От воссоздания традиций к практикам эпохи модерна: религиозный бум в постсекулярном Вьетнаме глазами антропологов

Размещено на http://www.allbest.ru/

От воссоздания традиций к практикам эпохи модерна: религиозный бум в постсекулярном Вьетнаме глазами антропологов

Елена Гордиенко

Аннотация

Elena Gordienko

From Revived Traditions to Modern Practices: The Reli gious Boom in Post-Secular Vietnam in an Anthropological Perspective

Elena Gordienko -- Russian State University for the Humanities (Moscow)

This article gives a review of two books examining the religious sit uation in “post-secular” Vietnam. The book of American anthropol ogist Shaun Malarney “Culture, Ritual, and Revolution in Vietnam” (2002) offers a research of the transformations of religious practic es and morality caused by the 1945 communist revolution: the au thor shows the polyphony of understanding of morality and ritual in Vietnamese society. The edited volume “Religion, Place and Moder nity: Spatial Articulation in Southeast Asia and East Asia” (Ed. by M. Dickhardt and A. Lauser in 2016) examines, within an “anthro pology of space and place,” the emergence of new “secular religions” in Vietnam.

Keywords: Vietnam, Vietnamese religions, morality, secular reli gions, anthropology of space and place.

Религиозная жизнь совре менного Вьетнама отличает ся пестротой и динамично стью. Одни практики, унасле дованные от предшествующих эпох, воссоздаются после пе риода антирелигиозной поли тики коммунистической партии (1945-1986), другие -- возник ли совсем недавно и мгновен но стали популярными. Раз нообразны и формы религиоз ной жизни: это и оккультные практики, и культы, и религии со сложной доктриной (с тен денцией размывания границ в этом априори условном разде лении). Какие-то практики вос производят синкретизм, свой ственный вьетнамской культуре, а какие-то очерчивают границы ортодоксии. Свою лепту в раз витие религиозной жизни вьет намцев до настоящего време ни вносит государство (в лице компартии Вьетнама), регла ментируя «верования» и «ре лигии» и осуществляя повсе дневную политику управления ими. Такое взаимодействие яв ляется для Вьетнама традици онным. Кроме того, еще более сложной делают эту картину светские ритуалы, унаследо ванные от периода социалисти ческих реформ 1960-70-х гг. В настоящее время, в постсеку- лярную эпоху, взаимодействие всех этих элементов обрета ет новые формы, отражающие тесное переплетение светского и религиозного во вьетнамском обществе1.

Современные религии Вьет нама исследуются как в науч ных учреждениях Вьетнама, так и иностранными учеными. Многие работы касаются част ных вопросов (отдельных ре лигий или культов), однако су ществуют монографии, описы вающие религиозные феномены в их взаимосвязи и развитии. Наше внимание привлекли две значимые антропологические работы, содержащие всесторон ний обзор религиозной ситуа ции во Вьетнаме. Первая кни га -- фундаментальный труд американского антрополога Шона Маларни «Культура, ри туал и революция во Вьетна ме» (2002 г.)2. В центре внима ния автора -- трансформации религиозных ритуалов и обря дов жизненного цикла, вызван ные революцией 1945 г. Вторая книга -- сборник «Религия, ме сто и эпоха модерна. Простран ственное выражение религии в Юго-Восточной и Восточ ной Азии», вышедший в 2016 г. под редакцией немецких ан тропологов Михаэля Дикхардта и Андреа Лаузер Dickhardt, M., Lauser, A. (eds) (2016) Religion, Place and Modernity. Spatial. Три главы этого сборника посвящены по следним тенденциям в разви тии религий во Вьетнаме в усло виях постсекулярного общества.

Две эти работы объединяет генетическая связь исследуемых явлений (недаром авторы сбор ника 2016 г. ссылаются на труды Ш. Маларни). В то же время со поставление двух книг позволяет почувствовать и динамику раз вития вьетнамской религиозной жизни, и перемены в самих под ходах антропологов к исследова ниям в этой области.

Книга Шона Маларни «Куль тура, ритуал и революция во Вьетнаме» основана на по левых исследованиях религи озной жизни, проведенных им в 1990-х гг. в общине Тхиньли- ет -- в сельском пригороде Ха ноя (Thinh Liкt, ныне городской квартал). Достигнутая Малар- ни детализация описания по зволяет ему не только охарак теризовать и интерпретировать присущие общине религиозные практики (как формирующие солидарность, по Э. Дюркгейму), но и показать все разнообразие отношения разных слоев населе ния деревенской общины к этим практикам в их традиционном и обновленном виде (автор ссы лается на подходы в изучении ритуала В. Тернера, с. 10-11). Автор ставит перед собой зада чу описать конфликт представ лений о религиозных практиках и обрядах жизненного цикла, вызванный сломом традицион ной культуры после революции. Решая эту задачу, автор прихо дит к выводу о том, что к нача лу XXI в. во Вьетнаме сосуще ствуют традиционные, религи озные варианты обрядов (хотя и сохранившиеся не в полном объеме) и введенные компар тией светские сценарии ритуа лов. Это сосуществование поро ждает неопределенность, кон фликты, но порой и переходные, симбиотические формы ритуа лов в лиминальном простран стве между «феодальным» (тра диционным) и «прогрессивным» (революционным)Articulation in Southeast Asia and East Asia. Boston: Brill..

Теоретически обосновывая свою работу, Маларни опреде ляет в качестве своей главной задачи не детальное описание ритуальных практик, а исследо вание многообразия связанных с ними идей, споров, диспутов (с. 8). Так, вопросы этики и морали, актуализируемые в ритуа лах и обрядах жизненного цикла, дифференцируются по социаль ным слоям. Именно различ ное понимание этических норм представителями разных соци альных групп общины поро ждает разнообразие ритуальных практик (с. 9). При этом одним из важнейших социокультурных субъектов в этих отношениях выступает, по мнению Маларни, вьетнамское государство (с. 11). Все эти процессы Маларни опи сывает в развитии, охватывая большой исторический период (вторая половина ХХ века с от сылками к более ранним перио дам), что нехарактерно для ан тропологического исследования. Автор даже считает свою рабо ту одновременно антропологи ческой и исторической (с. xiii). Все же по задачам и методам ис следования книга Маларни оста ется полностью антропологиче ской, а исторический материал служит предысторией вопроса, без которой понимание совре менных автору явлений было бы неполным.

Первая глава посвящена зе мельной реформе и коллекти визации (1955 г.), направлен ным на устранение от власти «феодальных» (унаследован ных от колониальных времен) элит на местах и на создание коллективных хозяйств. Имен но в перераспределении земли автор видит отправную точку и самый мощный фактор транс формации вьетнамской культу ры в то время (с. 41)5. Используя многозначность слова «ланд шафт», Маларни увязывает из менения в организации природ ного ландшафта с изменениями в религиозном ландшафте об щины. Эта метафора в духе кон цепций антропологии простран ства коррелирует с вьетнамской традиционной картиной мира, в которой природный ланд шафт повсеместно населен ду хами, требующими поклонения, но с переделом земли в 1955 г. ритуалы прерываются, покро вительство духов утрачивается (с. 42-4б)6.

Маларни описывает адми нистративные меры, направ ленные на формирование но вых норм морали и преодоление традиций, «мешающих строи тельству социализма» (с. 58, 64). В новой морали отразились со циалистические идеалы. Вла сти, заявляя о создании «ново го человека», «нового общества», «новой культурной семьи», вы ражали приверженность стране, народу, труду и науке, ставя на учное знание во главу экономического и культурного прогрес са (с. 59) Маларни пишет о тенденциях к абсо . От «нового человека» же требовалась готовность всту пить в кооперативное хозяйство и служить в армии, а также отка заться от «ретроградных» идей и веры в исцеление духами -- так артикулировалась новая мораль (с. 58).

В рамках утверждения новой морали велась «борьба с суеве риями» -- были закрыты хра мы и общинные дома, в которых раньше поклонялись духам. Ма- ларни обнаруживает в этом фор му противостояния новой власти старым элитам, авторитет кото рых ранее утверждался в дере венских религиозных церемони ях (с. 45). Автор также описывает пропаганду, запреты ритуалов и уничтожение религиозных ат рибутов. На основе полевого ма териала автор чрезвычайно по дробно пишет о трансформации сохранявшихся семейных рели гиозных практик, а также анали зирует всю палитру подпольной религиозной жизни в общине (культ духов-покровителей, се ансы гадателей, целителей, ме диумов). Еще один важный шаг компартии -- регламентация свадебных и похоронных цере моний, проявившаяся в их упро щении, удешевлении, демокра тизации (отмены статусности) и запрета «суеверных» практик общения с духами во время цере моний (с. 66). Далее в книге этим обрядам посвящены отдельные главы (4 и 5), содержащие по дробнейший полевой матери ал -- особенно в части похорон -- и выводы о неоднозначном отношении населения к рефор мам и проблеме выбора индиви дуумом того или иного ритуала в разнообразии традиционных обрядов, новых предписаний и их сочетаний (с. 146-147, так же в заключении -- с. 213).

Маларни ставит вопрос о сущности понятия «суеверие». При этом он обнаруживает, что к 1967 г. из этого понятия было исключено -- и таким образом легализовано -- поклонение ду хам предков на домашнем алтаре, тогда как все остальные религи озные практики оставались под запретом фактически до 1986 г. (с. 92)лютизации роли науки в обществе (officials to a certain extent fetishized the idea of science) (c. 59)..

Отдельная глава книги посвя щена созданию новых культов --почитанию героев революции и войн, которое, по мнению Ма- ларни, носит двухуровневый ха рактер. Со стороны властей ор ганизовано светское почитание погибших для прославления по двига и пропаганды достиже ний революции (оно может быть организовано вокруг мемориа лов и не связано с конкретны ми захоронениями погибших) (с. 175). В то же время со сторо ны семей погибших до настоя щего времени существует острая, коренящаяся в страхе перед го лодными духами необходимость в обнаружении тела погибшего, его перезахоронении и проведе нии церемоний, способствующих перемещению духа на семейный алтарь (с. 180-184). Маларни ха рактеризует эти практики как дополняющие друг друга и, что важно, не вызывающие столкно вения старых и новых мораль ных норм (с. 188).

Последняя глава книги по священа культу духов-покрови телей, почитаемых в общинных домах и храмах, и его трансфор мации. Маларни описывает слу чай феминизации этого тради ционного мужского сельского культа: пожилые женщины (как наиболее активная религиозная половозрастная группа) заня ли пустующий общинный дом для проведения буддийских це ремоний, после чего мужчи ны выбрали дух Хо Ши Мина в качестве объекта поклоне ния, чтобы вернуть себе ини циативу в проведении церемо ний. В итоге власти запретили поклонение Хо Ши Мину (но его портрет не сняли, а лишь пере весили на другую стену общин ного дома и продолжили покло нение с частными просьбами, без ритуалов с молением о по кровительстве всей общине), то гда как женщины продолжи ли проводить в общинном доме буддийские церемонии (с. 195“ 200). Маларни оценивает этот инцидент как вторжение жен щин в априори мужской культ (с. 207). Нам же в этом сюжете кажется интересным переосмыс ление опустевшего священного пространства общинного дома в качестве буддийского храма.

В заключение Маларни пред лагает читателю общую ин терпретацию всего материала. По мнению автора, концепту альной схемой рассмотрения вьетнамской религиозной жиз ни 1990-х гг. может служить по нятие морали, рассматривае мое скорее в антропологическом ключе, чем с точки зрения фи лософской этики (с. 210). Имен но многозначность морали поро ждает повседневный спор между двумя моральными парадигма ми -- старой и новой, со всей сложностью выбора и постоян ной необходимостью опреде ления индивидуумом собствен ной идентичности в этом выборе (с. 212-213).

Сборник «Религия, место и эпоха модерна. Пространственное вы ражение религии в Юго-Восточ ной и Восточной Азии» (2016) от крывается главой немецкого ан трополога Михаэля Дикхардта Dickhardt, M. Lauser, A. (eds) Religion, Place and Modernity in Southeast and East Asia: Reflection on the Spatial Ar ticulation of Religion with Modernity, PP. 1-ЗЗ., выступившего одним из его ре дакторов. Дикхардт ставит под сомнение определение эпохи мо дерна (Modernity) как секуляр- ной, видя в секуляризации лишь особый опыт западного общества, тогда как в Азии модерные госу дарства сохраняют религиозную жизнь благодаря историческому своеобразию местных обществ Действительно, в Азии (в частности, во Вьетнаме) даже в годы антирели гиозных кампаний, когда религиоз ная жизнь ограничивалась, она не исчезала полностью, не происхо . При таком подходе понятие Mo dernity остается удобной концеп туальной схемой изучения ази атских обществ, но при условии, что единственным постоянным признаком модерного государ ства можно признать лишь на личие частной и коллективной «автономии» (autonomy) в пони мании Питера Вагнерадило веберовского «расколдовыва ния мира», как это было в Европе. Подробнее о взаимосвязи религиоз ного и светского в Азии см.: Узла- нер Д.А. Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке. С. 21., а другие признаки выступают в азиатском контексте дополнительными, «необязательными» (секуляри зация, индустриализация, урба низация, институты государства и гражданского общества и т. д.) (с. 5-6).

Говоря о бурном развитии ре лигий в современной Азии, Дик хардт утверждает, что Moderni ty является не только контекстом религиозной жизни общества, но и ее источником. Эпоха мо дерна переформатирует религию, размывая границы между поня тиями «религия», «верование», «магия», «суеверие», поэтому, по мнению Дикхардта, необхо дим отказ от западного понима ния религии, коррелирующего с христианством и колониализ мом. Все религиозные практи ки -- как в Азии, так и на Запа де -- должны рассматриваться как особые формы «духовности» (spirituality) (с. 10-11).

Вместе с тем Дикхардт пред лагает для рассмотрения ази атских кейсов сделать акцент на пространственных харак теристиках религии. В главах сборника, посвященных Вьетна му, мы увидим, что именно этот подход обнаруживает глубокую связь религии и эпохи модерна (с. 14). Место (и шире -- «про странство») понимается не толь ко буквально -- физически, но и осмысляется как абстракт ная и многозначная реальность, остающаяся, тем не менее, в фи зическом измерении. Как пока зано в главах сборника, катего рия «места» в религии остается динамичной и обладает подвиж ными границами. Более того, пространство принципиально влияет на религиозную жизнь людей и даже может интерпре тироваться как фундаменталь ное средство, структурирующее человеческие практики (funda mental mode of human praxis) (с. 17).

Вьетнамской религиозной жизни посвящены три главы. Первая из них (глава 5-й кни ги) -- исследование канадско го буддолога Александра Суси Soucy, A. (2016) “Constructing Modern Zen Spaces in Vietnam”, in M. Dick hardt, A. Lauser (eds) Religion, Place, посвященное развитию во Вьет наме новой школы дзен-буд дизма, именуемой «Чук Лам»and Modernity. Spatial Articulation in Southeast Asia and East Asia, pp. 125 145. Boston: Brill.. Эта школа существует с 2004 г., но уже успела проделать путь от центра медитации до влия тельной буддийской организа ции с сетью монастырей (с. 127). Суси видит истоки школы в ре формированном буддизме на чала ХХ в. и подчеркивает ее схожесть с современными за падными школами медитации и необуддизма (с. 129).

Отличие школы «Чук Лам» от традиционных вьетнамских буддийских школ выявляет ся автором при сопоставлении архитектуры храмов, организа ции пространства и внутренне го убранства. Новую школу буд дизма отличают грандиозность форм, сочетающаяся с просто той оформления, а также нали чие специальных залов для ме дитации и лекций (с. 131). Тра диционные храмы, напротив, обычно небольшие, с пышным убранством и без каких-либо дополнительных помещений, поскольку практика медита ции никогда не была распро странена во Вьетнаме даже среди монахов (ритуалы включают в себя подношения на алтари и пение мантр). Неразделен ное на залы пространство тра диционного храма ориентиро вано на коллективные практи ки, тогда как отдельные залы для медитаций в школе «Чук Лам» подразумевают индиви дуализацию духовного опыта (с. 133, 141).

Простота оформления за трагивает и алтарное простран ство храмов «Чук Лам». С упро щением алтаря происходит от каз от махаянистского пантеона (бодхисаттв, божеств и свя тых) и десакрализация Будды: он изображается как историче ский персонаж, достойный по дражания, а не в качестве боже ства, влияющего на повседнев ную жизнь человека (с. 132-133). В этом контексте медитация воспринимается лишь как пси хологическая практика. Суси со относит такое понимание меди тации с европейским взглядом на буддизм, а само направле ние определяет как «рациональ ный» и даже «секулярный» буд дизм (с. 138). Кроме того, автор называет его «паназиатским» -- принимающим только универ сальные атрибуты, объединяю щие буддийский мир, который уподобляется в этом христиан скому миру (единые филосо фия, практики, мораль, ключе вые символы) (с. 137). В заклю чение автор приходит к выводу, что, несмотря на значительное западное влияние на формиро вание дзен-буддизма, его им пульс идет все-таки из самой Азии (с. 139)14.

Глава 6, написанная Андреа Лаузер15, посвящена буму палом ничества во Вьетнаме на приме ре популярного среди палом ников и туристов места -- горы Иенты (ок. 100 км от Ханоя, вы сота 1068 м). Если Суси описы вает пространственное измере ние монастыря, то Лаузер из учает ландшафт -- пространство еще более сложное и многопла новое. Проанализировав раз нообразие людей, посещающих гору Иенты, Лаузер приходит к выводу о многозначности это го места и полифонии смыслов, связанных с многообразием на ходящихся там памятников и со оружений (с. 152). И эта много значность вполне коррелирует с традициями синкретизма вьет намской народной религии с ее многообразием форм и тем для рефлексии и дискуссии (по вы ражению Лаузер, “rampant for-est” of countless blurring entities and topics, с. l6o).

На основе полевых исследо ваний Лаузер выделяет целый ряд значений, придаваемых пространству на горе Иенты в диапазоне от туризма до па ломничества, граница между которыми, по ее мнению, раз мывается (с. 151) Паломнические практики, описан ные Ж.В. Корминой в отношении России, вполне характерны и для Вьетнама. См.: Кормина Ж.В. Палом . Туристов привлекают живописные виды (особенно с открытием канат ной дороги на гору) и памят ники, созданные для рекон струкции исторической памяти о XIII-XIV вв. -- придворный буддийский монастырь и другие сооружения, а также культурно патриотические мероприятия, организуемые властями (с. 162). Кроме того, вьетнамские эми гранты, посещающие Вьетнам, приезжают на гору Иенты для «обретения корней». Палом ники же поднимаются на гору пешком, чтобы посетить храм школы «Чук Лам», о которой писал А. Суси, однако не для ме дитации, а для накопления за слуг и улучшения кармы (с. 155, 167). Кроме того, на горе Иен- ты пользуется популярностью храм мифических прародителей Вьетнама -- королей Хунгов, по читаемых на государственном уровне (с. 164). Также гора Иен ты -- место проведения «суе верных» (по определению вла стей и некоторых туристов) це ремоний, таких как сжигание ритуальных денег для передачи их духам с дымом, а также ме сто проведения медиумных се ансов (с. 157).

Самостоятельным значением обладает такой аспект простран ства, как экономическая деятель ность, связанная с горой Иенты. Это государственные и частные инвестиции в строительство хра мов, памятников, инфраструк туру, создание турфирм. Эко номическая жизнь оживляется в местах потока туристов и до полнительно стимулирует этот поток (с. 174).

Глава 11, написанная француз ским этнологом Полом Соррен- тиноники. Этнографические очерки пра вославного номадизма. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2019., посвящена деятельности вьетнамских экстрасенсов -- се ансам апвонг (вьет. ар -- при жимать, подходить вплотную, vong -- душа умершего). Цен тры, где работают экстрасенсы, имеют статус государственных и позиционируют себя как свет ские учреждения (с. 303). Созда ны они были в начале XXI в. для поиска останков пропавших без вести солдат. В то же время се анс апвонг, с помощью которо го вызывают духов солдат, восхо дит к медиумным практикам. От личие заключается в том, что дух вселяется не в медиума, а в одно го из членов семьи, участвующей в сеансе (с. 292).

Соррентино анализирует про странственное измерение сеан сов апвонг и приходит к выво ду о том, что по своей структуре они не противоречат практикам эпохи модерна. Происходит от каз от воспроизведения тради ционного вьетнамского ритуала: апвонг предполагает размеще ние участников сеанса по кругу лицом друг другу, а не согласно иерархии, принятой при распо ложении членов семьи перед ал тарем. Дух в сеансе апвонг мо жет вселиться в любого члена се мьи, тогда как в традиционных ритуалах с духом общается обыч но старший в семье (с. 296, 299). Кроме того, происходит демон стративное отмежевание от тра диционных церемоний народ ной религии и почти полный от каз от религиозных атрибутов (музыки, костюмов, ритуальных движений, сценария церемонии) (с. 302).

Поскольку центры экстра сенсов являются местом, где духи пропавших без вести сол дат «возвращаются» в семью и превращаются из голодных ду хов в доброжелательных пред ков семьи, Соррентино сравни вает центры с кладбищами ге роев войны (с. 3°7). К тому же сеансы обладают мощным пси хологическим эффектом, поэто му из здания центра нередко до носятся крики и плач. В резуль тате в пространстве города эти здания вытесняются на окраи ны и пользуются неоднозначной репутацией, но неизменно по пулярны у разных слоев населе ния (с. 306-307).

Из обзора работ по религиозной жизни постсекулярного Вьетна ма мы видим, как меняется си туация в сфере религий с тече нием времени. Если в 1990-е гг. главной тенденцией, показанной в книге Шона Маларни, было воссоздание традиций после де сятилетий антирелигиозной по литики (официальных культов и маргинальных, оккультных практик, в том числе медиум- ных), то в начале XXI в. к уже воссозданным ритуалам и прак тикам добавились новые форма ты религиозной жизни, харак терные для Modernity, которые можно назвать «секулярными» или, скорее, постсекулярными (дзен-буддизм, паломнический туризм, деятельность экстрасен сов). Мы видим, как религиоз ные практики, трансформируясь в большей или меньшей степе ни, встраиваются в современную жизнь. Более того, на вьетнам ском материале мы можем на блюдать, как светские элементы культуры, внедренные компар тией, поглощаются, переварива ются традиционно синкретиче ской культурой. религиозный феодальный культ дух

Традиционные и «секу- лярные» религии, как мы ви дим, чаще дополняют друг дру га, чем вступают в конфликт, и, кроме того, имеют определен ное внутреннее сходство. С од ной стороны, все религиозные практики коренятся в традиции, что способствует их легитима ции в обществе, даже если от сылки к «истокам» носят фор мальный характер или не арти кулируются. С другой стороны, религия адаптируется к меняю щемуся современному обще ству: традиционные религии образуют симбиотические фор мы со светскими сценариями ритуалов, предложенными ком партией, а новые религиозные движения (как, например, ап- вонг) отмежевываются от тра диционной обрядности и заяв ляют о светском характере своих практик, оставаясь по сути своей религиозными.

Не менее значимыми пред ставляются изменения, произо шедшие в подходах исследова телей вьетнамской религиозной жизни. Если Маларни в 2002 г. сосредотачивается на тексте (нарративе) как основном объек те изучения и выстраивает поли фонию представлений о морали и ритуале исходя из анализа кар тины мира своих информантов, то авторы сборника 2016 г. обра щаются к материальной антро пологии, акцентирующей свое внимание на атрибутике рели гии, в частности, ее простран ственных характеристиках, бла годаря чему им удается описать аспекты религии, остающиеся неуловимыми при исследовании текста18.

Библиография / References

1. Узланер Д.А. Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке. М.: Изд-во Института Гай дара, 2020.

2. Кормина Ж.В. Паломники. Этнографиче ские очерки православного нома дизма. М.: Изд. дом Высшей шко лы экономики, 2019.

3. Dickhardt, M., Lauser, A. (eds) (2016) Reli gion, Place and Modernity. Spatial Articulation in Southeast Asia and East Asia. Boston: Brill.

4. Kormina, Zh.V. (2019) Palomniki. Etnogra- ficheskie ocherki pravoslavnogo nomadisma [Pilgrims: Ethnograph ic Sketches of the Orthodox No madism]. M.: Izd. dom Vysshei shkoly ekonomiki.

5. Low, S.M., Lawrence-Zuniga, D. (2003) “Locating culture”, in The Anthro pology of Space and Place: Locat ing Culture. 1st Edition, pp. 1-47. Wiley- Blackwell.

6. О материальной антропологии в рели гиоведении см.: Meyer, B., Morgan, D., Paine, C., Plate, S. B. (2010) “The Origin and Mission of Material Religion”, Reli gion 40(3): 207-211.

7. Malarney, Sh.K. (2002) Culture, Ritual, and Revolution in Vietnam. Rout ledge.

8. Meyer, B., Morgan, D., Paine, C., Plate, S.B. (2010) “The Origin and Mission of Material Religion”, Religion 40(3): 207-211.

9. Uzlaner, D.A. (2020) Postsekuliarnyi pov- orot. Kak myslit' o religii v XXI veke [Post-secular turn. How to think about religion in the twenty- first century]. M.: Izdatel'stvo Insti- tuta Gaidara.

Размещено на Allbest.ru