Кафедра социальной психологии МНУ семидесятых годов двадцатого века: методологические основы подхода к тренингу как методу активной социально-психологической подготовки (А.У. Хараш, Л.А. Петровская, Н.Н. Богомолова)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Областной центр сопровождения замещающих семей Московского государственного областного университета

КАФЕДРА СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ МГУ СЕМИДЕСЯТЫХ ГОДОВ ДВАДЦАТОГО ВЕКА: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПОДХОДА К ТРЕНИНГУ КАК МЕТОДУ АКТИВНОЙ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОДГОТОВКИ (А.У. ХАРАШ, Л.А.ПЕТРОВСКАЯ, Н.Н.БОГОМОЛОВА)

О.М. Дерябина

Аннотация

тренинг социальный психология москва

Статья посвящена определению методологических основ подхода представителей кафедры социальной психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова к тренингу как методу активной социально-психологической подготовки и прослеживанию становления тренинга в Москве в первые десятилетия его существования.

Ключевые слова: тренинг, социально-психологический тренинг, методы активной социально-психологической подготовки, диалог, Другой, субъект-субъектный подход, форма обучения.

Annotation

DEPARTMENT OF SOCIAL PSYCHOLOGY IN 1970s: THE METHODOLOGICAL BASE OF TRAINING AS ACTIVE SOCIAL-PSYCHOLOGICAL EDUCATION (A.U. KHARASH, L.A. PETROVSKAYA, N.N. BOGOMOLOVA)

O.M. Deryabina Ivanteevka Department Support of Foster Families, Moscow Region State University, Moscow

Abstract: The article is devoted to a definition of the methodological basics for training as the method of active social-psychological education and follow-up of the formation of the training in Moscow in the first decades of its existence by the MSU named M. V. Lomonosov faculty of psychology representatives of the Department of social psychology.

Keywords: Training, social-psychological training, methods of active social-psychological education, dialogue, the Other, subject-subject approach, form of education.

Основная часть

Как пишет Н.Н. Богомолова в своих тезисах к конференции, посвященной 70-летию Л.А. Петровской, кафедра социальной психологии впервые познакомилась с понятием тренинга благодаря профессору Йенского университета (ГДР) Манфреду Форвергу, сделавшему в 1974 году доклад на факультете психологии МГУ о социально-психологическом тренинге (Богомолова, 2007). Этот теоретический доклад дал толчок к теоретическому же изучению данного - нового для нашей страны - явления только Ларисе Андреевне Петровской и Нине Николаевне Богомоловой, «благо проф. Форверг оставил на кафедре первую немецкую коллективную монографию, “Социально-психологический тренинг”, изданную Йенским университетом в 1971 году» (Богомолова, 2007, с. 139). В результате знакомства с этой монографией и развивавшемуся сотрудничеству с кафедрой социальной психологии Йенского университета к концу 1976 года этими двумя сотрудниками кафедры социальной психологии факультета психологии МГУ была подготовлена первая в Советском Союзе статья, анализировавшая немецкий и другой зарубежный опыт в области тренинга, вышедшая в первом номере за 1977 год «Вестника МГУ. Серия 14. Психология». С 1977 по 1981 год Л.А. Петровская и Н.Н. Богомолова сделали более десятка совместных публикаций на тему социально-психологического тренинга, включая тезисы к различным конференциям (Богомолова, 2007, с. 140).

Параллельно начался и другой - практический, или лучше практико-теоретический - этап разработки проблемы тренинга. В ноябре 1976 г. польский психолог Павел Боски, только что прошедший стажировку в Соединенных Штатах Америки, рискнул провести тренинг с сотрудниками и аспирантами факультета психологии МГУ. Трёхнедельная группа состояла из девяти занятий, длившихся от трех до девяти часов, и включала в себя одиннадцать участников: Б.С. Братусь, Т.Н. Братусь, А.А. Пузырей, Виестур Реньге, Е.В. Субботский; О.М. Дерябина, А.У. Хараш; Е.Т. Соколова; Л.А. Петровская, А.Г. Асмолов; Е.И. Фейгенберг. По окончании группы Павел Боски «благословил» на самостоятельное ведение тренинга троих участников группы: Б.С. Братуся, А.А. Пузырея и А.У. Хараша. Но только последний из них практически сразу (через неполные три месяца после окончания группы Павла) сам начал практиковать тренинг. Сначала - первую группу, в марте 1977 г. - со студентами младших курсов, а следующие - с преподавателями-психологами, в том числе с сотрудниками факультета психологии МГУ (сентябрь 1977 г.). Входила в эту группу и Лариса Андреевна Петровская, и Алла Семеновна Спиваковская, и Елена Теодоровна Соколова, и Леонид Яковлевич Гозман. А в более поздние - и Владимир Викторович Столин, и Наталья Марковна Берток, и Татьяна Николаевна Муладжанова, и Андрей Феликсович Копьёв, и Елена Владимировна Новикова (февраль-март 1978 г.), а также Борис Мастеров и Юрий Пахомов (лето 1981 г.) - все так или иначе связавшие позже свою жизнь с методами активной социально-психологической подготовки (подробнее см. Дерябина, 2007, с. 141-142). Получали от него опыт ведения групп и психологического консультирования Юлия Борисовна Гиппенрейтер, Юрий Михайлович Жуков, Тахир Юсупович Базаров.

Кроме московских психологов Адольф Ульянович Хараш охватил своими тренинговыми группами многих сотрудников кафедр психологии других городов: Кокчетава, Вологды, Таллина, Тарту, Костромы… И везде он, выступая в роли ведущего (тренера), ставил перед собой (и перед участниками-профессионалами) вопросы: что такое тренинг? Для чего он нужен? Что считать критерием его успешности? От чего она зависит? Вопросы, которые для А.У. Хараша всегда имели «выход» как для его последующих групп, так и для коллег по психологическому цеху, прежде всего - по родной кафедре. Но, к сожалению, его размышления очень редко принимали созданную им самим материализованную форму. Однако, с другой стороны, они всегда давали толчок к размышлениям его коллегам, которые, в отличие от Хараша, свои размышления материализовали - публиковали.

Следует подчеркнуть, что в семидесятые годы на кафедре социальной психологии Галины Михайловны Андреевой царила очень творческая и дружественная атмосфера. Еженедельные общие встречи (заседание кафедры и «присутствие» - через раз, т.е. один раз в две недели) всегда оказывались плодотворными научными обсуждениями, где происходил обмен информацией о своих исследованиях и об исследованиях отечественных и зарубежных коллег, рождались новые идеи, создавались планы развития кафедральной науки. И хотя направление социально-психологического тренинга не вызывало особой симпатии у заведующей кафедрой Г.М. Андреевой, не считавшей его «наукой», уже в 1977-1978 годах были защищены первые дипломные работы на эту тему (см, например, Богомолова, 2007, с. 140 - о С.М. Джакупове). При этом дипломница А.У. Хараша Неля Симоненко делала не теоретическую работу - она анализировала процесс тренинговой группы, которую вёл её руководитель с выпускниками факультета психологии, ставшими сотрудниками Клиники неврозов им. З.П. Соловьёва (см. выше: группа начала 1978 г., собранная в Соловьёвке В.В. Столиным).

Лариса Андреевна Петровская, которая в группе Павла Боски из-за своей командировки смогла присутствовать только на первой её половине, пройдя группу у Адольфа в сентябре 1977 года, получила особенно мощный толчок для всесторонних исследований тренинга, а именно для исследований не только теории, но и его практики. Другими словами, Лариса Андреевна, как и Адольф Ульянович в своё время, начала тренинг практиковать, став в результате одним из самых известных и уважаемых тренеров-психологов. Коим и оставалась до последних дней своей жизни.

В те же семидесятые годы «А.У. Хараш начинает применять групповой метод для самых разных целей: так в конце 70-х годов он, с подачи А.Г. Асмолова, возрождает начинавшую тогда: ”глохнуть” популярную и ныне передачу Владимира Ворошилова «Что? Где? Когда?». В начале восьмидесятых, по просьбе Владимира Николаевича Минина, работает с ним и его Камерным хором над взаимодействием в коллективе, пониманием творческой задачи и над её реализацией. Тогда же психотерапевтически работает с пациентами и медперсоналом Кардиологического и Онкологического центров», выходит на работу с педагогическим составом средних школ… «Везде групповой метод в руках Хараша даёт прекрасные результаты. Впоследствии он применит этот же метод и в гуманитарных экспертизах, проводя фокус-группы с заинтересованными лицами по образцу своих терапевтических групп» (см. Дерябина, 2014, с. 16) - то есть, прежде всего, слушая и понимая, а потом анализируя записи этих групп для более полного извлечения содержания и смысла.

Параллельно с Л.А. Петровской и А.У. Харашем начали работать («тренинговать») и другие психологи. Как пишет Е.В. Лушпаева (2007) - не могу с ней не согласиться, - «основными творческими площадками в середине 80-х годов были Дом культуры “Каучук” на Плющихе (Ю. Жуков, Т. Базаров, П. Растянников, Ремис Быстрицкис, О. Соловьева и др.), Академия народного хозяйства на Юго-Западе (Г. Лопатин и Е. Лопухина), МГПИ на Больших Каменщиках (Б. Мастеров), Адольф Ульянович Хараш как самостоятельная площадка, и, конечно же, факультет психологии МГУ», а также группы А.С. Спиваковской в центре на Пятницкой (с. 143). И если в конце семидесятых московский тренинг начинался как тренинг самопознания, исторически, от Павла Боски, беря свое начало от T-groups и Encounter Groups, то в восьмидесятые, как пишет Е.В. Лушпаева, «постепенно стали формироваться группы “по интересам”: делового общения, межличностных (в т. ч. семейных) отношений, самопознания и “личностного роста”» (с. 143).

Как очевидец хочу отметить ещё группы рубежа семидесятых-восьмидесятых с пациентами Соловьёвки - так называемые группы общения (межличностных отношений и самопознания одновременно) и группы «психотехники», а также группы РЛГ (релаксационная лечебная гимнастика) и ДЛГ (дыхательная лечебная гимнастика). Последние три были разработаны в самом конце семидесятых годов молодыми выпускниками факультета психологии Николаем Цзеном (к сожалению, погибшем в 1982 г.), Юрием Пахомовым и Владимиром Докучаевым. Последние две из них базировались на комплексах упражнений хатха-йоги, тщательно подобранных Н.В. Цзеном с коллегами. Первая же была создана ими самостоятельно как набор разного рода психологических (психотехнических) упражнений, зачастую ими самими придуманных или взятых из литературы, в том числе художественной (например, из «Колыбели для кошки» Курта Воннегута). Обсуждений ни в одной из этих трех групп не закладывалось - предполагалось, что работают (на оздоровление) сами по себе упражнения (подробнее можно посмотреть в книге Цзена и Пахомова, 1985).

Многие тренеры (даже спустя годы, см., например, Иванов А.П., 2004) не понимали, что тренинг бывает очень разный: от поверхностного, информационного, приближающегося к лекционному или - лучше - семинарскому занятию, до тренинга глубокого, коррекционного или даже психотерапевтического (реабилитационного), и пытались «снять» слово тренинг со многих групповых (реально - тренинговых) взаимодействий. Главные отличия тренинга от форм групповых взаимодействий, тренингами не являющимися - это А) активность участников группы (которую и должен создать тренер/ведущий, и Б) атмосфера, создаваемая тренером/ведущим, и создающая эмоциональную вовлеченность участников в процесс получения ли информации, в обучение ли каким-то психологическим навыкам, в познание ли связей и отношений в конкретной группе людей, в самопознание ли, в решение ли каких-то конкретных задач и пр. К настоящему моменту многообразие самих тренингов и сфер, где тренинг используется, настолько велик, что одно только их перечисление заняло бы полный допустимый размер данного доклада. С положением, существовавшим в 2004 году, можно ознакомиться по работе «Методические основы психологического тренинга» (Дерябина, 2004) - принципиально нового с тех пор появилось немного.

В 2007 году ситуацию со становлением и развитием тренинга хорошо проанализировал Б.М. Мастеров. Он рассмотрел тренинг в историческом аспекте с точки зрения создаваемого им продукта. Автор выделил три группы продукта: 1) индивидуальные изменения в участниках, 2) изменения в системе взаимоотношений и взаимодействий участников и 3) решение задачи как продукт тренинга. Первая группа («ветвь») тренингов «была и остаётся самой густой. Неудивительно, поскольку с самого начала тренингами стали заниматься психологи, а их профессиональное сознание, интересы и ценности сфокусированы на человеке, на личности» (с. 145). Эта ветвь включает в себя, по мнению автора, не только личностные, но и бизнес-тренинги. Суть второго направления можно выразить таким образом: «Пусть люди остаются такими, каковы они есть, но изменят отношения и взаимодействия друг с другом». Осознанно это направление развивалось в Институте истории естествознания и техники, лаборатория М.Г. Ярошевского (М.А. Иванов, Е.Н. Емельянов, П. Белкин), на кафедре социальной психологии МГУ (А.У. Хараш, Ю.М. Жуков), в семейной консультации, руководимой В.В. Столиным (с. 145). Суть третьего направление - принятие реального решения (как правило, бизнес-решения) группой конкретных людей (модерация, фасилитация стратегических сессий, приводящая к более продуктивной работе над проблемой). Б.М. Мастеров называет первопроходцами этого направления Ю.М. Жукова, Т.Ю. Базарова, М.А. Иванова, П. Растянникова, А. Кузьмина, Д. Шустермана, а также более поздних М.В. Кларина и М. Кукушкина (с. 143). «Продуктовый» взгляд на тренинг, пишет Б.М. Мастеров, «позволяет увидеть родство, казалось бы, далеких видов тренингов. Он позволяет строить тренинги “под результат”, создавать игры, упражнения, процедуры, и работать на площадке осознанно и прицельно» (с. 146).

По предыдущему тексту можно заметить, что московские тренинговые группы первого десятилетия, проводившиеся психологами, были очень многообразны: с пациентами разных медицинских учреждений, с их медперсоналом, с педагогами средних школ, с музыкантами, с «игроками» на телевидении, с управленцами/руководителями, наконец, с гражданским населением в зонах национальных конфликтов, техногенных и природных катастроф. Тренерам-психологам тогда, в начале пути, тренинг казался панацеей - именно поэтому спектр его применения сразу стал весьма широк. И тренинг был, соответственно, психологический - т.е. он был призван достаточно глубоко затрагивать душу участников, личностно изменять их. Тогда казалось, что без этого нельзя: только личностные изменения помогут человеку справиться со всеми его трудностями, включая проблемы здоровья.

Однако, с начала девяностых открылся доступ в бывший Советский Союз иностранным программам - благотворительным и коммерческим, - и к нам в страну ринулся целый сонм иностранных тренеров, психологов и непсихологов, занимающихся еще более широким кругом проблем. При этом единицы из этих тренеров имели психологическое образование. Они были специалистами в той проблематике, которой был посвящен тренинг, но не в психологии: в защите гражданских прав, в планировании семьи, в стратегическом планировании, в бизнес-менеджменте, в управлении…

С другой стороны, в те же девяностые в Россию начался не менее мощный приток представителей различных психологических школ и течений, как бывших у нас на слуху или знакомых по издававшимся работам, так и совершенно новых и незнакомых. Все они стали учить отечественных психологов своему мировоззрению - и тоже с помощью в первую очередь тренинга!

В результате сегодня можно сказать, что тренинг - это не что иное, как форма ведения занятий, при которой вовсе не обязательно ни копание в своём или чужом внутреннем мире, ни вообще какое-либо психологическое образование. Но нужен - так же как и для хорошего руководителя или лектора - определенный склад личности, определенные личностные черты (подробнее о личностных чертах руководителя и лектора см. Хараш, 1981а).

Итак, к концу семидесятых годов на кафедре социальной психологии сложилась мощная группа научно-практического исследования тренинга: Богомолова, Петровская, Хараш. Последний к этому времени - уже весьма значительный специалист в области теории межличностных отношений и даже исследования личности. Уже опубликованы работы «К определению задач и методов социальной психологии в свете принципа деятельности» (1977), «Межличностный контакт как исходное понятие психологии устной пропаганды» (1977), «Смысловая структура публичного выступления (об объекте смыслового восприятия)» (1978), «О некоторых перспективах исследования смысловых образований личности» (1979, в соавторстве), «Личность, сознание и общение: к обоснованию интерсубъектного подхода в исследовании коммуникативных воздействий» (1979), «Принцип деятельности в исследованиях межличностного восприятия» (1980), «Восприятие человека человеком как воздействие на его поведение» (1980), «Руководитель, его личность и деятельность» (1981). Далеко не первый год (с момента прихода на факультет в конце 1973 года), он читает на факультете спецкурс «Психология общения», в котором развивает свои научные взгляды - прежде всего на субъект-субъектную природу человеческого общения, которая произрастает из деятельности каждого участника общения - из деятельности каждого субъекта (интерсубъектный подход). С таким взглядом на общение хорошо согласуются давно (с начала семидесятых годов) любимые Адольфом Ульяновичем теоретические воззрения М.М. Бахтина о диалоге, А.А. Ухтомского о Другом, Карла Роджерса о человекоцентрированности - как в терапии (неврачебной психотерапии), так и в групповой работе, в тренингах.

Прочитав труды Карла Роджерса по гуманистической психологии в оригинале еще до знакомства с практикой тренинга, А.У. Хараш получил от, считай, демонстрационной группы Павла Боски прежде всего определенный набор приёмов ведения тренинговой группы (а также разрешение на собственное окаянство). Главное же - принципы, мировоззрение, методология групповой работы - у него к этому времени уже сложилась, во всяком случае, внутренне. Они включали в себя и теорию деятельности А.Н. Леонтьева, и подходы М.М. Бахтина, Карла Роджерса, А.А. Ухтомского. Другими словами, к началу семидесятых у него была сформирована своя методологическая база помощи людям - притом, помощи в самых разных случаях и в самых разных областях. Например, в области так называемой неврачебной психотерапии - и с частными клиентами, и с коллегами, друзьями, знакомыми. А когда наступила эра катастроф и потрясений (1986 г., Чернобыль, «Адмирал Нахимов» и многое другое) - с участниками и свидетелями этих событий. Так, он был первым из психологов, кто ринулся в Припять - город, переставший существовать в результате взрыва на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 г. Работал он в 1988-1989 гг. и в «горячих точках» Спитакского землетрясения и межнационального конфликта в Нагорном Карабахе.

Поэтому не случайно, что, когда на рубеже восьмидесятых-девяностых годов А.У. Хараш занялся экспертизой социальных и промышленных проектов, эта экспертиза была названа им (с лёгкой руки Владимира Петровича Зинченко) гуманитарной. В этом названии отразился и Роджерс, и Бахтин, и А.Н. Леонтьев, и Андре Жид, и Ухтомский. Поскольку «гуманитарная экспертиза - это деятельность по оценке отдельных организаций, проектов, программ или их комплексов и систем, где определяются последствия для человека и отдельных социальных групп проектируемых или реальных действий с точки зрения блага человека и “благоговения перед жизнью” в балансе с экономической эффективностью» (Дерябина, 2006, с. 93). В соответствии с этим Хараш с командой и проводили свою работу - в частности, используя групповую форму: фокус-группы, групповые интервью, а порой и группы (или индивидуальные беседы) реабилитационные. Так было прежде всего в работе с пострадавшими при Чернобыльской катастрофе гражданским населением…

Так что же общего у гуманитарной экспертизы и тренинга? - Методология. Мировоззрение того, кто её проводит. Попросту - его личностные черты или попросту Личность. В данном случае - Личность Адольфа Ульяновича Хараша.

Литература

1. Богомолова Н.Н. Зарождение исследований социально-психологического тренинга (СПТ) на факультете психологии МГУ. // Психология общения: тренинг человечности. Тезисы научно практической конференции. М., 2007. С. 139-140.

2. Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. О методах социально-психологической подготовки // Вестник МГУ. Серия 14. Психология. 1977. № 1.

3. Дерябина О.М. Биография А.У. Хараша // Журнал практического психолога. 2014. № 1. С. 12-17 или // Психология в вузе. 2014. № 1. С. 8-11 или // Психология зрелости и старения. 2014. № 1 (65). С. 6-9.

4. Дерябина О.М. К истории тренинга в России (глазами очевидца). // Психология общения: тренинг человечности. Тезисы научно практической конференции. М., 2007. С. 140-142.

5. Дерябина О.М. Методические основы психологического тренинга. Программа курса для студентов факультета психологии МГОПУ им. М.А. Шолохова // Журнал практического психолога. 2004. № 4. С. 3-13.

6. Дерябина О.М. Гуманитарная экспертиза как механизм влияния. // Экспертиза в современном мире: От знания к деятельности / Под ред. Г.В. Иванченко, Д.А. Леонтьева. М.: Смысл, 2006. С. 89-113.

7. Иванов А.П. Что такое «психологический тренинг» и чем он отличается от «психокоррекционной группы»? // Журнал практического психолога. 2004. № 4. С. 14-19.

8. Лушпаева Е.В. Как всё это начиналось… // Психология общения: тренинг человечности. Тезисы научно практической конференции. М., 2007. С. 143-144.

9. Мастеров Б.М. Задачи - отношения - люди (тренинги и их продукты) // Психология общения: тренинг человечности. Тезисы научно практической конференции. М., 2007. С. 144-146.

10. Хараш А.У. К определению задач и методов социальной психологии в свете принципа деятельности // Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. Сб. статей под ред. Г.М. Андреевой, Н.Н. Богомоловой. - М.: изд-во МГУ, 1977 (С. 21-32)

11. Хараш А.У. Межличностный контакт как исходное понятие психологии устной пропаганды // Вопросы психологии. 1977. № 4. С. 52-63.

12. Хараш А.У. Смысловая структура публичного выступления (об объекте смыслового восприятия) // Вопросы психологии. 1978. № 4. С. 84-95.

13. Хараш А.У. (с соавторами: А.Г. Асмолов, Б.С. Братусь, Б.В. Зейгарник, В.А. Петровский, Е.В. Субботский, Л.С. Цветкова) О некоторых перспективах исследования смысловых образований личности // Вопросы психологии. 1979. № 4. С. 35-46.

14. Хараш А.У. Личность, сознание и общение: к обоснованию интерсубъектного подхода в исследовании коммуникативных воздействий // Психолого-педагогические проблемы общения. М.: Изд. АПН СССР. 1979 (0,8 п.л.).

15. Хараш А.У. Принцип деятельности в исследованиях межличностного восприятия // Вопросы психологии. 1980. № 3. С. 20-31.

16. Хараш А.У. Восприятие человека человеком как воздействие на его поведение // Психология межличностного познания. М.: Педагогика, 1981. С. 25-42.

17. Хараш А.У. Руководитель, его личность и деятельность. М.: Знание, 1981. 64 с.

18. Цзен Н.В., Пахомов Ю.В. Психотехнические игры в спорте. М.: Физкультура и спорт, 1985. 160 с.

Размещено на Allbest.ru