Исследования мистериальной практики ведутся учеными на протяжении многих десятилетий. Но, несмотря на это, мистические культы до сегодняшнего дня оставляют много спорных вопросов и являются излюбленной темой современных исследователей. Изучение древнегреческого мистицизма позволяет не только лучше понять античную религию и философию, происхождение христианства, но и позволяют по-иному взглянуть на ставшие уже классическими представления о полисной (т.е. гражданской) и личной религии греков.

В современной историографии существуют различные подходы к изучению мистицизма в античной Греции. На сегодняшний день уже классическими стали работы В. Дюранта [4], А.Ж. Фестюжьера [19], Э. Доддса [3], М. Элиаде [21], В. Буркерта [1], В. Исаевой [7]. Пожалуй, ни одно явление античной жизни не вызывает такое количество самых разнообразных мнений, как греческая мистериальная практика.

В современной историографии традиционными стали взгляды на мистику как на прообраз христианского культа (В.И. Исаева [Там же], Л.Л. Селиванова [16]), как на сложный церемониальный ритуал, связанный с сельскохозяйственной практикой (М. Элиаде [21]), на религиозную истерию и снятие эмоциональной напряженности (Э. Доддс [3]), олицетворение жизни человека до и после смерти (И. Чистович [20], Н. Новосадский [13], Ю. Обидина [14]), ломку общественной психологии (А. Кураев [10], В. Иванов [6]), кризис официальной религии (Х. Туманс [18]), поиск личного общения с богом (В. Иванов [6], Ю. Кулаковский [9]), культ плодородия и сексуальные практики (Ф. Зелинский [5], Н. Новосадский [13], М. Нильссон [12]), признак социального беспорядка (П. Киньяр [8]), определенный политический институт (В. Исаева [7]) и т.д. Впрочем, мистика занимала настолько важное место в духовной жизни Древней Греции, что практически каждый исследователь находит там истоки многих реалий античного мира.

Разнообразие исследовательских подходов и важность указанного феномена для всех сторон жизни античного мира свидетельствуют о настоятельной необходимости обращения к мистериальной практике для понимания феномена полисной жизни древних греков.

Несомненно, мистика выполняла важные социальные и культурные функции. Однако здесь нам хотелось бы остановиться на политическом аспекте мистерий, поскольку они составляли определенный элемент полисного устройства.

Действительно, помимо ярко выраженной социальной функции, мистерии играли важную роль и в политической жизни. Но если для эпохи эллинизма это утверждение практически не оспаривается - в частности, по мнению В.И. Исаевой, "рост политизации мистерий связан со стремлением эллинов оправдать узурпацию власти, тот факт, что правитель находится у власти по воле богов" [Там же, c.43], то для более раннего периода - эпохи архаики и даже классики, такого единодушия среди исследователей не наблюдается. В представленной статье мы попытаемся обозначить основополагающие моменты, свидетельствующие о политическом аспекте мистериальной практики в эпоху формирования полисной системы.

Во-первых, полисная религия была инкорпорирована в политическую структуру, государственность. И.Е. Суриков считает, что религиозные и государственные структуры в полисе в принципе совпадали. Действительно, полис являлся "не только политическим, но и религиозным феноменом" [17, c.85].

Во-вторых, роль государства в мистериальной практике определялась по-разному. Если одни мистерии являлись значимой частью полисных культов и контролировались государством, то другие, наоборот, полисом не признавались, и поэтому отправлялись либо частными лицами, либо религиозными сообществами.

В-третьих, однозначно говорить о политических функциях мистерий можно лишь применительно к Элевсинским таинствам в честь Деметры и культу Диониса Орфического. Данные мистериальные культы - это реакция на оформление полисных культов, попытка осознать свое духовное единство, поскольку официальная религия была недоступна большинству населения. Элевсинские мистерии имели общегреческий характер. К посвящению не допускались лишь варвары, однако даже для них делались исключения. Примечательно, что получить доступ к таинствам могли даже рабы, если те не были варварами по происхождению [11, c. 203]. По мнению И.Е. Сурикова, культовый феномен Элевсинских мистерий приобретает общегреческое значение начиная с эпохи классики [17, c.93].

По свидетельству источников, культ Деметры существовал еще в догомеровское время, поскольку упоминания о нем встречаются в "Илиаде" и "Одиссее". Однако свидетельств о самих мистериях в Элевсине в догомеровское время у нас нет. Это, возможно, свидетельствует о том, что организация и распространение таинств совпали с формированием полисной системы, в которой мистериальная практика играла особую роль.

С течением времени многие идеи, проводившиеся отправителями Элевсинского культа, постепенно проникали в среду народа и могли становиться предметом бесед в школах философов. По этой же логике мы можем предположить и обратную связь. Неслучайно многие греческие философы, в особенности Платон, в своих рассуждениях полемизируют с различными положениями мистических учений.

В-четвертых, мы не можем сказать, что мистерии - это какая-то особая форма религиозной практики, резко отличающаяся от гражданского культа. Это, скорее, особая, личностная форма выражения ритуальной практики в рамках полисного политеизма [1, c.478].

В-пятых, мистерии имеют особое значение в рамках официального культа. Если государственный культ публичен, обращен вовне, то мистериальная практика направлена вовнутрь, вглубь человека. Не случайно именно в мистических культах появляется идея личного спасения. Человек осознает свой внутренний мир без относительности полиса, что позволяет ему хотя бы на определенный миг отрешиться от обыденной жизни, осознать свой личностный опыт [2, c.78].

В-шестых, Дионис Орфический в данном случае выступает как бог исключительности: становление его таинств свидетельствует о росте индивидуального самосознания. Приверженцы данного культа рассматривают себя как частные группы, противопоставляющие себя полису. Для членов дионисийских обществ были выработаны даже особые погребальные обряды. Подчеркнутая эзотеричность культа Диониса, приобщение к нему путем индивидуальных инициаций нередко придавали данным мистическим сообществам замкнутый характер.

Вместе с государственными праздниками в честь Диониса распространялись и частные дионисийские таинства [1, c.501]. Известно, что этому культу в Аттике покровительствовал Писистрат в связи с борьбой с аристократическими культами во время своего правления в Афинах. Однако это не было сделано лишь в рамках борьбы с аристократизмом Аполлона. Скорее, можно утверждать, что распространение дионисийских мистерий было связано с деятельностью орфических общин. Не случайно именно в эпоху его правления культ Диониса получает окончательное оформление в Аттике и становится культом государственным, а орфическая доктрина оказывается весьма популярной [6, c.174].

В-седьмых, неслучайно слияние мистерий Диониса с культом Деметры. Примечательно, что с Деметрой Дионис сочетался уже в древнейших представлениях. Свидетельство этого мы находим у Пиндара [15, Isthm. VI, 4]. С течением времени Дионис играет в Элевсинских таинствах все более заметную роль.

В доктрине Элевсинских таинств складывается представление о сопрестольничестве трех богов - Деметры, Коры и Диониса, при этом женское божество мыслится в двух ипостасях - Земли-Матери и подземной Девы - царицы. Сам же Дионис проявляется в ипостаси подземного владыки и ипостаси младенца-Иакха [6, c.96].

В-восьмых, из мистического аспекта культа Диониса вырастает и учение орфиков. На этот источник указывает нам сам миф: Орфей считается почитателем и Аполлона, и Диониса. Учение Орфея стало итогом рационализирующего влияния религии Аполлона на дионисийские таинства. Отсюда вытекает и главная цель деятельности орфических общин VI в. до н.э. - возвести почитание Диониса в ранг афинской государственной религии. Не случайно почитание Диониса было введено во все частные родовые культы. В это же время культ Диониса был соединен с Фейониями и Апатуриями - праздниками в честь умерших родственников [Там же, c.101].

Таким образом, намеченные в статье векторы влияния мистических культов на политическую жизнь греков дают возможность утверждать, что полисное устройство опиралось не только на зримые социальноэкономические и политические аспекты. Детальное рассмотрение каждого из утверждений позволит также рассматривать гражданскую религию греков как с точки зрения рационализации предшествующего опыта, так и с позиций интеграции рационального и мистического элементов в стройную мировоззренческую систему.

мистериальная практика греческая полисная религия

Список литературы