А.В. Чаянов. Эволюция аграрной мысли в России с 1908 до 1930 г.: на перекрестке

Однако с исторической точки зрения работа Чаянова фундаментальна не только потому, что в ней находишь всю схему планирования «в натуре» в приложении к сельскому хозяйству, которая остается до сих пор одной из характерных черт плановой экономики советского типа, но еще и из-за теоретических и политических проблем, поднятых автором, которые необходимо рассматривать в контексте дискуссий того времени.

Эти дискуссии дают возможность поставить на место денежную стоимость и трудовой «эквивалент». Это заглавие хорошо знакомой статьи С.Г. Струмилина «Трудовой эквивалент» Струмилин С.Г. Трудовой эквивалент//Экономическая жизнь. 1920. № 167., в которой автор предлагает обобщить опыт нескольких московских заводов, устанавливая понятие «единица неквалифицированного труда», которое послужит базой разработки системы цен по «трудовому эквиваленту». Вайнштейн, который принимает участие в разработке этого вопроса в работе Чаянова, показывает, что разработка «трудового эквивалента» требует предварительного хронометража каждого цикла производства, что потребует времени, и данные которого будут часто неправильными, так как условия военного коммунизма не те, что условия мирного времени. С другой стороны, единица труда не может заменить одно другим, как денежная стоимость. В реальных терминах труд инженера качественно разнится от единиц неквалифицированного труда. Баланс в единицах труда не освобождает от необходимости сохранения материальных балансов в физических выражениях. Чаянов идет дальше в своей критике: если каждый продукт измеряется постоянной стоимостью единицы труда, больше не существует дефицитных продуктов, и анализ рациональности решений больше невозможен; наоборот, в сельском хозяйстве, где крестьянин мыслит конкретными выражениями столько-то продуктов с гектара или столько-то животных, -- единица труда является абстракцией, плохо прилагаемой к потребностям хозяйства.

В плане теоретическом этот труд Чаянова становится на позицию специфичности законов экономики при социализме, который является продолжением его первых тезисов о невозможности приложения капиталистических концепций к крестьянскому хозяйству. Критерий рентабельности, рассчитанный в денежно-торговых выражениях, лишен всякого смысла в натуральном хозяйстве (корова не может быть дефицитной или прибыльной), его нужно заменить техническими критериями. Автор считает, что социалистическое хозяйство, будучи управляемо единой волей -- волей государства, похоже на натуральное хозяйство, где господствует необходимость удовлетворения нужд общества средствами, нах дящимися в их распоряжении. Кроме того, организация покоится

на распределении труда, рациональность которого не определяется теория требованиями капиталистического рынка, его уровнем макрохозяйства, в котором труд используется для увеличения национального дохода. Классическая политическая экономия больше неприложима к социалистическому режиму.

Нельзя не отметить родственность этих высказываний с тезисами [Н.И.] Бухарина в «Экономике переходного периода», вышедшей в том же 1920 г. Во всяком случае приговор, вынесенный политической экономии, радикализм «Азбуки коммунизма», противостоит осторожности агронома. Чаянов старается подчеркнуть, что нельзя строить социализм надолго, опираясь исключительно на энтузиазм. Социалистическое общество, следуя нашему автору, еще не нашло стимулы, которые дали бы возможность найти оптимальную организационную форму для производственной единицы. Пока этот ключ не будет найден, экономика присуждена быть добычей гигантского бюрократизма, так как интенсификация труда может родиться только из внутренней потребности. Нельзя без ущерба нарушать нужное равновесие между интенсивностью труда и удовлетворением потребностей. Социалистическая экономика не должна быть подобна экономике Спарты. В выражениях почти не завуалированных, Чаянов осуждает действия военного коммунизма, который своими реквизициями подавляет персональную активность.

Убежище в Крестьянской утопии: Москва, ±984

В то трудное время, когда черный рынок Сухаревки является в Москве главным источником пропитания, Чаянову нравится мечтать, как пастухам в знаменитой картине Брейгеля Старшего, о стране с молочными реками и кисельными берегами. Под псевдонимом Ивана Кремнева он приглашает нас в «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии». Эта книжка, изданная в 1920 г. государственным издательством с предисловием В.В. Воровского В оригинале Б. Кербле указывал только псевдоним автора предисловия -- Орловский. -- Ред., очень скоро стала библиографической редкостью. Она выражает под видом литературной выдумки целую школу политической мысли с народнической или анархической тенденцией, и в то же время намекает на артистические вкусы и философские тенденции нашего автора.

Гражданин Кремнев просыпается в Москве в 1984 г. Однако народ, его окружающий, сильно разнится от того, который представлял себе Джордж Оруэлл; это Аркадия. «Эра городской культуры ушла в вечность», большие города исчезли. В самой Москве не больше 100 000 жителей. Снесены целые кварталы домов; памятники сохранены как исключение. Заводы перенесены в деревню, похожую на большую шахматную доску обработанных крестьянскими семьями полей, объединенных в кооперативы. Городские центры насчитывают не больше 10 000 жителей.

Эта вселенская пастораль, нарисованная Чаяновым, -- конец революции, который в 1934 г. поставил у власти крестьянскую партию после падения большевиков. «Поколение слабых было засыпано лавиной камней... Новое поколение варваров довело социализм до абсурда», но коммунисты были побеждены, т.к. они захотели ввести национализацию земли в стране, где преобладала крестьянская масса. В плане интернациональном коммунистическое движение разделилось на две части под влиянием центробежной силы. Из всех государств только единственно Германия сохранила в 1984 г. режим 1920-х гг., потому что во чреве капиталистических заводов родился социализм как антитеза капитализма.

В главе, которую Чаянов-Кремнев предназначает «вниманию членов коммунистической партии», он упрекает идеологов рабочего класса в том, что они предъявляют притязание на монополизацию творческой инициативы, что они рассматривают крестьянскую экономику как низшую стадию и что они внедряли свою идеологию методами абсолютизма, что привело русское общество к анархизму. Утопия здесь только басня, которая помогает раскрыть ошибки настоящего, в частности, попытку уничтожить семью (рассматриваемую как пережиток капитализма) и заменить крестьянскую семью единицей большего размера. Идея хлебной и мясной фабрики -- «это противоестественно для идеологов крестьянского социализма», т.к. она делает крестьянина пассивным, вместо того чтобы сделать его культурной и духовной движущей силой. Автор показывает себя сторонником плюрализма, который дает возможность широко проявить все свои способности, и планово-экономической системы, которая сохраняет все основные индивидуальные стиму- лыНо Кремнев предусматривает налогообложение, изымающее все доходы, которые не являются плодами труда (земельная рента, дивиденды). (цены, вознаграждение): «Экономическая политика есть прежде всего искусство осуществления, а не искусство строить планы».

Этот политико-литературный опыт стремится в основном выдвинуть идеологию, которую можно было бы противопоставить коммунизму и которая уходит корнями в традиционную крестьянскую систему землепользования. И действительно, по своему содержанию идеология, предложенная Чаяновым, является проводником мыслей, заимствованных у [П.А.] Кропоткина с его идеями деконцентрации городов, местной автономией и многообразием круга деятельности, проповедуемым теософами и антропософами, модными в то время. Эта идеология ведет к опытам коммун, вдохновленным анархистами или теософами, которую Кремнев показывает нам в идеализированном виде во время своего визита в «Братство»в Архангельское в 1984 г.

теория Другими словами, его стремления -- это стремления некоторой части русской интеллигенции, стоящей гораздо ближе к космополитизму, чем к крестьянским традициям. Его манера придумывать крестьянскую культуру будущего тоже очень консервативна: ярмарка, блюда, песни, традиционные костюмы не исчезли по истечении 80 лет; выставки живописи -- мы находим здесь идеалы школы «передвижников»Ален Безансон показал связи, которые существовали между народника-ми и представителями школы «передвижных выставок»: Besanзon A. La dissidence de la peinture russe 1860-1922 // Annales. Paris, mars-avril 1962, pp. i5^0-265. «Опыты изучения изолированного государства» (Труды Высшего се-минария сельскохозяйственной экономии и политики. Вып. 1. М., 1921. С. 1-36), некоторые фрагменты этой работы уже публиковались в «Аг-рономическом журнале» (1915. № 2. С. 42-56) под заглавием «Проблема населения в изолированном государстве»., представления Гамлета, книги по искусству и экзотические фрукты, предназначенные крестьянам в будущих аграрных городах, являются единственными признаками происшедшей перемены. Таким образом, крестьянская культура здесь представляет собой лишь переложение неких буржуазных идеалов.

Воровский, который должен был написать предисловие к этому памфлету, подчеркнул «мелкобуржуазный» характер книги, смешанный с притязанием на художественность, старый крестьянский консерватизм и ретроградное восприятие технического прогресса. Кремнев восхваляет мелкое крестьянское хозяйство и все более и более интенсивное земледелие, в то время как машина должна освободить человека от рабства земли. В то же время Воров- ский признает, что Кремнев человек культурный и честный. И он не таит зла против него, против его пророчеств о победе крестьянской партии -- причуда, без сомнения, которая станет для Чаянова фатальной в 1930 г.

Модель изолированного государства

Узок путь, который связывает крестьянскую утопию с экономической моделью изолированного государства, появившейся в следующем году и открывшей собой серию работ Высшего семинария сельскохозяйственной экономии и политик^3. Видение пасторального будущего России, описанного Кремневым, опирается, по существу, на надежное оптимальное равновесие между городом и деревней и на систему интенсификации сельского хозяйства, ключ к которой нам дает «Изолированное государство».

Почему выбрано такое заглавие? Несомненно, изолированное государство -- это картина, которая отражает положение современной России, но главным образом, как можно догадаться, чтобы отдать долг ТюненуJohann Heinrich von Thьnen. Der isolirte Staat in Beziehung auf Landwirtschaft und Nationalцkonomie. Berlin, 1875. 3ed. Книпович Б.Н. К методологии районирования. М., 1921; Никитин Н.П. Сельскохозяйственное районирование Московской губернии / Общая ред. и введ. А.В. Чаянова. М., 1921. Две эти небольшие работы по районирова-нию сельского хозяйства, опубликованные в Трудах института сельскохо-зяйственной экономии (Вып. 5 и 6), продолжают серию важных исследо-ваний организационной школы в данной области: Челинцев (Тамбовская губерния), Бруцкус и Котов (Воронежская губерния), Макаров (Сибирь).. Но в противоположность Тюнену, исследования которого касаются земельной ренты и влияния цен на размещение, Чаянов интересуется связью между сельским хозяйством и другими, не аграрными кругами деятельности. В то время как до сих пор работы Чаянова рассматривали сельское хозяйство в отрыве от остальной экономики, в данной работе предстоит найти ему место в общей экономике, и особенно принимая во внимание будущие связи России с мировым рынком. Кроме того, предложенный «опыт» должен был помочь определить оптимальные размеры интенсификации для изучения сельскохозяйственного районирования, над которым работали некоторые сотрудники Чаянова75.

«Опыт изучения» строится на нескольких исходных гипотезах: собственность на землю не существует; территория разделена на пять сельскохозяйственных зон, расположенных концентрически вокруг одного города; каждая из этих зон способна к восприятию 10 ступеней интенсификации производства (это значит, что количество затраты труда на гектар удваивается, утраивается и т.д., но из-за закона убывающей производительности продукция не увеличивается в той же прогрессии). Обмен между городом и деревней лимитируется одним продуктом с одной и с другой стороны. Продукт деревни А -- продукт питания и потребность его не эластична, в то время как продукт города Б с эластичной потребностью не подчиняется закону убывающей производительности (продукт увеличивается пропорционально затрате труда). Наконец, расходы на транспортировку продукта А возрастают по мере удаления от города, в случае с продуктом Б они (расходы на транспорт) рассматриваются как несуществующие.

Исходя из этого, автор изучает хронологический порядок (в 21 этап) обработки в различных зонах и степень их интенсификации по мере того, как увеличивается сельское и городское население, учитывая избыточный продукт А, могущий быть употребленным в городе. Отсюда вытекает, что интенсификация позволит пропитать все увеличивающееся население, но пройдя определенный оптимальный порог, продукт А все более и более поглощается сельским населением. Таким образом, возможность городской экспансии и индустриализации понижаются по причине уменьшения избыточного продукта в последних фазах интенсификации.

Чаянов также показывает, до какого относительного уровняфиксируются отношения между ценами А и Б и движением насе- теория ления, которое эти цены вызывает, между деревней и городом, или наоборот, поскольку равновесие уровня жизни между сельскохозяйственным и городским населением еще не достигнуто.

На второй стадии анализа автор ставит вопрос об изменениях в изолированном государстве, если допустить гипотезу частной собственности на землю в условиях капитализма. Доминирующим условием не является на этот раз оптимальное количество населения, а получение самой высокой прибыли с гектара при условии оплачиваемого наемного труда. Допустим, что заработок этого последнего фиксируется для каждой фазы обработки земли на уровне, соответствующем предельному доходу, тому, что получил бы рабочий, если вместо того, чтобы продать свой труд, он приложил бы его на обработку новых земель. Таким образом, можно выделить чистый доход, представленный абсолютной и относительной рентой, присвоенной производителем-капиталистом на разных фазах интенсификации. Доход настолько выше, насколько плата за труд будет ниже; значит, пусть понижается плата за труд крестьянина по мере интенсификации. Наоборот, система, базирующаяся на семейном трудовом крестьянском хозяйстве без найма рабочей силы, должна была бы позволить оптимальную интенсификацию сельского хозяйства, благоприятную с точки зрения плотности населения и с точки зрения увеличения общего национального доходаИсследование Чаянова об экономических основах выращивания карто-феля (Чаянов А.В. Экономические основы культуры картофеля/Тру-ды НИИСХЭ. Вып. 4. М., 1921) является эмпирической проверкой тео-ретической модели. Поскольку выращивание картофеля является одним из видов интенсивной культуры, которая развивается в районах с высо-кой плотностью населения, автор стремится проанализировать факторы, определяющие эволюцию этого производства, в особенности картофеле-водства для промышленной переработки..

Нужно ли говорить, что земельная рента не существует в условиях трудового крестьянского хозяйства. Некоторые экономисты, как Челинцев и Макаров, принадлежавшие к той же «организационной» школе, поддерживали этот тезис, применяя к крестьянскому хозяйству анализ минимума средств жизни, выдвинутый Рикардо для рабочей семьи. Они считали, что доход крестьянской семьи и число хозяйств фиксируется в каждом данном случае на минимальном уровне, как следствие увеличения плотности населения, а доходы остаются пропорциональными затратам семьи. Следуя этой теории, надо было допустить, что крестьянское хозяйство ускользает от законов денежно-торгового хозяйства и, следовательно, механизма формирования ренты. Отсюда до того, чтобы сделать из крестьянского хозяйства систему sui generis (способ производства в марксистском смысле) только один шаг. Сделал ли этот шаг Чаянов?

Чтобы ответить на предыдущий вопрос, нам теперь нужно проследить, с чего начал Чаянов свои первые работы о крестьянском хозяйстве. Он начал с урока «Die Lehre...» (1923), затем вышли «Очерки...» (1924), прежде чем перейти к общей теории системы крестьянского хозяйства («Zur Frage.», 1924) и его специфической организации («Организация.», 1925)Tschajanow A. Die Lehre von der baurlichen Wirtschaft: Versuch einer Theorie der Familienwirtschaft im Landbau. Berlin, 1923. -- 132 s.; Чая-нов А.В. Очерки по экономике трудового сельского хозяйства. М., 1924. -- 152 c.; Tschajanow A. Zur Frage einer Theorie der nichtkapitalistischen Wirtschaftssisteme//Archiv fur Sozialwissenschaft und Sozialpolitik. Tubingen, 1924. Bd. 51, H. 3, s. 577-613; Чаянов А.В. Организация кре-стьянского хозяйства. М., 1925. -- III, 215 с. [«Zur Frage...» на русском языке под заглавием «К вопросу теории некапиталистических систем хо-зяйства» впервые опубликована в кн.: Чаянов А.В. Крестьянское хозяй-ство: Избранные труды. М., 1989. С. 114-143. Там же см. комментирован-ное переиздание «Организация крестьянского хозяйства» (С. 194-442). «Die Lehre.» на русский язык не переводилось.] В частности, книга А.Н. Челинцева «Опыт изучения организации кре-стьянского сельского хозяйства» (Харьков, 1919), основанная на иссле-довании, проведенном в Тамбовской губернии. Публикация «Очерков» была отложена до 1924 года; ее написанию пред-шествовало «Die Lehre», которое было опубликовано в 1923 году. Назва-.

Когда Чаянов в 1923 г. вновь берется за переработку своей теории, выдвинутой в 1913 г. на базе Старобельских бюджетных исследований, он должен считаться с более свежими работами, напечатанными после Октябрьской революций8. Но эти работы не аннулируют его первые гипотезы, согласно которым концепция классической экономики неприложима к крестьянскому хозяйству.

Таким образом, спор, начатый в конце XIX в., об относительной выгоде крупного и мелкого хозяйства, получает совершенно другой смысл: нельзя больше противопоставлять формы организации хозяйства, совершенно противоположные по существу. Э. Лаур уже пытался доказать это, анализируя связь между движением цен, заработком, платой за землю и размером хозяйства. Чаянов углубляет аргументы Лаура, подчеркивая в «Очерках.», что крестьянское хозяйство подчиняется в вопросах рентабельности присущим ему законам: степень интенсификации сельского хозяйства или самоэксплуатации семейного хозяйства диктуются не желанием получить наибольшую прибыль, а нуждами семьи. Он устанавливает также особую роль, которую играют труд, капитал и земля в крестьянском хозяйстве. Отсюда вытекает особый тип организации и социальных отношений, собственно ей присущих.

В «Очерках.»70 две главы останавливаются на вопросе о роли машин в крестьянском хозяйстве и на вопросе земельной мелиорации80. Чаянов стремится рассчитать, в каких условиях механизированный труд более выгоден, чем ручной для крестьянского теория хозяйства, и подчеркивает, что методы и критерии, применяемые в капиталистическом хозяйстве, не могут быть здесь применены, так как надо считаться с неравномерным приложением рабочего труда во время года. Например, площадь, которую два работающих человека могут сжать в 10 дней, машина (жатка) может сжать много быстрее, тогда как, наоборот, в мертвый сезон машина (молотилка) не будет нужна, потому что имеет место недостаточная занятость рабочей силы8!. То же в сельском хозяйстве, которое должно стать более интенсивным, земельная мелиорация будет давать прибыль, в частности поливка, в районах, где вода, а не земля является лимитирующим фактором.

Чаянов анализирует в деталях механизм этой особой ренты, основой которой является вода, в противоположность земельной ренте. Водная рента не является маржинальной (приростной), поскольку она не связана с ситуацией на земельном участке, с другой стороны, когда водная рента поднимается -- потому что вода дефицитна, -- земельная рента уменьшается, так как плохие земли больше не возделываются. Он делает практические выводы для агронома, в обязанности которого входит определение типа плодопеременных хозяйств, разделение воды по хозяйствам на год и фиксация уровня ирригационных (поливных) вод. Но в особенности он настаивает на том факте, что при расчетах на лимиты земельной мелиорации для крестьянского хозяйства нужно считаться с ценой на землю, а не с предусматриваемым повышением ренты, так как в крестьянском хозяйстве цены на землю или земельную мелиорацию не фиксируются уровнем, который обозначал бы капитализацию, как в капиталистическом хозяйстве. Вот почему наш автор приходит к заключению, что сфера использования земельных мелиораций более широка в крестьянском хозяйстве, чем в хозяйстве капиталистическом.

«Die Lehre...» пытается синтезировать наблюдения над соотношениями и влиянием трех слагающих: труд, земля, капитал в системе организации семейного хозяйства. В капиталистическом хозяйстве земля и капитал82 являются переменными величинами, которые предприниматель комбинирует так, чтобы получить наибольшую прибыль от капитала (постоянный фактор). В крестьянском же хозяйстве труд пропорционален величине семьи и является

Другие главы не являются новыми; их можно найти в ранее опубликованных книгах или статьях Чаянова.

Это явление замечено в России Д.И. Кирсановым в 1900 году в Пермской губернии.

Вероятно, опечатка в источнике, должно быть «труд». -- Ред.

постоянной величиной, от которой зависит увеличение объема капитала и количество земли. Чтобы доказать это положение, автор доказывает: а) что не нехватка земли и капитала заставляет идти на приработки вне хозяйства; б) что капитал играет разную роль в крестьянском хозяйстве и в хозяйстве капиталистическом. Вклад семьи не ограничивается только капиталом, но еще и главным образом трудом. Отсюда вытекает, что то, что в капиталистическом хозяйстве может быть выделено, как доход с капитала, здесь является продуктом потребления семьи. Граница между вознаграждением за труд и доходом с капитала, которая определяется объективно в капиталистическом хозяйстве -- этот доход уменьшается настолько, насколько плата за труд становится выше, -- в крестьянском хозяйстве имеет лишь субъективную ценность и здесь доход с капитала не отделяется от потребления.

Социальные противоречия особенностей организации крестьянского хозяйства проанализированы более тщательно в «Zur Frage...» и в «Организации...». Первая работа рассматривает эти противоречия под углом зрения макрохозяйства, вторая под углом зрения микрохозяйства. Но и в том и в другом случае концепция ренты является путеводной нитью.

Историческая школа имела ту заслугу, что она умела понять относительность во времени концепции классической экономики, основанной на функциональной зависимости категорий: цена, земельная рента, норма процентов, но она не пробовала разработать теорию некапиталистических систем. «Zur Frage.» пытается освободиться от классической теории, употребив с пользой методы анализа, которые оказались такими плодотворными для семейного хозяйства. Возможно ли разработать универсальную экономическую систему на основе факторов, присущих всем исторически известным системам? Эта «генерализированная» экономическая теория, повторяя удачное выражение профессора] Ф. Перру (F. Perroux), не противоречит ли предварительным теоретическим учениям, описывающим чистые типы по отдельности: натуральное хозяйство, рабовладельческое хозяйство, феодальное хозяйство, коллективное хозяйство? В какой мере и в какой форме категории заработной платы, ренты, прибыли выражаются в каждом из этих способов производства и какова роль экономических и внеэкономических стимулов в каждом из них?

Так, например, если рента не всегда выражается как особый и автономный доход, то факторы, обусловливающие ренту, оказывают неоспоримое влияние на уровень доходов, получаемых семьей (семейная экономика), хозяином (рабовладельческое хозяйство) или сеньором (феодальное хозяйство). В семейном крестьянском хозяйстве выгода, полученная от аренды земли, не подчиняется правилу убывающей продуктивности капитала, и цена арендованной земли не является выражением капитализации ренты, но выражением тяжести приложенного труда для удовлетвоения потребности семьи. Этим объясняется, почему стоимость аренды земли тем выше, чем беднее и гуще населен район. В хо- теория зяйстве, построенном на рабском труде, рента рабов представляет собой прибыль, полученную рабовладельцем от разницы между ценой раба и расходами на его содержание, и эта рента будет тем больше, чем более цена изъятия продукта будет стремиться к нулю, либо поскольку более или менее мощное плодородие почвы позволит снизить затраты на содержание. Равновесие достигается между полученной предельной продукцией и себестоимостью (стоимостью содержания) предельного раба. В оброчном хозяйстве помещик (seigneur) не должен брать на себя расходы на содержание и воспроизводство человеческого капитала, но он больше не может влиять на количество крепостных, как в случае рабского хозяйства; перенаселенность может понизить жизненный уровень и налог, который крепостному надлежит уплачивать; рента может стать отрицательной, если не случится массового народного выселения для колонизации новых земель. В этих примерах, а также в коллективистской экономике Чаянов подчеркивает важность принуждения для установления того или иного характера использования земли, ирригаций, натурального налогообложения или трудовых повинностей.

Чтобы ответить критике, которую вызвали два очерка, изданные на немецком языкеЧаянов был чувствителен к упрекам А. Вебера, который сожалел в лич-ной беседе, как сообщает наш автор («Организация...». С. 10), что уви-дел в экономической теории излишние категории монизма; и особенно к критике профессора Августа Скальвейта (Киль), который указал, что наблюдения Чаянова могут быть действительными для описания кресть-янской реальности России, но не в случае Германии, они не имели все-общего значения; крестьянское хозяйство не было типичным для рейн-ского хозяйства (Reinkultur). Крестьянская экономика для Скальвейта является лишь вариантом капиталистической экономики, поскольку она тесно связана с рынком и подвержена всем влияниям конкуренции (цены, процентные ставки, формируемые на этих рынках). (August Skalweit. Die Familienwirtschaft als Grundlage fьr ein System der Socialцkonomik // Weltwirtschafltiches Archiv, vol. 20 (1920), pp. 231-246.) Далее мы изуча-ем критику, адресованную Чаянову с российской стороны., Чаянов нашел нужным опубликовать работу, названную им «Организация крестьянского хозяйства» -- новую версию своей теории. Она разнится от прежней работы, если не считать нескольких добавлений к концу главы, лишь последними главами, имеющими отношение к организации крестьянского хозяйства в социальном плане. В предисловии к «Организации крестьянского хозяйства» Чаянов предуведомляет, что, в отличие от прежних позиций, его теория претендует пока только на особую главу из курса организации хозяйства, прославленного немецкого Betriebslehre, которую он собирается писать, а не систему или тип национального хозяйства.

Кратко говоря, он признает, что крестьянское хозяйство, так же как капиталистическое хозяйство, входит в макроэкономическую систему, которую автор готов признать системой капиталистической в силу свойственной ей доминирующей роли капиталистических отношений (с. 172). Во всяком случае, поскольку оговорена разница между организацией капиталистического хозяйства и хозяйства крестьянского, небезразлично знать, каково в действительности равновесие этих секторов. С другой стороны, если признать особенности sui generis крестьянского хозяйства в плоскости организации, не нужно ли сделать вывод, что крестьянское хозяйство создает присущие ему социальные отношения? Проблема ренты и различий социальных отношений, отсюда вытекающих, снова встает перед Чаяновым. Он не отрицает наличия ренты в крестьянском хозяйстве. Как и Рикардо, он берет во внимание только дифференциальную рентуОн не говорит об абсолютной ренте или ренте редкости, которая возни-кает, когда все земли заняты, и даже худшие участки начинают прино-сить ренту. Работа Кэри (Carey) показала, что этот закон неприменим к аграрной истории Соединенных Штатов. Aeroboe Fr. Die Beurteilung von Landgьtern und Grundstьcken, Berlin, ¹9²¹. и, так же как и Рикардо, он допускает историческую последовательность в системе обработки земли85, но вслед за [Ф.] Эребо (Aeroboe)86 он подчеркивает трудность расчета чистого дохода в сельском хозяйстве. В частности, трудность изолирования ренты в крестьянском хозяйстве, в котором могут быть изолированы лишь следующие категории: валовой доход, суммы, затрачиваемые на воспроизводство капитала, содержание семьи, сбережение. Стало быть, лучшее или худшее плодородие земли, так же как более или менее благоприятное положение хозяйства относительно рынка, принесет или понижение материальных затрат и трудовых усилий для получения того же валового дохода, или же повышения этого дохода при тех же материальных затратах и трудовых усилиях, но рента не приносит ни прибыли, ни убытка, как в капиталистическом хозяйстве. Для трудового хозяйства в обоих случаях это будет означать увеличение оплаты единицы труда не в денежном выражении, а натурой, относительной мерой удовлетворения потребностей семьи соответственно мере тягостности труда. Рента в этом случае, стало быть, независима от других экономических категорий, тогда как капиталистическая земельная рента не существует отдельно от рынка. Значит, уровень ренты исчисляется по-разному. В крестьянском хозяйстве оценки меры удовлетворения потребностей и меры тягостности труда субъективны и широко определяются плотностью населения. Вот почему арендная плата на землю или цена земли (капиталистическая рента) повышается настолько, насколько гуще население. Одним словом, рыночная конъюнктура не является здесь решающим фактором, как в случае капиталистической ренты. Этим объясняется то, что кре- теория стьянское хозяйство смогло победить хозяйство капиталистическое в культурах, интенсивных, как лён, в период падения цен, и почему период низких конъюнктур ведет за собой интенсификацию крестьянского труда, тогда как, наоборот, хозяин-капиталист сокращает свое производство, когда рынок неблагоприятен. Крестьянское хозяйство не считается с нормой процентов на обложение земельных мелиораций или на пользование машинами. Вот почему, согласно Чаянову, потенциальная возможность интенсификации капитала больше в крестьянском хозяйстве, чем в капиталистическом.

Динамика крестьянского хозяйства и социальная дифференциация в деревне

Чтобы ответить на упреки в том, что он берет крестьянское хозяйство статично, не принимая во внимание динамику социальной дифференциацииЧто для марксистов вытекает в основном из механизма земельной ренты. Иными словами, отличия в положении одной крестьянской семьи от дру-гой связаны прежде всего с размерами семьи: самые многочисленные се-мьи обрабатывают больше земли, чем другие. Это стало отправной точкой для серии исследований в 1925 году в рай-онах Пензы, Волоколамска; в 1926 году в свекловичных районах; в 1927 году в Ярославской губернии., Чаянов считает нужным уточнить свои мысли на этот счет.

Он никогда не претендовал на то, говорит он, что демографические различия88 -- единственно существующие, но они играют первенствующую роль. Рыночная конъюнктура ускоряет или замедляет социальную поляризацию, которая берет свое начало в демографических различиях. Чаянов подтверждает свою мысль итоговой таблицей динамики крестьянской собственности и динамики состава крестьянской семьи между 1882 и 1911 гг. («Организация...», с. 194). В этой таблице видно, что динамика изменений количества земли в крестьянских хозяйствах недостаточный критерий, чтобы объяснить процесс пролетаризации или проникновения капитализма в деревню. В анализе различных организационных типов обнаруживаются эти изменения (например, в процентном соотношении оплачиваемых рабочих рук). С другой стороны, в СССР этот процесс может быть только очень медленным с тех пор, как национализация земли и раздел крупных владений стали препятствием движению [к] концентрации земельной собственности.

Бюджетные исследования, с которых начал свои теоретические работы Чаянов, возобновились по его настоянию после стабилизации рубля80. Направление работ теперь не только организационное, предстоит изучить хлебный и фуражный баланс хозяйствЭтим исследованием, которое сильно зависело от анализа потребитель-ских бюджетов, руководил А.Е. Лосицкий, возглавлявший секцию по-требления в Центральном статистическом управлении. Чаянов А.В. Бюджетные исследования, история и методы. М., 1929. -- 331 с. Работы В.С. Немчинова были подвергнуты критике Л.Н. Крицманом в журнале «На аграрном фронте», 1926. № 2. Опубликована под заглавием: «Производственная характеристика кре-стьянских хозяйств разных социальных групп» (М., 1927) с предисловием Чаянова и переводом резюме на английский язык В.В. Вильямса (челове-ка, давшего свое имя травопольной системе земледелия, которую недав-но критиковали в СССР). Таков упрек Каутского в адрес исторической школы., степень товарности крестьянского хозяйства и в особенности степень неоднородности социального состава в деревне.

Под председательством А.Н. Челинцева в Институте сельскохозяйственной экономии была создана комиссия с целью изучения методологии этих анкет. Чаянов излагает историю анкетных методов в работе, которая появилась в 1929 г. и была 47-м томом трудов его Института9!.

Официальные анкеты, проведенные между 1920 и 1924 гг., как и [Л.Н.] Литошенко, приняли критерии социальной дифференциации, обозначенные Г.И. Баскиным в работе, посвященной Ставропольской губернии в 1913 г. Баскин различал 17 социальных групп по признакам доходов вне хозяйства, вознаграждения за труд и найма рабочих рук. Молодой марксист В.С. Немчинов, который сотрудничал с чаяновским Институтом, опираясь на анкетные данные, полученные на Урале в 1925 г., пробовал создать другую группировку. Его цель -- достичь количественной оценки прибавочной стоимости в каждой группе, он различает их около тридцати, считая подгруппы, исходя из степени независимости или зависимости хозяина по отношению к земле, постоянному капиталу, оборотному капиталу, рабочей силе92. Другие молодые сотрудники, также марксисты, пробуют продвинуть этот анализ дальше, высчитывая связь в цифрах, которая соединяет рабочую силу со средствами производства в каждой группе. Эта анкета будет проведена в районе Волоколамска [Я.А.] Анисимовым, [И.Д.] Верменичевым и [К.И.] Наумовым93 под давлением теоретических предположений [Л.Н.] Крицмана. Но Чаянов, ради объективности и плюрализма, до конца стремился давать свои советы и оказывать поддержку своим молодым сотрудникам. Видно, что последние чувствовали себя неловко перед своим директором, сознавая и пользу его помощи и его превосходство, и в то же время чувствовали себя обязанными поддерживать критику, направленную против Чаянова, становящуюся все более и более острой. Мы увидим, как марксисты упрекают его в том, что он рассматривает крестьянское хозяйство в себе, не считаясь с социальным окружением94. Чаянов постарается ответить на это замечание тем, что применит новый анкетный метод, который поможет выяснить различные внешние связи теория крестьянского хозяйства (значение аренды земли, кредита). Чтобы провести их, он выбирает свекловичные районы, т. е. те, которые больше всего связаны с рынкомАнисимов ссылается на рукопись этого исследования в статье: Аниси-мов Н. Обзор систем и разработок бюджетных данных крестьянских хо-зяйств русскими исследователями // Бюллетень государственного науч-но-исследовательского института сельскохозяйственной экономии. 1928. № 1-4. С. 105. Вполне вероятно, что частично она послужила основой для работы Чаянова о себестоимости производства свеклы: Чаянов А.В. Себестоимость сахарной свеклы. М., 1928. -- 131 с..

Эти теоретические положения вызвали внутри партии политические дискуссии вокруг проблемы социальной эволюции деревни. После потрясения военного коммунизма и кризиса «ножниц [цен]», в первые годы НЭПа советская экономика в конце концов обрела равновесие в ценах, приближающихся к ценам 1914 г. Можно было ожидать, что традиционные фискальные и финансовые механизмы смогут обрести свое стимулирующее влияние на крестьянскую деятельность. В декабре 1924 г. цена на пшеницу была повышена, чтобы увеличить торговлю. С другой стороны, статьи Ленина «О кооперации» (январь 1923 г.) ознаменовали своего рода перемирие с кооперативным движением, к которому большевики относились до сих пор с недоверием.

Различные уступки крестьянству были восприняты более радикальными элементами партии, как возврат к политике поддержки «крепкого» крестьянина. Повышение цен на продукты сельского хозяйства было выгодно только богатым крестьянам, и эти же крестьяне доминировали в кооперативах. [Г.Е.] Зиновьев и [Н.И.] Бухарин, наоборот, предлагали более гибкую, с их точки зрения, политику, и под их давлением в мае 1925 г. прошел декрет, позволяющий крестьянам отдавать землю в аренду. Споры о социальной дифференциации и об отношении к партии были восприняты с обостренным волнением в деревне (убийства селькоров, восстание в Грузии, затруднения со сбором налогов 1925-1926 гг.), создавая новый поворотный момент. Начиная с апреля 1926 г. закончилась политика снисхождения к кулаку.

Эволюция политической конъюнктуры объясняет одновременно успех Чаяновской школы в начале НЭПа и ее затруднения начиная с апреля 1926 г. Борьба, которую Чаянову нужно было поддерживать в последнее десятилетие его научной карьеры, сосредоточивалась вокруг оптимальных размеров сельскохозяйственного предприятия, методов интеграции сельского хозяйства, наиболее благоприятных для ускорения его технического переустройства.

Проблема оптимального размера сельскохозяйственного предприятия

Проблема оптимального размера сельскохозяйственного предприятия присутствовала с самого начала работы Института сельскохозяйственной экономии. В 1922 г. Чаянов публикует свой первый очерк на эту тему в «Проблемах землеустройства» («Труды...», вып. 7). Два последующих издания «Оптимальные размеры земледельческих хозяйств» появятся с незначительными изменениями. Последние издания 1928 г. появятся в тот момент, когда советские руководители как никогда были уверены в пользе больших сельских хозяйств. Позиции Чаянова на этот счет были гораздо осторожнее и шли вразрез с позициями тех, кто пропагандировал пользу больших пшеничных фабрик. По поводу оптимальных размеров предприятий мы вновь возвращаемся к старым спорам о крупных и мелких хозяйствах. Но на этот раз эта проблема рассматривается под количественным углом. Чаянов предупреждает, что его вычисления касаются только капиталистического предприятия. Он исходит из немецкой школы Тюнена, Вернера, Штебеля ^г. V. В1еЪе1)06, которая первая пробовала вычислить пределы использования сельскохозяйственного инвентаря в пространстве хозяйства. Сверх некоего оптимального порога, который варьируется от 1 км у Вернера до з км у Штебеля, расходы на транспортировку поглощают избыточный продукт, полученный благодаря применению машины. Чаянов раскладывает издержки производства на дальность расстояния: а) постоянные издержки (семена, издержки на домашнее хозяйство); б) уменьшающиеся издержки (амортизация материала); с) издержки, которые увеличиваются с расстоянием, т.е. с увеличением самого предприятия (издержки на транспортировку). В этой последней категории он различает регулярную транспортировку, сезонную транспортировку, частую повторяемость транспортировки во время дня и так далее таким образом, чтобы найти ряд кривых, которые помогут установить оптимальные размеры предприятия. Он приходит к заключению, что эти размеры варьируются в зависимости от культур: 2000 гектаров для хлебных злаков с экстенсивным земледелием, от 800 до 900 гектаров для трехпольной системы, 500-600 гектаров для зерновых культур при интенсивном земледелии, 200-250 гектаров для пропашных культур.

В последнем издании (1928 г.) Чаянов замечает, что изменения цен, которые произошли между 1922 и 1928 гг., мало меняют оптимальные уровни и что, с другой стороны, более низкие сельскохозяйственные доходы позволяют поднять оптимум на более высокий уровень: 3000 гектаров для экстенсивного земледелия, пропашных культур. С другой стороны, для данного хозяйства оптимальные размеры могут быть перейдены, если самые отдаленные поля теория фермы обрабатываются менее интенсивным способом, чем близлежащие поля. Пересмотр, предпринятый автором, идет по пути более высокого оптимального размера. Он определяет, что расчеты, произведенные для посевных культур, не могут быть перенесены на животноводческие фермы и что его институт занят изучением проблем, выдвинутых разными типами скотоводства (от почти непрерывного стойлового содержания скота -- до пастбищного), затраты на перевозку кормов в которых меняются в соответствии с отдельными случаями.

С другой стороны, наш автор хотел бы, чтобы эти методы могли быть использованы для определения размеров сельских населенных пунктов, то есть с учетом особенностей крестьянских хозяйствЗемля разбита на большое количество полос и участков, инвентарь и по-головье скота используются не в полном объеме, что увеличивает транс-портные расходы. Чаянов А.В. Основные идеи и формы организации крестьянской коопе-рации. М., 1919. -- 343 с.; но первые идеи Чаянова восходят к его «Крат-кому курсу кооперации» (i-е изд. 1915), написанному для Народного уни-верситета Шанявского. Только после написания этого исследования мы узнали комментарии А. Гершенкрона: Alexander Tschajanoff's. Theorie des Landwьtsehaftlichen Genossenschaftswesen//Vierteljahrschrift fьr Genossenschaflswesen. Halle (Saule), vol. 8, 1930, pp. 151-166. [Указанная книга Чаянова 1919 года была переиздана при его жизни лишь один раз, причем издание 1927 года имело существенные исправления и изменен-ное заглавие: «Основные идеи и формы организации сельскохозяйствен-ной кооперации».], оптимальные размеры которых меньше, чем у крупных хозяйств. В заключение Чаянов напоминает, что в хозяйстве метод исчисления оптимальных размеров должен быть особым для каждой отрасли хозяйства и что суть проблемы заключается в организации каждой из этих отраслей согласно законам оптимальных размеров. Эта мысль о дифференциальном оптимуме является преобладающей в его работах о кооперации.

Учение Чаянова о сельскохозяйственной кооперации и коллективизации

«Основные идеи организации сельскохозяйственной кооперации» восходят к 1919 г. и переиздавались несколько раз (последнее издание относится к 1927 г.)98. Они основываются на личном опыте кооперативного движения, которое мы уже описали. Но в последние годы НЭПа тезисы Чаянова подверглись тяжелым испытаниям, так как массовая коллективизация, которая иногда шла под видом кооперации, явилась антитезой эволюции, проповедуемой нашим автором.

Согласно его мыслям, горизонтальная концентрация производства, как показывают его работы об оптимальных размерах предприятий, предполагает только ограниченную выгоду в сельском хозяйстве. Наоборот, вертикальная концентрация позволит произвести в сельском хозяйстве революцию, подобную той, какую произвела паровая машина в промышленности. Выгода этой вертикальной интеграции состоит в том, чтобы найти такие условия деятельности крестьянских хозяйств, как интенсивная культура, животноводство, в которых эти хозяйства оказываются более продуктивными, чем хозяйства капиталистические с их требованием технического прогресса, и которая дает преимущество крупным хозяйствам, в таких областях, как механизация или торговля. Сельскохозяйственная кооперация является орудием этой интеграции.

Другое преимущество объединения в кооперативы -- возможность перевести сельское хозяйство на технические рельсы и принимать участие при возникновении добровольного движения крестьянства. Надо сохранить, по мнению нашего автора, демократический и добровольный характер кооперации, широко открывая ее двери крестьянству, чтобы сделать из кооперации массовое движение. Только в этом случае кооперация имеет возможность победить. Всякие ограничительные рецепты, которые лимитируют свободу присоединения к кооперативам во имя идеологических принципов, могут только уменьшить стремление к кооперации как массовому явлению. Но с другой стороны, не нужно воспринимать кооперацию как изолированную от организационных сил, которые ее породили, вот почему желание объединить в одном организме потребительскую и сельскохозяйственную кооперацию порочны, так как их интересы не одинаковы. Потому что кооперация -- добровольное движение масс, она может гораздо лучше, чем другие производственные коллективные организации (коммуны и артели), которые никогда еще не вносили большого прогресса", осуществить преобразование советского сельского хозяйства.

Оговорки Чаянова, касающиеся коллективных сельских хозяйств (коммун и артелей), основываются на том, что система стимулирования в кооперации, которая опирается на мелкое семейное хозяйство, более гибкая, чем в артели. Так как в том случае, когда артель (или коммуна) основывается на идеологической или религиозной базе, которая связывает ее членов и стимулирует труд, несмотря на то что продукция делится поровну между ее членами, идеологическая или религиозная база слишком узка и мешает росту Напомним, что на 1 июня 1929 года, то есть до начала кампании прину-дительной коллективизации, общая площадь сельскохозяйственных уго-дий в коллективизированном секторе не превышала 3,9%. кооперации. В случае, наиболее часто встречающемся, когда никакие идеологические узы не связывают членов коллективного хо- теория зяйства, нужно ввести систему вознаграждения, которая наиболее стимулировала бы труд. Таким образом, вновь приходят к системе, близкой к капиталистической, но с той разницей, что единому хозяину будет противостоять коллектив, который не располагает силой принуждения.

С другой стороны, колхоз, в отличие от совхоза, не имеет возможности привлекать рабочие руки со стороны. Он обречен либо на то, чтобы искать у себя дополнительную рабочую силу, если у него имеются такие резервы, либо страдать от недостатка рабочих рук.

Чаянов вовсе не окончательно враждебен всем формам горизонтальной интеграции. Горизонтальная и вертикальная интеграции скорее дополняют друг друга, нежели противопоставляются. Граница горизонтальной интеграции, т. е. желаемый размер предприятия, не идентичны на всех стадиях производства и при всяких системах хозяйства.

Чаянов допускает, что коллективизация могла захватить экстенсивные культуры (зерновые культуры) и пастбища, где процессы могут быть легко механизированы (обработка земли, транспортировка), но она не может давать хороших результатов там, где имеют место биологические процессы (животноводство, интенсивные культуры). В торговой деятельности горизонтальная интеграция приобретает свои преимущества в соответствующих зонах, которые превосходят размеры, свойственные колхозам, как мы это наблюдаем в молочных союзах. Отсюда и происходит идея дифференциального оптимума для каждой отрасли производства, которая затрудняет возможность расчленения звеньев организационного плана производства на разные уровни интеграции. Кооперация наиболее приспособлена к согласованию больших механизированных площадей с торговой деятельностью или к тому, чтобы превращать семейные хозяйства в интенсивные предприятия.

Не имеет смысла настаивать на различиях, которые существовали между только что изложенными положениями и точкой зрения, принятой советским правительством. Надо ли напоминать попытки, сделанные советским правительством взять в свои руки кооперативное движение, контролируемое в начале революции эсерамиДекрет 6 августа 1918 года провозгласил обязательное членство в коопе-ративах, но Ленин выступил против позиции IX съезда партии 1920 года о слиянии рабочих и сельскохозяйственных кооперативов в единый ор-ган (Центросоюз).? Надо ли вызывать в памяти официальные директивы, которые предлагали исключать из кооперативов богатых крестьян, меры принуждения, направленные к коллективизации? Для большевиков кооперация лишь этап в социалистическом преобразовании сельского хозяйства, для Чаянова -- это был идеальный компромисс, ведший к согласованию преимуществ мелкого хозяйства и крупной собственности в техническом плане.

Новые совхозы и техника будущего

Проблема оптимальных размеров сельскохозяйственных предприятий в последние годы деятельности Чаянова должна была стать основной в Институте сельскохозяйственной экономии, в момент кампании за крупные совхозы. Образование совхозов на базе бывших помещичьих имений, о которых говорил Ленин еще в апреле 1917 г., должно было в 1928 г. занять новые районы, чтобы создать настоящие зерновые фабрики. Эти последние должны были и перерабатывать торговые излишки, получение которых становилось все более и более трудным, по мере того как крестьянство из-за отсутствия стимулов замыкалось в себе.

Последние работы Чаянова касаются совхозов и рассматривают с одной стороны их организацию, с другой -- планирование их производства. В одной из статей «Техническая организация зерновых фабрик» (Экономическое обозрение. 1929. № 12. С. 95-101) он пытается ответить на следующие вопросы:

а) В каком районе СССР можно найти 25 млн гектаров земли, на которых возможно создать новые совхозы? Нельзя наступать на традиционные районы уже перенаселенные, значит, следует ориентироваться на периферию крестьянских хозяйств и особенно на районы Волги, Сибири и Казахстана, где, согласно расчетам автора, 12,3 млн гектаров могут быть распаханы или вновь предоставлены под зерно (бывшие залежные земли). Это в некотором роде программа, предложенная за 25 лет до плана Н. Хрущева. Трудность состоит в том, что эти земли расположены в районах с недостаточным количеством осадков и слаборазвитой транспортной инфраструктурой. Среднее расстояние новых предприятий от железнодорожных станций или портов 20-40 км (а иногда и 70 км).

б) Какой тип земледелия лучше всего применить в этих окраинных районах, чтобы обеспечить стабильные урожаи? До сих пор эти земли были предоставлены под пастбища или оставались нетронутыми, так как примитивные крестьянские орудия труда были не в состоянии обработать земли в короткий срок, предусмотренный климатом тех районов. Только трактор и грузовик смогут помочь взять это препятствие, но придется вести тяжелую войну с сорными травами, за сохранение влаги в земле зимой и плодородие почвы, избегая летней засухи и эрозии почвы. Чаянов прекрасно предвидел основные опасности, которые подстерегали залежные земли. Как паллиатив против этих болезней почвы он предлагает американскую сухую обработку: пшеница с последующим годовым паром. Но не все соглашались с этим методом, другие эксперты предлагали двухпольный севооборот (пшеница-трава), стало быть,