Методология психологических исследований религии в коллективистском обществе

Размещено на http://www.allbest.ru/

Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского

Методология психологических исследований религии в коллективистском обществе (на примере Китая)

Ставропольский Юлий Владимирович

В последнее десятилетие изрядное количество исследований вероисповеданий студентов колледжей состоялись с позиции психологической перспективы, в том числе - исследования духовности студентов колледжей, исследования взаимоотношений между вероисповеданием и психическим здоровьем, кросскультурные исследования вероисповеданий студентов колледжей в двух этнических группах. Результаты исследований, проводившихся Cyном, показали, что социальная уверенность (например, преданность государству и политические убеждения) играет приоритетную роль по отношению к прагматической вере (верность семье, потребность в деньгах), если религиозная вера поставлена на последнее место (обожествление сверхъестественного существа, чьей-либо души). психолог религия вера

В целом, женщины более религиозны, по сравнению с мужчинами. Около 13% студентов колледжей сообщили о наличии религиозных верований. Однако, количество студентов колледжей, обладающих религиозными верованиями, увеличивается от младших курсов к старшим. Аналогично Западу, в Китае студенты склонны приобщатся к религиозным верованиям в процессе переживания кризиса, при невозможности довериться окружающему миру, либо когда стремятся восстановить собственное физическое или психическое здоровье. Вера в сверхъестественное оказывает положительное влияние на чувствительность в межличностном восприятии, на ослабление депрессии и тревожности среди ханьцев. Сун и его коллеги выявили как общие, так и особенные характеристики ханьского большинства и студентов колледжей, происходящих из народности цзан. Установлено, что студенты колледжей, происходящие из народности цзан, свои религиозные верования ставят на второе, а не на последнее место.

В западной психологии религии тема общения повседневно распространена. В Китае широко известны исследования Липин Лян, которая, проведя количественный и качественный анализ, раскрыла смысл религиозного переживания и объяснила, каким образом святость и мир, полезность и истина созвучны друг другу в духовном мире христианских и буддийских верующих. Она установила, что первичным мотивом выхода на контакт с религией выступает поиск духовной разгрузки, физического здоровья, истины либо мудрости. Более образованные новообращённые (буддисты и христиане) ищут истины, менее образованные - физического здоровья. Среди христиан (66 %) больше, чем среди буддистов (46 %) выбрали свою конфессию по причине убедительности вероучения. Остальные выбрали свою конфессию потому, что желали принадлежать именно к данному сообществу, либо в расчёте на блага духовной жизни. Основным фактором, повлиявшим на выбор религиозной конфессии, стали впечатления, испытанные в процессе трансформации.

Джекоб Бельзен (Belzen) на протяжении прошедшего десятилетия неоднократно заявлял, что психологию религии следует рассматривать в контексте культуры [1]. Американские авторы публикаций по психологии религии последовательно стараются поступать именно таким образом. Все они стремятся осветить следующий круг проблем: локальная история психологии религии, индигенность американской психологии религии, модели религиозной трансформации, интердисциплинарность, многообразие методов.

Джеймс Нельсон (Nelson) в работе, опубликованной под наименованием «История психологии религии Востока и Запада: теоретические и практические принципы новой (и старой) историй», исследует то, как пишется история, конкретно - история психологии религии в китайском контексте. Он полагает, что решающее значение имеет то, как мы смотрим на историю - как на линейный процесс, на трагедию, либо на сложный нарратив [4]. Любой взгляд на историю предполагает формулирование цели, времени, характера изменений. Любой подход обладает преимуществами и недостатками.

Д. Нельсон рекомендует китайским психологам написать историю психологии религии в Китае с китайской точки зрения, вступая в процессе этого в диалог с Западом. Он полагает, что в китайском контексте наиболее адекватным является нарративный подход.

Д. Нельсон утверждает, что в прошлом три парадигмы предопределяли изучение религии: герменевтико-феноменологическая, позитивно-натуралистическая и интегрально-психологическая. Каждая парадигма обладает своими особенностями, связанными с онтологией, этикой, эпистемологией и методологией. На протяжении последних ста лет в исследованиях истории психологии религии на Западе господствовала позитивно-натуралистическая парадигма. Она мало пригодна к исследованиям этики и ценностей и маловосприимчива к новым научным идеям. Д. Нельсон рекомендует перейти от методоцентрированного подхода к фокусу на объекте исследования психолога религии - религиозных традициях и людях, рекомендуя шире практиковать качественные подходы.

Эл Дьюик (Dueck) и Кэти Байрон (Byron) в публикации под названием «Сообщество, духовные традиции и катастрофы в китайском обществе» рассматривают роль контекстуальной групповой терапии в условиях коллективистской культуры в ответ на природные и антропогенные катастрофы. Китайские лидеры разных уровней призывали психологов, оказывавших помощь пострадавшим, учитывать локальные особенности и историческое наследие китайской культуры, а не полагаться безоглядно на западные модели психотерапии.

В качестве иллюстрации можно привести работу психотерапевтической группы под руководством Яньчуня Яна во время землетрясения 2008 г. в Сычуани, серьёзно относясь к понятиям духовности и общинности [7]. Э. Дьюик и К. Байрон полагают, что травма влияет на социальную систему, но может оставить некоторые системные ресурсы незатронутыми. Они полагают, что, возможно, четыре способа реконструирования сообществ по Уолшу содержат в себе искомый ресурс снятия травматического эффекта при катастрофе: совместное признание произошедших событий травматическими, совместное переживание утраты и приобретение опыта выживания, реорганизация сообщества, реинвестирование во взаимоотношения [6].

Э. Дьюик и К. Байрон продолжают путь, который проторили Д. Ландау и А. Уивер, убеждённые в том, что духовность способна сыграть позитивную роль в восстановлении смысла и возрождении сообщества после катастрофы, но в качестве объекта почитания, а не в инструментальной функции [3]. В долговременной перспективе исцеление от катастрофы требует перестройки сообщества, в том числе религиозного сообщества, способного выступить в качестве скорее союзника, нежели противника в данном процессе. Подобные перестройки нуждаются в такой психологии, которая сильнее ориентирована на сообщество и морально восприимчива к такому обществу, которое повышает свой религиозный уровень.

Наиболее адекватна применительно к коллективистской культуре публикация Д. Нельсона (Nelson), в которой он исследует теорию и метод общественно-ориентированной психологии под названием «Если к сообществу отнестись серьёзно: теория и метод общественно-ориентированной психологии религии» [4]. Д. Нельсон обращает внимание на сугубо индивидуалистический подход, традиционно применявшийся психологией религии на Западе. Однако, религия как комплекс представлений и практических действий со стороны группы часто поддерживается институтами. Более того, кросскультурная психология религии почти не содержит в себе сюрпризов. Д. Нельсон ссылается на некоторое исследование, авторы которого полагали, что религия в универсальном смысле неизменна, а когда их данные не подтверждали выдвинутую гипотезу, то для демонстрации различий применялся post-hoc анализ.

Д. Нельсон полагает, что если философия науки, которая имплицитно присутствует в западной психологии религии, сменить на более относительный подход, тогда наше исследование религии и психологии пойдёт по иному пути. В конце концов, обязательным научным требованием признаётся обязательное соответствие применяемого учёным метода объекту исследования. Д. Нельсон критически относится к тем психологам, которые изучают религиозные практики с применением индивидуальных опросников, но не в состоянии исследовать того, каким образом религиозные практики функционируют в группе. Он надеется на то, что общинно-ориентированная психология религии охватит больше многообразных методов, как качественных, так и количественных, диагностирующих не только личностную уникальность, но и взаимосвязанность. В рамках данного подхода возможно исследование групп в соответствии с планом исследования. Д. Нельсон предлагает уделять больше внимания непосредственному опросу респондентов, т е. тому как происходит достижение целей, намеченных религиозным сообществом. Тем самым подразумевается, что исследователям необходимо выяснить - в чём заключаются потребности религиозных групп. В заключение Д. Нельсон утверждает, что отказ от метафизики инварианта и учёт требований универсальных законов природы вынудят психологию религии нацелить свои исследования на конкретные задачи, стоящие перед индивидуальными членами религиозных сообществ.

Американские авторы проявляют последовательный интерес к собственному культурному контексту, при этом не забывая отметить достоинства китайского культурного контекста. Брент Слайф (Slife) в своей публикации «Религиозные последствия западной теории личности» рассматривает такие западные теории личности, как психоанализ, бихевиоризм и гуманизм. Все эти теории считаются светскими и натуралистическими, т. е. практически антирелигиозными, пытающимися объяснить поведение на языке натуральных законов или механизмов. З. Фрейд полагал, что религия есть проекция. Теория Б. Ф. Скиннера не оставляет места для истинного альтруизма. К. Роджерс акцентирует индивидуальную свободу и актуализацию через состояние конфликта с более общим пониманием религии. Б. Слайф также рассматривает недуальные постмодернистские теории социального конструктивизма и герменевтики. Эти теории личности являются в значительно большей степени реляционными по сравнению с теми теориями, в которых акцент ставится на смысл, включая смысл религиозный. Однако, как указывает Б. Слайф, многие религиозные люди никогда не признаются в том, что их религиозные убеждения суть не что иное, как конструируемые смыслы. Тем не менее, согласно данным Б. Слайфа, не существует никаких причин, чтобы быть им глубоко преданным.

Западная одержимость методологической строгостью способна поставить под угрозу богатые смыслы религиозных практик. Западные исследователи склонны упрощать и редуцировать фокус исследования, вместо того, чтобы сохранять смыслы неизменными. Результатом становится потенциальное несоответствие между тем, что планируется изучать и тем, что в действительности изучается.

В начале рассматриваются две западных научно-исследовательских традиции: инструментализм и операционализм. Инструментализм предполагает, что критический вопрос состоит в том, насколько эффективны применяемые средства для достижения конечной цели, например, какая психотерапия быстрее всего устранит симптомы. Опасность заключается в том, чтобы не превратить религию в набор средств решения практических проблем. Б. Слайф ссылается на одно исследование, в котором выяснялось - способен ли молящийся за брачного партнёра сделать его более верным, т. е. насколько эффективен молящийся? Однако, большинство молящихся концентрируются на Боге, а не на эффективности собственных молитв. Возможно ли понять почитание божества с инструментальной позиции?

Операционализация - это процесс определения переменных величин таким образом, чтобы они допускали наблюдения и изменения в эмпирическом исследовании. Однако, духовность не доступна научному наблюдению. Тем не менее, её операционализируют на языке посещений церкви либо ответов на вопросы анкеты. Любовь может подразумевать объятия, но обниматься не синонимично тому, чтобы любить. Так, то, что мы планируем изучать, может оказаться совсем не тем, что мы изучаем. В вышепроцитированном исследовании исследователи операционализировали молитву на языке частоты и содержания молитвы, т. е. через ответы на вопросы опросника. Завершив проведение исследования, исследователи сделали вывод о том, что молитва за своего партнёра гарантировано уменьшает вероятность супружеской измены. Критики возражают, что в действительности изучалось не то, что было заявлено - эффективность молящегося по сохранению верности партнёра, а именно - молящийся и верность, но - количественные ответы, которые предположительно имеют некоторое отношение к молящемуся и к верности.

Отмечается, что слишком часто детские духовные переживания рассматриваются с позиции взрослых духовных переживаний, вместо того, чтобы расценивать детские переживания в качестве уникальных и важных сами по себе. Многие авторы теорий развития полагают, что ранние детские переживания, такие как привязанность к родителям и наставникам, формируют природу взрослых религиозных переживаний, таких как переход в иную веру. Дети, выросшие в семьях, где родители избегали эмоциональной привязанности, став взрослыми, оказывались более расположены к тому, чтобы производить пересчёты в свою пользу. Поскольку в исследовании предполагается, что культура влияет на стили привязаннности, то было бы логично ожидать, что индивидуальных различий в Божественных образах. В целом, установлено, что западные положения универсальной теории человеческого развития в той части, которая связана с духовностью, уродует наше представление о культурном влиянии.

Льюис Рэмбо (Rambo) и Стивен Бауман (Bauman) в публикации под наименованием «Психология конверсии и духовной трансформации» допускают, что обращение в иную веру есть процесс религиозного изменения, которое происходит в динамическом контексте, образуемом людьми, институциями, событиями, идеями и переживаниями. Однако, личностного параметра недостаточно для того, чтобы объяснить обращение в иную веру. Необходимо принимать во внимание социальную, культурную и религиозную динамику. Л. Рэмбо и С. Бауман предлагают модель, в которой обращение в иную веру совершается в несколько этапов: контекстуальный этап, кризисный этап, этап поиска, этап контакта, этап взаимодействия, этап приверженности, а далее - последствия в форме Понимания религиозной конверсии, как назвал это Л. Рэмбо.

Л. Рэмбо и С. Бауман указывают на то, что западное понимание обращения в иную веру часто игнорирует либо принижает роль культурных факторов. Они ссылаются на Роберта Хортона (Horton), изучавшего явление перехода в другую веру на материале Африки, называя его исследования образцом междисциплинарного изучения, сближающего индивидуальные и социокультурные объяснения религиозной мотивации [2]. Л. Рэмбо и С. Бауман обращают внимание на то, что психология перемены веры в Китае должна учитывать воздействие со стороны различных факторов [5].

Ряд авторов интересуется западным культурным контекстом психологических теорий, другие предполагают, что некоторые западные подходы обладают релевантностью по отношению к Китаю. Луи Хоффман (Hoffman) в публикации «Экзистенциально-феноменологический подход к психологии религии» утверждает полезность экзистенциально-феноменологического подхода, акцентирующего эмпирическую составляющую корпуса исследований по психологии религии в Китае. В данный момент всё больше исследований по психологии религии в Китае проводятся в соответствии с эмпирической научно-исследовательской моделью, соответственно, ощущается потребность в альтернативных моделях.

Предложение, высказанное Л. Хоффманом, образует собой вполне комплиментарную перспективу. Л. Хоффман подчёркивает важность смысла в формировании персонально и культурно уникально-субъективного опыта, противостоящего объективным универсальным описаниям. Основываясь на трудах В. Франкла, Р. Мэя, И. Ялома, К. Шнайдера, Л. Хоффман предлагает следующие темы исследований: смысл существования, важность субъективного переживания, холистические пути познания, честность и прямота в восприятии жизни, проблема данностей человеческого существования (смерть, окончательность, свобода, действие, относительность, человеческие эмоции). Одни западные экзистенциалисты поддерживали религию, другие её критиковали. Когда к религии применяется экзистенциализм, тогда рельефно начинает выступать эмпирическая природа религии. Психологи религии начинают успешно применять качественные интервью и количественные методы исследований на религиозных респондентах, выясняя их духовные установки в отношении смысла жизни, и субъективные духовные системы переживаний, их готовность честно смотреть в лицо духовности, выражать религию на языке нарратива и мифа.

Существование в Китае 56 национальностей, более 1 млрд. чел. населения, крупнейших за всю историю человечества внутренних миграций населения из сёл и деревень в растущие города - в таких условиях невозможно понять, почему и каким образом люди обращаются к самым разным религиям и духовным практикам. Исследование на студентах пяти китайских университетов, избравших для себя христианство, показало, что в ситуации, когда человек попадает под воздействие различных новых ценностей и идей, христианство помогает заполнить образовавшийся вакуум и соединить пунктир в сплошную линию. В настоящее время исследователи занимаются анализом социально-психологических факторов, способствующих обращению в иную веру, таких как социальные интеракции с окружающими, общественный параметр христианства, влияние со стороны западной культуры, неудачи в личных отношениях, поддержка со стороны сообщества.

Подход на основании интеллектуального поиска представлен явно недостаточно. Конкретные проблемы, на которые надлежит обратить внимание психологии перехода в иную веру в Китае, в том числе включают в себя методы научного исследования, гендер, мотивацию, теорию сетей, психологию культуры и междисцилинарное сотрудничество.

Л. Хоффман в публикации, озаглавленной «Религиозное переживание в кросскультурном и межконфессиональном контексте: ограничения и возможности» начинает с проведения различий между образом Бога и понятием о Боге. Понятие о Боге имеет более когнитивный характер, образ Бога более эмотивен и бессознателен. Л. Хоффман указывает, что речь идёт не об актуальном существовании Бога, но скорее о субъективном переживании людьми трансцендирования. А то, как человек субъективно воспринимает Бога, является прогностическим показателем психического здоровья по шкалам депрессии и тревожности. На Западе вера в Бога рассматривается в качестве индивидуального переживания, религия занимает не публичное, но частное место. Бог воспринимается в роли того, кто награждает либо карает прежде всего индивидов, но не группы людей. В одном американском исследовании сравнивали белых и небелых (преимущественно коллективитских) респондентов. Белые идентифицировали себя как воцерковлённые, а небелые - как воцерковлённые и религиозные. Сочетание воцерковлённости и религиозности теснее связано с позитивным переживанием Бога. Л. Хоффман поясняет: «Поскольку в Соединённых Штатах имеется много групп меньшинств, то общественное влияние религиозных организаций весьма велико и играет важную роль. Напротив, в доминантной культуре религиозные организации зачастую воспринимаются как ограничительные, репрессивные и коррумпированные». По его прогнозам, в коллективистской китайской культуре Бог переживается иначе, чем в Соединённых Штатах, но инструментарий, способный определить состояние духовности в обществе, к сожалению, до сих пор отсутствует.

Льюис Рэмбо (Rambo) и Мэттью Хаар Фэррис (Farris) в своей публикации «Психология религии: к созданию мультидисциплинарной парадигмы» приветствуют последние достижения китайских и американских психологов, совместно изучающих духовность и религию. Авторы утверждают, что, с учётом мультиконфессиональности КНР и США, обращение психологии религии к культурным различиям, потребует выработки мультидисциплинарного подхода к исследованию духовности. Это означает необходимость объединения усилий психологов религии с социологами религии, с антропологами религии и с религиоведами. Эксперты в каждой области должны будут найти в себе мужество выйти за дисциплинарные границы без ощущения того, что они простились с самым главным для себя. В дальнейшем понадобятся такие исследователи религии, которые помогут нам понять, из чего состоит истинный переход в иную веру в атмосфере различных конфессий и религиозных убеждений группы. Феноменологи религии уделяют особое внимание контурам религиозного переживания, в то время как историками религии отмечается, что китайское христианство XIX в. отличается от современного. В частности, различными авторами подчёркивается важность индигенной психологии. Всё более очевидно становится, что западная психология отражает западную культуру. Психологи культуры выступают в поддержку понимания того, как психология религии проявляется в мировоззрениях, ритуалах, философских характеристиках местных культур.

Брент Слайф (Slife) и Брент Меллинг (Melling) обращаются к методологическим вопросам в публикации под наименованием «Метод решений: Преимущества и недостатки качественного и количественного способов исследования». Б. Слайф и Б. Меллинг провели методологическую оценку релевантных качественных и количественных методов, используемых в психологии религии в КНР и США. Существуют количественные параметры религиозности (посещение собраний, пожертвования) и качественные параметры (символические смыслы, ритуальная значимость).

Некоторые методы позволяют добывать более богатые результаты, в зависимости от исследуемых явлений. Однако, западные методы часто строятся как неоспоримые процедуры, противоположные результатам альтернативных интерпретаций и альтернативным философиям науки.

(1) Эмпирические методы более эффективны применительно к наблюдаемому поведению (объятия), качественные подходы более эффективны при исследовании ненаблюдаемых смыслов (любовь).

(2) Если мы ищем универсалии, не зависящие от контекста, то более предпочтительна количественная методология, поскольку она допускает обобщаемость применительно к новым ситуациям. Качественные методы более эффективны применительно к контекстуальным переменным, например, в исследовании У. Джеймсом разновидностей уникальных религиозных переживаний.

(3) Количественные подходы менее эффективны применительно к символическим смыслам либо к структуре утверждений о переживании близости к Богу, например. Они требуют перевода индивидуального религиозного переживания на язык цифр, но качественные подходы начинаются с того, каким языком респондент описывает собственные религиозные переживания.

(4) Если количественные модели раскрывают природные законы, управляющие человеческим поведением, то, в конце концов, люди будут вынуждены поступать в соответствии с этими законами. Однако, немало религиозных людей уверены в том, что принимают решения по своей собственной свободной воле, в соответствии с личными причинами или убеждениями.

(5) От количественных методов ожидается объективность и избегание субъективных искажений. По мнению качественных исследователей, субъективные ценности и искажения неизбежны и необходимы для того, чтобы мы лучше понимали изучаемый вопрос. Соответственно, эти ценности и искажения отслеживаются и сообщаются общественности.

В итоге, как утверждают Б. Слайф и Б. Меллинг, формируется такая методология, которая наиболее адекватна исследуемым проблемам. Они заинтересованы в привлечении на свою сторону проекта Юншена Чэня по интенциональному развитию диалектико-материалистического подхода к психологии религии, сознавая, что западные исследователи сочтут такой подход неадекватным.

Библиографический список

1. Belzen J. A. Towards Cultural Psychology of Religion: Principles, Approaches, Applications. Dordrecht: Springer, 2009.

2. Horton R. African Conversion // Africa, 1971. No. 41 (2). P. 85 - 108.

3. Landau J., Weaver A. M. The LINC Model of Family and Community Resilience: New Approaches to Disaster Response // Journal of Family and Consumer Sciences, 2006. No. 98. P. 11 - 14.

4. Nelson J. M. Psychology, Religion, and Spirituality. New York: Springer, 2009.

5. Oxford Handbook of Chinese Psychology / Ed. by M. H. Bond. Oxford: Oxford University Press, 2010.

6. Walsh F. Traumatic Loss and Major Disasters: Strengthening Family and Community Resilience // Family Process, 2007. No. 46. P. 207 - 227.

7. Yin Y., Yang Y. The Cultural Basis and Feasibility of the Post-Quake “Bare-Foot Psychotherapist” // Schweizer Archiv Fьr Neurologie and Psychiatrie, 2010. No. 161. P. 316 - 318.

Аннотация

В прошлом три парадигмы предопределяли изучение религии: герменевтико-феноменологическая, позитивно-натуралистическая и интегрально-психологическая. Каждая парадигма обладает своими особенностями, связанными с онтологией, этикой, эпистемологией и методологией. На протяжении последних ста лет в исследованиях истории психологии религии на Западе господствовала позитивно-натуралистическая парадигма. Она мало пригодна к исследованиям этики и ценностей, и маловосприимчива к новым научным идеям.

В этой связи было бы желательно перейти от методоцентрированного подхода к фокусу на объекте исследования психолога религии - религиозных традициях и людях, рекомендуя шире практиковать качественные подходы. Китайские психологи могли бы написать историю психологии религии в Китае с китайской точки зрения, вступая в процессе этого в диалог с Западом. В китайском контексте наиболее адекватным является нарративный подход.

Ключевые слова: исследование, подход, психология, публикация, религия, теория.

Размещено на Allbest.ru