Частно-государственное соуправление развитием регионального нефтегазохимического комплекса в системе отраслевой политики

Предлагается также разграничивать «жесткую» и «мягкую» мезоэкономику. «Жесткая» мезоэкономика отражает формальное, общепринятое, укрупненное структурирование национальной экономики, учитывается статистическими органами и научной общественностью, необходима для опоры общества на единые экономические категории. Объекты мезоэкономики в данном случае четко идентифицированы, как правило, включены в различные классификаторы, законодательно-нормативные документы. На базе официального мезоструктурирования выстраивается и система мезоэкономической политики - территориальной, отраслевой и др.

«Мягкая» мезоэкономика отражает самоорганизационные процессы связывания экономических субъектов в устойчивые локальные системы. Для того чтобы описать свойства «мягкой» мезоэкономики мы воспользовались анализом ряда теоретических разработок. Прежде всего, концепцией сетевого капитализма, в рамках которой выделен целый ряд объектов, которые, на наш взгляд, могут быть отнесены к классу «мягкой» мезоэкономики. Их совокупность удачно делится на две группы по признаку соответствия условным стадиям развития экономики - переходной от традиционного или планового общества «к рынку» (общины, отношения взаимности, клики, кланы, клиентелы, дзайбатцу, кейретцу, а также добавим корейские чеболи) и переходной от рыночного общества к постиндустриальному (дистрикты, кластеры, проекты, перекрестное участие в советах директоров, стратегические альянсы, наконец, все сети в их широком смысловом контексте). Ко второй группе относятся, по большому счету, и инновационные системы, а также территориально локализованные точки деловой активности. Они могут быть отнесены одновременно и к «жесткой» мезоэкономике, что отражает их двойственный характер, возможность формирования «внешним» управляющим способом, но при наличии самоорганизации субъектов микроуровня.

Для дополнительного понимания сути «мягких» мезосистем обратились также к разработкам исследователей в области теории организаций, выделяющих три вида форм координации экономических сделок в рыночной экономике: рынки, интегрированные организации («иерархии») и гибридные формы организации (результат комбинации рынков и иерархий). Если взять за основу сам принцип «гибридности» связей, но ввести и другие их формы (например, бюрократическую, рыночную, этическую, агрессивную связи), а также учесть многообразие субъектов микроуровня экономики, то можно сформировать целостное представление о «мягкой» мезоэкономике. Итак, «мягкие» мезоэкономические системы представляют собой экономические системы, включающие в свой состав экономические субъекты микроуровня, связанные между собой гибридными связями и кооперирующиеся для достижения некоторых общих целей, но одновременно сохраняющие самостоятельность (автономность в принятии решений и права собственности на активы). С такой постановкой вопроса можно подходить к единому методологическому описанию любых «мягких» мезосистем, в том числе характерных для российских условий, включая феномен бизнес-групп и регионально-отраслевых подсистем.

В ходе анализа такого мезообъекта как отрасль было установлено, что в современной экономической науке России сосуществует несколько основных подходов к определению данного понятия, выделено три базовых его вида (хозяйственная, чистая, рыночная). Указано также, что понятийный аппарат и методология отраслевого структурирования претерпели трансформацию в результате смены отраслевых классификаторов (взамен ОКОНХ введен ОКВЭД). Дан их сравнительный анализ на примере промышленности и ее подотраслей - топливной, химической и нефтехимической. Обозначены определенные трудности в гармонизации классификаторов и достижении преемственности статистической информации во времени, что важно для выполнения отраслевого анализа.

Выявлено также многообразие подходов к дефиниции понятия «регион», предложено различать общее и частные определения региона, кратко охарактеризована практика регионального структурирования в РФ и за рубежом. В итоге, под регионом в работе рассматривается часть политико-социально-экономической и природно-ресурсной системы страны, расположенная в территориальных границах субъекта федерации. Важнейшей характеристикой региона выступает его управляемость, что актуализирует задачу разработки научных основ организации функционирования управляющей региональной подсистемы.

В завершение главы резюмированы основные терминологические и сущностные особенности отрасли национальной и региональной экономик, имеющие принципиальное значение для идентификации ее как адекватного объекта отраслевой политики, формирования «мягких» отраслевых частно-государственных мезосистем за счет налаживания управления и самоорганизационные процессы.

Вторая глава «Формирование методологических основ отраслевой политики (федеральный и региональный уровни)» посвящена разработке теоретической модели отраслевой политики (табл. 1), уточнению термина и дефиниции, классификации мер и методологических требований к отраслевой политике. Отраслевая политика - это часть экономической политики, и рассматривается она совместно с темой государственного регулирования. Следует согласиться с теми учеными, которые считают, что понятие «экономическая политика» шире термина «государственное регулирование», поскольку государство хотя и является инициатором, ведущим субъектом экономической политики, но силой своей власти обязано согласовывать интересы различных слоев и групп, сорганизовывать совместные действия участников экономической политики. Экономическая политика структурно представляет собой совокупность направлений, к которым относится и промышленная политика. Этот термин стал традиционным для российской терминологической практики. Промышленная политика, по определению, должна сводиться к политике в отношении промышленности. Но весьма распространенным является трактовка промполитики как «усилий правительства по достижению экономического роста», а также она связывается с протекционизмом в отношении отечественных производителей, что не зависит от их отраслевой принадлежности. Поэтому более удачным, на наш взгляд, является термин «отраслевая политика», который соотносится и с промполитикой, и политикой в отношении других отраслей экономики согласно ее структуре. К тому же «промышленная политика» вошла в российскую терминологию как перевод англоязычного термина «industrial policy», а понятие «industry» гораздо чаще переводится как «отрасль». Оговоримся, однако, что вопрос о термине является, на наш взгляд, не столь принципиальным, как выявление сути и структуры самой политики.

Таблица 1

Структурно-функциональная, статико-динамическая модель отраслевой политики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Анализ существующих определений промышленной (отраслевой) политики позволил сделать вывод об их многообразии, отметить, что ряд определений отражает не только существенные стороны, но и частные моменты, которые либо подвергаются изменениям в процессе развития управляемого объекта и среды (например, цели политики изменчивы), либо предполагают классификацию, которую сложно вместить в одно определение (поэтому излишне включать в определение указание на конкретные типы мер). В определении, на наш взгляд, должно содержаться указание на главные компоненты модели отраслевой политики - ее функцию, объект и субъекты. Оно должно отражать системный и динамический характер такого явления как отраслевая политика, а также взаимосвязь и единство процессов управления и самоуправления в экономике как сложной многоуровневой системе. На этой основе уточнено определение отраслевой политики. Это система стратегического частно-государственного соуправления развитием отраслей экономики и территориально-отраслевых комплексов с целью обеспечения экономического роста и для достижения иных целей, актуальных на том или ином этапе развития; является подсистемой экономической политики и представляет собой систему мер, формируемую и реализуемую через институты взаимодействия государства и отраслевого бизнеса. Региональная отраслевая политика является подсистемой региональной экономической и федеральной отраслевой политики.

В развитие характеристики модели отраслевой политики дана классификация ее мер, отличающаяся от имеющихся использованием расширенного перечня классификационных признаков. Прежде всего, выделен признак уровня формирования отраслевой политики - федеральный и региональный (в региональный уровень для укрупнения отнесен и местный уровень). Особенности разнесения методов по уровням зависят от принципов разграничения полномочий и предметов ведения между федеральным центром и регионами. Признавая закономерный приоритет федеральной отраслевой политики, тем не менее, считаем конструктивным наличие и выделение функционального поля региональной отраслевой политики. Согласно закономерностям, обоснованным синергетикой, в экономике следует балансировать возможности самоорганизации на микро- и мезоуровнях с макроуправлением. Поэтому региональный уровень власти должен, во-первых, иметь возможность влиять на формирование общефедеральных принципов и мер отраслевой политики, во-вторых, региональные меры могут быть комплементарными федеральным, наконец, в-третьих, региональная отраслевая политика может быть относительно самостоятельной, базирующейся на свойственных только данному уровню институтах, организационных структурах и методах, тогда федеральные меры могут включаться в состав региональной отраслевой политики. Последнее особенно актуально, если федеральная отраслевая политика не применяется или ограничена в масштабах.

Инструменты федеральной отраслевой политики - регулирование курса национальной валюты и кредитных ставок, тарифов и цен естественных монополий, таможенных пошлин, налоговая политика, формирование специальных фондов развития, особых экономических зон, национальных экспортных страховых агентств, квотирование и субсидирование, антимонопольная политика, техрегулирование и т.п. Ряд инструментов доступен и региональному уровню: установление налоговых стимулов и ограничений, финансирование инвестпроектов, субсидирование процентных ставок по кредитам, формирование госзаказа, создание различных форм территориальной организации бизнес- и инновационных процессов, поддержка кластеров. На муниципальном уровне решаются вопросы размещения производств (например, вывод крупной промышленности на периферию), экологического надзора, земельного и имущественного обеспечения, организации работы госструктур, выполняющих функции регулирования, контроля, оказания услуг бизнесу. На все уровни распространяется разработка механизмов взаимодействия бизнеса и государства, стимулирование внедрения прогрессивных стандартов качества и управления, участие в заключении крупных сделок по проектам с зарубежными компаниями (с предоставлением политических и экономических гарантий) и др.

В работе дана также характеристика иных классификационных признаков, состава и конкретных примеров мер (методов и инструментов) отраслевой политики (табл. 1., п.6). Кроме того, отмечено, что описание компонентов модели отраслевой политики является необходимым, но недостаточным с позиций практической применимости, поэтому предложено встроить в нее специальный блок методологических требований (табл. 2), выполнение которых должно создавать предпосылки к действенности отраслевой политики. В главе раскрыты также методические особенности управленческого мезоэкономического анализа, выработанные на базе оценки содержания различных вычислительных и статистических методов анализа и на основе понимания специфики мезообъектов. С учетом этих особенностей дан анализ развития как регионального НГХК, так и его среды.

Таблица 2

Методологические требования к отраслевой политике

В третьей главе «Анализ деловой и инвестиционной активности в промышленности и химическом комплексе России как среды системы региональной отраслевой политики» даны общая характеристика общеэкономических, структурных и инвестиционных флуктуаций и сдвигов в российской экономике в период бифуркации; оценка динамических характеристик инвестиционной и промактивности, а также деловой и инвестиционно-инновационной активности химического комплекса РФ.

Спектральный анализ динамики промышленного производства (ПП) и инвестиций в основной капитал (ИОК) в РФ выполнен на временных рядах различной длительности и дискретности. Он показал, что наибольшая мощность спектра рядов сосредоточена в области низких частот - 0,0714 (2/28 или 1/14), что соответствует периоду 14 кварталов или 3,5 года (рис. 1). В то же время установлено, что современный этап развития российской экономики характеризуется повышающейся асинхронностью и неустойчивостью протекания процессов инвестиционной и промактивности, значит, принципиальной возможностью бифуркаций. Поэтому полезен углубленный анализ методами теории катастроф. На практике анализ производят путем построения модели катастрофы в экономической системе на основе данных о связи переменных, характеризующих ее поведение (в элементарной теории катастроф выделено две модели устойчивых связей и одиннадцать моделей катастроф (пять - капсоидных, шесть - омбилических)). Удалось построить три достоверных по своим статистическим характеристикам модели катастроф, подтверждающих нелинейность и неустойчивость связи между анализируемыми переменными. Причем модели могут использоваться не только для прогнозирования принципиальной возможности смены характера связи, но и для описания гипотетических аттракторов будущего развития.

Рис. 1. Графики амплитудно-частотных характеристик рядов динамики ИОК, ПП и их кросспектра (анализируемый период - 2000-1 кв. 2007гг., поквартально) На рис. в целях иллюстрации наложения спектров двух процессов приведена не только кросс-спектральная плотность исследуемых рядов, но и амплитудно-частотные характеристики самих рядов. Пунктиром для примера выделены области взаимоусиления амплитуд спектров (резонанса), а также зоны взаимопогашения амплитуд (антирезонанса)..

Графики двух моделей имеют характерный выпуклый изгиб (точку максимума) в области высоких значений переменных (рис. 2). Подтверждающих его эмпирических значений мало, тем не менее, считаем, что необходимо обратить внимание на данную область как на скрытый резерв для управленческих воздействий.

А

Б

Рис. 2. Графики моделей капсоидной катастрофы (типа «ласточкин хвост» (а), типа «вигвам» (б)), отражающие взаимосвязь темпов прироста ИОК и ПП, по месячн. данным за 2005-1 кв. 2007гг. (а), по кварт. данным за 2000-1 кв. 2007гг. (б)

Особенно, если учесть, что было выявлено синхронное колебание изучаемых процессов, и в настоящее время следует резонанс на стадии их роста, что целесообразно своевременно использовать для реализации отраслевой политики, при этом адекватным является синергетическое федерально-региональное воздействие. В качестве количественных целевых ориентиров отраслевой политики, согласно интерполяции по построенным моделям катастроф, рекомендовано удержание темпов прироста ПП на уровне не ниже 8-10,5% (в краткосрочном периоде), как максимум необходимо стремиться к уровню не ниже 12-14% (в среднесрочном периоде). Это, вероятно, позволит удерживать инвестиции в районе 20% прироста.

В рамках адаптации статистических инструментов к анализу состояния такого мезообъекта, как химическая и нефтехимическая промышленность РФ, применены многомерные методы анализа. Для исследования сформирована матрица данных размером 50Ч95 (рассчитаны значения 50 переменных для 95 предприятий отрасли). Выполнен факторный анализ по методу главных компонент с вращением факторов (выделено 10 главных факторов, объясняющих 73,3% общей дисперсии), затем кластерный (в новой факторной системе), результаты которого верифицированы методами дискриминантного анализа. На этой основе охарактеризованы наиболее типичные группы в российской химии и нефтехимии (5 кластеров).

Установлена закономерность - чем ниже стадия переработки, на которой позиционируется кластер, тем он более экспортоориентирован, экономически активен, эффективен, финансово устойчив и платежеспособен. Очерчивается также прямая связь экспортного фактора с фактором масштаба деятельности. Средние и небольшие предприятия, специализирующиеся на выпуске конечной продукции потребительского и промышленного назначения, испытывают сложности в финансово-экономическом положении и отличаются невысокой инвестиционно-инновационной активностью, без чего их развитие бесперспективно в условиях мировой конкуренции (в т.ч. в условиях ВТО). Кластеры 5 и 4 уверенно можно назвать соответственно лидером и аутсайдером, другие кластеры являются смешанными: 1-й и 3-й скорее тяготеют к смещению в категорию лидеров, тогда как 2-й ближе к аутсайдерам.

Выявлено также, что на «фактор экспорта и места предприятия в цепочке переработки сырья» переменная «уровень цен на экспортируемую продукцию» проецируется с противоположным знаком по сравнению с показателями доли экспорта в выручке от продаж и доли отгрузки в дальнее зарубежье в стоимости экспортной выручки. То есть из РФ экспортируется в основном относительно дешевая химическая продукция. Подобное положение ставит отрасль на уровень донора продуктов низших стадий переработки с относительно невысокой инновационно-технологической компонентой. Следствием экспортной стратегии лидирующих кластеров является сырьевой дефицит, приводящий к стагнации «конечного» кластера. Соответственно в системе отраслевой политики должно быть предусмотрено стимулирование импортозамещения и экспорта конечной продукции, дестимулирование экспорта продукции начальных стадий.

Сделанные выводы подтверждаются и тем, что факторы внутренних и внешних инвестиций и нематериальных активов выделяются в самостоятельную, слабо коррелированную с другими факторами категорию. Но это не абсолютно отсутствующие признаки, что должно быть замечено и поддержано. При этом отраслевая политика (федеральная и региональная) должна быть селективной, поскольку удалось выделить принципиально различные отраслевые группы. Для крупных предприятий актуальным является софинансирование масштабных проектов за счет средств различных фондов развития, а также организация перекредитования предприятий, имеющих крупные иностранные займы. В качестве условия поддержки следовало бы установить обязательства поставки продукции для предприятий-переработчиков на внутреннем рынке. В свою очередь, для средних и малых предприятий актуально совмещение инвестиционного и инновационного процессов за счет концентрации ресурсов в рамках территориально-отраслевых кластеров (особых зон, промокругов, технопарков и др.), желательно вблизи смежных кластеров других отраслей (например, кластер производителей полимерных автокомпонентов вблизи автомобильного кластера).

Четвертая глава «Анализ опыта региональной отраслевой политики и обоснование перспективных направлений инвестиционно-стратегической программы (на примере НГХК РТ)» посвящена выделению особенностей разработки отраслевых инвестиционно-стратегических программ, оценке постбифуркационной отраслевой политики в НГХК РТ, управленческому анализу внутренних и средовых флуктуаций, формированию целевой системы, инерционного и инновационно-кластерного сценариев развития отраслей.

Предложено включить в классификацию социально-экономических программ определенный тип программ мезоуровня, а именно отраслевые инвестиционно-стратегические программы. Они призваны давать обоснование отраслевой стратегии развития, разрабатываемой в системе частно-государственного соуправления и касающейся ключевых сфер деятельности отрасли в зависимости от этапа ее развития; включать сбалансированный по ресурсам и субъектам блок инвестиционных проектов; определять систему мер отраслевой политики, требуемую для достижения поставленных целей и реализации стратегий, планов и инвестиционных проектов. Отличием инвестиционно-стратегических программ является применение в полисубъектных и полиукладных отраслях, охват большинства их субъектов, методологический ориентир на объединение и балансировку их интересов. Поэтому разделы программ структурированы по трем уровням - корпоративный, регионально-федеральный, уровень совместной реализации субъектами отраслевой политики. Практическая разработка подобной программы представлена на примере НГХК РТ.

В первую очередь, дана оценка инновационности сформированной в НГХК РТ в постбифуркационный период модели отраслевой политики через выделение реализованных мезоэкономических институциональных инноваций (табл. 3). Для оценки влияния региональной отраслевой политики на инвестиционную активность рассчитан и проанализирован ряд показателей - объем инвестиций в основной капитал, направленных в нефтепереработку, химию и нефтехимию (97,7 млрд. рублей за 2000-2007гг.); структура инвестиций через соотношение собственных и привлеченных источников (46:54) как свидетельство улучшения финансового положения и повышения доверия внешних инвесторов; структура инвестиций через соотношение «реконструкции, расширения и техперевооружения» и «нового строительства» (47:53) с выявлением тенденции роста объемов нового строительства (к 2007 году достигло 70%). С 1999г. доля химии и нефтехимии РТ в общероссийских отраслевых инвестициях (14,1-27,6%) превышала долю в товарном выпуске (9,3-12,7%), что свидетельствует о более высокой инвестиционной активности региональной отрасли. Дополнительно введен интегральный сравнительный индикатор инвестиционной активности, результаты расчета которого (рис. 3) позволили судить о позитивном влиянии региональной отраслевой политики на повышение инвестиционной активности, особенно химии и нефтехимии. По топливной промышленности получена отрицательная величина, но указано, что при отсутствии отраслевой политики состояние было бы хуже. В то же время обозначена необходимость повышения индикатора в перспективе.

Таблица 3

Мезоэкономические институциональные инновации в НГХК РТ

Рис. 3. Сравнительный индикатор инвестиционной активности отраслей НГХК РТ в динамике лет и в интегральном виде.

Кроме того, отмечен высокий вклад НГХК РТ в региональные промышленные инвестиции - диапазон 70-88,5% в 1999-2007гг., причем наблюдается позитивная тенденция роста доли химии и нефтехимии в их структуре (с 1999 по 2007гг. эта доля увеличилась с 17,1% до 31,3%, что существенно), а также доли нефтепереработки. Произошли также позитивные структурные сдвиги в возрасте активной части основных средств крупных предприятий отрасли (в 2007г. достигнута 66% отметка в доле оборудования до 10 лет в сравнении с 27,2% в 2002г.).

Анализ состояния НГХК РТ дополняется установлением существенных для определения его долгосрочной программы глобальных и российских тенденций в топливно-энергетическом комплексе и НГХК, игнорирование которых государствами, регионами, компаниями будет характеризоваться как управленческая близорукость, грозящая обернуться для ее носителей закреплением на периферии мирового прогресса. Один из сделанных на этой основе выводов: несмотря на то, что российские позиции на мировом химическом и нефтехимическом рынке пока достаточно слабы, особенно в среднем и высших сегментах, но за счет выигрышной комбинации имеющихся конкурентных преимуществ (сырье, кадры, наука, качественные инвестиционная и инновационная программы) с учетом реализации частно-государственной отраслевой политики, отрасль должна заявить о стратегии заметного влияния на мировой рынок, тогда это обстоятельство будет учтено в «игре» лидеров (компаний и стран), заинтересованных в стабильных «выигрышах», вплоть до корректировки ими инвестиционных программ.

На основе развернутого ретроспективного анализа и прогнозирования развития отраслей и среды регионального НГХК разработана согласованная по отраслям комплекса целевая система, кроме того, с учетом обоснованных алгоритма и методических подходов к мезоэкономическому прогнозированию сформированы сценарии развития отраслей НГХК РТ (табл. 4). При этом инновационно-кластерный сценарий смоделирован как целевой для системы отраслевой политики.

По инновационно-кластерному сценарию возможны более высокие темпы роста производства в отраслях (например, в химии и нефтехимии - рис. 4). Как следствие, произойдут существенные сдвиги с ростом доли нефтепереработки, химии и нефтехимии, что является долгосрочным ориентиром программы и отраслевой политики: в 2007г. удельный вес этих отраслей в товарной продукции НГХК РТ составлял 44%, в 2010г. предположительно должен составить 59%, в 2015г. - 74%, 2030г. - 81%.

В пятой главе «Формирование основных подсистем региональной отраслевой политики и программы» рассматриваются вопросы стимулирования в рамках отраслевой политики привлечения инвестиций в приоритетные проекты и отрасли, развития малого отраслевого бизнеса, повышения инновационной активности НГХК РТ. Рассмотрена актуальная проблема не доминирования стратегий развития нефтепереработки и нефтехимии как в политике нефтяных компаний, так и многих регионов РФ в силу высокой капиталоемкости, длительных сроков окупаемости и технологической сложности инвестиционных проектов.

Таблица 4

Основные подходы и характеристики сценариев развития отраслей НГХК РТ

Рис. 4. Прогноз динамики производства в отрасли «Химия и нефтехимия» (индекс физического объема производства к уровню 2005г., %).

Для снятия противоречий предлагается, во-первых, качественное долгосрочное прогнозирование, осознание средовых рисков и выставление четких критериев эффективности проектов для различных его участников, во-вторых, формирование в системе отраслевой политики «сделок», в рамках которых стороны (государство и компании) принимали бы на себя взаимные обязательства, связанные с реализацией общей стратегии. При этом государство могло бы стимулировать реализацию именно той схемы проекта, которая давала бы не только высокие макро-, но и мезоэффекты (кластерные, региональные). Например, обычно исходный выбор технологической конфигурации делается непосредственно экономическим субъектом, затем проект как единственный вариант представляется на конкурс. Но при этом не учитывается, что инициатор уже заложил высокие риски. Если бы была гарантирована поддержка и взамен поставлено условие реализации проекта по схеме, предполагающей более высокие мезоэффекты, то результат удовлетворил бы требованиям и экономических субъектов, и государства.

Обоснование подобных рекомендаций дано на примере проекта создания интегрированных нефтеперерабатывающих и нефтехимических комплексов в РТ. Поддержка в рамках отраслевой политики заложена в различных формах и их комбинациях, на основе чего были сделаны выводы, что при ее наличии можно было бы снизить необходимый объем инвестиций, а также в 1,5 раза уменьшить величину необходимых заемных средств и более чем в 2 раза сумму процентных выплат, срок окупаемости может сократиться на 1,5-2,5 года. Оказание подобной поддержки оправданно также получением высокого кластерного эффекта от реализации проектов по переработке продукции нового комплекса (в Татарстане, Башкортостане, Тульской области). Чистый дисконтированный поток кластера в целом за период планирования в 2 раза выше в сравнении с аналогичным показателем по новому комплексу (рис. 5).

Рис. 5. Оценка кластерного эффекта

В главе в продолжение формирования инновационно-кластерного сценария развития НГХК РТ была выдвинута гипотеза о появлении в регионе новых пространственных центров нефтехимической активности, диффузии новых производств по территории. Производство конечных продуктов с экономической точки зрения целесообразно приближать к районам сбыта, а не источникам сырья (готовая продукция легче и габаритнее, чем сырье). Тем более что и в настоящее время название кластеров (в частности, Нижнекамского промокруга) связано с территориальной привязкой поставщика сырья, а не его переработчиков (они размещены в различных районах). Реализация концепции «продвижения» малого отраслевого бизнеса в социально-депрессивные районы РТ выполняет кроме прочего важную культурно-образовательную функцию, поскольку предполагает закономерное повышение в них инженерной и общей культуры, формирование новой мотивации поведения у молодежи, доминантой которой, очевидно, станет тяга к усвоению новых знаний. Кстати, во многих зарубежных государствах осознанно использовался потенциал химии и нефтехимии и других промышленных отраслей в оживлении экономической активности на депрессивных территориях.

Исследованы также аспекты инновационной трансформации в НГХК РТ, под которой понимается комплексная модернизация производственно-технологической базы и номенклатуры продукции на основе внедрения прогрессивных технологий мирового уровня. Это предполагает реализацию активных и пассивных инноваций, разделение которых проведено по основанию «новизнаучастие внедряющей компании в разработке новшеств». Исследование подтвердило гипотезу о том, что путь технологического заимствования (пассивных инноваций) является доминирующим на данном этапе для НГХК РТ. Параметры его инновационной активности следующие: доля инновационной продукции в объеме произведенной продукции по основным компаниям химии и нефтехимии постепенно увеличивается и составляет в настоящее время порядка 16%, у ОАО «Татнефть» половина продукции относится к инновационной, растет финансирование технологических инноваций. Но пока в структуре затрат основную долю (64%) имеет статья «покупка машин и оборудования», тогда как НИОКР - «исследование и разработка новых продуктов и методов производства, новых производственных процессов» крайне малы (менее 2%). В основном инвестируется покупка за рубежом готового оборудования с сопутствующими объектами интеллектуальной собственности (ноу-хау, лицензиями и др.).

Известно, что пассивная инновационная стратегия обеспечивает роль лишь технологических последователей в мире, но на сегодняшнем этапе ее значение высоко, поскольку она позволяет в относительно сжатые сроки резко и значительно повысить объемы производства и конкурентоспособность производителей, «готовит» базу для развертывания активных инноваций, предполагая «российскую часть проекта». Открывается дорога к «обратному инжинирингу», когда внедренные технологии исследуются, совершенствуются и впоследствии вновь предлагаются рынку. Необходимо учитывать и неготовность отечественной инновационной системы к доведению «пробирочной» химической разработки до промышленного внедрения «под ключ». Требуется достаточно длительный, ресурсоемкий процесс, и возможен он в рамках реализации национальной отраслевой, научно-технологической и инновационной политики. Известно, что даже крупные мировые химические компании при реализации масштабных научно-исследовательских проектов используют господдержку. В инновационной сфере особо востребованы принципы частно-государственного соуправления, «мягкого» объединения субъектов в инновационные мезосистемы на доконкурентной стадии.

Анализ проявлений активных инноваций в НГХК РТ показал следующее. Хотя по относительным показателям (в частности, по доле затрат на НИОКР в выручке - 0,2-0,3%) научно-исследовательская деятельность ОАО «Татнефть» примерно сопоставима с показателями мировых лидеров нефтегазового рынка, но абсолютные размеры финансирования исследований и разработок на порядок меньше их уровня. Доля затрат на НИОКР в выручке крупнейших в мире компаний химии и нефтехимии колеблется в диапазоне 1,212,1% (по 10 компаниям за 19952004гг.), у татарстанских предприятий - только порядка 0,25%, абсолютные величины несравнимы. Количество корпоративных научно-технологических центров в НГХК РТ и численность занятых в них в динамике лет сокращаются, что является тревожным сигналом, если только не учитывать перенесение инновационной активности в систему инновационной инфраструктуры, развивающуюся в стране и регионах, что следует поддерживать в рамках отраслевой политики. Выделена также проблема недостаточности молодежи, низкий уровень затрат на профессиональное обучение, отсутствие нормальной системы воспроизводства кадров. В итоге, уже ощущается дефицит квалифицированных кадров, который может усилиться вследствие повышенного интереса западных компаний к российским кадрам, поскольку в мире (в США и Европе) назревает «кадровый голод» в технических специалистах для НГХК. Таким образом, не следует именно на корпоративную науку и производство (даже крупные) возлагать функции реализации полного инновационного цикла, тем не менее, формирование восприимчивости к инновациям, участие в научных программах федерального и регионального масштаба, умение внедрить и совершенствовать зарубежные технологии - эти задачи вполне соотносимы с потенциалом отдельно взятой регионально-отраслевой мезосистемы и компаний в ее составе.

В целом, при формировании современной региональной отраслевой инновационной политики необходимо учитывать потенциал создаваемой в стране национальной инновационной системы, тенденции концентрации функций инновационного отраслевого регулирования на федеральном и окружном уровнях, централизацию и рост поддержки междисциплинарных научных направлений, таких как нанотехнологии, способных питать и отраслевой инновационный процесс. Инновационный раздел отраслевой программы может быть структурирован соответствующим образом, учитывая сочетание активных и пассивных инноваций. Выбор приоритетов инновационной политики предполагает ориентир на выявленные глобальные направления научно-технологического прогресса в отраслях НГХК, а также на те «инновационные ниши», где отечественная, в том числе татарстанская наука и производство были традиционно сильными, например, в технологиях нефтедобычи, синтетических каучуков, сополимеров, композитов, резинотехнических изделий и др. Стимулом для их разработки является и тот факт, что на мировом рынке аналогичные технологии могут оказаться недоступными для отечественных производителей даже при наличии у последних финансовых ресурсов для покупки. Инновационность отраслей НГХК следует рассматривать и в широком контексте - как генераторов спроса на результаты научно-технического и инновационного труда других высокотехнологичных отраслей.

Таким образом, современный путь является переходным для НГХК РТ: из технологических последователей необходимо превращаться в технологических флагманов, по крайней мере, в тех сферах, в которых имеются конкурентные преимущества и заделы и которые сочетаются с долгосрочной стратегией НГХК, соответствуют российским и глобальным тенденциям научно-технического прогресса. При этом роль отраслевой политики, как было показано в работе, является высокой.

В заключении диссертации изложены основные результаты исследования, сформулированы выводы и рекомендации.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА

Монографии, учебные пособия

1. Ардашева Е.П. Методологические основы и региональный опыт отраслевой политики / Монография. - М.: Современные технологии, 2006. (13,4 п.л.).

2. Ардашева Е.П. Отраслевая политика как система управления инвестициями и инновациями в мезоэкономике / Монография. - Казань: Изд-во КГУ, 2007. (19,38 п.л.).

3. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Анализ и прогноз инвестиционной активности отраслей и региональных межотраслевых комплексов / Монография. - Казань: Изд-во КГУ, 2008. (14,03/7,02 п.л.).

4. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. НГХК РТ: экономика, стратегия, региональная отраслевая политика / Учебное пособие. - Казань: Экспресс-плюс, 2006. (17,5/8,75 п.л.).

5. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Развитие НГХК РТ в условиях трансформации: результаты и перспективы / Учебное пособие. - Казань: Яналиф, 2001. (14/5,6 п.л.).

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ,

электронных научных изданиях, зарегистрированных в ФГУП НТЦ «Информрегистр», а также в рецензируемых изданиях Академии наук РТ

6. Ардашева Е.П. Понятие «отрасль» в экономической науке России // Экономический вестник Республики Татарстан. 2005. №1. С. 78-81. (0,46 п.л.).

7. Ардашева Е.П. Типология мезоэкономики // Вестник Казанского государственного технологического университета (КГТУ). 2007. № 3-4. С. 218-229. (1,02 п.л.).

8. Ардашева Е.П. Отраслевая политика: понятие и функции в инновационной экономике // Вестник КГТУ. 2007. № 3-4. С. 245-252. (0,68 п.л.).

9. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Использование методов спектрального анализа и теории катастроф в оценке динамических характеристик инвестиционной и промышленной активности // Вопросы статистики. 2007. № 10. С. 54-59. (0,44/0,22п.л.).

10. Ардашева Е.П. Особенности оценки инвестиционного и инновационного развития отрасли в системе управленческого мезоэкономического анализа // Вестник КГТУ. 2007. № 3-4. С. 233-244. (1,03 п.л.).

11. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Роль малого отраслевого бизнеса в инновационно-отраслевых кластерах и преодолении территориальной асимметрии // Вестник КГТУ. 2007. № 3-4. С. 203-210. (0,64/0,32 п.л.).

12. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Характеристика экономического, кадрового и инновационного потенциала НГХК РТ // Инновации. 2007. № 8. С. 106-108. (0,37/0,185 п.л.).

13. Ардашева Е.П. Факторно-кластерный метод исследования доминант развития отрасли: финансово-экономический, социальный и инвестиционно-инновационный аспекты // Вестник КГТУ. 2007. №6. С. 139-147. (0,7 п.л.).

14. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Оценка глобальных научно-технологических и конкурентных факторов среды регионального НГХК // Вестник КГТУ. 2007. №6. С. 148-163. (1,41/0,7 п.л.).

15. Ардашева Е.П. Целеполагание и моделирование инерционного и инновационно-кластерного сценариев развития регионального НГХК // Вестник КГТУ. 2008. № 1. С. 128-144. (1,12 п.л.).

16. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Влияние отраслевой политики и институциональных инноваций на повышение инвестиционной активности в отраслях НГХК // Вестник КГТУ. 2008. №1. С. 112-127. (1,37/0,685 п.л.).

17. Ардашева Е.П. Структурно-функциональная, статико-динамическая модель отраслевой политики // Российский экономический интернет-журнал: Интернет-журнал АТиСО - М.: АТиСО, 2002- . - № гос. регистрации 0420600008: http://www.e-rej.ru/Articles/ 2006/Ardasheva.pdf. (0,68 п.л.).

18. Ардашева Е.П. Классификация мер отраслевой политики // Российский экономический интернет-журнал: Интернет-журнал АТиСО - М.: АТиСО, 2002. - № гос. регистрации 0420600008: http://www.e-rej.ru/Articles/2006/Ardasheva1.pdf. (0,61 п.л.)

19. Ардашева Е.П. Сравнительный анализ моделей управления развитием региональных НГХК // Научные труды АН РТ «Актуальные проблемы становления рыночных отношений». Выпуск 2. - Казань: ФЭН, 2003. С. 128-136. (0,45 п.л.).

20. Ардашева Е.П. Инновационная составляющая стратегии развития НГХК РТ // Научные труды АН РТ «Актуальные проблемы становления рыночных отношений». Выпуск 3. - Казань: ФЭН, 2004. С. 112-122. (0,54 п.л.).

Прочие публикации по теме диссертационного исследования

21. Ардашева Е.П. Многомерный социально-экономический и инвестиционно-инновационный анализ состояния отрасли // Труды XII Междун. научно-практич. конф. «Проблемы и перспективы инновационного развития экономики «ИНКОН-XII». - Скадовск, 2007. (0,45 п.л.).

22. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Особенности инновационной трансформации НГХК РТ // Труды XII Междун. научно-практич. конф. «Проблемы и перспективы инновационного развития экономики «ИНКОН-XII». - Скадовск, 2007. (0,36/0,18 п.л.).

23. Губаев Ш.Ш., Ардашева Е.П. Характеристика экономического, кадрового и инновационного потенциала НГХК РТ // Труды XII Междун. научно-практич. конф. «Проблемы и перспективы инновационного развития экономики «ИНКОН-XII». - Скадовск, 2007. (0,37/0,19 п.л.) (перепечатка по договоренности с ред. ж-ла «Инновации»).

24. Ардашева Е.П. Формирование стратегии развития нефтехимического комплекса РТ // Труды межрег. научно-методич. конф. «Актуальные проблемы самодостаточности региона: методология структурного анализа и прогнозирования развития региональных экономических систем». - Казань: КГТУ, 2002. С. 45-49. (0,25 п.л.).

25. Ардашева Е.П. Основные внешние и внутренние факторы, определяющие стратегию развития НГХК РТ // Труды социально-экономического факультета: исследования и приоритеты в науке и образовании. - Казань: КГТУ, 2003. (0,28 п.л.).

26. Ардашева Е.П. Принципы и направления инвестиционной деятельности предприятий НГХК РТ // Труды Междун. научно-практич. конф. «Реформирование системы управления на современном предприятии». - Пенза, 2001. (0,2 п.л.).

27. Ардашева Е.П. Стратегическое управление как важнейшее условие обеспечения устойчивого развития предприятия в трансформационной экономике // Всеросс. конф. «Перспективы развития Волжского региона». - Тверь, 2001. (0,2 п.л.).

28. Ардашева Е.П. Влияние внутриреспубликанской интеграции на развитие НГХК РТ в условиях трансформационной экономики // Материалы II Всероссийской научно-практической конференции «Опыт и проблемы маркетинговой деятельности в российском предпринимательстве». - Пенза, 2001. С.176-178. (0,2 п.л.).

29. Ардашева Е.П. Решение стратегических проблем НГХК РТ как условие обеспечения его самодостаточности // Научно-практический сборник «Нефтеперерабатывающий и нефтехимический комплекс РТ: состояние и перспективы развития». - Казань: КГТУ, 2002. С.27-31. (0,25 п.л.).

30. Ардашева Е.П. Теоретико-методологические аспекты формирования стратегии регионального нефтехимического комплекса // Материалы Международной научно-практической конференции «Роль региональной экономики в становлении развитого экономического пространства». Ч. 1. - Киров, 2002. (0,2 п.л.).

31. Ардашева Е.П. Основные стратегические направления развития НГХК РТ // Материалы Междун. научно-практич. конф. «Роль региональной экономики в становлении развитого экономического пространства». Ч. 2. - Киров, 2002. (0,25 п.л.).

32. Ардашева Е.П. Принцип согласованности в стратегическом планировании развития социально-экономических систем мезоуровня // Материалы II Междун. научно-практич. конф. «Стратегическое управление ресурсами предприятий». - Челябинск, 2004. (0,23п.л.).