История ислама в Азербайджане

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Появление ислама

ислам азербайджан мусульманская община

Ислам проник на территорию современного Азербайджана в середине VII века во время вторжения арабов в Закавказье. При халифе Омаре арабы в 642 году со стороны провинции Адарбайджан напали на Нахичеванскую область Персидской Армении (англ.) русск., заняли и опустошили её. Многих мужчин истребили, а других вместе с жёнами и детьми угнали в плен, переправив за Аракс через Джульфинский брод[3][4]. По сообщению арабского историка ал-Балазури, в 654 году по приказу халифа Османа арабский полководец Сальман ибн Рабиа ал-Бахили (англ.) русск. двинулся в Арран и занял Байлакан по мирному договору, по которому он гарантировал его жителям их жизнь, имущество и стены их города, обязав их вносить поземельную и подушную подати. Потом Сельман прибыл в Берда и расположился лагерем на берегу реки Туртура (Тертера), находящейся от города менее чем на один фарсах. Жители города закрыли перед ним ворота, и ему пришлось возиться с ним несколько дней. Он тем временем совершал набеги на окружающие его селения, в которых жатва уже была снята. Это заставило их заключить с ним такой же мир, какой заключили и жители Байлакана. Они открыли ему городские ворота и он вступил в город и провёл там несколько времени. Отсюда он двинул свою конницу, и она заняла селения ряда округов: Шакшин (Шакашэн), Мескван (Мец-Куенк), Уд (Ути), Месиран (Мец-Иранк), Херхилян (Харджиланк), Табар (Три) и другие местности в Арране [5].

Далее он продолжает:

Передают, что Сельман отправился к месту слияния Ар-раса (Аракса) с Курром (Курой) за Бердиджом, переправился через Курр, занял Кабалу и заключил с владетелями Шаккана и Камибазана мир, с условием платить подать. Такой же мир заключили с ним (Сельманом) и жители Хайзана, и царь Ширвана, и остальные цари гор, и жители Маската и Шабирана и города Баба (Дербента). Но (как только Сельман выступил за город) жители заперли его за ним, а хазарский хакан встретил его со своей конницей за рекой Баланджаром. Здесь (Сельман) был убит с четырьмя тысячами мусульман[5].

2. Джума-мечеть VIII века в Шемахе после реконструкции

В эпоху Арабского халифата в городах повсеместно строились мечети, сюда происходит переселение ряда арабских семей (которые смешиваются с местным населением). Персидский историк XIV века Хамдаллах Казвини писал, что «Ганджа… это город ислама, построен в 39 году хиджры», что соответствует 659/660 г.[6], то есть периоду арабского завоевания. По другому сообщению, город был основан в 844 году Мухаммедом ибн Халидом и заселён арабскими ветеранами из Диарбекира[7]. В Барде, в семье потомка арабских переселенцев в Арране, родился знаток хадисов, шафиитский факих, Са'ид бен Амр Абу Усман ал-Азди ал-Барда'и (умер в 905 г.). Среди его учеников были шиитский знаток преданий и историк Ибн Укда, знатоки преданий из Иранского Азербайджана Ахмад бен Тахир ал-Майаниджи (автор «Истории Азербайджана»/«Та'рих Азарбиджан») и Абу Хафс бен Умар ал-Ардабили[8]. Автор X века аль-Мукаддаси в своём сочинении «Китаб ахсан ат-тагасим фи-Марифат ал-Акалим» («Самая лучшая книга по разделению климатов») говорит о наличии соборных мечетей в Шарване, Кабале и Шакки. Другой автор X века Масуди сообщает: «Недалеко от царства Санария находятся шекины, племя христианского вероисповедания, среди которых живёт большое число мусульман, занимающихся торговлей и разными ремеслами»[9].

Балами сообщает о хариджитах, действовавших во второй половине VIII века в Байлакане. Хариджиты как религиозно-политическая группировка возникли в период Первой финты -- вооружённой борьбы между халифом, имамом Али и армией наместника Шама (англ.) русск. Муавией из рода омейядов. С течением времени они сформировали свои религиозные воззрения. По рассказу Балами, в правление последнего омейядского халифа Марвана II байлакенец Мусафир ибн ал-Катир (Касир) во главе отряда хариджитов двинулся от Ардебиля на север. Тогдашний омейядский наместник Байлакана Асим ибн Йазид (или ибн Абдаллах) ал-Хилали распорядился арестовать городских руководителей хариджитов, а сам, оставив в городе своего заместителя, отправился в Бердаа. Прослышав об этом, Мусафир ибн ал-Катир ночью подошёл к стенам Байлакана и его воины, перелезя с помощью лестниц через городские стены, взяли Байлакан. Заместитель был убит, а сам город на какое-то время стал хариджитской крепостью. Согласно Балазури, Мусафир ибн ал-Катир поднял восстание в Дербенте, а на юг послал одного из своих людей Сабита ибн Нуайма ал-Джузами, который прошёл с войском хариджитов от Ардебиля до Байлакана. Отсюда хариджиты совершали свои набеги до Бердаа. В войне с хариджитами погибли наместник Асим ибн Йазид, а затем его преемник Абд ал-Мелик ибн Муслим. Брат последнего, сменивший его на посту, Исхак ибн Муслим также безуспешно продолжал борьбу с ними. Ситуация изменилась с приходом к власти в халифате династии Аббасидов и со смертью Мусафира ибн ал-Катира. Наместнику халифа ас-Сафаха в Азербайджане Мухаммеду ибн Суле удалось вытеснить хариджитов из Байлакана и взять город. Последние отступили в крепость Киляб, где они и засели. Лишь с получением амнистии хариджиты вернулись в Байлакан[10].

Очередная вспышка хариджитского движения отмечена в период правления аббасидского халифа Харун аль-Рашида. Около 794--795 гг. байлаканские хариджиты во главе с шарита (крайним хариджитом) Абу Муслимом подняли восстание. Под их контроль также перешла крепость Киляб. Попытке байлаканцев с Абу Муслимом овладеть Бердаа, в свою очередь, потерпели неудачу. Однако вскоре Абу Муслим скончался и его сменил байлаканец ас-Сакан ибн Муса. С приближением войск халифского войска под командой Яхьи ал-Хараши хариджиты оставили Байлакан. Заняв город, Яхья ал-Хараши разрушил укреплённый хамок. Он также овладел крепостью Киляб. Вытесненные хариджиты численностью 8 тыс. человек (по Якуби) просили и получили «аман» у командовавшего халифскими войсками Язида ибн Мазъяда (англ.)русск.[10], ставшего родоночальником ширваншахской династии Мазъядидов.

С X века распространителями ислама в Закавказье, в том числе на севере Аррана и в Ширване, становятся проповедники из южнокаспийской области Гилян [11]. Во второй половине X века в Гяндже утвердилась курдская по происхождению династия Шеддадидов, представители которой выступали как энергичные защитники ислама в этом районе и сражались с грузинскими Багратидами, различными армянскими князьями, византийцами, а также с соседями по ту сторону Кавказа (аланы, русы). В частности эмир Абу-л-Асвар Шавур I прославился среди своих современников как борец за веру[12].

3. Ислам в эпоху ширваншахов

Мавзолей ширваншахов в Баку, входящий в комплекс дворца. XV век

Во второй половине IX веке в результате ослабления Арабского халифата в Ширване возникло государство, более известное как Государство Ширваншахов. Во главе государства стояли правители из династии арабского происхождения -- Мазъядидов, являвшейся первой мусульманской династии ширваншахов, которые были вассалами халифата и находились в подчинении арабского наместника -- эмира в Барде[13].

К моменту образования Государства Ширваншахов в исламском мире произошёл раскол единой мусульманской общины (уммы) на два крупных течения -- суннитов и шиитов. Основной критерий, ставший толчком к расколу исламской религии и являющий существенным отличием этих двух направлений, заключается в вопросе о характере и природе верховной власти в мусульманском государстве. Сунниты (представители т. н. «классического ислама», подавляющее большинство мусульман мира) сформулировали концепцию, согласно которой власть передаётся решением общины (уммы) самому уважаемому мусульманину из племени курайшитов, к которому принадлежал пророк Мухаммед. Шииты, в свою очередь, признают семью и потомков пророка (ахль аль-бейт) по линии Али и Фатимы единственными его законными наследниками и духовными преемниками. Со временем оба течения выработали свои богословско-правовые учения, исторически представленные в Азербайджане джафаритской школой шиизма и ханафитской и шафиитской школами суннизма. Распространение шиизма в пределах нынешнего Азербайджана началось ещё со времён Аббасидов, с середины VIII века, когда на периферию Арабского халифата начали стекаться преследуемые властями мусульмане-шииты[14]. Ширваншахи являлись приверженцами суннитского течения ислама и на своих монетах они изображали суннитские символы веры. Однако, на монетах более позднего периода их правления встречаются уже шиитские символы[15]. Кроме того, над стрелкой дверного проёма на портале усыпальницы Ширваншахов, в медальоне в виде шестигранника помещена надпись с именем Али, повторенным шесть раз. С. Ашурбейли полагает, что наличие медальонов с именем Али, как на портале усыпальницы, так и Диван-хане, говорит о том, что представители последней ширваншаской династии Дербенди были шиитами[16].

В Ширване, как и в других средневековых мусульманских государствах, функционировало мусульманское право -- шариат. Судопроизводством в городах Ширвана занимались кадии, назначаемые ширваншахом. Часто должность кадия была наследственной. Так, в конце XII века кадием Ширвана был Гийас ад-Дин Абу Наср Мухаммад ибн Абдаллах ибн Аббас аш-Ширвани «из рода кадиев прекрасных знатоков юриспруденции и административного права»[17].

В конце XIV -- начале XV веков на территории нынешнего Азербайджана распространилось учение хуруфизма, одним из приверженцов которого был азербайджанский поэт Насими.

Мавзолей Сейида Йахья Бакуви в Баку.

В XV веке при дворе ширваншаха Халилуллаха I жил известный средневековый учёный и философ, суфий-ханафит («второй наставник» (пир и-сани) братства халватийа), уроженец Шемахи Сейид Йахья Бакуви, являвшийся потомком седьмого шиитского имама Мусы аль-Казима[18]. В молодости он был приверженцем главы ширванской ветви суфийского братства халватийа (англ.)русск. шейха Садр ад-Дина ал-Халфати. Это братство сложилось в конце XIV века в северо-западном Иране среди тюркоязычного населения, испытав влияние традиций маламатийа и каландарийа (англ.)русск. и восприняв идеи среднеазиатской тюркской школы мистицизма (Ахмад аль-Йасави)[19]. По своему характеру оно было суннитским[19], но первоначально являлось шиитским[18]. После смерти шейха Садр ад-Дина Бакуви, поссорившись с его учеником и зятем Таки ад-Дином Пири-заде ал-Халфати из-за того, кому их них возглавить братство, перебрался из Шемахи в Баку. Сейид Йайхъя написал ряд трудов, носящих суфийско-мистический характер. Он автор философских трактатов «Шархи-Гюльшани-раз (азерб.)русск.» («Комментарии к „Цветнику тайн“») и «Асрар ат-талибин (азерб.)русск.» («Тайны искателей истины»). При своей жизни он разослал своих заместителей (халифа) для распространения учения братства. В Гянджу и Карабах был послан Деде 'Умар Рушани (азерб.)русск. (ум. в 1487 г.). В XVI веке ширванскую ветвь халватийа возглавлял ещё один «заместитель» -- шейх Йусуф Зийа (Дийа') ад-Дин Мускури (азерб.)русск., действовавший в нынешнем Кубинском районе[18]. После установления династии Сефевидов, братство было вытеснено из региона; его последователи переселились в Османскую империю, где халватийа стала одной из влиятельных в политическом и идеологическом отношении суфийских братств.

В XIV--XV вв. территория Восточного Закавказья входило в состав государства шиитов Кара-Коюнлу[20][21]. Касаясь этого периода, стоит упомянуть уроженца Баку Султан Мир Хайдара Туни (ум. в Тебризе в 1427 г.), ставшего основателем-эпонимом шиитского (имамиты) братства -- мирхайдари (или хайдарийа). Он много странствовал, проповедуя идеи имамитского шиизма, пока не обосновался в Тебризе, где получил поддержку от султанов Кара-Коюнлу Кара-Юсуфа и Искандера[22]. Позже Кара-Коюнлу сменили сунниты Ак-Коюнлу[20][21].

4. Шах Исмаил I Хатаи

В начале XVI века начинается взлёт династии Сефевидов, во главе которой стоял шейх Исмаил I. Опорой Сефевидов стали азербайджаноязычные кочевые племены разного происхождения: румлу, шамлу, устаджлу, бахарлу, текелю, афшар, каджар, зулькадар и варсак[23]. Во второй половине XV века эти племена получили общее название -- кызылбаши (азерб. «красноголовые»), поскольку они носили чалму с двенадцатью пурпуровыми полосками в честь двенадцати шиитских имамов [24]. Опираясь на них, Исмаил предпринял поход против ширваншахов, овладел Шемахой и Баку, а затем разгромил правителя Ак-Коюнлу. После того как в 1501 году Исмаил I захватил Тебриз и провозгласил себя шахом, он объявил иснаашаритское (двунадесятники) направление шиитского ислама государственной религией, несмотря на преобладание мусульман-суннитов на вновь приобретённых территориях[25]. Шах издал указ, «дабы на площадях [люди] распустили языки для поругания и проклинания Абу-Бекра, Омара и Османа, а всякому, кто стал бы противиться, отсекали бы голову». Кровавые гонения на суннитов, а также на «крайних» шиитов, происходили повсюду, где утвердилась власть Сефевидов [26]. Шиизм стал религией большинства мусульман Закавказья, а сунниты сохранились лишь в районах, прилегающих к суннитскому Дагестану[27]. Кроме того, Шах Исмаил Хатаи является классиком азербайджанской литературы и поэзии[28]. Его лирика неотделима от пропаганды шиизма. В своих произведениях им истово воспевались двенадцать шиитских имамов, в особенности Али[29]. Профессор Оливер Рой отмечает принятие шиизма в период правления Сефевидов как окончательный фактор формирования азербайджанского народа[30], что с течением времени, по мнению Бренды Шаффер, оказало влияние на формирование отличительных и общих черт азербайджанской идентичности[31].

В XVI--XVII веках территория Азербайджана, как и всего Закавказья, превратилась в арену ожесточённых османо-сефевидский войн. Соперничество между османскими султанами и сефевидскими шахами порой доходило до абсурда. К примеру, султан Баязид II содержал кабана, который был назван в честь шиитского шаха Исмаила I Хатаи, а у последнего в хлеву содержался хряк, названный соответственно в честь османского султана[27]. Продолжавшаяся более столетия (1514--1639) борьба между Османской и Сефевидской империями протекала под идеологической оболочкой религиозной борьбы между суннитами и шиитами[32]. Османский хронист Ибрахим Рахимизаде описывает как с приходом в 1578 году османских войск в Ширван местные сунниты расправлялись с кызылбашами-шиитами:

« Каждый мусульманин (т.е. суннит -- прим.), каждый верующий, будь-то взрослый или юный, занялись розыском сорхсаров. Если это было необходимо, то они сами же отрубали головы попадавшихся им в руки [кызылбашей], разоблачали мятежников. Ширванские сунниты ежедневно со свирепостью тигров обыскивали окрестности, и если случалось им схватить какого-либо безбожника, то с возгласами «Аллах - Аллах» они приводили его на площадь и с чувством удовлетворения предавали его казни[33]. »

5. Джума-мечеть (мечеть шаха Аббаса) 1606 года в Гяндже

При Сефевидах на территории Азербайджана существовало 4 бейлербейства -- Азербайджанское[прим 1], Чухур-Саадское, Карабахское и Ширванское. В каждом бейлербействе были шейх-ал-ислам, ведавший делами шиитского духовенства и шариатскими судами, садр, ведавший вакфными имуществами и подчинённый дивану высокого садра всего государства (садр-ас-судр -- «садр садров»). В городах и больших населённых пунктах беглербегства были казии -- главы местного шиитского духовенства[34]. По сведениям османского путешественника XVII века Эвлия Челеби, большинство населения Баку были суннитами. Ашурбейли находит эти данные несколько тенденциозными. Учитывая, что в результате насильственного насаждения шиизма Сефевидами это течение ислама получило большое распространение в Ширване и в юго-восточной части Азербайджана, а к почитаемой мусульманами-шиитами гробнице дочери седьмого шиитского имама, находящееся в Шихово, стекались паломники, то она полагает, что «Баку в XVII в. был одним из городов Азербайджана, где был утверждён шиизм»[35].

Правление шаха Солтана Хусейна было отмечено кровавыми гонениями на суннитов. В Ширване суннитские мечети осквернялись или обращались в конюшни, духовенство подвергалось казни[36]. В 1711 года вспыхнуло антииранское восстание «лезгин»[прим 2] и примкнувших к ним местных народностей против шахского владычества, которое приобрело религиозную оболочку борьбы суннитов против шиитов. Основную роль в восстание сыграли казикумухский хан Сурхай I и руководитель суннитского духовенства Хаджи Дауд. Восставшими был убит кубинский правитель Султан Ахмед-хан, являвшийся шиитом[37]. Один из офицеров петровской армии, побывавший в 1720-х гг. в прибрежных частях Ширвана, сообщал: «Сии оба (Дауд-бек и Сурхай-хан -- прим.) объявили публично, что они от бога возбуждены, правоверных мусульманов и суннов от еретического персианского ига, в котором они поныне страдали, избавить и еретичество искоренить; и дабы все правоверные люди, присоединясь к ним, сделались вольными»[38]. Посланному в Низовую русскому курьеру Димитрию Петричису Хаджи Дауд заявил, что ведёт войну «не для властолюбия и богатства и не для чего иного, кроме того, чтоб освободить сунинцов от казылбаш» (то есть персов-шиитов)[39]. Суннитский фанатизм руководителей восстания оттолкнул азербайджанцев, которые в большей степени (кроме районов Шеки, Шемахи и Кубы) оставались шиитами. К тому же лидеры движения порой опустошали занятые ими местности, а шиитов, как и немусульман, захватывали в рабства и продавали дагестанским работорговцам, а те перепродавали их на шемахинском базаре[40]. Сообщая об этих фактах, Волынский писал: «Великому удивлению и смеху достойно, что они, лезгинцы, чинят с персианы»[39]. Собрав значительные силы, Сурхай I и Хаджи Дауд летом 1721 года осадили Шемаху. Гарнизон города во главе с беглербеком Хусейн-ханом приступил к обороне и отражал атаки противника в течение 25 дней. Однако местные сунниты открыли повстанцам одни из ворот, и те ворвались в город[38]. Шемаха была взята, беглербек Хусейн-хан и его военачальники, а также около 800 человек городской знати убиты[41].

Кризисом Сефевидского государства воспользовались Российская и Османская империи. В 1722 году русская армия начала поход в прикаспийские владения Персии, а в следующем году началось вторжение османских войск в Закавказье. Летом 1724 года Османская империя заключила с Россией договор о разделе персидских владений в Закавказье, по которому за Россией закрепились прикаспийские области, включая Баку, Сальяны и Ленкорань, тогда как за Османской империей -- остальная честь Закавказья. Как замечает В. П. Лысцов, Пётр I, стремясь ослабить османские позиции, пытался провести «две взаимно обусловленные меры», заключавшиеся в выселении из Прикаспия мусульман, особенно близких по вере османам -- суннитов, и заселением там христиан армянского, грузинского и русского происхождения. Эти меры, по словам Петра I, преследовали цель, чтоб вновь приобретённые Российской империей земли по Каспийскому морю «в полное владение и безопасность приведены были»[42]. Что касается религиозной обстановке на занятых турками-османами территориях, то Маркова следующим образом описывает это:

Ещё большую нетерпимость, доходившую до человеконенавистничества, проявили турки в отношении азербайджанцев -- мусульман шиитского толка. Постановлением чрезвычайного совета турецкого правительства (6 августа 1722 г.) им была объявлена священная война. Три фетвы муфтия, опубликованные в связи с этим, призывали уничтожать мужчин и захватывать в рабство женщин и детей. Имущество шиитов объявлялось законной добычей турецких солдат. Командовавший созданным в середине 1725 г. Низовым корпусом князь В. В. Долгоруков доносил в следующем году из Астрахани Верховному тайному совету, что разбежавшиеся при турецком нашествии «басурманские народы» (то есть азербайджанцы-шииты) продают своих детей русским и армянам «в вечное и временное услужение». Он принимает их, выдавая записки[43].

После падения династии Сефевидов в XVIII веке и хаоса последующих лет, на территории Азербайджана образовались два десятка полунезависимых ханств и султанств. В ханствах приверженцы обоих течений проживали смешанно, но где-то преобладали шииты, а где-то сунниты. Бакинское ханство и большую часть Талышского ханства населяли исключительно одни шииты[44], причём в Талышском ханстве правящая династия по линии некоего Сеида Мустансира Биллаха происходила от Зайда (англ.)русск., сына четвёртого шиитского имама -- Саджада[45]. Большая часть населения Ширванского ханства состояло из шиитов, но кочевники ханчобаны, из которых происходил ширванский ханский дом серкеров, принадлежали к суннитами[46][47]. Правящая семья Карабахского ханства (джеванширы), и большинство её подданных являлись мусульманами-шиитами, но в ханстве имелось и суннитское меньшинство[48]. В Кубинском ханстве у власти также стояла шиитская династия[49]. В нём все дела решались духовным судом по шариату[50]. В объяснительной записке к Проекту положения сотрудника МИД Н. В. Ханыкова «о мусульманском духовенстве Алиева учения» от 1849 года давалось описание духовного сословия ханства:

«В суннитских ханствах Закавк. края, большею частью ханы сами управляли духовными лицами, и в одном только Кубинском ханстве был верховный кадий, власти коего, хотя очень непрочно, подчинялись все приходские муллы и от коего зависело возводить их в высшие духовные должности; он же был в то же время главный судья в ханстве и назначал с утверждения хана известных ему лиц в должности местных кадиев; вместе с тем он имел в своём заведывании все мечети и молельни ханства, располагал церковными доходами и расходами, давал окончательные судебные приговоры и наказывал сам духовных за маловажные преступления, обращаясь в более важных случаях с просьбою о том к хану. Шиитское духовенство Кубинского ханства иногда имело своего отдельного начальника, пользовавшегося правами и преимуществами суннитского верховного кадия, большею же частью зависело от сего последнего, что немало способствовало к увеличению вражды между последователями обеих сект, из коих слабейшие, т.е. шииты, должны были подчиняться решению духовного начальника сильнейших[51].»

Нередко духовенство играла активную роль в политической жизни ханств. В 1814 году в Шекинском ханстве вспыхнул мятеж части населения против нового правителя генерал-майора Исмаил-хана (азерб.)русск., в котором приняло участие и духовенство. Как сообщал в своём рапорте императору Александру I командир Кавказского корпуса генерал Ртищев, присланная к нему от имени бунтовщиков депутация объявила о своей нежелательности, чтобы в ханстве, где большинство населения являются приверженцами шиитского течения ислама, управлял хан-суннит[52].

В Джаро-белоканских вольных обществах действовали адаты (нормы домусульманского права) и шариат. Семейное, вещное и уголовное право основывалось на основе адатов, близких к адатам аварских обществ Дагестана, но подвергшихся значительным влияниям шариата. Мусульманские казии порой принимали участие в вынесение судебных решений на основе адатов; так в 1830 году джарский казий категорически отверг предложение тогдашнего одного из руководителей мюридского движения на Северном Кавказе Гамзат-бека совершенно отказаться от адатов и заменить их шариатом[53].

6. В период Царской России

Аббас-Кули-Ага Бакиханов сообщал, что Бакинский уезд, половина Ширванского уезда, весь Сальян, часть Шекинского и Кубинского уездов состояло из шиитов; половина Ширвана, большая часть Шеки и Кубы -- из суннитов, причём кубинские, шекинские и ширванские сунниты являлись ханафитами[54]. Как отмечает Тадеуш Свентоховский, российские данные 1830-х гг. показывают, что соотношение шиитов и суннитов в Азербайджане было с небольшим преимуществом в пользу последних, и на 1848 год эта пропорция составляла 50:50, но уже в 1860-х в результате подавления сопротивления северокавказских горцев и массовой эмиграции мусульман-суннитов в Османскую империю, доля суннитов значительно снизилась и большинство населения стали составлять шииты-двунадесятники (иснаашариты) джафаритского мазхаба[55]. Кроме того, русские власти усиленно отправляли православных миссионеров к ингилойцам, которых те нередко встречали враждебно[56]. Согласно ЭСБЭ в результате миссионерской деятельности Общества восстановления православного христианства на Кавказе ингилойцы в 1860 году обратились из ислама в христианство, образовав тогда 12 приходов, но в 1863 году 9 приходов вновь перешли в ислам, причём в 1892 году было вновь обращено в христианство 62 человека[57].

Согласно Энциклопедическому слоаварю Брокгауза и Ефрона, издававшегося в конце XIX -- начале XX веков, из всех губерний и областей на Кавказе мусульмане-шииты преобладали в Бакинской губернии[58]. По данным на 1886 год, 36,28 % населения Елизаветпольской губернии составляли мусульмане-шииты, 25,20 % -- мусульмане-сунниты и 0,42 % -- али-аллахи[59]. По тем же сведения 93,03 % населения Закатальского округа состояло из мусульман-суннитов[60]. В Нахичеванском уезде преобладали мусульмане-шииты, составлявших 57 % населения уезда[61]. По всероссийской переписи 1897 года в Бакинской губернии проживало 676,243 мусульман[62], в Елизаветпольской -- 552,822 мусульманина[63].

В связи с присоединением Азербайджана к Российской империи, ширится знакомство населения с русской наукой и культурой, развиваются просветительские и философские идеи. Писатель и учёный-просветитель Бакиханов своё первое крупное произведение посвятил жизни и деяниям главных святых шиитского ислама, создав религиозное сочинение на азербайджанском языке «Рийаз ал-Кудс» («Святые цветники»)[64]. Вопреки ему, последующие писатели и поэты в своих произведения начинают подвергать критике религиозные нравы и выступают против них. К таким относился поэт Мирза Шафи Вазех, который высмеивал в своих произведениях духовенство, религиозный фанатизм и призывал к борьбе за свободу личности[65]. Другой поэт, а также просветитель, Сеид Азим Ширвани, вернувшись из Мекки, Наджафа и других мусульманских центров, отказался от духовного звания и стал противником клерикализма, отсталости, мракобесия[66].

Наиболее воинствующую позициии по отношению к религиозным догмама занимал выдающийся азербайджанский писатель-просветитель и философ-материалист Мирза Фатали Ахундов. Он считал, что все религии «абсурд и вымесел», которые являются главным препятствием в развитии и распространения просвещения, науки и культуры. Ахундов отвергал идею о Боге как первопричине мира, источнике бытия Вселенной, придерживаясь той точки зрения, что бытие Вселенной «…в своём происхождении не нуждается в каком-либо другом бытии и есть единое, целое, могущественное, совершенное, всеобъемлющее существо, источник множества бесчисленных разнообразных частиц вселенной относительно их субстанций…»[67]. В 1875 году он писал, что одной из причин, тормозящей процесс родного ему народа, является паломничество в Мекку, куда «ежегодно шляется миллион из Кавказского края без всякой пользы…»[68]. В своём философском труде «Три письма индийского принца Кемал-уд-Довле к персидскому принцу Джелал-уд-Довле и ответ на них сего последнего» Мирза Фатали выступал с антиисламских позиций, называя учение Мухаммеда «системой надувательства простолюдинов», а Аллаха «кровопийцей и террористом», «безнравственным и жестоким эгоистом» и т. д. По его утверждению: «Теперь нужна одна наука, которая ведет к цивилизации, а религия, основанная на суеверии, -- пустой призрак»[69].

Крупный азербайджанский романист и драматург Нариман Нариманов написал повесть «Пир», являющееся одним из лучших образцов агитационно-пропагандистской, антирелигиозной литературы[70]. Против религиозных предрассудков и фанатизма, в своих произведениях, выступали также поэты и писатели Сабир[71], Салман Мумтаз[72], Мухаммед Хади[73], Сеид Гусейн (азерб.)русск.[74] и другие. Писатель Мамед Саид Ордубади первоначально выступал с панисламистских позиций, но позже в своих сатирических произведениях он также начал бороться против религии, духовенства[75].

В 1904 году в Баку была сформирована первая в мусульманском мире социал-демократическая организация «Гуммет» (Энергия) и стала выходить одноимённая газета. Членами организации являлись такие видные деятели как М. Э. Расулзаде, А. Д. Ахундов, М. Г. Гаджинский, М. А. Азизбеков и Н. Нариманов. Одна из первых статей Расулзаде на страницах газеты «Гуммет» была озаглавлена словами имама Али из Корана: «Объединённые усилия мужей сдвигают горы», ставшие девизом «Гуммет»[76]. В сентябре 1917 года в Баку возникла партия Иттихад («Иттихади-ислам», то есть «Единение ислама»), базирующаяся на идеологии панисламизма[77].

Минарет Шахской мечети с восточной стороны, повреждённый артеллерийским снарядом во время мартовских событий в Баку, 1918 год. Фото Н. Литвинцева

В марте-апреле 1918 года Бакинский Совет при поддержке вооружённых отрядов армянской партии «Дашнакцутюн» в результате кровопролитных мартовских событий утвердил свою власть в Баку. Результатом этих событий стало убийство от 3[78] до 12 тыс. мусульман[79]. Аналогичные события произошли в мае того же года в Кубинском уезде, куда прибыл из Баку отправленный председателем Бакинского СНК Шаумяном без ведома и согласия иных членов Совнаркома отряд дашнаков под командованием Амазаспа. Амазасп объявил, что он прибыл для отмщения убитых армян (незадолго до этого лезгины из местных селений вынудили большевиков уйти из Кубы; вместе с ними город покинуло и армянское население) с приказом «уничтожить всех мусульман от моря (Каспийского) до Шахдага»[80]. Согласно данным следственной комиссии, сформированной правительством АДР, отряд Амазаспа сжег и разгромил город Кубу и 122 мусульманских селения Кубинского уезда[81]. В это же время в Тифлисе была провозглашена первая на мусульманском Востоке парламентская демократическая республика -- Азербайджанская Демократическая Республика (АДР), правительство которой вскоре установило контроль над большей частью территории страны. На государственном флаге АДР зелёный цвет и полумесяц символизировали ислам и исламскую цивилизацию/культуру[82]. При мусаватистском правлении председателем Духовного управления мусульман Кавказа стал шейх-уль-ислам Ахунд Ага Ализаде (азерб.)русск. (1871--1954), получивший духовное образование в Ираке[83]. В годы существования АДР, действовало Министерство народного просвещения и вероисповедания, возглавлявшееся сначала Насиб-беком Усуббековым, а затем Рашид-Ханом Каплановым.

Ислам в Советском Азербайджане

В апреле 1920 года в Азербайджане была установлена советская власть. Министерство просвещения и исповедания АДР было упразднено[84]. Декретами Азревкома «О свободе совести» и «О воспрещении в в школах чтения и заучивания молитв и о необходимости для учащихся приобретать учебники» от 1920 года отменялось преподавание религиозных вероучений во всех государственных и частных школах[85]. В соответствии с приказом Наркомпроса «Об отчислении лиц духовного звания от школьно-административных мест» духовные лица лишались права постоянного и даже временного исполнения обязанностей по административным должностям в школах[84]. В первом высшем нормативно-правовом акте Азербайджана -- Конституции Азербайджанской ССР 1921 года провозглашалось: «В целях обеспечения за трудящимися действительной свободы совести церковь отделяется от государства и школа от церкви, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признаётся за всеми гражданами»[86].

В начале июля 1921 года органами Советской власти в Азербайджане была раскрыта и ликвидирована крупная подпольная организация -- «Азербайджанская национальная партия защиты ислама», объединившая остатки иттихадистов[87]. 24 февраля 1923 года пленум ЦК АКП(б) постановил усилить антирелигиозную пропаганду. В августе следующего года Бакинский комитет партии принял решение об организации Общества воинствующих безбожников в Баку[88].

В память героини пьесы Джафара Джаббарлы «Севиль»[89] в Баку воздвигнут Монумент «Освобождённая женщина» -- памятник женщине, снимающей чадру (скульптор -- Фуад Абдуррахманов, 1960)

По инициативе ЦК АКП(б) в 1920 году Баку был открыт Центральный женский клуб им. Али Байрамова. На первом собрании в клубе 7 азербайджанок сбросили с себя чадру, что послужило началом движения за снятие чадры в Азербайджане[91]. На I съезде женщин Азербайджана, состоявшемся в 1921 году, революционерка Айна Султанова (азерб.)русск. стала первой женщиной из мусульманской среды, публично поднявшая вопрос о жестокости предписаний Корана и шариата в отношении женщин[92].

Поворотный момент между властью и религией наступает во второй половине 20-х годов, когда массовый характер приняло движение, получившее название худжум («наступление»), направленное на раскрепощение женщин Советского Востока и вовлечение их в общественный труд, за освобождение от предписаний Корана и шариата, в том числе ношения паранджи и чачвана. В ходе избирательной кампании 1928--1929 гг. свыше 10 тыс. азербайджанок сняли чадру[93]. В обращении ЦИК и СНК АзССР «Ко всем трудящимся Азербайджана» 1 января 1929 года говорилось: «Поддерживаемая Советской властью тюрчанка из Азербайджана вступила в решительную борьбу с вековыми обычаями, держащими её на положении рабыни (многожёнство, ранние браки, обручение и.т.д.), одерживая один за другим успехи на этом фронте борьбы… С каждым днём всё большее и большее число учащихся, работниц, крестьянок в городах и сёлах поодиночке и целыми группами сбрасывают с себя чадру -- эмблему женского порабощения…»[94] Всего в течение 1929 года около 270 тыс. женщин в республики сбросили чадру[93].

Что касается настроений в обществе, то согласно информационному докладу Айны Султановой (азерб.)русск. от 1929 года

Никаких убийств, массовых эксцессов, избиений, за исключением отдельных случаев избиений, мы не наблюдаем. Был единственный случай убийства женщины в Кубинском уезде, который с некоторой натяжкой можно было бы объяснить из-за снятия чадры. Этот случай был отмечен показательным судом и строгим наказанием убийцы (расстрелом). Другого такого случая у нас не было. Но имеют место и носят массовый характер некоторые виды хулиганства -- насмешки по адресу снявших чадру, приставания, словесные оскорбления и.т.д."[95]

7. Женщины в Баку. Первая половина XX в.

По иным же имеющимся сведениям насмешки в отношении снявших чадру приняли крайне оскорбительный характер. Дело доходило до изнасилований[96]. В Ленкоране подростки пристали к молодой девушке, напоили её вином и выгнали на улицу под улюлюканье толпы. Слухи о том, что коммунисты хотят «морально обесчестить» девушек и превратить их в «проституток» вызвали панические настроения в обществе. В Шуше распространился даже слух, что кампанию по снятию чадры придумали армяне, чтоб отобрать азербайджанских женщин. Девушек клеймили позором и обвиняли в том, что они отвергли свою исламскую веру ради того, чтобы уйти к молодым армянам. Чтоб защитить своих женщин, крестьяне увозили их в другие места, либо уезжали к родственникам и возвращались в свои села лишь тогда, когда агитаторы покидали их. Когда стало известно, что в селении Хазра (англ.)русск. Нухинского уезда собираются прибыть активисты за снятие чадры, жители заперли своих женщин в мечети и выставили охрану. В селении Джими (англ.)русск. Кубинского уезда, когда до этого населённого пункта также дошла весть о том, что сюда должны прибыть агитаторы, крестьяне собрались на сходе, на котором один из них выразил общее мнение: «Не приводите своих жён на собрание, их сделают проститутками и используют приехавшие из Кубы»[96].

В провинциях партийные функционеры отказывались даже обсуждать вопрос о снятии чадры. Сельские коммунисты не хотели ставить крест на своём авторитете и уважении в деревне, да и немалая часть из них продолжала придерживаться патриархальных взглядов. К примеру, в нахичеванском селении Кюки (англ.)русск., несмотря на давление со стороны представителей городских коммунистов, «комсомольцы и члены партии были против снятия чадры». В Ордубаде один видный член партии даже наставлял свою супругу, как ей вести себя на собрании: «Если тебя заставят снимать чадру, если даже на собрании я прикажу тебе снять чадру, ты не снимай. Никто насильно не может заставить тебя это делать»[96].

Положение ислама в последующие годы

В 1930-х годах разворачивается преследование духовенства, закрываются мечети. В 1933 году по всей республике осталось всего 17 мечетей, из которых 11 были шиитскими, 2 суннитские и 4 смешанные, где шииты и сунниты по очереди совершали в них намаз[97]. Свиетоховский пишет:

Как религия ислам, несомненно, понёс страшный урон от репрессий и атмосферы террора. Его ритуалы уже не соблюдались публично, религия была «приватизирована» и спрятана в недрах семейной жизни -- наиболее стабильного и консервативного социального института в Азербайджане. Некоторые учёные отмечали, что женщины, которые получили больше, чем кто либо, от ранней советской секуляризации, приобретя скорее формальное, чем реальное равенство прав, впоследствии взяли на себя роль защитников традиций, куда входило и сохранение элементарной исламской идентичности[98].

Абасов следующим образом описывает состояние ислама того времени:

Ислам -- реальный ислам, а не его культурные и психологические следствия -- остался в деревне, особенно в некоторых, упорно сохраняющих религиозность, преимущественно шиитских регионах (Ленкорань, Апшерон). Но это, если так можно выразиться, «тёмный» ислам. За 70 лет советской власти Коран так и не был переведён на азербайджанский язык, напротив, власти этому всячески препятствовали. В отличие от высокообразованных религиозных деятелей Ирана, в Азербайджане ислам был отдан на откуп полуграмотным муллам, так как все обучавшиеся в царское время в Наджафе и Шаме азербайджанские религиозные деятели были уничтожены ещё до войны. Между тем, решая «проблему» мечети, большевики закрывали глаза на многочисленные случаи поклонения пирам и другим святым местам. В Масаллинском, Биласуарском, Джалилабадском и Ленкоранском районах, где уровень религиозности населения был очень высок, намазы и праздники происходили тайно по домам или же в священных местах -- пирах. Те же процессы проистекали в Казахском, Таузском, Шамхорском, Евлахском, Дивичинском и Кусарском районах, население которых отправляло религиозные обряды тайно на домах и в святых местах[97].

В 1976 году в Азербайджане было 16 зарегистрированных мечетей и одна медресе[99], а в 1985 году насчитывалось всего 18 зарегистрированных мечетей[97]. В 1988 году был открыт Kovser Bank (прежнее название Universal bank). В настоящее время он является единственным в Азербайджане исламским банком, работающий по принципу исламского банкинга[100]. В 1989 году в Баку возник Исламский университет.

8. Современное время

Марка Азербайджана, посвящённая избранию Баку столицей Исламской культуры в 2009 году

В 1991 году в Азербайджане возникла Исламская партия Азербайджана. 10 декабря того же года Азербайджан стал членом Организации Исламской Конференции (ОИК)[101]. 18 августа 1992 года Милли Меджлис принял Закон «О свободе вероисповедания», в котором провозглашалось отделение религии от государства, взаимное невмешательство их в дела друг друга, равенство перед законом всех религий и.т.п.[97]. Ст. 18 Конституции Азербайджана 1995 года провозглашает:

I. В Азербайджанской Республике религия отделена от государства. Все вероисповедания равны перед законом.

II. Запрещается распространение и пропаганда религий (религиозных течений), унижающих достоинство личности и противоречащих принципам человечности.

III. Государственная система образования носит светский характер[102].

В 2001 году в Азербайджане был создан Государственный комитет по работе с религиозными организациями, отвечающей за регулирование деятельности религиозных организаций и обеспечение свободы вероисповедания в Азербайджане. В 2007 году Баку был избран столицей Исламской культуры на 2009 год[103].

Ашура

Самоистязатели с мечами во время церемонии Ашуры в одном из сёл близ Баку. 1910-е

Ашура -- десятый день мусульманского месяца магеррам. Этот день связан со многими знаменательными событиями из истории Ислама. Для мусульман-шиитов этот день -- день траура по внуку пророка Мухаммеда и сыну последнего праведного халифа, имама Али -- имаму Хусейну. Последний трагически погиб 10 октября 680 года вместе с 72 сторонниками (среди них было много родственников Хусейна и соответственно членов семьи пророка) в бою против 4-тысячной армии халифа Йазида I. События в Кербеле имели огромное значение на дальнейшие политические события и способствовала религиозному и политическому объединению приверженцев рода Али. Хусейн стал не только символом шиитского движения, но и значительнейшей фигурой всего мусульманского мира[104].

В день Ашура мусульмане-шииты читают траурно-погребальные элегии (марсия (англ.)русск.), а также устраивают особые театрализованные представления, воспроизводящие эпизоды сражения при Кербеле и гибели всех шахидов, в том числе и Хусейна. По городам и селениям в дни траура проходят шествия скорбящих, которые несут чёрные знамена, причём некоторые участники шествия бьют себя кулаками в грудь и наносят колото-режущие удары цепями и кинжалами. В этот день принято устраивать поминальное угощение (эхсан). В месяц Мухаррам и в последующий месяц Сафар (в течение 40 дней со дня смерти Хусейна) мусульмане-шииты воздерживаются от проведения свадеб и других торжеств. В Нахичеванском регионе ещё в 1930-х гг. перед последней средой в году зажигали костры. Это делалось, как поясняли шиитские улемы, в память тех сигнальных огней, которые были зажжены в Куфе после убийства имама Хусейна. Этими сигнальными огнями объявлялось выступление в поход для отомщения за смерть внука пророка[прим 3]. Однако К. Н. Смирнов рассматривает традицию зажигание костров как на остаток зороастризма[105].

Конец XIX -- начало XX вв.

В конце XIX -- начале XX веков отмечалось отличие характера празднования Магеррама в Закавказье: «Наши закавказские шииты (в Шуше, Шемахе, Кубе, Эривани, Дербенте и пр.) отличаются большим фанатизмом в праздновании Мохаррем, чем жители самой Персии, и потому набожные персы приезжают на эти дни из Ирана в Закавказье»[106]. На улицах Баку в последние годы существования Российской империи дни празднования магеррама часто сопровождались столкновениями благочестивых мусульман с царской полицией. Последняя старалась оттеснить тех в районы их проживания[107].

В царское время празднование Ашуры подвергалось критике некоторыми представителями азербайджанского просвещения. Например, Мирза Фатали Ахундов, известный своими атеистическими взглядами, в 1877 году писал, что «…соблюдение нами траура выглядит скорее всего жалобой, направленной на волю всевышнего в том смысле: почему, дескать, ты допустил гибель имама Гусейна? Мы, мол, не хотели бы, чтобы Шумр (англ.)русск. отрезал голову этому святому, а почему же ты дал ему возможность совершить это злодеяние?» «Держать траур -- это надуманное. Это надумано шиитскими властителями для поддержания своей династической политики»[108]. Осуждая как мешающее прогрессу «обряд сетования по погибшим от рук Омаидов имамам…», Ахундов восклицал:

Разве мало у нас самих горя, чтобы ещё тратить время на воспоминания события, которое совершилось 1000 лет и более тому назад? Какая же польза от этого, кроме вреда? Мы тратим время, отвлекаемся от житейских занятий, кормим дармоедов-рассказчиков, ничем не занимающихся, кроме выдумок отвратительно нелепых басен и легенд, необходимых им для прикрашивания своих рассказов[108].

В отличие от философа-материалиста Ахундова, такие органы печати как газета Каспий, наоборот, прославляли шахсей-вахсей. Так, в своём выпуске от 5 ноября 1915 года газета Каспий писала, что имам Хусейн «решил умереть, дабы своей мученической смертью охранить право и свободу от произвола и насилий узурпатора… Имам Хусейн своей кровью и кровью своих родных и близких искупил человеческие свободу и право»[109]. Важное значение гибели Хусейна придавал также Мамед Эмин Расулзаде. О первом праздновании магеррама после революции 1917 года он говорил как о великом дне национальной гордости и достоинства[107]. Майк Смит пишет:

Раз в год в Магеррам благочестивая мусульманская беднота из индустриальных районов Баку поминала мученическую кончину Хусейна и устраивала в этой связи театрализованные представления столь же эмоционально, как и их братья-шииты в других частях мусульманского мира. Раз в год их мечети и дома драпировались чёрным шёлком, и повсюду вывешивались траурные флаги с символичным изображением «пятерицы» (беш): поднятой вверх руки с пятью пальцами и ладонью наружу. Этот знак символизировал главных святых, «святое семейство» шиитского ислама (пророка Мухаммеда, его дочь Фатиму, зятя Али и внуков Хасана и Хусейна). Раз в год правоверные собирались в общественных местах и частных домах, чтобы вместе посмотреть духовные театрализованные представления и вновь послушать пересказ событий в Кербеле. На городских улицах появлялись процессии мужчин, бичующих себя цепями и хлыстами или наносящих себе режущие удары острыми лезвиями под убыстряющийся ритм «шахсей, вахсей» -- «Шах Хусейн, ва Хусейн» (Господин Хусейн! увы, Хусейн!), в сопровождении плачущих и поющих женщин и детей. Своего пика эти процессии достигали к десятому (ашура) дню Магеррама, когда освещённые зыбким светом фонарей бичующие себя мужчины и те, кто их сопровождал, под звук барабанов и труб, цимбал и песнопений заполняли улицы Баку до глубокой ночи…[107].

Религиозная процессия на празднике Мохаррем в Шуше. Картина В. В. Верещагина, 1865 год. Религиозная процессия Мухаррам в Шуше. Рисунок В. В. Верещагина, 1865 год. Самоистязатели в Шуше. Рисунок В. В. Верещагина, 1865 год.

Ашура в Советское время

При Наримане Нариманове процессии в дни Мухаррама проходили ещё открыто. Позже руководство республики начало проводить политику, направленную против обряда «шахсей-вахсей», поскольку участие рабочих и крестьян в публичных «фанатических самоистязаниях» с причинение себе боли и вреда здоровью рассматривалось правительством как «вредный» пережиток прошлого. Несмотря на призывы правительства не принимать участие в самоистязаниях и религиозных выступлениях, в нефтяном районе Баку наблюдались публиные самобичевания. Решительное сопротивление власти было оказано на селе. Более того сельские коммунисты и порой даже функционеры партии нередко сами принимали участие в процессиях бичующих. По свидетельству очевидцев, в начале 1920-х гг. нарком снабжения Нахичеванской АССР Гаджи Мирбаги Миргейдарзаде возглавлял процессию тех, кто занимался самобичеванием и бил себя в грудь[110].

В соответствии с постановлениями правительств Азербайджанской, Грузинской и Туркменской ССР с 1929 года были запрещены ритуальные шествия с самоистязаниями участников[111]. Как замечает Аббасов, "шиизм в Азербайджане демонстрирует бoльшую сопротивляемость советской атеизации, чем суннизм. Наглядным тому основанием служит то, что в траурный день Мухаррама, в отличие от общемусульманских праздников, наблюдалась высокая степень посещаемости мечетей. К примеру, если в 1983 году в обычный день мечети посещали 1030 человек, в пятницу -- 2900, в Ураза-байрам -- 5300, Курбан-байрам -- 3400, то в Мухаррам -- 68 тыс.[97].

В Азербайджане именем имама Хусейна названа Центральная площадь в бакинском посёлке Нардаран[112].

Минарет XV века Джума-мечети в Баку

С распространением ислама в Азербайджане началось строительство мусульманских культовых сооружений. Старейшими мечетями в стране, сохранившимися до наших дней, являются Мечеть Джума в Шемахе и мечеть в Ахсу, сооружённые в VIII веке[113]. Одним из значительных памятников исламского зодчества Азербайджана, но а также особо чтимая мусульманами-шиитами святыня, является Мечеть Биби-Эйбат, построенная над гробницей Укеймы -- дочери седьмого имама Мусы аль-Казима. Каменная надпись на гробнице гласит: «Здесь погребена Укейма ханум, потомок пророка Мухаммеда, внучка шестого имама Джафари Садиги, дочь седьмого имама Мусеи Казыма, сестра восьмого имама Ризы»[114]. Помимо Биби-Эйбата, в Азербайджане походятся ещё две гробнице дочерей седьмого шиитского имама: одна -- Рахиме-Ханым, в бакинском посёлке Нардаран, другая -- Лейла-ханум, в посёлке Бильгях.

В конце XVII века на Апшероне строятся Т-образные в плане мечети, что было обусловлено стремлением зодчих доступными им конструктивными средствами добиться создания достаточно ёмких помещений. Такими примерами являются мечети в селениях Дигях и Бузовна[115]. В 1663 году зодчим-устадом Мурад Али в посёлке Нардаран была сооружена Мечеть Гаджи-Бахши, которая может служить примером высокого уровня апшеронского каменного зодчества XVII века, успешно продолжавшее традиции высокого мастерства, достигнутого ещё в XV веке[116].

В средневековом городе Старая Ганджа (близ современной Гянджи) проводились археологические раскопки, в ходе которых был открыт ряд кирпичных домов и разветвлённая система водопроводных глиняных труб. Было найдено много художественной поливной посуды не только в Гандже, но и в других средневековых городах Азербайджана. Она похожа на среднеазиатскую по технике изготовления и по характеру красок, однако по рисункам резко отличается. Здесь помимо геометрических и растительных узоров встречаются изображения лошадей, верблюдов, джейранов, зайцев, фазанов и др. Отмечается, что такое различие гончарной продукции имеет религиозные корни. Так, если Средняя Азия была заселена суннитами, строго соблюдавшими мусульманский запрет изображать живые существа, то на территории Азербайджана проживали шииты, часто нарушавшие этот запрет[117].

В Советском Азербайджане были сняты фильмы, в которых присутствовала религиозная тематика, но порой они носили агитационно-пропагандистский характер. Например, в период борьбы с обрядом шахсей-вахсей в дни Ашура, в 1925 году вышла социальная драма «Во имя Бога» (другое название -- «Шахсей-вахсей»), ставшей первой успешной постановкой азербайджанского кино, осуществленный по сценарию П. Бляхина актёром и режиссёром Аббас-Мирзой Шарифзаде[118]. Сцена шахсей-вахсея присутствует также в фильме «26 бакинских комиссаров», вышедшей на экраны в 1965 году. В этой картине, губернский комиссар Мешади Азизбеков в разгар траурной церемонии направляется в мечеть искать спрятанный там хлеб, при этом его не останавливают угрозы фанатиков[119].

В Азербайджане существует несколько музыкальных групп, исполняющие религиозные исламские песни. Наиболее известная из них «Ахли Бейт», остальные «Ковсер» и «Нур».