Традиции культуры управления в исламе и их современное значение

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Специальность - Религиоведение

на тему: Традиции культуры управления в исламе и их современное значение

Выполнила:

Барковская Елена Юрьевна

Москва - 2009

Работа выполнена на кафедре государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.

Официальные оппоненты: КЕРИМОВ Гасым Мамедович доктор исторических наук, профессор; КОСАЧ Григорий Григорьевич; доктор исторических наук, профессор; МОСКАЛЕНКО Владимир Николаевич доктор исторических наук, профессор.

Ведущая организация: Институт мировой экономики и международных отношений РАН.

Защита состоится « 24 » декабря 2009 г. в ____ час. на заседании диссертационного совета Д-502.006.11 в Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации по адресу: 119606, Москва, пр-т Вернадского, д. 84, ауд. _____

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.

Автореферат диссертации разослан « 21 » сентября 2009 г.

Ученый секретарь д. ист. н., проф. диссертационного совета Пинкевич В.К.

Общая часть

Постановка проблемы. В условиях глобализации и растущей взаимозависимости государств, традиционно пребывающих в ареалах с разной цивилизационной доминантой, возрастает значение исторических исследований, которые направлены на изучение общего и особенного в становлении, эволюции и судьбах отдельных цивилизаций.

Научная разработка проблемы межцивилизационного взаимодействия охватывает обширный конгломерат вопросов общекультурного, политического, и внутреннего и внешнеполитического порядка; эколого-географических и этнических (этноконфессиональных), определявших тип и вектор развития в период древней и средневековой истории; идеологического, социально-психологического и социально-экономического и т.д. В каждом конкретном случае важно начинать с формирования научно-выверенного корректного представления об истоках и характере цивилизационной специфики, о механизме ее воспроизводства, о динамике культурной преемственности.

В свете такой постановки проблемы имеет смысл учесть, что ислам не составлял исключения из ряда иных религий (в их числе христианство, буддизм, иудаизм, индуизм и др.), с которыми генетически связано возникновение отдельных цивилизаций. Каждой из них присуща определенная устойчивость исторически сложившихся стереотипов мировидения и миропонимания, традиций мышления, стереотипов поведения и т.д. Наличие такой цивилизационной константы предопределило, в частности, и логико-смысловые и содержательные проявления «инаковости» тех процессов и явлений на мусульманском Востоке, которые имели или в принципе имеют аналоги на Западе.

Глубинное проникновения в суть событий явлений, происходивших и ныне происходящих в мире традиционного распространения ислама неотделимо от уяснения их исторической и цивилизационной подоплеки. Но тогда встает вопрос о том, что же дало главный импульс возникновению исламской цивилизации и ее последующему развитию. Понятно, что поиск ответа возможен лишь при консолидации усилий специалистов в таких отраслях науки, как исламоведение, востоковедение, политология, социология, философия, правоведение и т.д.

Видный мыслитель мусульманского средневековья Ибн Халдун (1332-1406) писал о том, что религия была непременным условием образования государственности у арабов Цит. по: Орлов В.В. Ислам и традиционная культура в постальмохадском Магрибе / Очерки истории исламской цивилизации. Под общ. ред. Ю.М. Кобищанова). Т.2. М., 2008. С. 482.. Спустя много веков академик В.В. Бартольд (1861-1930) подчеркнул, что «первые земные владыки, принявшие буддизм и христианство, были отделены несколькими столетиями от основателей религий; Мухаммад положил начало не только религии, но и государству, и ислам при жизни своего основателя пережил процесс развития, который пережил буддизм от Шакьямуни до Ашоки, христианство - от Христа до Константина Великого» Бартольд В.В. Ислам. Предисловие / соч. в 6 т. Т. VI. М., 1966. С. 81. Между тем появление государства уже само по себе является «крупным цивилизационным событием, революционным скачком в неспешном дотоле развитии первичных властных структур, обеспечивавших традиционную саморегуляцию в семье, общине, в малых, практически изолированных друг от друга группах» - см.: Мальцев Г.В. Понимание права: Подходы и проблемы. М., 1999. С. 298..

Важнейшие слагаемые этого процесса, чье прямое или же или опосредованное действие дает себя знать в современной жизни стран и регионов с традиционного распространения ислама, включают в себя те представления об источнике и природе власти, те способы ее легитимизации и методы реализации, которые находились в основе деятельности Мухаммада (570-632), провозвестника ислама, основателя раннеисламской государственности, а также исламской культуры управления государством и обществом.

Религиозно-символическое оформление этой культуры связывало воедино теоцентристское миропонимание, духовно-ценностные, этико-нормативные, наконец, эстетические принципы жизнеустройства мусульманской общины-государства, а также упорядочения общего бытия по правилам выполнения обязанностей не только перед Богом, но также перед семьей, единоверцами, иноверцами и т.д.

Главное же, своим преемникам Мухаммад оставил потенциально неоднозначный и во многом креативный административно-управленческий опыт. Его содержательно-смысловая неоднозначность определяется наличием установлений двух типов. Первый представлен предписаниями конкретно-прикладного характера, которые являли собой непосредственный отклик на «текущий момент» в жизни мусульманской общины-государства. Ко второму типу принадлежат «генеральные ценности ислама». Преломляя собой универсалии общечеловеческого существования, они явились тем культурным кодом, благодаря которому поддерживалась многовековая ретрансляция традиций исламской культуры управления государством и обществом. Многие из них и в настоящее время находят применение в системе государственного управления, во внутренней и внешней политике стран мусульманского Востока.

Актуальность темы диссертационного исследования определяется тем, что оно способствует раскрытию единства и многообразия всемирно-исторического процесса, помогает уяснить соотношение общего, особенного и уникального в глобальном, региональном, наконец, локальном масштабе.

В эпоху глобализации проблема такого соотношения не сводится к нахождению оптимального баланса между универсальными ценностями, общезначимыми для всего человечества, и достоянием отдельных цивилизаций и культур. В переносе на практику современного политического и социально-экономического развития отдельных государств мусульманского Востока решение данной проблемы предполагает не только ориентацию на освоение мирового опыта рационализации системы государственного управления, а также общественного устройства по тем сущностным характеристикам, которые находились в основе продвижения западноевропейских государств и США по пути конституционализма и демократии. Не меньшее значение имеет осмысление возможностей и пределов использования данного опыта, генетически отмеченного иноцивилизационной спецификой.

С конца 60-х - начала 70-х гг. ХХ в. к такому осмыслению вынуждены были приступить правящие круги многих стран мусульманского Востока, где двумя-тремя десятилетиями ранее был сделан выбор в пользу стратегии «догоняющего Запад развития». Иными словами, была предпринята попытка преодолеть унаследованную от колониального или же полуколониального прошлого отсталость и построить государство современного типа, реализуя модели экономического роста и политической институционализации либо Западной Европы и США, либо Советского Союза (в последнем случае - в форме «некапиталистического развития», а также «социалистической ориентации»).

Отклик на провал «прозападного» курса, на его тяжелые экономические, социальные и иные последствия нашел бурный выход в выступлениях различных мусульманских группировок. Все они ратовали за духовно-нравственное оздоровление мира ислама, за «возврат к Корану» и к его «генеральным ценностям». На лидирующие позиции зачастую небезуспешно претендовали так называемые исламисты - сторонники реставрации «государства ислама» времен пророка Мухаммада (570-632) и его ближайших преемников - «праведных халифов». С «возрождением» связывались и начало «исламского решения» всех проблем современности и конец «вестоксикации», т.е. массированного экспорта на Восток дегуманизированных стереотипов западной, главным образом, американской массовой культуры. Опасность дестабилизации обстановки в государстве и в обществе многократно увеличивалась, когда экстремистки настроенные лидеры исламистов переходили от пропаганды к политической борьбе под девизом джихада. Их бескомпромиссность и фактическая утрата способности реально оценивать ситуацию оборачивались безудержным авантюризмом, планами прорыва к власти с помощью террора и насилия не только в отдельных странах, но также и в планетарном масштабе.

В результате активизации исламистских выступлений заметно набирала актуальность проблема цивилизационно-культурного наследия ислама.

В настоящее время мусульманский Восток дает немало примеров административно-правовых и социальных преобразований, чья реализация прямо или опосредованно связана с обращением к исторически сложившейся в исламе политико-правовой и управленческой культуре, с видоизменением отдельных элементов применительно к запросам и требованиям современности. Хотя данный процесс не отличается ни синхронностью, ни однозначностью, он не обойден действием общемировой тенденции: поиском новых резервов повышения эффективности государственного управления в историко-культурном наследии с его многовековыми традициями администрирования, социальной самоорганизации и самоуправления.

Проблематика, касающаяся многообразных и неоднозначных проявлений ислама в жизни государства и общества, остается чрезвычайно важной для современной России. И не только потому, что наряду с православием ислам является традиционным для страны вероисповеданием, а мусульманское сообщество страны представлено коренными народами с многовековой историей.

Российская Федерация - активный участник международных отношений, субъектами и объектами которых являются государства с исповедующим ислам населением, а также исламские межгосударственные и межправительственные организации. Понятно, что «важность ислама для внутренней и внешней политики России непреходяща. Вопрос в том, насколько правильно власти удастся выстроить свою «исламскую» политику, направив ее на благо национальных интересов страны» Малашенко А.В. Ислам для России. М., 2007. С. 9..

Решение данного вопроса во многом связано с проводимой в стране административной реформой, с качественным преобразованием культуры государственного управления. В условиях глобализации все это не может не исходить из ориентации на управленческие стандарты мирового сообщества. Однако «рассмотрение международного опыта административных преобразований на предмет его применения в России» должно осуществляться «в общем контексте ситуации, сформировавшейся в процессе исторического развития отечественной системы управления» Барциц И.Н. Реформа государственного управления в России. Правовой аспект. М., 2008. С. 95..

Объект диссертационного исследования - цивилизационные особенности культуры управления в исламе и их преломление в исторических судьбах государственных образований на мусульманском Востоке.

Предмет исследования - зарубежный опыт использования исламской управленческой культуры в ее традиционном или же в качественно обновленном виде в ходе государственного строительства «сверху» (через рационализацию системы власти и управления) и «снизу» (через комплекс официальных мер, призванных способствовать обновлению общественного устройства на гражданско-правовой основе

Цель исследования - изучение современных подступов к решению тех проблем государственного строительства и развития, которые напрямую или опосредованно связаны с исламским фактором.

Достижению поставленной цели служило решение комплекса задач, в числе которых:

- уяснение тех особенностей и принципов формирования раннеисламской государственности, которые предопределили формирование цивилизационной специфики в мусульманском понимании государства и его функций;

- аналитический обзор последующего оформления и поэтапной эволюции управленческой и политико-правовой культуры в исламе в средневековый период на примере Арабского халифата, Османской и Могольской империй;

- выявление основных причин, форм и последствий актуализации религиозно-политических идеалов, ценностей и символов раннеисламского прошлого (за основу взят опыт Турции в формировании административно-правовой системы на светской основе и опыт Пакистана с его многовариантной и избирательной по конечным результатам опорой на отдельные традиции культуры управления и политико-правовой культуры в исламе);

- обобщение концептуальных положений и практических рекомендаций, выдвинутых зарубежными мусульманскими мыслителями и учеными относительно учета исламской специфики в современных процессах демократизации системы государственной власти и управления в странах и регионах традиционного распространения ислама.

Теоретико-методологические основы диссертационного исследования. Рассмотрение культуры управления в исламе в качестве системного, многомерного и многоуровневого образования, сочетающего в себе универсальные и временные характеристики, предопределило использование для его всестороннего и объемного изучения историко-сравнительного и проблемно-хронологического подходов. Методологическую основу диссертации составили методы системного, структурно-функционального и сравнительного анализа Существенным подспорьем в их применении явились труды ряда отечественных ученых (в первую очередь, А.Д. Воскресенского, Ю.М. Кобищанова, Р.Г. Ланды), в которых данный аналитический инструментарий был использован для выявления закономерностей общественно-политического развития афро-азиатского мира, а также особенностей его культурно-цивилизационных составляющих - см.: Воскресенский А.Д. Сравнительный анализ политических систем, политических культур и политических процессов на Востоке как часть дискурса мирового комплексного регионоведения: общие закономерности и специфика их региональной трансформации // Политические системы и политические культуры стран Востока. М., 2006. С. 5-31; Кобищанов Ю.М. Африканские цивилизации; становление и развитие // Африка: Культурное наследие и современность. М., 1985. С. 6-131; Ланда Р.Г. Социология современного Востока. М., 2006..

Поскольку именно в средневековый период культура управления в исламе в ее традиционном варианте прошла сравнительно полный цикл развития (от зарождения, становления на эволюционной и вызревания на инволюционной основе до появления симптомов регресса), то ее изучение предполагает обращение к исследовательским методам, принятым в области герменевтики, медиевистики, исламоведения Так, немецкий философ Х.-Г. Гадамер, труды которого внесли весомый вклад в развитие герменевтики, при оценке исторических событий призывал «видеть прошедшее в его собственном бытии: не через призму наших современных масштабов и предрассудков, но в его собственных исторических горизонтах», «всегда заботиться о том, чтобы предотвратить чересчур поспешное уподобление прошедшего нашим смыслоожиданиям» для того, чтобы увидеть действительно верные его пропорции в рамках более значительного целого - см.: Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988. С. 358, 362.

А.Я. Гуревич, составивший себе имя обстоятельными трудами о культурном облике средневековой Европы, отмечал, что применение метода системного подхода к истории цивилизации и культуры обязывает к тому, чтобы каждый этап их развития рассматривался «не в его относительной ценности по сравнению с предшествующим или последующим этапом, а в своей внутренней системности». Он полагал необходимым «разграничивать относительно статичные, повторяющиеся и в этом смысле как бы «вневременные» структуры и более динамичные, индивидуализированные и неповторимые феномены» - см. подробнее: Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М., 1990. С. 147, 345..

Особое значение приобретает использование метода аналитико-индуктивного восхождения от конкретного к абстрактному, в ходе которого представляется возможным выделить совокупность типологически значимых элементов культуры управления в исламе и исследовать их с учетом временной дистанции, отделяющей тот или иной этап ее развития от современности.

Методологически значимой для системно-комплексного изучения культуры управления в исламе, а также ее современной роли явилась фиксация рядом видных отечественных исследователей (в их числе Л.М. Ефимова, Т.К. Ибрагим, Н.А. Иванов, А.А. Игнатенко, Ю.М. Кобищанов, Г.Г. Косач, Р.Г. Ланда, М.С. Мейер, В.В. Наумкин, А.В. Сагадеев, И.М. Смилянская, А.В. Смирнов, И.Л. Фадеева, В.Э. Шагаль) черт логико-смысловой и содержательной «инаковости» тех процессов и явлений на мусульманском Востоке, которые в принципе имели аналоги в Европе средневекового периода, Нового и Новейшего времени.

Теоретическую базу диссертационного исследования составили аналитические суждения и заключения отечественных и зарубежных специалистов в области востоковедения, исламоведения, правоведения, политологии, философии культуры и социальной культурологии, благодаря которым стало возможным уяснение цивилизационной специфики культуры управления в исламе, закономерностей ее эволюции в условиях глобализации, а также политической модернизации стран и регионов мусульманского Востока.

В.И. Данилов, С.Б. Дружиловский, А.А. Игнатенко, Н.Г. Киреев, Ю.М. Кобищанов, А.В. Малашенко, М.С. Мейер, Г.И. Мирский, В.Н. Москаленко, В.В. Наумкин, И.М. Смилянская, И.Л. Фадеева особенно много потрудились над тем, чтобы исключить из научно-исследовательского арсенала европоцентристские (западноцентристские) теории с их установкой на однолинейную траекторию общемирового прогресса в виде так называемой европеизации (вестернизации), с автоматическим перенесением на ислам категорий и понятий, исторически восходивших к неисламской (в первую очередь, к европейской) культурной среде и отражавших ее цивилизационное своеобразие.

Концептуально значимым явился вывод о том, что «европейская цивилизация представляет современный этап многовекового развития мира, в котором синтезированы достижения и духовные ценности всего человечества. Только при таком понимании термины «европеизация», «вестернизация», «модернизация» и т.п. адекватно отражают содержание поступательного развития всего мирового сообщества, а не только лишь Европы или Запада в целом. И сейчас, не говоря уже о прошлых столетиях, мировая цивилизация обогащается достижениями не только западных стран» Киреев Н. Проблемы утверждения в Турции светской модели общества // От Стамбула до Москвы: сборник статей. М., 2003. С. 211-212..

Выявлению черт цивилизационно-культурного своеобразия в ареалах традиционного распространения ислама способствовали исследования, осуществленные Л.М. Ефимовой, Т.К. Ибрагимом, Н.А. Ивановым, А.А. Игнатенко, Ю.М. Кобищановым, Г.Г. Косачем, Л.И. Рейснером, М.С. Мейером, В.Н. Москаленко, В.В. Наумкиным, С.Ф. Орешковой, А.В. Сагадеевым, И.М. Смилянской, А.В. Смирновым, В.Э. Шагалем и др.

Знаменательными вехами на пути постижения многообразия и своеобразия восточных цивилизаций, включая исламскую, явились многотомное академическое издание «История Востока» См.: История Востока: в 6 т. Т. II. Восток в средние века / отв. ред.: Л.Б. Алаев, К.З. Ашрафян. М., 1995; Т. III. Восток на рубеже средневековья и нового времени, XVI-XVIII вв. / отв. ред. Л.Б. Алаев, К.З. Ашрафян, Н.И. Иванов. М., 1999; Т. IV: Восток в новое время (конец XVIII - начало ХХ вв.): Кн. 1 / отв. Ред. Л.Б. Алаев и др. М., 2004; Т. IV. Восток в новое время (конец XVIII - начало ХХ вв.): Кн. 2. / отв. ред. Л.Б. Алаев и др. М., 2005; Т. V. Восток в новейшее время: 1914-1945 гг. / отв. ред.: Р.Г. Ланда. М., 2006; Т. VI. Восток в новейшее время: 1945-2000 гг. / Ин-т востоковедения РАН; отв. ред. В.Я. Белокреницкий, В.В. Наумкин. М., 2008., а также две фундаментальные коллективные монографии - «Очерки истории распространения исламской цивилизации» Очерки распространения исламской цивилизации: в 3 т. Т. I: От рождения исламской цивилизации до монгольского завоевания / под общ. ред. Ю.М. Кобищанова. М., 2008; Т. II. Эпоха великих мусульманских империй и Каирского Аббасидского халифата (середина XIII - середина XVI вв.) / под общ. ред. Ю.М. Кобищанова. М., 2008. и «Политические системы и политические культуры Востока» Эта работа была подготовлена на кафедре Востоковедения МГИМО; первое издание увидело в свет в 2006 г., второе - в 2007 г..

Благодаря изданию «Очерков» существенно восполнилось и углубилось представление о том, где, как и когда происходило цивилизационно-культурное воздействие ислама на жизнь различных народов Азии и Африки. Обозначились основные направления эволюции самой исламской цивилизации, а также ее региональных ответвлений. Была внесена ясность в понимание особенностей их поэтапного развития и взаимодействия на различных уровнях духовно-религиозной, общественно-политической, хозяйственной жизни разных мусульманских сообществ.

В «Очерках» рассмотрена специфика пространственного расширения зоны влияния политической культуры, которая развивалась в лоне исламской цивилизации. Экскурс в историю ее распространения, осуществленный Ю.М. Кобищановым, позволил выявить общую тенденцию: чем более усложнялось государственное устройство средневековых мусульманских султанатов, тем значительнее расходилась с действительностью теоретическая разработка идеала исламской государственности Кобищанов Ю.М. Распространение политической культуры ислама // Очерки распространения исламской цивилизации. Т. I. С. 209-210..

Авторскому коллективу монографии «Политические системы и политические культуры Востока» удалось найти новые подходы к комплексно-системному анализу как общих закономерностей, так и конкретно-регионального (а также странового) своеобразия политических процессов и их культурной составляющей на Ближнем, Среднем и Дальнем Востоке, в Южной и Юго-Восточной Азии.

Л.М. Ефимова осуществила обстоятельный анализ современного состояния восточных политических культур, традиционно связанных с отдельными местными вероучениями (в том числе с исламом), но подвергавшихся затем воздействию разных внутренних и внешних, в том числе иноцивилизационных и инокультурных факторов Ефимова Л.М. Особенности политической культуры современного Востока // Политические системы и политические культуры Востока. М., 2006. С. 97-113. В рамках данного анализа получили дальнейшее развитие теоретические подходы, ранее обозначившиеся в иных публикациях - см., наприм.: Ефимова Л.М. Современный ислам и политика на зарубежном Востоке: учебное пособие. М., 1986. С. 83..

Б.С. Старостин и П.Б. Старостин привлекли внимание к многоуровневой структуре восточных политических культур. Закрепив за управленческой культурой верхний уровень, они отметили, что успешная модернизация Востока может состояться лишь при достаточно высоком уровне культуры управления и на макро- и на микроуровне Старостин Б.С., Старостин П.Б. Политические реалии Востока и сравнительный анализ политических систем // Политические системы и политические культуры Востока. М., С. 69..

Регионоведческий подход к политическим культурам и их месту в политических системах отдельных стран, пребывающих в ареале исламской цивилизации, осуществлен В.Я. Белокреницким и Л.М. Ефимовой Белокреницкий В.Я. Политическая система и политическая культура мусульманских стран Южной Азии // Политические системы и политические культуры Востока. М., 2006. С. 432-453; Ефимова Л.М. Политические системы и политические культуры стран Юго-Восточной Азии: Малайзия, Индонезия, Сингапур // Там же. С. 454-471.. В первом случае - применительно к региону Южной Азии, во втором - применительно к региону Юго-Восточной Азии.

Вместе с А.Ю. Друговым, Л.М. Ефимовой, Г.Г. Косачем, Р.Г. Ландой, О.В. Плешовым Другов А.Ю. Индонезия: политическая культура и политический режим. М., 1997; Ефимова Л.М. Религиозные традиции в политической жизни современной Индонезии. М., 1992; Косач Г.Г. Терроризм и политическая культура Саудовской Аравии // Ислам и общественное развитие в начале XXI века. М., 2005. С. 171-196; Ланда Р.Г. Политический ислам: предварительные итоги. М., 2005; Плешов О.В. Ислам и политическая культура в Пакистане. М., 2003., освещавшими современное состояние политической культуры в отдельных странах, эти авторы восполнили многие пробелы, которые касались исключительно важной роли этноконфессионального фактора в сфере политики. Было привлечено внимание к процессу актуализации исламских и иных традиций минувшего прошлого, к его глубинным причинам, в том числе - к практике и методам обращения к исламу как правящих кругов, так и оппозиционных группировок, побуждаемых при том и собственными интересами, и изысканием поддержки со стороны мусульманских масс.

Представители отечественной юридической науки (в их числе Н.Н. Жданов, А.И. Ковлер, Е.А. Лукашева, С.В. Поленина, Л.Р. Сюкияйнен, Л.Н. Шестаков и др.), а также зарубежной (в лице работаюших в США А.Е. Майер и Абдуллахи Ахмеда ан-Наима) соотнесли исламскую цивилизационную специфику с закономерностями и современными тенденциями общемирового развития, особенно по линии гуманизации и демократизации общественно-политического бытия.

Непосредственным результатом отечественного правоведческого интереса, обусловленного «осознанием цивилизационной многовариантности правовых способов решения одних и тех же проблем человеческого существования» Ковлер А.И. Антропология права. М., 2002. С. 195., явилось исследование «исламского» подхода к правам человека. Было выявлено гуманистическое и демократическое содержание тех подходов, где намечалось приближение к международно-правовым стандартам данных прав, а также гендерного (социополового) равноправия женщин и мужчин.

Источнико-информационную базу диссертации составили, во-первых, Коран и те труды мусульманских ученых - богословов, где освещены коранические принципы становления раннеисламской государственности; во-вторых, работы ведущих представителей современной зарубежной общественно-политической мысли, выступающих с позиций демократизации административно-правовой системы и модернизации общественных устоев стран и регионов традиционного распространения ислама; в-третьих, конституционно-правовые акты и иные официальные государственные документы, тексты речей и выступлений руководителей государств.

Во второй группе источников следует особо выделить труды Фазлура Рахмана, Фуада Закария, Мохамеда Шарфи, Абдуллахи Ахмеда ан-Наима, Сейда Мухаммада Накыба Аль-Аттаса Fazlur Rahman. Islam. N.Y.; Chicago; San Francisco, 1966; Ibid. Islam and Modernity: Transformation of an Intellectual Tradition. Chicago, 1982; Zakariya Fouad. Laicitй ou islamisme. Les arabes а l`heure du choix. Paris; Caire, 1991; Charfi Mohamed. Islam and Liberty: The historical misunderstanding. London; New York, 2005; Ан-Наим, Абдуллахи Ахмед. На пути к исламской реформации: Гражданские свободы, права человека и международное право. М., 1999; Аль-Аттас Сейд Мухаммад Накыб. Введение в метафизику ислама: Изложение основополагающих элементов мусульманского мировоззрения. Москва; Куала Лумпур, 2001.. Эти авторы внесли неоценимый вклад в изучение вопроса о роли и значении традиционных нормативных и этико-ценностных установлений ислама для современного государственно-правового и социально-культурного развития мусульманских стран.

Поскольку за основу исследования взят опыт Османской империи и Турции, Британской Индии и Пакистана, то в третьей группе первоисточников численно преобладают документальные акты и документально-информационные материалы, относящиеся к данным странам.

Особый интерес в контексте данного исследования представляет знаменитая «Речь» («Нутук») президента Республики Турции Ататюрка, которую он лично в течение шести дней зачитывал в 1927 г. на II съезде Народно-республиканской партии. Она была переведена на русский язык и издана под названием «Путь новой Турции» в 4-х томах (1929-1936 гг.) Мустафа Кемаль. Путь новой Турции: в 4 т. Т. I: Первые шаги национально-освободительного движения. 1919. М., 1929; Т. II: Подготовка Ангорской базы: 1919-1920. М., 1932; Т. III: Интервенция союзников, греко-турецкая война и консолидация национального фронта: 1920-1921. М., 1934; Т. IV: Победа новой Турции, 1921-1927. М., 1934.. Этот документ носит поистине программный характер. Освещение всех событий с личным участием Ататюрка (начиная с 1919 года) строго документировано, что дает возможность составить представление не только о ходе строительства нового государства, но и об эволюции взглядов турецкого руководства на его юридические, идеологические, экономические и социально-культурные основания.

Научная новизна и основные результаты, полученные лично автором диссертации состоят в том, что:

- обозначены культурологические подходы к глубинному пониманию специфики государственного и общественного бытия в странах и регионах традиционного распространения ислама;

- впервые изучены религиозно-политические причины исключительно высокой значимости культуры государственного управления в исламе, а также ее доминантного положения в общей системе мусульманской политико-правовой культуры;

- впервые охарактеризованы основные элементы управленческой культуры в исламе (свойственные ей религиозно-политические идеалы, символы, нормативы властеосуществления, стиль, этика и эстетика управленческих воздействий);

- впервые (за основу взят опыт и Пакистана) комплексно представлен механизм разнообразного использования исламских управленческих традиций как в институционально-нормативном, так и в духовно-ценностном обеспечении задач государственного управления;

- впервые системно проаналированы концептуальные положения и практические рекомендации зарубежных мусульманских мыслителей и ученых относительно модернизации государства, общества и культуры, в том числе - управленческой и политико-правовой.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что:

- выявлено многообразное и неоднозначное воздействие наследия исламской управленческой и политико-правовой культуры на современное развитие государства и общества;

- определены религиозно-политический арсенал, а также способы и каналы такого воздействия;

- рассмотрены основные направления и способы модернизации традиционно настроенного мусульманского массового сознания применительно к задачам строительства государства современного типа;

- на конкретных примерах показано, каким образом, в какой мере, с какой целью на государственном уровне может реализоваться обращение к отдельным традициям исламской управленческой и политико-правовой культуры;

- доказано, что возрастающая подверженность стран и регионов традиционного распространения ислама действию глобализации и общемировых тенденций не исключает необходимости корректного, научно выверенного учета исторически сложившегося исламского управленческого опыта, а также восходящих к нему стереотипных представлений о власти, ее носителях, об идеальном, правомерном и запретном в ее осуществлении;

- доказана принципиально значимая важность культуросообразности стратегии модернизации и демократизации в странах и регионах традиционного распространения ислама, что, в свою очередь, требует не только поиска меры должной сбалансированности данных процессов с местной культурой и ее духовно-нравственным компонентом, но также соответствующего уровня культурно-ценностной составляющей государственного управления.

Осуществленный в диссертации анализ «исламских» уроков современного зарубежного опыта может представить практически значимый интерес для тех государственных и муниципальных служащих Российской Федерации, а также для тех общественных организаций, которые по роду своей деятельности сопричастны к решению вопросов, касающихся различных аспектов конфессиональной (этноконфессиональной) проблематики. Материалы диссертационного исследования могут найти применение при подготовке лекционных курсов политологического, востоковедного, исламоведческого и культурологического направления.

Апробация исследования. Результаты исследования были представлены в докладах и сообщениях на международных, общероссийских конференциях, выступлениях на семинарах и круглых столах, в том числе: межвузовской и межакадемической конференции «Ломоносовские чтения, 2000» (МГУ, Москва, 26 апреля 2000 г.); международной конференции «Ислам - религия мира» (Москва, МГИМО МИД РФ; Министерство исламских дел, вакуфов, призыва и ориентации Королевства Саудовской Аравии, 24-25 мая 2005 г.); международной конференции «Религия и гражданское общество» (Москва, РАГС, 9 февраля 2006 г.); международной конференции «Россия, исламский мир и глобальные процессы в исторической ретроспективе и современных тенденциях» (Москва, ИВ РАН, 27-29 ноября 2006 г.); межрегиональном семинаре «Религиозная ситуация в ЮФО и профилактика религиозного экстремизма» (Краснодарский край, 15-18 мая 2007 г.); международной конференции «Мир ислама: история, общество, культура» (РГГУ, 11-13 декабря 2007 г.); международной конференции «Развитие исламского теологического и религиозного образования в России и за рубежом» (МИУ, 13-14 ноября 2008 г.).

Материалы диссертации широко использовались в практической работе: при чтении лекций по кафедре государственно-конфессиональных отношений по курсам «Мировой опыт государственно-конфессиональных отношений», «История религий», «Психология религии», «Мировая культура», а также при чтении спецкурса на кафедре истории МФТИ «Ислам в истории народов Ближнего и Среднего Востока».

Результаты исследований вошли в учебно-методические материалы и пособия: «Ислам и государство на зарубежном Востоке», «Мусульманское право», «Мусульманское право и правовая культура», «Ислам и государственное строительство России (вторая половина XVI в. - февраль 1917 г.).

По теме диссертации издана монография «Современное государство и традиции культуры управления в исламе», а также ряд статей. Объем научных статей и публикаций - 35 п.л.

Диссертация обсуждена на кафедре государственно-конфессиональных отношений РАГС и рекомендована к защите.

Структура диссертации определяется поставленными целью и задачами исследования, а также логикой изложения материала, в основу положен проблемный принцип в его историческом и цивилизационном срезе.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, двух разделов (первый - из четырех глав, второй - из трех глав), заключения, списка использованных источников и литературы.

Во введении обосновывается постановка проблемы, актуальность и новизна диссертационного исследования, выявляется степень научной разработанности рассматриваемой проблематики, определяются объект, предмет, цели и задачи диссертационной работы, его методологические основания, дается характеристика источников и литературы, раскрывается теоретическая и практическая значимость исследования.

Первый раздел «Цивилизационная специфика культуры управления в исламе и формы ее проявления в эпоху средневековья и Нового времени» включает четыре главы.

В первой главе «Основные принципы формирования раннеисламского государства» рассмотрен процесс фактически единовременного становления исламской цивилизации, с одной стороны, с другой - преобразования общины мусульман - последователей Мухаммеда в социально-политическую общность с признаками государственного образования.

В первом параграфе рассматриваются духовно-ценностные и этико-нормативные основы мусульманской общины-государства. Второй параграф посвящен выявлению особенностей теократической формы раннеисламской государственности, а также различий в методах, применявшихся Мухаммадом применительно к духовному водительству общиной его последователей, с одной стороны, применительно к решению сугубо административных вопросов, с другой.

Вторая глава «Развитие культуры управления в Арабском халифате (30-е гг. VII в. - 1258 г.)» содержит системный анализ религиозно-культурной составляющей административной деятельности ближайших преемников Мухаммада («праведных халифов»), а затем халифов Омейядской и Аббасидской династий.

В первом параграфе выделены основные факторы, которые способствовали и благоприятствовали тому, что к X-XI вв. исламская культура управления достигла в Халифате своей наивысшей планки. Второй параграф содержит описание перемен, происходивших в характере реализации властных духовных и светских (политических) функций халифов омейядской, затем аббасидской династии. В свете столь высоко ценимого на Востоке искусства управлять рассмотрены те символико-эстетические и обрядовые привнесения в халифатскую административную практику, которые находили применение на мусульманском Востоке после падения Халифата под натиском монгольского нашествия. В третьем параграфе определена роль мусульманского права (фикха) в юридическом закреплении духовно-ценностных и этико-нормативных установлений раннеисламской государственности, а также в доктринальной разработке учения о халифате. Прослежена внутренняя взаимосвязь между основанной на фикхе мусульманской правовой культурой и исламской культурой управления, проанализирован процесс превращения мусульманской правовой культуры в интегральную часть политической культуры, в рамках которой выдвигались идеи и предложения относительно совершенствования управления Халифатом.

В третьей главе «Османская и Могольская империи: сходство и различия в освоении исламской культуры управления» в центре исследования находится процесс укоренения и адаптации данной культуры применительно к исторически сложившимся условиям обоих государств.

В первом параграфе рассматриваются особенности распространения ислама, а также формирования социокультурного облика мусульманских общин в рамках тех государственных образований, на развалинах которых со временем возникли и османская (конец XIII-XVIII вв.), и могольская (20-е гг. XVI в. - середина XVIII в.) государственность. Отмечено значение преемственности с ранее накопленным исламским управленческим опытом в деле административно-правового обустройства обоих государств, в организации их духовно-культурной жизни. Второй параграф содержит анализ сходных черт и различий в том, как в переносе на османскую и могольскую почву отчасти сохранялись, отчасти видоизменялись и получали дальнейшее развитие традиции раннеисламской государственности, связанные с теократической формой правления. Отмечено неоднозначное воздействие на культуру управления в обоих государствах потенциально и реально высоко значимой политической силы в облике складывавшейся прослойки мусульманских духовных лиц. В третьем параграфе дан обзор тех перемен в системе «власть - подчинение», в структурировании общественных отношений, которые находили отражение в культуре управления Османской и Могольской империи. Выявлены черты сходства и различий в том, каким образом в обоих государствах осмысливалась проблема выхода из состояния упадка их былой мощи.

Четвертая глава «Культурологические аспекты политической модернизации стран мусульманского Востока в условиях колониальной экспансии Запада (на примере превращения Османской империи в полуколонию, а также английского завоевания Могольской империи и вхождения ее земель в состав Британской Индии)» содержит разработку теоретических подходов к уяснению роли культурной преемственности в сфере государственного управления в условиях реформ, связанных с прямым или опосредованным внешним (иноцивилизационным) воздействием на восточное общество, в ходе которого нарушался его традиционный строй и обозначалась перспектива развития по пути, проторенному буржуазной Европой.

Выбор главных объектов исследования обусловлен, во-первых, определенным сходством исторических судеб Османской и Могольской империи. Во-вторых, тем, что ко времени попадания в полосу колониального натиска они находились примерно на одной стартовой ступени, представляя собой сравнительно высокоцентрализованные государства с развитым бюрократическим аппаратом, с богатой материальной культурой, с относительно развитыми товарно-денежными отношениям, с немалыми накоплениями ссудного и купеческого капитала, значительными людскими ресурсами и емким внутренним рынком. В-третьих, многое из того, что характеризовало включение мусульманского сообщества Османской империи и Британской Индии в орбиту политической модернизации впоследствии в той или иной мере повторялось в жизни иных стран Востока.

Первый параграф посвящен исследованию значения фактора преемственности с традициями прежней культуры государственного управления и, наоборот, полного разрыва с ними на начальной стадии модернизационного процесса, когда инициатива административных реформ по европейскому образцу исходила от государства: в Османской империи от отдельных султанов, в Британской Индии - от метрополии. Во втором параграфе раскрывается механизм усложнения модернизационного процесса в результате того, что в параллель его официальному руслу развивался неофициальный поток. Это развитие начиналось с просветительского, мусульманского реформаторского движения за обновление массового сознания применительно к духу современности. Затем эстафета лидерства переходила к инициаторам борьбы за конституционное устройство, в ходе которой осваивался новый политический лексикон, новые способы и формы политической активности.

Деятельность всех участников модернизационного процесса в Османской империи и в Британской Индии рассмотрена с позиций преломления в ней тенденции к конечному достижению внутренней сбалансированности реформ на трех основных уровнях: на уровне институциональных нововведений, на уровне правового обеспечения деятельности новых учреждений, на уровне качественного обновления личности не только в индивидуализированном, но также в массовом порядке. Прослежен прицел конституционалистов на перспективу национально-государственного строительства при учете достижений Европы в политико-административной сфере и при опоре на собственное духовно-культурное достояние. Рассмотрены практиковавшиеся вначале новыми османами, затем младотурками формы обращения к исламским традициям и символике, раскрыт социально-политический подтекст такой апелляции, в том числе с целью блокирования оппозиции консервативно настроенной части служителей ислама. Сопоставлены конечные итоги модернизационного процесса в Османской империи и в Британской Индии по таким параметрам, как реальные достижения на пути конституционализма, как уровень институционального, правового, идеологического и социокультурного обеспечения движения по этому пути.

В результате исследования было выявлено важное обстоятельство: мусульманская политическая элита Британской Индии фактически не имела доступа к тем высшим административным должностям, где формировались навыки управления, отвечавшие требованиям европейского уровня, в то время как из среды османских конституционалистов выходили не только лидеры оппозиции султанскому авторитарному режиму, но также видные государственные деятели-инициаторы реформаторских преобразований.

Второй раздел «Ислам и опыт современного государственного строительства» включает в себя три главы.

В первой главе «Путь Турции к секулярной государственности» рассматриваются основные вехи этого далеко не прямого, не однолинейного и крайне сложного движения, в результате которого Турецкая Республика смогла стать единственной страной с мусульманским в своем большинстве населением, где утвердилась светская культура государственного управления. культура управление ислам

В параграфе первом исследуется опыт государственно-национального строительства, осуществленного под руководством Мустафы Кемаля (Ататюрка) в 20-40-е гг. В качестве важнейших направлений его деятельности, благодаря которым закладывались предпосылки постепенного перевода культуры государственного управления на светскую основу, рассмотрены: концептуальная разработка кемалистской теории перехода к республиканской форме правления; демонтаж султаната и халифата; подведение конституционно-правовых основ под построение секулярного турецкого государства; широкое использование этатистских рычагов реорганизации системы образования, регулирования общественно-политической и духовно-религиозной активности для привнесения в жизнь турецкого общества светских и религиозно-реформаторских представлений о предназначении и функциях современного государства, о долге патриотического служения Отечеству и о гражданской ответственности.

Второй параграф посвящен рассмотрению судеб политического наследия Ататюрка в современной Турции в свете внутри- и внешнеполитических перемен, находивших отражение в привнесении новых элементов в культуру государственного управления.

Глава вторая «Пакистан: история создания и развития «государства для мусульман» посвящена анализу тех условий, в силу которых государственная культура управления развивалась в политическом пространстве, характеризовавшимся противостоянием сторонников теократически оформленного «исламского государства», с одной стороны, с другой - националистов либерально-демократического толка, в чьем представлении построение «государства для мусульман» являлось важнейшей предпосылкой преодоления отсталости страны и залогом ее последующего прогресса.

В параграфе первом рассмотрено значение исламского фактора в контексте государственного развития в конце 40-х - 70-е гг. XX в.

Второй параграф посвящен анализу политики «исламизации сверху» в период с конца 70-х до 90-х гг. XX в.

В третьем параграфе исследуются основные направления официального курса по ликвидации деформационных последствий исламизации (конец ХХ в. - первое десятилетие ХХI в.).

В третьей главе «Современная мусульманская мысль о стратегии общественно-политических преобразований» анализируются новые подходы, разработанные видными учеными, уроженцами стран зарубежного мусульманского Востока, применительно к решению проблем рационализации структуры государственной власти с учетом мирового, главным образом, европейского опыта при одновременной опоре на достижения исламской цивилизации в административной сфере. Поставлен вопрос о культуросообразности процессов модернизации и демократизации в государствах и регионах традиционного распространения ислама.

Первый параграф посвящен рассмотрению «интеллектуального наследия ислама» как мощного ресурса вступления этих государств на путь общественно-политических и экономических преобразований.

Во втором параграфе «рывок в современность» мусульманского Востока ставится в прямую связь со сбалансированным сочетанием секуляристских мер с активным содействием государства работе по осмыслению ислама в современных терминах.

В заключении подводятся основные итоги исследования и делаются выводы, которые выносятся на защиту:

1. Подход к сложившейся в исламе культуре государственного управления как к системному образованию, каждый этап эволюции которого отмечен свойственными ему содержательно-смысловыми, а также символико-эстетическими характеристиками, но вместе с тем - печатью преемственности, проявлявшей себя на разных этапах историко-цивилизационного процесса, дает возможность получить более целостное представление о самом процессе, о тенденциях его саморазвития, равно как о степени подверженности иноцивилизационным воздействиям.

2. Ключевое значение для возникновения культуры управления в исламе имело важное цивилизационное событие - трансформация общины мусульман, ведомой Мухаммадом, в социально-политическую общность, которая качественно отличалась от своего родоплеменного аравийского окружения и обладала атрибутами государственного образования. Ядро этой культуры составляли:

- представления о Божественном источнике и сакральной природе власти, напрямую сопрягавшиеся с учением о единобожии (таухиде), с проповеди которого начинались выступления Мухаммада против аравийских родоплеменных культов;

- принципы духовно-ценностного и этико-нормативного обустройства мусульманской общины-государства;

- методы принятия и реализации управленческих решений, способствовавшие упорядоченности взаимоотношений по вертикали «власть - подчинение», сплоченности мусульманской общины (уммы).

При непременном и непреложном учете специфики исторических условий средневековой эпохи в этом триединстве все же можно увидеть прообраз того феномена, который в настоящее время квалифицируется в качестве государственного управления, т.е. целеполагающего, организующего и регулирующего воздействия на групповую, общественную жизнедеятельность, осуществляемое как непосредственно (в формах самоуправления), так и через специально созданные структуры, прежде всего через государство Система государственного и муниципального управления. Учебник / под общ. ред. Г.В. Атаманчука. М., 2005. С.18..

В свете такого видения важно то, что Мухаммад не ограничивался направлением миропонимания своих последователей в русло теоцентризма. Он придавал новый смысл и высокую значимость их земной жизни (дунийа) как временному этапу подготовки к вечной «жизни после смерти» (ахира). При этом над лояльностями родоплеменного партикуляризма надстраивались духовные ценности высшего порядка, которые преломляли собой универсалии человеческого существования. Подлинно гуманистическое и одухотворяющее начало воплощалось в сопрягавшейся с учением о единобожии (таухидом) идее единства человечества, породненного происхождением от общих прародителей - Адама и Хавы (Евы); в принципе равенства людей, как «рабов Божьих»; в признании высокого призвания человека и человечества в свете Божественных предначертаний; в том ценностном восприятии знания (о Боге, о вселенной и о мире сем как о Божественных творениях), которое способствовало развитию у людей познавательного интереса, а также рационального подхода к земному бытию; наконец, в принципе исламской справедливости (адль) как регулятора взаимоотношений в обществе (в том числе по вертикали «власть - подчинение») на основе справедливого отношения ко всем людям, воплощенного в стремлении соблюдать и охранять все то, что «положено» им от рождения Богом.