. Факторы, влияющие на патриотические чувства - это события, которые вызвали прилив патриотических чувств. Уровень мотивации на основе патриотических чувств - это тот вид социальной активности, на который готов пойти субъект под влиянием патриотических чувств. Представления об антиподе объекта патриотических чувств - это образ врага, виновного во всех бедах Отечества. Представления об идеальном устройстве России - это желаемый образ Отечества, многогранный идеал патриотических чувств.

Такой анализ (при условии, что ему будут подвергнуты все вышеуказанные категории нарративных источников) продемонстрирует как уровень патриотических настроений в Российской империи времен Первой русской революции, так и специфику патриотических чувств людей разного статуса. Вышеозначенные переменные для когнитивной карты выбраны намеренно. Выявление объекта патриотических чувств в нарративных источниках продемонстрирует главное - то, что является символом, вокруг которого консолидируется определенная часть общества. С помощью определения факторов, влияющих на патриотические чувства, мы увидим, под влиянием каких обстоятельств консолидировалось общество. Благодаря антиподу патриотических чувств - определим, против чего консолидировалось общество. Уровень мотивации на основе патриотических чувств даст понимание того, каким способом консолидировалось общество. Представление об идеальном устройстве России пояснит, ради чего консолидировалось общество. Таким образом, мы получим полную картину структуры и логики формирования патриотических настроений разных социальных категорий периода Первой русской революции.

Концепт «патриотизм» наполнялся особенным содержанием в вышеуказанный период. Если в дореволюционную эпоху в качестве объекта патриотических чувств выступала любовь к Церкви и Самодержцу, то в период Первой русской революции прежний объект патриотических чувств был потерян, вслед за этим было потеряно содержание самого концепта. Происходил поиск нового концептуального наполнения. В этот кризисный период разные социальные слои населения Российской империи насыщали концепт «патриотизм» разным содержанием.

Патриотизм и РПЦ

Исторически сложилось так, что «Церковь тысячью видимых и невидимых нитей [была - прим. авт.] связана с господствующими классами, являлась носителем их идеологии, важным средством поддержания существующих социальных порядков» [8, 17]. Соответственно, наполнение содержанием концепта «патриотизм» в среде духовенства было, в большинстве своем, традиционным, пропагандируемым среди населения до событий Первой русской революции. Именно по этой причине рассмотрение концепта «патриотизм» в среде российского духовенства стоит в авангарде исследования. Мы должны увидеть точку отсчета -- тот фундамент, который дал трещины и начал постепенно разрушаться в революционные годы.

Официальная позиция Церкви времен Первой русской революции наглядно отражена во Всеподданнейшем отчете Обер-прокурора Святейшего синода по ведомству православного исповедания как в политически и идеологически ангажированном документе. Обратимся непосредственно к источнику.

Содержание концепта «патриотизм», созданное высшей властью и, как следствие, пропагандируемое официальной Церковью (по крайней мере, такой образ рисовался перед императором посредством отчетов), не разрушилось с приходом революционных событий 1905-1907 гг., ибо: «истинно русское население, негодуя на смутьянов [поборников существующего режима - прим. авт.], по-прежнему остается верным исконным устоям Святой Руси, на знамени своем написавшей: за Веру, Царя и отечество» [9, 9.]. Объектами патриотических чувств выступали Царь и Церковь как адепт божественной воли, имеющий тесные узы с императором. Это проходит красной нитью через более, чем пятисот страничный, отчет: «”На небе - Бог, на земле - Царь” - говорит русский человек» [9, 125]. Духовенство, «гонимое, оклеветанное и запугиваемое», [9, 3] согласно отчету, продолжало проповедовать мир и спасение и возвращать в лоно Церкви смутьянов - тех, кто посмел покуситься на незыблемые устои Святой Руси; и «не погибла Россия, если стоит и молится Церковь» [9, 4]. Духовники в Отчете представлены как истинные борцы за родное Отечество в лице Церкви и Царя. В отчете создан пронумерованный список примеров самоотверженности духовенства в непростые годы революции. Например: «Настоятель Суджунской Георгиевской церкви, Гурийско-Мингрельской епархии, протоиерей Феодор Хоштария (80 лет), беззаветно преданный православной вере, Престолу и отечеству, не боясь самосуда толпы, при охватившем местное общество сильном социальном движении, смело и решительно изобличал на всех собраниях, а также с церковного амвона, заблуждения народа в происходящем движении, призывал к преданности Церкви и отчеству, просил молить Бога о спасении отечества и даровании Монарху победы и здравия» [9, 6]. Готовившемуся заговору против императора (весной 1907 г.) посвящено несколько страниц Всеподданнейшего отчета. Благоприятный исход этого неприятного дела обрисован в документе в форме всеобщего ликования: «Со всех концов России начали поступать выражения верноподданнических чувств живейшей радости по случаю избавления Вашего Императорского Величества от угрожавшей опасности» [9, 10]. Император назван Помазанником Божьим, также сказано, что в связи с неудавшимся заговором увеличилось число пожертвований в память разных событий, связанных с историей дома Романовых - например, построен соборный храм в Спасо-Преображенском [9, 10].

Однако официальная Церковь не могла оставить без внимания то, что существуют проблемы, в лице уже упоминаемых смутьянов, которые подвергали «унижению Царскую власть и Православную Церковь» [9, 2]. Смутьяны - антиподы объекта патриотических чувств, представлены, в первую очередь, наиболее оппозиционным власти политическим течением - социал-демократами. «Отчетные 1905-1907 гг., […] отмечены крайне печальным явлением в религиозно-нравственной жизни православного населения - бурной пропагандой социалистических начал, столь враждебных […] христианской догме и этике. […]. Церковь и государство должны вести с ним борьбу» [9, 120-121]. Бороться с главным смутьяном, социализмом, Церковь предлагала следующим образом: «Лишить социализм основы в практической жизни может оживление выработанного веками уклада церковно-приходской жизни - уклада, коим жила и укреплялась СВЯТАЯ РУСЬ» [9, 123]. Средствами для обретения спокойствия (т.е. тот самый уровень мотивации на основе патриотических чувств) выступали послания, воззвания от лица Церкви, работа с паствой как с реципиентами патриотического воспитания, а также - молитвы Всевышнему во избавление от беспорядков, творящихся в Отечестве.

Таким образом, подход официальной Церкви к наполнению содержанием концепта «патриотизм» был не только тесно связанным с политической идеологией того времени (что демонстрирует все вышесказанное), но и весьма инструментальным. В подтверждение этого приведем один лишь пример: примечательным является тот факт, что народное благочестие подсчитывалось свечными сборами - количеством денег, которые собрал каждый приход за продажу свечей в церквах в отчетный период [9, 4-5].

Патриотические идеи, пропагандируемые официальной Церковью, доносились до широкой общественности посредством СМИ. Приведем несколько цитат из епархиальных ведомостей - официальных СМИ российских епархий. «Сердце каждого верноподданного изнемогает в ужасах и насилиях, творимых на Святой Руси крамольниками и изменниками […] Не успокоимся, Государь, доколе не услышим Твоего грозного приказа положить конец нарушителям заповедей Христовых» [10, 748.]. Или же еще один пример патриотическо-государственнической лояльности: «Возблагодарим Господа Бога, вложившего в сердце нашего Царя благую мысль об улучшении положения крестьянского населения в России [речь идет о Манифесте 1905 г. - прим.авт.]. Да дарует Ему [Царю] Господь силы и средства к успокоении нашей Родины» [11, 724].

Некоторые отступления от традиционного содержания концепта «патриотизм» наблюдается лишь в отдельных СМИ. Например, в «Богословском вестнике» встречаются статьи, в которых наблюдаются идеологические трансформации. Приведем несколько цитат: «Как бы мы ни рассматривали монархический абсолютизм с исторической ли или психологической и юридической точек зрения, мы во всяком случае найдем кристаллизацию нравственной приниженности и духовной порабощенности человеческой личности […]. Эта атмосфера духовной порабощенности […] противна не только возвышенному Христианскому Учению, но и простой гуманитарной морали» [12, 600-601]. «Напротив, если мы всмотримся в сущность конституционного строя, то обнаружим удивительную близость его форм к понятиям христианским и формам древне-церковным» [12, 600-601]. Заметим, что Самодержец не является непоколебимым и неприкасаемым авторитетом. Очевидно, что в статье в качестве объекта патриотических чувств выступает не Царь, а скорее «порабощенные человеческие личности». Антиподом патриотических чувств является абсолютный самодержец. Образ же идеальной России представляется в виде конституционной монархии. Однако нельзя обойти вниманием тот факт, что подобного рода трансформации содержания концепта «патриотизм» наблюдаются в среде церковной интеллигенции. Например, автор вышеупомянутой статьи, В.Н. Мышцын, был экстраординарным профессором по кафедре Священного Писания Ветхого Завета. Кроме того, статья помещена редакторами «Богословского вестника» в рубрику «Из периодической печати», что свидетельствует об определенном дистанцировании от написанного.

Но если работы интеллигенции, связанной тесными узами со сферой церковной, локализировались на периферии журнальных и газетных номеров, то интеллигенция светская в открытую заявляла о своих позициях в собственных программных документах и печати.

«Интеллигентный» патриотизм

Прежде чем речь пойдет о наполнении содержанием концепта «патриотизм» в среде интеллигенции, стоит сделать ряд предварительных замечаний. Во-первых, интеллигенция периода Первой русской революции - очень многогранное в идеологическом плане понятие. Понимание патриотизма как концепта в среде интеллигенции настолько широко, насколько широк спектр мнений. Во-вторых, патриотические чувства, в любом случае, есть демонстрация либо лояльности (как в случае с РПЦ) либо нелояльности по отношению к существующей власти, ведь политика и патриотизм диалектически взаимосвязаны друг с другом [13]. Самым банальным, распространенным определением данного понятия является, как говорилось выше, любовь к Родине. Однако любовь не есть пассивная демонстрация лояльности к существующему режиму, это действие. Действие, направленное на улучшение объекта любви, которое может иметь различные коннотации (как положительные относительно существующего режима, так и отрицательные). В подтверждение вышесказанного, приведем слова российского интеллигента Н.А. Бердяева, написанные им в 1917 г. -- во время, хронологически близкое к рамкам данной работы: «Слова русских людей о Родине так мало действенны, и так незначительны их практические последствия, что скоро никто уже не будет верить в их искренность и серьезность» [14, 154]. Наконец, в-третьих: глава названа «Интеллигентный патриотизм» потому, что ядром практически всех политических партий были интеллигенты.

В представлениях правых политических партий концепт «патриотизм» имел черты, схожие с позицией официальной РПЦ: Великий всероссийский союз «Народный мир», Общество русских патриотов, Союз русских людей. За идеал Российского государства последний, например, принимал «правильное развитие начал Русской Церковности, Русской Государственности и Русского Народного хозяйства на основах Православия, Самодержавия и Русской Народности» [15, 1]. Выступая как националистическая партия (в Союз безоговорочно принимались только православные, еврейское же сообщество выступало в качестве антагониста), члены союза видели антипод патриотических чувств в смутьянах, мешавших мирному существованию самодержавной власти.

Центристские партии, ратующие за преобразование самодержавной формы правления в конституционную монархию, наполняли концепт «патриотизм» иным содержанием. Уровень мотивации на основе патриотических чувств таких товарищей (в лице кадетов, крестьянской, мусульманской партий, партии свободомыслящих и др.) сводился к реформированию существующего строя. Антиподом патриотических настроений выступали попеременно бюрократия, самодержавие как форма правления, партии, «выступающие за узкоклассовые интересы аграриев и промышленников» [16, 3]. Однако заметим, что все эти «виновники торжества» были теми, кто являлся препятствием в развитии конституционных свобод. Бюрократия как самый угнетающий аппарат самодержавия («Самым значительным из всех этих (феодальных) пережитков и самым могучим оплотом всего варварства является бюрократический гнет старого самодержавного режима» [17, 3]); самодержавие как форма правления, не предполагающая наличие конституции («стремясь к обновлению всего строя жизни, […] партия находит цель достижимой при переустройстве формы правления Российской империи на принцип государства конституционного» [18, 1.]), узкоклассовые партии как охватывающие слишком маленький спектр интересов и не заботящиеся об общем благе России.

Левые партии, к коим относились РСДРП, эсеры, Трудовая народно-социалистическая партия и др., также, несмотря на несколько разные концепции, были объединены одним пониманием концепта «патриотизм». Антиподом патриотических чувств выступают эксплуататоры (в т.ч. самодержавие, чиновничество, буржуазия). Идеал будущего России видится в свержении монархии и установлении демократической республики со всеми вытекающими отсюда последствиями - свободами, равенством, бессословностью. Объект патриотических чувств - народ, простой обыватель: «Все для народа, все через народ» [19, 26].

Анархисты-коммунисты, отрицая необходимость наличия государственной структуры, являются исключением из правил. Соответственно, их воззрения не могут быть сравнимы по унифицированным критериям. Создавая альтернативную, совершенно отличную от других идеологию, они не лишены патриотических чувств относительно народа, но лишены таковых относительно страны в целом.

Помимо официальных документов, речь о которых шла выше, следует обратить внимание на еще несколько результатов творения интеллигенции - на революционную сатиру и карикатуры означенного времени. В качестве объекта изучения данные виды источников выступают отнюдь не случайно. Ведь «одной из важнейших форм невербального общения людей издавна считается карикатура» [20]; а «утверждение, что юмор служит важным средством принадлежности к определенной группе, считается естественным и подлинно социологическим. Юмор служит, по мнению социологов, не только метками границ какого-либо класса или слоя, но и средством интеграции внутри них и в то же время отделения друг от друга» [20]. Посредством юмора общественность консолидировалась вокруг определенного круга лиц - партий, отдельных личностей, тем самым воспринимая сформировавшееся в этом круге понимание концепта «патриотизм». Рассмотрим несколько примеров сатирических произведений, созданных интеллигенцией, настроенной оппозиционно по отношению к официальной власти, но, как будет очевидно, принадлежащей к разным политическим течениям. Эти сатирические произведения демонстрируют новые интерпретации содержания концепта «патриотим».

Например, В.А. Амфитеатров, прозаик, публицист и юрист, в годы Первой русской революции пишет следующие строки:

«Боже, царя стряхни!/Самодержавный,/Царь он - к позору, к позору нам/Царь он - на смех врагам!/Злой, своенравный,/Глуп он - куда ни ткни!/Боже, царя стряхни!!!» [21].

На первый взгляд, очевиден только антипод патриотических чувств - самодержавный царь. Однако если внимательно вчитаться в данные строки, можно обнаружить и новый объект патриотических чувств - Родину, Россию. Ведь царь является позором для неких нас, и смехом для врагов. Кто есть мы, и какие враги имеются в виду? Стоит предположить, что речь идет о России, с которой отождествляется русский народ и которая имеет противников, насмехающихся над самодержавным царем (вполне возможна отсылка к проигранной, позорной русско-японской войне). Естественно, идеальным, но слабо обозначенным в стихотворении будущим России автору видится страна без самодержавия. В подтверждение вышесказанного обратимся к другим подобным текстам. Л.М. Василевский пишет:

«Предельно обаяние/Штыка и пулемета,/Бездонно одичание/Слуги и патриота/…/Предела нет глумлению,/Поругана свобода,/И нет конца терпению/У русского народа!» [21].

Автор пишет о неком нескончаемом, бездонном одичании «патриота», судя по всему, запуганного властью, которая ничего не хочет менять, применяя для устранения беспорядков силу. Вот он - антипод патриотических чувств, это власть, которая, помимо вышесказанного, глумится над народом и устанавливает жесткие рамки. Русский народ, терпящий все происходящее, выступает как объект патриотических чувств, причем несколько осуждаемый автором произведения за бездействие (они терпят, и этому терпению нет конца).

М.С. Кауфман в годы Первой русской революции пишет следующее:

«Собрались однажды в Думу/Люди думные,/Говорили там кум куму/Речи умные./И решили, чтоб без шума/Словопрения,/Благо ведала бы Дума/ Населения./Позабыли бы крестьяне/Злую долюшку,/Получили бы крестьяне/ Земли вволюшку./И мозолистые руки/Да рабочие/Не губили бы от скуки/Все охочие./И даров бы Русь святая/Всем отвесила./Всем от края и до края/Было б весело./Подписавши, с места встали/Люди думные./Молодые заплясали/Пляски шумные./И в ладошки паки-паки/Все захлопали./А потом пришли казаки,/Всех и слопали» [21].

Отсылка к неудачной работе Думы в стихотворении очевидна, как очевидно сожаление автора о тяжелой участи этого государственного органа, предлагавшего дельные идеи для облегчения жизни крестьян и рабочих. Объектом патриотических чувств выступает народ, не дождавшийся воплощения в жизнь идей, предложенных Думой. Антиподом патриотических чувств выступают казаки как лица, активно участвовавшие в карательных операциях правительства в 1905-1907 гг.: «Число казачьих частей, которые «употреблялись» с этой целью [с целью подавления очагов Первой русской революции], росло, и уже 26 ноября 1905 года все казачьи войска страны получили «высочайшую» благодарность «за их самоотверженную, неутомимую и верную службу Царю и Родине» как на фронтах войны, так и при поддержании порядка внутри империи» [22, 166].

Наконец, А.В. Луначарский - самый радикальный из вышеупомянутых интеллигентов, марксист и революционер, стал автором баллады «Два либерала» [21], известной, пожалуй, большинству школьников. Высмеивая либералов и самодержавную власть и, соответственно, определяя именно их в качестве антипода патриотических чувств, автор противопоставляет понятия «либерал» и «патриот» («Я либерал, но в душе патриот»). Такое противопоставление значимо: либералы, оказавшиеся в данном стихотворении антиподом патриотических чувств, не являются патриотами по причине того, что не смогут дать истинной свободы народу. «Наступят иные порядки! / Недаром лакей из дворцовой людской / Поднес мне вот эти перчатки; / Ежовых прошли времена рукавиц…». Ежовые рукавицы возможно и уйдут в прошлое, но перчатки останутся - вот, что хочет донести автор. патриотизм политический документ революция

Не менее саркастично и феерично представлялся антипод патриотических чувств посредством карикатуры. Можно выделить несколько тенденций, важных для нашего исследования. Первая - это изображение России в образе прекрасной девушки, пожираемой или сковываемой разного рода демонами (см. рис. 1) В качестве демонов выступают лица официальной светской и официальной церковной властей. Отметим, что понятие «демон» условно - это могут быть летучие мыши, змеи и другие существа, традиционно имеющие негативную окраску, связанные с хтоническим миром, миром зла. Налицо противопоставление прекрасного и ужасного - России и ее светской и духовной власти, объекта и антипода патриотических чувств.

Рис. 1. Карикатуры из сатирических журналов 1905-1906 гг.

Рис. 2. Открытка «Как помпадуры искромсали Россию» из серии открыток 1905-1907 гг.

Вторая тенденция - это условно географическое изображение России в умышленно искаженном виде (см. рис. 2). В качестве примера можно привести открытку времен Первой Русской революции «Как помпадуры искромсали Россию». Примечательно само название. Слово «помпадур» позаимствовано из сатирического произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина «Помпадуры и помпадурши», где оно обозначает сановников, находящихся в фаворе у более влиятельных лиц, и, как следствие, на высоко прибыльных должностях.

Главным объектом изображения является карта России, где вместо реальных топонимов представлены названия, отражающие происходящие в стране процессы - «землееды», «места не столь отдаленные», «иные» и т.д. И, наконец, самое главное: открытка отражает то, что Россия превратилась в одну большую «Трепландию». Однако акцентируем внимание на том, что на открытке изображена сама страна, выступающая объектом патриотических чувств, равно как и народ, страдающий от землеедов, нефтеедов и прочих; в то время как антиподом выступают те самые помпадуры, стоящие на службе императора.

Рис.3. Карикатуры из сатирических журналов 1906 г.

Наконец, еще одна заметная тенденция - это изображение Николая II как олицетворения самодержавия. Карикатуры с изображением императора ярко демонстрируют, что Николай является антиподом патриотических чувств, в первую очередь, как лицо самодержавия, а уже во вторую - как личность, сделавшая ряд ошибок, приведших к взрыву народного негодования. Тяжелое положение русского крестьянина, отсутствие свобод, конституции, чрезмерный бюрократизм - это пороки самодержавия, развившиеся в течение нескольких столетий, а не результат деятельности одного императора. Николай II своей политикой просто ускорил развитие народного недовольства. Примечательно также то, что на карикатурах, отражающих современные их авторам преобразования (например, Манифест 17 октября), изображен, в основном, не сам царь, а его «слуги» - Витте, Трепов, Дубасов, Победоносцев и др. (см. рис. 3). Царь, с одной стороны, является олицетворением самодержавия, а, с другой - бюрократия как составляющая часть существующего режима играют далеко не последнюю роль во всех бедах российского народа.

Содержание концепта «патриотизм» в среде интеллигенции имело разные характеристики. Однако, если несколько отодвинуть в сторону «правых», характеристика патриотизма которых схожа с церковниками, можно выделить ряд черт, объединяющих всю остальную интеллигенцию в этих вопросах. К таковым относятся: отождествление понятия «патриотизм» с любовью к Отечеству, к российскому обществу, желание смены традиции инновациями, некоторая толика «местечковости» -- выделение в качестве главного объекта патриотических чувств отдельной социальной категории населения как наиболее ущемленной или уязвимой, уверенность в необходимости принятия скорейших мер во благо Отечества.

Патриоты из народа: взаимодействие и взаимовлияние

Говоря об «интеллигентном» патриотизме, нельзя оставить без внимания политическое и идеологическое влияние, которое оказывали интеллигентные слои на простых обывателей - в первую очередь, на рабочих. Трансформацию концепта «патриотизм» под влиянием интеллигенции, мы сможем проследить на примере взаимодействия рабочих и, в первую очередь, РСДРП. В качестве предмета исследования выбрана категория рабочих, а не крестьян по нескольким причинам. Во-первых, для большинства сельских крестьян «было характерно традиционное массовое сознание» [23, 92.]. Во-вторых, рабочие - это социальная группа, которая не являлась сословием, однако «она формировалась за счет старых сословий [состояла на 80% из крестьян], которые под влиянием новых глобальных перемен […] стали приспосабливаться к новым условиям» [23, 92.]. Большинство из представителей рабочего класса имели крестьянское происхождение, представляя собой людей, взгляды которых трансформировались в силу воздействия городской среды - в первую очередь, политически активной общественности.

В качестве примеров проанализируем воспоминания нескольких представителей рабочего класса, являвшихся активными участниками местечковых кружков РСДРП. В этом разделе мы рассмотрим процесс непосредственной трансформации концепта «патриотизм» под воздействием оппозиционно настроенной интеллигенции.

Рабочий А.М. Капустин попал в местную (уральскую) организацию РСДРП благодаря отцу, являвшемуся активным участником выше упомянутого органа. Четкое понимание антипода патриотических чувств формируется у Капустина во время, последовавшее после Кровавого воскресения; проводником подобного восприятия был отец, Капустин-старший: «В течение нескольких дней у нас в квартире обсуждался вопрос о Питерском расстреле 9 января.

-- Пришли это рабочие в Петербург к царю, просить хлеба. Ну, взяли с собой его портреты, иконы, хоругвии с попом, -- рассказывал отец. А он, царь-то, как по ним пальнет из винтовок. […]. Ну и дураки, зачем пошли. Чего он им, царь, даст? Знамо ничего не даст. [….] Одни другого стоят [речь идет о самодержце и бюрократии]. Одного поля ягода […] Я всегда говорил, что царь он вперед всех обманывает» [Из прошлого: сборник воспоминаний. 1925: 14]. То есть не без воздействия членов партийной организации, умело сыгравших на чувствах сострадания и братскости, народный гнев был обернут против самодержавия в лице тогда властвующего Николая II. Однако, чем больше развивалось революционное движение, тем больше имел место отход от отождествления понятий «ныне правящий император» и «зло». Понимание антипода патриотических чувств становится более лаконичным и менее определенным во времени. Обратимся к песне, которую поют рабочие, в т.ч. А.М. Капустин, уже летом 1905 года, во время демонстраций:

Отречемся от старого мира,/Отряхнем его прах с наших ног,/Нам не нужны златые кумиры,/Ненавистен нам царский чертог… [24,17].

Или же:

Много песен слыхал я в родной стороне,/Не про радость, про горе в них пели,/Но из песен одна в память врезалась мне:/Это песня рабочей артели… [24,17].

В первом тексте самодержавие воспринимается как старый мир, это словосочетание по своей семантике уже предполагает, что речь идет о большем, нежели правление одного императора, временном промежутке. Во втором тексте четко обозначен объект патриотических чувств - рабочий класс как наиболее уязвимый, терпящий лишения и испытывающий горестные чувства. При этом считывается информация о горестных патриотических чувствах, испытываемых авторами песни за родную сторону («Много песен слыхал я в родной стороне, не про радость, про горе в них пели»).

Рабочий Алапаевского завода Е. Соловьев пишет строки, ярко иллюстрирующие высказанный ранее тезис о главенствующей роли интеллигенции в трансформации концепта «патриотизм» среди рабочего населения: «Первые искры революционного пожара охватившего Алапаиху в 1905 году были заброшены в массу алапаевских рабочих молодой интеллигенцией - учительством и учащимися, распространявшими среди нас литературу в конце 90-х и начале 900-х годов» [24, 68]. По сути, именно идеи, распространяемые интеллигенцией, стали непосредственным фактором трансформации содержания концепта «патриотизм» в среде рабочих.

Но если изначально преследователей радикальных мер было мало - шло лишь «глухое брожение по поводу низких расценок труда и намерения администрации понизить заработок еще на 30 %» [24, 69], то после ареста агитатора Ветлугина происходит взрыв недовольства среди алапаевских рабочих. Заметим, что в среде рабочих формирование антипода патриотических чувств происходит посредством формирования отношения к какому-либо отдельному прецеденту: в прошлом случае - к Кровавому воскресенью, в этом - к аресту агитатора. «В это время [во время ареста Ветлугина] происходила Алапаевская ярмарка […], горнорабочие пришли якобы покупать колеса, а сами кричали: «отдай Ветлугина, иначе всех перевешаем на этих лычагах». Видя такую толпу, прокурор Шамарин вынужден был отпустить Ветлугина под надзор полиции» [24, 70]. После же такого «освобождения» Ветлугина начинается приток в местные партийные кружки и «молодежь уже готовилась к бою с правительством» [24, 70]. В связи с чем еще одно замечание: если объект патриотических чувств в среде рабочих остается практически неизменным, то антипод меняется от местечкового к центральному, от меньшего к большему - от самой личности Николая к самодержавию в общем, от местной заводской администрации к центральному правительству. Местные кружки социал-демократов, судя по всему, умело играли на тех самых прецедентах, формируя среди рабочих новый, более глобальный антипод патриотических чувств, с привязкой к его первому варианту.

По воспоминаниям челябинского рабочего С. Осокина прослеживаются те же тенденции. Взрыв народного негодования случился после расстрела рабочей демонстрации в Златоусте, в 1903 г. Примерно в тоже время местные рабочие впервые знакомятся с революционными идеями посредством общения с политическими ссыльными, составы с которыми проходили через город. И если до Кровавого воскресенья речь идет о «захватническом плане буржуазии» [24, 47], то после - об «устоях нелепого абсолютизма» [24, 53].

Итак, концепт «патриотизм» в народной среде формировался посредством акцентирования внимания на определенном прецеденте, от которого вело точку отсчета полноценное осознание антипода патриотических чувств. В то время, как объект и факторы патриотических чувств оставались практически неизменными на протяжении всего периода Первой русской революции - это рабочие, как наиболее уязвимая часть Отчизны и это события, происходящие в России - Русско-японская война, обескровившая народ, ущемленное положение рабочих на производстве, произвол местной администрации как буржуазных «приспешников», позднее - как «приспешников» самодержавия.

Трансформации концепта «патриотизм»

Содержание концепта «патриотизм» действительно было трансформировано под воздействием предреволюционных и революционных событий 1905-1907 гг. И если духовенство в вопросах наполнения содержанием данного концепта стояло на позициях прогосударственных, представляя собой, восприятие, сложившееся в империи до революции, то трансформационные процессы мы можем в полной мере наблюдать, рассматривая интеллигенцию и народ. Основные акценты изменения концепта «патриотизм» можно обозначить следующим образом:

1.Объект патриотических чувств смещен с образа Царя и Церкви к образу России, олицетворением которой служит народ.

2.Антипод патриотических чувств, переживая определенного рода трансформации, представляет собой самодержавие как форму правления со всеми вытекающими составляющими - бюрократией, отсутствием конституционных свобод и равенства, довлеющим над умами аппаратом РПЦ и т.д.

3.Мотивация на основе патриотических чувств варьируется, приобретая радикальные формы.

4.Образ идеальной России приобретает либеральные (конституционные) черты. Однако отметим, что даже в этот тяжелый, кризисный период гражданские активисты не предполагают потерю связи с Россией - именно для нее и ее граждан они желают лучшей жизни, именно российский политический строй они хотят менять. Факторами, послужившими для трансформации содержания концепта «патриотизм», были события, одинаково негативные для большинства россиян - произвол бюрократии, лишения бессмысленной русско-японской войны, сложные социальные (межклассовые) отношения, отсталость России в вопросах свобод.

Именно в этом спектре мнений и представлений рождается новое понимание патриотизма, выраженное не в консервации устоявшихся порядков и норм, а в желании динамичного движения по пути социального и политического прогресса.

Список литературы

1. Трут В.П. Роль казачества в подавлении революции 1905-1907 гг.//М., 2013.№ 2.С. 166-172.

2. Вестник Российского философского общества - М., 2003. №3. 236 с.

3. Покида А. Н. Специфика патриотических чувств россиян// Власть - М., 2010. № 12. С. 124-129.

4. Назаров А.Н. Революция 1905-1907 гг. в контексте изучения массового сознания населения//Вестник Санкт-Петербургского университета. Вып. 4. - СПб., 2007.С. 92-98.

5. Из прошлого: сборник воспоминаний. 1903-1905 -М., 1925. 142 с.

6. Гаврилова М.В. Лингвистический анализ политического дискурса//Доклады эмпирических исследований СПБГУ. - Спб., 2002. С. 88-108.

7. Демьянков В.З. Термин «концепт» как элемент терминологической культуры// Язык как материя смысла: Сборник статей. - М., 2007. С. 606-622.

8. Зырянов П. Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг -- М., 1984. 226 с.

9. Всеподданнейший отчет Обер-прокурора Святейшего синода по ведомству православного исповедания -- СПб.; Пг., 1886-1916.

10. Союз русских людей. Устав Союза русских людей - М., 1906. 10 с.

11. Ярославские епархиальные ведомости. 1905-1907.

12. Богословский вестник. 1905-1907.

13.Гуляхин В.Н. Политика и патриотизм в современной России// Социодинамика - 2013, № 9.

14. Бердяев Н. Собрание сочинений - Париж, 1990. 598 с.

15. Общество русских патриотов - М., 1906. 12 с.

16. Конституционно-демократическая партия. Съезд 12-18 октября 1905 г.: [Программа и постановления] - Спб., 1905. 14 с.

17. Крестьянская партия. Программа и устав Крестьянской партии - Спб.,1906.16 с.

18. Мусульманская партия. Программа мусульманской партии -- Спб., 1907. 16с.

19. Народно-социалистическая партия/ Программы главнейших русских партий - М., 1917. 64 с.

20. Дмитриев А.В. Социология юмора. Очерки - М., 1996. 214 с.

21. Стихотворная сатира Первой русской революции (1905 -1907) - Л., 1969. 720 с.

Аннотация

Патриотизм в годы Первой русской революции мало изучен как самостоятельная проблема. В данной статье предпринята попытка анализа источников по данной проблеме путем применения метода когнитивного картирования для восстановления содержания концепта «патриотизм» в разных социальных группах.

Ключевые слова: патриотизм, Первая русская революция, концепт, когнитивное картирование.

Patriotism in the First Russian revolution is little studied as a separate problem. This article includes an attempt to analyse of the sources of this problem using the method of cognitive mapping. We carry out this analysis to restore the contents of the concept «patriotism» in different social groups.

Keywords: patriotism, the First Russian revolution, concept, cognitive mapping.

Размещено на Allbest.ru