Христианская жизнь

Размещено на http://www.allbest.ru/

Христианская жизнь

Святость и чистота жизни христиан первых веков

Дохристианский мир не знал высоких нравственных истин и законов. Главным началом деятельности человеческой в языческом мире был эгоизм. Под влиянием его каждый из язычников, преследуя в жизни только свои личные интересы и цели, неминуемо нарушал человеческие права и достоинства другого. Отсюда в языческом мире злоба человека к человеку, вражда отдельных личностей и обществ, отсюда же разного рода злодеяния, преступления и пороки.

Христианство принесло в жизнь новое начало - учение о братстве и любви всех людей между собой. Сообщая об этом новом начале Своим ученикам, Спаситель заповедовал, чтобы оно было отличительным признаком Его последователей.

Христиане апостольского века, близкие ко времени Спасителя и видевшие перед собой жизнь апостолов, в своей жизни действительно представляли полнейшее осуществление этого начала. Взаимная братская любовь была первой отличительной чертой их жизни. У множества верующих, замечается в "Деяниях Апостольских", было "одно сердце и одна душа". Люди, образовавшие собой Церковь Христову, несмотря на различие происхождения, общественного положения и состояния, считали друг друга братьями и любили друг друга, как братьев.

Общественные бедствия вызывали благотворительность христиан во всей силе. Так, святитель Дионисий Александрийский описывает в привлекательном свете полное евангельской любви поведение христиан во время моровой язвы, свирепствовавшей в Александрии, сопоставляя его с поведением язычников. "Весьма многие,- говорит он,- от избытка любви и братолюбия не щадили самих себя, но поддерживали друг друга, безбоязненно посещали больных, неутомимо ходили за ними, и служа им ради Христа, вместе с ними радостно умирали, потому что, исполняясь страданиями других, привлекали к себе болезнь от своих близких и добровольно принимали их мучения. Таким образом, оставляли жизнь лучшие из наших братий: некоторые пресвитеры и диаконы, и многие весьма похваляемые от народа. Они принимали тела святых на распростертые руки и перси, закрывали им глаза, заключали уста, несли их на своих плечах и потом полагали, прижимали к себе и обнимали, украшали их умываниями и одеждами, а вскоре и сами сподоблялись того же, потому что оставшиеся в живых всегда следовали по стопам своих предшественников. Совершенно напротив поступали язычники: они прогоняли начавших хворать, убегали от самых любезных, выбрасывали на улицу полумертвых, оставляли без погребения мертвых, и таким образом старались избавиться от передаваемой и сообщающейся смерти, которую, однако, и при всех их усилиях не легко было им отклонить от себя".

Римская церковь в половине III века содержала на общественные приношения более тысячи пятисот вдовиц и всяких немощных. Кроме того, Церковь, имевшая в своей среде богатых членов, посылала всегда пожертвования в другие церкви бедствующим от чего бы то ни было братьям.

Известна также благотворительность церкви Карфагенской. Святитель Киприан во время нашествия варваров на Нумидию, когда они захватили многих христиан в плен, собрал со своих клириков и народа необходимую сумму и выкупил пленных.

Такая братская любовь христиан простиралась и на язычников. Она проявлялась во взаимных сношениях между христианами и язычниками в жизни частной и общественной. Прямодушие и честность христиан в столкновениях с язычниками по делам житейским и особенно торговым, их верность, преданность и покорность правительству во всех делах, за исключением дел веры, замечаемы были даже языческим обществом и правительством и нередко вызывали сочувствие того и другого. Недаром Констанций Хлор и Константин, последний еще до принятия христианства, считали христиан самыми лучшими подданными в своей империи.

Самым лучшим доказательством осуществления христианской заповеди о любви к врагам - язычникам служит случай в Карфагене при святителе Киприане во время язвы. Язычники, также как в Александрии, бросали на улицу тела больных и умерших от язвы, никто не хотел прибирать их. Язва усилилась. Язычники стали обвинять христиан в том, что они прогневили богов, и из-за них боги посылают язву. Но тут во всей силе проявилась любовь христиан. Святитель Киприан увещал их помогать не только своим собратьям, но и язычникам, так как они братья и дети Отца Небесного. Христиане, по его слову, одни, без помощи язычников, очистили городские улицы от трупов и тем самым спасли город от дальнейшего распространения заразы. христианин язычник святость

Другой отличительной чертой жизни христиан в первые века была чистота и строгость их нравов, особенно поразительная наряду с нравственной распущенностью язычников. Чистота супружеской жизни свято соблюдалось в христианских семействах. Связанные взаимной любовью, члены христианской семьи проводили жизнь в постоянных трудах и молитвах.

На первых порах жизни Церкви мы видим многих подвижников и подвижниц разного рода. Одни принимали на себя обет девства, отказываясь от семейной жизни, другие - произвольной нищеты, отказываясь от своего имущества и раздавая его бедным, иные проводили время в непрестанной молитве, посте и воздержании, а некоторые соединяли все эти обеты вместе. Такие подвижники известны под названием аскетов. Ограничивая в себе чувственные потребности и удерживаясь от житейских наслаждений, они стремились возвысить свой дух над плотью, чтобы беспрепятственно посвятить себя на служение Богу.

Аскетизм имел место в иудействе (ессеи и ферапевты) и в язычестве (стоики, пифагорейцы), но там он основывался на дуалистическом воззрении на мир, по которому материя отождествлялась со злом и считалась источником греха. В христианстве, напротив, ничто материальное не считалось источникам зла, и ненависти к материальному не было. Христианская аскетическая жизнь была свободным, необязательным подвигом, возвышающим дух человеческий над материальными условиями жизни, ради жизни чисто духовной.

В I и II веках подвижничество во всех его видах было явлением одиночным: подвижники жили в обществе других людей, не составляя из себя особого общества с определенными правилами жизни и не считали своих обетов неизменными. В конце III века подвижничество получает более определенный вид. Люди, стремящиеся к высшему нравственному совершенству, находят более удобным проводить жизнь аскетическую вдали от общества, в пустынях, в которые и удаляются. Удалившиеся сюда подвижники получили название анахоретов, эремитов, и, наконец, монахов. Гонение Декия в середине III века послужило внешним поводом к началу анахоретского образа жизни. Некоторые из египетских христиан бежали в соседние пустыни и здесь, вдали от общества людей, проводили подвижническую жизнь. Из таких подвижников особенно замечателен Павел Фивейский. Пятнадцатилетним мальчиком он ушел в Фиваидскую пустыню и прожил в ней более восьмидесяти лет, не видя людей, питаясь дикими плодами, кореньями и травами и проводя время в молитвах. Павел Фивейский, таким образом, положил начало монашескому образу жизни. Но отцом монашества и организатором его был Антоний Великий, жизнь и деятельность которого относиться более к IV веку.

Значение мученичества

Борьба Церкви с внешней силой государства нашла выражение в мученичестве. Церковь послеапостольского периода была Церковью мучеников. Мученичество - в высшей степени характерное явление первого периода церковной истории. Его тесная связь с этим временем видна из того, как трудно передать на других языках греческое понятие "мартис". Древние восточные народы переводили его буквально - свидетель, славяне - мученик. В таком переводе слово "мученик" передаёт лишь второстепенную черту факта и является отзывом непосредственного человеческого чувства на повествование о тех ужасах и страданиях, которые переносили мученики. Такой перевод указывает, что в мученичестве эти народы больше всего поражены истязаниями мучеников, а не свидетельством за веру. Но христианин грек смотрел на явление с другой стороны. Мученики - это борцы веры, их мучение - это "подвиг" с оттенком торжественности. Следовательно, мученик - не пассивный страдалец, а герой - деятель. Действительно, внешние мучения не представляли собой чего-то необычного, потому что римские законы подвергали истязаниям всех преступников. Римляне часто видели кровавые сцены в амфитеатрах цирка: бои гладиаторов, зверей и т.п., так что они привыкли к таким зрелищам.

Язычников более всего поражали не телесные мучения, а героизм и стойкость в вере мучеников. Ведь в то время народ признавал свою религию не в убеждении, а в выражении этого убеждения в культе, который можно совершать без веры, механически.

Христиане же были настолько тверды в вере Христовой, что терпели всё, даже смерть. В уме язычников это не вмещалось: они никогда бы так не поступили. И вот здесь и выступает главное значение мучеников, как свидетелей истины христианской религии. На вопросы язычников: "Что есть истина?", христиане своей кровью засвидетельствовали об истине, в которой они были убеждены.

О высоте подвига мучеников в истории Христианской Церкви свидетельствует уже то, что Сам Иисус Христос благоволит называть Себя "свидетелем верным" (Апок. 3, 14) и мучеников - по славянскому словоупотреблению - Своими свидетелями (Апок. 2, 13). Но Христос называется также и "апостолом исповедания нашего" (Евр. 3,1) и на апостолов возлагает служение быть Его свидетелями (Деян. 1.8; 24. 16, 22). Итак, мученичество есть продолжение служения апостольского в мире.

Христианские обычаи

Вся обстановка жизни первых христиан носила на себе религиозный отпечаток. Все их обычаи и в домашней и общественной жизни проникнуты были духом христианской религии. Так они при начале какого - либо дела полагали на себе крестное знамение. На стенах своих домов, на домашней утвари и посуде делали священные символические изображения. Делать изображения на стенах домов, на домашней утвари и посуде было в обычае у язычников. Предметом изображения у них служили, большей частью, сцены из мифологии. Христиане же заменяли мифологические изображения изображениями креста, рыбы, голубя, употреблявшимися затем и в самих храмах. Обычай христиан погребать умерших, молиться за них и делать приношения во имя их, по преимуществу, носит религиозный характер.

Язычники тела умерших обыкновенно сжигали, христианская Церковь приняла обычай еврейский - помазывать тела умерших благовонными мазями и полагать в землю. Само погребение сопровождалось молитвами, пением соответствующих совершаемому действию псалмов и песнопений и даже надгробными речами, а также совершением литургии в память умерших, и тем удобнее, что очень часто местами христианских богослужебных собраний бывали усыпальницы или катакомбы, в стенах которых ставились гробы умерших. Печаль об умерших умерялась радостным сознанием, что умерший во Христе имеет надежду воскресения для будущей жизни, почему и считалось приличным сопровождать погребение торжественным и радостным богослужением - совершением Евхаристии. Вследствие того общехристианского сознания, что умершие продолжают жить за гробом, христиане и после их смерти продолжали возносить за них молитвы, а в годовщины смерти, так же как и в день смерти, делали как бы от них приношения и совершали Евхаристию, причем в общественных молитвах умершие поминались поименно.

Церковная дисциплина

В век апостольский, при всеобщей святости и чистоте жизни христиан, мы видим все-таки между членами Церкви несколько случаев уклонения от требований истинно христианской жизни. Церковь, имеющая своим идеалом святость и чистоту своих членов, не могла допускать, чтобы в ее недрах развивалось такое зло. Поэтому она употребляла все меры к пресечению его и возвращению заблудших на путь истинный.

Совокупность этих мер и составляет так называемую церковную дисциплину. Все эти меры узаконены Самим Спасителем. Первая мера - это нравственное увещанее согрешившего, частное, наедине. Если такое увещание оказывалось недейственным, то следовала другая мера вразумления - обличение согрешившего сначала при нескольких свидетелях, а потом - перед лицом всей Церкви, публично. Наконец, если и эта мера не приводила согрешившего к исправлению, Церковь употребляла последнее средство к вразумлению, самое строгое - отлучение от своего общества.

Все эти меры были употребляемы с постепенностью и последовательностью, так что к отлучению Церковь прибегала в крайних случаях, когда уже не было надежды на исправление. Но и в этом случае Церковь имела в виду не наказание грешника, а исправление его. Если он раскаивался, она опять принимала его в свое лоно. Обыкновенно отлучение Церкви падало на еретиков, отступников от христианства и закоренелых грешников. Но случаев отлучения в апостольский век мы видим весьма немного. Так, апостол Павел, совместно с Коринфской Церковью, предал отлучению коринфского кровосмесника, но когда тот раскаялся, апостол просил Коринфскую Церковь простить его. Тот же апостол отлучил лжеучителей Именея и Александра, чтобы они научились не богохульствовать, а апостол Иоанн запретил принимать в дом и приветствовать тех еретиков, которые не исповедуют Иисуса Христа, пришедшим во плоти. Во II и III веках, когда в Церкви появилось множество еретеков, а также было много падших во время гонения, случаи отлучения от Церкви повторялись довольно часто.

Библиография

1. Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси. Церковь и духовное возрождение России. - Т. III. Ч. II. - М.: Издательский Совет РПЦ, 2005. - 672 с.

2. Августин Блаженный, еп. Иппонский. Творения. В 4-х тт. - СПб, 1998.

3. Аверкий (Таушев), арх. Четвероевангелие. Апостол. Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. - М., 1999.

4. Агапит, архим. Жизнь св. Григория Богослова. - СПб., 1869.

5. Агапит, архим. Жизнь св. Василия Вели¬кого. - СПб., 1873.

6. Агапит, архим. Жизнь св. Иоанна Златоуста. - Сергиев Посад, 1902.

7. Амвросий, еп. Медиоланский. Две книги о покаянии. - М., 1901.

8. Амвросий, еп. Медиоланский. Избранные поучительные слова. - М., 1838.

9. Амвросий, еп. Медиоланский. О девстве и браке. - Казань, 1901.

10. Амвросий, еп. Медиоланский. О должностях священнослужителей Церкви Христовой. - Киев, 1875.

11. Амвросий (Погодин), архим. Святой Марк Ефесский и Флорентийская уния. - М., 1994. - 434 с.

12. Античность и Византия. - М.: Наука, 1975.

13. Антоний (Блум), митр. Сурожский. Беседы о вере и Церкви. - М., 1991.

14. Архиерейский собор РПЦ. 29 ноября - 2 декабря 1994 г. Документы. Доклады. - М.: Изд. Московской Патриархии, 1995. - 208 с.

15. Архиерейский собор РПЦ. 18-23 февраля 1997 г. Сборник документов. - М.: Изд. Московской Патриархии, 1997. - 175 с.

16. Асмус В.В., прот. История Церкви. - М.: Православный Свято-Тихоновский богословкий институт, 1998. - 84 с.

17. Афанасий Великий, архиеп. Александрийский. Творения. В 4-тт. - М., 1995.

18. Афанасьев Н., протопресвитер. Церковные соборы и их происхождение. - М., 2003. - 205 с.

19. Бахтин М.В. Богословское осмысление истории. - М.: Московский институт духовной культуры, 2006. - 128 с.

20. Благоразумов Н., прот. Святой Василий Великий как богослов - естествоиспытатель. - М., 1891.

21. Благоразумов Н., прот. Святоотеческая хрестоматия с предварителными общими церковно-историческими очерками и частными биографическими и библиографическими сведениями о святых отцах и учителях Древневселенской Церкви. - М., 1883. - 603 с.

22. Болотов В.В. Лекции по истории Древней Церкви. В 4-х тт. М.: Мартис, 2000-2003. Тт. 3-4.

23. Брандет Генрих Р.Г. Самозваные епископы и Англиканская церковь. - Лондон, 1947.

24. Бриллиантов А.И. Император Константин Великий и Миланский Эдикт 313 г. - СПб.: Издательство Олега Абышко, 2006. - 336 с.

25. Булгаков С.В. Настольная книга для священно-церковнослужителя. Часть II. - М., 1993. - 1772 с.

26. Булгаков С., прот. Православие. Очерки учения православной Церкви. - М., 1991.

27. Васечко В.Н., свящ. Сравнительное богословие. Сравнительное богословие. Курс лекций. - М.: ПСТГУ, 2006. - 100 с.

28. Василий Великий, архиеп. Кесари Каппадокийской. Творения. В 4-тт. - М., 1995.

29. Вениамин (Федченков), митр. О вере, неверии и сомнении. - СПб., 1992.

30. Венгер А. Рим и Москва. 1900-1950 (пер. с франц.). - М., 2000.

31. Виноградов Н., свящ. Догматическое учение святого Григория Богослова. - Казань, 1887.

Размещено на Allbest.ru