Утраченные объекты историко-культурного наследия и их значение в организации архитектурно-ландшафтного комплекса Герценовского университета

Размещено на http://www.allbest.ru/

Утраченные объекты историко-культурного наследия и их значение в организации архитектурно-ландшафтного комплекса герценовского университета

Аннотация

Исследование архивных документов имеет большое значение для истории Герценовского университета, а также играет ведущую роль в сохранении архитектурно-ландшафтного комплекса учебного заведения. Актуальность данной работы заключается в выявлении и изучении утраченных сооружений, составляющих культурный ландшафт всего комплекса учебного заведения. Целью исследования является расширение представлений о жизненном укладе воспитанников и принципах организации особого образовательного пространства Николаевского сиротского института. В статье впервые проанализированы и опубликованы архивные материалы, относящиеся к установке деревянной галереи и сушильных шкафов на территории Санкт-Петербургского Николаевского сиротского института. Эти сооружения оказали значительное влияние на перепланировку институтского сада и капитальный ремонт корпусов в конце XIX века. В рамках исследования произведен анализ проектно-технической документации - чертежей и смет, с применением описательного, культурно-исторического методов, а также метода стилистического и конструктивного анализа. В результате исследования проведена атрибуция исследуемых объектов, дополнена история их бытования, выполнены математические расчеты основных габаритов сооружений в метрической системе. Полученные результаты могут быть использованы в исторической монографии о Герценовском университете или в реконструкции упомянутых объектов.

Ключевые слова: Николаевский сиротский институт, Воспитательный дом, Герценовский университет, архитектурно-ландшафтный комплекс, сады и парки, университетский сад, деревянная галерея, сушильный шкаф.

Abstract

LOST OBJECTS OF HISTORICAL AND CULTURAL HERITAGE OF HERZEN UNIVERSITY AND THEIR SIGNIFICANCE IN THE ORGANIZATION OF ARCHITECTURAL AND LANDSCAPE COMPLEX

Research in the archives, and studies of original artefacts, are of great importance for the comprehension of historical developments in the buildings complex of Herzen University. The relevance of this work lies in the identification and study of the lost structures that make up the cultural landscape of the entire complex of the educational institution. The purpose of the article is to expand the ideas about the way of life of pupils and the principles of organizing a special educational space of the Nikolaev Orphan's Institute. The article offers a precise elaboration related to the installation of a wooden gallery and drying cabinets in the former St. Petersburg Nikolaev Orphanage Institute. These structures had a significant impact on the re-planning of the institute's garden and the overhaul of buildings at the end of the 19th century. As part of the research, the design and technical documentation papers (drawings and estimates) were studied. In this regard, an array of specific methods within the fields of descriptive techniques, cultural and historical approaches, as well as style and constructive researches came to use. These proceedings yielded an important amount of relevant findings. It allowed confirming the existence and exact nature of the structures under scrutiny. Furthermore, the results from this work made it possible to convert relevant dimensions of the wooden gallery from Russian scales used at the time, to the metric standard. The obtained results obtained could find a role in the elaboration of a historical monograph about Herzen University. Future projects may also benefit from the knowledge, when planning new structures that could be required to stay within a generally accepted townscape.

Keywords: Nikolaev Orphan's Institute, Orphanage, Herzen University, architectural and landscape complex, gardens and parks, university garden, wooden gallery, drying cabinet.

Санкт-Петербургский Николаевский сиротский институт, созданный в 1770 году как учреждение для призрения незаконнорожденных детей, сирот и детей бедняков, уже к 1880-м годам приобрел статус специального учебно-воспитательного заведения. Это стало возможным во многом благодаря инновационному подходу к проектам, направленным на улучшение эффективности всего образовательного процесса. Актуальность работы заключается в том, что в последние годы исследовательский интерес направлен не только на изучение комплекса зданий, но и сохранившихся элементов внутреннего убранства: печей, мебели, оборудования, музейных коллекций, а также окружающего их культурного ландшафта.

Целью данного исследования является расширение представлений о жизненном укладе воспитанников и принципах организации особого образовательного пространства Николаевского сиротского института. Для достижения цели были выдвинуты следующие задачи: изучение архивных документальных источников и опубликованных материалов; выполнение математических расчетов в соответствии с метрической системой; проведение искусствоведческого анализа садового пространства на территории архитектурно-ландшафтного комплекса и соотнесение его особенностей с учебным процессом; атрибуция деревянной галереи для прогулок и сушильной системы в корпусе грудных детей.

Благополучие воспитанников Николаевского сиротского института на протяжении всей истории учебного заведения во многом зависело от благоустройства сфер его деятельности: хозяйственной, административной, воспитательной и учебной. Поэтому усилия Попечительского совета института, профессорско-преподавательского состава и штата медицинских сотрудников были направлены на поиск инновационных решений в процессе формирования особой учебно-воспитательной среды. Следствием этих мероприятий явилась активная модернизация архитектурноландшафтного комплекса института при помощи уникальных инженерных проектов, о которых пойдет речь в данной статье. Эти проекты были напрямую связаны с просвещенческими идеями физического воспитания, соответствующими методами обучения и механизацией бытовых процессов.

В соответствии с идеей физического воспитания проводились перестройки и капительный ремонт помещений. Во внимание принимались следующие критерии: увеличения света и воздуха, чистота, строгая дисциплина. На постоянной основе были введены педагогическая и врачебная гимнастика, контроль смены одежды в соответствии с сезоном и погодными условиями, пересмотрено распределение занятий, отдыха, приема пищи. В распорядок дня было помещено обязательное проветривание помещений и классов [7, с. 42].

Эти общие тенденции в реорганизации пространства затронули и сад, который должен был комфортно разместить определенное число воспитанниц. Старый сад всегда использовался для прогулок, но теперь он был активно включен в образовательный процесс, а именно: в нем принимали гостей, проводили подвижные игры и занятия ботаникой. Разработка нового проекта по обустройству и оборудованию старого сада была доверена архитектору Николаю Ковригину. Перед ним стояла задача сохранить центральную большую аллею как основную ось и торжественный подход к главному корпусу и в то же время переосмыслить назначение садового пространства в ключе новой организации образовательного процесса.

Таблица 1 Основные габариты деревянной галереи по проекту Н. Н. Ковригина

Лучшим решением данной задачи, с учетом влажного петербургского климата, была галерея, которая стала примером инновационного подхода к образовательному пространству. Сооружение позволяло вне зависимости от сезона выполнять намеченный распорядок дня, включая физические упражнения и прогулки. Это способствовало повышению уровня организации образовательного процесса и качественно влияло на санитарно-гигиенический режим в учреждении. Иными словами, спроектированная галерея была уникальной для своего времени инновацией, олицетворявшей идею комплексного физического воспитания.

Прогулки в саду были частью распорядка дня воспитанниц института, занимая особое место в процессе обучения и воспитания. Подробное описание прогулок сохранилось в историческом очерке В. П. Тимофеева, где отмечается, что в теплое время года институтки гуляли несколько раз в день. После утренней прогулки через галерею и двор шли в столовую на завтрак, а оттуда сразу в класс. В холодное время года до -10 °С прогулка по саду составляла только три круга, а если температура опускалась ниже -15 °С, воспитанницы оставались в церковном зале. Зимой, когда было не очень холодно, они гуляли по галерее и настланным деревянным мосткам среди аллей по большому кругу сада, а весной прогулки были свободными [7, с. 55].

Достоверно известно, что сад, как и весь комплекс Герценовского университета, претерпевал множественные изменения, в том числе и смену нескольких галерей для прогулок. Из-за довольно сложной истории и неравномерного темпа строительства комплекса некоторые факты уточняются и переосмысляются и в настоящее время. Серия фотографий, сделанных в ателье Карла Буллы в начале XX века, посвящена достопримечательностям института и, в частности, галерее (см. Приложение, рис. 1, 2). Данные фотографии печатались на почтовых открытках в период между 1904 и 1914 годами. Несколько экземпляров этих открытых писем в качестве экспоната хранит музей истории РГПУ им. А. И. Герцена. Ранее эти фотографии, а также и сама галерея упоминались в статье Е. К. Блиновой [2], в которой было выдвинуто предположение об авторстве галереи и времени ее установки. Однако в соответствии с найденными архивными материалами данные об истории и авторе деревянной галереи были обновлены [10].

Детальный проект упомянутой галереи был обнаружен в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга. Проект подписан автором, архитектором Николаем Николаевичем Ковригиным (1831-1891) и заверен подписью от 25 января 1890 года архитектором- контролером (Приложение, рис. 3). Несмотря на то, что в генеральном плане местности 1887 года (Приложение, рис. 4) галерея уже схематически отмечена, детальный проект Ковригина по благоустройству сада был согласован и утвержден только к 1890 году.

Архитектор Николай Ковригин получил звание академика в 1858 году [4, с. 341]. Затем он разработал проект доходного дома на Басковом переулке (1873-1874) и часовню Святого Александра Невского (1882). Одной из значимых работ Ковригина в Санкт-Петербурге является проект Румянцевского сада, который был построен на первой линии Васильевского острова в 18651866 годах [1, с. 162]. В последние годы жизни Н. Н. Ковригин числился на должности архитектора Николаевского сиротского института, подписывал чертежи, сметы в процессе ремонтов и перестроек зданий комплекса. В 1891 году, после смерти Ковригина, этот пост занял архитектор Д. Г. Басин [9, л. 1].

В книге В. П. Тимофеева опубликованы чертежи реконструкции левого крыла дворца К. Г. Разумовского, сделанные под наблюдением архитектора Николаевского сиротского института Н. Н. Ковригина в связи с устройством в нем в 1887 году Белого зала [7]. Кроме того, совместно с архитектором Г. X. Штегеманом Н. Н. Ковригин на территории института построил прачечный корпус (1864-1867). В настоящее время в здании находится девятый корпус РГПУ им. А. И. Герцена.

Активное строительство затронуло и сад. Очевидно, что сад на протяжении всего развития архитектурно-ландшафтного комплекса был неотъемлемой его частью. В 1887 году сад за главным корпусом уже имел сложную форму благодаря нескольким архитектурным объектам, которые сформировали его территорию: главное здание института (Дворец К. Г. Разумовского, которому изначально и принадлежал сад), лазаретный корпус, церковь Покрова Пресвятой Богородицы, учебно-хозяйственный корпус, сараи и другие вспомогательные постройки, а также часть крытой каменной галереи.

Каменная галерея для прогулки воспитанниц была построена в саду Института в 1849 году, а в 1866 году ее соединили со зданием института с помощью деревянной галереи. В 1877 году часть каменной галереи, которая выходила на Казанскую улицу, была перестроена в двухэтажное здание с устройством в нижнем этаже магазинов, а в верхнем - гимнастического зала [7, с. 38-39]. Впоследствии из этого двухэтажного здания планировали сделать оранжерею (отмечено на генеральном плане местности от 1887 года) и уже ее соединить с новой деревянной галереей по проекту Н. Н. Ковригина (Приложение, рис. 4).

В 1865 году устроенный напротив Казанского собора сквер был передан в ведение Правления Николаевского сиротского института, через год на его территории была установлена беседка. Таким образом, некоторый период времени институтский сад был территориально больше, чем сегодня.

Сад, изображенный на генеральном плане местности (Приложение, рис. 4), имел широкую центральную аллею, ось которой сохранилась по сей день. По проекту Н. Н. Ковригина, новая деревянная галерея полностью располагалась в левой части сада, не пересекая аллею. Посетителю, входящему на территорию института с Казанской улицы, открывался вид на перспективу аллеи, в конце которой виднелось крыльцо главного корпуса. Вторая большая аллея располагалась перпендикулярно центральной и соединяла собой центральный выход из галереи и лазаретный корпус.

Пространственные характеристики галереи на генеральном плане местности, сделанные к выпуску исторического очерка (1887), на детальном проекте галереи Н. Н. Ковригина (1890) и на исторических фотографиях К. К. Буллы совпадают. Можно предположить, что галерея была задумана и помещена в книгу В. П. Тимофеева за несколько лет до утверждения ее окончательного проекта.

В процессе исследования архивных материалов были произведены расчеты основных габаритов галереи в соответствии с данными, указанными на детальном чертеже галереи. Полученные в результате расчетов данные, в аршинах, переведены в метрическую систему. Погрешность расчетов составила до 0,1 метра (см. табл. 1).

Объемно-пространственное решение деревянной галереи (1890) было следствием общего решения садового пространства. Галерея являлась частью окружной дорожки сада. Из нее были предусмотрены четыре выхода, ориентирующие на различные ракурсы восприятия и сценарии прогулки. Центральный выход из галереи в сад был акцентирован зеленым островком, что хорошо видно на проекте. По-видимому, у галереи была и заградительная функция - сараи, кладовые, ледник и учебно-хозяйственный корпус оставались вне сада. Они были отделены от параднопредставительской части пространства. Галерея была просторной, спроектирована по типу легкой беседки для игры в кегли или мяч [6, с. 5]. Ее конфигурация в некоторой степени представляет собой несколько беседок-модулей, соединенных в длину.

Проект галереи выдержан в духе историзма, с характерным оформлением заграждений, фронтонов, карнизов и опор. Архитектурно-художественное решение композиции является редким примером деревянного ордера.

Конструктивная система галереи продумана с учетом региональных климатических особенностей. Так, сооружение приподнято над землей и стоит на ленточном фундаменте (вероятнее всего - известняковом). На опоры из цельных деревянных балок был установлен мауэрлат, на который опиралась стропильная система скатной кровли. Снизу стропильная система была зашита досками, формирующими ровную поверхность потолка. Опоры выполнены в форме колонн и завершаются капителью. Углы опор декорированы прорезью в виде продольного желобка. Ограждения сплошные, сделаны из резных вертикальных досок, силуэт которых напоминает балясины. Каждое крыльцо выступает из общего объема галереи и оформлено одномаршевыми лестницами на две стороны. Треугольные фронтоны украшены резными карнизами с геометрически стилизованным орнаментом. В некоторой степени эти карнизы напоминают причелину в архитектуре русской деревянной избы.

На исторических фотографиях видно, что тон дерева, из которого сделана галерея, достаточно темный, как и стволы окружающих ее деревьев. Можно предположить, что деревянные элементы конструкции и декора были покрыты защитными составами, которые предотвращали образование грибка, плесени, приводящих к разрушению несущих элементов. Материал выбран неслучайно: с одной стороны, это обусловлено технологическими свойствами дерева - оно не сильно нагревалось в жару, поэтому воздух под крышей галереи оставался прохладным; с другой стороны, древесина в садово-парковых сооружениях подчеркивает гармонию связи между архитектурой и природой в городе. Стилистическое решение галереи также способствовало выбору этого материала.

На протяжении долгого времени сад перед задним фасадом главного корпуса претерпел несколько больших изменений, которые в некотором смысле можно считать практическим экспериментом. Тенденция развития жанра университетского сада базировалась, прежде всего, на концепции образования, которая зародилась в эпоху Просвещения и активно развивалась на протяжении XIX века. Она включала в себя прогулки, приемы пищи, подвижные игры и занятия физическими упражнениями на свежем воздухе [5]. Беседки, крытые галереи в садах и парках Смольного, Павловского, Мариинского, Московского Екатерининского, Казанского институтов и сад Николаевского сиротского института служили не только для перечисленных активностей, но и для практических занятий по ботанике, учебных спектаклей, концертов и торжественных обедов, приемов гостей - родителей институток, воспитанниц других институтов, попечителей и почетных опекунов.

Сад Герценовского университета существует и сегодня, хотя и в несколько измененном виде. Можно утверждать, что просвещенческие идеи физического воспитания, новаторские для общественного сознания XVIII века, стали привычными, сохранив свою актуальность до наших дней.

Кроме того, вторая половина XIX века была ознаменована несколькими важными событиями в истории института, а именно: выработкой новой учебной программы и новых программ дисциплин, делением на классы. Это также подтверждает тот факт, что институт прогрессировал и становился серьезным учебно-воспитательным заведением.

Еще одним важным событием данного периода стал переезд грудного отделения (1843) в бывший дом Битепажа, перестроенный П. С. Пла- вовым (1839-1843), в котором осуществлялся профессиональный медицинский надзор за младенцами, поступавшими в институт. Организация такого отделения потребовала инновационных подходов в вопросах санитарного контроля. Известно, что грудное отделение имело в большей степени медицинское, чем воспитательное, направление, и требовало от руководства пристального внимания к гигиене. Скученность младенцев была фатальной проблемой для всех воспитательных домов, так как инфекции распространялись стремительно, унося с собой жизни младенцев. Важным шагом к улучшению санитарно-гигиенических условий была установка системы специализированных сушильных шкафов. Это инновационное инженерное решение позволило механизировать процесс сушки пеленок и сократить временные затраты на смену белья в грудном отделении.

Первоначальный чертеж сушильного шкафа и его описание были составлены архитектором Прыжевым и переданы Правлением Московского воспитательного дома 10 сентября 1891 года в Правление Санкт-Петербургского воспитательного дома (Приложение, рис. 5). Наличие этой проектной документации позволяет предположить, что в Московском воспитательном доме сушильные шкафы были установлены ранее, но никаких других упоминаний или изображений на данном этапе исследования не обнаружено. Поэтому о том, как выглядели упомянутые шкафы, можно только догадываться.

Объяснение чертежа [9, л. 3, Зоб]

«П - обыкновенная голландская печь: горячий дым из хайла (выходное отверстие печи) идет прямо по железным трубам (m) и согревает шкаф, а затем входит в обыкновенные кирпичные обороты печи, согревая стены и помещения;

p - кирпичная решетка из гжельского кирпича для сбережения пеленок от возгорания;

д - створчатые дверцы шкафа;

в - вешалки железные, на которых вешаются пеленки.

Шкаф, присоединяющийся к двум капитальным стенам и с третьей стороны к печи (П1), имеет потолок и лицевую стену с двумя дверцами (д и д1), железные - около 18,7 кв. аршина из хорошего листового железа / около 18 ф. В 2 аршина лист, склепанный на железных рамках и стойках из разного железа.

Стоимость печи и шкафа - около 160-170 руб.

Пеленок высушивается ежедневно средним числом около пяти тысяч для двух отделений - 8-го здорового и 8-го лазаретного, в которых около сотни грудных детей. Дров осиновых швырковых1 расходуется в холодное зимнее время по 1/10 сажени Дрова, уложенные в поленницу в один ряд, называли швырковыми, в два - двойником, а в три - тройником. Русская мера длины, равная трем аршинам ежедневно, а весной и осенью по 1/14 сажени.

Кроме этого типа сушилки в грудных отделениях, имеются и другие, где в сушильных помещениях имеются по две ванны и по двенадцать грелок, размещенных в отделениях между качками; там, кроме сушильного шкафа, имеется не обыкновенная голландская печь, а печь с котлом, где ежедневно тратится осиновых швырковых дров: в холодное зимнее время по 1/4 сажени, а весной и осенью по 1/10 сажени.

Архитектор Прыжев(2,13 м). 10 сентября 1891 года»

Хочется отметить, что встраивание новой инженерной системы в архитектуру исторических зданий и интерьеров представлялось сложной задачей, с которой, думается, справились вышеназванные архитекторы, соорудив новую систему в виде шкафов, органично вписавшихся в структуру здания. Подобные вопросы позднее стали одной из основных проблем промышленного дизайна, в котором, наряду с функциональностью, разработкой и использованием новых технологий, учитываются лаконичность образа изделия, его сообразность окружающему пространству.

Основываясь на чертеже и описании сушильного шкафа, присланного из Москвы, архитектор Н. П. Басин [9, л. 2, 2об] разработал проект сушильной системы для Николаевского сиротского института в корпусе грудных детей. По проекту, сушильные шкафы должны были располагаться в помещениях, занимаемых изначально котельными (Приложение, рис. 6). При составлении проекта была принята возможность нахождения в Воспитательном доме до тысячи грудных детей. Сушильные шкафы задумывались следующим образом: каждый шкаф был разделен на 5 выдвижных рам, снабженных жердями, на которые вешались пеленки. Шкафы нагревались батареями, соединенными с водогрейным котлом, который предполагалось поставить на лестнице. От каждого шкафа шли самостоятельные вытяжные трубы, которые согревались водяными батареями. В каждой раме могло быть одновременно навешано 20 пеленок размером в квадратный ар-

Возможно, Прыжов Михаил Гаврилович (1829-1895) - московский архитектор. Родился в Москве, окончил МДАУ в 1859 году со званием архитекторского помощника. Служил в Опекунском совете, с 1859 года - чертежником, в 1870-х годах - архитектором. В 1865 году получил звание архитектора Придворного ведомства (Зодчие Москвы времени эклектики, модерна и неоклассицизма (1830-е - 1917 годы). - М., 1998. - С. 205). так что во всех 15 рамах одновременно могло просушиваться 300 пеленок. На каждого ребенка в среднем полагалось 22 пеленки в день, то есть для 1000 детей необходимо было просушить 22 000 пеленок. Для этого следовало сменить 73 партии белья с учетом того, что одна просушка занимала около 20 минут. архивный ландшафтный деревянный галерея

В документах дела хранятся ответы на прошение исполнить сушильные шкафы от заводов Г. А. Лесснера, К. Зигеля, Р. Кольбе, В. Цоллико- фера. К трем последним даже были составлены сметы. Однако 26 июня 1893 года заказ принял к исполнению завод Ф. Сан-Галли за 2835 рублей. Об этом свидетельствует сохранившееся письмо, направленное в Правление Воспитательного дома, в котором сказано, что завод планировал исполнить заказ до 1 сентября 1893 года. К письму приложена итоговая смета. По задумке сушильная система должна была располагаться в трех этажах, в каждом из которых размещался бы один шкаф на восемь рам для сушки белья. Однако предназначенное для упомянутых шкафов помещение шириною три метра (4 аршина 4 вершка) позволяло поместить только пять рам, то есть всего по 15 рам в 3 этажах, вместо запланированных 24. Но, несмотря на данное сокращение, решение об установке сушильной системы было принято, так как предполагалось, что максимальное число младенцев, на которое рассчитано отделение, бывает редко. Для системы планировалось водяное отопление [9, л. 33, 33 об].

По переписке и сметам, найденным в архиве, можно сделать вывод, что шкафы ремонтировали и перестраивали несколько раз. Внедренную систему совершенствовали в режиме экспериментального пользования. В 1901 году был произведен капитальный ремонт и частичное переустройство сушильни из-за проблем с давлением в батареях и тягой. Два шкафа были разобраны, прочищено подпольное пространство, сняты и очищены все 52 батареи парового отопления, пробиты воздухопроемные отверстия под окнами, стены шкафов выстроены заново. Все работы отражены в смете [9, л. 70, 73, 74-84].

Место, где именно располагались сушильные шкафы, установить не удалось. В архивных документах указано, что «устройство сушильной системы предполагает постройку дополнительных помещений: (вблизи кочегарки, около кухонного перехода во внутреннем дворе) с отдельной дымогарной трубой из карельского железа около 9,5 сажени в диаметре» [9, л. 30].

Подводя итог, можно предположить, что использование инновационных архитектурных и инженерных решений имело важное значение для становления Николаевского сиротского института как специального учебно-воспитательного заведения. Этот статус институт подтвердил уже в последней трети XIX века. И если необходимость в сушильных шкафах сегодня отсутствует, то сад перед главным корпусом Герценовского университета имеет большое значение в жизни учебного заведения. Последние несколько лет в нем активно проводят различные образовательные, концертные и игровые мероприятия, приуроченные к праздникам, памятным датам или дням открытых дверей. Однако набор устанавливаемых для этих событий объектов, таких как шатер, садовая мебель, киоск, летнее кафе и прочие, как правило, носит исключительно временный характер. Они не вписываются в общую концепцию исторического пространства, не подчеркивают планировочную структуру сада и его связи с окружающей архитектурой, хотя, безусловно, расположение их именно в саду указывает на значимость этого места как важного педагогического звена.

Значение сада Герценовского университета заключается, прежде всего, в его историко-культурной ценности. Важной находкой стал оригинальный проект благоустройства сада, который не только не утратил актуальности, но и потенциально может способствовать созданию проектов и программ, проведению массовых информационно-просветительных, социально-педагогических, образовательных, художественно-зрелищных мероприятий среди студентов, сотрудников и гостей Герценовского университета, которые будут содействовать формированию чувства сопричастности к истории учебного заведения, традициям, помогающим осознанию и пониманию его национально-культурной самобытности [8, с. 99].

Опубликованные архивные материалы раскрывают важные подробности из истории учебного заведения, жизни его воспитанников и рассказывают о принципах организации особого образовательного пространства. Галерея по проекту Н. Н. Ковригина подчеркивала уникальность архитектурно-ландшафтного комплекса, играя роль камертона в организации пространства сада как особой образовательной среды. Дворовое пространство, окруженное различными функциональными блоками, осмыслялось как зона взаимодействия, разряжающая достаточно плотную застройку архитектурно-ландшафтного комплекса Герценовского университета. Возможно, реконструкция упомянутой галереи или ее фрагмента поможет воссоздать исторический облик сада, который окажется актуальным для современной деятельности университета. В этом случае материалы данной статьи могут стать одним из документальных источников в этом вопросе.

Литература

1. Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX - начала XX века: справочник / сост.: А. М. Гинзбург, Б. М. Кириков при участии С. Г. Федорова, Е. В. Филиппова; под общ. ред. Б. М. Кирикова. - СПб.: Пилигрим, 1996. - 400 с.

2. Блинова Е. К. Строгое благородство стиля: к 215-летию со дня рождения архитектора П. С. Плавова // Вестник Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. - 2009. - № 9 (71). - С. 58-66.

3. Будникова В. В. Изразцовые печи в зданиях Императорского Воспитательного дома в Петербурге // Архитектурная керамика мира. - 2021. - Вып. 5. - С. 74-87.

4. Кондаков С. Н. Юбилейный справочник Императорской Академии художеств. 1764-1914: в 2 ч. - СПб.: Т-во Р. Голике и А. Вильборг, 1914-1915. - 842 с.

5. Пономарева В. В. По рецепту эпохи Просвещения: сады женских институтов // Вестник Московского университета. Серия 23: Антропология. -2021. - № 1. - С. 139-150.

6. Стори В. Г. Мотивы садовой архитектуры: Садовые беседки, павильоны, гроты, ограды, ворота, калитки, мостики; садовая мебель, трельяжи. - 2-е изд., значит, доп. - СПб.: П. П. Сойкин, 1911. - 12 с.

7. Тимофеев В. П. Пятидесятилетие Санкт-Петербургского Николаевского института 1837-1887: Исторический очерк. - СПб.: Экспедиция заготовления гос. бумаг, 1887. - 294 с.

8. Тюленева Н. И. Междисциплинарный подход в определении сущности культуроохранных технологий социально-культурной деятельности // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. - 2020. - № 50. - С. 93-100.

9. ЦГИА. Ф. 8. Петроградский воспитательный дом. Оп. 2. Д. 449. О ремонтных работах по Воспитательному дому с приложением смет и планов. (начато в 1891 году, кончено в 1901 году).

10. ЦГИА. Ф. 10. Петроградский сиротский институт императора Николая I. Петроград. 1837-1917. Оп. 1. Об экзамене воспитанниц Ник[олаевского] Сир[отского] Ин[ститу]та; об утверждении нового распределения уроков и окладов учителям на 1858 уч. год. Д. 4223. Капитальный ремонт Ник[олаевского] Сир[отского] Института и А[лександровского] С[иротского] Д[ома]. 1892 года. Л. 68-73.

References

1. Arkhitektory-stroiteli Sankt-Peterburga serediny XIX - nachala XX veka: spravochnik [Architects-builders of St. Petersburg in the middle of the 19th - early 20th centuries. A reference book]. Compilers: A.M. Ginzburg, S.G. Fedorov, E.V. Filippov, B.M. Kirikov. St. Petersburg, Piligrim Publ., 1996. 400 p. (In Russ.).

2. Blinova E.K. Strogoe blagorodstvo stilya: k 215-letiyu so dnya rozhdeniya arkhitektora P.S. Plavova [Strict nobility of style: to the 215th anniversary of the birth of the architect P.S. Plavov]. Vestnik Rossiyskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta imeni A.I. Gertsena [Bulletin of the Herzen State Pedagogical University of Russia], 2009, no. 9 (71), pp. 58-66. (In Russ.).

3. Budnikova V.V. Izraztsovye pechi v zdaniyakh Imperatorskogo Vospitatel'nogo doma v Peterburge [Tiled stoves in the buildings of the Imperial Orphanage in St. Petersburg]. Arkhitekturnaya keramika mira [Architectural ceramics of the world], 2021, no. 5, pp. 74-87. (In Russ.).

4. Kondakov S.N. Yubileynyy spravochnik Imperatorskoy Akademii khudozhestv. 1764-1914 [Anniversary reference book of the Imperial Academy of Arts. 1764-1914]. St. Petersburg, Tovarishchestvo R. Golike і A. Vilborg Publ., 1914-1915. 842 p. (In Russ.).

5. Ponomareva V.V. Po retseptu epokhi Prosveshcheniya: sady zhenskikh institutov [Enlightenment Recipe: Women's Institute Gardens]. VestnikMoskovskogo universiteta. Seriya 23: Antropologiya [Bulletin of Moscow University. Serie 23: Anthropology], 2021, no. 1, pp. 139-150. (In Russ.).

6. Stori VG. Motivy sadovoy arkhitektury: Sadovye besedki, pavil'ony, groty, ogrady, vorota, kalitki, mostiki; sadovaya mebel', trel'yazhi [Garden architecture motifs: Garden arbors, pavilions, grottoes, fences, gates, gates, bridges; garden furniture, trellises]. St. Petersburg, P.P. Soykin Publ., 1911. 12 p. (In Russ.).

7. Timofeev V.P. Pyatidesyatiletie S.-Peterburgskogo Nikolayevskogo instituta 1837-1887: Istoricheskiy ocherk [The fiftieth anniversary of the St. Petersburg Nikolaev Institute 1837-1887. Historical essay]. St. Petersburg, Ekspeditsiya zagotovleniya gosudarstvennykh bumag Publ., 1887. 294 p., (In Russ.).

8. Tyuleneva N.I. Mezhdistsiplinarnyy podkhod v opredelenii sushchnosti kul'turookhrannykh tekhnologiy sotsial'no- kul'turnoy deyatel'nosti [Interdisciplinary Approach in Determining the Essence of Cultural Protection Technologies of Socio-Cultural Activities]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin ofthe Kemerovo State University of Culture and Arts], 2020, no. 50, pp. 93-100. (In Russ.).

9. Tsentral'nyy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv. Fond 8. Petrogradskiy vospitatel'nyy dom. Opis' 2. Delo 449. O remontnykh rabotakh po Vospitatel'nomu domu s prilozheniem smet i planov (nachato v 1891 gody koncheno v 1901 gody) [Fund 8. Petrograd Orphanage. Inventory 2. Case 449. On the repair work on the Orphanage with the application of estimates and plans]. St. Petersburg, 1891-1901. (In Russ., unpublished).

10. Tsentral'nyy gosudarstvennyy istoricheskiy arkhiv. Fond 10. Petrogradskiy sirotskiy institut imperatora Nikolaya I. Petrograd. 1837-1917. Opis' 1. Ob ekzamene vospitannits Nik[olayevskogo] Sir[otskogo] In[stitu] ta; ob utverzhdenii novogo raspredeleniya urokov i okladov uchitelyam na 1858 uch. god. Delo 4223. Kapital'nyy remont Nik[olayevskogo] Sir[otskogo] Instituta i A[leksandrovskogo] S[irotskogo] D[oma] [Fund 10. Petrograd Orphan Institute of Emperor Nicholas I. Petrograd. 1837-1917. Inventory 1. About the examination of pupils of the Nikolaev Orphan Institute; on the approval of the new distribution of lessons and salaries for teachers for 1858 account. year. Case 4223. Overhaul of the Nikolaev Orphan Institute and the Alexander Orphan House]. St. Petersburg, 1892. (In Russ., unpublished).

Приложение

Рисунок 1. Санкт-Петербургский Сиротский институт императора Николая I. Фасад института со стороны сада: открытое письмо. [Санкт-Петербург: Т-во Р. Голике и А. Вильборг, между 1904 и 1914]. 1 л: фототипия; 9,1x14,1 см

Рисунок 2. Санкт-Петербургский Сиротский институт императора Николая I. Галерея: открытое письмо. [Санкт-Петербург: Т-во Р. Голике и А. Вильборг, между 1904 и 1914]. 1 л: фототипия; 9,1х14,1 см

Рисунок 3. Детальный план галереи в саду Санкт-Петербургского Николаевского сиротского института. Сканированная копия чертежа галереи. Публикуется впервые [10]

Рисунок 4. Генеральный план местности, занимаемой Николаевским сиротским институтом [7, Приложение, с. 129]

Рисунок 5. Чертеж сушильного шкафа при восьмых отделениях пятого этажа квадрата.

Публикуется впервые [9, л. 3]

Рисунок 6. Проект шкафов для сушилки пеленок для Санкт-Петербургского воспитательного дома. Архитектор Н. Басин. Публикуется впервые [9, л. 13а, 13б, 13в]

Размещено на Allbest.ru