"Сага о Кларусе": жанр, композиция, стиль

Но всё это случилось так, как предсказал господин Перус, и сон его был не столь глубок, как раньше, и он проснулся посреди ночи; и хотя чувствовал себя несколько одеревеневшим, он точно помнил, куда ему нужно идти, чтобы отдохнуть. И он сейчас же взобрался в постель к дочери конунга, и провёл чудесную ночь до самого утра.

И когда взошло солнце, Текла подошла к постели и спросила, не пора ли одеваться и позаботиться о шатре. Тогда конунгова дочь ответила: «Оставь его в покое! -- сказала она, -- мы полагаем, что он отлично может быть как здесь, так и там».

«Вот это радость и хорошие новости, моя госпожа!» -- сказала Текла и удалилась. А затем королевский сын оделся и вернулся к своим людям.

Мы коротко расскажем о том, как он в течение двух недель каждую ночь оставался на башне с конунговой дочерью. И таким образом он обсудил это дело с конунгом и взял её как свою законную королеву, как и обещал. И конунг весьма великодушно выделил ей наследство, золото и сокровища -- в таком количестве, что и измерить было нельзя. И всё это богатство было погружено на корабль. И вскоре после этого королевский сын собрался в путешествие, и в течение нескольких дней всё было готово и собрано на борту, кроме большого шатра, в котором молодые люди спали как муж с женой. И все люди остались в последнюю ночь на корабле, кроме нескольких охранников с ними в шатре. Конунгова дочь всю ночь спала в большой радости и великом удовольствии в объятиях своего господина.

Глава 16

Теперь госпожа Серена проснулась рано, открыла глаза, огляделась и подумала, что происходит нечто необычайное. Она поискала глазами шатёр и своих дружинников, но все они исчезли вместе с кораблем. Потом она поискала глазами золотую кровать с дорогими полотнами, расшитыми золотом, однако на их месте была грубая кожаная накидка Употреблённое в саге выражение skarpur skinnstakkur `грубая кожаная накидка' может относиться и к одежде, которую, возможно, носил спутник Серены, и к тому, чем было покрыта её лежанка.. Длинные поперечные балки были положены прямо на ровную землю и привязаны к столбам толстенными кожаными ремнями, которые обычно используют пастухи Данное в саге описание лежанки Серены: «Raftar eru ^ar ni6ur lag6ir a slettum velli og vi6 bundnir staurar me6 skprpum alum, sem fehir6ar eru vanir a6 buast um» («Длинные поперечные балки были положены прямо на ровное поле и привязаны к столбам грубыми кожаными ремнями, которые обычно используют пастухи»), -- напоминает переносные загоны для овец, которые использовались в Исландии до XIX в.. Справа от себя в постели она увидела изверга Слово «изверг» (dolgr) использовалось в значениях `враг', `дьявол', `привидение', `великан', `злодей'., огромного и довольно безобразного. Он был чёрен, как ворон, нос у него был длинным и крючковатым; и он был уродлив во всех отношениях. Он задрал нос кверху и храпел, как кобель. Из носа у него до самого рта стекала отвратительная слизь, он втягивал ее внутрь с каждым вдохом и выдыхал с каждым выдохом. У дочери конунга не было никаких украшений, кроме её кружевного нижнего белья, которое лежало подле неё.

Когда она всё это увидела, то удивилась и сразу же решила, что видит сон. И тогда она закрыла глаза и всем своим умом нацелилась на то, чтобы узнать местность и окрестности. И так она весь день пролежала там, пока злобный пёс в её постели не проснулся и мрачно не уставился на неё горящими глазами, а потом с гневом закричал: «Что это ты здесь разлеглась, проклятая блудница, -- сказал он, -- убирайся отсюда и отправляйся домой к своему отцу! Прошло то время, когда я желал твоего общества. Хорошо же и достойно продала ты своё целомудрие, и по справедливости твоё вероломство пало на твою собственную голову. Смотри же, куда завела тебя алчность! Подумай теперь об Эскельварде, которого ты для себя выбрала и которому отдала свое девичество В саге использовано необычное слово jungfmdom `девство' вместо более нейтрального meydomr.. Здесь теперь Эскельвард, королевский сын, со своим прекрасным шатром и другими богатствами. Справедливо наказана ты за свою гордыню. Придётся тебе быть просто бродяжкой или разбойницей, пока не станешь такой же, как я».

Конунгова дочь сейчас же ответила ему с великим воодушевлением(от щедрой души)») (Akv. 9, 5--8). Вызывая ассоциации с героическим эпосом, создатель саги подчёркивает и благородство героини, и отчаянность её положения, и вероломство тех, с кем она вынуждена иметь дело.: «Мне кажется, дело обстоит так, что мой брак хуже, чем я думала, а потому мне придётся его заслужить. Что же дальше? Кому более подобает наслаждаться моими умениями и обходительностью, чем тебе? Давай сейчас сделаем то, что кажется наилучшим: я буду всячески любить тебя чистой любовью, как своего мужа, а ты не станешь мне мешать. И я ручаюсь тебе своей честью Употреблённое в оригинале выражение eg vil borga per upp a mina tm -- «я ручаюсь тебе своей честью» принадлежит к юридическим фразеологизмам., что ты будешь конунгом Франции. И где же на свете найдётся другая любезная госпожа, которая даст своему возлюбленному такое доказательство, хотя он и не очень красиво сотворён? О тебе будут думать совсем иначе, если я украшу тебя дорогими нарядами».

«Ты меня украсишь! -- воскликнул он, -- Прежде будет тебе горе! Я так тебя изобью, что спина у тебя сделается такой же мягкой, как живот, если ты не уползешь домой к своему отцу».

«Чего бы это ни стоило, -- ответила она, -- я буду следовать за тобой, пока длится моя жизнь».

Что же дальше? Он встал на четвереньки В саге использовано выражение Hann upp til handa ok fota -- «он встал на руки и на ноги», то есть на четвереньки. в кожаной кровати и отряхнулся. Затем он взял свирели Употреблённое в саге сложное слово skaldpipa, переведённое здесь как «свирели», несомненно, относится к музыкальному инструменту. В одной из поздних бумажных рукописей, основанных на AM 657b 4to, встречается конъектура belgpipa `волынка'., которые висели на веревке, и забросил себе на плечо, ведь бродяги играют на них, чтобы заработать пропитание, и ушёл столь сердито, что даже с ней не попрощался, и в мгновение ока оказался так далеко, что она перестала его видеть.

Она заметила возле себя одежду, которую сняла на ночь, и быстро её надела. И тотчас пошла по той дороге, по которой отправился бродяга. И так как она не привыкла к ходьбе, то быстро утомилась. А он велел встречному мальчишке на холме осыпать её презрительными словами, когда она пойдёт за ним, и сказал, что переломает ей все кости, если она не повернёт назад. И она ответила, что всё равно будет следовать за ним, как бы она ни страдала, до тех пор пока может держаться на ногах.

К чему медлить? Так они шли весь день до самого вечера. Один раз он убежал от нее так далеко, что она почти не могла его разглядеть. В другое время он осыпал её оскорбительными словами и угрозами всякий раз, когда она его догоняла. Она всё равно не отступала, хотя была сильно измучена голодом, и жаждой, и жарой, ведь она ничего не ела целый день.

И когда наступил вечер, они пришли в деревню. И увидели там недавно прибывших странствующих извозчиков В оригинале употреблён hapax legomenon: vagnamen (`повозка, тележка' + `человек, мужчина'). Альманах североевропейских и балтийских исследований / Nordic and Baltic Studies Review. 2022. Выпуск / Issue 7, которые ездили по всей стране со своим товаром. У них были комнаты и доброе вино, и они были веселы и благодушны. Бродяга вошёл и спросил, не хотят ли они поразвлечься в обмен на еду и питье.

Они решили послушать, что он сможет сыграть. И тогда он, как дурак, начал играть на своих свирелях, разные выдуманные песни, и все, кто были в доме, смеялись и принимали его за шута. А Серена лежала на соломе на полу, страдая так сильно, как большинство людей никогда не страдали. И после развлечения бродяге вручили столько еды и питья, сколько он мог съесть. Но он ничего не дал конунговой дочери, только бросил ей несколько скудных крошек и костей. И из-за того, что она, как и все люди, испытывала сильный голод, она их съела. И никогда прежде во все дни жизни её так плохо не обслуживали.

И когда бродяга наелся и напился, то бросился на солому. И она вознамерилась лечь рядом с ним, но он свирепо и злобно её оттолкнул, как только она к нему приблизилась. И она не могла бы быть к нему ближе, чем, если бы между ними оставалось место для двух людей. И он снова захрапел, как кобель В саге использовано сложное слово dverghundr < dverg `карлик' + hundr `собака' (иногда используется в исландском для обозначения бесхвостой собаки).. А она, как обычно, спала в эту ночь совсем немного.

Глава 17

И когда наступило утро, этот проклятый пёс, проснувшись, напал на неё с теми же оскорблениями, что и раньше. Он закричал, что ей не подобает, как грязной недотепе, бродить за ним в красивых одеждах, пока он голодает, и сказал, что лучше бы он употребил их на покупку того, чем можно набить брюхо. Она ответила ему кроткими словами, заметив, что сделает всё, что может, дабы помочь ему стать более преуспевающим, чем прежде. И сейчас же он сделал, как обещал, и снял с неё кружевную юбку, расшитую золотом, побежал в город и продал её, чтобы наполнить себе брюхо, всё съел, выпил, а потом гнусно с ней разделался.

И оставив ей лишь скудную одежду, он побежал по дороге туда, где раньше им встретились странствующие извозчики. И конунгова дочь слепо побрела за ним, совсем как накануне. И он совершил два поступка: напал на неё с оскорблениями и убежал вперед.

Так продолжалось до вечера. И она так страдала от усталости, голода и жажды, что почти не сознавала, сможет ли ещё терпеть.

Вечер застал их в другой деревне, где им встретились те же странствующие извозчики, что и раньше. И всё произошло точно так же, как в предыдущую ночь. Бродяга играл за еду, а она лежала, измученная оскорблениями, и ничего не ела и не пила, кроме того, что он ронял из рук. И спали они точно так же, как раньше.

И когда настало утро, он продал ещё одну её юбку, чтобы набить себе брюхо. И сейчас же подобрал рваный кусок грубого льна, швырнул ей и сказал, чтобы она лучше им прикрылась. О них нечего рассказывать, кроме того, что после этого они долго странствовали, следуя за извозчиками день за днём. Госпожа Серена так страдала от всяческого дурного обращения, что можно только удивляться тому, как она могла это вынести, ведь она была воспитана без тревог и забот. Чаще всего она ходила босиком, терпя голод и жажду, жару и холод, и в довершение всего оскорбления и мучения того чудовища, за которым следовала и которое терзало её ночью и днём.

Так продолжалась её жизнь целых двенадцать месяцев, и каждый вечер они получали жильё от тех же странствующих извозчиков, что и прежде, и она очень измучилась от всех этих невзгод.

И однажды так случилось, что она заметила очень большой город, такой, какого никогда раньше не видала. И все башни и зубчатые стены сверкали, как золото в огне. И извозчики въехали в городские ворота. И сейчас же бродяга побежал так быстро, что она не смогла его догнать и потеряла из виду. Она немедленно устремилась за ним, пока не увидела его лежащим на дороге. Он сломал ногу и так ужасно её размозжил, что кости вышли наружу. Она подошла к нему и спросила его со слезами, какое несчастье с ним приключилось. Однако он ответил ей по-волчьи грубо и зло, что эта беда, как и все прочие, случилась с ним из-за неё. Он сказал, что ему кажется, она не перестанет ему вредить, пока не лишит его жизни.

«Не говори так, мой дорогой! -- сказала она, -- ведь я сделаю всё, чтобы вернуть тебе прежнее здоровье».

«Можно попытаться сделать это побыстрее, -- закричал он, -- или ты думаешь, что мне подобает здесь столько лежать?».

«Что же мне делать, мой дорогой?» -- сказала она.

«Попытайся, злобное создание, отнести меня в город на спине», -- приказал он.

«С радостью», -- ответила она.

И так и случилось, что она посадила его себе на спину. И из-за своего роста он целую вечность волочил ногу за её спиной. Ему казалось, что это путешествие вызывало у него боль, хотя она делала для этого несчастного всё, что могла. И она напрягалась изо всех сил, пытаясь бороться с этим злодеем, и ей казалось, что все, что происходило раньше, было простым, а теперь она впервые узнала, что такое настоящее горе. Однако она наконец-то дотащила его до ворот городской стены. Но случилось так, что положение нисколько не улучшилось, так как когда он огляделся и понял, где оказался, то закричал: «Смотри же, -- сказал он, -- я давно знал, что ты, грязная тощая дрянь, попытаешься лишить меня жизни, и сейчас твоё предательство вышло наружу, ведь ты принесла меня сюда! А здесь то самое место, где мне грозит смертная казнь и где я совершил главное злодейство. Как только я войду в эти ворота, меня повесят. Так что не смей тащить меня в этот город!»

И теперь она испытала новое горе, спрашивая, что нужно сделать. «Здесь есть, -- сказал он, -- хижина для странников неподалёку от ворот -- отнеси меня туда!». И хотя она почти падала с ног, ей пришлось сделать это. И тотчас же она упала рядом с ним, так устав и измучившись, что ей казалось, она никогда уже не сможет встать.

Она недолго лежала там, так как он не мог более выносить её близости и начал упрекать её, говоря так: «Что ты теперь намереваешься делать? -- сказал он. -- Почему я должен лежать здесь без всякой помощи из-за твоей злонамеренности и лени?»

«Что я должна исполнить, мой дорогой?» -- спросила она.

«Исполнить? -- сказал он. -- Иди в город и проси для меня милостыню».

«Как же я сделаю это? -- спросила она. -- Ведь я так несчастна, бедна и измучена, и никого здесь не знаю».

«Здесь за воротами в той части города, где мы находимся, -- сказал он, -- стоит собор, а перед ним есть место для бедных людей, и туда ежедневно приходит много горожан, и они раздают щедрые милостыни. Ложись сегодня ночью перед дверью и проси подаяния. Едва ли я умру до того, как ты вернёшься, хотя ты, конечно, этого желаешь».

Глава 18

И тогда после долгого или краткого разговора, случилось так, что она скорее поползла, чем пошла в город, и никто ей не препятствовал. И она дошла до церковной двери и пролежала там всю ночь, почти нагая, замёрзшая и голодная на холоде и морозе, и ни один человек к ней не подошёл. И когда наступил рассвет, она задремала. А в девятом часу В оригинале сказано «в третьем часу дня», т. е. в 9 утра. её разбудил сильный шум, и она заметила большую толпу нарядно одетых знатных людей, выходящих из церкви. И тотчас она обнаружила то, что её сердце едва могло вынести: в самой середине толпы она, как ей показалось, увидела Кларуса, королевского сына, и он был одет в ту самую тёмнокоричневую куртку с пятном, которая была испачкана до самого пояса. И ни один из этих знатных людей не сделал ей чести даже взглянуть в ту сторону, где она столь печально сидела, кроме Кларуса, королевского сына. Он выехал из толпы по направлению к ней и нанес ей такой сильный удар в ухо, что она ещё ударилась о стену, на которую опиралась, и потеряла сознание.

Придя в себя, она выбралась из города той же дорогой, по которой пришла. И теперь у неё было новое горе, её мучила мысль, что каким-то чудом Кларус, королевский сын, её узнал, хотя она и изменилась до неузнаваемости. Ведь её гордость ещё не совсем умерла, и она думала, что нет худшего несчастья, чем быть узнанной им в таком состоянии.

И как только она вышла из города, к ней приблизился человек, который выглядел как землевладелец Исландские законы различали землевладельцев (buandi, bondi), работников (grid-madr) и земледельцев (budsetu-madr)., он вежливо её приветствовал и обратился к ней с такими словами: «Я понимаю, моя дорогая, -- сказал он, -- что у тебя едва ли была красивая и приятная жизнь, и несчастье выпало тебе на долю. Так расскажи мне, что тебя мучает больше всего».

«Многое мучает меня, -- ответила она, -- но больше всего то, что у меня за городом есть нищий со сломанной ногой, который находится при смерти, а у меня нет средств ему помочь».

«Это доброе дело, -- вымолвил он, -- так возьми же у меня столько денег, сколько тебе понадобится, чтобы ты смогла позаботиться сегодня о вас обоих».

«Ради Господней любви! -- воскликнула она. -- Я не знаю здесь ни одного человека, и не ведаю, где рынок, а потому я прошу тебя сохранить для меня свои деньги и достать мне еды».

«Я с радостью сделаю это, если тебе кажется, что так лучше», -- пообещал он.

И сразу же ушёл и быстро возвратился, принеся много еды на весь день и кружку с питьём. Она с радостью и готовностью приняла это и горячо его поблагодарила за доброе дело. И теперь она решила, что её не ждет ничего неприятного, так как у неё было, что принести своему спутнику. Ведь она знала, что случится, если она возвратится с пустыми руками.

И теперь она уже не останавливалась, пока не пришла к нему. Но случилось то же, что и прежде, и он осыпал её оскорблениями и руганью, говоря, что она долго не возвращалась, и что она, конечно, хотела лишить его жизни и уморить его голодом и холодом. На каждый из этих упрёков она давала кроткие ответы, объясняя, что совсем не хочет его погубить, но готова отдать свою жизнь, чтобы только вернуть его к прежнему состоянию. Он нисколько не смягчился от таких слов, но привстал и начал жадно поглощать еду -- и можно было заметить, что сломанная нога никак ему в этом не препятствовала -- и он говорил с ней, по своему обыкновению, враждебно и трусливо.

Можно быстро рассказать, что он велел ей спать снаружи еще одну ночь, как и прежде. И в нескольких словах можно описать то, что случилось потом: она сидела, мучаясь, как и раньше, получила ещё один удар, нашла того же человека, приняла его милостыню по той же причине, что и днём раньше, возвратилась домой и получила ту же награду, что и всегда, а именно угрозы и проклятия.

И он велел ей лечь на площади в третью ночь. Но она стала возражать против этого, так как боялась, что встретит Кларуса, королевского сына. Однако она всё же пошла в город. Не нужно много времени, чтобы рассказать, что она бодрствовала всю ночь, получила третий удар, вернулась оттуда и встретила на улице того же человека, которого уже видела два раза прежде. И теперь он обратился к ней так: «Я страдаю вместе с тобой, создание Господа! -- сказал он, -- от того, что ты приходишь сюда каждый день в горе и в слезах. Прошу тебя, пойдём сейчас же со мною домой, чтобы сохранить и спасти твою жизнь, ведь ты достигла состояния полного истощения!».

«У меня нет никакой возможности сделать это, -- ответила она, -- я не могу стремиться к благополучию, если бедный человек, лежащий за городом, не получит помощи. Ведь он тотчас же умрёт, если ему не станет лучше».

«Сделай, как я говорю! -- сказал он. -- Ибо будет так, что твой больной найдёт хороший отдых». И он тотчас же взял её за руку и повёл её, вопреки её желанию, в свой дом, где было покойно и безопасно. И она едва могла поверить от счастья в то, что он ей сказал о её больном.

И когда она пришла в его жилище, он поставил перед ней самые богатые яства и самые изысканные вина, и сам ей прислуживал, и успокаивал её своими добрыми обещаниями, говоря, что теперь у неё всё будет хорошо и самая тяжелая часть её жизни позади. И тогда она начала радоваться и веселиться, и снова почувствовала себя так, как в прежние времена.

Глава 19

Когда она поела и попила, хозяин встал со своего места и направился к ней. Он положил руки ей на плечи, сдёрнул с неё лохмотья и облачил её в прекрасные одеяния, подобные тем, которые она носила прежде. Затем он взял её за руку и повёл из одной комнаты в другую, пока они не пришли в огромные палаты с двумя дверями.

Она тотчас подумала, что случилось чудо: ей показалось, что она узнала свою самую дорогую прислужницу Теклу, которая шла к ней с большой толпой служанок. И все они низко склонились перед ней и сказали: «Да пошлёт тебе Господь доброго дня, наша дорогая госпожа». И они окружили её, поставив в середину, со всем почётом и торжественностью. А она едва могла понять, как ей поверить, что это происходит на самом деле, хотя всё доставляло радость ее взору. Завеса печали туманила её разум, как бури, среди которых она так долго странствовала В использованных стилистических конструкциях видели отражение вычурного, орнаментального стиля латинского оригинала (Jakobsen Л. Studier i Clarus saga. S. 5--20)., и она почти отказывалась верить, что наступят более счастливые времена, думая, что всё происходящее похоже на сон.

Они все проводили её до комнаты, которая была очень красивой, но не слишком большой. Внутри неё было совсем мало людей. Там она увидела Кларуса, королевского сына, восседавшего на престоле, и на нём было изысканное одеяние. И когда она вошла в дверь, он встал ей навстречу со всей учтивостью, взял её за руку, спустился к ней, посадил её рядом с собой и пожелал ей благословения от Господа. И затем он обратился к ней так: «Итак, госпожа Серена, -- сказал он, -- ты пришла сюда. Некоторое время ты страдала от несчастий и трудностей, и вынесла их с несравненным терпением и неслыханной добродетелью. Сохрани же в памяти, как можно дольше, оба эти качества, и память о том, каким жестоким человеком ты была прежде и какой преданной стала после великого испытания».

«Посмотри сейчас, -- сказал он, указывая на скамью, -- на того парня со сломанной ногой, за которым ты следовала, огорчавшего и беспокоившего тебя весь прошлый год своим искусством и волшебством! И это был не кто иной, как господин Перус. Теперь за твоё постоянство и редкую добродетель, мы считаем, что ты полностью прощена за своё преступление и примирена с нами, и во всех отношениях заслуживаешь того почёта, для которого рождена. Теперь ты знаешь, что есть и большие волшебники, чем ты сама! Но тебе, госпожа Текла, мы должны сказать следующее. Мы помним о том, что без всяких условий пообещали тебе во Франции: что ты будешь свободна от забот, что ты поедешь со мной в Саксонию и станешь нашей королевой. Всё это остается в силе, и мы сдержим наше обещание и надеемся на лучшее, если только ты сама не согласишься с радостью от этого отказаться».

Тогда ответила госпожа Текла, сказав, что она будет счастлива уступить своей госпоже и добровольно и с готовностью отдаст её своему господину и мужу со всем почётом и славой, которые она получила бы от него и которые Господь даровал бы им в день свадьбы. «А взамен я желаю следующего: чтобы ты приготовил для меня добрые вести, принимая во внимание моё положение по отношению к тебе и моё происхождение». И исход её речи был предвестием для Кларуса и госпожи Серены, и они все поблагодарили её за добродетель.

И случилось так, что госпожа Серена приняла на себя должность королевы и исполняла её с присущим ей умением, относясь к своему господину Кларусу, королевскому сыну, со всей доброжелательностью и дружелюбием. И он отдал госпожу Теклу в жены самому знатному человеку в стране саксов, и она была очень довольна своей участью.

Сейчас можно сказать, что сага окончена, но теперь всего в нескольких словах мы можем толком объяснить, почему всё это произошло. Все эти происшествия случились только по замыслу Кларуса и благодаря искусству Перуса, с помощью которых они отомстили за те издевательства, которым Серена подвергла королевского сына. Многие люди скажут, что Перус мог бы уладить дело раньше, если бы захотел, но вначале он не мог этого сделать, хотя Кларус, королевский сын, и получил от Серены шрамы, так как не последовал советам Перуса. Потом же всё пошло не так, как она задумала, и в ту самую ночь, после того, как конунгова дочь утратила шатёр, Кларус, королевский сын, отплыл домой в страну саксов со всем своим караваном судов, а с ним госпожа Текла. Перус же начал унижать госпожу Серену с помощью многих хитрых уловок и волшебства, о которых рассказывалось некоторое время. А те странствующие извозчики, которые появлялись на их пути, были наняты Кларусом, королевским сыном. Им было сказано, куда идти, и все их расходы были возмещены. Всё это было затеяно, чтобы Серена могла показать своё постоянство, ибо они никогда не вмешивались, как бы она ни поступала, дурно или хорошо, и были уверены, что она вернётся к своему отцу. И она терпела всё это время мучения и усталость по никакой иной причине, чем её собственная добродетель и честность. Она обратилась помыслами к тому уродливому человеку, с которым делила постель, за которым неустанно следовала день за днём, и ради этого оставила своего отца, друзей и родных, и всё своё честолюбие. Добровольно согласившись на бедность с этим оборванным странником, своим поведением она дала ясный пример того, как подобает другим добрым женщинам хранить верность своим мужьям или обручённым. Со временем случилось то, что было заслужено; и по своим достоинствам она получила то, что ей подобало за её неслыханное постоянство. Такая могущественная женщина не была доведена до бедности, но вместо этого, стала верховной королевой страны саксов, и провела жизнь в большом счастье со своим господином, заслужила хвалу и честь, приличие и благословение, и проявила королевские способности.

И на этом мы заканчиваем рассказ о Кларусе, королевском сыне, и госпоже Серене, дочери французского конунга.

Список литературы

Матюшина, И. Г. «Сага о Нитиде»: Перевод, вступительная статья, комментарий / И. Г. Матюшина // Вестник РГГУ. Серия «Литературоведение. Языкознание. Культурология». -- 2020. -- № 1. -- С. 120--142.

Мелетинский, Е. М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа / Е. М. Мелетинский. -- Москва: Наука, 1986. -- 320 с.

Мелетинский, Е. М. Женитьба в волшебной сказке (ее функция и место в сюжетной структуре,) / Е. М. Мелетинский // Мелетинский, Е. М. Избранные статьи. Воспоминания. -- Москва : Издательство РГГУ, 2008. -- С. 292--303.

Мелетинский, Е. М. Герой волшебной сказки : происхождение образа / Е. М. Мелетинский. -- Москва ; Санкт-Петербург : Академия Исследований

Культуры ; Традиция, 2005. -- 240 с.

Пропп, В. Я. Исторические корни волшебной сказки / В. Я. Пропп. -- Ленинград : Издательство Лениградского университета, 1986. -- 370 с.

Сага об Инглингах / пер. М. И. Стеблин-Каменского / / Снорри Стурлусон. Круг Земной / изд. подг. А. Я. Гуревич, Ю. К. Кузьменко, О. А. Смирницкая, М. И. Стеблин-Каменский. -- Москва : Наука, 1980. -- С. 11--37.

Aarne, A. Types of the Folktale : a Classification and Bibliography / A. Aarne, S. Thompson. -- 2nd revision. -- Helsinki : Academia Scientiarum Fennica, 1981. -- 584 р. -- (FF Communications. Vol. 75, no. 184).

Bernstrom, J. Gamar / J. Bernstrom // Kulturhistoriskt lexikon for nordisk medeltid, fran vikingatid till reformationstid / utg. I. Andersson, J. Granlund. -- Malmo : Allhem, 1960. -- Bd. 5. Fralsebrev -- Gastgiveri. -- Sp. 169--170

Bibire, P. From Riddarasaga to Lygisaga : the Norse Response to Romance / P. Bibire // Les Sagas de Chevaliers (Riddarasogur) : Actes de la Ve Conference

Internationale sur les Sagas (Toulon, Juillet 1982) / ed. par R. Boyer. -- Toulon : Presses de l'Universite Paris-Sorbonne, 1985. -- P. 55--74. -- (Civilisations 10).

Biskupa sogur III : Arna saga biskups, Larentius saga biskups, Sogu^attr Jons Halldorssonar biskups, Biskupa ^ttir / Gudrun Asa Grimsdottir gaf ut. -- Reykjavik : Hid islenzka fornritafelag, 1998. -- 493 bls. -- (fslenzk fornrit. Bd. 17).

Bonser, W. The Mythology of the Kalevala, with Notes on Bear-worship among the Finns / W. Bonser // Folklore. -- 1928. -- Vol. 39, issue 4. -- Р. 344-358.

Bornholdt, Cl. Engaging Moments : the Origins of Medieval Bridal-Quest Narrative / Cl. Bornholdt. -- Berlin : de Gruyter, 2005. -- 242 S. -- (Erganzungsbande zum Reallexikon der Germanischen Altertumskunde. Bd. 46).

Clari saga / hrsg. G. Cederschiold. -- Halle a. S. : Verlag von Max Niemeyer, 1907. -- 122 S. -- (Altnordische Saga-Bibliothek. H. 12).

Clari saga // Riddarasogur / Bjarni Vilhjalmsson gaf ut. Reykjavik : ^slendingasagnaйtgafan & Haukdalsutgafan, 1954. -- Bd. V. -- Bls. 1-61

Den ^ldre Gulatings-Lov // Norges gamle love indtil 1387 / utg. ved R. Keyser og P. A. Munch. -- Christiania : Chr. Grondahl, 1846. -- Bd. I. Norges love ^ldre end Kong Magnus Haakonssons regjeringstiltr^delse i 1263. -- S. 1-118.

Hallberg, P. Stilsignalement och forfattarskap i norron sagalitteratur : synpunkter och exempel / P. Hallberg. -- Goteborg : Almqvist & Wiksell, 1968. -- 262 s. -- (Acta Nordistica Gothoburgensia. Vol. 3).

Hughes, S. F. D. Klari saga as an Indigenous Romance / S. F. D. Hughes // Romance and Love in Late Medieval and Early Modern Iceland : Essays in Honor of Marianne Kalinke / ed. by K. Wolf and J. Denzin. -- Ithaca (NY) : Cornell University Library, 2008. -- P. 135-164.

Jakobsen, A. Studier i Clarus saga: til sp0rsmalet om sagaens norske proveniens / A. Jakobsen // Arbok for Universitetet i Bergen. Humanistisk serie. No. 23. 1963. -- Bergen ; Oslo : Universitetsforlaget, 1964. -- 125 s.

Johanna IKatrrn Fridriksdottir. From Heroic Legend to `Medieval Screwball Comedy'? The Origins, Development and Interpretation of the Maiden-King Narrative / Johanna IKatrrn Fridriksdottir // The Legendary Sagas : Origins and Development / ed. by A. Ney, A. Lassen, Armann Jakobsson. -- Reykjavik : University of Iceland Press, 2012. -- P. 229-249.

Johansson, K. G. A Scriptorium in Northern Iceland : Clarus saga (AM 657b 4to) revisited / K. G. Johansson // Sagas and the Norwegian experience = Sagaene og Noreg : 10th International Saga Conference, Trondheim, 3-9 August 1997 : Preprints = Fortrykk / ed. J. R. Hagland. -- Trondheim : Senter for Middelalderstudier, 1997. -- P. 3233-331.

Johansson, K. G. Texter i rorelse. Oversattning, original textproduktion och tradering pa norra Island 1150-1400 / K. G. Johansson // Ubersetzen im skandinavischen Mittelalter / hrsg. V. Johanterwage und S. Wurth. -- Wien : Fassbaender, 2007. -- S. 83-106. -- (Studia Medievalia Septentrionalia. Bd. 14).

Kalinke, М. Bibliography of Old Norse-Icelandic Romances / M. Kalinke, P. M. Mitchell. -- Ithaca (NY) : Cornell University Press, 1985. -- 140 p. -- (Islandica. Vol. 44).

Kalinke, M. Bridal-Quest Romance in Medieval Iceland / M. Kalinke. -- Ithaca (NY) : Cornell University Press, 1990. -- 223 p. -- (Islandica. Vol. 46).

Kalinke, M. Clari saga : a Case of Low German Infiltration / M. Kalinke // Scripta Islandica : Islandska sallskapets arsbok. -- 2008. -- Vol. 59. -- S. 5--25.

Maksymiuk, S. The Court Magician in Medieval German Romance / S. Maksymiuk. -- Frankfurt am Main : Peter Lang, 1996. -- 185 p. -- (Mikrokosmos. Bd. 44).

Sources of Anglo-Saxon Literary Culture : Volume One : Abbo of Fleury, Abbo of Saint-Germain-des-Pres and Acta Sanctorum / ed. by F. M. Biggs, T. D. Hill, P. E. Szannach and E. G. Whatley, with the assistance of D. A. Oosterhouse. -- Kalamazoo (MI) : Medieval Institute Publications, 2001. -- 548 p.

Zach, Chr. Die Erzahlmotive der Crone Heinrichs von dem Turlin und ihre altfranzosischen Quellen : ein kommentiertes Register / Chr. Zach. -- Passau :

Wissenschaftsverlag Richard Rothe, 1990. -- 411 S.

120 Использованное выражение af modi miklum -- «от великого духа» приводит на память эддическую «Гренландскую Песнь об Атли», герой которой Гуннар в такой же безвыходной ситуации, что и Серена, произносит речь: «kvaddi ^a Gunnarr, / sem konungr skyldi, // m^rr і mjgSranni / af mo6i storum» («сказал тогда Гуннар, как подобает конунгу, знатный в медовых палатах, от великого духа

Размещено на Allbest.ru