О проблеме квалификации электронного агента в трансграничных агентских отношениях

Размещено на http://www.allbest.ru/

О проблеме квалификации электронного агента в трансграничных агентских отношениях

Людмила Алексеевна Михайлова, аспирант кафедры международного частного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Аннотация

Сегодня наблюдается повышенный интерес к отношениям, возникающим в электронной среде, к отношениям, одним из участников которых является искусственный интеллект. Статья посвящена анализу отношений, в которых участвует электронный агент. В статье исследуются подходы к понятию электронного агента как к компьютерной программе и системе, проводится сравнительная характеристика электронного агента с "традиционным" агентом, обосновывается специфика участия электронного агента в отношениях. Автор исследует возникающие между принципалом, электронным агентом и третьей стороной отношения и приходит к выводу, что в качестве представляемого одновременно может выступать и принципал, и третья сторона. Дается авторская классификация электронных агентов, рассматривается вопрос, связанный с правосубъектностью электронного агента. Описывается проблема квалификации электронного агента в трансграничных отношениях. Автор рассматривает, какие коллизионные привязки могут быть положены в основу определения применимого права. программа электронный агент

Ключевые слова: электронный агент, интеллектуальный агент, агентирование, представительство, полномочие, применимое право, принцип тесной связи, коллизионная норма.

L.A. MIHAILOVA,

Postgraduate student of the Department of International Private Law of the Kutafin Moscow State Law University (MSAL)

ON THE PROBLEM OF QUALIFICATION OF AN ELECTRONIC AGENT IN CROSS-BORDER AGENCY RELATIONS

Abstract. Today there is an increased interest to the relations arising in the electronic environment, to the relations, one of the participants of which is artificial intelligence. This article is devoted to the analysis of relations in which an electronic agent is involved. The article examines the approaches to the concept of the electronic agent as a computer program and a system, stipulates the comparative characteristics of the electronic agent with the "traditional" agent, substantiates the specifics of the participation of the electronic agent in the relationship. The author researches the relations arising between the principal, the electronic agent and the third party and comes to the conclusion that both the principal and the third party can act as represented at the same time. The article presents the author's classification of the electronic agents. The article deals with the issue related to the legal personality of the electronic agent. The problem of qualification of the electronic agent in cross-border relations is described. The author considers what conflict-of-laws references can be the basis for determining the applicable law.

Keywords: electronic agent, intelligent agent, agency, representation, authority, applicable law, the principle of Proper Law, conflict-of-law rule.

В 1971 г. английский суд вынес решение по делу Thornton v. Shoe Lane Parking, в котором признал соглашение заключенным между покупателем и владельцем паркинга с того момента, как покупатель опустил денежные средства в автомат по приему платежей за парковку и получил чек. Дело Thornton является показательным, так как было установлено, что владелец паркинга является ответственным за действия, совершенные запрограммированным компьютером, даже если отсутствует непосредственное человеческое намерение совершать определенные действия, выполняемые компьютером.

В 2015 г. профессор Ф.И. Шарков предсказывал широкое применение технологии "интеллектуальный агент"1. Сейчас мы можем наблюдать не только их появление, но и активное использование в информационной среде. Похожий тезис высказывал и А.И. Савельев, связывая использование электронных агентов с развитием "умных контрактов"Шарков Ф.И. Интерактивные электронные коммуникации (возникновение "Четвертой волны") : учебное пособие. 3-е изд. М., 2015. С. 125. Савельев А.И. Договорное право 2.0: "умные" контракты как начало конца классического договорного права // Вестник гражданского права. 2016. № 3. С. 48..

Такие агенты отличаются от "традиционных", но суть остается прежней - достижение определенной цели, поставленной владельцем (принципалом).

Во-первых, электронный агент представляет собой программу, а не лицо, которое действует от имени и за счет принципала. Фактически теперь нивелируется понимание агента как субъекта, обладающего определенными волевыми признаками.

Следует отметить, что в литературе не сложилось еще четкого понимания электронного агента. Например, М. Овермарс определяет программного агента (software agent) как систему, существующую в наблюдаемой среде, которая может автоматически действовать в этой среде для достижения определенной целиOvermars M. A multi-agent system framework for agent coordination and communication enabling algorithmic trading :Theses. 2011..

Электронный агент определяется как компьютерная программа или электронное средство, используемое для того, чтобы начать действие или ответить на электронные документы или действия полностью или в части без контроля со стороны конкретного человека во время выполнения ответа или действияSookman B. B. Computer, Internet, and Electronic Commerce Law. Carswell, 1989.. Практически это же определение воспроизводит ст. 20 Закона Манитобы об электронной торговле и информации, разд. 19 Единого закона об электронной торговле, принятого на конференции Канады по единообразному праву, Единообразный закон США об электронной торговле (UETA).

На сегодняшний день существует множество различных электронных агентов.

Мы выделяем следующие виды электронных агентов:

— бот. Боты выполняют коммуникативную функцию;

— агрегатор. Агрегаторы аккумулируют различные предложения. Их основной функцией является посредничество между клиентом и продавцом;

— автопилот. Чаще всего используется на транспорте.

Во-вторых, для того, чтобы агент мог действовать от имени принципала, необходимо выдать ему доверенность. В случае с электронным агентом "уполномочиванием" является дача команды на осуществление определенных действий.

В-третьих, принципалом выступает заказывающая сторона, причем не только та компания, которая хочет привлечь больше клиентов или реализовать свои товары, работы, услуги или, наоборот, купить какой-то товар, но и владелец. Различные поисковые сайты, такие как Google, Yandex, торговые площадки (eBay, Amazon, Ozon), сервисы по продаже билетов (Aviasales), компании, предоставляющие транспортные услуги (Яндекс. Такси, Gett, Uber), услуги в гостиничной сфере (Booking.com, Airbnb, Trivago), можно считать такими электронными агентами.

Пользователь вводит в поисковую строку фразу запроса, программа обрабатывает ее и выдает наиболее соответствующие запросу варианты. Таким образом, пользователь дает "поручение" электронному агенту найти определенную информацию, которая его интересует. В дальнейшем, основываясь на предпочтениях пользователя, анализируя те сайты, которые он посещает, ту информацию, которую он запрашивает, тот контент, который просматривает, те локации и места, в которых он бывает, программа сама начинает выдавать варианты товаров, работ, услуг, которые могут его заинтересовать.

В-четвертых, конструкция агентского договора, предусмотренного в ст. 1005 ГК РФ, предполагает, что такой договор, возможно, заключить, следуя двум моделям: 1) агент действует от своего имени, но за счет принципала; 2) агент действует от имени и за счет принципала. Во взаимодействии с электронными агентами возможна реализация только второй модели агентского договора. Права и обязанности по сделке, заключенной с третьим лицом, будут приобретены принципалом.

Не все программы, которые направлены на покупку каких-либо товаров, работ, услуг, можно отнести к электронным агентам. Например, программа, посредством которой осуществляется покупка билетов РЖД, не будет являться электронным агентом. В данном случае рассматриваемая программа не является связующим звеном между покупателем и продавцом, а выступает в качестве самого РЖД.

В-пятых, агент при заключении агентского договора с принципалом приобретает права и обязанности по этому договору перед своим контрагентом. Программа в качестве электронного агента не может приобрести никаких прав и обязанностей. Она может запрограммированно действовать в определенных ситуациях определенным образом, выполнять "обязанности", которые обычно присущи агенту. Из данного утверждения следует, что неисправность в программе не является нарушением обязанности. Ответственным за действия электронного агента будет принципал, даже если такие действия стали результатом неисправности, возникшей в программе.

В случае возникновения спора по использованию электронного агента для поиска необходимой информации, исковое заявление все равно будет подано против стороны, которой принадлежит тот или иной электронный агент. Сами компании могут находиться в разных государствах, а следовательно, подчиняться разным правопорядкам. На сегодняшний день киберпространство представляет собой единую площадку, которая не подчинена праву определенного государства. Лицо может с легкостью заключить сделку с иностранным продавцом. Зачастую такие сделки и заключаются посредством электронных агентов. Но только если в случае с "традиционным" агентом сделка заключается либо с агентом, либо с принципалом, то в случае с электронным - сделка заключается с компанией, которая реализует необходимый лицу товар. Такая компания может находиться в любой точке мира. Поэтому в случае возникновения спора с неизбежностью возникнет вопрос относительно применимого к данным отношениям права.

Выработанные коллизионные привязки для определения применимого права на сегодняшний день теряют актуальность. Так, например, если представительство основано на договоре, отношения между представляемым и представителем определяются по праву, подлежащему применению к договору. Но фактически договор между представляемой компанией и электронным агентом отсутствует. Также в традиционных отношениях представительства представляемая сторона наделяет полномочием представителя путем выдачи доверенности. В случае же с электронным агентом доверенность не выдается, поэтому предусмотренные на этот случай коллизионные привязки не будут применимы.

На практике возникают споры, связанные с использованием электронных программ, и в случае, если в отношениях, из которых возникает спор, присутствует иностранный элемент, необходимо разрешить вопрос относительно применимого к таким отношениям права. Вопрос выбора применимого права остается довольно сложным, так как судья при разрешении спора сталкивается со множеством проблем. Например, сама компания, которой принадлежит электронная программа, находится в одном государстве, свою деятельность эта компания ведет в другом государстве, а серверы, на которых размещается информация, располагаются в третьем государстве.

Так, Европейский суд в деле Гугл против ИталииMironenko Enerstvedt O. The Applicable Law to the Electronic Contracts under EU Data Protection Directive. University of Oslo, 2013. P. 20. разрешал вопрос относительно применимости права Европейского Союза к обработке данных. Основная компания Гугл находится в США и подчиняется праву США. Европейский суд рассмотрел пользователей как контролеров облачной обработки данных (cloud computing). Серверы компании располагались в США, и обработка происходила также в США, а офис в Ирландии контролировал содержание обработки данных. Оперативная и коммерческая сторона (operative and commercial hand) находилась у итальянского офиса Гугл. Суд отдал предпочтение итальянскому праву, основываясь на том, что операция по обработке (processing operation) происходила в Италии. Несмотря на то, что действительно сложно определить, какая сторона осуществляет "эффективный контроль" (effective control) над содержанием сведений, суд в данном деле отдал предпочтение критерию места осуществления операции по обработке данных, так как видео и иные данные были загружены в соответствии с юрисдикцией Италии.

Также в деле Гугл против ИспанииMironenko Enerstvedt O. Ор oit. суд отдал предпочтение праву Испании, так как коммерческую деятельность осуществляла компания Гугл, находящаяся в Испании. Дополнительным критерием определения применимого права послужило осуществление предпринимательской деятельности компании в Испании, учрежденной как поставщик услуг (service provider). Таким образом, мы видим, что суд также использует критерий ведения предпринимательской деятельности для определения применимого права.

Основными коллизионными привязками для определения права, применимого к трансграничной электронной торговле, выступают lex voluntatis, lex venditoris, право страны места отправления или получения электронного сообщения продавцом или иной стороной.

Представляется, что такой подход в случае заключения договора посредством электронного агента не находит применения. Во-первых, третья сторона, стремящая заключить договор, например, на площадке eBay, видит, кто является продавцом необходимого ей товара, т.е. можно говорить о том, что принципал раскрыт, так как он известен третьей стороне. Заключение договора фактически происходит между покупателем и продавцом. В такой сделке агент выступает площадкой, которая предоставляет возможность заключить договор. Он выполняет функции по "связыванию" покупателя и продавца. Кроме того, в случае возникновения спора между сторонами может выступать и площадкой для разрешения спора.

В судебной практике пока еще не выработался общий подход для определения применимого права. В разных делах суды применяют разные критерии, в основе которых, как правило, лежит тесная связь отношения с фактом. На наш взгляд, критерий тесной связи достаточно хорошо себя зарекомендовал и является наиболее эффективным критерием для определения применимого права к таким отношениям. Критерий тесной связи является гибкой привязкой, что позволяет урегулировать отношения в соответствии с правом той страны, в которой существует отношение и с которой оно наиболее тесно связано.

Библиография