Особенность исторического развития средневекового города создавалась не экономической противоположностью городского и негородского населения и формами их жизненного уклада. Решающим было положение города внутри политических и сословных союзов средневековья. В этом отношении типичный средневековый город очень отличается от античного; но и сам он делится на два, переходящих друг в друга, но в своих наиболее чистых выражениях очень различных типа: один из них, южноевропейский, в частности итальянский и южнофранцузский, во многом отличаясь от античного полиса, все же более близок ему, чем другой, преимущественно северофранцузский, немецкий и английский, который при всех различиях в этом отношении однороден. Нам необходимо еще раз обратиться к сравнению средневекового города с античным и с другими типами городов вообще, чтобы обозреть в общей связи причины их различия.

Очень резка разница между положением низшего сословного слоя в античном и в средневековом городе. Главной опасностью экономической дифференциации в античном городе, которую старались разными средствами предотвратить все партии, было возникновение класса полноправных граждан, потомков полноправных фамилий, которые, оказавшись разоренными, в долгах, без состояния, неспособными приобрести необходимое для военной службы вооружение, надеялись, что в результате переворота или установления тирании произойдет передел земель, прощение долгов, или обеспечение из государственных фондов в виде раздачи хлеба, бесплатного посещения празднеств, зрелищ и цирковой борьбы, или просто предоставление государственных средств для участия в празднествах. Такие слои населения существовали и в средние века. Они встречались и в Новое время в южноамериканских штатах, где неимущее "бедное белое ничтожество" (poor white trash) противостояло рабовладельческой плутократии. В средние века деклассированные вследствие неуплаты долгов слои знати, например в Венеции, были предметом таких же опасений, как в Риме во времена Катилины. Но в целом это обстоятельство не играло существенной роли в средневековых городах. Особенно в городах демократических. Во всяком случае, оно не служило типичной отправной точкой классовой борьбы, как это, несомненно, было в античности. Ибо в ранний период античности классовая борьба происходила между жившими в городах знатными родами, кредиторами, с одной стороны, и крестьянами, должниками, лишенными собственности и обращенными в рабство, - с другой.

Типом деклассированного был civis proletarius, "потомок" полноправного гражданина. В позднее время имущим слоям противостояли погрязшие в долгах потомки знати, как, например, Катилина, которые становились во главе радикальной революционной партии. Интересы непривилегированных слоев античного полиса были главным образом интересами должников, а также потребителей. В хозяйственной политике античных городов все более исчезают те интересы, которые составили в средние века основу демократической политики города, а именно интересы промышленной политики. Цеховая "продовольственная политика" городского хозяйства, которая в ранний период подъема демократии осуществлялась и в античности, в ходе дальнейшего развития все более ослабевала, во всяком случае в ее производительном аспекте. Развитой демократии греческих городов, как и достигшей полного господства римской аристократии близки, поскольку речь идет о городском населении, наряду с торговыми интересами почти только интересы потребительские. Общий для античной и средневековой политики, а также политики меркантилизма запрет на вывоз зерна оказался в античности недостаточным. В центре хозяйственной политики стояла забота государства о подвозе зерна. Доставка зерна от дружественных правителей служила в Афинах главным поводом для пересмотра гражданских списков, чтобы исключить из них неправомочных. А неурожаи в поставляющих зерно областях Понта заставили Афины потребовать дани от союзников, из чего явствует, насколько цена на хлеб определяла жизнеспособность города. Закупка зерна полисом совершалась и в Элладе. Но громадного масштаба требование от провинций налогов в виде зерна для раздачи хлеба жителям города достигло в поздний период Римской республики.

Специфически нуждающимся в средние века был бедный ремесленник, т.е. безработный в области своего ремесла; специфически античным пролетарием был политически деклассированный вследствие потери земель прежний землевладелец. И в античности существовала проблема безработицы ремесленников. Главным средством против нее было строительство больших государственных сооружений, как это делал Перикл. Уже то, что большое число рабов занималось ремеслом, затрудняло решение этой проблемы. Конечно, и в средние века в ряде средиземноморских городов были рабы. С одной стороны, в городах даже до конца средних веков сохранялась работорговля. С другой - город прямо противоположного континентального типа, такой, как Москва до отмены крепостного права, носил характер большого восточного города, например времени Диоклетиана, ибо там проживались ренты тех, кто владел землей и людьми, и доходы от должностей.

В типичных же средневековых городах Запада рабский труд все больше терял свое экономическое значение и наконец вообще утратил его. Могущественные цехи нигде не допустили бы возникновения слоя ремесленников из рабов, платящих подушную подать господину, в качестве конкурентов свободных ремесленников. Обратное было в античности. Там увеличение имущества означало увеличение числа рабов. Каждая война означала множество рабов в виде военной добычи и переполнение рынков рабов. Часть рабов служила владельцу для личных услуг. В древности наличие рабов было необходимым требованием, чтобы вести образ жизни полноправного гражданина. Гоплит так же не мог обходиться во времена беспрерывных войн без рабов в качестве рабочей силы, как средневековый рыцарь без крестьян. Кто совсем не имел рабов, считался пролетарием (в античном понимании). В домах римской знати масса рабов использовалась для личных услуг; они выполняли в большом хозяйстве самые разнообразные функции и своей производительной деятельностью удовлетворяли значительную часть потребностей внутри ойкоса. Пища и одежда рабов главным образом покупалась. В экономике Афин нормой было денежное хозяйство, достигшее полного господства впоследствии на эллинистическом Востоке. О Перикле говорили, что, желая приобрести популярность среди ремесленников, он старался удовлетворять свои потребности, совершая покупки на рынке, а не производя необходимое в своем хозяйстве. Вместе с тем значительная часть городской ремесленной продукции находилась в руках самостоятельно занимавшихся предпринимательством рабов. Об эргастериях речь уже шла выше, наряду с ними работали отдельные несвободные ремесленники и мелкие торговцы. Очевидно, что совместный труд рабов и свободных граждан, как это происходило в смешанных группах при постройке Эрехтейона, социально влиял на их положение и что конкуренция рабов должна была ощущаться и экономически. Однако наибольшее распространение использования рабов относится в Греции именно к расцвету демократии.

Политические цели и средства античной демократии были диаметрально противоположны целям и средствам средневекового бюргерства. Это находило свое выражение в неоднократно уже упоминавшемся различии в делении городского населения. Если средние века знатные роды и не исчезли, а вынуждены были войти в состав, цехов как составная часть бюргерства, то это означало, что они растворились там в среднем сословии, следовательно, формально теряли часть своего влияния. Часто, правда, происходило и обратное: цехи, как, например, лондонские liveries, превращались в плутократические корпорации получателей рент. Однако этот процесс всегда означал усиление власти внутри города непосредственно занятого или заинтересованного в торговле и промышленности городского в современном смысле слоя. Напротив, когда в древности вместо старых личных родовых союзов, фил и фратрий или наряду с ними совершалось деление на демы или трибы и к ним или к их представителям переходила вся политическая власть, то это имело двойственное значение, прежде всего уничтожение влияния родов. Ибо их владения, состоявшие из пожалований и земель, приобретенных за неуплату долгов, были в значительной степени рассеяны и, будучи разбросаны по отдельным демам, нигде не могли служить основой действительного влияния. Теперь они подлежали регистрации и обложению в демах, а это означало падение политической власти крупного землевладения в большей степени, чем было бы, например, в наши дни введение крупных поместий Восточной Германии в сельские общины. Затем и прежде всего деление всей территории города на демы означало занятие всех должностей в совете и в учреждениях представителями демов, как это было сделано в Греции, или деление комиций (налоговых комиссий) по трибам (на 61 сельскую и 4 городские), как в Риме. Вначале целью такого деления было стремление предоставить решающее значение сельским слоям населения и установить их господство над городом, следовательно, предполагался рост политического влияния не городского, занятого предпринимательством населения, как при господстве popolo, а, наоборот, рост политического влияния крестьянства. Это означает, что в средние века носителями "демократии" были с самого начала предприниматели, в античности, во времена Клисфена - крестьянство.

Политика Перикла в области государственного строительства справедливо рассматривалась и как средство предоставить занятие ремесленникам. Так как строительство оплачивалось из дани союзников, они и служили источником заработков ремесленников, но, как можно установить из надписей об участии в работах метеков и рабов, не только заработков ремесленников, обладавших полноправным гражданством. Подлинным "заработком безработных" из низших слоёв населения были во время Перикла матросская служба и военная добыча, прежде всего в морских сражениях. Поэтому именно демос и был так склонен к войне. Эти деклассированные граждане не имели никакого экономического положения, им нечего было терять. Напротив, подлинной предпринимательской политики производителей в качестве решающего фактора на протяжении всего развития античной демократии не существовало.

Если политика античного города преследовала в первую очередь интересы городских потребителей, то это, несомненно, относится и к средневековому городу. Однако меры, принимавшиеся в античности, были значительно более решительными, вероятно, потому, что казалось невозможным предоставить снабжение зерном таких городов, как Афины и Рим, одной только частной торговле. Между тем и в античности иногда поощрялся экспорт особо важных товаров. Однако отнюдь не преимущественно ремесленного производства. Политика античных городов никогда не исходила из интересов производителей. Решающими для политики старых приморских городов были интересы городских патрициев, землевладельцев и всадников, занимавшихся морской торговлей и пиратством, которые служили источником их богатства; затем, в " период ранней демократии, интересы живших в сельских местностях землевладельцев, способных нести службу в войске гоплитов - этот слой горожан встречается только в средиземноморских городах античности; и наконец, интересы владельцев капиталов и рабов, с одной стороны, и слоя мелких горожан - с другой; обе эти группы - крупные и мелкие предприниматели, получатели рент, воины и матросы - были заинтересованы, хотя и различным образом, в удовлетворении потребностей государства и в добыче.

Политика средневековых городских демократий была принципиально иной. Причины этого различия коренились в самом основании города и проявлялись уже на этой стадии. Они определялись географическими, военными и культурно-историческими условиями. Средиземноморские города античности не возникали при наличии значительной военной власти вне города обладавшей - что особенно важно, - высоким техническим уровнем. Они сами создавали военную технику высокого уровня, сначала в городах в виде аристократическо-родовой фаланги, затем - и прежде всего - в виде дисциплинированного войска гоплитов. Там, где в средние века существовали сходные в военном отношении условия, как, например, в южноевропейских приморских городах раннего средневековья и в аристократических городских республиках Италии, развитие во многом напоминает ситуацию в античных городах. В южноевропейском городе-государстве раннего средневековья аристократическое членение обусловливалось уже самим характером военной техники. Меньше всего демократий было среди приморских городов и (относительно) бедных городов внутри страны с политически им подчиненными большими территориями, где господствовал городской патрициат, получающий Ренты (как Берн). Напротив, промышленные города внутри страны, особенно континентальные города на севере Европы, противостояли в средние века военной и административной организации королей и их вассалов, живших в разбросанных по всей территории континента рыцарских бургах. На севере и внутри континента большинство городов с момента их основания были связаны концессиями вотчинных и политических сеньоров, входивших в состав феодального союза военных и административных властей. Конституирование "города" обусловливалось не политическим или военным интересом союза землевладельцев, а экономическими мотивами основателя, рассчитывавшего на получение пошлин, налогов и других торговых доходов. Город был для него прежде всего хозяйственным, а не военным предприятием, а если последнее и имело некоторое значение, то оно было во всяком случае второстепенным.

Таким образом, исторический промежуточный период автономии в развитии средневековых городов был обусловлен совершенно иными причинами, чем в городах античности. Типичный античный город, его господствующие слои, его капитализм, интересы его демократии, все это - и чем больше выступает его античный характер, тем больше - ориентировано прежде всего на политику и войну. Падение знатных родов и переход к демократии были следствием изменения военной техники. Борьба со знатью, оттеснение ее в военном и затем в политическом отношении велись самоэкипирующимся дисциплинированным войском гоплитов. Его успехи были различны, иногда они, как, например, в Спарте, вели к полному уничтожению знати, иногда, как в Риме, к формальному уничтожению сословных ограничений, к рациональному, легкодоступному судопроизводству, к правовой защите личности, к устранению жестких правовых норм для должников при фактической неизменности положения знати, принимавшего иную форму. Иногда же борьба завершалась, как в Афинах во времена Клисфена, включением знати в демы и тимократическим правлением. До тех пор пока решающим фактором был слой сельских гоплитов, обычно сохраняются авторитарные институты государства знатных родов

Сравнение сословных отношений в городах древности и средневековья. В античном полисе были помимо рабов сословные слои, известные средневековью либо только в ранний период или вообще неизвестные, либо известные только вне городов. К ним относятся:

1) зависимые,

2) обращенные в рабство должники,

3) клиенты.

Теория демократии, их характеристика