Ниппон Сёриндзи-кэмпо: синтез религиозной философии и боевого единоборства

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное учреждение высшего

профессионального образования

«ОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Факультет политических наук

Кафедра религиоведения и теологии

Курсовая работа

Ниппон Сёриндзи-кэмпо: синтез религиозной философии и боевого единоборства

Выполнил студент

4 курса, группы 3561

Иванов Алексей Петрович

Научный руководитель,

Крюков Максим Сергеевич

Омск 2004

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава 1. История возникновения и развития Сёриндзи-кэмпо

Глава 2. Конго-дзэн религиозно-философская основа Сёриндзи-кэмпо

Глава 3. Принципы и методы Сёриндзи-кэмпо

Заключение

Введение

Актуальность. В настоящее время последователи многих восточных единоборств заявляют, что их система позволяет развиться человеку не только физически, но и в полной мере духовно. А в некоторых стилях даже для достижения данной цели существуют свои наработанные практики, как правило, базирующиеся на платформе традиционных религий Дальнего Востока. Но зачастую религиозная составляющая, проработана в современных боевых искусствах весьма поверхностно и в основном воспринимается их последователями как дань традиции. Данная тенденция возникла в свете массовой популяризации и экспорте боевых искусств Востока на Запад, где в тоже время было потеряно то, что традиционно называется передачей знаний «от сердца к сердцу». Или если выразиться по-другому, Восток не смог обеспечить Запад необходимым количеством квалифицированных мастеров, прошедших полную подготовку. Предвидев подобный разворот событий, Нагано Митико в середине XX века создал Ниппон Сёриндзи-кэмпо (далее Сёриндзи-кэмпо), где боевое единоборство неразрывно связано с религиозной философией. Актуальность данного исследования заключается в том, что в Сёриндзи-кэмпо соблюдается паритет в развитии физических и психических свойств человека, и в отличие от других боевых искусств «духовная» составляющая по качеству не уступает место «боевой».

Степень научной разработанности. Несмотря на свою актуальность, данная проблема остается малоизученной. Из исследований отечественных авторов, имеющих степень научной разработанности можно выделить работу с описанием истории кэмпо на территории всего Дальнего Востока. А также исследования в контексте философского осмысления боевых искусств Китая и Японии. Из числа зарубежных же исследователей, наиболее ценными являются труды.

Цель: данной работы является, рассмотрение роли влияния учения монастыря Шаолиньсы в становлении Сёриндзи-кэмпо.

Для достижения поставленной в курсовой работе цели нами решались следующие задачи: шаолиньс сёриндзи-кэмпо единоборство

- исследование истории возникновения и развития Сёриндзи-кэмпо.

- выявление религиозно-философской основы в Сёриндзи-кэмпо.

- анализ основных принципов и методов Сёриндзи-кэмпо.

Объект и предмет: Объектом исследования является Сёриндзи-кэмпо, а предметом религиозно-философские основания Сёриндзи-кэмпо.

В исследовании мы применили методологию герменевтического анализа текстов Нагано Митико и историко-философского анализа развития учения Сёриндзи-кэмпо. Данная методология позволяет проследить взаимосвязь Сёриндзи-кэмпо с традицией Северного Шаолиньского монастыря (чань-буддизмом) и самим основателем дхьяна-буддизма (дзэн-буддизма) монахом Дамодзи (Бодхидхармой).

Новизна и практическая значимость:

На данный момент на русском языке не существует исследовательских работ, целиком посвященных данному вопросу. Как правило, все работы либо рассматривают Сёриндзи-кэмпо только как боевое единоборство, поверхностно затрагивая его историческую сторону. Либо в контексте одной из форм дзэн-буддизма, не прибегая при этом к глубокому анализу. Следовательно, новизна данного исследования заключается в рассмотрении японского кэмпо как целостной системы включающей в себя и религиозную философию, и прикладное единоборство. Практическая же значимость исходит из того, что ранее религиоведческий взгляд не применялся в области изучения Сёриндзи-кэмпо.

Структура курсовой работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка источников и литературы:

В первой главе мы рассмотрим историю возникновения и развития Сёриндзи-кэмпо.

Во второй главе мы будем рассматривать учение Конго-дзэн, являющегося религиозно-философской основой Сёриндзи-кэмпо.

Третья глава посвящена рассмотрению основных принципов и методов Сёриндзи-кэмпо.

Глава 1. История возникновения и развития Сёриндзи-кэмпо

Все бу-дзюцу Японии, самым непосредственным образом связаны с культурой боевых искусств Китая. Из «Поднебесной» на японские острова, пришли все основные трактаты по теории и практики ушу (один из вариантов названия китайского кэмпо), там же обучались и многие японские военачальники древности, а также создатели современных стилей каратэ-до. Но в наше время многие из японских мастеров и патриархов своих стилей отрицают этот факт, считая, что их «детища», чисто их изобретение или как минимум их народа.

В тоже время, в послевоенный период на подмостки истории боевых искусств выступила личность, во многом являющая противоположностью патриархам каратэ-до. Нагано Митико (1911-1980) стал, проповедовать в стране «Восходящего солнца» именно китайское боевое искусство. Этот мастер создал целое направление, которое назвал Ниппон Сёриндзи-кэмпо (Японское кулачное искусство Шаолиньского монастыря), и вложил в его основу особый тип философии, названый им Конго-дзэн. Митико, взявшего впоследствии псевдоним Сё Досин, не только создал «новую» систему, но и основал Всемирную Организацию Сёриндзи-кэмпо, в которую ныне входят более тридцати стран. При этом Нагано никогда не отрицал, и более того считал себя истинным продолжателем традиции Шаолиньсы-цюаньфа (китайский вариант произношения Сёриндзи-кэмпо), а это пожалуй, отличает его от всех остальных основателей бу-дзюцу. Следовательно, и рассматривать историю Сёриндзи-кэмпо, необходимо в общем контексте развития «кулачного искусства», так как было бы весьма не корректным рассказывать лишь о становлении кэмпо в Японии.

Для полного понимания выделим три основных периода в истории и развитии Сёриндзи-кэмпо, а именно индийский, китайский и японский. Но вначале, стоит уточнить, что истоки данного боевого искусства, впрочем, как и многих других видов единоборств Востока, теряются в глубине веков. Именно по этой причине представляется сложным точное воспроизведение фактов, дат и событий, которые имели место на пути развития Сёриндзи-кэмпо.

Итак, рассмотрим каждый период по отдельности:

«Индийский период». Началом данного периода можно посчитать появление в анналах истории буддизма упоминания о монахе Дамодзи. Из дошедших до нас сегодня источников, можно сказать, что представление о его годах жизни весьма расплывчато и ориентировочно приходится на период 400-600гг. А местом его рождения считается город Канчи, столица южноиндийского царства Паллава.

Так как судьба уготовила Дамодзи появиться в семье царствующего раджи Сугандха, то уже с детства будущий патриарх имел возможность изучать наряду с древними ведами и буддийскими сутрами, традиционные воинские искусства, в том числе и кулачный бой. Здесь необходимо отметить, что сам Дамодзи, вероятнее всего, не придумывал и не изобретал техники ведения рукопашного поединка. По-видимому, правильным будет предположить, что за основу преподавания он взял методики древней индийской системы боя, известной под названием Калари Паят.

С позиции имеющихся фактов, можно смело утверждать, что этому виду единоборств более 6000 лет и за свою многовековую историю оно не подверглось значительным видоизменениям. В те времена Калари Паят широко культивировался по всей территории древней Индии. Конечно же, в истории данного единоборства были моменты забвения, когда эта система была практически утрачена. Однако искателями современности были найдены отдалённые небольшие деревеньки, в которых это искусство сохранено и развивается до сих пор.

Как и Шаолиньская школа в будущем, искусство Калари Паят делилось на Вадаккан (Северное) и Тэркан (Южное) направление, практикующие различные методики овладения оружием, вольным боем и медицинскими аспектами. Южное направление Калари Паят, которое изучал Дамодзи, включало в себя техники, которые сейчас можно увидеть в Сёриндзи-кэмпо и других различных единоборствах, например такие как:

«Суваду» - одиночное исполнение техники с оружием и без него (аналог японского ката).

«Путупиривум» - методы удержания, удушения, и сопровождения (аналог японского катамэ-вадза).

«Этиеридал» - методы бросков (аналог японского нагэ-вадза).

«Парпаирчи» - методы ведения свободного боя (аналог японского рандори).

«Марма-Ади» - способы воздействия на жизненно важные центры тела человека (аналог японского саппо).

Но при всей многогранности и действенности Калари Паята, удивительным кажется то, что данная система базировалась на серьёзной религиозной платформе. И таким образом, можно предположить, что религиозное и боевое начало развивалось в Дамодзи с раннего детства.

Уже в молодости будущий патриарх стал буддистом и «получил наставления» от некого Праджнятары, которого отец Дамодзи специально пригласил с северо-индийского города Магадхи. По преданию именно Праджнятара побудил Дамодзи отправиться в Китай, так как считал, что практика буддийского учения у китайцев была сведена только к постройке дорогостоящих храмов и статуй Будды из драгоценных металлов.

Исходя из некоторых данных, приблизительно в 520-592гг. юный индийский монах Дамодзи решил перебраться из Индии в Китай. Целью монаха была проповедовать буддизм в той его форме, которую он считал верной и вполне доступной для разных слоев населения Китая. Традиционный путь в «Поднебесную» (через Гималаи) в то время был занят кочевниками гуннами, и посему Дамодзи отправился в Китай морским путём. После путешествия, которое продолжалось три года, он вступил на землю Китая в порту Hаньхай, который тогда находился под юрисдикцией императора У-ди (династии Лян).

Император У-ди, являлся ярым приверженцем и покровителем буддизма. И при нём развитие буддизма по всем провинциям Китая достигло своего апогея. Имея императорскую поддержку, буддийские храмы «вырастали как грибы». К моменту прибытия Дамодзи, по всей территории Китая насчитывалось уже 47 монастырей, находящихся на государственной дотации, 8 монастырей, существовавших на частные пожертвования богатых семей, и 30 000 буддийских храмов, обеспеченных пожертвованиями прихожан.

Между тем, при императорском дворе, куда первоначально попал индийский миссионер, его трактовка буддизма, требовавшая продолжительного дзадзэна (сидячих медитаций) и углубленного взгляда «вовнутрь себя», не была принята императором. На вопрос У-ди: «Как будут оценены мои духовные заслуги. Ведь я так много денег жертвую на постройки новых монастырей, храмов, поддерживаю буддийские общины, предоставляю монастырям массу льгот» - ответ Дамодзи был прост: «Всё это ничего не стоит и не имеет значения, всё это не более чем тень и пустота». Осознавая, что от него ожидался совсем иной ответ, Дамодзи покинул разочаровавшегося в нём императора и продолжил свой путь, ища последователей и учеников в других провинциях Китая.

Придя в провинцию Хэнань, странствующий монах поселился в монастыре под названием «Шаолиньсы». Этот монастырь был построен на горе Суншань специально для индийских миссионеров. Именно там его учение попало на «благодатную почву», на которой и зародилось религиозно-философское учение, известное сегодня во всем мире под названием дзэн-буддизм (в китайском варианте чань-буддизм).

По преданию в этом монастыре Дамодзи провел девять лет, передавая истинный буддизм монахам. Там же основателем дзэн-буддизма был написан «Трактат о двух вхождениях и четырёх действиях», в котором Дамодзи объясняет основные методы достижения сатори (просветления), выражающиеся в интуитивном постижении и практической деятельности. Сегодня этот трактат является одним из самых важных текстов, изучаемых в Сёриндзи-кэмпо.

Однако повсеместную известность Шаолиньскому монастырю принесла, отнюдь не практика дзэн-буддизма. Дело в том, что в стенах этого монастыря была разработана уникальная система психофизического тренинга и знаний об энергетических каналах на теле человека, ставших впоследствии базой для целого ряда направлений единоборств, известных под общим названием - кэмпо. Таким образом, с помощью Дамодзи, в своих разработках философии и техники кэмпо, китайские монахи имели уникальную возможность использовать опыт своих индийских предшественников. Мировоззрение сподвижников индийской школы не конфликтовало с китайской ментальностью того времени. Оно чрезвычайно гладко вписывалось, и поэтому, именно в Китае с лёгкостью были подхвачены идеи дзэн-буддизма. До прихода Дамодзи в Шаолине вся практика буддизма преимущественно сводилась к чтению сутр, пению мантр и медитации дзадзэн. Новшество основателя дзэн-буддизма имело простой смысл: необходимость одновременного развития, как духа, так и тела. Вот чего не хватало раньше в практике шаолиньских монахов. Все, в лучшем случае, были увлечены лишь развитием собственного духа, забыв о другой неотъемлемой составляющей любого живого существа - теле.

Изначально кэмпо не придумывалось монахами Шаолиня, как средство самозащиты и в полном смысле боевым искусством не считалось. Это суждение - ошибочно, и рождено, скорее всего, в угоду тем, кто использовал популярность данной системы в своих узких (меркантильных или эгоистических) целях. Послушники Шаолиня воспринимали кэмпо, так же, как и дзадзэн, аскетическую практику и метод очистительных предписаний, имеющий своей целью создание гармоничного единства духа и тела. Физическая крепость, достигающаяся в ходе практики кэмпо и ослабленное длительной сидячей медитацией тело, представляли собой две абсолютные противоположности. Но совместная их практика принесла поистине феноменальный результат в развитии человека, как гармоничной во всех отношениях личности.

Соединение воедино совершенно противоположных религиозно-философских практик и взглядов, поиск оптимальных техник и разработка целостной системы психофизического тренинга, производились методом многочисленных проб и ошибок и, несомненно, требовали гибкого ума, высокой проницательности и совершенной интуиции. Практически все основные принципы, привнесённые Дамодзи, которые были бережно сохранены и доработаны в Китае монахами храма Шаолиньсы, имеют сегодня продолжение в японском храме Сёриндзи. Именно поэтому, традиционно, историческим основателем Сёриндзи-кэмпо считается Дамодзи.

Итак, монастырь Шаолиньсы, индийский монах Дамодзи и его ученики стали отправной базой для развития религиозно-философской школы дзэн-буддизма и широкой практики физического тренинга, известного под общим названием кэмпо. Частенько на Интернет-ресурсах можно натолкнуться на высказывания, что Дамодзи «пришёл и научил монахов драться». В принципе это так, но необходимо понимать, что этого могло и не быть. Суть абсолютно в другом - основатель дзэн-буддизма передал им саму идею, о необходимости развития тела, наравне с духом. До него этого не было. Передав эти принципы, эту философию, Дамодзи тем самым дал мощный толчок к дальнейшему развитию этой идеи. Естественно, что после него в Шаолине бывали и другие индийские миссионеры, которые, в свою очередь, могли передавать какие-либо боевые приемы. Однако идея объединения боевого искусства как мощнейшего катализатора в духовном становлении и религиозной практики принадлежит Дамодзи.

«Китайский период». С начала XII в. популярность храма Шаолиньсы и его послушников росла быстро и повсеместно, что в свою очередь вызывало резко отрицательную реакцию со стороны правящих кругов. К тому времени правление императора У-ди подошло к концу, а вместе с ней закончилось и «золотое время» расцвета буддизма. И следующие правители, в отличие от императора У-ди, ни только не питали «нежных чувств» к буддизму, но и являлись его активными противниками.

Многочисленные пожары монастыря, уничтожение редчайших трактатов по философии и практике кэмпо, повсеместное преследование монахов - таков был удел Шаолиньсы в те годы. Можно уверенно утверждать, что в то время, кэмпо перестало существовать, как истинно монастырская школа. А монахи были вынуждены разбрестись по всему Китаю, передавая свои навыки простым мирянам, что, по сути, и объясняет, почему так много разных стилей вышло из стен храма. Существуя после разрушения Шаолиня, лишь как отдельные техники и комплексы, уникальная система кэмпо, тем не менее, продолжала жить. Огромное количество школ, обилие мастеров (как мнимых, так и истинных), искреннее желание народа познакомиться с кэмпо, - все это было присуще данному периоду.

Но были в истории Китая периоды, когда кэмпо переживало поистине «золотую эру». К таким периодам относятся поздний период династии Сун, и начало правления династии Цин, вплоть до 20 века. Причем развитию искусства не помешали ни гонения, ни строгий закон 1730 года, запрещающий практику кэмпо в любых его проявлениях, ни потопленное в крови «Восстание ихэтуаней» 1900 года.

После строгого указа 1730 года, когда казалось, что кэмпо вовсе исчезнет или останется в искалеченном виде, дело продолжили многочисленные тайные общества. Императорское правительство не признавало политических партий и каких-либо других узаконенных органов народного протеста, и тайные общества в течение долгого времени служили целям защиты и взаимопомощи, особенно во времена усиления гнета. Многие из них создавались на основе религиозных сект, но чаще всего объединение происходило на почве занятий кэмпо.

Тайные общества, как правило, увеличивали свою активность на конечных этапах существования династий. Восстание ихэтуаней (боксеров) 1900 года стало результатом действий нескольких тайных обществ, объединившихся для осуществления общей цели - построения государства на основе справедливости и гармонии. Сначала восставшие выступали против династии Цин, но в конце XIX столетия, вследствие смены настроений в народе, они направили свои действия против иностранных колонизаторов и стали более или менее «процинскими».

Вдовствующая императрица Цы Си и ее советники на первых парах поддерживали ихэтуаней, но позднее, когда разгром восстания стал неминуем, выступили против него. Без императорской поддержки восстание ихэтуаней потерпело крах, и с его разгромом кэмпо в Китае пришло в упадок. В 1901 году китайское правительство приняло эффективные меры для запрещения занятий кэмпо. Оно закрыло все залы для занятий, казнило руководителей и безжалостно искоренило кэмпо.

Лишь после смерти императрицы Цы Си, началось очередное возрождение боевых искусств. Оставшиеся в живых мастера начали потихоньку выходить из подполья, чтобы передавать свои знания. Период запретов и гонений был слишком долог, и нанес непоправимый ущерб традиции боевых искусств, так как многие мастера, не желая в то время передавать знания, уносили их с собой в могилу. Но, тем не менее, процесс развития уже был начат.

Следующий период опять стал своеобразным испытанием для кэмпо - «кулачное искусство» столкнулось с властью коммунистов. Коммунистическая власть Китая прилагала большие усилия, чтобы искоренить боевые искусства и мастеров, как носителей этих знаний. Однако волна репрессий коснулась все же не всех. Многие смогли вовремя выехать из страны, тем самым, сохранив жизнь себе и кэмпо. С затянувшимися репрессиями, расстрелами мастеров, видоизменениями кэмпо, происходящими по многим причинам, вытравливались из сознания людей изначальные цели и принципы, с которыми создавалось кэмпо. В итоге, на Всекитайском турнире по военным искусствам, проходившем в Пекине в 1956 году лишь некоторые упражнения могли бы послужить доказательством того, что кэмпо имело место в китайской военной традиции.

Но всё же окончательно искоренить кэмпо из сознания людей никому не удалось, и будем, надеется, что Шаолиньское кэмпо (и кэмпо вообще) как культурное наследие китайского народа останется жить. Сегодня можно с уверенностью сказать, что именно китайский монастырь Шаолиньсы, сохранив основу учения Дамодзи, подарил миру уникальную систему самосовершенствования человеческого духа и тела. И, хотя, до наших дней она дошла в несколько измененном виде, многие школы и направления боевых искусств используют, по сей день элементы монастырского единоборства.

«Японский период». Основатель Сёриндзи-кэмпо был рожден под именем Нагано Митико, и получил своё более известное монашеское имя - Сё Досин, только спустя шестьдесят лет. Митико родился 10 февраля 1911 года и провёл своё детство в городе Тадоцу, на границе префектур Окаяма и Хёго. Довольно рано, он потерял своих родителей, и уже в юношеском возрасте перешел под опеку своего деда - Сигэтоо. Дед Нагано слыл неплохим мастером будо (боевых искусств), и был первым, кто приобщил будущего основателя Сёриндзи-кэмпо к традиции воинских искусств.

В 1928 г. Сигэтоо вместе с внуком переехал на северо-восток Китая, где по некоторым сведеньям, стал работать в японском исследовательском бюро. А юный Нагано, пожелавший продолжить изучение боевых искусств, познакомился с неким Чэнь Ляном, который приобщил его к одному из стилей кэмпо - байляньцюань (кулак Белого лотоса), исток которого лежал в Северном Шаолиньском монастыре. Чуть позже, находясь под явным влиянием Ляна, Митико также вступил в ряды одной из буддийских сект, связанной с учением «Белого лотоса».

Спустя некоторое время Чэнь Лян, довольный успехами своего ученика, лично привёл его в одну из самых знаменитых школ кэмпо в Пекине, руководил которой по преданию мастер Вэнь Тайцзун. Полное имя этого мастера неизвестно, и до нас дошло только его прозвище, которое дословно означает «Великий Предок». Школа Вэнь Тайцзуна именовалась ихэмэньцюань (кулак Врат справедливости) и по рассказам самого Нагано была тесно связана с традицией Шаолиньского монастыря.

Судя по источникам, основатель Сёриндзи-кэмпо, зарекомендовал себя как лучший ученик школы ихэмэньцюань, так как в 1936 г., после многих лет обучения, мастер Вэнь Тайцзун объявил Митико своим официальным приемником. Таким образом, японец стал официальным двадцать первым патриархом китайского стиля ихэмэньцюань. Такого история китайских боевых искусств ещё не знала. Ранее были известны имена нескольких талантливых окинавцев, которые были объявлены официальными преемниками ряда школ кэмпо, но никто их них никогда не становился патриархом китайского стиля. Ведь по китайской традиции боевых искусств это означало, что истинная линия ихэмэньцюань навсегда должна была уйти в Японию вместе её новоявленным патриархом.

Далее в официальной биографии Нагано Митико появляется пробел (в этот период шла семилетняя японо-китайская война) вплоть до 1946 г. Некоторые источники утверждают, что эти годы основатель Сёриндзи-кэмпо провёл в китайской тюрьме на территории Маньчжурии, другие утверждают, что ему удалось бежать в Японию. Сам же Митико по этому поводу не любил распространяться и в его официальной биографии, об этом почти десятилетнем периоде, ничего не сказано.

Деятельность Нагано в мире бу-дзюцу всплыла в 1946 г. Он, как и многие другие мастера боевых искусств, решил посвятить себя возрождению японского духа. Но Нагано Митико считал себя, прежде всего буддийским проповедником и стремился приобщить молодёжь к вечным истинам Будды. Поэтому основатель Сёриндзи-кэмпо принял решение проповедовать особый тип буддийской доктрины, внешней стороной которой является боевое искусство.

Осенью 1947 г. Нагано провозгласил о создании нового направления будо, которое назвал Ниппон Сёриндзи-кэмпо. Прежде всего, удивительным считается тот факт, что своё «детище» он зарегистрировал не как школу боевых искусств, а как религиозную организацию. А, следовательно, все её последователи должны были становиться упасаками, то есть теми, кто не принимая монашеский сан, оставался в миру. Не малое удивление вызывает и то, что Митико возродил китайскую традицию боевых искусств, от которой упорно на протяжении двух десятилетий открещивались последователи каратэ-до. Ярким примером здесь может послужить основатель каратэ-до Сётокан Гитин Фунакоси.

Также, продвигая Сёриндзи-кэмпо, Нагано столкнулся с явным негативом со стороны властей. Япония проиграла вторую мировую войну, в том числе и Китаю, и отношение ко всему китайскому в то время было далеко не самым благожелательным. Но Митико убедил власти, что речь в данном случае идёт не о Китае как политической силе, а как о древнейшем сплаве боевых искусств и буддизма, то есть о культурной и духовной традиции, органично вошедшей в культуру Японии. И созданное им искусство есть возврат к изначальным, незамутнённым истокам трансцендентной мудрости.

Нагано выступил не столько как мастер боевых искусств, сколько как духовный проповедник. Активно используя мифологическую версию рождения дзэн-буддизма и боевых искусств от единого истока - от Дамодзи, Митико объяснял: «Именно Дамодзи принёс в мир три принципа, на которых базируется Сёриндзи-кэмпо. Тремя принципами, или по аналогии с буддизмом «тремя сокровищами», являются крепкое здоровье, твёрдый дух и миролюбивый характер. И чтобы постичь всю глубину этой мудрости, необходимо параллельно следовать двумя путями. Первый путь - овладеть духовным учением Конго-дзэн, которое я разработал на основе правил китайской боевой морали и буддийских заповедей. Второй - изучить особый тип физического воспитания, или гимнастики эккин-гё (физического тела), важнейшей частью которой и являются боевые искусства».

Как уже говорилось выше, основатель Сёриндзи-кэмпо являлся признанным патриархом своего стиля и с доказательством у него «боевой» составляющей не возникало. Но в тоже время Нагано в действительности не был настоящим монахом, а это могло помешать успеху его проповедей. Поэтому в 1951 г., Митико принимает монашеский сан в токийском храме Дамо - Дамодзи и становится личным учеником известного дзэнского учителя Иямы.

В конечном итоге Нагано, оставалось только получить официальное признание (согласно традиции) от китайских патриархов шаолиньского кэмпо. С 1975 по 1979 гг., он три раза со своими учениками приезжал в Китай и демонстрировал искусство Сёриндзи-кэмпо. Но безрезультатно, китайские патриархи кэмпо отказывались «сделать его своим». Причин для этого могло быть несколько. Во-первых, у китайских мастеров вызвало сомнение, упоминания о мастере Вэнь Тайцзуне, так как записи в китайских анналах о нём найти никто не смог. А во-вторых, была и ещё одна претензия: его стиль мало напоминал шаолиньское кэмпо, и как считали некоторые мастера вероятнее всего, связь школы, в которой занимался Митико, с Шаолиньсы была, скорее всего, мифологической.

В конце концов, сыграли свою роль чисто политические мотивы: Китай стремился наладить дружественные отношения с Японией, а Нагано поддерживала политическая верхушка Японии. Вследствие такого удачного разворота событий Митико, ещё раз разрешили провести показательные выступления перед Шаолиньским монастырём. В результате, выступление учеников Митико, прошло весьма успешно, а сам основатель Сёриндзи-кэмпо выступал вместе с ними, причём не столько как патриарх, сколько прилежный ученик и талантливый преемник китайской шаолиньской традиции.

Для Нагано, наконец, наступил долгожданный день. 21 апреля 1980г. в Северном Шаолиньском монастыре в горах Суншань, была установлена памятная стела с надписью составленной самим настоятелем того времени: «Он вошёл в чаньское братство в горах Суншань и обрёл совершенство в шаолиньском кулачном искусстве. Вернувшись на родину, он создал Сёриндзи-кэмпо для того, чтобы традиционная китайская культура пустила корни в Японии, дала цветы и плоды. Учитель Дхармы (почетное обращение к буддистскому наставнику) преподавал в Японии шаолиньский метод кулачного искусства, а также служил развитию дружбы между Китаем и Японией, к тому же он повёл за собой людей и в практической деятельности. В апреле 1979 г. Учитель Дхармы, после того как, более сорока лет назад покинул Шаолиньский монастырь, вновь посетил это место. Ради сотен тысяч японских бойцов шаолиньского искусства он горячо стремился содействовать подъёму китайско-японской дружбы».

Последний период своей жизни Митико провел в родном городе Тадоцу, префектуры Кагава, где им был построен буддийский храм и штаб-квартира Сёриндзи-кэмпо. В полной мере Нагано не успел насладиться своим триумфом, меньше чем через месяц после воздвижения памятной стелы, 12 мая 1980г., основатель Сёриндзи-кэмпо умер. Однако, дело, которому Митико посвятил всю свою жизнь, продолжает жить и развиваться. Новым президентом Всемирной Организации Сёриндзи-кэмпо стала дочь Нагано - Юки-сан.

В итоге, несложно сделать вывод: Нагано Митико основал не только школу боевых искусств, но и религиозную организацию. Основателя Сёриндзи-кэмпо официально признали носителем истиной шаолиньской традиции. И он был назван Учителем Дхармы, а значит, китайские мастера признали его и как последователя дзэн-буддизма. Также, пожалуй, одним из главных достижений в жизни Митико, можно посчитать внесения его имени в официальные хроники монахов-бойцов. Его монашеское имя - Сё Досин, включено в раздел «миряне - последователи Шаолиньского монастыря», наряду с тремя японскими монахами, которые около ста лет назад учились в Шаолиньсы.

На этом мы закончим рассмотрение истории Сёриндзи-кэмпо и перейдем непосредственно к его философской базе - Конго-дзэн.

Глава 2. Конго-дзэн религиозно-философская основа Сёриндзи-кэмпо

Как уже упоминалось в предыдущей главе Нагано Митико, приняв монашеский сан, впоследствии взял себе псевдоним - Сё Досин. Поэтому будет более корректно, в рассмотрении последующих вопросов, упоминать именно это имя основателя Сёриндзи-кэмпо.

Сё Досин от своих учителей унаследовал не только боевую составляющую шаолиньского ушу, но и во многом тот духовный климат, который присущ всем единоборствам «Поднебесной». Этим, пожалуй, объясняется его преданное отношение к китайской культуре боевых искусств, и такое упорное стремление, в деле официального признания мастерами Шаолиньсы. Однако, следуя чисто японской традиции, Сё Досин свёл духовные, философские и практические принципы своей школы в стройную систему, которую назвал Конго-дзэн. Эта система стала религиозно-философской основой Сёриндзи-кэмпо, и сегодня обучение боевым искусствам этого направления просто немыслимо без понимания его философских основ.

Данный термин - Конго-дзэн, дословно можно перевести как «алмазная медитация» или «алмазный дух», либо если выразиться более литературным языком: «Разум, твёрдый как алмаз». Хотя термин «дзэн» (медитация, самопогружение, духовное подвижничество) мало сопоставим с европейским понятием «разум», тем не менее, на самом примитивном уровне можно признать такой перевод допустимым. Сам Сё Досин объяснял суть Конго-дзэн так: «Конго - это алмаз, а дзэн - школа Дамодзи. Это учение, которое преимущественно основывается на том, что царствие небесное лежит внутри человека. Конго-дзэн - это новая философия направленная как внутрь, так и наружу, совмещающая мягкость с твёрдостью, сострадание - с силой».

Конго-дзэн, прежде всего, утверждает, что конечная реальность, к которой относятся люди и другие создания, лежит за пределами человеческого познания, и поэтому не может быть втиснута в категории человеческого мышления или содержаться в каком-либо представлении: «Хотя люди и привыкли приписывать реальности человеческие цели, достижения и желания, однако необходимо помнить, что конечная истина не является тем, чем мы её представляем, но остаётся тем, чем она является».

На наш взгляд, на основе данной цитаты виден фундамент образа мышления как самого основателя Сёриндзи-кэмпо, так его последователей. И из чего следует, что достижения научного прогресса или сакральная мудрость прошлого времени, для «истинного» кэнси (последователя Сёриндзи-кэмпо) не являться авторитетной.

Подтверждение данной мысли мы можем увидеть и у, советского востоковеда по роду своей деятельности впитавшего в себя философию востока: «…несмотря на то, что с ростом знаний человек смог раскрыть некоторые тайны Вселенной или «таинства мироздания», конечная реальность всего сущего находится вне сферы человеческого познания. И независимо от того, чем она является на самом деле, её всё равно невозможно никоим образом обусловить или описать».

На основе приведённых фактов можно утверждать, что Конго-дзэн вообще не признает реальности, созданной человеческим воображением, нуждами или страхами, также как не признает высшую силу, требующей послушания и обещающей спасения. Для кэнси не существует Бога (как в христианстве или иудаизме), который бы обращался к людям посредством посланий, направляемых к избранному меньшинству, или посредством скрижалей завета облеченных сверхъестественным авторитетом, или каким-либо другим способом. Нет никого, кто мог бы предписывать людям, что именно является правильным или неправильным, или ответил бы на вопросы о смысле и цели жизни. Единственной силой, к которой может обратиться человек для того, чтобы направлять свою жизнь, является знание, знание мира и человечества таковыми, каковы они есть. Сё Досин часто говорил в своих лекциях: «Только сомневаясь, спрашивая и терпеливо ища знания, человек сможет приблизиться к истине, которая поможет ему установить новые моральные критерии».

Кроме того, Конго-дзэн утверждает, что вера в Бога является лишь освобождением человека от постоянной моральной ответственности: «Человек слишком долго доверял провидению решение своих проблем, воспринимая испытания как божью волю. Вместо того чтобы взять дело улучшения своего положения в собственные руки, люди терпят страдания веря, что они будут вознаграждены и оправданы после смерти». Поэтому в Сёриндзи-кэмпо фокусируется внимание на человеке, как участнике бесконечного круговращения реальности, наделенном частью её бесконечных возможностей. Используя эти возможности для достижения мудрости, силы, храбрости и любви, человек сможет лучше прожить свою жизнь. Пользуясь своими внутренними силами, человек должен прийти к новой морали, лежащей в природе вещей, активно бороться за осмысленную жизнь и принять участие в установлении на земле всеобщего счастья и гармонии.

Второй важный аспект философии Конго-дзэн гласит: «Известная нам реальность динамически управляется посредством непрекращающегося движения обособленных, но, тем не менее, взаимосвязанных систем, сосуществующих и взаимодействующих в рамках единства». Из чего мы можем сделать вывод, что для кэнси, нет ни одной вещи или факта, ни одного события или случая, которые бы существовали сами по себе. Следовательно, то, что порой кажется отношением противоположностей, в действительности должно быть отношением взаимодействующих элементов.

Такого же мнения придерживается. В своей книге он пишет, что данная двойственность, как правило, возникает, когда человек пытается описать, классифицировать и проанализировать что-либо, но она сама (двойственность), по сути, не содержится в природе вещей. В противовес вышесказанному мнению, как представители западного менталитета, выступают: «Являясь в большей или меньшей степени условной, классификация позволяет значительно упростить изучение культуры народов Дальнего Востока. Например, можно использовать понятие «сознание», не обращаясь, каждый раз к его точному определению». На наш же взгляд, данное противоречие возникает только вследствие, своеобразного «конфликта» западного и восточного образа мышления. В действительности, все вещи, безусловно, взаимосвязаны и взаимодействуют на всем протяжении пространства и времени, но при этом классификация и деление также необходимо для более детального изучения.

Понимание этой истины и сопричастность к ней играют большую роль в выборе жизненного пути. Необходимо отметить, что «золотая середина» или срединный путь гармонии, воспетый в Конго-дзэн, претендует на наиболее полное отображение внутренней природы вещей и явлений в их взаимодействии. Для того чтобы рассмотреть некоторые аспекты взаимовлияния мира и человека, напрямую влияющие на жизнь последнего, рассмотрим три следующих конфликта: разума и материи, эгоизма и альтруизма, жизни и смерти с точки зрения срединного пути гармонии.

Исследуя противоречие разума и материи, сегодня можно наблюдать тех, кто подобно материалистам отдают материи преимущество перед разумом, и таких, кто подобно идеалистам отвергают материю и превозносят разум. Но есть и такие философские школы (интеракционизм, психофизический параллелизм) которые утверждают, что одни явления в человеке могут быть охарактеризованы как физические, поскольку они происходят в пространстве и времени, тогда как другие происходят в сознании и поэтому квалифицируются как психические. Следовательно, материя и сознание составляют неделимое единство и, несмотря на их различие, взаимно порождают друг друга. Особенно явственно это прослеживается в таких общеизвестных вещах, как действия успокаивающих лекарств, которые изменяют состояние психики, или отрицательное воздействие тревоги и беспокойства на сон и аппетит.

По нашему мнению образ жизни наиболее полно отражают внутреннюю природу человека, он охватывает как духовную, так и физическую его стороны, как интеллектуальную, так и эмоциональную грани его бытия. В свете этой истины согласно учению Конго-дзэн, переоценка собственного образа жизни необыкновенно важна для гармоничного развития и выражения духовных и физических возможностей каждого человека. Как и важна, собственно правильная оценка человеком своего природного и социального окружения, а также уважения к духовным и материальным потребностям других людей.

При рассмотрении конфликта эгоизма и альтруизма, либо индивидуализма и конформизма мы не можем не заметить, что одинаково важны как защита и развитие каждого индивидуума, так и развитие социальных связей между отдельными личностями. Так как люди не существуют сами по себе, но зависят друг от друга не только в борьбе за выживание, но и в деле улучшения жизни. Наличие такого рода функционального единства доказывает фактом существования семьи, которая, по его мнению, является универсальной организацией, в которой люди должны подчиняться объединяющим отношениям для того, чтобы выжить и вести осмысленное существование.

Отметим ещё раз, с позиции учения Конго-дзэн, всё вышесказанное является жизненно необходимым, поскольку «полная вседозволенность» ведёт лишь к бесконечным конфликтам и хаосу. С другой стороны, это не значит, что личность должна поплатиться из-за этого своей целостностью или бездумно приспособиться к окружающим. Человеческая индивидуальность должна оберегаться. Как говорил : «Необходимо поощрять такие качества, как спокойствие, критичность и ответственность. Каждый человек должен сам осознать, что он является целой вселенной, состоящих из разнообразных и взаимодействующих элементов».

Конфликт между жизнью и смертью также требует особого рассмотрения в свете растущих знаний человека о мире и о себе. Японские авторы, придают в своих работах особое значение в рассмотрении данного вопроса. Они рассматривают его не только как философы-современники, но и как прямые наследники самурайских традиций, что на наш взгляд необычайно полезно для нашего исследования, так как в самурайской культуре было особое и отличное от других отношение к жизни и смерти.

В частности считают, что во Вселенной нет ничего статичного и неизменного, а существуют только взаимодействующие взаимозависимые системы, поэтому всё сущее попадает в среднюю категорию становления, избегая антагонистического противоречия живого и умирающего. Существует не только эти два крайних состояния - жизнь и смерть, но и их множества, на протяжении всей жизни: «Подобно колесу, касающемуся земли только одной точкой обода, человек является олицетворением непрекращающихся изменений. Мы можем наблюдать это, сравнивая различные периоды жизни - младенчество, детство, юность, зрелость, старость».

На основе приведённых фактов можно сделать вывод, что эти периоды не похожи друг на друга. Хотя в соответствии с обычаем человек всю жизнь носит одно и то же имя, это не соответствует его внутренней реальности. Субстанция человеческого тела и ума каждое мгновение подвергается многочисленным изменениям. Мы можем воспринимать только настоящий момент, но каждый момент - это жизнь, уникальная по отношению к другим моментам. Однако, поскольку всё находится во взаимодействии, момент настоящего всегда связан с моментами прошлого и будущего и аналогичное мнение мы можем видеть в высказываниях мастеров прошлых времён. Например писал в своей книге: «Подобно кругам, образующимся на поверхности воды от брошенной гальки, каждый настоящий момент является как отображением прошлого, так и зеркалом будущего».

На наш взгляд Конго-дзэн рассматривает существование человека, как на состояние, в котором придаётся большое значение ценности каждого момента, которое должно быть прожито со всей полнотой. При этом ему (человеку) нельзя забывать и об ответственности перед самим собой, так как каждый момент связан со всеми остальными моментами жизни, то есть с другими состояниями становления. Понимание срединного пути между жизнью и смертью может играть важную роль в процессе созидания осмысленной жизни. Поскольку каждый кэнси (как в принципе и любой другой человек) должен сам строить свою жизнь, необходимым условием для этого является искреннее желание, как можно более полно прожить каждый её момент.

Итак, мы выяснили: Конго-дзэн в Сёриндзи-кэмпо имеет статус прикладной религиозной философии боевых искусств, а именно философии которую сегодня редко можно встретить в других единоборствах. Её трудно назвать оригинальным философским учением, ибо все принципы Конго-дзэн по сути, переработанные правила удэ (боевой морали) китайских школ кэмпо. И, тем не менее, это ничуть не умаляет заслуги Сё Досина, так как он этого никогда и не скрывал.

Глава 3. Принципы и методы Сёриндзи-кэмпо

В предыдущей главе мы сделали краткий обзор основ философской доктрины Конго-дзэн, и теперь можем приступить к рассмотрению Сёриндзи-кэмпо (исследуя его принципы и методы), как военного искусства, в котором это учение нашло своё выражение.

На основе приведённых фактов можно сделать вывод, что Сёриндзи-кэмпо «это образ жизни, основанный на понимании взаимодействия всех явлений и признание способностей человека единственными инструментами, при помощи которых он может успешно строить свою жизнь». По, сути, данная концепция в мире боевых искусств ненова, и в предыдущей главе мы уже упоминали, что Конго-дзэн это переработанное у-дэ (правила боевой морали) из китайского ушу.

К тому же туже позицию мы можем видеть и у патриархов других стилей. Например, основатель айкидо Айкикай Морихей Уэсиба, в своих лекциях указывал на то, что необходимо всегда и у всего учиться (подразумевается изучение законов вселенной и таинства мироздания), а также постоянно самосовершенствоваться. Что, с его слов неизменно должно приводить человека к целостной и полной во всех смыслах жизни. А «отец» дзюдо Кодокан Дзигаро Кано, ставил служение обществу и личностное развитие человека, во главе обучения созданной им системы. Это видно из формулировок двух основных принципов дзюдо: «Взаимное благоденствие» и «Максимально эффективное использование тела и духа».

Что же нового нам предлагает Сё Досин Чем основатель Сёриндзи-кэмпо сумел привлечь своих адептов, если учесть, что на момент создания японского кэмпо (1947г.) возраст дзюдо уже насчитывал 65 лет, а популярность таких дисциплин как каратэ-до или айкидо стало набирать обороты за пределами Японии.

На наш взгляд, отличие Сёриндзи-кэмпо от других дисциплин заключается в акцентированном внимании к тому, что Сё Досин называл «срединной гармонией».

Под данным термином здесь подразумевается равнозначно-важное отношение к психическому и физическому развитию человека, сбалансированному набору технического арсенала, гармоничному взаимодействию индивидуума и любого типа социума и многое другое. За такой поход китайский историк даже удостоил японское кэмпо звания «», что дословно можно перевести как искренне правильное, либо верное учение. Намекая тем самым на то, что истинное боевое искусство (имеются в виду китайские единоборства) должно опираться именно на «усредненный путь», продолжив тем самым традицию, идущую от самого Дамодзи.

Конечно же, многие приверженцы других стилей и направлений здесь могут возразить, и сослаться на то, что они тоже придерживаются пути «срединной гармонии». Например, в техническом арсенале это видно в каратэ-до Годзю-рю (школа жесткости и мягкости) состоящих из противоположных по характеру техник. Либо в лекциях Дзигаро Кано, мы можем встретить призыв развивать с одинаковой силой тело, ум и дух. Но по нашему мнению ни одна из современных школ не подчинила концепции «срединной гармонии» всю свою систему.

Особенно ярко данная концепция проявляется в ключевых принципах Сёриндзи-кэмпо. Которые кратко формулируются следующим образом: человек - сам творец своего счастья; единство тела и духа; единство силы и любви; и единство человека и общества. Для полноты понимания рассмотрим более детально каждый принцип.

«Человек - сам творец своего счастья». Условия существования человечества определяются тремя такими известными величинами, как человек (его индивидуальность), общество и природа. И поскольку люди для своего выживания «эксплуатируют» природу и создают различные социальные институты, то они на наш взгляд, вольно или невольно несут ответственность за собственное благополучие и счастье. Такой взгляд совпадает с учением Сёриндзи-кэмпо, где человек считается продуктом длительного процесса эволюции, наделившей его (человека) уникальным телом и умом с огромными возможностями. Эти возможности даны человеку для того, чтобы он мог обращаться к ним и развивать их в соответствии с запросами жизни. О том же пишет, в своей книге «История китайского ушу»: Человек должен сам нести бремя собственной ответственности. Например, когда у людей наступают трудные времена, многим из них, очень удобно видеть виной сложившихся обстоятельств, других - родителей, учителей, общество или Бога вместо того, чтобы взглянуть на проблему как исключительно свою собственную и преодолеть её».

На основе приведённых фактов можно сделать вывод, что в соответствии с принципами Сёриндзи-кэмпо, каждый человек отвечает сам за себя как в хорошие, так и в плохие времена. Прежде всего, он должен быть ответственен перед собой и только перед собой, и только после того, как он научился этому, человек сможет разрешить все стоящие перед ним проблемы.

«Единство тела и духа». Если кэнси (последователь Сёриндзи-кэмпо) осознал свою личную роль и миссию в этом мире, он может постичь и другой принцип учения Конго-дзэн, который постулирует древнейший лозунг дзэн-буддизма о единстве тела и духа. В трактовке Сёриндзи-кэмпо он звучит так: «Кулачное искусство и духовная практика едины». Кулачное искусство в данном случае представляет собой как бы внешнее начало в человеке; благодаря нему достигается телесное здоровье. Внутреннее начало совершенствует дух человека, очищает и успокаивает его сознание, сводя воедино, таким образом, боевую практику и духовное учение внутри одного человека.

Сё Досин проповедовал, что существует две крайности, которые в равной степени страшны как для тела, так и для духа. Первая - это невыдержанность, вседозволенность, желание получить максимальное удовольствие, когда наслаждение от действия или какого-то времяпрепровождения становится целью жизни. В боевых искусствах это может проявляться в желании нанести вред партнёру или даже мысли о том, чтобы стать «самым сильным и одолеть всех». Сё Досин считал, что здесь плоть побеждает дух, а тонкое чувствование и духовное мировосприятие уступает место силе, грубости и невоспитанности. Но существует и другая крайность - аскетизм, истощение физического начала. Когда, в конечном счете, человек сильно ослабевает, и далеко не очевидно, что он сможет реально прийти к очищению своего сознания.

Исходя из этого, основатель Сёриндзи-кэмпо утверждал, что правильней всего придерживаться важнейшего правила «срединной гармонии» и во время занятий боевым искусством, следует одновременно работать над обоими составляющими. И действительно развитие духа без развития тела, или культивирование только «бездушной» силы не приведут к формированию гармоничной личности. Поэтому образ жизни, ведущий к прогрессу самосовершенствования, обязательно должен включать в равной степени тренировку тела и духа, развитие действия и мысли.

Подобными доводами апеллировал и Дзигаро Кано, считающий, что развитие только борцовских навыков и физической силы в дзюдо для развития полноценной личности недостаточно.

«Единство силы и любви». Согласно мнению многих мастеров боевых искусств, человеческая жизнь значительно сложнее, чем любая теория и эта сложность проявляется, в том числе и в восточных единоборствах. Это подтверждается из свидетельств как мастеров прошлого времени, таких как, так и нынешнего. Что на наш взгляд говорит, о том, что люди, практикующие боевые искусства и стремящиеся достичь в нём истинного мастерства, независимо от времени, национальности или образованности мыслят идентично. Возьмем, к примеру, размышления, на мнение которого можно опираться не только как практика ушу, но и научного деятеля., собственно как и (представители одной школы) полагает, что разрушительное начало всегда сочетается с началом созидательным. Деструктивное и творческое начала, по его мнению, идут не поочерёдно, недруг за другом, а проявляются одновременно. И за счёт этого в мире и устанавливается «срединная гармония», которую проповедуют различные школы боевых искусств. В своей книге он пишет «Например, когда боец защищает слабую женщину от нападения насильника, он действует и как разрушитель по отношению к бандиту, и как созидатель по отношению к женщине. Он может одновременно нести и добро и зло - очень важно, чтобы они уравновешивали друг друга». Отсюда на наш взгляд и вытекает следующий принцип Конго-дзэн: «Сила и любовь не противоречат друг другу».

«Единство человека и общества». Из постулата о союзе силы и любви вытекает ещё один важнейший принцип Конго-дзэн: «Жить наполовину для себя, наполовину - для других». Основатель Сёриндзи-кэмпо считал, что человеку следует относиться ко всем окружающим людям как к партнёрам и друзьям: «Сёриндзи-кэмпо учит, что человек должен научиться думать о благополучии других, осуществляя свои собственные интересы. Человек, ослабленный неудачами, бедностью, близкий к отчаянию, вряд ли сумеет полноценно помогать другим людям. А, следовательно, надо обнаружить тонкую грань бытия, не скатываясь ни к эгоизму, ни к беспочвенному альтруизму».