Политическое "пралидерство" и популизм в современной России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Политическое "пралидерство" и популизм в современной России

В начале 90-х годов XX века западные и российские политологи, анализируя политическую систему и политический режим России, вывели формулу, которая описывала осуществление демократического транзита как пребывание «между авторитаризмом и демократией». В этот период ученые часто интерпретировали процесс демократических преобразований сквозь призму линейной методологии, считая его однонаправленным и необратимым.

Однако сегодня уже очевидно, что путь России к безраздельному торжеству либеральной демократии не описывается линейной формулой и пока далек от своего завершения. Проблема «пробуксовывания» России на этом пути и пребывание в состоянии «узаконенного» кризиса имеет множество аспектов и требует применения различных методологических подходов к своему рассмотрению. В частности, поскольку траектория демократического транзита во многом зависит от тех, в чьих руках находится его осуществление, наше внимание привлекает проблема лидерства в современной России.

Политическое лидерство в ряду категорий, описывающих феноменологическое поле лидерства, занимает особое место, что определяется, во-первых, специфичностью содержания политического лидерства, во-вторых, масштабностью его проявлений и глубиной последствий. Очевидно, что институт политического лидерства является неотъемлемой частью политической жизни любого общества, функционирующего в сфере политики. Политические лидеры - это субъекты политики, обладающие реальными способностями и возможностями сплотить вокруг себя крупные социальные группы, получить признание своей власти и авторитета у других субъектов политического процесса.

Пралидерство - это постоянное приоритетное влияние одного или нескольких лиц, занимающих властные позиции в политической системе, на все общество, организацию или социальную группу, опирающееся на формально-должностной статус и подкрепленное властными ресурсами организации или группы. Пралидерство имеет специфические атрибуции, которые отличают его от лидерства, определяют специфику его осуществления, а также роль в политической жизни современного российского общества.

Актуальность исследования обусловлена также следующими основными обстоятельствами:

Во-первых, неологическая сущность понятия «лидерство» объективно предполагает возможность и необходимость выделения в объеме лидерства (ближе к его периферии) пралидерства (до-лидерства). На наш взгляд, концентрация исследовательского внимания на понятии, атрибутивных характеристиках и социально-политической природе пралидерства открывает широкие научные перспективы. Дифференциальные особенности лидерства и пралидерства, специфика последнего открываются, прежде всего, в сравнительном анализе условий, в которых возникает пралидерство и лидерство.

Во-вторых, в 90-е годы, когда начал осуществляться транзит политической системы России от традиционности к модернизации, от авторитаризма к демократии, от закрытости к открытости, российским политикам открылись возможности осуществления политического влияния на массы в форме демократического лидерства. В результате трансформаций возникли и оформились соответствующие социально-политические и социокультурные условия.

Однако уже в середине 90-х годов, неустойчивость и противоречивость модернизационных тенденций вызвали актуализацию традиционных «архетипов» политической культуры России и создали объективные условия для «отката» в сторону традиционализма и пралидерства. Возврат к пралидерству позволил политической элите преодолеть кризис делигитимации и стал фактором стабилизации политической системы России.

В настоящее время пралидерство - преобладающая тенденция исторического периода для России. Однако это ставит перед нами проблему: остается ли пралидерство, в первую очередь, фактором обеспечения стабильности политической системы России и легитимным механизмом воспроизводства политической жизни или способствует консервации традиционализма, сдерживая развитие демократических отношений и процессов в России?

В-третьих, негативные последствия процесса трансформаций повергли российское общество в состояние, которое американский исследователь Г. Блумер назвал социальным беспокойством. Его наиболее характерными признаками были повышенное возбуждение, тревога, неуверенность, агрессивность, внушаемость людей, желавших «узнать пути выхода из создавшегося положения, нуждаясь в цели, которая смогла бы их вывести из напряженного состояния». В этих условиях в нашем обществе получило широкое распространение такое явление, как популизм - антиинтеллектуальный, романтически-примитивный, хотя и влиятельный метод воздействия на политическую аудиторию.

Многие представители политической элиты в настоящее время ставят на первый план своей деятельности борьбу за популярность, широко применяя популистские практики, что отодвигает на периферию их политических дискурсов задачу агрегирования и артикуляции интересов граждан. Популизм политической элиты приводит к образованию в России особого симулякра демократии, «демократии наоборот», в то время как развитие истинного народовластия затрудняется. Соответственно, перед нами встает проблема поиска путей минимизации последствий и направлений преодоления популизма.

В-четвертых, мы считаем важной и актуальной научной проблемой анализ политических, экономических, социокультурных факторов, обусловливающих политическую эффективность пралидерства и популизма в современной России. Важно также выявить направления противодействия политическому популизму и «пралидерству» в системе власти, реализация которых должна воспрепятствовать превращению политической системы России в самодостаточную, самовоспроизводящуюся, закрытую для внешних и внутренних политических альтернатив «вещь в себе».

В-пятых, в настоящее время пралидерская вертикаль «тандем (Д.А. Медведев и В.В. Путин) - российское общество», - служит базовым элементом обеспечения стабильности политической системы России и легитимным механизмом воспроизводства политической жизни, что делает актуальным рассмотрение особенностей пралидерского дискурса властного тандема.

Таким образом, избранная нами тема диссертационного исследования характеризуется актуальностью и открывает перспективные направления политологического исследования.

Степень научной разработанности проблемы

Рассматривая научную литературу, имеющую отношение к теме диссертационного исследования, автор условно разделил весь ее объем на несколько групп в соответствии с тематикой, на которой акцентировано внимание исследователей.

К первой группе исследований мы отнесли многочисленные научные труды и публикации, в которых рассматриваются проблемы формирования и функционирования политического лидерства. Центральными для этой группы являются труды классиков политико-философской мысли Н. Макиавелли, Т. Карлейля, М. Вебера, Г. Тарда, Ф.Ницше и др.

Вторую подгруппу для данной группы составляют труды ученых ХХ века, посвящённые проблемам отражения образов политических лидеров в сознании и подсознании масс, а также особенностям психологии взаимодействия лидеров и масс.

Во второй половине ХХ - начале XXI вв. проблемы отражения образов героев, святых, вождей в массовом сознании, а также различные аспекты влияния лидерства на политические процессы разрабатывались в трудах представителей западной политологической и психологической мысли: Ж. Блонделя, Р. Такера, С. Московичи, Д. Дж. Уинтера, М. Херманна, А. Брауна и др. Для нашего исследования особый интерес представляли идеи представителей ситуационной концепции политического лидерства (Р.Стогдилла, Т. Хилтона, А. Голдиера и др.), в соответствии с которыми появление лидера есть результат места, времени и обстоятельств.

Отечественные исследования проблемы лидерства активизировались в начале 90-х годов ХХ века. Значительный интерес представляют научные работы Д.Е. Слизовского, А.М. Цуладзе, Н.Г. Щербининой и др. Зазыкин В.Г. Психология и акмеология лидерства. - М.: Изд-во ЭЛИТ, 2010; Слизовский Д.Е. Новые свойства политического лидерства на рубеже образования российской государственности //Вестник Рос. ун-та дружбы народов. Сер. «Политология». - 2004. - №1. - С.61-70; Цуладзе А.М. Формирование имиджа политика в России. - М.: Книжный мир «Университет», 1999; Цуладзе А.М. Политические манипуляции, или покорение толпы. - М.: КД Университет, 1999; Щербинина Н.Г. Цветовая классификация политических лидеров России, или Лидер белый, красный и черный //Полис. - 2000. - №4. - С.94-105; Щербинина Н.Г. Герой и антигерой в политике России. - М.: Весь мир, 2002. Проблемам лидерства, формирования имиджа и образов лидеров посвящён целый ряд исследований диссертационного уровня Автаева Н. О. Информационные технологии формирования имиджа политика: гендерный аспект (По материалам российской центральной и региональной прессы рубежа XX - XXI вв.): Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - Н.Новгород, 2006. - 22 с.; Галлямов А.Р. Лидер и имидж лидера в современном политическом процессе: проблемы концептуализации и медиатизации: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - М, 2003. - 23 с.; Давыборец Е.Н. Формирование имиджа лидера современного государства: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - СПб., 2008. - 27 с.; Костенко С.А. Имидж современного политика в условиях трансформации российского общества: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - Ставрополь, 2006. - 21 с.; Тулеев А. М. Политическое лидерство в регионах современной России: Автореф. дис. … докт. полит. наук. - М., 2000. - 47 с.; Федорова Т. В. Гендерные стереотипы как фактор формирования имиджа политика: Автореф. дис ... канд. полит. наук. - Ставрополь, 2008. - 24 с.. Политико-психологические аспекты лидерства исследуют В.Г Зазыкин, Е.А. Киктева, Т.Н. Пищева, Л.А. Преснякова, Н.М. Ракитянский, Е.Б. Шестопал и др. Киктева Е.А. Особенности формирования негативного образа политического лидера // Психология восприятия власти. - М.: СП Мысль, 2002; Образы российской власти: от Ельцина до Путина / Под ред. Е.Б. Шестопал. - М.: РОССПЭН, 2008; Пищева Т.Н. Барьеры восприятия публичного образа политика //Полис. - 2010. - №4. - С.132-135; Преснякова Л.А. Структура личностного восприятия политической власти // Полис. - 2009. - №4. - С.135-140; Преснякова Л.А. Влияние личностных особенностей на восприятие политической власти в России (1990-е годы) // Психология восприятия власти. - М.: СП Мысль, 2002; Ракитянский Н.М. Психологические особенности взаимодействия элиты и общества в процессе политического реформирования //Психология восприятия власти. - М.: СП Мысль, 2002; Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х. Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. - М.: РОССПЭН, 2000; Шестопал Е.Б. Теоретико-методологические проблемы исследования образов власти //Психология восприятия власти.- М.: СП Мысль, 2002.

Ко второй группе исследований мы относим статьи, научные работы, в том числе, диссертационного уровня, в которых рассматривается и анализируется феномен популизма.

До середины 90-х годов в отечественной науке доминирующей была точка зрения, согласно которой популизм характеризует политическую жизнь и политические процессы исключительно капиталистических стран. Соответственно, отечественные ученые практически не проявляли интереса к проблемам популизма. Вместе с тем, они активно разрабатывались представителями западной политологической мысли, в частности А. Валицки, Э. Геллнером, Дж. Джермани, Дж. Манчини, Сегон-Уотсоном, Х.Хофстедтером, А. Турэном и др. Геллнер Э. Нации и национализм. - М.: Прогресс, 1991; Germany G. Modernization and UAanization // The New Encyclopedia Britannica. - 1988. - V.24. - P.255-261; МacRae D. Populism as an Ideology. - In: Populism: Its Meanings and National Characteristics. - L., 1969; Populism: Its Meanings and National Characteristics. Ed. by Jonescu G., Gellner E. - L., 1969

В начале 90-х годов отечественные исследователи также стали проявлять интерес к феномену популизма. С тех пор появился целый ряд научных работ, в том числе, диссертаций, в которых анализируются психологические, политологические, правовые, этические, социокультурные аспекты этого явления Баранов Н.А. Эволюция взглядов на популизм в современной политической науке. СПб.: Изд-во СЗАГС, 2001; Баранов Н.А. Популизм как политическая деятельность. СПб.: Изд-во СЗАГС, 2002; Ванян К.Д. Правовой популизм: теоретико-методологический анализ - Пятигорск: ПГУ, 2010; Коновалов И.Н., Кредер А.А., Малько А.В., Плешаков А.П., Фролов Е.А. Популизм: истоки, сущность, проявление. - Саратов, 1990; Малько А. Популизм как тормоз демократии //Общественные науки и современность. - 2004. - №1; Национализм и популизм в Восточной Европе: Сб. науч. трудов /Ю. И. Игрицкий (отв. ред.) и др. - М.: ИНИОН РАН, 2007; Русакова Т.Ю. Венесуэла: радикал-популизм и формирование политического курса У. Чавеса: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. - М., 2010. - 24 с..

В третью группу исследований мы включили целый пласт статей и научных работ, в которых рассматриваются проблемы политических процессов и политической власти в современной России.

В этой группе особую подгруппу составляют работы, посвященные проблеме легитимности политической власти Бляхер Л.Е., Огурцова Т.Л. Приключения легитимности власти в России, или воссоздание презумпции виновности //Полис. - 2006. - №3. - С.14-26; Гельман В.Я. Возвращение Левиафана? Политика рецентрализации в современной России // Полис.- 2006. - №2. - С.91-92; Дахин А.А. Система государственной власти в России: феноменологический транзит // Полис. - 2006. - №3; Пивоваров Ю.С. Русская власть и публичная политика // Полис. - 2009. - №1; Никонов В. Конституционный дизайн //Современная российская политика: Курс лекций / Под ред. В.Никонова. - М.: Изд-во МГУ, 2003., а также особенностям политического лидерства в российском обществе Заславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации. - М., 2004; Крыштановская О. Анатомия российской элиты. - М., 2005..

В четвертую группу исследований нами включены научные работы, посвященные проблемам политической культуры современной России, соотношения в ней элементов традиций и новаций Глебова И.Н. Политическая культура России: образы прошлого и современность. - М.: Наука, 2006; Кибардина Л.Н. Политическая культура и политическое сознание. - Омск: Изд-во ОмГТУ, 2006; Фадеева Л.А. Сквозь призму политической культуры: нация, класс, регион. - Пермь: Пушка, 2006; Притчина Е.В. Политическая культура в циклах российской модернизации. - Барнаул: изд-во Алтайского ун-та, 2005; Пикалов Г.А. Теория политической культуры. - СПб., 2009 и др..

Процесс формирования, кодификации и актуализации традиционных архетипов в политической культуре рассматривается в работах Я. Ассмана, И.И. Глебовой, Л.П. Репиной, П. Рикера, Ж.Т. Тощенко Ф.Б. Шенка и др. Ассман Я. Культурная память: Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. - М.: Языки славянской культуры. - 2004; Рикёр П. Память, история, забвение / Пер. с фр. Блауберг И. И.; Вдовин И. С., Мачульская О.И. - М.: Изд-во гуманит. литер., 2004; Шенк Ф.Б. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой (1263-2000). - М.: Новое литературное обозрение, 2007.

Пятую группу исследований составляют научные труды зарубежных Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть.- М.: Добросвет, 2000; Серио П. Русский язык и советский политический дискурс: анализ номинализаций // Квадратура смысла. - М.: Прогресс, 1999; Хабермас Ю. Проблема легитимации позднего капитализма. - М.: Праксис, 2010. и отечественных ученых Пропп В.Я. Исторические корни Волшебной Сказки [электронный документ] URL http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Linguist/Propp_2/17.php (дата обращения: 03.06.2009.); Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. [электронный документ] URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Article/Baht_PrT.php; Лотман Ю.М. Культура и взрыв // Лотман Ю.М. Семиосфера. - С.Пб., 2000. по теории и практике анализа политического дискурса, а также исследования российских политологов, в которых анализируются политические дискурсы современных политиков Алтунян А.Г. От Булгарина до Жириновского: Идейно-стилистический анализ политических текстов. - М.: Изд-во РГГУ, 1999; Вепрева И. Т. «Мы их в сортире замочим», или штрихи к риторическому портрету В.В. Путина // Политический дискурс в России - 4: Материалы раб. совещ. - М.: Диалог - МГУ, 2000; Гудков Д.Б. Функционирование прецедентных феноменов в политическом дискурсе российских СМИ // Политический дискурс в России - 4: Материалы раб. совещ. - М.: Диалог - МГУ, 2000; Ильин И.П. Постмодернизм. Словарь терминов. - М.: Интрада, 2001..

Обобщая степень разработанности проблемы в научной литературе, можно сделать вывод, что сегодня существует большой объем исследований по проблемам политического лидерства, популизма, посвященных анализу особенностей политической культуры и власти в современной России и т.д. Вместе с тем, проблема политического «пралидерства» и популизма в современной России еще не рассматривалась в качестве специального самостоятельного политологического исследования. Следовательно, в этом отношении, избранная тема исследования характеризуется актуальностью и новизной.

Актуальность проблемы, ее сложность и многоплановость, а также недостаточная разработанность обусловили выбор темы, основную цель и задачи исследования.

Целью диссертационного исследования является анализ роли политического «пралидерства» и популизма в политической системе и политической жизни современного российского общества.

Реализация поставленной цели осуществляется посредством решения следующих исследовательских задач:

· выявить атрибутивные характеристики и особенности «пралидерства» как специфической формы лидерства;

· раскрыть особенности социального контекста зарождения и осуществления «пралидерства»;

· определить характерные черты российского общества, при которых природа пралидерства «накладывается» на природу популизма, образуя условия для их органичного сочетания в деятельности политической элиты;

· охарактеризовать основные стили (дискурсы) популизма, применяемые российскими политиками для мобилизационного влияния на политические аудитории, выявить среди них наиболее эффективные;

· раскрыть роль пралидерства в политической жизни современного российского общества, факторы его воспроизводства в политической системе;

· проанализировать особенности и функции популизма членов властного «тандема» (Д.А. Медведева и В.В. Путина), а также его роль в политической жизни современного российского общества.

Объектом диссертационного исследования является феномен политического «пралидерства» в современной России.

Предметом исследования является осуществление пралидерства и использование популизма политической элитой современной России.

Теоретико-методологическую база исследования. В диссертационном исследовании применялись политологический, институциональный, социологический, культурологический и системный подходы к анализу популизма и «пралидерства» в современной России. На первом плане в методологии исследования стоит системный метод. Методологический принцип системности позволил автору всестороннее проанализировать популизм и пралидерство во всей их сложности и взаимопереплетении, обнаружить комплекс взаимосвязей между ними. Мы смогли проследить взаимодетерминированность изменений в политической системе, осуществления лидерства и использования популизма. В исследовании использовались общенаучные методы анализа и синтеза, классификации и систематизации, теоретического обобщения, описания, контент-анализ, а также некоторые специальные методы, в частности, дискурс-анализ, социокогнитивный и лингвосемантический анализ. В ходе исследования также использовались эмпирические методы: наблюдение, контент-анализ документов - для исследования особенностей деятельности политиков, применяющих популизм.

Структура диссертации обусловлена ее целью, задачами и внутренней логикой изложения материала. Оно состоит из введения, двух глав, заключения, двух приложений и списка литературы.

Глава 1 - «Политический популизм и «пралидерство»: методологические основы анализа» - состоит из трех параграфов. В первом параграфе первой главы автор рассматривает понятие, социально-политическую сущность, механизм реализации политического «пралидерства» как специфической формы лидерства. Во втором параграфе автор анализирует истоки, сущность, содержание политического популизма в системе власти. В третьем параграфе автор анализирует общее и особенное политического популизма и «пралидерства» в современной России, выявляя те особенности российского общества, в которых социально-политическая природа пралидерства «накладывается» на социально-политическую природу популизма.

Глава 2 - «Политический популизм и «пралидерство» в деятельности политической элиты современного российского общества» состоит из трех параграфов. В первом параграфе второй главы автор анализирует проявления популизма в деятельности современной российской политической элиты. Во втором параграфе нами рассматривается роль политического «пралидерства» и популизма в политической жизни современного российского общества. В третьем параграфе автор концентрирует исследовательское внимание на направлениях противодействия политическому популизму и «пралидерству» в системе власти.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в результатах анализа:

· особенностей социально-политического контекста зарождения и осуществления «пралидерства»;

· атрибутивных характеристик «пралидерства»;

· характеристик российского общества, в которых социально-политическая природа пралидерства «накладывается» на социально-политическую природу популизма;

· основных стилей (дискурсов) популизма, применяемых российскими политиками для мобилизационного влияния на политические аудитории, выявлении факторов их эффективности;

· роли «пралидерства» в политической жизни современного российского общества и выявлении факторов его воспроизводства в политической системе;

· особенностей и функций популизма членов властного «тандема» (Д.А. Медведева и В.В. Путина).

Положения, выносимые на защиту:

1. Пралидерство - это постоянное приоритетное влияние одного или нескольких лиц, занимающих властные позиции в политической системе, на все общество, организацию или социальную группу, опирающееся на формально-должностной статус и подкрепленное властными ресурсами организации или группы. Пралидерство имеет специфические атрибуции, которые отличают его от лидерства, определяют специфику его осуществления, а также роль в политической жизни современного российского общества.

В объеме понятия «политическое лидерство» нами выделена отдельная область, которая обозначена термином «пралидерство».

Правомерность выделения пралидерства в объеме лидерства подчеркивается тем обстоятельством, что лишь в начале ХХ века термин «лидер» стал пониматься как «главный оратор и вождь политической партии» Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, СПб. 1907. - С.346., причем новый термин «лидер» не стал использоваться в качестве синонима для слов «вождь» и «правитель». Феномен, исследовавшийся и описываемый учеными до конца 19 века, следует рассматривать не как само лидерство, а как явление, с ним смежное и ему предшествовавшее, и обозначить его как до-лидерство, пра-лидерство.

Префикс пра- имеет значение «первоначальный, наиболее древний» и образует слова: праистория, празелень, прародина, праславянский, праязык и др. В термине «пралидерство» данный префикс отсылает исследователя к таким особенностям общества и возглавляемых пра-лидером социальных групп, которые характеризуют их как стоящих на относительно низких ступенях развития социально-политических отношений.

Главное условие пралидерства и одновременно главное качество пралидера (вождя) - субъективное осознание собственного превосходства над субъектом влияния и методическое уподобление возглавляемой социальной группы «бессмысленной толпе». Обращает на себя внимание тот факт, что посредством терминов «стая», «стадо», «толпа», «народные массы» описывали объект пралидерства многие философы от Конфуция до Ортеги-и-Гассета. Особенно яркие образы «бессмысленной толпы», простого люда, «средней (срединной) массы» создали Н.Макиавели и Ф.Ницше, отождествлявшие вождя, правителя с вожаком стаи, пастырем стад овец и т.д.

Для нас несомненно, что пралидерство, как и лидерство, - это не одностороннее влияние, а двусторонняя, обоюдоприемлемая и востребованная обеими сторонами система отношений. С этих позиций, сила, ум и превосходство вождя, с одной стороны, и бессилие, ничтожество толпы, с другой, - могут осознаваться в полной мере лишь вождями, но признаются, и, что особенно важно, принимаются обеими сторонами. Взаимные отношения воспринимаются сторонами как необходимые и единственно возможные. Роль лидера в сознании масс определяется общественным эффектом необходимости. В отношениях пра-лидерства исключительно важно, что обе стороны верят в неизбежность пребывания вождя над массой, вера есть один из ресурсов власти пралидера.

Пралидерская «власть над» сущностно отличается от лидерской «власти для». Природа пралидерской власти не «перерастает» стадию доминирования-антагонизма и не «переходит» в стадию возможности выбора образа действий или возможности добиваться результатов посредством двусторонней свободной коммуникации между населением и его лидером. Власть пралидера, в отличие от власти лидера, представляет собой возможность осуществлять свою волю вопреки сопротивлению других и не перерастает в возможность и ответственность воздействовать на других, сочетаемые с осознанной свободой исполнения, базирующейся на знании.

Статусная позиция вождя, пралидера - стабильное пребывание над массой, в то время как статусная позиция лидера - впереди, во главе движущейся в направлении избранной цели социальной группы.

Для пралидерства не столь важны параметры модели будущетворения, более того, пралидерство может осуществляться и в условиях ее отсутствия. В случае наличия такой модели, её принятие и одобрение большинством коллектива не является ключевым условием влияния пралидера на социальную группу. Интеграция группы осуществляется не за счет убеждения коллектива в необходимости и предпочтительности движения в том или ином направлении, а за счет внушения группе, что пралидер является гарантом ее стабильности и безопасности. Патерналистские стереотипы отношений между пралидером и группой создают условия для «прощения» вождю его ошибок и даже преступлений. Пралидерство тяготеет к авторитарному правлению в той же степени, как лидерство - к коллегиальному руководству.

Важным инструментом осуществления лидерства являются правовые нормы, для пралидерства важны также такие инструменты влияния на массы, как религия и иные формы идеологий.

Таким образом, в качестве атрибутивных характеристик пралидерства, делающих его феноменом, качественно отличным от лидерства, выступают следующие:

- осознание пралидером превосходства над субъектом влияния, методическое обезличивание и отождествление возглавляемой социальной группы с пассивной массой, опора на вождистские, предводительские стереотипы поведения, диалектически подразумевающие подданнические патерналистские доминанты политического сознания и политического участия подданных;

- официальный статус пралидера, играющий ключевую роль в осуществлении влияния на массы, подкрепленный религиозными догмами, архетипами традиций и государственной идеологией;

- персонификация в образе пралидера функций гаранта социальной стабильности и общественной безопасности;

- осуществление пралидерского влияния посредством механизмов доминирования-антагонизма, за счет преферентного использования принудительных и утилитарных ресурсов влияния на общество;

- навязанная воля, определяющая внутреннюю сущность отношений между пралидером и массами;

- подкрепление пралидерского влияния эффектом общественной целесообразности.

2. Пралидерство как влияние субъекта политического руководства на граждан объективно обусловлено параметрами социума, в которых оно возникает. Социально-политический контекст зарождения и осуществления пралидерства характеризуется незрелостью, неготовностью к лидерству.

Выделение в объеме лидерства пралидерства и методологическое разделение его с собственно лидерством основывается на характеристиках социума и особенностях социально-политических обстоятельств, в которых данный специфичный тип лидерства имеет место. Они, в свою очередь, определяют основные позиции в совокупности лидерских качеств, необходимых для осуществления влияния, и особенности механизма взаимодействия между пралидером и возглавляемой им группой.

Разница между лидерством и пралидерством и специфика последнего открываются в сравнительном анализе условий, в которых возникает пралидерство и лидерство. (Результаты осуществленного нами анализа см. в таблице 1).

политический лидер популизм

Таблица 1. Ситуационный контекст возникновения пралидерства и лидерства

Таким образом, социально-политический контекст зарождения и реализации пралидерства характеризуется следующими особенностями:

- в экономической сфере: до-модернистская экономика, экстенсивное производство, относительно низкий уровень производительности труда, научно-технического развития, потребительского спроса;

- в социальной сфере: общество довольствуется жизненно необходимым минимумом социальных благ, ориентируясь на сохранение жизненного уровня;

- в информационной сфере: закрытость, слабость и неразвитость коммуникаций, низкий уровень коммуникационной культуры населения, отсутствие со стороны населения выраженного запроса на достоверную информацию и истинное знание;

- в социокультурной сфере: низкий уровень вовлеченности граждан в политику; в политической культуре общества «стабильность» и «порядок» играют ключевую роль целей-ценностей, в структуре общественного сознания доминируют подданнические стереотипы.

3. Осуществление пралидерства в современной России органично сочетается с использованием популизма как особой совокупности практик политической деятельности, воспроизводимых политиками в условиях еще не упрочившихся структур народовластия, как правило, в период социальных и экономических трансформаций. Объективные условия для сочетания пралидерства и популизма создают те особенности российского общества, в которых социально-политическая природа пралидерства «накладывается» на социально-политическую природу популизма.

Настоящий вывод раскрывается в следующих положениях:

- пралидерство и популизм сопрягаются в пространстве политических систем. Использование пралидерами популизма происходит в контексте политических систем, состояние которых характеризуется как переходное между традиционностью и модернизацией, авторитаризмом и демократией, закрытостью и открытостью. В переходные периоды пралидерство инерционно остается доминирующим способом осуществления влияния на политическое поведение масс, однако элементы новаций, демократии, открытие политических альтернатив вынуждает пралидеров применять популистские технологии для сохранения влияния на массы;

- пралидерство и популизм «сопрягаются» в социокультурном пространстве, характеризующемся следующими особенностями. При слабой дифференциации политических структур, значимую роль играют элементы «культуры подчинения», образцы политического поведения социально-политического большинства сводятся к подчинению навязанной власти, следованию традиционным образцам и нормам, при ожидании от власти благ, гарантий, стабильности и безопасности. Ключевыми характеристиками такой политической культуры являются иррационализм, некритичность, патернализм и этатизм. Они выступают в качестве общего основания и фактора эффективности осуществления пралидерства и использования популизма;

- в коммуникативном аспекте, в основе и пралидерской, и популистской коммуникации, лежит базирующееся на механизмах внушения манипулятивное воздействие политического руководителя на политическую аудиторию, не опосредуемое политическими институтами. Внушающее воздействие пралидерства и популизма строится на апелляции к обыденному сознанию масс и пропаганде простых, порой примитивных методов решения сложных и многоаспектных социально-политических, экономических и этических проблем;

- пралидерство и популизм сопрягаются в коммуникационных средах, характеризующихся недостаточной открытостью, обилием информационных искажений и помех, недостаточностью достоверной информации. Средства массовой коммуникации используются пралидерами-популистами в качестве инструментов реализации особых форм социального принуждения, основанных на использовании информационной техники навязывания властных решений;

- в социально-психологическом аспекте общим для пралидерства и популизма являются «замкнутость» на политическом субъекте, персонифицированность, значимость личностного фактора в осуществлении влияния. Умение и способность политика навязывать свою волю массам является неизменным и общим для пралидерства и популизма атрибутом.

4. Дифференциальные особенности целевых аудиторий, на которые целенаправленно ориентирует свою деятельность российские политики, определяют популистские дискурсы их деятельности - пространства, образуемые совокупностью используемых ими повседневных практик (языковых, культурных, социальных), складывающихся в технологии политического воздействия на избранную политическую аудиторию.

В настоящее время в политическом процессе в России выделяются несколько основных дискурсов политического популизма, в пространстве которых действуют политики: люмпен-популизм (В.В. Жириновский); гегемонистический популизм (Г.А. Зюганов); маргинальный популизм (Э.В. Лимонов); популизм «среднего класса» (Д.А. Медведев); интеллектуальный популизм (Г.А. Явлинский); подданнический популизм (В.В. Путин).

Сегментирование политического рынка - первый и важнейший этап организации популистской деятельности. Его значение определяется тем, что в политике, как и в торговле, необходимо «подобрать ключ» к максимальному числу граждан, предложить им решение именно тех проблем, которые волнуют целевой «сегмент», а затем адаптировать методы воздействия к особенностям восприятия именно этой политической аудитории. Максимальную поддержку получает тот политик и то мнение, «которое в наибольшей степени нисходит до понимания толпы или говорит ее страстям» Чичерин Б.Н. Собственность и государство // Чичерин Б.Н. Избранные труды. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. - С.357.. Следует отметить, что в маркетинговом подходе воплощается одна из особенностей популизма как метода воздействия на массы: для него важно не точное попадание в аудиторию, а широкий охват, массовость воздействия. Популизм, в этом отношении, нацелен на достижение максимально широкой популярности, в свою очередь «populaire» является синонимом латинского «popularis» и обозначает «народный, обычный в народе, любимый им» Толковый словарь живого великорусского языка. - Т.3. / Сост. В.И. Даль. - М., 1955. С.307..

Применяя сегментирование по нескольким основаниям, каждый из современных российских политиков выделяет в качестве целевой аудитории определенную группу населения, объединенную по нескольким признакам: уровню, качеству и стилю жизни, образу мышления, особенностям мировоззрения, уровню образования и культуры. Эти параметры определяют психологические особенности, социально-групповые варианты сознания, идеологии и политического поведения той или иной группы.

В зависимости от особенностей целевой аудитории, используются определенные методы и формы дифференцированного воздействия на нее. В основном это воздействие представляет собой трансляцию на аудиторию имиджа политика, его программы, идей, определяющих его стратегию Лисовский С.Ф. Политическая реклама. Определение мотивов поведения и предвыборных предпочтений целевых сегментов // Политическая реклама. - М.: ИВЦ Маркетинг, 2003. - С.56.. В настоящее время в России достаточно четко выделяются несколько дискурсов политического популизма, используемых ведущими политиками для адресного воздействия на свой сегмент политического рынка. Эти стили можно обозначить следующим образом: популизм люмпенов; популизм гегемонов; популизм маргиналов; популизм интеллигенции; популизм интеллектуалов; подданнический популизм.

Люмпен-популизм. В 90-е годы люмпенизированные категории населения образовали одну из самых массовых социальных групп, которая превратилась в реальную политическую силу. Отчетливо осознавая это, некоторые политики сориентировали свой политический маркетинг именно на этот сегмент политического рынка. Люмпен-популизм строится на манипулировании характерными для люмпен-масс неспособностью к самостоятельному, организованному социальному самовыражению в рамках принятых социальных норм, наличием «завышенных социальных притязаний при одновременном нежелании приложить силы для их осуществления» Ольшанский Д.В. Указ соч. - С.292..

Популизм маргиналов. Маргинальность - обобщенная характеристика промежуточных, «гибридных» социальных групп. К маригинальной политической аудитории обращен такой популизм, который, в частности использует лидер партии Национал-большевиков Э.В. Лимонов. Популизм провозглашается официальной идеологией Национал-Большевистской партии.

Маргинальный популизм обращен к людям, которые, ощущая себя на социальном дне, ненавидят «обывателей» и «офисный планктон», то есть социальное большинство, ориентированное на достижение личного благополучия и не стремящееся к участию в «героической революционной деятельности». Таким образом, маргинальный популизм эксплуатирует социальную ненависть, отсюда - и кодифицированная в лозунгах агрессия, и ультрарадикализм, призывы к насилию.

Гегемонистический популизм. Гегемон - государство (или класс), осуществляющее (-ий) и являющееся (-ийся) основной движущей силой чего-нибудь. Российские политики, эксплуатирующие гегемонистический популизм, строят политическую коммуникацию на основе манипулирования протестными настроениями целого социально-политического класса. В отличие от маргинального и люмпен-популизма, гегемонистический популизм эксплуатирует не агрессию или ненависть целевой аудитории к другим социальным классам или группам, а, в первую очередь, недовольство, усталость, чувство обиды, несправедливости и т.д. Соответственно, в гегемонистическом популистской коммуникации нет ощутимой агрессии и призывов к насилию. Однако для этого стиля, в первую очередь, важно усилить, подогреть чувства обиды и несправедливости. Такой популизм может содержать политико-идеологические компоненты (например, коммунистические идеи и элементы других, в том числе, утопических концепций). Но они, как правило, не являются смыслообразующими в содержании политической коммуникации. В то же время, отличительными особенностями данного стиля популизма являются эксплуатация социального классового недовольства, формирование образа классового врага в лице «власть предержащих». Главным «политическим товаром» популиста, ориентирующегося на «продажи» гегемонистическому сегменту политического рынка, является социальная справедливость. Она выступает как цель, ценность, «фетиш», базовый элемент всех его идей, лозунгов и обещаний, предъявляемых политической аудитории.

Интеллектуальный популизм. В термине «интеллектуальный популизм» заложено некоторое внутреннее противоречие: с одной стороны, популизм в основе своей имеет внушающее воздействие на аудиторию, и подразумевает, что «обработанный» сегмент политического рынка будет действовать в пространстве политической жизни не столько рационально, сколько эмоционально. Вместе с тем, «интеллектуальный» популистский стиль ориентирован на тех, кто считает себя людьми думающими, размышляющими, анализирующими. Эта внутренняя противоречивость, является имманентным свойством данного популистского стиля и выделяет его в ряду других стилей. Тем не менее, интеллектуальный популизм в России объективно существует, причем политики, обращаясь к интеллектуалам, используют все присуще «классическому» популизму технологии и приемы воздействия на политическую аудиторию.

Подданнический популизм В.В. Путина - это наиболее адекватная реакция на современное состояние политической системы и эффективный механизм ее воспроизводства. Этот стиль популизма, с одной стороны, исторически предопределен, с другой стороны, в полной мере отвечает архетипу политической культуры России, и усилившейся на фоне кризиса 90-х годов потребности российского общества в «сильной руке», в опеке, в мудром и справедливом «государе». Все грани и аспекты популистского дискурса В.В. Путина в совокупности содержат в себе как элементы идеологии и доктрин, прямо указывающие на владение В.В. Путиным рецептом государственного и социального будущетворения, так и соответствующие лингвостилистические и риторические практики. Все эти элементы, в сочетании с набором психологических приемов, формируют образ пралидера, способного удовлетворить патерналистский запрос общества и обеспечить «порядок» в государстве и «стабильность» всей социальной системы.

Интеллигентский популизм Д.А. Медведева. Как отмечалось, функционирование властного дуумвирата основано не на дублировании, а на взаимодополнении властных дискурсов для обеспечения универсальности, стабильности адаптабельности и конкурентоспособности сложившейся системы власти. Этот - порождающий принцип популистского дискурса Д.А. Медведева, который встраивался в политическую систему после и рядом с дискурсом В. Путина, уже очертившим абсолютно четкие границы своей политической аудитории, своего политического пространства и своего формата.

Дискурс Д.А. Медведева во многих отношениях заполнил «лакуны», не охваченные В.В. Путиным. Так, его целевой аудиторией стали представители интеллигенции, жители крупных городов, служащие, предприниматели. В посланиях Д.А. Медведева к аудитории содержатся декларации нового стиля отношений между государственной властью и гражданским обществом, отличного от закрепленного В. Путиным, в котором большую роль играют каналы обратной связи.

5. Пралидерство в России является легитимным механизмом воспроизводства политической жизни и исторически сложившейся, закрепленной в архетипе политической культуры России реакцией на кризисные ситуации, которые переживает страна. В сочетании с популизмом, оно сохраняет свою привлекательность как для элиты, так и для большинства населения России.

В российской политической системе популизм и пралидерство играют особую роль: в настоящее время они представляют собой универсальные механизмы воспроизводства политической жизни, функционирования и развития политической власти и государства. Пралидерство являет собой и форму воздействия вождя на массы, и модель участия масс в политической жизни. Пралидерство как влияние и форма отношений в одинаковой степени присуще представителям низших и средних слоев общества, и членам новых и старых элитных групп.

Пралидерство в России не сводится к совокупности политических технологий, являясь легитимным механизмом воспроизводства политической жизни. В сочетании с популизмом, оно сохраняет свою привлекательность как для элиты, которая видит в нем достаточно эффективный механизм осуществления и сохранения власти, так и для большинства населения России. Для граждан, воспитанных в традициях патернализма и привыкших к государственному попечительству, пралидерство, воспроизводимое посредством популизма, является гарантией политической незыблемости и социального порядка. Популизм, в свою очередь является одним из факторов, существенно влияющим на принятие политических и экономических решений, широко применимой практикой управления политическими, экономическими и социальными процессами в стране. Поэтому пралидерство и популизм не скрываются, а предъявляются как элитой, так и гражданами во всем многообразии своих форм и видов.

Пралидерство в поведении элиты не является продуманной и четко выстроенной технологией. Приспосабливаясь к недостаткам и преимуществам политической ситуации, элита использует широкий набор практик, общим свойством которых является инструментальность в обеспечении и воспроизводстве отношений доминирования-антагонизма между субъектом и объектом власти. Деятельность пралидеров-популистов является исторически сложившейся, закрепленной в архетипе политической культуры России реакцией на кризисные ситуации, которые переживает страна. Эффективность пралидерства и популизма как механизмов воспроизводства политических отношений и политической жизни в современной России обусловлена тем, что в период социальной, экономической и политической нестабильности 90-х годов, в период кризисов актуализируются те «архетипы» политической культуры России, создающие базу для пралидерства и популизма. К их числу относятся: этатистская ориентация и государствоцентричность; персонализированное восприятие власти, сакрализация верховной власти, презумпция справедливости, непогрешимости, абсолютной, над-институциональной правоте царя-батюшки; лиентелизм, центральная роль личности, склонность к авторитаризму; общинный коллективизм, коммунитаризм: приоритет интересов общины, сословия, коллектива, класса, государства, общества перед целями и ценностями отдельной личности, потребностями индивида; идеализация справедливости в форме всеобщего равенства, не развитость идеала либеральной свободы; политический и экономический патернализм, подданническое отношение к власти; индифферентное отношение к политическому участию, политическая пассивность, предрасположенность к конформизму; неверие в представительные органы власти, тяготение к исполнительным функциям с ограниченной индивидуальной ответственностью; конфликтность, неприятие консенсусных технологий.

Сложившаяся на сегодня модель власти в публицистике получила наименование «властный тандем» или дуумвират См., например: Делягин М. Большая игра тандема. Медведев и Путин демонстрируют разделение ролей // Независимая газета. - 2009. - 22 июня; Рябов А. Соблазны старые и новые //Газета.ru. - 2010. - 23 июня. Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.gazeta.ru/column/ryabov/3389374.shtml; Петров И. Приговор Ходорковскому покажет истинный расклад сил во властном тандеме // РБК-daily.- 2010. - 15 декабря.. В этом тандеме сложилось своего рода популистское взаимодополнение. Как справедливо отмечает О. Крыштановская, оба лидера «по очереди играют злого и доброго следователей. Замечательно, что они могут взаимозаменять друг друга. Они действуют, как один человек» Цит. по: Делягин М. Большая игра тандема. Медведев и Путин демонстрируют разделение ролей // Независимая газета. - 2009. - 22 июня. В данном тандеме существует разделение ролей, однако позиции, взаимодополняясь, могут меняться.

Между Президентом России, руководителем российского правительства и гражданами сложились устойчивые отношения, основанные на распределение сфер влияния и направлений деятельности внутри тандема. Внутри него каждый из участников обладает инициативой, определенной свободой в принятии решений. Такое положение вещей институционализировано и основано на положениях Конституции и в достаточной степени институционализировано. Настоящая система власти не имеет политических конкурентов и оппонентов ни внутри себя, ни за пределами своих границ. Единственным «оппонентом» тандема являются внешние, но не политические факторы: аварии на ГЭС, мировой экономический кризис, террористические акты и т.д. Основным механизмом обеспечения стабильности системы является принцип «двух ключей»: обязательного согласия обоих участников тандема по наиболее важным вопросам.

Взаимодополняемые и взаимозаменяемые функциональные роли в пралидерском тандеме позволяют обоим субъектам гибко использовать возможности популизма в работе с аудиториями. Для популизма В.В. Путина, стиль которого мы характеризуем как подданнический, главное - не выделение социально очерченного сегмента политического рынка в виде конкретного политического класса или социальной группы, а очерчивание границ той целевой аудитории, которая так или иначе проявляет готовность участвовать в воспроизводстве пралидерской системы отношений, стать опорой, становым хребтом соответствующего политического режима. Реальным инструментом власти в такой системе оказывается не административная вертикаль, а система влияния, основанная на моральном авторитете и значимости.