Логика репрессий конца 1930-х гг. В пределах бывшей Тобольской губернии

Еще одну группу репрессированных местных жителей образуют родственниками участников Белого движения и участников восстания 1921 г. Родственным связям в политических процессах придавалось существенное значение, хотя это могло возникать в силу расширяющихся квот на репрессии при недостатке реальных фигурантов. В следственном деле выявлялись все возможные родственные связи, то, чем родственники занимались в прошлом и настоящем. Например, в деле Д.С. Крушинского давалась полная характеристика на отца, занимавшегося торговлей скотом с 1907 по 1926 г., отмечалось то, что он был церковным старостой, что, по всему, тоже было не привлекательным явлением для советской власти. Указывалось даже на тех, кто вместе с отцом Д.С. Крушинского занимался торговой деятельностью. Была приведена информация и о дяде - Терентии Семеновиче Крушинском, определяемом в следственном деле «активным участником бандитского восстания», «расстрелянным красными в 1921 г.», а также брате Данилы Семеновича Дмитрии Семеновиче, к тому времени расстрелянном по приговору тройки [Там же. Д. 1065. Л. 3]. В этой группе, привлекаемых к политическим процессам, родственные связи отрабатывались особенно тщательно, им отводилось очень существенное место в следственном деле. По всему, это делалось тогда, когда каких-либо других оснований для репрессирования не было [Там же. Л. 6 об.]. В этой группе отмечается обращение с обжалованием решений. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РСФСР жалобы рассматривала, приговоры оставляла без изменений [Там же. Л. 6].

Почему вдруг огромная территория бывшей Тобольской губернии покрылась контрреволюционными группами? Ответ на этот вопрос находим в протоколе допроса оперуполномоченного Тюменского оперсек- тора Л., который говорил на допросе 1957 г., что «проходящие по многим делам нашего (Тюменского) горотдела НКВД группировки фактически не существовали». Но затем несколько скорректировал сказанное: «Для вскрытия таких группировок времени не хватало»; это означало, что он допускал, что группировки были, но для вскрытия их «времени не хватало». Как появлялась «контрреволюционная группа», оперуполномоченный Л. говорит: «Учитывалась...

принадлежность лица к какой-то группе: церковники, кулаки и т. д., хотя никаких материалов еще и не было». Материалов не было. Но «ордер на арест подписывался». «Ордер на арест подписывался только начальником ГО НКВД или работником, его замещающим», - читаем в протоколе. А затем начинался допрос свидетелей. Группы не было, материалов не было, а арестованные были и появлялись свидетели. «Свидетели выбирались по совместной работе, по знакомству с арестованным». Бывший оперуполномоченный пытался оправдаться: «вести следствие было некогда, т.к. на это не давало времени УНКВД по Омской области», «все время торопили. часто санкция на арест у прокурора не запрашивалась» [16]. В интервью журналисту газеты «Тюменский курьер» в 1987 г. этот же человек рассказывал дополнительно, что из Омска требовали: «Давайте организации!». «Какие организации? .Да те же попы. они же между собой встречались? Значит - организация!» [21. С. 243]. Далее продолжал: «Нужны были организации, пожалуйста, вам организация» [20. С. 245]. «Того другого пришьешь, пишешь и думаешь, там же “тройка”, может, разберутся. Арестованных представляли организациями». На уточняющий вопрос: «То есть, самих организаций не было?» - следует ответ - «Фактически нет», «В протоколах писали об организациях» [Там же. С. 245].

Еще одной группой, прослеживающейся в каждой из выделенных нами категорий репрессированных в пределах бывшей Тобольской губернии, явилось духовенство при преобладании православного. Репрессированное православное духовенство очень значительно по численности в изученных нами делах. Среди только тех, кто прошел по самому массовому репрессивному делу в Тобольске и был приговорен к ВМН: В. П. Саблуков из Симбирской губернии, П. Г. Помрякинский из Куйбышевский области, В.Н. Вавилин из Московской области, А.А. Петровский из Татарской АССР и т.д. Среди репрессированных преобладающая часть - рядовые священники Тобольской епархии [10. Д. Р-2032. Т. 12. Л. 449-455]. Много среди репрессированных было представителей православного монашества, высока доля женщин- монахинь. В числе расстрелянных Ангелина Фалале- евна Кугаевская 1875 г.р., тоболячка, бывшая игуменья монастыря [Там же. Л. 449]. Среди репрессированных в Тобольске отмечается наличие крупных церковных иерархов: Артемий Матвеевич Ильинский, архиепископ Тобольский и Тюменский (Тобольск, ВМН, 30.08.1937), Иван Алексеевич Карабанов, профессор Петербургской духовной академии (Тобольск, ВМН, 30.08.1937), Алексей Петрович Лавров, архиепископ Тобольский (Тобольск, ВМН, 10.11.1937). С 1927 по 1937 г. в пределах ЯННО в ссылке находился Петр Полянский, 12 апреля 1925 г., избранный местоблюстителем патриаршего престола, сосланный в поселок Хэ в устье реки Надым, «убитый в Верхнеуральском политизоляторе» [13. С. 335]. Следующий - глава Московской патриархии, епископ Дмитровский Серафим (Николай Иванович Звездинский), находился в ссылке в Ишиме, где был репрессирован, расстрелян в Омске 26 августа 1937 г. [11. С. 347].

Обращает на себя внимание уничтожение семьи Забо- ровских: бывший священник села Реполова Георгий Иванович расстрелян 14 октября 1937 г. в Тобольске; Зоя Васильевна, Клавдия Васильевна, Мария Васильевна, Неонила Васильевна - бывшие монахини - расстреляны в Тобольске (10.11.1937, Тобольск), к высшей мере наказания приговорен Георгий Васильевич - священник села Преображенского Тобольского района (15.08. 1937, Тобольск, ВМН), как и его жена Лидия Павловна (Тобольск, 10.11.1937, ВМН) [12. С.244-245].

Президиум Тюменского областного суда, рассматривая в 1950-х гг. дела, решения по которым выносилось тройками, отменяя приговоры [10. Д. 2793. Л. 189], указывал на сходные черты дел: обвиняемые путались в показаниях; не могли точно назвать организаторов контрреволюционных групп, называли разных лиц; тройки не устанавливала, кто именно являлся организатором. Отмечалась «возможность оговора со стороны обвиняемых, как себя, так и других», шаблонно повторялось и то, что сведений о контрреволюционных группах в материалах УКГБ-УМВД не значилось. Вновь опрошенные бывшие свидетели заявляли, что об «антисоветской деятельности обвиняемых им ничего не известно». Анализировались свидетельские показания 1930-х гг., в которых «не указывалось, откуда им стало известно о контрреволюционной организации, о ее участниках». Свидетели, опрошенные в 19561958 гг. [Там же. Л. 190], заявляли, что их показания следователи излагали «не объективно», они были написаны «под диктовку следователя». На основании всего установленного и содержания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 августа 1955 г. Президиум Тюменского областного суда принимал решения о прекращении дел за отсутствием состава преступления» по ст. 58, ссылаясь на недоказанность состава преступления [Там же. Л. 191].

Статистика политики репрессий отражает ее полный цинизм по отношению к человеческим жизням. По данным Н. Верта, во внесудебном порядке с 1921 по 1953 г. было осуждено 4 060 306 чел. Из них приговорены к ВМН - 799 455, к ИТЛ - 2 631 397 чел. На 1937-1938 гг. приходится 1 344 923 репрессированных, из них приговорили к ВМН 681 692, к ИТЛ - 634 820 чел. [3. С. 419-420]. Таким образом, в период 1937-1938 гг., если придерживаться данных Н. Верта, было расстреляно 85,2% от всех расстрелянных в период с 1921 по 1953 г., при том что на эти годы приходится 30% репрессированных за весь период. Удельный вес расстрелянных к числу репрессированных в этот период составляет 50,6%, тогда как, при использовании данных за весь период, удельный вес расстрелянных снижается до 19,6% по отношению к общему числу репрессированных.

Массовые расстрелы стали основной чертой Большого террора. Расстреливали: в Тюмени - в подвале здания НКВД на углу улиц Республики и Семакова; в Тобольске - в тюремных помещениях, во дворе Тобольской тюрьмы; в Остяко-Вогульске - в помещении овощехранилища рядом с окружным отделом НКВД; в Ишиме - в подвале бывшего купеческого дома; в Салехарде - в милицейском клубе [14.С. 57]. В интервью журналисту одной из тюменских газет бывший оперуполномоченный Тюменского ГО НКВД на вопрос, кто приводил приговоры в исполнение, отвечает: «Кто? Мы! Оперативный состав! В натуре это очень просто выглядело! Как проводилось? Комендант отвечал за приведение приговора в исполнение. Комендант был Бурдин. Он для приведения приговоров в исполнение оборудовал в подвале специальную комнату. Там раньше был складик. Стены обил, чтобы не было слышно выстрелов. В этом складе расстреливали, а потом увозили на Затюменское кладбище... Могилы там копали милиционеры... Кто расстреливал - назначал Петров. Всех заставляли.». Чтобы кто-то категорически отказался, не помнит [21. С. 247]. На вопрос, были ли желающие, отвечает уклончиво: «Не сказал бы!» Выявленные Р.С. Гольдбергом документы показали, что оперуполномоченный В. Скардин «отлично проявил себя при исполнении приговоров “тройки”, на 21 марта 1938 г. привел в исполнение приговоров “тройки” в 400 человек, осужденных к ВМН». Оперуполномоченный Л. (Ляп- цев Давид Семенович, 1905-2000 г. Тюмень) в 1938 г. был переведен в Тобольск на повышение, там руководил «курсантами из Омска». Рассказывал со знанием дела, что в Тобольске расстреливали и хоронили в одном месте, из-за того, что место было мало, «укладывали одних на других». Отмечал: «Тут и трупы лежат, и новых привозят на расстрел». Несколько раз обронил: «в Тюмени более культурно расстреливали. мертвые за загородкой. вы вещи оставили, зашли, вам объявляют приговор, ставят на колени и расстреливают. Стреляют, конечно, в затылок. Потом контрольный выстрел в висок. Потом, конечно, грузили, заворачивали в эти. полога. чтобы машину не испачкать. Заворачивали и увозили» [21. С. 248]. Видимо, этой «некультурной» работой он и занимался в Тобольске вместе с курсантами.

Хоронили (или закапывали): в Тюмени - на окраине Затюменского кладбища (сейчас территория торгового центра «На Ямской»); в Ханты-Мансийске - на месте овощехранилища, превращенного в братскую могилу (на этом месте установлен памятник А. Пушкину и Н. Гончаровой); в Ишиме трупы возили за город на Лысую гору; в Салехарде хоронили под полом ведомственногоучреждения культуры [14. С. 57]; в Тобольске - на хозяйственном дворе Тобольской тюрьмы.

Таким образом, анализ дел репрессированных в пределах бывшей Тобольской губернии периода конца 1930-х гг. позволяет, с учетом принадлежности к территории, выделить две основные категории репрессированных: местные жители и прибывшие из-за пределов территории, а также ряд внутренних групп. Отмечается преобладание среди репрессированных мужчин, прежде всего, 1880-х - первой половины 1890-х гг. рождения, наличие (личное или у родственников) в прошлом службы в царской и белой армиях, участие (личное или родственников) в восстании 1921 г. Содержание репрессий периода Большого террора отражает логику репрессий - направленность на уничтожение членов бывших политических партий, военнопленных, «перебежчиков» в СССР, исключенных из большевистской партии, религиозных деятелей. Относительно последних проявилась особая рьяность, без учета возраста, половой принадлежности. В пределах Тобольского оперсектора прослеживается массовое уничтожение через расстрелы женщин-монахинь. В целом трудно согласиться с идеей о социальной опасности для государства, даже в условиях надвигавшейся войны, многих групп репрессированных, и прежде всего женщин с малолетними детьми, религиозных деятелей, многих рядовых, служивших в императорской армии в годы Первой мировой войны.

ЛИТЕРАТУРА

1. Хаустов В.Н. Основные факторы, определившие репрессивную политику советского государства // История сталинизма: репрессирован

ная российская провинция : материалы междунар. науч. конф. Смоленск, 9-11 октября 2009 г. / под ред. Е.В. Кодина. М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б.Н. Ельцина», 2011. 599. С. 9-15.

2. Романенко К.К. Спасительный 1937-й. Как закалялся СССР. М. : Яуза-пресс, 2012. 288 с.

3. Верт Н. Террор и беспорядок. Сталинизм как система Верт / [пер. с фр. А.И. Пигалева]. М. : Российская политическая энциклопедия

(РОССПЭН); Фонд Первого Президента Б.Н. Ельцина, 2010. 447 с.

4. Уйманов В.Н. Репрессии. Как это было...: Западная Сибирь 20-х - начала 50-х годов / под. ред. Ю.В. Куперта. Томск : Изд-во Том. ун-та,

1995. 334 с.

5. Папков С. А. Обыкновенный террор. Политика сталинизма в Сибири. М. : РОССПЭН, 2012. 440 с.

6. Книга памяти жертв политических репрессий Новосибирской области / под ред. В.Н. Денисова, С. А. Папкова. Новосибирск : Сова, 2005.

Т. 1. 436 с. Серия «История сталинизма».

7. Уйманов В.Н. Ликвидация и реабилитация : политические репрессии в Западной Сибири в системе большевистской власти (конец 1919

1941 гг.) / науч. ред. Н.С. Ларьков. Томск : Изд-во Том. гос. ун-та, 2012. 562 с.

8. «Боль людская»: Книга памяти томичей, репрессированных в 30-40-е и начале 50-х годов / [Управление КГБ СССР по Томской области;

сост. В.Н. Уйманов, Ю.А. Петрухин]. Томск : [б.и.], 1991. [Кн. 1]. 400 с.; Вып. 2. / [Управление АФС РФ по Томской области; сост.

B. Н. Уйманов]. Томск : [б.и.], 1992. 439 с.; Вып. 3. Томск : [б.и.], 1992. 464 с.; Вып. 4. Томск : [б.и.], 1994. 384 с.; Т. 5. Томск : Изд-во Том. гос. ун-та, 1999. 384 с.

9. 1937 г.: память и уроки : материалы межрегион. науч.-практ. конф. (14-15 декабря 2007 г., Тюмень) / ред. кол.: С.С. Пашин (отв. ред.) и

др. Тюмень : Вектор Бук, 2007. 96 с.

10. Архив Регионального управления ФСБ РФ по Тюменской области. Ф. 5. Оп. 38.

11. Книга расстрелянных. Мартиролог погибших от рук НКВД в годы большого террора (Тюменская область) : в 2 т. / сост. Р.С. Гольдберг. Тюмень : Тюменский курьер, 1999. Т. 1. 512 с.

12. Книга расстрелянных. Мартиролог погибших от рук НКВД в годы большого террора (Тюменская область) : в 2 т. / сост. Р.С. Гольдберг. Тюмень : Тюменский курьер, 1999. Т. 2. 464 с.

13. Гольдберг Р.С. Книга расстрелянных. Мартиролог погибших от рук ВЧК-ОГПУ-НКВД в годы «красного террора» (Тюменская область)

: в 3 т. Тюмень : Тюменский курьер, 2004. Т. 3. 408.

14. Петрушин А.А. 1937-й // 1937 г.: память и уроки : материалы межрегион. науч.-практ. конф. (14-15 декабря 2007 г., Тюмень) / ред. кол.:

C. С. Пашин (отв. ред.) и др. Тюмень : Вектор Бук, 2007. С. 55-58.

15. УК РСФСР. Редакция 1926 г. URL: www.kodeks-luks.ru/ciws/site?tid=o&nd=90175374&nh=1(дата выхода: 15 марта 2017 г.).

16. «Операция 1937 г. и тюменские «операторы» // Книга расстрелянных. Мартиролог погибших от рук НКВД в годы Большого террора (Тюменская область) : в 2 т. / сост. Р.С. Гольдберг. Тюмень : Тюменский курьер, 1999. Т. 1. С. 236-240.

17. Государственный архив социально-политической истории Тюменской области (ГАСПИТО). Ф. 3984. Оп. 1.

18. Нерар Ф.-К. Пять процентов правды. Разоблачение и доносительство в сталинском СССР (1928-1941 гг.) / Ф.-К. Нерар; [пер. с фр. Е.И. Балаховской]. М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б.Н. Ельцина», 2011. 398 с. (История сталинизма).

19. ГАСПИТО. Ф. 1. Фонд Губернского комитета. Оп. 1.

20. Гольдберг Р.С. Урок, который не стал уроком // 1937 год: память и уроки : материалы межрегион. науч.-практ. конф. (14-15 декабря 2007 г., Тюмень) / ред. кол. С.С. Пашин (отв. ред.) и др. Тюмень : Вектор Бук, 2007. С. 25-29.

21. Последний из НКВД // Книга расстрелянных. Мартиролог погибших от рук НКВД в годы большого террора (Тюменская область) : в 2 т. / сост. Р.С. Гольдберг. Тюмень : Тюменский курьер, 1999. Т. 1. С. 241-252.

REFERENCES

1. Khaustov, V.N. (2011) [The main factors that determined the repressive policy of the Soviet state]. Istoriya stalinizma: repressirovannaya ros-

siyskaya provintsiya [History of Stalinism: the repressed Russian province]. Proceedings of the International Conference. Smolensk. 9-11 October 2009. Moscow: Rossiyskaya politicheskaya entsiklopediya (ROSSPEN); Fond “Prezidentskiy tsentr B.N. El'tsina”. pp. 9-15. (In Russian).

2. Romanenko, K.K. (2012) Spasitel'nyy 1937-y. Kakzakalyalsya SSSR [The Saving 1937. How the USSR was tempered]. Moscow: Yauza-press.

3. Vert, N. (2010) Terror i besporyadok. Stalinizm kak sistema [Terror and Disorder. Stalinism as a system]. Translated from French by A.I. Pigalev.

Moscow: Rossiyskaya politicheskaya entsiklopediya (ROSSPEN); Fond Pervogo Prezidenta B.N. El'tsina.

4. Uymanov, V.N. (1995) Repressii. Kak eto bylo...: Zapadnaya Sibir ' 20-kh -- nachala 50-kh godov [Repression. How it was: Western Siberia of the

1920s - early 1950s]. Tomsk: Tomsk State University.

5. Papkov, S.A. (2012) Obyknovennyy terror. Politika stalinizma v Sibiri [Ordinary Terror. The policy of Stalinism in Siberia]. Moscow: ROSSPEN.

6. Denisov, V.N. & Papkov, S.A. (ed.) (2005) Kniga pamyati zhertv politicheskikh repressiy Novosibirskoy oblasti [Book of memory of victims of

political repression of Novosibirsk Oblast]. Vol. 1. Novosibirsk: Sova.

7. Uymanov, V.N. (2012) Likvidatsiya i reabilitatsiya: politicheskie repressii v Zapadnoy Sibiri v sisteme bol'shevistskoy vlasti (konets 1919--1941

gg.) [Liquidation and rehabilitation: political repression in Western Siberia in the system of Bolshevik power (late 1919-1941)]. Tomsk: Tomsk State University.

8. Uymanov, V.N. (ed.) (1991-1999) “Bol' lyudskaya”: Kniga pamyati tomichey, repressirovannykh v 30-40-e i nachale 50-kh godov [“People's

pain”: the memory book of Tomsk citizens repressed in the 1930s-1940s and in the early 1950s]. Is. 1-5. Tomsk: Tomsk State University.

9. Pashin, S.S. et al. (eds) (2007) 1937 g.: pamyat' i uroki [1937: memory and lessons]. Proceedings of the Interregional Conference. Tyumen. 14

15 December 2007. Tyumen: Vektor Buk.

10. Archive of the Regional Directorate of the Federal Security Service of the Russian Federation for the Tyumen Region. Fund 5. List 38. (In Russian).

11. Gol'dberg, R.S. (1999) Kniga rasstrelyannykh. Martirologpogibshikh ot rukNKVD v gody bol'shogo terrora (Tyumenskaya oblast'): v 2 t. [The book of the shot. A martyrology of those killed by the NKVD during the years of the Great Terror (Tyumen Oblast): in 2 vols]. Vol. 1. Tyumen: Tyumenskiy kur'er.

12. Gol'dberg, R.S. (1999) Kniga rasstrelyannykh. Martirolog pogibshikh ot ruk NKVD v gody bol'shogo terrora (Tyumenskaya oblast'): v 2 t. [The book of the shot. A martyrology of those killed by the NKVD during the years of the Great Terror (Tyumen Oblast): in 2 vols]. Vol. 2. Tyumen: Tyumenskiy kur'er.

13. Gol'dberg, R.S. (2004) Kniga rasstrelyannykh. Martirolog pogibshikh ot ruk VChK-OGPU-NKVD v gody “krasnogo terrora” (Tyumenskaya oblast'): v 3 t. [The book of the shot. A martyrology of those killed by the VChK-OGPU-NKVD in the years of the Red Terror (Tyumen Oblast): in 3 vols]. Vol. 3. Tyumen: Tyumenskiy kur'er.

14. Petrushin, A.A. (2007) [1937]. 1937g.: pamyat' i uroki [1937: memory and lessons]. Proceedings of the Interregional Conference. Tyumen. 1415 December 2007. Tyumen: Vektor Buk. pp. 55-58. (In Russian).

15. Criminal Code of the RSFSR. Version of 1926. [Online] Available from: www.kodeks-luks.ru/ciws/site?tid=o&nd=90175374&nh=1. (Accessed: 15.03.2017). (In Russian).

16. Gol'dberg, R.S. (1999) “Operatsiya 1937 g. i tyumenskie “operatory” [Operation of 1937 and Tyumen operators]. In: Gol'dberg, R.S. Kniga rasstrelyannykh. Martirolog pogibshikh ot ruk NKVD v gody bol'shogo terrora (Tyumenskaya oblast'): v 2 t. [The book of the shot. A martyrology of those killed by the NKVD during the years of the Great Terror (Tyumen Oblast): in 2 vols]. Vol. 1. Tyumen: Tyumenskiy kur'er.

17. State Archive of the Social and Political History of Tyumen Oblast (GASPITO). Fund 3984. List 1. (In Russian).

18. Nerard, F.-X. (2011) Pyat'protsentovpravdy. Razoblachenie i donositel'stvo v stalinskom SSSR (1928--1941 gg.) [Five percent of truth. Exposing and informing in the Stalinist USSR (1928-1941)]. Translated from French by E.I. Balakhovskaya. Moscow: Rossiyskaya politicheskaya entsi- klopediya (ROSSPEN); Fond “Prezidentskiy tsentr B.N. El'tsina”.

19. State Archive of the Social and Political History of Tyumen Oblast (GASPITO). Fund 1. Fond Gubernskogo komiteta [Fund of the Provincial Committee]. List 1.

20. Gol'dberg, R.S. (2007) [A lesson that did not become a lesson]. 1937g.: pamyat' i uroki [1937: memory and lessons]. Proceedings of the Interregional Conference. Tyumen. 14-15 December 2007. Tyumen: Vektor Buk. pp. 25-29. (In Russian).

21. Gol'dberg, R.S. (1999) Posledniy iz NKVD [The last of the NKVD]. In: Gol'dberg, R.S. Kniga rasstrelyannykh. Martirolog pogibshikh ot ruk NKVD v gody bol'shogo terrora (Tyumenskaya oblast'): v 2 t. [The book of the shot. A martyrology of those killed by the NKVD during the years of the Great Terror (Tyumen Oblast): in 2 vols]. Vol. 1. Tyumen: Tyumenskiy kur'er.

Размещено на Allbest.ru