Отражение религиозных верований и шаманизма в археологических реликтах

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отражение религиозных верований и шаманизма в археологических реликтах

А.А. Исаева

Данные о религиозных верованиях населения Кыргызстана до тюркского времени в письменной традиции крайне фрагментарны, что оставляет широкий простор интерпретации археологических данных. Среди археологических памятников представляют особый интерес наскальные изображения. На основе исследований петроглифов есть возможность воссоздать мир духовной и материальной культуры людей древних эпох, и тем самым попытаться проследить истоки шаманизма [1].

Из литературы известно, что процесс первоначального заселения человеком территории Кыргызстана связан с эпохой раннего палеолита [2; 3, 3; 427]. С эпохой позднего неолита исследователи связывают процесс формирования идеологических представлений, зарождения магии и религиозных (тотемистических) верований [4; 91]. Одним из самых древних памятников духовной культуры и религии на территории Кыргызстана является пещера Ак-Чункур (р. Сары-Джаз), датируемая среднекаменной эпохой (12-6 тыс. лет до н.э.). Из литературы известно, что пещера Ак-Чункур служила местом древнего святилища, где проводили различные ритуальные обряды с обязательным нанесением рисунков с помощью краски природного происхождения [5; 318]. На стенах святилища наряду с зооморфными рисунками (козлов, быков, змей) также сохранились женские изображения, в основе которых, как считают многие исследователи женских "палеолитических и неолитических изображений", выражены идеи, связанные с материнским родом, с охраной детей и культом плодородия, жриц и прародительниц очага и его хозяйки [6; 78, 79]. Известно, что женские изображения в виде фигурки или статуэтки выполняли также роль культовых предметов, талисманов и даже святынь [7; 75]. Таким образом, "воспроизведенные на стенах (пещеры) рисунки указывают не только на значимую роль женского образа в верованиях первобытных людей [5; 318, 319], но и, вероятно, на то, что именно женщины были первыми носителями традиций ритуально-культовой сферы в эпоху первобытности.

В эпоху неолита, позже бронзы, происходит процесс формирования общества, основанного на земледелии и домашнем скотоводстве, что приводит к радикальным изменениям не только в истории человечества, но и в образе жизни общества и человека. Известным памятником духовной культуры и религии эпохи бронзы на территории Кыргызстана является урочище Саймалы-Таш или святилище (как и пещера Ак-Чункур), но в отличие от нее это "грандиозное святилище" или "горный храм" с "гигантским скоплением" наскальных рисунков, созданный представителями культуры горноскотоводческих племен Ферганского хребта [8; 403, 404]. По данным отечественных археологов, наиболее ранние рисунки памятника, выполненные в геометрическом стиле, относятся к эпохе развитой и поздней бронзы (3-нач. 2 тыс. до н.э.), а более поздние, созданные в теневом и силуэтном, скифо-сакском зверином стилях - к эпохе скотоводческой культуры Тянь-Шаня, Семиречья, Южной Сибири, Горного Алтая, Монголии и др. [9; 72-75].

По мнению одних исследователей, большинство рисунков памятника имеют религиозное содержание [10; 14], другие связывают памятник с периодом формирования идеи шаманизма [8; 404]. В процессе исследования петроглифов Саймалы-Таш археолог А.Н. Бернштам выделил несколько сюжетных групп, в том числе и шаманский пласт рисунков: в первой - одиночные и групповые изображения животных, во второй - сцены охоты, в третьей сосредоточены ритуально-культовые сюжеты, где наряду с изображением танцующих людей, солнечных кругов, пахоты и др. встречаются сцены с изображением шамана. В четвертой группе - в основном культово-генеалогические сюжеты - исследователем выделены изображения ритуальных сцен с мужчинами, "маскированными под животных", и, как заметил исследователь, к наиболее часто встречаемым деталям "маскированного костюма" относятся головные уборы (с рогами или перьями), напоминающие шаманские [8; 399401]. Как известно из литературы, архаическим типом сакрального костюма сибирских шаманов была шкура, снятая целиком с обожествляемого животного, а головным убором служила шкура с головы этого же зверя [11; 134]. В конце эпохи бронзы головные уборы и костюмы шаманов приобретают особую пышность, появляются многолучевые шаманские короны из перьев и массивные металлические рогатые венцы и т.д. [12; 135].

Среди многочисленных антропоморфных рисунков памятника Саймалы-Таш ярко выделяются так называемые "солнцеголовые" персонажи, которые, как и многие другие антропоморфные изображения по петроглифам Центральной Азии, относят к категории шаманских [1; 132, 133, рис. 2]; [13; табл. IV]. В науке эти изображения называют разными терминами: полиморфные, зооантропоморфные существа, "ряженые", "монстры", "солнцеголовые" и др. Как считают исследователи, "солнцеголовые", в отличие от других антропоморфных, выделяются в большей степени своей сакральностью (в связи с их ритуальной маскировкой, атрибутикой и исполнением обряда) [1; 133]. Также существует мнение, что эти образы изображают духов-божеств [14; 209-212], но, возможно, и древних шаманов. По данным археологов, некоторые "солнцеголовые" персонажи Саймалы-Таша изображены с круглыми предметами в руках [15; фиг. 55-57]. Еще в середине прошлого столетия

А.Н. Бернштам писал о том, что большое количество изображений памятника поддается расшифровке в результате сопоставления с такими этнографическими материалами, как шаманские бубны Алтая или, шире, Южной Сибири [8; 407]. Вполне вероятно, что эти "круглые" предметы являются не чем иным, как древними прообразами центрально азиатских шаманских бубнов более позднего времени.

Таким образом, на основе отдельных изображений и композиций рисунков памятника Саймалы-Таш исследователями были сделаны попытки выделить шаманские типы образов и их знаковые детали атрибутики (одежды, головных уборов, ритуальных предметов) с присутствием элементов животного происхождения, а также сюжеты ритуально-обрядового характера, способствующие реконструкции духовно-идеологических воззрений древних людей.

С развитием эпохи бронзы тесно связан процесс становления патриархально-родового строя, внесший переворот во всех формах общественного сознания, в том числе и в религии. В этот период происходит не только формирование патриархально-семейно-родового культа в виде тотемических предков и умерших людей, но и зарождение анимистических представлений о душе, смерти и загробной жизни [6; 96, 16; 334]. По данным исследователей, комплекс религиозных представлений и обрядов эпохи патриархально-родового строя является шаманским [5; 94].

Традиции религии и культуры эпохи бронзы нашли свое продолжение в мировоззрении сакских племен, в котором культ предков, как и шаманский, занимал одно из главных мест и имел тесную связь с погребальным культом. Тела особо знатных саков после смерти бальзамировали и мумифицировали, что свидетельствует о традиции сохранения тел умерших в их культуре. Причиной существования данной традиции одни исследователи считают представление "... о неразрывной связи посмертной судьбы человека с состоянием и судьбой его тела" [17; 254], другие - связывают с особым отношением к смерти [18; 168] или с "сохранением телесной оболочки для последующей "вечной жизни" [19; 62].

В условиях становления системы государственности культ предков приобретает особо важное значение в идеологии сакских племен, но наряду с ним имели место и другие культы. Представители сакских племен также обожествляли основные силы и явления природы, среди которых особенно выделяются верховное божество пантеона - Солнце и конь, выступавший как главный зооморфный культовый символ [8; 209]. Наряду с этими культами, было и почитание огня, с которым тесно связаны жертвенники, обнаруженные в Семиречье, Прииссыккулье и на Тянь-Шане [2; 27-29]. К 5-3 вв. до н.э. относятся многочисленные находки бронзовых котлов на конических поддонах и четырехугольные жертвенные столы, и светильники на ажурных подставках, украшенные фигурками (хищных, фантастических или травоядных) животных. Эти предметы часто находили в комплексе, что указывает на их культовый характер [8; 197]. По мнению исследователей, эти комплексы были порождены шаманистско-зороастрийским культом кочевников [8; 384], в основе которого - синкретизм сакского шаманизма и культа огня [8; 226]. религиозный тюркский ритуальный шаман

Культ огня также прослеживается в погребальном ритуале как ранних сакских племен - в обряде сожжения деревянных надмогильных сооружений [20; 128-131], так и усуньских, который совершался в могильной яме, причем этот обряд был характерным для усуньских памятников как раннего (3-2 вв.до н.э.), так и позднего (1-3 вв.н.э.) периодов [21; 61, 62].

В древних и традиционных культурах украшения обычно служили не просто оберегами или талисманами, но и изображали духов - защитников и помощников [17; 163]. В женских захоронениях периода первых веков нашей эры, наряду с предметами косметики и украшений, часто встречаются и зеркала [4; 165]. Скифы считали зеркало атрибутом божественной власти и источником магических сил [22; 93], у савроматов оно служило ритуальным атрибутом жриц, и прежде чем положить в могилу, зеркало ломали [23; 152]. В набор атрибутов центрально азиатских и южно-сибирских шаманов XIX- нач. XX в. также входило зеркало, которое в более поздний период стали использовать при ворожбе посредством постукивания и вглядывания в него [6; 189, 190]. Среди рисунков памятника Саймалы-Таш из бытовых предметов зеркала являются наиболее часто повторяющимися изображениями [8; 401]. Традиция использования зеркала современными носителями кыргызского шаманства (при приемах предсказывания или гадания), а также поверья и запреты, связанные с этим атрибутом, сохраняются до наших дней. По данным некоторых информаторов, зеркало имеет своего духа.

Другим важным источником в изучении шаманизма и религиозных верований являются памятники, связанные с поминально-культовой обрядностью. Основой погребального культа, как известно, является совокупность религиозно-магических обрядов и представлений, связанных с погребениями умерших и с самими умершими [24; 158]. Более широким понятием является погребальный обряд, который можно определить как религиозно-бытовой цикл обрядов и обычаев, отражающих нормы поведения по отношению к умершему [25; 6]. В соответствии с целями выявления религиозных верований и реликтов шаманизма изучение и рассмотрение погребально-поминальных комплексов древних тюрков раннего средневековья (VI-X вв.) вызывают особый интерес. Необходимо отметить, что комплексы с насыпями, в сопровождении с каменными изваяниями и оградками, являются наиболее характерным видом памятников культуры и религии древних тюрков. В составе поминальных комплексов древних тюрков (Саяно-Алтая и Монголии), наряду с каменными столбиками-балбалами, археологами в основном были обнаружены мужские изваяния. В составе поминальных комплексов тюрков Тянь-Шаня, наряду с мужскими, были обнаружены и женские изваяния. На основе этих данных отечественные исследователи пришли к выводу о том, что у западных тюрков (тяньшанских) в поминально-культовой обрядности прославлялись предки, как по мужской, так и по женской линии, и таким образом, поминальный культ на Тянь-Шане и в Семиречье сохранил свою первоначальную основу в виде культа родовых предков [26; 68].

В курганах средневековых кочевых племен Тянь-Шаня помимо мужских каменных изваяний встречаются и женские - "трехрогие", которых к настоящему времени зафиксировано не менее двух десятков [26; 77]. По данным археологии и письменных источников, в разные эпохи и на различных территориях степного пояса Евразии "трехрогие" головные уборы изображались как у женщин, так и у мужчин [26; 77, 78]. В связи с этим одни ученые связывают "трехрогие" изваяния с образом древнетюркского божества Умай [27; 113-116], другие - с образами шаманов или шаманок. По мнению третьих, статуи несли на себе двойную смысловую нагрузку, связанную с почитанием культа предка по женской линии и шаманок, о чем свидетельствуют водруженные на головы рогатые навершия [28; 79].

О значимой роли женского образа в духовной культуре древних тюрков свидетельствует и другая находка, в частности, гравированный рисунок женского образа в ("трехрогом") головном уборе, обнаруженный в женском погребении (VIII в.) в Восточном Прииссыккулье [26; 209, 210, рис. 21, 22]. Среди погребального инвентаря были обнаружены две костяные накладки с гравированными рисунками, на одной из которых изображены мужчина и женщина. Образ женщины, который дополняет "трехрогий" головной убор, выглядит более крупным и "весомым", в отличие от образа мужчины. На другой накладке - батальная сцена между двумя противоборствующими сторонами из вооруженных людей. По мнению исследователя К.Ш. Табалдиева, столь "весомое" изображение женщины связано с ее значимой ролью как духовного покровителя воинов при сражении с врагами [26; 69, 70]. Ближайшие аналогии данного изображения встречаются на мемориальном комплексе урочища Когалы, в верховье реки Сары-Булак (Республика Казахстан) [29; 336, рис.8].

Таким образом, древнетюркские племена Тянь-Шаня эпохи раннего средневековья почитали и прославляли предков не только по мужской и женской линии, но, возможно, и по шаманской; в погребальной обрядности тюрков сохранились не только отголоски культа умерших предков, но, возможно, и шаманского. С принятием кочевниками Тянь-Шаня ислама обычай сооружения поминальных оградок с изваяниями постепенно забывается и трансформируется, но обряды поминания духов умерших предков продолжают сохранять свое значение [26; 87].

На развитие религиозного мировоззрения кыргызов влияние оказывали и другие религии. В эпоху раннего средневековья, через территорию Центральной Азии и Кыргызстана проходили основные ветви Великого Шелкового пути, что в немалой степени способствовало распространению различных религиозных систем (буддизм, христианство, манихейство и др.), имевших свои культовые сооружения, атрибуты и определенную организацию. Позже шаманство подверглось основательной исламизации [30; 3], но вопреки всем этим обстоятельствам, как свидетельствуют письменные источники, в XVI-XVII вв. основная масса кыргызов оставалась идолопоклонниками и шаманистами. На протяжении следующих столетий мусульманское духовенство стремилось обратить шаманистов-кочевников в свою веру посредством использования шаманистских верований и обрядов, что способствовало не только внедрению ислама, но и сохранению шаманства [31; 15]. По письменным источникам середины XIX в., кыргызские шаманы еще продолжали носить "длинные волосы, колпаки и накидки из лебяжьего пуха" [32; 208], что свидетельствует, на наш взгляд, не только о сохранении шаманского образа с его ритуальным костюмом (со специфическими элементами) и соответствующей обрядностью, но и об устойчивой позиции шаманского культа в кочевом обществе.

Таким образом, из краткого обзора некоторых памятников наскального искусства древности, поминальной обрядности сакских и усуньских племен, тюрков раннего средневековья (VI-X вв.), предметов из захоронений (на основе исследований) можно отметить следующее. По мнению исследователей, рисунки пещеры Ак-Чункур отражают религиозные представления первобытно-родового общества, а также особую роль женщины в его культово-ритуальной сфере, о чем свидетельствуют антропоморфные (женские) образы. С истоками шаманского культа на территории Кыргызстана исследователи связывают памятник Саймалы-Таш, который, по мнению А.Н. Бернштама, относится к периоду формирования идей шаманизма и дальнейшего его развития. К шаманским рисункам памятника исследователи относят: ритуальные сцены с мужчинами, "маскированными под животных", изображения головных уборов с зооморфными элементами (в виде рогов или перьев), рисунки "солнцеголовых" персонажей (передающие прообраз шамана или духов-божеств) с круглыми предметами в руках, напоминающими бубен или зеркало, и др. Шаманистский культ, характерный для сакского и усуньского обществ, был также представлен в их погребальной традиции, где, несмотря на разнообразие форм погребальных сооружений и, соответственно, отличий, проступает вера в существование потустороннего мира, наличие духов и божеств. Составной частью шаманистской культовой системы сакских и усуньских племен являлись и священные места, связанные с природными объектами, где совершались ритуально-культовые обряды.

Археологические памятники отражают не только реликты шаманизма, но и другие культы, связанные с ним. Одним из таких культов является культ умерших предков, занимавший одно из главных положений в религиозном мировоззрении людей в эпоху древности и средневековья. Возникнув в эпоху патриархально-родового строя, в последующем, наряду с шаманским, этот культ занимал важное место в идеологии сакских и усуньских племен и был связан с их погребальным культом. В эпоху раннего средневековья, как отмечают исследователи, поминальный культ на Тянь-Шане и в Семиречье продолжал сохранять свою первоначальную основу в виде культа родовых предков. В науке существует точка зрения о том, что образ шаманов как особых людей, умеющих общаться с духами (предков), появился из почитания культа предков [33; 24].

Развитие шаманизма на территории Кыргызстана, на наш взгляд, отражает не только этапы генезиса религиозных представлений и культов, но и процесс взаимодействия и влияния различных культур и традиций. Краткий обзор материалов из археологических исследований также показал, что население Тянь-Шаня с древности не порывало своих связей с Центральной Азией и Южной Сибирью [10; 280]; сакские племена дополнили своими шаманистскими верованиями религию зороастризма [10; 491]; наскальные рисунки памятника Саймалы-Таш находят близкие аналогии в древнеземледельческих и скотоводческих культурах Передней и Центральной Азии [8; 72-75]; древние тюрки Тянь-Шаня почитали не только предков по мужской и женской линии (в отличие от восточных тюрков), но, возможно, и шаманские образы в качестве духовных предводителей и мн. др.

Таким образом, изучение археологических памятников является не только важным составным элементом в воссоздании духовно-идеологической и религиозной жизни людей, но и важным источником в исследовании шаманизма и его истоков. Обзор материалов из археологических исследований и их научная интерпретация, приведенные в данной статье, еще раз свидетельствуют о том, что кыргызский шаманизм имеет древние корни и представляет собой своеобразный "узел", в котором сплелись различные религиозные системы [15; 334], для которых характерны как привнесенные элементы, так и местные, специфичные только ему, но которые нам еще предстоит узнать, так как теоретическое осмысление накопленных данных еще не завершено и требует своего продолжения в русле других (сравнительно-исторического, этнологического и др.) подходов и решений.

Список литературы

1. Швец И.Н. Некоторые аспекты современного состояния изучения наскального искусства Центральной Азии // Археология, этнография и антропология Евразии. - 2005. - № 3 (23). - С. 130-139.

2. По следам памятников истории и культуры Кыргызстана / Под ред. В.М. Массона. - Фрунзе: Кыргызстан, 1982. - 158 с.

3. Чаргынов Т.Т. Древнейшие следы человека на территории Кыргызстана. Нижний палеолит // Этносоциальные и этнокультурные процессы в Центральной Азии: история и современность: Мат. междунар. науч. конф., посвящ. памяти эт- ногр. К.Мамбеталиевой. - Бишкек, 2010. - С. 425-431.

4. История Киргизской ССР. - Фрунзе: Кыргызстан,1984. - Т. 1. - 800 с.

5. Табалдиев К.Ш. Древние святые места Иссык-Куля // Святые места Иссык-Куля: паломничество, дар, мастерство. - Бишкек: Культурно-исслед. центр "Айгине", 2009. - С. 318-329.

6. Михайлов Т.М. Из истории бурятского шаманизма (с древнейших времен по XVIII в.). - Новосибирск: Наука, 1980. - 318 с.

7. ОкладниковА.П. Утро искусства. - Л.: Наука, 1967. - 205 с.

8. Бернштам А.Н. Избранные труды по археологии и истории кыргызов и Кыргызстана. - Т. 1. - Бишкек: Фонд "Со- рос-Кыргызстан", 1997. - 559 с.

9. Ташбаева К.И. Новые исследования Саймалы-Таша // Новое о древнем и средневековом Кыргызстане. Вып. 2. - Бишкек: Мурас. - 1999. - С. 72-75.

10. Помаскина Г.А. Когда боги были на земле (Наскальная галерея Саймалы-Таша). - Фрунзе: Кыргызстан, 1976. - 36 с.

11. Прокофьева Е.Д. Шаманские костюмы народов Сибири в XIX - нач. XX в. // Сб. МАЭ. - Л.: Наука, 1971. - Т. 27. - С. 82.

12. Окладникова Е.А. Шаманские петроглифы Сибири // Этнография народов Сибири. - Новосибирск: Наука, 1984. - С. 131-135.

13. Марьяшев А.Н., Горячев А.А. Наскальные изображения Семиречья. - 2-е изд. - Алматы: Изд-во Фонд "XXI век", 2002. - 264 с.

14. Дэвлет М.А. Солнцеголовые" антропоморфные фигуры казахстанских петроглифов и их восточные параллели // Мар- гулановские чтения - 1990. - М.: Наука, 1992. - С. 209-212.

15. МартыновА.И., Марьяшев А.Н., АбетековА.К. Наскальные изображения Саймалы-Таша. - Алматы, 1992. - 110 с.

16. Абрамзон С.М. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи. - Фрунзе: Кыргызстан, 1990. - 480 с.

17. ПолосьмакН.В. Всадники Укока. - Новосибирск: Наука, 2001. - 254 с.

18. ЭлиадеМ. Очерки сравнительного религиоведения. - М.: Ладомир, 1999. - 249 с.

19. Бессонова С.С. Религиозные представления скифов. - Киев: Наук. думка, 1983. - 136 с.

20. Лелеков Л.А. К истолкованию погребального обряда в Тагискене //СЭ. - 1972. - № 1. - С. 128-131.

21. Джуманалиев Т. История Кыргызстана с древности и до сер. XVIII в.: Курс лекций. - Бишкек: Кыргызстан, 2009. - 304 с.

22. Хазанов А.М. Религиозно-магическое понимание зеркал у сарматов // СЭ. - 1964. - № 3. - С. 89-96.

23. СмирновК.Ф. Савроматы. - М.: Наука, 1964. - 380 с.

24. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. - М.: Наука, 1964. - 228 с.

25. Дьяконова В.П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник. - Л.: Наука, 1975. - 163 с.

26. Табалдиев К.Ш. Курганы средневековых кочевых племен Тянь-Шаня. - Бишкек: Кыргызстан, 1996. - 152 с.

27. Мокрынин В.П. О женских каменных изваяниях Тянь-Шаня и их этнической принадлежности // Археологические памятники Прииссыккулья. - Фрунзе: Илим, 1975. - С. 113-116.

28. Ахинжанов С.М. Об этнической принадлежности каменных изваяний в "трехрогих" головных уборах из Семиречья // Археологические памятники Казахстана. - Алма-Ата: Наука, 1978. - С. 79.

29. Рогожинский А.Е. Новые находки памятников древнетюркской эпиграфики и монументального искусства на юге и востоке Казахстана // Роль номадов в формировании культурного наследия Казахстана. Научные чтения памяти

30. Н.Э. Масанова / Сб. материалов междунар. науч. конф. - Алматы, 2009. - С. 336.

31. БасиловВ.Н. Шаманство у народов Средней Азии и Казахстана. - М.: Наука,1992. - 328 с.

32. Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. - Л.: Наука,1991. - 320 с.

33. Валиханов Ч.Ч. Статьи из "Географического статистического словаря Российской Империи" // Собр.соч. - Алма-Ата: Гл. ред. Казахской сов. энцикл., 1985. - 461 с.

34. КыдырбаеваР.З. Эпос "Манас": генезис, поэтика, сказительство. - Бишкек: Шам, 1996. - 408 с.

Размещено на Allbest.ru