История Балтийской общины баптистов в Башкирии

Размещено на http://www.allbest.ru/

ИСТОРИЯ БАЛТИЙСКОЙ ОБЩИНЫ БАПТИСТОВ В БАШКИРИИ

община баптистский балтийский башкирия

А.П. Александров

кандидат исторических наук, доцент,

Бирский филиал Башкирского государственного университета

Р.Б. Габдулхаков

доктор исторических наук, профессор,

Бирский филиал Башкирского государственного университета

Предметом исследования является история возникновения и эволюции Балтийской общины баптистов Башкирии, сформировавшейся из числа латышских переселенцев. При написании статьи были использованы опубликованные материалы Всероссийской переписи населения 1897 г., неопубликованные документы государственного учета религиозных организаций дореволюционного и советского периода 1920-х годов, а также уголовно-следственные материалы на служителей общин периода репрессий 1930-х гг. Целью исследования является анализ особенностей существования баптистской общины в условиях большевистской власти в 19201930-е гг. ХХ века. Изучены половозрастные, количественные характеристики общины. Подробно рассмотрены основные биографические данные руководства общины. Рассматриваются вехи репрессивной политики советского государства в отношении руководства Балтийской общины баптистов. Репрессиям подверглись все служители общины. В статье делается вывод о том, что в начале ХХ века в Уфимской губернии сложилась Балтийская община баптистов. Основной костяк ее состава, насчитывающего несколько десятков человек, составляли латышские переселенцы. В первые годы своего существования община переживала количественный рост. Происходило формирование структуры управления. Развитие общины было прервано вмешательством советского государства, развернувшего активную антирелигиозную кампанию. Реализация советской политики в отношении Балтийской общины баптистов Башкирии в 1920-1930-е гг. ХХ века обусловила самый драматический этап истории баптизма в Башкирии. Драматизм истории выражается в стремительных переменах условий жизни и тенденций развития. Источником этих перемен была, прежде всего, советская власть, постоянно набиравшая обороты в реализации антирелигиозных постулатов идеологии. Активная антирелигиозная кампания этого периода фактически привела к исчезновению Балтийской общины баптистов с конфессиональной карты региона. Полученные выводы обогащают научное представление о конфессиональном ландшафте Башкирии, о влиянии государственной политики на конфессиональную карту региона.

Ключевые слова: протестантизм, Уфимская губерния, Башкирия, баптизм, христианство, репрессии

A.P. Aleksandrov, R.B. Gabdulkhakov

THE HISTORY OF THE BALTIC BAPTIST COMMUNITY IN BASHKORTOSTAN

The subject of this study is the history of the origin and evolution of the Baltic Baptist community of Bashkiria formed from a number of Latvian immigrants. When writing the article, the authors used published materials of the 1897 All-Russian Population Census, unpublished documents on the state registration of religious organizations in the pre-revolutionary and Soviet period of the 1920s, as well as the criminal investigative materials on the ministers of the communities during the period of repressions of the 1930s. The aim of the study is to analyze the peculiarities of the existence of the Baptist community under the conditions of the Bolshevik power in the 1920s and 1930s. Consideration is given to gender, age, and quantitative characteristics of the community. The main biographical data of the community leaders are considered in detail. The milestones of the repressive policy of the Soviet state towards the leaders of the Baltic Baptist community are shown. All the ministers of the community were subjected to repressions. The article concludes that in the early 20th century there was a Baltic community of Baptists in the Ufa Province. Latvian immigrants constituted the main backbone of its composition of several dozen people. In the first years of its existence, the community experienced quantitative growth with the formation of the management structure taking place. The development of the community was interrupted by the interference of the Soviet state, which launched an active anti-religious campaign. The implementation of Soviet policy towards the Baltic Baptist community of Bashkiria in the 1920s and 1930s was responsible for the most dramatic stage of the history of Baptists in Bashkiria. The drama of history is expressed in rapid changes in living conditions and development trends. The source of these changes was, first of all, the Soviet power, which was constantly gaining momentum in the implementation of anti-religious postulates of ideology. The active anti-religious campaign of this period actually led to the disappearance of the Baltic Baptist community from the denominational map of the region. The findings enrich scientific understanding of the denominational landscape of Bashkiria, and the impact of state policy on the denominational map of the region.

Key words: Protestantism, Ufa Province, Bashkiria, Baptism, Christianity, repressions

Исторически сложившаяся поликонфессиональность Башкортостана обуславливает повышенный научный интерес к существующим в нашей республике религиям. Одной из малоизученных конфессий нашего региона, без сомнения, является протестантизм евангельско-баптистского направления. В этой связи представляется актуальным исследование региональной специфики реализации государственной политики в отношении одной из баптистских общин Балтийской общины в 1920-30-х гг. ХХ века, в один из самых сложных периодов отечественной истории.

Среди авторов, освещающих государственно-конфессиональные отношения в советском обществе, можно отметить труды В.А. Алексеева [1], М.И. Одинцова [4], С.Н. Савельева [8], М.Ю. Крапивина [6], Н.А. Кривовой [7], М.В. Шкаровского [13] и др. Собственно региональная история протестантизма становится предметом изучения преимущественно с начала XXI в. Появляются труды Н.Н. Ярыгина [14], А.И. Савина [9], Ю.Н. Сергеева [12] и других исследователей, посвященные истории протестантизма, и баптизма в частности.

В начале ХХ века в Уфимской губернии сложились две сравнительно крупные общины баптистов: Скимская и Балтийская. Обе общины входили в Волго-Камский союз баптистов, который в свою очередь входил в Союз баптистов. Предысторией их появления были масштабные перемены второй половины XIX века. Реформы 60-70-х гг., земледельческая политика царского правительства привели к тому, что Уфимская губерния в конце XIX начале XX века была одним из центров притяжения крестьян переселенцев из других регионов. В их числе были и представители протестантских конфессий, таких как баптизм.

По данным первой Всероссийской переписи населения 1897 г., в Уфимской губернии уже насчитывалось 78 баптистов. Из них: 45 русские, 11 украинцы, 17 латыши, 5 немцы [5, с. 43].

Переселившись в Уфимскую губернию, латыши вели хуторское хозяйство. К 1897 г. в губернии было уже 385 латышских хуторов с 3875 жителями [2, с. 336].

Балтийская община баптистов сформировалась из числа переселенцев нескольких латышских колоний (хуторов) Балтийской (Иглинская волость), Дубовской и Цветаевской (Свято-Троицкая волость). Общее количество членов общины в 1909 г. составляло 28 человек. Все они были переселенцами из Курляндской губернии.

В деле о регистрации Балтийской общины не сохранилось даты ее создания. Руководителем общины еще с 1909 г. числился Микель Крузе, ранее бывший пресвитером другой баптистской общины. Родился он в Газенподском уезде Курляндской губернии, в крестьянской семье.

К концу 1912 г. общая численность баптистов Иглинской волости составила 59 человек (Балтийская колония 37 человек, Цветаевская колония 13 человек, Дубовская колония 9 человек). Община располагала одним молитвенным домом [15, л. 81]. В декабре 1909 г. община представила документы на регистрацию. В итоге 13 апреля 1909 г. губернское правление определило: «...прошение баптистов, проживающих в Балтийской и других колониях, ходатайствующих об образовании общины под названием “Балтийская баптистская община”, подлежит удовлетворению». Было решено «внести в реестр сектантских общин Уфимской губернии вышеуказанную общину» [16, л. 18].

Об истории данной общины в 20-е гг. мы можем узнать из регистрационных документов за 1923 г. По регистрационным документам, представленным в Башкирии, численность общины составляла 71 человек (29 мужчин и 42 женщины).

Половозрастные характеристики общины достаточно уравновешены, без резких различий. Преобладают молодые люди 2030 лет. По роду деятельности сто процентов общины имеют свое хозяйство. главное занятие хлебопашество. Территориально община располагалась следующим образом: 20 человек жили в Симбирской колонии, 16 чел. в Цветаевской колонии, 1 чел. в д. Егоровка Иглинской волости Уфимского уезда, 16 чел. в д. Бабенск, 3 чел. на Вознесенском хуторе, 2 чел. в д. Преображенская Кальтовской волости Уфимского уезда, 6 чел. в Дубовской колонии, 1 чел. в Ауструмской колонии, 1 чел. в Рижской колонии, 1 чел. в д. Покровка, 2 чел. в д. Тавтиманово, 1 чел. в д. Лобово Бромской волости Уфимского уезда, 1 чел. в д. Балажи Охлебининской волости Уфимского уезда [17, л. 2-4]. Таким образом, конфессиональное пространство охватывало 13 населенных пунктов 4 волостей.

Пресвитером общины был Карл Савельевич Кестер, 52 лет (стал пресвитером в 1911 г.). Членами Совета церкви были: председатель Петр Мартынович Берзин, 48 лет, Эдуард Эрнестович Килевич, Матис Янович Беркман, секретарь Яков Михайлович Бранц, 50 лет. В основном община состояла из латышей. Две трети списка членов общины лица с латышскими фамилиями [17, л. 4].

Секретарь Совета церкви Яков Михайлович Бранц родился в 1872 г. в Латвии, по национальности латыш. Имел середняцкое хозяйство: 24 десятины земли, 2 лошади, 6 коров, мелкий скот. После коллективизации работал письмоносцем Почтового агентства Иглинского района. Проживал в Симбирской колонии. Семья состояла из 10 человек, сыновья: Эдуард, 1906 года рождения, Иван, 1908 г.р., Альберт, 1911 г.р., Владимир, 1923 г.р., дочери: Мина, 1904 г.р., Лилия, 1925 г.р., Эмилия, 1927 г.р., Эрло, 1929 г.р., Альбина, 1933 г.р. После рождения последнего ребенка жена умерла. Яков Михайлович был одним из старейших членов общины, и, по-видимому, одним из ее основателей [18, л. 237-239, 320-326]. На момент регистрации общины в 1923 г. верующими уже были дочь Эмма и сын Эдуард.

Член Совета церкви Петр Мартинович Берзин родился в 1874 г. в Латвии в семье рабочих. После переселения проживал в Симбирской колонии. В хозяйстве имел 32 десятины земли (еще 10 арендовал), 3 лошади, 7 коров, мелкий скот. Как верующий, был лишен избирательных прав. В 1930 г. был раскулачен [19, л. 40].

Эдуард Эрнестович Килевич родился в 1903 г. в Иглинской волости. Совместно с отцом владел 45 десятинами земли, лошадьми, крупным и мелким скотом [19, л. 76].

С конца 1920-х гг., со времени активной антирелигиозной кампании, начинается разгром Балтийской общины. Репрессивными органами против верующих Балтийской общины сфабриковано несколько уголовных дел. Хронологически первым уголовным делом в отношении Балтийской общины считается дело в отношении членов Совета Церкви Петра Мартиновича Берзина и Эдуарда Эрнестовича Килевича. Первый был арестован 6 июня 1930 г., второй 12 июня 1930 г.

По версии следователей, в Башкирии существовала контрреволюционная повстанческая организация «Освободители», ставившая целью свергнуть Советскую власть. Всего по делу арестовано 297 человек, в числе которых «кулаки», «белобандиты», духовенство и другие «антисоветские элементы» [19, л. 1].

«ГПУ БАССР раскрыта повстанческая организация, именовавшая себя “Освободители” в пределах БАССР, возникшая в период 1928-1930 гг. и получившая окончательное оформление в 1929 г. С этого времени, непрерывно развиваясь и пополняя свой состав новыми членами, организация охватила собой большинство селений Иглинской волости, частью Булекей-Кудейской, частью Улу-Телякской волостей. Кроме того, пустила корни и в Уфу.

Организация ставила целью с оружием в руках свергнуть соввласть и заменить советский строй капиталистическим. Для достижения указанной цели организация проводила усиленную вербовку членов и изыскивала оружие, вела агитацию среди населения против мероприятий, проводимых соввластью, срывала эти мероприятия, занималась террористической деятельностью и наметила план поджогов государственного имущества, промпредприятий, совхозов, колхозов, а главным образов складов с сельхозмашинами. Организация печатала и распространяла листовки повстанческого характера» [20, л. 1].

Простой взгляд на такую версию событий в свете современных исследований историков проясняет, что такое дело могло быть сфабриковано с единственной целью: оправдать трудности колхозного строительства, переложить ответственность на плечи «повстанцев-террористов».

В соответствии со схемой следователей обвиняемым баптистам приписывалась подрывная работа.

«Берзин Петр Мартинович изобличается в том, что, состоя членом контрреволюционной организации, являлся главарем контрреволюционной пятерки, имел тесную связь с главарями и членами контрреволюционных пятерок Балтийского сельсовета. Под его руководством постоянно устраивались подпольные совещания по обсуждению планов восстания, готовившегося к весне текущего года.

Совместно с членами руководимой им “пятерки” агитировал: “Если Советская власть будет так продолжать грабить крестьянство разного рода заготовками, непосильными налогами, самообложением и займами, то ей останется существовать недолго, дальше весны не просуществует”.

“Будем терпеть только до мая, если мы дадим коммунистам отпор, тогда они сдохнут с голоду. Вот придет весна, восстанем и всех их перебьем, в этом деле нам помогут башкиры, так как они тоже ненавидят эту грабительскую власть”. Его обвиняли в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 2 УК РСФСР Виновным себя в предъявленном обвинении не признал» [20, л. 41].

«Килевич Эдуард Эрнестович изобличается в том, что состоя членом контрреволюционной “пятерки”, открыто агитировал в целях восстановления населения против Соввласти и ее мероприятий, что: “Соввласть грабит крестьянство непосильными налогами, давит хлебозаготовками, самообложением. Скоро будет восстание и Соввласть падет”, то есть в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 2 УК РСФСР. Виновным себя в предъявленном обвинении не признал» [20, л. 76].

Несмотря на, казалось бы, «скромную» роль, наказание для обоих было очень суровым. П.М. Берзин был приговорен к высшей мере наказания. Он был расстрелян 3 декабря 1930 г. Э.Э. Килевич приговорен к 10 годам лишения свободы. Оба впоследствии были реабилитированы: П.М. Берзин 12 сентября 1975 г., Э.Э. Килевич 27 апреля 1993 года [20, л. 79].

Следующим судебным процессом, в котором достоверно приняли участие представители Балтийской общины, был процесс о контрреволюционной повстанческой латышской организации 1937-1938 гг. В качестве обвиняемых по этому делу были привлечены секретарь Совета Церкви, один из основателей общины 65-летний Яков Михайлович Бранц (арестован 17 декабря 1937 г.) и его сын 32-летний Эдуард Яковлевич Бранц (арестован 26 апреля 1938 г.). Известно, что в 1930 г. Я.М. Бранц уже подвергался репрессии по линии ОГПУ. Тогда он был приговорен к высылке на три года в Сибирь [20, л. 10].

Из показаний Я.М. Бранца можно почерпнуть сведения о жизни Балтийской баптистской общины в 1930-е годы. «До коллективизации община насчитывала до 70 членов. Собирались на моления у моей сестры Екатерины, а также в молитвенном доме колонии, принадлежащем общине лютеранского исповедания. Собирались до 1931 года, то есть до организации колхоза. После закрытия молитвенного дома в 1930 году из Уфы приезжал Качинский, руководитель Уфимской общины. Он проводил собрания у Моисеева Ивана. Лично мне приходилось руководить религиозным собранием в доме сестры Екатерины» [21, л. 227].

Как и от других участников по делу, от них были получены признательные показания в антисоветской и вредительской деятельности. Оба были осуждены по ст. 58, п. 7, 11 УК РСФСР и приговорены к высшей мере наказания. Яков Михайлович был расстрелян 9 февраля 1938 г., Эдуард Яковлевич 15 июня 1938 г. Оба были реабилитированы 25 июня 1957 г. [22, л. 389].

В то время, когда Яков Михайлович был уже расстрелян, а Эдуард Яковлевич ждал исполнения приговора, 2 марта 1938 г. был арестован 29-летний Иван Яковлевич Бранц, член Балтийской общины баптистов. Он обвинялся в том, что «систематически проявляет недовольство к советской власти, высказывает контрреволюционную клевету по адресу руководителей ВКП (б) советского правительства, говоря, что “лишь пишут в газетах о зажиточности колхозника, в действительности этого нет, люди живут голодом и т.д.”» [23, л. 10].

На основании обвинительного заключения по делу от 14 апреля 1938 г. И.Я. Бранц решением Тройки НКВД БАССР 8 октября 1938 г. был осужден по ст. 58, п. 10 УК РСФСР к 10 годам лишения свободы в исправительном трудовом лагере [23, л.13-14].

18 августа 1940 г. был арестован еще один член Балтийской общины Петр Иванович Криницын. Он родился в 1896 г. в Иглинской волости, русский, вел единоличное хозяйство. Стал верующим баптистом в 1921 г. Состав семьи: жена Анна Филипповна, дети Мария, 1919 года рождения, Елизавета, 1920 г.р., Рифид, 1923 г.р., Эмиль, 1925 г.р., Рафаэль, 1928 г.р., Фарес, 1934 г.р., Авель, 1937 г.р., Нара, 1939 г.р. [24, л. 7].

П.И. Криницын был обвинен в том, что якобы, «будучи враждебно настроен к существующему строю и советской власти, среди населения вел контрреволюционную агитацию, направленную на дискредитацию колхозного строя, руководителей партии и Советского правительства и на игнорирование постановлений, проводимых на селе. 23 апреля в присутствии колхозников высказывал клевету о колхозной жизни и колхозах, одновременно сопоставляя прежнюю жизнь единоличников» [24, л.74].

Из материалов его допроса мы имеем некоторые данные о Балтийской общине второй половины 30-х гг. Из протокола допроса

П.И. Криницына: «В нашу секту баптистов входили следующие лица: Терещенко Анисим, где проживает, не знаю, Анна Килевич, выбыла куда-то в Сибирь, Филиппов Федос со своей женой, жена умерла, а сам он колхозник в колхозе “Новая заря”, ему около 70 лет, Курилов Андрей умер, его жена Наталья где-то проживает, не знаю, Барташевич умер, Курило иван умер, я, Криницын Петр, моя жена Анна Криницына, были еще другие. В данное время секта не работает, распалась» [24, л. 18 об.].

П.И. Криницын был осужден по ст. 58, п. 10 УК РСФСР к 7 годам лишения свободы с поражением прав на три года. Во время отбытия наказания умер [24, л. 110]. Был реабилитирован 3 ноября 1991 года.

Как видно из показаний Криницына, фактически к 1940 г. Балтийской общины уже не существовало. Руководство общины было репрессировано, некоторые уехали (особенно латыши), некоторые умерли. Оставшиеся потеряли контакты друг с другом.

Таким образом, мы видим, что на конфессиональной карте Башкирии в начале ХХ века сформировалась баптистская община из числа латышских переселенцев из Прибалтики. В первые десятилетия своего существования она характеризуется активным численным ростом. Дальнейшему укреплению общины помешала активная антирелигиозная кампания, проводившаяся в СССР в 1930-е гг. Это привело к фактическому обезглавливанию общины. церковь осталась без руководства. Следствием этого стало исчезновение Балтийской общины баптистов в начале 40-х гг. ХХ века.

ЛИТЕРАТУРА