Украинские протестанты и российские католики: "Дело Экмана" и "Фактор Майдана"

Размещено на http://allbest.ru

Украинские протестанты и российские католики: «Дело Экмана» и «Фактор Майдана»

Михаил Черенков

Львов

Постсоветские протестанты, свыкшиеся за семьдесят лет сосуществования с атеистическим обществом, за годы украинской независимости открыли для себя свое иное - православную традицию. Далеко не сразу, но появились первые попытки осмыслить отношения между протестантскими и православными церквами как между другими, а не чужими. Однако православный другой - не единственный другой.

В диалоге с титульной конфессией упускается из виду разнородность самого православия (православные церкви - другие друг другу), а также соприсутствие в том же культурном ареале католической и грекокатолической церквей.

Неединственность православия и его внутренняя разнородность должны быть особенно интересными для протестантов, потому что создают возможность для их конфессиональной прописки. Если говорить предельно просто, когда других уже несколько, то и на протестантов место найдется. Многообразие - факт, осмысление которого дает понимание прецедента и претензию на право.

Украинский протестантизм представляет собой синтез западной и восточной христианских традиций. Именно поэтому его главным другим является не православие, а католицизм, а ближайшим по способу связи традиций - греко-католицизм.

Примечательно, что родственность протестантов с католиками и униатами хорошо понимают и подчеркивают в РПЦ, но сами протестанты эти связи осознавали слабо, до двух недавних событий. Определенный резонанс вызвало «дело Экмана» - переход в католицизм лидера неопятидесятнического движения «Слово Жизни», хорошо представленного в Украине. Новые возможности для сближения протестантов и УГКЦ открылись благодаря событиям киевского Майдана (ноябрь 2013 - февраль 2014). Для большинства протестантов оба события стали первой встречей и открытием «иного», привлекли внимание к сосуществованию традиций, их специфичности и дополнительности.

В последние годы фиксируются значительные миграции между конфессиями и устойчивый рост «просто христиан», большинство из которых можно отнести к разряду «искателей». Эти тенденции свидетельствуют о реальном спросе на открытые и диалогичные отношения традиций, взаимно интересных и дополнительных.

Надо признать, что при кажущейся очевидности, диалогичность протестантской и католической традиции в церковном сознании вмещается с большим трудом. Удержать внутреннюю разнородность можно лишь в богословском метарефлексивном усилии.

Так баптистский исследователь Константин Прохоров приходит к выводу, что «Нисколько не отрицая значимости «иностранного фактора» в формировании первых отечественных евангельско-баптистских общин, важно видеть их неоднородность, допускающую как прозападные, так и почвеннические тенденции, и примеры прямых или опосредованных заимствований европейских протестантских идей - уравновешивать известной самостоятельностью «встречных течений» [8, 102]. И приводит в пример истории «обращения» Ратушного и Цимбала, впоследствии двух легендарных украинских штундистов. М. Т. Ратушный, вспоминая свою молодость, писал братскому меннониту Г.И. Фасту в Санкт-Петербург в 1893 г.: «...Начал я спрашивать у людей из немецкого племени (потому что я знал, что русский народ не знает про Бога и Его закон). спрашивал у них, как можно спастись... Встретился мне старик, немец покаянный, и тот мне сказал: купи Библию и читай. В 1857 году купил Библию, стал читать - что читаю, ничего не понимаю.

Я обратился к тому старику, который советовал купить Библию, и он мне преподал наставление.» [8, с. 82-83]. А в 1869 году Ефим Цимбал упросил немецкого меннонита Абрама Унгера крестить его по вере. При этом Прохоров акцентирует тот факт, что «В результате Цимбал не становится членом какой-нибудь немецкой церкви, а несмотря на притеснения со стороны властей, основывает ряд самостоятельных украинских штундо-баптистских общин» [8, с. 84]. Иными словами, украинский протестантизм возник на перекрестье различных влияний, но не отождествился полностью ни с одним из них, удерживая их вместе и выражая релевантным образом в национальной культуре.

Поскольку сама Украина - синтетическое образование, лежащее между Европой и Евразией, Западом и Востоком, то и украинские церкви должны содержать в себе эту двойственность, синтетичность. Особенность протестантов в том, что, не отказываясь от восточной традиции, они признают главной традицию западную, сохранившую даже в названии вселенский масштаб, преемственность и возможность единства.

В поисках инклюзивной идентичности украинские протестанты восстанавливают культурно-богословскую связь с европейским протестантизмом, а через него - с католической традицией, от которой европейский протестантизм некогда отпочковался. В то же время протестанты осваивают (т.е. делают своей, отчасти, насколько это возможно) и православную традицию, остающуюся для украинцев титульной.

После Майдана конфессиональная карта Украины начала стремительно меняться. И уже не под давлением политиков (как в случае с проектами «единой поместной православной Церкви»), но под влиянием ожиданий гражданского общества и вследствие активности рядовых прихожан. После Майдана сектантскими оказались пророссийские Церкви, а Церкви проукраинские получили признание. Очевидно, что межцерковный диалог будет иметь большие последствия для самопонимания украинского общества как не-только-православного и для восприятия Церкви обществом через ее разные образы, ориентации по отношению к ней «жителей» и «искателей», околоцерковных и нецерковных христиан.

Надо признать, что и украинские протестанты, и (греко-)католики сторонились экуменических процессов, даже по отношению к ближайшим соседям по христианскому миру они оставались закрытыми и самодостаточными. Тем более примечательной стала публикация в евангельском журнале «Богословские размышления» (2014) документа Всемирного совета Церквей, важного для развития экуменического диалога. Документ «Церковь: на пути к общей позиции» появился в 2013 году, как итог многолетнего опыта работы комиссии «Вера и церковное устройство» (The Church: Towards a Common Vision. Faith and Order Paper No. 214, Geneva, World Council of Churches (WCC), 2013). Кафоличность в нем толковалась не только как географический охват, но также как разнообразие местных Церквей и их участие в полноте веры и жизни, в койнонии [10, с. 185]. Примечательно, что последняя глава «Церковь: в мире и для мира» открывает гораздо больше экуменических перспектив, чем предыдущие, поскольку койнония в открытости другу другу и миру включает не только исповедание единой веры и совместное служение, но также разделяемые моральные ценности.

Церкви смогут совместно выразить миру лишь то, что они разделяют во Христе и осмысляют во взаимном вопрошании и утверждении. Именно поэтому будущее экуменического диалога состоит в одновременном служении миссии и единству Церкви, именно поэтому важно находить возможность совместной позиции по общественным вопросам и совместного труда в представлении ценностей Божьего Царства [10, с.201-202].

Подчеркнутая значимость практического экуменизма в виде совместной социальной позиции далеко не случайна. Украинский опыт показывает, что общность не достигается путем богословских дискуссий, но дарится в ответ на синхронное христианское участие в экстремальных моментах общественной истории. Прецедентами общей позиции стали общественно-политические заявления Всеукраинского совета Церквей и религиозных организаций - консультативно-совещательного органа, который объединяет основных конфессии страны и в котором решения принимаются на основании консенсуса. Именно позиция ВСЦиРО стала референтной для самоопределения целых Церквей и гражданского выбора христиан в условия «оранжевой революции», а затем в событиях «революции достоинства».

Протестантско-католический диалог обладает значительным социальным потенциалом, религиозная инклюзивность может быть фактором социальной плюральности и динамики. Говоря об итогах Майдана для протестантов и их отношений с «другими», пастор Сергей Тимченко использует слово «синергия»: «Украинским и русским протестантам необходимо помнить об одном важном моменте, о том как они относятся к «другим»... Интересно, что в то время, как евангельские христиане теряют единство между собой, они находят общность взглядов с верующими других конфессий, в частности с православными и греко- католиками, стоящими на сходных с ними социально-политические позициях. В будущем данный феномен может привести к созданию синергии украинских христиан различных вероисповеданий» [11, с. 22-23].

Не только протестантизм, но и (греко-)католицизм связывает Украину с Европой. Как пишут украинские религиоведы, «В Бресте широко открывалось новое «окно в Европу» [4, с. 246]. Стоит признать, что за прошедшие столетия оба эти окна обществом практически не использовались. Сегодня европейский выбор Украины и «революция достоинства» возрождают запрос на «церковные окна» в Европу.

Стоит отметить, что в условиях церковного кризиса и возникающего «нецерковного христианства» становится особо значимым не только социальный, но и собственно экуменический потенциал протестантско-католических отношений. протестантский православный католицизм

Протестантски ориентированный католик Сергей Градировский выразил в своих вопросах сложную диалектику церковного, межцерковного и нецерковного образов современного христианства: «Подлинно ли мое движение, без лукавства ли оно, когда идя навстречу церкви, я удаляюсь от конфессионального в церкви? Как доверять экклесиологической строке символа веры, в смысле явственно, а не условно-символически видеть и действительно переживать «единую, святую, кафолическую, апостольскую Церковь»? [1, с. 42].

Перед лицом приближающегося пятисотлетнего юбилея Реформации рискну выразить мысль, что величайшей Реформацией, превзошедшей реформацию разделяющую, может стать реформация объединяющая. Если в 2017 году протестанты и католики вновь смогут объединиться, эта новая встреча изменит и тех, и других, создав непредставимую динамику для всего Тела Христова, воссоздав вселенскую Церковь в единстве ее многообразия.

Такая возможность должна рассматриваться вполне серьезно - и в диалоге церквей, и в личном выборе «уже-жителей» разных традиций и «еще-искателей». Вполне возможно, что реформирующее сближение между протестантами и католиками, между украинскими евангельскими протестантами и греко-католиками будет происходить не на уровне богословских комиссий и предстоятелей, но на уровне ежедневного выбора миллионов «христиан традиции» и «просто христиан». Примером этого может быть поступок Ульфа Экмана, который сделал личный выбор в пользу воссоединения с католической традицией, не отказываясь при этом от духовных благословений протестантизма и опыта своей жизни в нем.

Еще до своего перехода в католицизм епископ неопятидесятического движения «Слово Жизни» задавался вопросом о временном и комплиментарном характере протестантских «пробуждений», их жизненной связи с древом единой католической традиции: «Не следовало бы движениям пробуждения присоединиться к чему-то большему ради сохранения их своеобразия..?» [6, с. 357]. «У каждого течения есть одна весть - не вся полнота - и помазание на выполнение одной конкретной задачи - а не всех сразу. У каждого движения есть свое время, но оно не бесконечно. В радостной встрече Иоанна с Христом заложен пророческий смысл: встреча целого с частью, встреча общего с конкретным обогащает обе стороны. Пробуждение, олицетворенное Иоанном и его служение, - это нечто нужное и важное, в идеале ведущее к обогащению и углублению христианского опыта во всем Теле Христа» [6, с.359-360].

Своим решением он сделал шаг навстречу общему будущему, когда «Христианство личного покаяния» и «христианство воспитания и традиции» - внезапный и долгосрочно-перспективный элементы - дополнят друг друга. Личное и коллективное должным образом сложатся и обретут свой истинный смысл. Образуется простор и для произвольных действий Духа, и для живой и глубокой литургии богослужений и молитв. Тогда индивидуальная инициатива объединится с иерархическим духовным руководством... Внутренняя жизнь и социальная активность смогут взаимно дополнять друг друга. Миссионерство и созерцание взаимно переплетутся», - так он описывал встречу двух традиций внутри своей личной жизни [6, 366-367].

Весьма примечательно, что протестантский лидер не повел по этому пути всю свою конфессию. Тем самым он адресовал свой жест не столько иерархам разных конфессий, сколько рядовым верующиям в их личном выборе. Думаю, «искателям» это понравилось. И не только «искателям», тысячи членов украинских церквей «Слово Жизни», поддержали выбор Экмана, хотя и не вышли из своих общин. Это значит, что они приняли правду католицизма (глубину корней, открытие мистического измерения христианской жизни, красоту литургики и проч.), оставаясь при этом протестантами. В определенном смысле они могут быть названы римо- протестантами, т.е. протестантами, возвращающимися к диалогу с Римом, в пространство кафоличности.

Точно так же тысячи протестантов, прошедших через Майдан, сделали свой личный выбор и распознали в (греко-)католиках своих братьев. Многие пасторы назвали героями нашего времени кардинала Любомира Гузара и архиепископа Святослава Шевчука. Протестантов и греко-католиков объединили евангельские ценности свободы и правды, а также активная патриотичная позиция. Свою солидарность с ними проявили и верующие УПЦ (КП), и римо-католики. В связи живых людей проявилась связь традиций востока и запада, православия и католицизма, а также «пограничних», сложносоставных, инклюзивных Церквей - греко-католической и протестантской.

Очевидно, что в современном мире значение индивидуального выбора в пользу инклюзивной идентичности, межцерковного христианства будет возрастать, и предстоятели Церквей им управлять не смогут. Если раньше миряне задавали вопрос о диалоге и единстве Церквей самим же Церквям (т.е. их священнослужителям), то теперь все изменилось. «Искатели» вопросов не задают, а если задают, то сами на них и отвечают. Предстоятели Церквей из ответчиков стали наблюдателями. Инициатива перешла к простым христианам. Теперь возникают не нормативные вопросы «можем ли мы молиться вместе с протестантами?» или «есть ли рожденные свыше среди католиков», а вопросы на прояснение смыслов и последствий уже случившегося: «Как меняется представление о Церкви с учетом, того, что церковные стены уже стали прозрачными, что ощущается связь сразу с несколькими традициями, что пережитый духовный опыт единства уже не вмещается в привычные конфессиональные рамки, что духовный поиск ведет дальше и христианство более не понимается как житие в доме, но как путь паломника?».

В то время как протестантизм открывает свои духовные корни, глубину, историю, католицизм становится евангельским. Здесь они могут послужить друг другу, а самое главное - нашим современникам. Простота и глубина, Евангелие и традиция интересны и действенны вместе, не порознь. Их диалог и есть тот самый путь к единству Церкви в многообразии ее актуальных конкретно-исторических форм.

Источники

1. Градировский, Сергей. Церковная археология // Церковь вчера, сегодня и завтра. Доклады международной богословской конференции, ДХУ, 25-27 апреля 2013 г. - Черкассы: Коллоквиум, 2014.

2. Мананников, Игорь. Греко-католичество в России как гипотеза http://www.religare.ru/2_23871.html)

3. Панич, Елена. Секта или Церковь? // Богословские размышления. Спецвыпуск. Библия. Богословие. Церковь. - 2013.

4. Стоколос Надія, Шеретюк Руслана. Драма Церкви. - Рівне: ПП ДМ, 2012. - 348 с.

5. Шліхта, Наталія. Церква тих, хто вижив. Радянська Україна, середина 1940-х - початок 1970-х рр. - Харків: АКТА, 2011. - 468 с.

6. Экман, Ульф. Духовные корни. - М.: Золотые страницы, 2012. - 376 с.

7. Arjakovske, Antoine. The Role of the Churches in the Ukrainian Revolution //ABCRELIGIONANDETHICS, (http://www.abc.net.au/religion/articles/2014/03/06/3958163.htm)

8. Prokhorov, Constantine. Between the West and East. Notes on the origin of the evangelical movement in Russia // Theological Reflections. #13. - 2012.

9. Proshak, Vitaly V. From Civil Spring to Democratic Summer. Constitution, Human Rights and Freedom of Religion in Eurasia. - Oisterwijk: Wolf Legal Publishers, 2014. - 244 р.

10. The Church: Towards a Common Vision // Theological Reflections, Special Issue on Contemporary Ecclesiology, 2014.

11. Tymchenko, Sergiy. The Current and Possible Impact of the Ukrainian Crisis on Ukrainian Protestants // East-West Church and Ministry Report. Summer 2014. Vol. 22, No.3.

Аннотация

Украинские протестанты и российские католики: «Дело Экмана» и «Фактор Майдана». Михаил Черенков (Львов)

Украинский протестантизма присуща восточная и западная традиция, позволяет ему восстановить культурно-богословский связь с европейским протестантизмом и католицизмом в контексте межконфессионального диалога, экуменический потенциал которого обнаружил Украинский Майдан Достоинства.

Ключевые слова: протестантизм, православие, католицизм, греко-католицизм, традиция, инклюзивное идентичность, Майдан, практический экуменизм, межконфессиональный диалог.