Аникин В.П. Теория фольклора

Множество подходов можно свести к нескольким ведущим позициям.

Позиция первая (А. Краппе). Folk-культура существует там, где ей противостоит/с нею сосуществует культура письменная.

Позиция вторая. Фольклор представляет собою пережиточное явление - остатки архаической "устной культуры".

Позиция третья. Фольклор - "живая старина", средоточие древних национальных ценностей, выражающих дух народа.

Позиция четвертая. "В чисто устной культуре - все фольклор".

Позиция пятая. Фольклор как явление культуры, существует на всем протяжении истории человеческого общества и протягивается от первобытности до современности.

Второй аспект - это социальная природа и социальная дифференциация фольклора. Первоначально распространение термина "фольклор" у нас в 20-е гг. обосновывалось желанием вывести из употребления как социологически несостоятельный, обремененный романтическими предрассудками термин "народная поэзия". В середине 30-х гг. понятия "народ", "народный", "народное творчество" были восстановлены в правах и наполнились особенным патриотическим содержанием, в фольклористике вновь вернулись к терминам "народное поэтическое творчество", "устная народная поэзия". При этом проблема социальной дифференциации фольклора отступила на задний план и по существу должным образом с тех пор не рассматривалась сколько-нибудь серьезно.

Догматизация понятия "народное поэтическое творчество" словно бы определило границы фольклора как социального явления. Одновременно понятие это приобрело оценочный характер. Допускалось наличие в фольклоре противоречий, проявлений исторически объяснимых слабостей идейного порядка. Нельзя было даже допустить мысли о существовании "антинародного" фольклора или фольклора, принадлежащего "ненародным" социальным группам и слоям.

Наука оказалась в плену терминологической неупорядоченности.

Наука немало потерпела от того, что сложное явление культуры, обладающее своей спецификой, получило, в сущности говоря, не терминологическое, а идеологическое определение. Одним из последствий этого оказалось жесткое отмежевание части фольклорной культуры от всего ее массива, на пути изучения которого были поставлены идеологические преграды.

В зарубежной науке "folk" первоначально выступало (а иногда выступает и в наше время) синонимом "реор 1е" и "Volk", разделяя их неоднозначность и социологическую неопределенность. Однако теперь положение меняется. Folk - это кто угодно, у кого есть фольклор.

Терминологически folk обозначает любую общность, любуюгруппу, коллектив, некую единицу; они составляются по разным признакам: этническим, социальным, территориальным, профессиональным, половозрастным и иным. Главный признак folk - осознание внутренних связей по разным линиям и основанных на этих связяхтрадиций, которые получают свое выражение, в частности, в фольклорных формах.

Согласно концепции А. Дандеса, термин folk может относиться к любой группе какого бы то ни было народа, которая разделяет, по крайней мере, одну общую особенность. В понимании Дандеса ряд групповых форм фольклора, в сущности, бесконечен. Возникновение новых общественных групп порождает и новый фольклор.

Члены современного общества выступают как участники многих и разных folk-групп, как более или менее постоянных, так и временных.

В концепции А. Дандеса немало привлекательного. Она демократична, она снимает с фольклора налет некоей исключительности, исторической и социальной экзотичности, художественной элитарности. В этой концепции есть еще один важный момент - она придает должное значение социально объединяющей функции фольклора, равно как и функции выражения группового самосознания.

Уязвимость концепции А. Дандеса в том, что в ней как бы уравнивается культурное значение и ценность всего множества групповых феноменов, а вместе с этим и их научная равнозначимость. Наша отечественная наука много потеряла, проходя мимо фольклора разных (не очень заметных) социальных и профессиональных групп, почти полностью игнорируя фольклор школьников, студентов, совершенно не интересуясь фольклором семейным, дворовым и т.д. и т.п. Будет справедливым с точки зрения интересов национальной культуры и задач науки подтвердить, что на первом месте должно стоять собирание, описание и исследование фольклора тех исторически сложившихся групп, которые составляют основу нации, этноса.

Если фольклорная культура рассматривается как культура неписьменная, закрепляемая лишь устной традицией и функционирующая в специфических "устных" формах, если один из ее устойчивых признаков - это неофициальность, а другой - включенность в практику, в те или иные формы непосредственного общения, то совершенно естественно предполагать наличие и развитие ее всюду там, где возникает потребность такого рода.

Мы вправе говорить о двух - частью независимых, частью пересекающихся и взаимодействующих - фольклорных системах, существование которых обусловлено социально-культурными факторами. Одна система принадлежит среде с господствующим фольклорным сознанием и фольклорным способом сохранения и передачи культурной традиции. Другая функционирует в среде, культура которой определяется письменной, "ученой" традицией. К фольклору как феномену неприложимы классовые критерии, оценочные принципы. Фольклор может быть наполнен любым содержанием, и - подобно другим культурным феноменам - социальная его сущность всегда конкретна.

Исторические эпохи и есть явления фольклора.

Фольклорная культура отнюдь не сводится к культуре народных масс, она как феномен много шире и богаче, и традиция отождествления фольклорного только с народным должна быть разрушена.

Фольклор и действительность включает по крайней мере три основных аспекта: первый - это место фольклора в действительности, т. е. в окружающем его пространстве общественной жизни, роль его здесь, отношение к нему, восприятие его людьми; второй, который можно рассматривать как конкретизацию первого, - взаимоотношения фольклора с разными сферами действительности; третий - это различные формы и выражения обусловленности фольклорных явлений вне фольклорными факторами, зависимостей от внешней среды.

Феномен фольклора невозможно рассматривать в неких однозначных категориях. Фольклор живет на разных исторических стадиях общественного бытия и в различных конкретно-исторических хозяйственных, социальных, бытовых, культурных условиях. Необходимо учитывать стадиальный (вертикальный) разрез, надо быть осторожным при любых попытках предложить какие бы то ни было обобщающие характеристики, а также надо учитывать внутренние качества фольклорной культуры, создающие широкий спектр ее конкретных проявлений.

Существует некоторый комплекс закономерностей, типовых качеств, постоянно действующих регуляторов, которые, так или иначе, определяют взаимоотношения фольклора со всей совокупностью жизни этноса и его отдельных групп.

Необходимо подвергнуть критическому пересмотру прочно утвердившиеся в советской науке и получившие характер основополагающих идеологических постулатов положения о фольклоре как вторичном, надстроечном явлении, отражающем бытие. С точки зрения правоверного теоретического догматизма любая попытка отклониться от формулы "действительность первична, фольклор вторичен" должна была расцениваться как подрыв основ марксистско-ленинского материалистического понимания истории и искусства. Категория бытия, действительности трактовалась плоско и примитивно.

Существовала подчеркнутая идеологизация как фольклора, так и науки о нем.

Эти постулаты служили методологическим орудием для поверхностных, чисто иллюстративных описаний и одновременно для пресечения любых попыток ученых проникнуть в сложность явлений.

В.Я. Пропп был одним из последовательных борцов против вульгарно-догматического толкования фактов фольклора.

Существует два концептуальных положения, противостоящих господствовавшей еще недавно тенденции - рассматривать фольклорные факты в прямолинейной обусловленности соответствующими фактами социального порядка. Первое из этих положений сформулировано В.Я. Проппом: "Легко впасть в ошибку, полагая, будто фольклор непосредственно отражает социальные, или бытовые, или иные отношения".

Суть второго положения в том, что значительнейший массив фольклорной культуры ни в коей мере несводим к вторичному отражению, но органично и непосредственно включен в бытие и столь же материален и первичен, как, скажем, возделывание плантаций, постройка домов, сооружение лодок, охота или воспроизводство рода.

Определять фольклорность фактов культуры, прилагая к ним выверенные идеологические мерки, - грех, целиком лежащий на нашей науке, и чем быстрее и последовательнее мы будем от него освобождаться, тем лучше. Сам по себе фольклор как культурный феномен ни хорош, ни плох, ни прогрессивен, ни реакционен.

Если понятие "фольклор" охватывает всю вербальную традицию этноса, то неизбежно приходится считаться с тем, что фольклорная культура столь же многосоставна, пестра и богата своими формами, неисчерпаема по содержанию и разнообразна по функциональным связям, как и лежащая вне ее действительность.

С позиций современного понимания самой природы фольклора убедительно опровергаются попытки навязать классическим его формам прямую зависимость от конкретной истории.

Там где фольклор как будто непосредственно обращается к реальности, к лицам и событиям политической жизни, к обыденности, там происходит обязательная их трансформация, "выворачивание", включение в "свой" фольклорный мир, где они обретают новую судьбу. Происходит это в силу природы фольклора, его сущности, коренных законов его жизни.

Основной жанровый массив фольклора чужд хроникальности, сиюминутности и даже просто откровенной злободневности.

Фольклорная классика наглядно подтверждает, что политические события и коллизии, их реальные участники, оказываясь в поле зрения фольклора, трансформировались, обретая специфический вид и получая особенную трактовку.

Вербальный фольклор мы вправе рассматривать как средоточие памяти - в общеэтническом ли, групповом или семейном масштабе, получившее организованные формы. Фольклорная память - не пассивный банк, "про запас", но активно действующая система, актуальный арсенал, непосредственно включенный в функционирующую реальность.

Фольклор как память традиции и - одновременно - как актуальное действо не позволяет применять к нему односторонних оценок. Фольклор разными своими сторонами находит соответствующее место в динамике действительности, включается в нее и оказывается часто выражением/обобщением некоей надгрупповой позиции.

Фольклорный фонд любого этноса строится по принципу объединения противоречащих один другому, дополняющих друг друга, сложно взаимодействующих жанров и разновидностей, а внутри жанров - соответствующих текстов. Фольклор в целом полифоничен. Фольклор оказывается тем самым важнейшим фактором интеграции этнического и группового самосознания, средством цементирования связей если не всего народа, то, во всяком случае, тех его частей, которые сохраняют традиционный образ жизни в основных ее слагаемых.

Фольклор оказывается готовым в новых исторических условиях стать важным слагаемым формирующейся культуры нации, сохраняя вместе с тем свои региональные особенности.

Фольклор сосредоточивает в себе существенную часть ментальной жизни общества, группы, семьи, во всяком случае, ту ее часть, которая связана с функционирующими институтами, с ситуациями и действиями, повторяющимися регулярно, устойчивыми, отработанными опытом, требующими вербального закрепления.

Фольклор содержит единую систему мифологических, религиозных, нравственных и других представлений и норм, которые в целом выражают своеобразную историческую память этноса, его отношение к природе и обществу, нравственные принципы, взгляд на мир. Сама природа фольклора предполагает описание и характеристику ряда явлений, категорий, предметов словно бы с разных точек зрения. Единство достигается не за счет гармонии, а путем полифонии, отнюдь не ведомой какой-то одной волей.

Фольклор - если брать его в целом, в совокупности жанров и текстов - одновременно и активен в утверждении или ниспровержении определенных социальных, нравственных принципов и норм, и довольно-таки безразличен к их разнообразным проявлениям.

В нашей науке фольклор не принимался во внимание должным образом. Фольклор изначально был ориентирован на интерес к тому, что ныне принято называть общечеловеческими ценностями, был включен в процесс деятельности социальныхколлективов, служил их жизненным целям путем обобщения и закрепления опыта традиции, переосмысления традиции и ее актуализации.

Вербальный фольклор оказывался и способом формулирования, узаконивания, проповеди строго регулировавшихся норм, выступая тем самым на страже устоев, и выражением "особых взглядов", неофициальных и даже антиофициальных суждений, противостоявших не только "господствующей письменной культуре элиты", но и общепринятым установкам и понятиям традиционной среды.

Фольклор как вербальная система формировался в недрах мифологии, вырастал из нее, питался ею и на всем пути своей истории не мог расстаться с этим наследием.

Принцип сакрализации реализуется и в фольклоре, но в преображенных формах и лишь в некоторых жанрах сохраняется по существу либо в виде мифологических следов. Фольклор предполагает создание "своей" реальности. Надэмпиричность фольклора - при очевидной часто прагматичности - особенно явно обнаруживается, когда вербальный текст выступает в единстве с непосредственно практическими действиями либо с текстами условно символического характера типа обрядов, игры и т. п.

В целом же принципиально единый взгляд на мир в фольклоре обращен в первую очередь не вовне, а вовнутрь, и представления о мире реальном, об отношениях в нем в существенной мере выступают в соответствующих преломленных и "искаженных", а часто и просто сконструированных формах. Такая специфичность фольклора предполагает весьма осторожное обращение с его текстами в качестве источника для "моделирования миропонимания".

Размещено на Allbest.ru