Неолит Среднего Поволжья

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Прикаспий: характеристика региона, история археологического исследования и изучения неолитических памятников, определения и понятия

1.1 Общая характеристика Прикаспийского региона, история археологического исследования памятников

1.2 Понятия «неолит» и «энеолит» в системе археологической

периодизации

Глава 2. Культуры нижневолжской культурной общности эпохи неолита и основные памятники

2.1 Памятники сероглазовской неолитической культуры

2.2 Памятники джангарской неолитической культуры

2.3 Памятники орловской неолитической культуры

2.4 Неолитические памятники северо-западной периферии нижневолжской культурной общности

Глава 3. Культурогенез эпохи неолита-энеолита на территории Нижнего Поволжья

3.1 Нижневолжская культурная общность и прикаспийская культура: традиции и инновации в процессе культурогенеза

3.2 Культурные процессы в среде нео-энеолитического населения и проблема формирования памятников раннего бронзового века

Заключение

Список литературы

Введение

До начала 80-х годов прошлого века неолитическая эпоха Нижнего Поволжья была слабо исследована. Но в последующие десятилетия здесь были выявлены эталонные памятники, представившие весь спектр культур от раннего неолита до позднего энеолита. На археологической карте Нижнего Поволжья сразу появились новые культурно-исторические общности, археологические культуры и типы памятников. В нижневолжском регионе за последние три десятилетия исследован ряд уникальных памятников, которые необходимо распределить по культурно-хронологической шкале, выявить их внутреннюю соподчиненность и определить место в системе неолита Восточной Европы. Такие памятники как Варфоломеевская стоянка, поселение Джан-гар, стоянки Каир-Шак I и III, Тентексор, Кара-Худук, поселения Кумыска и Пшеничное, а также Хвалынский I и II могильники, Хлопковский могильник представляют исключительные возможности для понимания культурно-исторических процессов в степной европейской зоне

Новые материалы рассматривались в последние десятилетия прошлого века рядом исследователей по хронологической вертикали и по горизонтали в сравнении с сопредельными регионами; были созданы региональные периодизации и предложена общая периодизация для нижневолжского региона. Локальные схемы культурогенеза созданы для неолита северо-Западного Прикаспия (Кольцов П.М., 1987), неолита и энеолита степного Поволжья (Юдин А.И., 1995), неолита и энеолита Северного Прикаспия (Барынкин П.П., 1992; Козин Е.В., 2002). Предложены и скорректированы общие схемы культурно-исторический эволюции населения Среднего и Нижнего Поволжья в неолите и энеолите (Васильев И.Б., 1981; Васильев И.Б., Выборнов A.A., 1988; Vasiliev I., Vybornov А., 1998).

Данные исследования кардинальным образом изменили существовавшие представления о неолите и энеолите региона и к настоящему времени назрела необходимость в комплексной реконструкции культурно-исторического процесса на протяжении неолита-энеолита и историко-археологической интерпретации на основании всех имеющихся сведений и исследовательских разработок.

Актуальность темы также определяется географическим положением региона, так как долина реки Волги и нижневолжские степи во все времена являлись связующим звеном при передаче культурных достижений, в том числе распространении производящей экономики, с Кавказа и Передней Азии в лесостепную и лесную зону Восточной Европы. Нижневолжские степи также являлись одним из звеньев в цепочке европейских степных культур, активно взаимодействовавших в неолитическое время, и через территорию Нижнего Поволжья осуществлялись культурные контакты от Балкано-Карпатского региона до Урала. Широким культурным связям несомненно способствовала доместикация лошади в восточноевропейских степях и начальный процесс одомашнивания прослеживается в культурном контексте эволюции населения Варфоломеевской стоянки в степном Поволжье.

Объектом исследования является материальная и духовная культура населения, проживавшего в эпоху неолита на территории Нижнего Поволжья.

Предметом исследования определены культурно-исторические процессы в среде неолитического населения Нижнего Поволжья.

Территориальные рамки исследования охватывают весь Нижневолжский регион: степную и лесостепную зоны в северной части Нижнего Поволжья, полупустыни и пески в южной части - Северном и Северо Западном Прикаспии. Большая часть Нижнего Поволжья относится к бассейну Волги и ее притоков (реки Большой и Малый Иргиз, Большой и Малый Караман, р.Еруслан, р.Терешка). Восточные области Поволжья относятся к Камыш-Самарскому бессточному бассейну (реки Большой и Малый Узень), а западные - к бассейну р. Дон и ее левобережных притоков (р. Медведица, р. Хопер).

Хронологические рамки исследования охватывают историческую эпоху неолита.

Данная работа направлена на изучение культурно-исторического развития культурных общностей, культурных областей, археологических культур и типов памятников посредством комплексного анализа локально-хронологических и технико-типологических изменений материальных комплексов поселенческих и погребальных памятников и раскрытия динамики их развития.

Для достижения поставленной цели предстоит решить ряд конкретных задач:

1. Охарактеризовать состояние проблемы, степень ее изученности, наиболее дискуссионные и актуальные вопросы темы.

2. Дать анализ источниковой базы в целом и реперных памятников Нижнего Поволжья.

3. Охарактеризовать общие тенденции культурно-исторического развития населения Нижнего Поволжья в неолитическую эпоху, проследить последовательность смены культурных образований и этапы их сосуществования.

Данная работа опирается на комплексный анализ археологических источников. Широкое применение различных традиционных и естественно-научных методов и их корреляция позволили произвести разностороннее изучение культурных слоев памятников и реконструировать культурно-исторический процесс в неолите-энеолите Нижнего Поволжья. Характеристика археологических материалов и их анализ проводились на основе использования традиционных археологических методов: стратиграфического, планиграфического, сравнительно-типологического, картографического, статистического; а также естественно-научных методов - палинологии, остеологии, антропологии, трасологии и естественно-научных способов датировки находок.

Глава 1. Прикаспий: характеристика региона, история археологического исследования и изучения неолитических памятников, определения и понятия

1.1 Общая характеристика Прикаспийского региона, история археологического исследования памятников

прикаспийская культура неолит археологический

Нижнее Поволжье занимает крайний Юго-Восток Европейской части России. На севере Нижнее Поволжье заходит в зону лесостепи, захватывает всю зону сухих степей Юго-Востока Русской равнины, а на юге занимает полупустынную и пустынную зоны Прикаспийской низменности.

Большая часть рассматриваемых памятников расположена в Сыртовом (степном) Заволжье (орловская культура) и Прикаспийской низменности: джангарская культура в Северо-Западном Прикаспии и сероглазовская в Северном Прикаспии, а также в Волго-Донских степях. Начало неолита в регионе связывается с атлантическим периодом и тогда же, на рубеже бореала-атлантика происходило формирование степей в границах современной степной ландшафтной зоны. Первая половина атлантического периода, совпавшая с ранним неолитом, отличалась наибольшей сухостью. В среднем неолите увеличилось количество озерных водоемов, но наибольшее потепление и увлажнение приходится на период позднего неолита (Спиридонова Е.А., Алешинская A.C., 1999), который отмечен наиболее выразительными археологическими памятниками. Сложные и изменчивые климатические условия Нижнего Поволжья оказывали сильное влияние на хозяйственный уклад населения, особенно в южной части региона, в полупустынных и пустынных районах Прикаспийской низменности.

Первые полевые исследования неолитических памятников Нижнего Поволжья производились еще в начале XX в. и были связаны с деятельностью Саратовской ученой архивной комиссии. Но многие последующие десятилетия исследования ограничивались сбором подъемного материала и незначительными раскопками (работы П.Н.Шишкина, Ф.Д.Охлябинина, С.А.Щеглова, П.СРыкова, Т.М.Минаевой, И.В.Синицына, У.Э.Эрдниева, А.Н.Мелентьева). Целенаправленные, но небольшие по объему раскопки неоэнеолитических памятников производились 60-70 гг. (В.И. Мамонтов, Ю.В.Деревягип, В.И.Еремин). Основные памятники были исследованы в Нижнем Поволжье начиная с конца 70-х годов по настоящее время экспедициями поволжских научных учреждений Самары, Саратова, Волгограда и Элисты.

Сейчас, благодаря комплексным исследованиям эталонных стоянок (Варфоломссвка в степном Заволжье, Джангар в Северо-Западном Прикас-пии, Каиршакские стоянки и Тентексор в Северном Прикаспии), мы располагаем полноценными источниками для общей культурной характеристики региона в нео-энеолитическую эпоху.

Полученный новый археологический материал сразу вызвал ряд дискуссий по широкому кругу вопросов, охватывающих практически все сферы истории, культуры и генезиса населения Нижнего Поволжья. Первая схема культурного развития населения нео-энеолитического времени Нижнего Поволжья была построена преимущественно на материалах Севеврного Прикаспия (Васильев И.Б., Выборное A.A., 1986) и в дальнейшем неоднократно корректировалась по мере получения новых материалов. Были созданы и региональные схемы развития нео-энеолитических эпох (П.М.Кольцов, П.П.Барынкии, Л.И.Юдин, Е.В.Козин, И.Н.Наумов).

Наиболее дискуссионными остаются вопросы формирования культур раннего энеолита, культурно-хронологического соотношения прикаспийской и хвалынской культур, определения места алтатинских памятников в системе энеолита Восточной Европы, сложения и развития производящего хозяйства, а также проблема формирования культур ранней бронзы.

И.Б. Васильеву принадлежит первая обобщающая работа по энеолиту Поволжья, в которой была создана схема развития культур степи и лесостепи (Васильев И.Б., 1981). Энеолит разделен на три этапа развития, где ранний энеолит представлен самарской и прикаспийской культурами мариупольской культурно-исторической области. На втором, развитом этапе их сменяет хвалынская культура в рамках хвалынско-среднестоговской общности. К позднему энеолиту отнесены древнейшие подкурганные захоронения типа Бережновка 1 и памятники алсссевского, репинского и волосовского типов. Данные положения были развиты в совместной работе И.Б.Васильева и А.Т. Синюка, посвященной энеолиту Восточно-Европейской лесостепи. Трехчленная схема развития энеолита Нижнего Поволжья в дальнейшем уточнялась и была принята большинством исследователей.

Противоположная точка зрения представлена в работах ПЛ.Барынкина, Е.В.Козина, С.В.Богданова: хвалынская культура является древнейшей энеолитической в регионе и синхронна комплексам «воротничковой керамики» (мариупольской). В связи с появлением серий радиоуглеродных определений, которые не всегда совпадают со стратиграфическими наблюдениями, вопрос о хронологическом соотношении энеолитических культур региона выходит на передний план.

Проблемными остаются вопросы позднеэнеолитического периода, напрямую связанные с происхождением ямной культуры. При наличии многих точек соприкосновения по вопросам развития населения нео-энеолитического времени, существуют и значительные разногласия, касающиеся проблем культурогенеза, периодизации, хронологии и культурной принадлежности археологических памятников, неизбежные при быстром увеличении источниковой базы. К проблемам неолита и энеолита Нижнего Поволжья в своих работах неоднократно обращались Н.Я. Мерперт, ДЛ. Телегин, А.Л. Нечитайло, Н.Л. Моргунова, В.В. Ставицкий, рассматривая вопросы культурно-хронологического определения памятников и проблемы социальной организации общества.

Историографический обзор показывает, что наиболее насущными вопросами остаются проблемы определения культурного статуса неолитических памятников региона и определения степени их родства, проблема формирования культур раннего энеолита и истоки формирования ямной культуры ранней бронзы, а также проблемы сосуществования неолитических и энеолитических культур. Решение этих вопросов определит степень достоверности реконструкции картины культурно-исторического развития населения Нижнего Поволжья в эпохи неолита и энеолита.

В результате полевых исследований за последние два десятка лет в регионе стал известен ряд неоэнеолитических стоянок, на которых производились раскопки со вскрытием значительных площадей. Появление новых данных об уровне развития хозяйства и домашних производств, домостроительства и декоративно-прикладного искусства, а самое главное - комплексное научное исследование опорных памятников дополнили и во многом кардинальным образом изменили наши представления о неолите и энеолите Нижнего Поволжья.

Большая часть материалов введена в научный оборот, однако новые источники пока не обобщены в рамках как единой страны (в физико-географическом понимании) - Нижнего Поволжья, так и рамках нео-энеолитической эпохи. Например, в последней сводной работе по неолиту Северной Евразии представлена картина неолитической ситуации в регионе по состоянию источников на середину 80-х годов прошлого века (Неолит..., 1996). Между тем, в Нижнем Поволжье развивался самый восточный в Европе блок степных культур, выполнявший роль культурного посредника в распространении неолитических и энеолитических инноваций на значительную часть Восточной Европы.

В настоящее время количество и качество источников позволяют перейти от археологической интерпретации памятников археологии (определения их хронологии и места в системе археологических культур и общностей) к следующему уровню - культурно-исторической интерпретации, то есть реконструкции общей картины и закономерностей культурно-исторических процессов Нижнего Поволжья в неолите и энеолите.

Культурно-исторические процессы, происходящие на протяжении неолита - энеолита теснейшим образом связаны с процессами культурогенеза. Культурогенез как процесс постоянного порождения новых культурных форм и систем не являлся однократным событием в рассматриваемое время. Сложные и изменчивые условия существования населения Нижневолжского региона вызывали необходимость адаптации к меняющимся условиям их существования путем выработки новых форм (технологий и продуктов) деятельности и социального взаимодействия.

Генезис культурно-исторических общностей связан с процессом внедрения в практику изобретений и открытий (новаций). Новации распространяются посредством культурных заимствований, культурной диффузии и независимых открытий. Обычно в качестве независимых открытий приводят пример неолитической революции. Как и для эпохи бронзы Нижнего Поволжья (Кияшко A.B., 2002) при изучении культурных процессов неоэнеолитического времени представляется достаточным учитывать три варианта изменений, предложенных В.С. Бочкаревым: эволюцию, трансформацию и смену культур в результате миграции (Бочкарев B.C., 1995). Эволюция характеризует этапы развития археологической культуры, а культурная трансформация предполагает возникновение новаций. Различается спонтанная трансформация, вызванная внутренним импульсом и стимулированная (внешний импульс). Применительно к рассматриваемым археологическим культурам Нижнего Поволжья два этих вида трансформации обычно сочетаются.

Для рассматриваемого периода понятийный аппарат разработан в ряде работ советских и российских археологов, но стоит определиться в используемых терминах и понятиях. В каждом конкретном случае необходимо уточнение некоторых даже общеупотребительных терминов в зависимости от региона и степени его изученности.

1.2 Понятия «неолит» и «энеолит» в системе археологической периодизации

С 6 тыс. до н. э. наступает последний период в системе каменного века - неолит. Для понимания специфики неолита как этапа в системе археологической периодизации рассмотрим две точки зрения. Одни исследователи по праву считают внедрение производящего хозяйства важнейшей ступенью в истории первобытного общества. Неслучайно это событие английский археолог В.Г. Чайлд назвал «неолитической революцией» [Чайлд, 1949, с. 33]. Одновременно с этим происходят широкие этнические процессы, что привело к постепенной консолидации неолитических племен в крупные культурно-исторические общности -фундамент дальнейшего развития всей человеческой культуры. Появление производящего хозяйства входит в содержание неолита как экономический базис, но не раскрывает его как археологическую эпоху. Вторая точка зрения, напротив, опираются на отличительные признаки каменных и костяных орудий и широкое распространение глиняной посуды [Коробкова и др., 1978, с. 103]. Особо обращают внимание на керамику, единственный глобальный и повсеместный признак. Ее появление считают рубежом новой - неолитической эпохи, которое привело к серьезным изменениям культурно-исторического плана [Гурина, 1978, с. б].

Названные выше два определения неолита содержат информацию экономического и технологического характера. Следовательно, они представляют разные уровни исследования и не должны противопоставляться, поскольку, дополняя друг друга, составляют основное содержание эпохи.

В неолите человек накопил определенные рациональные знания, которые позволили ему совершить значительный скачок в социально-экономической и духовной сфере. Он совершенствует технику обработки камня (шлифование, сверление), изготавливает крупные рубящие орудия (топоры, тесла, долота и др.), внедряет новые технологии для производства не свойственных природе материалов - керамики и текстиля, переходит от присваивающего типа хозяйства (охоты, собирательства и рыболовства) к производящему - земледелию и скотоводству.

Для неолитического населения Прикаспийского региона характерно широкое использование в каменной индустрии пластинчатой техники, с широким набором микролитов. Причем определенная часть кремневых изделий схожа с мезолитическим инвентарем. Однако четкий критерий для неолита Северо-Западного Прикаспия все же существует. В отличие от докерамических памятников каменного века северных областей типа Кунда, Алтыново и др., где есть ряд орудий неолитического типа - двусторонне обработанные стрелы, но нет керамики, североприкаспийский неолит ее имеет. Керамика во многом определяет культурную специфику местного неолита. Прежде всего, ее отличает примесь в тесте толченой раковины и накольча-то-прочерченным орнамент.

В ряде регионов поздний неолит вступает в более длительную стадию своего развития, именуемый в научной литературе «пережиточным». Данный термин широко используется для северного неолита, причем со времени появления энеолитических культур на юге [Формозов, 1959; Даниленко, 1969]. С таким решением вопроса не согласна H.H. Турина и в этом ее поддержал А.Т. Синюк [Гурина, 1973, с. 10; Синюк, 1986, с.9]. Однако он допускает применение этого термина к тем районам, где фиксируется «наложение» неолитических и энеолитических памятников. «Переживание» неолитических традиций исследователь видит с позиции их устойчивости, связанной с производственной необходимостью, но не деградации культуры в целом [Синюк, 1986, с. 9].

Решая вопросы культурно-исторического плана, исследователи постоянно обращаются к таким понятиям, как археологическая культура, культурно-исторические области, общности, культурные провинции. Для мезолитических и неолитических памятников Северного Прикаспия исследователи выделяют различные культуры со своими культуроопределяющими признаками и территориальными рамками (А.Н. Мелентьев, П.М. Кольцов, И.Б. Васильев, A.A. Выборное, Е.В. Козин и др.). На отсутствие четких методических критериев выделения северокаспийского мезолита и неолита в тот или иной таксономический ранг обратил внимание Х.А. Амирханов [Амирханов, 1999, с. 7-10]. Он рассматривает североприкаспийский регион как относительно самостоятельный и специфический очаг развития мезо-энеолитических культур, выделяя три более или менее устанавливаемые измерения: археолого-культурный (основывается на специфике приемов вторичной отделки и морфологии каменного инвентаря), хронологический и территориальный. Для определения этого культурного единства ученый употребляет такие нейтральные понятия, как «культурный очаг» или «культурный ареал», говорить же о собственно археологическом или историческом статусе северокаспийского очага культуры считает преждевременным [Амирханов, 1990, с. 12, 13].

Представляется, что подобная ситуация могла сложиться в результате слабой источниковедческой базы и неоднозначного подхода к принципам культурного группирования памятников. В этой связи следует определить свое отношение к критериям группирования памятников по степени сходства в археологические культуры. Понятие «археологическая культура» отражает сложное многоуровневое явление. Один уровень - классификационный, когда археологическая культура выделяется и определяется по результатам систематизации материала; другой уровень - признание археологической культуры отражением определенной исторической общности [Кудрявцев, 1985, с. 88].

Проблемы выделения и характеристики конкретных археологических культур, как группы памятников со сходным материалом построены на основе систематизации морфологических признаков, технологии первичной и вторичной обработки кремневых изделий [Амирханов, 1987]. Археологическая культура должна иметь культуроопределяющие признаки, определенную территорию распространения и хронологические рамки. Также предполагается существование нескольких территориально ограниченных памятников со сколько-нибудь значительным диапазоном времени их синхронного функционирования [Амирханов, 1987, с. 183].

Другие исследователи понимают под археологической культурой группу памятников, ограниченных определенной территорией, имеющих полное сходство керамики, ведущих форм орудий труда, погребальных обрядов и жилых конструкций. Такая группа памятников оставлена родственными по происхождению племенами, которые находятся на определенном этапе социально-экономического развития и имеют постоянные контакты между собой. Качественные отличия одной культуры от другой на их развитых этапах заключаются в том, что каждая конкретная культура характеризуется комплексом признаков, присущих только данному археологическому образованию [Зданович, 1984, с. 34, 35].

Можно привести еще целый ряд определений понятия археологической культуры, но они не снимают проблемы выделения критерия степени единства памятников, объединяемых в указанное выше понятие. Рассмотрим только полярные из них. В одном случае об археологической культуре говорят лишь тогда, «когда выделяется целый регион с четко очерченными границами, охватывающий группу стоянок с инвентарем сходного облика» [Формозов, 1977, с. 29]. В другом - допускается выделение археологической культуры даже при наличии одного раскопанного памятника со своеобразным материалом, т. е. в данном случае допускается научное прогнозирование [Синюк, 1986, с. 11].

В настоящей работе мы придерживаемся традиционного подхода к выделению археологической культуры, при котором предполагается единство археологических памятников, ограниченных во времени, пространстве и обладающих культуроопределяющими признаками. За такими археологическими культурами стоят конкретные общности людей.

Помимо культур, в научный оборот введены и другие более широкие понятия, как культурные области или общности и провинции. В определении и этих понятий нет единого мнения. Так, например, А. А. Формозов под культурными областями понимает широкое объединение родственных в этническом отношении племен, среди которых могли выделяться отдельные языки [Формозов, 1959, с. 25].

Для Н. Я. Мерперта культурно-историческая область, или общность, (для исследователя это равнозначные понятия) является результатом длительного взаимодействия различных культур и различных племенных групп, которые на определенном этапе объединяются в сложные образования. Причем большая роль в указанном процессе отводится единой генетической подоснове [Мерперт, 1974, с. 12-13].

Сопоставляя все сказанное о крупных археологических объединениях, можно отметить, что исследователи вкладывают в одну и ту же терминологию разный смысл. В этой связи особый интерес представляет попытка А. Д. Пряхина подойти к ней дифференцированно [Пряхин, 1982, с. 4]. Под культурными общностями им подразумеваются объединения родственных этносов, а под культурными областями - объединения, не предполагавшие обязательного этнического родства внутри образующей группы. Подобное решение вопроса уже нашло своих сторонников [Васильев и др., 1985, с. 8] и является, на наш взгляд, наиболее приемлемым.

Для североприкаспийского региона с его степным, полупустынным и пустынным ландшафтом, мезолит и неолит, наряду с перечисленными выше общепринятыми признаками, имеет свою специфику. Прежде всего, это выражается в развеянном характере большинства памятников каменного века. По степени сохранности культурного слоя они могут быть условно разделены на типы как по природно-климатическим зонам: степная, полупустынная и пустынная, так и внутри этих зон. В научной литературе известен опыт обобщения археологического, материала с развеянных стоянок пустыни и полупустыни [Формозов, 1959, с. 85-87; Виноградов, 1968, с. 15-24].

Неолит и энеолит - это две тесно связанные эпохи, граница между которыми достаточно условна и целиком зависит от избранных критериев оценки культурно-исторического процесса. При наличии комплекса признаков, определяющих неолит как самостоятельную эпоху в развитии человечества, ведущим критерием в определении нижней границы неолита остается время появления керамики. Финал неолита определяется временем распространения медных изделий и сопутствующих им признаков, причем медные изделия могут отсутствовать и тогда определяющим становится именно появление комплекса новых археологических признаков, «которые отражают явления, связанные с использованием меди: переоценка видов труда и самих изделий, новые культовые представления и ритуалы, культурные переориентации, новые формы межплеменных и межэтнических контактов и т.д.» (Васильев И.Б., Синюк А.Т., 1985). Прикаспийская раннеэнеолитическая культура, в материалах которой металл пока не известен, в данной работе характеризуется именно на основе комплекса новых археологических признаков.

Переход от неолита к энеолиту не является глобальным и одновременным явлением: неолитические памятники и энеолитические какое-то время сосуществуют. В связи с сосуществованием памятников, которые в культурологическом плане относятся к разным эпохам, следует оговорить использование термина «неоэнеолитический». Данный термин обычно используется для определения всего хронологического интервала от начала неолита до конца энеолита, но он также применяется в более узком смысле при описании периода сосуществования неолитических и энеолитических памятников.

При работе с понятиями, группирующими археологические памятники - культурный тип памятников, археологическая культура, культурно-историческая общность и т.д. - автор придерживается устоявшихся определений, которыми оперируют исследователи степной и лесостепной зон Юго-Восточной Европы и в, первую очередь, определениями, использованными для описания культурно-исторического процесса в бассейне Дона, где общая культурно-историческая оценка археологических памятников позднего каменного века была сделана еще в середине 80-х годов прошлого века (Синюк А.Т., 1986)

Так автор полностью солидаризуется с мнением А.Т. Синюка, что понятие «археологическая культура» не может оставаться неизменным в приложении к разным археологическим эпохам и сам исследователь определяет рамки используемых признаков сходства и различия в зависимости от информативности имеющихся в его распоряжении материалов. Нам также импонирует гибкий подход к проблеме соотношения понятий «археологическая культура» и «культурный тип памятников», когда допускается возможность научного прогнозирования при выделении новых археологических культур минуя этап «тип памятника», что особенно актуально для регионов с неравномерно изученной территорией.

Археологические культуры традиционно рассматриваются в трехступенчатой периодизации: ранний, развитой и поздний этапы. Но в данном конкретном случае применительно к культурам неолита более корректно говорить о раннем, среднем и позднем этапах, так как результаты раскопок памятников во всех нижневолжских регионах свидетельствуют, что максимальный уровень развития археологических культур приходится на поздний этап неолита, когда отмечен длительный период сосуществования с культурами энеолита. Учитывая, что археологическая культура является условной категорией научных исследований, следует сразу отметить, что для энеолитического времени пока неприменима трехступенчатая периодизация, описывающая культуру от формирования идентифицирующего комплекса признаков до его расцвета и последующего распада. Для энеолитических культур региона пока выделяется не более двух этапов - ранний и поздний, а, например, хвалынская культура пока хронологически не расчленяется.

В настоящий момент мы располагаем надежными данными о существовании на территории Нижнего Поволжья неолитической культурной общности, включающей, как минимум, три самостоятельные археологические культуры: сероглазовскую, джангарскую и орловскую. Под термином «культурная общность» понимается традиционное уже определение культурных объединений родственных этносов, предложенное А.Д.Пряхиным для культур эпохи бронзы (Пряхин А.Д., 1982) и использованное в дальнейшем А.Т.Синюком уже для культур неолитического времени (Сшпок А.Т., 1986). Соответственно, более крупная таксономическая единица - культурно-историческая область, объединяющая культуры не связанные общим этническим происхождением. В данной работе термин «культурно-историческая область» используется при исследовании раннеэнеолитических культур мариупольской культурно-исторической области, территориальные рамки которой значительно превосходят границы Нижнего Поволжья.

Культурно-исторический процесс прослеживается по генетической преемственности, эволюции и трансформации археологических культур. Для характеристики культурогенеза и культурно-исторического развития на протяжении неолита-энеолита необходимым условием является возможность сопоставления комплекса культурных признаков, описанных в едином ключе, что и было применено в данной работе.

Глава 2. Культуры нижневолжской культурной общности эпохи неолита и основные памятники

2.1 Памятники сероглазовской неолитической культуры

Сероглазовская неолитическая культура Северного Прикаспия на раннем этапе представлена памятниками типа Кугат 4 и Кулагайси (памятники кугатского типа), на среднем - памятниками каиршакского типа, на позднем - тентексорского (Козин Е.В., 2003).

Материалы местонахождений Кугат 4 и Кулагайси-южное немногочисленны по сравнению с другими неолитическими памятниками региона; в комплексах каменных изделий явственно прослеживаются мезолитические традиции: пластинчатость (78-80%), микролитичность, использование притупляющей ретуши со стороны спинки и идентичного сырья. С другой стороны, наличие новых типов орудий, не известных в мезолите - высоких симметричных трапеций, ножей, скребел, некоторых типов скребков и керамики показывают на связь с более поздними каиршакскими памятниками. На первом месте по количеству стоят геометрические микролиты-вкладыши: низкие сегменты, симметричные трапеции, параллелограммы. Округлодонная керамика орнаментирована наколом и прочерком, в тесте глины содержится растительная и раковинная примесь. Несколько фрагментов орнаментированы сочетанием прочерка и отдельных наколов - манере, характерной для последующего каиршакского этапа.

Средний этап сероглазовской культуры представлен памятниками каиршакского типа. Наиболее представительные материалы получены на стоянках Каир-Шак I и III. В керамических комплексах прослеживается развитие кугатских традиций. По форме сосуды распределяются на две группы с двумя вариантами каждая: баночные (открытые и закрытые); профилированные (слабо и сильно). Большинство сосудов украшалось прочерком с дополнением редких наколов (71%). Орнамент геометричен, простейшие композиции - это горизонтальные ряды прочерка, наколов или их сочетание. Сложные орнаменты включают ромбы, треугольники, (шевроны. Сосуды плоскодонные, в тесте глины отмечены толченая раковина и растительная примесь. Отдельные композиции находят прямые аналогии на Варфоломеевке и Джангаре. Основным типом заготовки для каменных орудий являлись пластины. Вместе с пластинчатыми отщепами они составляют более 60% коллекции. Среди орудий преобладают различные типы скребков. Геометрические микролиты (сегменты, трапеции, треугольники) занимают второе место по численности. Для каиршакских памятников отмечается культурная преемственность с кугатскими в приемах расщепления кремня, технике вторичной обработки, наборе геометрических микролитов, формах и технике орнаментации керамики.

Поздний неолит представлен стоянками Тентексор, Же-калган 1 и Качкарстау, а также отдельными находками керамики в р-не ст. Досапг. Керамика разделяется на две группы: профилированные сосуды и сосуды баночной формы. Керамика украшена наколом, в том числе 77% в технике отступающего накола. Орнамент геометричен, композиции разнообразны - от сочетания рядов зигзагов и линий, характерных для всей нижневолжской общности, до сложных композиций из прямоугольников, ромбов, различных видов меандров. В тесте глины имеется примесь толченой раковины и растительных остатков. Из каменных орудий наиболее многочисленную группу составляют скребки. Затем идут геометрические микролиты - трапеции со струганной спинкой, которые на более ранних памятниках не встречались. Тентексорские памятники наследуют культурные традиции каиршакских, особенно наглядно это проявляется в керамике. Несмотря на изменения в технике нанесения орнамента, когда прочерк с одиночными наколами заменяется отступающим наколом, орнаментальные композиции остаются сопоставимыми и узнаваемыми. Аналогичная картина наблюдается и севернее, на орловских материалах, где в позднем неолите увеличивается доля накольчатого орнамента. Среди каменных изделий также заметно эволюционное развитие, вектор которого совпадает с другими культурами нижневолжской общности: среди первичных заготовок начинают преобладать отщепы, увеличивается средний размер пластин, среди геометрических микролитов доминируют трапеции со струганной спинкой.

Генезис неолитических памятников Северного Прикаспия не отличается принципиальным образом от развития стоянок орловской и джангарской культур и представляется, что точка зрения Е.В.Козина на неолит Северного Прикаспия, как поступательное развитие одной сероглазовской культуры, является наиболее обоснованной.

2.2 Памятники джангарской неолитической культуры

Джангарская культура Северо-Западного Прикаспия также представлена тремя этапами: ранний неолит - памятники типа Ту-Бузгу-Худук I; средний неолит - два нижних слоя стоянки Джангар; поздний неолит -верхний стой Джангара и стоянка Ту-Бузгу-Худук II (Кольцов П.М., 1987).

На раннем этапе джангарской культуры плоскодонные сосуды сочетаются с остродонными, в тесте глины отмечена примесь песка и органики. По форме сосуды распределяются на две группы - прямостенные и с прикрытым устьем. Орнамент (прямая линия, зигзаг, треугольник) выполнен треугольными или овальными наколами. Керамика и орудия из камня находят близкие аналогии в нижнем слое поселения Джангар. Набор категорий каменных орудий разнообразен. Это скребки различных типов, резцы, ножи, острия, ранние типы пластинчатых наконечников стрел, пластины с притуплённым краем или косоусеченным концом. Для последних изделий автор раскопок отмечает их архаичность и сопоставляет с мезолитическими и ранненеолитическими памятниками Кавказа и Закавказья. Из микролитов найдены трапеции, сегмент и прямоугольники.

Керамика среднего неолита из двух нижних слоев Джангара по форме распределяется на три основные группы: прямостенная, прикрытая и слегка профилированная. Вся керамика, за исключением одного чашевидного сосуда с округлым дном, плоскодонная. Две трети сосудов орнаментированы наколом, остальные - прочерком в сочетании с крупными одиночными наколами. Наиболее распространены орнаментальные композиции из прямых линий, зигзага; встречаются геометрические фигуры. Фрагменты сосудов, украшенных прочерком в сочетании с наколами, аналогичны керамике каиршакского типа. Остальные орнаментальные композиции находят полные аналогии в нижнем слое Варфоломеевской стоянки. Для каменных изделий характерна пластинчатость и микролитичность. Орудийный комплекс включает скребки, пластины с ретушью, ножи, скребла, скобели, острия, наконечники стрел, пластины со скошенным концом, геометрические микролиты: сегменты с лицевой и двусторонней ретушью, трапеции высокой и низкой форм, прямоугольники.

На позднем этапе керамика в подавляющей массе сохраняет предыдущие технико-типологические показатели. Изредка в орнаментации появляется гребенка, отмечены сосуды с наплывом по внутренней стороне венчика, но они менее выражены, чем на поздней орловской керамике, и сопоставимы с керамикой слоя 2 Б Варфоломеевки. Орнаментальные композиции намного разнообразнее, чем в предыдущих слоях; получают широкое распространение шеврон, сотовый орнамент, плетенка. В орудийном комплексе поздней джангарсой культуры традиционно преобладают скребки различных типов, микролиты представлены сегментами и трапециями, в т.ч. и со струганной спинкой, которые ранее не встречались.

Каменный технокомплекс подвержен общим хронологическим закономерностям развития неолитических памятников Нижнего Поволжья: происходит увеличение доли отщеповой техники - от 25% в нижнем слое Джангара до почти 51% в верхнем; к позднему этапу обедняется набор микролитов. Керамический комплекс также подвержен общестадиальным изменениям: уменьшается количество прямостенных сосудов от 60% в нижнем слое до 35% в верхнем и увеличивается доля профилированной) керамики с 16% до 32,5%.

2.3 Памятники орловской неолитической культуры

Стратифицированные комплексы стоянки предоставили уникальную возможность проследить культурную эволюцию поволжского населения от среднего неолита до раннего энеолита и определить или уточнить культурно-хронологические позиции большинства известных ранее стоянок.

Керамика стоянки представлена четырьмя формами: прямостенпая; с прикрытым устьем; слабопрофилированная и чашевидная. Большая часть орнаментальных композиций, отмеченных в нижнем слое, продолжает встречаться на последующих этапах функционирования стоянки. Вся керамика имеет примесь толченой раковины в тесте глины, орнамент наносился прочерком и наколом. Техника обработки камня также не претерпевает принципиальных изменений на разных этапах. Орудия микролитичны, преобладает пластинчатая техника расщепления.

Одновременно прослеживаются и стадиальные изменения. Для керамики, в первую очередь, это изменения в технике нанесения орнамента, когда от нижнего слоя к верхнему уменьшается доля прочерченной керамики (от 33 % до 12 %) за счет увеличения накольчатой; на 12% керамики верхнего слоя отмечен элемент орнамента в виде волнистой линии, часто встречаемый уже в энеолите. Во-вторых, происходят изменения формы сосудов: в слое 2 Б у 7 % сосудов с прикрытым устьем на внутренней стороне венчика появляется наплыв, очень часто орнаментированный. В слое 2 А таких сосудов уже 32 %. В верхнем слое увеличивается количество профилированной керамики и появляются сосуды с воротничками.

Изменения в комплексе каменных орудий наиболее ярко видны на геометрических микролитах. В нижнем слое обнаружены сегменты и трапеции. В слоях 2 Б и 2 А - сегменты и трапеции со струганной спинкой. В слое 2 А па части трапеций появляется дополнительная подработка по боковым сторонам. В верхнем слое увеличиваются размеры трапеций со струганной спинкой, а сегменты единичны.

Памятники орловской культуры локализуются в степной зоне: стоянки Кушумская (р. Б.Узень), Кумыска. Максимовка, Савинка, Борсы (все - на р.Торгун), Бубенцы (р. Мерекень), Вавилово 2 (р.Деркул), Рахинка (р. Ах-туба) в Заволжье и стоянки Орловская, Лагутинская, Пятиморская, Задоно-Авиловская, Качалино 1 в Волго-Донском междуречье.

2.4 Неолитические памятники северо-западной периферии нижневолжской культурной общности

Значительную площадь Нижнего Поволжья занимает донская речная система в западных районах Волгоградской и Саратовской областей. Эти степные и лесостепные северо-западные районы Нижнего Поволжья представляют совершенно иной мир неолита, подверженный сильному культурному воздействию северных соседей. В лесостепном Прихоперье изучен ряд неолитических стоянок, материалы которых показывают существование специфического культурного микрорайона (Хреков A.A., 1983, 1990, 1992; Ставицкий В.В., Хреков A.A., 2003). Памятники приурочены к песчаным дюнам поймы р. Хопер и других рек донского бассейна (стоянки у с. Рассказань, Инясево, Подгорное, Шапкино и др.). Наиболее представительная коллекция получена на стоянке Шапкино VI.

Неолитическая керамика включает пять групп. К 1-ой отнесена керамика с тычковой (редкопакольчатой) орнаментацией. Она обнаруживает параллели с керамикой елшанской культуры. 2-ая группа - керамика с накольчатой орнаментацией. Она более всего соответствует материалам среднедонской культуры. 3-я группа - гребенчатая керамика, которая достаточно разнородна и, скорее всего, бытовала в широких хронологических рамках неолита-энеолита. 4-ая группа может быть сопоставлена с дронихинским типом на Среднем Дону (Синюк А.Т., 1986), хотя и отличается по некоторым параметрам. К 5-ой группе отнесена ямочно-гребенчатая керамика с поздними признаками: оттиски перевитой веревочки, профилировка верхней части, что предполагает ее сосуществование с раннеэнеолитической мариупольской, а возможно, и ее переживание.

Установлено, что тычковая керамика и каменные микролиты предшествовали накольчатой керамике. А накольчатая и прочерченная керамика в целом залегала ниже ямочно-гребенчатой. Энеолитическая керамика мариупольского круга встречена по большей части совместно с накольчатой, прочерченной и гребенчатой (Хреков A.A., Юдин А.И., 2003).

На р.Бузулук известны два поселения - Староанненское и Козлиновское (Еремин В.И., 1989), на керамике которых в разной степени отразилось степное воздействие. На Староанненском хорошо выражены черты среднедонского неолита (остродонность, разреженный накол, композиции орнамента), а на Козлиновском отразилось соседство со степью и орловским населением.

Глава 3. Культурогснез эпохи неолита-энеолита на территории Нижнего Поволжья

3.1 Нижневолжская культурная общность и прикаспийская культура: традиции и инновации в процессе культурогенеза

Культурогенез автохтонной нижневолжской неолитической общности, продолжился в энеолитическое время. Ранний энеолит степного Заволжья сложился преимущественно на местной основе. Преемственность между орловскими и прикаспийскими материалами наблюдается по большинству культуроопределяющих признаков, и в первую очередь, по ведущему - керамике, эволюция которой прослеживается по материалам Варфоломесвки и Кумыски (Юдин Л.И., 1998а). Население прикаспийской культуры также унаследовала от предшественников пластинчатую технику расщепления ЛЬсамня, набор категорий каменных орудий (крупные пластины и трапеции, долота, тесла), комплекс украшений (бусы, раковинные пронизки, изображения животных из костяных пластин).

Культурогенез прикаспийской культуры происходил также под влиянием лесостепного населения, что отразилось в смене накольчатой керамики гребенчатой и появлении каменных орудий с двусторонней обработкой - именно эти два инновационных признака отсутствовали в местном неолите. На сопредельных территориях переход к гребенчатой традиции орнаментации керамики происходит достаточно плавно и отмечается повсеместно в поздненеолитическое время. Постепенность не фиксируется только в пределах Нижнего Поволжья, в зонах степи, полупустыни и пустыни. Именно на этой территории в наиболее ярком виде проявился процесс заимствования инноваций с сопредельных территорий. Устанавливаются длительные и взаимовыгодные связи, значительно изменившие культурный облик и хозяйство населения лесного мира, а также обогатившие орудийный набор и керамические комплексы степного населения. Например, лесные орнаментальные композиции проникают через всю степную зону до границы современной степи и полупустыни (Монахов 1 на р.Б.Узень).

Появление же наиболее характерной черты прикаспийской керамики -воротничка на венчике - не следует связывать с территорией Нижнего или

Среднего Дона. На примере Варфоломеевской стоянки хорошо видна эволюция внутреннего наплыва в воротничок по схеме: венчик с внутренним наплывом и орнаментом с обеих сторон - венчик с внутренним наплывом, воротничком и орнаментом с обеих сторон - венчик с воротничком и орнаментом с обеих сторон - венчик с воротничком и орнаментом только с внешней стороны. Состояние источников на данный момент позволяет с большой степенью вероятности говорить о конвергентности возникновения этого признака на территории культур мариупольской области.

Формирование прикаспийской культуры происходило на этапе позднего неолита и практически одновременно с появлением в Нижнем Поволжье памятников других энеолитических культурных ориентаций: хвалынской и алтатинской. Однако основной период развития и функционирования хвалынских и алтатинских памятников пришелся на более позднее время. Подтверждением появления хвалынского населения в Поволжье уже в позднем неолите может служить находка медного изделия на Варфоломеевке стоянке в слое 2 А, но его связь с хвалынским населением пока определяется чисто теоретически, исходя из того, что в Нижнем Поволжье хвалынская культура считается древнейшей металлоносной.

Аналогичная картина характерна для других степных регионов. Параллельное развитие нео- энеолитических памятников на Украине на про-тяжениии продолжительного отрезка времени (cep.VI-нач. III тыс. до н.э.) предложено называть нео-энеолитической эпохой (Телегин Д.Я. и др., 2001). Такой подход вполне оправдан и для неолитических и раннеэнеоли-тических памятников Нижнего Поволжья, но в других хронологические рамках.

3.2 Культурные процессы в среде нео-энеолитического населения и проблема формирования памятников раннего бронзового века

Если в неолите в Нижнем Поволжье синхронно развивались три культуры, занимавшие в рамках единой общности собственные регионы, то для энеолита характерна значительно более пестрая культурная картина, что объясняется появлением подвижного скотоводческого хозяйства, вызвавшего миграции населения и культурные диффузии. В настоящее время в регионе известны стоянки прикаспийской культуры, памятники алтатинского и алексеевского типов, хвалынские грунтовые могильники, подкурганные погребения ямно-бережновского типа. Очень сложная этнокультурная ситуация зафиксирована на поселении Кумыска, где отмечена керамика четырех культурных типов, в том числе хвалынская. Культурное развитие в этот период проходило в тесной связи с аналогичными процессами лесостепи Поволжья.

Широкие культурные контакты степного населения Нижнего Поволжья прослеживаются, начиная еще с позднего неолита. Керамические комплексы хвалынской культуры отражают взаимодействие с населением Северного Кавказа (Свободное, Самсоновское), а в гребенчатой орнаментации прикаспийской и алтатинской керамики явственно отразилось влияние племен лесного культурного мира. Общеизвестны и еще более показательны связи поволжского населения с культурами степной полосы от Балкан до Урала, устанавливаемые по многочисленному и информативному погребальному инвентарю Хвалынских могильников (Васильев И.Б., 2003 а).

Памятники алтатинского типа являются результатом слияния автохтонных и пришлых культурных традиций, не только из поволжской лесостепи, но и с территории Нижнего Дона, что маркируется синкретичными комплексами керамики. Начало сложения гибридных гребенчато-накольчатых комплексов алтатинской керамики должно относится к финалу неолита, так как позднее уже не существовало населения-носителя накольча-той керамики. Скорее всего, этот период формирования комплекса алтатинской керамики синхронен второму, ивановско-токскому этапу развития самарской культуры в лесостепи. Финал неолита приходится как раз на конец первого, съезженского этапа самарской культуры, то есть, поздненео-литические и энеолитические памятники какое-то время сосуществуют. Контакты с южными территориями проявились в керамике с отогнутыми желобчатыми венчиками, находящей аналогии на Раздорском I поселении в IV-VII слоях и где с пятого слоя отмечен переход на отщепную технику обработки камня (Кияшко В.Я., 1994), характерную для алтатинских комплексов. Типологические различия в комплексах керамики алтатинских стоянок предполагают их достаточно длительное существование в рамках неолитической эпохи. Алтатинские памятники, возможно, отражают разновременные этапы «вливаний» инокультурного населения в степь па протяжении энеолита.

Достаточно раннюю хронологическую позицию части алтатинских памятников определяет хвалынская керамика на Алтате и указанная радиоуглеродная дата Ветёлки (4631+98 ВС cal), что в целом показывает несколько более ранний возраст по сравнению со вторым этапом позднего неолита (слой 2А Варфоломеевки), для которого калиброванные даты укладываются в промежуток от 4351-4237 л. до н.э. до 4214-3991 л. до н.э.

Проблема происхождения хвалынской культуры представляется более сложной, так как в местных неолитических и раннеэнеолитических памятниках пока не обнаружены материалы, которые достоверно могли бы являться субстрактпой основой для хвалынской культуры.

По вопросу о происхождении хвалынской культуры существует, как минимум три точки зрения: хвалынская культура автохтонная и сложилась на основе прикаспийских и самарских памятников мариупольской культурно-исторической области (И.Б.Васильсв); карпато-балканское происхождение основных культурных черт (А.Е.Астафьев, Г.В.Баландина); юго-восточное происхождение памятников хвалынской культуры (П.П.Барын-кин, ИЛЗ.Горащук). Первая точка зрения пока не подтверждается в достаточной степени материалами весьма информативных могильников, а также поселений. Вторая точка зрения о западных заимствованиях (и прикаспийских памятниках как отражении западной миграции) опровергается материалами поздних неолитических слоев Варфоломеевки и Кумыски, показывающими сложение прикаспийской культуры на местной неолитической основе при заимствовании части культурных признаков в лесостепи. К настоящему времени наиболее аргументированной представляется точка зрения о юго-восточных, переднеазиатских корнях хвалынской культуры, окончательное сложение которой произошло в степях Нижнего Поволжья.