Ситуацию, сложившуюся во взаимоотношениях России и Республики Таджикистан с момента распада СССР до начала гражданской войны в Таджикистане (май 1992 г.), можно объяснить состоянием политической инерции 75-летнего пребывания в составе мощного унитарного государства. В этих условиях внешнеполитические шаги делались в значительной степени рефлекторно, часто не совпадая с идеологическими установками тех сил, которые находились у власти в этот период. С ноября 1992 г. межгосударственные отношения России и Таджикистана вступили в новый исторический этап. Продолжавшаяся гражданская война обусловила приоритетное развитие военно-политических отношений, что является типичным фактом в российско-среднеазиатских отношениях в периоды политической нестабильности в регионе на протяжении XIX-XX вв. Их правовой базой стал Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, подписанный 25 мая 1993 г. и регулировавший пребывание на территории республики частей и соединений МО России и ее пограничных войск. Это способствовало изоляции гражданского конфликта в Таджикистане от воздействия экстремистских политических сил соседнего Афганистана. Помимо этого в 1993 г. для нормализации внутриполитического положения в стране был создан Контингент миротворческих сил (КМС), куда вошли воинские формирования Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана и Российской Федерации. КМС просуществовал до сентября 2001 г., сыграв важную роль в межтаджикском урегулировании. Одним из важнейших шагов в формировании новой системы геополитических взаимоотношений России и Таджикистана стала инициатива и активное участие России в урегулировании межтаджикского конфликта в период 1993-1997 гг.

Исторический опыт межтаджикского урегулирования уникален: в его ходе был достигнут наибольший прогресс по сравнению со всеми конфликтами на территории СНГ (Белов 1999: 3).

В настоящее время на территории Таджикистана находится военная база министерства обороны России и объект космических войск России «Окно».

Второй по важности составляющей системы нового геополитического взаимодействия России и Таджикистана стали экономические отношения. Уровень этого направления сотрудничества до начала 2004 г. существенно отставал от военно-политического взаимодействия двух стран, что не раз подчеркивалось как исследователями, так и официальными представителями обоих государств. Последние полтора года благодаря усилиям широкого круга политических, экономических и общественных организаций как в России, так и в Таджикистане достигнут настоящий прорыв в уровне экономических связей: крупнейшие российские компании «Русал» и РАО «ЕЭС России» вкладывают более 2,5 млрд долларов в строительство Рогунской и Сангтудинской ГЭС. Реализуется ряд крупных проектов и в других областях.

Характерной чертой социально-экономического развития Таджикистана стала трудовая миграция. По разным оценкам, ежегодно в целях заработка из республики выезжает от 400 тыс. до 1,5 млн человек, при этом подавляющая часть - 84 % - в Россию (Боск, Олимова 2003). По разным оценкам, благодаря занятости значительной части граждан Таджикистана за рубежом в страну ежегодно поступает от 400 до 900 млн долларов США. При этом бюджет страны в 2002 г. не достигал и 300 млн. Имеется мнение, что уровень трудовой миграции из Таджикистана имеет устойчивые тенденции к росту и будет по-прежнему высоким. Вместе с тем трудовая миграция привела к образованию во многих регионах России постоянных таджикских диаспор (Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Новосибирск, Астрахань), что выходит далеко за рамки чисто экономических вопросов и способствует укреплению культурных и политических контактов между двумя странами.

В ближайшие годы в отношениях России с Таджикистаном целесообразно, видимо, стимулировать развитие как транснациональных финансово-промышленных групп, так и более простых форм предпринимательского сотрудничества: консорциумов, товариществ, предприятий с иностранными инвестициями.

Крупнейшим достижением в области сохранения единого культурного пространства является открытие в 1996 г. в г. Душанбе Российско-Таджикского (славянского) университета (РТСУ). Названный вуз играет важную роль в сохранении системы непрерывного образования для русского и русскоязычного населения республики и в значительно степени служит закреплению этой категории населения в стране. Однако культурное и гуманитарное сотрудничество между Россией и Таджикистаном явно не соответствует необходимому уровню стратегического партнерства между двумя странами.

События сентября 2001 г. в США и последовавшая затем операция «Несокрушимая свобода» в Афганистане не привели к заметным изменениям во взаимоотношениях Таджикистана и России: геополитический курс на стратегическое партнерство остался неизменным.

Таким образом, в деле создания системы геополитического взаимодействия России и стран Средней Азии в постсоветский период Таджикистану принадлежит особая, ключевая роль, которая будет постоянно возрастать по мере активизации российской геостратегии в регионе.

В заключение можно сделать вывод, что:

а) исторический момент начала интенсивных политических связей с регионом Средней Азии (рубеж XVII-XVIII вв.) связан в России с переходом к активной политической экспансии на Кавказско-Каспийском (1719-1723 гг.) и Среднеазиатском направлениях (1700-1717 гг.), что отвечало, с одной стороны, обеспечению государственных границ на этих направлениях, с другой - концепции выхода к бассейну Индийского океана. Хотя традиционно эту политику связывают с именем первого русского императора Петра I (Великого), инерция осуществления разработанных в период его правления планов продлилась до 1734 г.;

б) длительный период (121 год) относительно пассивной политики России в регионе был связан прежде всего с переключением внимания страны на европейское направление, где и осуществлялись главные геополитические задачи этого периода. Среднеазиатское направление оставалось для России периферийным («резервным») и было связано в первую очередь с текущими задачами защиты степных границ от грабежей кочевников. В этот период начинают формироваться особые отношения России и Бухарского ханства - наиболее политически стабильного и крупного геополитического актора Средней Азии, имевшего в основном оседлое земледельческое население;

в) постепенная активизация политики России на среднеазиатском направлении в 40-50-х гг. XIX в. связана с переоценкой геополитической роли региона, который с момента первой англо-афганской войны 1838-1842 гг. и особенно Восточной (Крымской) войны 1853-1856 гг. рассматривается как геостратегическое поле для создания угрозы главному геополитическому противнику России в мировой политике - Англии;

г) активное противостояние России и Англии в мировой политике после окончания Восточной (Крымской) войны 1853-1856 гг. привело к определенной изоляции России в европейской политике, а также к затруднениям в выходе на европейские рынки. В сложившейся геополитической обстановке Россия вновь возвращается к периферийному среднеазиатскому направлению, в течение более ста лет являвшемуся резервным в государственной геополитике.

Дополнительной и наиболее очевидной причиной геополитической экспансии в Среднюю Азию становится обеспечение безопасности степной границы протяженностью около 6 тыс. км. Совокупность этих причин и геостратегические реалии обстановки в Средней Азии привели в период 1864-1895 гг. к присоединению большей части региона к России, а также политическому подчинению (протектированию) остальной ее территории. Бухарское ханство с преимущественно оседлым таджикским населением занимает привилегированное положение в системе взаимоотношений России с регионом.

Выход России в Средней Азии на границы 1895 г. фактически прекратил экспансию талассократических сил в центр Евразийского континента вплоть до 1991 г.;

д) в советский период в рамках фактически унитарного государства Средняя Азия играла в основном роль глубокого тыла и сырьевой базы СССР. Лишь в период 1919-1929 гг. регион становится плацдармом активной геополитической экспансии СССР на Среднем Востоке;

е) развал Советского Союза в декабре 1991 г. привел к перестройке геополитических взаимоотношений России и государств Средней Азии. Рядом стран региона (Узбекистан, Туркменистан) предпринята попытка кардинальной смены геополитической ориентации, что является делом гораздо более затруднительным и опасным, чем это представлялось элитам названных государств. Однако большинство государств региона за 11 лет независимого развития достаточно определенно обозначили приверженность прежней теллурократической ориентации. Именно этими государствами совместно с Российской Федерацией на протяжении упомянутого периода предпринимаются усилия для достижения нового уровня интеграции (ЕврАзЭс; ОДКБ и др.).

Особую роль в этом процессе играет Республика Таджикистан. Ее географическое положение, природные богатства, единственная среди стран региона принадлежность к иранскому миру делает это государство уникальным геополитическим партнером России на всем Среднем Востоке.

В ближайшей (5-10 лет) и среднесрочной (до 20 лет) перспективе предполагается достижение нового уровня интеграции на пространстве СНГ под лидерством Российской Федерации. В Средней Азии в этом процессе прежде всего будут участвовать Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан. Неминуемо присоединение к этому процессу также Узбекистана и Туркменистана, что предполагает, однако, прохождение ими в ближайшие 5-10 лет внутреннего социально-политического кризиса, возможно, в форме государственных переворотов и гражданских войн. Вероятность и сроки названных социальных конфликтов напрямую связываются с интенсивностью политики США на Среднем Востоке в эти же годы и степенью вовлеченности Узбекистана и Туркменистана в талассократическую экспансию в этом регионе.

В соперничестве среди основных внешних геополитических акторов в регионе - России, США, Китая, Ирана - главную роль, без сомнения, будет играть противоборство двух первых из них. Проводимая в Средней Азии политика США не учитывает исторические особенности развития, культурное своеобразие и многие другие компоненты сущности государств региона и представляет собой внедрение достаточно примитивной клиентской системы.

По мнению ведущих российских экспертов, внешняя политика Российской Федерации, в том числе и в Средней Азии, имеет немало недостатков, в том числе неразработанность генеральной концепции и негибкость средств проведения политических решений. Что касается центрально-азиатских стран СНГ, то за влияние на этом пространстве, за гегемонию борьба продолжится. Ее прологом может стать борьба за Туркмению. Здесь у РФ и США начинают вызревать принципиально разные подходы. Большие сложности у нас пока в Таджикистане. Наиболее спокойным в плане конкуренции между Москвой и Вашингтоном кажется Казахстан. Но движение к ЕЭП, инициатором которого был Казахстан, вызывает в США очень сильное раздражение. Поэтому не исключаю, что уже в будущем году американцы найдут какую-то проблему между Россией и Казахстаном, чтобы поссорить две страны. Самое важное, чего Россия сейчас может достичь на постсоветском пространстве, - быстро пройти путь сближения с Казахстаном, чтобы мелкие разногласия уже не могли разрушить этот альянс.

Основной задачей дальнейшего выстраивания системы геополитического взаимодействия России и государств Средней Азии в краткосрочной и долгосрочной перспективе должна стать выработка целей и задач в системе национальных интересов всех перечисленных государств относительно процесса интеграции. В качестве обобщенности итоговой оценки выполненной работы можно констатировать, что система геополитических взаимоотношений России и государств Средней Азии, последовательно сформировавшаяся в период 1700-2005 гг., представляет собой в настоящее время устойчивый комплекс военно-политических, экономических и культурных связей, имеющий тенденцию к дальнейшему устойчивому развитию.

россия средняя азия геополитический

Литература

Абылхожин, Ж. Б., Бурханов, К. Н., Кадырбаев, А. Ш., Султанов, Т. И. 1998. Страна в сердце Евразии. Сюжеты по истории Казахстана. Алматы: Казак университети.

АВПР. Ф. 1-9. Оп. 8. Д. 6. Ч. 2. СПб. ГА.

Балиев, А. 1998. Волга впадает в Индийский океан? Большая геополитика в наших руках. Российская газета. 3 апреля.

Белов, Е. В. 1999. Исторический опыт переговорного процесса по урегулированию межтаджикского конфликта (1993-1997 гг.): автореф. дис. …канд. истор. наук. Душанбе.

Белявский, Н. И. 1904. Материалы по Туркестану. (Исторический очерк распространения русской власти в Средней Азии.) СПб.: Тип. А. С. Суворина.

Бжезинский, З. 1998. Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы). М.: Международные отношения.

Боск, И., Олимова, С. 2003. Трудовая миграция из Таджикистана. Международная организация по миграции 7.

Водопьянов, В. П. 1996. История 6-го Оренбургского казачьего полка. М.: Культ.-просвет. центр «Первопечатник».

Геополитическое положение России: представления и реальность / под ред. В. А. Колосова. М.: Арт-Курьер, 2000.

Геополитические проблемы ближнего зарубежья. 1993. Элементы. Евразийское обозрение 3.

Джеймс, Э. 2001. О политике США в Центральной Азии: «Мы не уйдем из Центральной Азии». Бизнес и политика. 21 декабря.

Дубовицкий, В. В.

2002а. Против кого будут дружить Иран и Китай? Asia-Plus. 25 апреля.

2002б. Строители новых осей. Asia-Plus. 17 апреля.

Дугин, А. Г. 1997. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М.: Арктогея.

Иванов, В., Плугатарев, И. 2005. Бросок Москвы в Ханабад. Шанхайская организация сотрудничества готова занять освобождаемый американцами стратегический аэродром в Узбекистане. Независимая газета. 9-15 сентября.

Карпов, В. В. 2000. Геополитика. СПб.: Изд-во В. А. Михайлова.

Масов, Р. М. 1991. История топорного разделения. Душанбе: Ирфон.

Национальная политика в императорской России. Цивилизованные окраины (Финляндия, Польша, Прибалтика, Бессарабия, Украина, Закавказье, Средняя Азия) / ред.-сост. Ю. И. Семенов. М.: Русский мир, 1997.

Постсоветская Центральная Азия. Потери и приобретения / отв. ред. А. М. Васильев. М.: Вост. лит-ра, 1998.

Серебренников, А. Г. 1908. Сборник материалов для истории завоевания Туркестанского края: в 14 т. Т. 12. Ташкент.

Специальный выпуск к 21-й годовщине Исламской революции в Иране. 2000. Третий взгляд 70: 1-75.

Терентьев, М. А. 1906. История завоевания Средней Азии: в 14 т. Т. 1. СПб.: Типолитография В. В. Комарова.

Троцкий, Л. Д. 1990. Меморандум Льва Троцкого. Родина 10.

Тэлбот, С. 1997. Тэлбот рассказывает о подходе США к Кавказу и Средней Азии (администрация стремится увеличить финансирование этого региона). Пресс-релиз выступления С. Тэлбота 21 июля в Институте Центральной Азии Университета Джона Хопкинса. Вашингтон. ЕРГ. 305.7/23.

Ходаренок, М. 2002. Ожерелье из американских баз. Москва никак не может определиться: выгодно ли ей это или нет? Независимая газета. 7-14 марта.

Huntington, S. P. 1996. The clach of civilizations and the Remakinq of the World Order. N. Y.: Simon Sohester. Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.inozemtsev.ru Размещено на Allbest.ru