Специфика развития изучения ментальности в России

Ситуация начинает стремительно меняться с рубежа 50-60 годов, когда в поле зрения исследователей входит, и надолго, проблема низших социальных слоев и маргинальных групп, как одной из важнейших ее составляющих. Переориентация была связана с началом исследования в области ментальности а в частности к коллективно-бессознательным формам ее проявления. Сам по себе термин «низшие слои», конечно же лишен условности. Оперируя им, историки-медиевисты, и историки ментальностей имеют ввиду наиболее слабую хозяйственную часть, обладающую одновременно и меньшим социальным престижем. Численно обширная эта часть населения чрезвычайно не однородна в правовом и социально экономическом отношениях. Понятие «низшие слои» в историографии 70-80-х годов вобрало в себя и весь спектр тех групп, которые оказывались аутсайдерами в средневековом обществе в силу действующих в нем норм и ценностей, регулировавших жизнь. Как замечает А.Л. Ястербицкая: «Достаточно вспомнить то предубеждение, которое существовало в средневековой Европе против некоторых видов профессиональной деятельности, связанных с «нечистотой», зрелищами, кровью и лиц, рожденных вне законного брака. Аутсайдерами были банщики и брадобреи, знахари, гудошники и комедианты, палачи и живодеры, обитатели лепрозориев, очистители городских клоак». Ястребицкая А.Л. Бедность, бедняки и маргиналы в европейском городе XII-XVIIвв. (социокультурная реконструкция) // культура и общество в средние века - Раннее новое время. Методика и методология современных историко-антропологических и социо-культурных исследований. М. 1998г. С. 284. Но аутсайдеры это еще не маргиналы, располагавшиеся в самом низу социальной иерархии. По определению Ястребицкой ими являлись те, «кто не имел постоянного места жительства, чье существование и образ жизни воспринимались окружающими как паразитические». Там же. В отличие от аутсайдеров, их изоляция от общества была полной, практически исключающей возможность социального возвышения. Но именно анализ этих люде, касалось бы вырванных из традиционных связей - семейных соседских, производственно профессиональных, занимавшихся бродяжничеством, кормившихся выспрашиванием милостыни, мошенничеством позволяет открыть новые грани и внести серьезные коррективы в ментальные характеристики их времени и общества.

При всей разноликости групп, объединяемых исследователями под инструментальным понятием «низшие слои», они обладают общим, присущим им социальным качеством - тем, что именуется бедностью. Им было присуще нечто общее, заключавшееся в том, что они принадлежали к социально слабой части общества, и центральной проблемой для них всех являлась проблема бедности, нищеты, которую они были не в состоянии преодолеть без посторонней помощи, поддержки окружающих и опасения впасть в моральную и материальную зависимость. И здесь-то именно западные и современные отечественные исследователи ментальности видят ключевой фактор определения и характеристики ментальности исследуемой эпохи. Это положения А.Л. Ястребицкая определяет как: «анализ отвергаемого в данной системе помогает понять ее самую». Ястребицкая А.Л. Бедность, бедняки и маргиналы в европейском городе XII-XVIIвв. (социокультурная реконструкция) // культура и общество в средние века - Раннее новое время. Методика и методология современных историко-антропологических и социо-культурных исследований. М. 1998г. С. 283. Но изучение и выработка четкого инструментария затруднено состоянием источников, и степенью освещенности в них данной темы, данной социальной группы. «Все, что касается бедных и аутсайдеров», - пишет итальянский медиевист А. Сапори, - «безвозвратно исчезает вместе с их смертью». Цит. По., Ф. Ирзиглер, А. Лассото. Нищие и фигляры, шлюхи и палачи6 маргинальные группы и аутсайдеры в истории средневековья. // Культура и общество в средние века: методология и методика зарубежных исследований. Убогости и безликости жизни соответствует забвение. Историки становятся более красноречивыми лишь по мере приближения к новому времени.

Констатируя это, современные отечественные и зарубежные исследователи вместе с тем призывают к осторожности в выводах, обращая внимание на необходимость в каждом случае уточнения того смысла которые вкладывали в эти термины и понятия сами историки и современники.

В настоящее время данное направление в современной историографии по, что не является авторитетным и доминирующим. Так, что исследования А.Л. Ястребицой можно по праву назвать новаторскими в современной гуманитарной науки. Продолжение и развитие которых несомненно даст ответы на многие мало освещенные вопросы касающиеся менталитета конкретной исторической эпохи.

менталитет ментальность маргинальная группа антропология

Изучение ментальности и проблема исторического синтеза

Первые шаги к этому переходу были сделаны еще на рубеже 80-90-х годов А.Я. Гуревичем. В достаточной мере это положение его концепции и дальнейшие разработки других исследователей в этой области схожи с концепцией исторической антропологии.

А.Я. Гуревич в своей программной статье «От истории ментальностей к историческому синтезу», обобщает свои взгляды на теоретические построения исторической науки и истории ментальности. «Как хорошо известно, - история в противоположность естественным наукам - занята поиском смысла. Человеческие существа подлинный предмет исторического исследования, ведут себя сознательно и по этому не могут не наделять свои действия определенным значением и не придавать его всей жизни». А.Я. Гуревич От истории ментальностей к историческому синтезу. // Одиссей: человек в истории. М. 1989г. С.16. Современным историком уже отчетливо становится ясно, что распространенная ошибка традиционной историографии заключалась в том, что историки воображали, будто бы люди прошлого вели себя, руководствуясь тем же смыслом, каким нынче руководствуемся мы. В научном сообществе эту ошибку называют «проблемой модернизации», в отечественной историографии ее занимались Ю.Л. Бессмертный, В.П. Даркевич и А.Я. Гуревич. С этой точки зрения казалось весьма не трудно понять их поступки. Предпосылка такого подхода проста: «человек и его сознание остаются константами в процессе истории». Ю.Л. Бессмертный Это странное прошлое // Диалог со временем. М. 2000г. Вып. №3 С.34-36. По этому не возникало проблемы ментальности людей прошлого, она мыслилась в категориях настоящего.

Как уже стало ясно современные историки не разделяют такой позиции. Как верно замечает К. Касьянова: «Смыслы, которые мы пытаемся раскрывать, изучая человеческие деяния, суть их особые смыслы. Они присущи каждому отдельному обществу и специфичны для каждого периода истории. Они исторически изменчивы, а потому понять их можно, лишь изучая их в контексте данной культуры». К. Касьянова. К вопросу о русском национальном характере. М. 1997г. С.250.

Сейчас сказанное кажется очевидным и чуть ли не банальным. Но если мы в эту очевидность вдумаемся, то поймем, что когда она была высказана и зафиксирована, то коренным образом изменила всю ситуацию в гуманитарном знании. Справедливость ради нужно отметить, что данная мысль была высказана задолго до выхода в свет работы К. Касьяновой. Суть подобные положения выдвигали многие теоретики французской «школы анналов», в отечественной науке первыми были А.Я. Гуревич и Ю.Л. Бессмертный.

Отныне необходимым и неизбежным предварительным условием исследования является расшифровка символического языка, используемого автором изучаемого издания. Первая проблема исторического исследования есть ментальность, и лишь при условии, что историк построил предварительную рабочую модель ментальности данной эпохи, возможно изучение собственной темы, которая непосредственно занимает историка. Ибо любой исторический феномен следует рассматривать, по выражению Л.М. Баткина «как бы погруженным в тот повсюду разлитый эфир, который образует ментальность эпохи». Л.М. Баткин. К спорам о логико-историческом определении индивидуальности.// Одиссей: человек в истории. М. 1991г. С.59.

Однако особенно важным представляется, выявление человеческого смысла не только в идеологических высказываниях или в других намеренных свидетельствах, но прежде всего - в неявных человеческих ориентациях. Изучая такие стереотипы, гуманитарная наука могла бы достигнуть уровня повседневных ментальностей.

Но здесь история встречается также с культурной антропологией и делается ее прилежной ученицей. Ибо она заимствует у нее понятие культуры. В этом контексте культура понимается как система ментальных и психологических условий человеческого поведения, существующих в данном обществе в определенную эпоху. Она представляет собой ни что иное как «почву» на которой произрастают редкие шедевры и драгоценные интеллектуальные цветы.

Изменения в понимании культуры, предполагают изменение контекста исследований. Историк не может, не стремится к синтезу к идеалу «тотальной истории». Выражение А.Я. Гуревича. См. А.Я. Гуревич От истории ментальностей к историческому синтезу. // Одиссей: человек в истории. М. 1989г. С.22. Грядет новая историческая наука, где вместо расчленения истории на экономический, религиозный политический, военный, художественный, и т.п. «департаменты» мы должны иметь в виду историю как целостность.

По определению А.Я. Гуревича принцип «тотальной истории», провозглашенный «школой Анналов» и подхваченный отечественными исследователями, реализуется отнюдь не в эклектическом описании всех возможных аспектах общественной жизни и не в простом умножении подходов к ее изучению.

Размещено на Allbest.ru